Прихватила их ментовка и почему-то отпустила. С чего это Веревка и Камбуз мгновенно после акции зашустрили? Как проходило с Духом?
— Все чисто. Он подъехал к автосалону, где я решил машину покупать, один, на «Жигулях». Выбрали мы отличный «ниссан», на котором уже езжу. Потом он повез меня к моему гаражу, где и успокоился. А позже я за «Жигулями» вернулся, отогнал их за окружную и уничтожил.
— Наверное, Дух перед отъездом к тебе о вашей встрече своим людям сказал, — озабоченно произнес Маэстро.
— Да чтобы бригадир стал откровенничать с шестерками по поводу встречи с человеком, который вам близко знаком? И даже Вахтанга указал? Ведь повел меня этот Веревка от Вахтанга.
— Выяснить все это можно только одним способом, сынок.
— Вполне вас понимаю. Уже готовлюсь к захвату Веревки или другого, Камбуза.
— Уж постарайся, Вадя. А то с бригадой Духа хлопот не оберешься. По самому Грине проблем не будет?
— Нет. В полном смысле улетучится, вы мою лабораторию знаете. Кстати, Дух это как бы сам накликал, обозвал химиком в автосалоне, критикуя меня за всесторонюю автомобильную неосведомленность.
— Лады. Но Веревка или Камбуз до их испарения должны разговориться. Они — шестерки низшего разряда. Веревка имеет пару ходок, пижонистый такой браток, как я слыхал от Грини. Но больше выдрючивается, чем стоит. Раскалывать его надо резко. А Камбуз — типичная торпеда. Зоны не нюхал, пристал к деловым из-за романтики, мудачок. Находится под влиянием Веревки. Камбуз вообще фуфло, ему можно сразу бить в лоб и делать клоуна.
— Хорошо, — учтиво ответил Вадик. — Займусь ими завтра же.
Глава 2
После разговора с Вадиком Маэстро позвонил Вахтангу:
— Здравствуй, старый дружище.
— Как я рад тебя слышать, клянусь могилой мамы! — подобострастно воскликнул Вахтанг.
— Как там у вас жизнь? Как мои гости оттянулись? — начинал Маэстро издалека.
— Поработали мы по полной программе. Гриня забойным человеком оказался. Такие таланты показал! И Вадик не в обиде, сегодня заезжал, поблагодарил. В ту ночь Вадик, как всегда, с Соней отдыхал, — доносил с подробностями пахану о его приближенном Вах.
— Как вообще твой бизнес?
— О-о, долгий ответ.
Маэстро поощрительно проговорил:
— А я не тороплюсь.
— Прежде всего скажу так: большой поклон тебе, что в последнее время основную клиентуру даешь. Мы при бабках, и твои гости в шоколаде. Но есть маленькая заковыка…
— Да ты давай посмелее.
— Видишь ли, грузинские воры, мои земляки, немножко обижаются, особенно Нодар. Ведь это он наше с Сонькой дело ставил, вложил для его подъема бабки, оплатил первую аренду хаты, мебель и так далее. Сначала люди шли от него, мы на них нормально заработали, самостоятельно встали на ноги. Потом наше заведение такие обороты наладило, что смогли расширить клиентуру. Тогда мы познакомились с тобой. Правильно?
— Правильно, правильно, — благодушно отвечал Маэстро, уже понимая, куда Вах клонит.
В последнее время Маэстро как бы монополизировал бордель, посылая туда своих людей в виде поощрения. Он сам оплачивал их развлечения, что было для Вахтанга и денежнее, и удобнее в сравнении с непредсказуемыми, случайными посетителями из грузинской братии.
— Ну и смотри сам: грузины недовольны, — начал робко объяснять Вахтанг. — Они базарят, что к ним здесь невнимательны. Они правду говорят. Бывает, что придет грузин, а у нас уже гудят твои люди. Я вынужден ему отказывать.
— Что ж ты предлагаешь? — осведомился Маэстро. — Тебе-то выгоднее со мной бизнес иметь, чем на залетных рассчитывать. И сколько тех грузинов на Москве? Погоду-то делает здесь моя братва и другие славяне.
Он знал, на что упирать. Легендарный вор-законник Япончик, ныне посаженный за решетку в Америке, объявил войну пиковым уголовникам — выходцам с Кавказа. Но бывший-то студент Вахтанг сам стал пиковым с помощью Нодара, Чере, посредничество Сони. Вах был должником Нодара во всех отношениях и пытался намекнуть собеседнику, что его павильон все же независим от Маэстро, что Вахтанг тут хозяин, а люди Нодара всегда должны быть почетными гостями.
— Ничего особенного я не предлагаю, — сказал Вахтанг. — Но теперь, если иногда буду тебе отказывать, имей, пожалуйста, в виду мое положение.
— Лады, — невозмутимо произнес Маэстро, — у каждого из нас свои напряги и навороты. Все понял. А чтобы ты не сомневался в моей к тебе дружбе, дам наколку по важной раскрутке.
Он помолчал и веско проговорил:
— Гриня Дух исчез: буквально через день после того, как у тебя оттягивался.
— Да?! Что случилось? — встревожился Вахтанг, понимая, что если с Духом нехорошее, ответственность ляжет и на него, под крылом которого тот догуливал последние свои деньки.
— Пока неизвестно. Может, ты чего подскажешь?
— Кацо! Что я могу подсказать?! Я Грине твои бабки отдал, девочек предоставил. Делал, что положено, и от Духа видел только хорошее.
Маэстро продолжал гнуть свое, то есть перекладывать с больной головы на здоровую:
— Бабки те были большие. Может, через них Гриню и зацепили. Ты о том кейсе кому говорил? Нодар знал?
Вах вспотел от напряжения.
— Ты что, кацо?! Я такое не могу себе позволить! При чем тут Нодар?! Ты же меня знаешь: никогда я никого не подводил.
— Ну-ну, — многозначительно произнес Маэстро. — Бригада Гринина вне себя. За своего бригадира напролом пойдут. Приступили уже ко мне, — врал он. — Кто такой, кричат, Вахтанг? Гриня, кричат, от него с бабками ушел, а на следующий день исчез.
— А те деньги целы?
— Точно не знаю.
Вахтанг взвыл:
— Клянусь могилой мамы, я тут ни при чем!
Маэстро его додавливал:
— У тебя, конечно, сложная жизнь. Ты без грузинских воров не можешь обойтись.
— Зачем сразу так, кацо?! Я просто сказал, чтобы никто из посетителей не был в обиде. А так я только на тебя ориентируюсь. Только на тебя! Давай по-прежнему своих людей в любое время дня и ночи. Им всегда будет полная программа.
Маэстро усмехнулся про себя и завершил воспитание Вахтанга:
— Лады. Ты, я вижу, неглупый. Сейчас нам с тобой придется вместе откыркиваться. Я тебе Гриню посылал, а ты ему бабки передавал. Всякое о нас с тобой могут подумать люди, заинтересованные мазу держать за Духа. Будь здоров и почисть свое заведение. По твою душу теперь и деловые, и менты способны нагрянуть.
Маэстро отключил сотовик.
О том, что надо срочно чистить бордель, то есть убирать отсюда секс-невольниц, Вахтанга можно было и не предупреждать. Он сразу же взялся за снаряжение двоих узниц в путь-дорогу.
Вахтанг, хотя и влез в блатное сообщество, но не чувствовал там себя своим.
Считаясь боссом воровского борделя, он тут был марионеткой в руках Соньки. Поэтому и говорить не умел с паханами такого ранга, как Маэстро или Нодар.
* * *
Сергей Кострецов наконец решился позвонить вдове своего друга Кате, чтобы окончательно прояснить вопрос об их будущем, затронутый им на рыбалке.
— Здравствуй, Сережа, — как всегда, ласково ответила Катя в трубку на его приветствие и огорошила, словно предваряя все вопросы. — А я на родину возвращаюсь.
— Как?! — недоуменно спросил он. — Совсем уезжаешь из Москвы?!
— Да, Сережа. Спасибо вам с Сашей Хроминым за помощь деньгами, но не век же так жить.
Сергей воскликнул:
— Вот и жили б мы с тобой вместе! Все проблемы б ушли.
Катя помолчала и взволнованно проговорила:
— Сереж, я тебе на рыбалке дала понять, что не сойдутся наши дороги. И не потому это, что ты плохой или малооплачиваемый, как сейчас считается. Для меня деньги не главное… А не хочу я так же жить, как с моим Лешей, таким же отчаянным опером, как ты. Сколько я ночей ждала да оглядывалась. И чем кончилось?! Тем, чем и должно было, убили прямо около дома…
Возразить Сергею было нечего. Вслед за Бунчуком пытались и его расстрелять там же и так же. Он вздохнул. Подобно Леше, не мог он променять своего дела на женщину, на семью.
— Ну что вздыхаешь? — страдающим голосом произнесла Катя. — Думаешь, мне легко с Мишкой новую жизнь начинать?
— Ты домой на Урал едешь, там твоя родня, другие близкие. Дома и стены помогают.
— Ты меня прости, Сережа, — горько сказала Катя.
— Да что ты! Все хорошо. Позвони, если надо будет помочь с отъездом.
Он положил трубку. Посмотрел в давно не мытое окно комнаты своего отдела. На деревьях жухли пожелтевшие листья, ветер рвал их, и они облетали. Никогда Кострецов не чувствовал своего одиночества так сильно, как сейчас.
Капитан рассеянно ворохнул бумаги на столе, закурил и стал думать о тех, кто редко унывает. Такими были сплошь и рядом его уголовные подопечные. Он вспомнил Соньку Медную Ручку. Может быть, она сразу пришла ему на ум, потому что была первой недавно близко увиденной им женщиной. А возможно, потому, как — пусть по-своему, — а обратила красавица Сонька на него внимание.
Кострецов с усмешкой подумал:
«Бабы падшие и бабы порядочные, но один хрен — беспощадны к нашему брату, если что-то их жизненных интересов касается. Ладно, но уж с Сонькой игру я буду вести».
В любом случае ему с Соней надо было встречаться. Кострецов решил, что необходимо ему убежать от тоски, совместить развлечение с полезным и как следует выпить. Он позвонил Вахтангу.
Трубку взяла Сонька.
— Приветик, Соня, — бодро сказал опер. — Это Серега, что ночной клуб налаживает. Помнишь, обещала проконсультировать?
В павильоне только что осел дым суматохи. После разговора с Маэстро Вахтанг скомандовал аврал. Вместе с помощницами он быстро одел узниц, напичкал их «колесами» и поволок с Нюськой в машине на вокзал сажать девиц в поезда самых дальних маршрутов.
Сонька покуривала, отдыхая, и, когда позвонил Кострецов, обрадовалась, что их никто не слышит.
— Очень рада, Сережа, — сказала она воркующе.
— Ну что, Сонь? Может, увидимся, поговорим?
— Давайте, давайте. У меня сейчас для этого очень удобный момент.
Все ее задумки относительно Кострецова окончательно созрели в ней после того, как в очередной раз облажался Вахтанг в разговоре с Маэстро. Но это должно было быть тайной от всех. Поэтому «в цвет» Соньке было выскользнуть на встречу с Сергеем без свидетелей.
Кострецов начал о месте встрече, Сонька прервала:
— Сереж, у нас свидание деловое. Предоставьте выбор толковой женщине.
Она назвала ему уютный французский ресторанчик на набережной Москва-реки, где Сонька точно не могла встретить своих «синих» знакомцев, так как блатные этого элегантного заведения никогда не посещали.
* * *
Когда Кострецов подъехал туда, Сонька Медь уже восседала, что твоя кинозвезда, за столиком в углу подле огромного ампирного зеркала в золотой раме.
Капитан приблизился, поклонился, сел напротив и извинился за свою старую кожаную куртку и джинсы:
— Не думал, что вы такой леди оденетесь. Деловая ж у нас встреча. А я, видите, вам не в тон.
— Чушь, Сереженька, — Сонька взмахнула королевской рукой, оголенной, как и ее роскошные плечи и почти весь бюст. — Не прикид важен, а парень в нем.
— Ну, давайте заказывать, — потирая руки, сказал Кострецов. — На сегодня я дела подбил, можно вмазать от души.
— Это я всегда приветствую, — поддержала его Сонька. — Только шампанского не забудьте. Тут оно настоящее, французское.
С шампанского «Мадам де Помпадур» они и начали, потом хряпнули водки две рюмки подряд.
— Шампанское с водкой — смесь «белый медведь» получается, — проговорила Сонька, закусывая огромным омаром, будто краснопанцырным рыцарем. — Правда, смешивать-то надо в фужере, но и в животе нормально смешается.
Кострецов энергично ел, подливал в рюмки, светил во все васильки своих глаз, потряхивал кудрявой шевелюрой, бесперебойно шутил, и Соньке начинало казаться, что с этим блондином они будто б уже прошли все огни, воды и фаллопиевы трубы.
— Все так же плохо думаете о русских мужиках, а, Сонечка? — подзадоривал ее Кострецов.
Та, не отстающая от него в поглощении водки, повела огнем глаз, передернула сочными сисями и, пытаясь не сбиться с «киноактрисы», внушительно произнесла:
— Главный недостаток мужиков — инфантильность. Знаете, что это такое?! Русский тут никому не уступит. Все б ему в туфтовые игрушки играть. Любит, чтоб его приголубили приласкали, сынком хочет побыть. И многим бабам такое очень нравится.
— Вы, Соня, видно, из очень крутых женщин, — произнес Сергей. — Вот в Новой Гвинее живет до сих пор племя амазонок. Раз в году они ходят для секса к мужчинам, но, если потом рожать приходится, мальчиков убивают.
Сонька подумала, что, пожалуй перегибает. Пришла она сюда, чтобы обворожить, затянуть в свою игру Серегу, а не шибко умной выставляться.
Она сама разлила водку, перешла с рюмкой в руке на край стола Сергея. Села рядом с ним, прижимаясь горячим бедром, и, обдавая «шанелью», приказала:
— Выпьем на брудершафт.
Они скрестили руки и выпили. Сонька прильнула прелестью полуголых грудей к плечу Сергея, длинно поцеловала его в губы. Потом, коротко отрываясь, как бы для глотка воздуха, — еще так же дважды.
— Теперь только на «ты», — она положила ладонь Сергея себе на ляжку рядом со скатом между ног, на которые перед свиданием специально не надела трусы.
У Кострецова от подобной атаки закружилась голова. Капитан, не имевший в последнее время женщин, будто случайно сдвинул по Сонькиной ляжке вниз дрогнувшие пальцы. Она готовно расставила ноги.
Сергей, сдерживаясь, отнял руку.
— Какие у тебя, Соня, проблемы? — все-таки с невозмутимым лицом проговорил он.
— Серег, проблемы-то у тебя, — лукаво ответила Сонька, топя Кость бурей запахов близкого разгоряченного тела.
— Ты насчет моего клубного кардебалета? Так чем конкретно можешь помочь?
— Да я тебе как хошь помогу, — жарко сказала Сонька.
Она снова взяла его кисть под столом, сунула себе ее между ног, зажав ляжками. Свою руку Сонька незаметно опустила Кострецову за брючный ремень. Ее пальцы скользнули ему в трусы и охватили ломово окрепший член.
— О-о, деловой у тебя огурец, — томно протянула Сонька, наезжая под скатертью на руку Кострецову взмокшим влагалищем.
Сонька двигала животом, давя пальцы Сергея, которые невольно въезжали ей под клитор. Сонькина рука массировала ему в брюках. Она страстно выдохнула:
— Пойдем, трахнемся в машине…
Неизвестно, чем бы это кончилось для почти приконченного Кострецова, если б Сонька не брякнула про машину. Капитан сразу вспомнил низколобую харю Вахтанга, заламывающего девицу в «пежо» на дворе «Серебряного века». В этом же «пежо» Сонька предлагала ему сейчас отдаться. Она приехала на нем, потому что на вокзальные дела Вахтанг отправлялся на другой машине.
Сергей выдернул свою ладонь из-под стола, перехватил Сонькино запястье и отвел ее руку.
— Иди на свое место, — резко произнес он.
Сонька, привыкшая немедленно повиноваться приказам крутых, тут же встала и пересела.
— Сонь, — уже любезнее сказал Кострецов, — мы для дела собрались? Давай и будем по делу, а не по писькам и сиськам.
— Как скажешь, Сереж, — покорно кивнула та.
— Давай, Сонь, напрямки, а?
Сонька улыбнулась улыбкой шлюхи.
— Да куда уж прямей? Ты едва не по локоть мне залез, я чуть не кончила.
Кострецов собрал в себе остатки милицейского мужества и грозно отчеканил:
— Хорош горбатого лепить! Ты за кого меня держишь? Я по жизни кое-что понимаю. Какая ты, на хер, киноактриса? Какой-такой кинорежиссер Вахтанг? Вы чего, решили, что на лоха попали?
Сонька удивленно на него затаращилась, робко поинтересовалась:
— А кто ж мы?
— Бардачные дела. Что я, не секу? Я ж по организации ночных клубов не новичок. В Самаре уже устраивал. И в Москве справлюсь. Я Вахтангу лапшу на уши повесил, чтоб с тобой серьезно поговорить.
— Зачем?
— А секу, что ты самая деловая. Плетешь насчет русских мужиков для форсу, а сама как раз черножопого Вахтанга в гробу хочешь видеть. Так?
— Ну, говори, — заинтересованно прищурилась Сонька, зажав дымящуюся сигарету в зубах.
— Сама и базарь, раз на встречу ко мне вмиг нарисовалась.
Сонька не знала, что и думать. Этот Серега здорово ее раскусил. Она действительно приехала сюда, чтобы предложить партнерство в бизнесе Сергею, а Вахтанга подвинуть.
Загасила Сонька Медь окурок в блюдце с остатками икры, хотя рядом стояла пепельница, поправила огнеметные груди и заявила:
— Все в цвет, Серега. Вахтанг мне ныне поперек дороги стоит. Что да как, я тебе, если сговоримся, подробно обскажу. Сейчас главное, чтоб ты в принципе согласился. Нашу хату и Нюську, дочка она мне, ты видал. На Нюське, как и на мне, пробы ставить некуда, а имеется у нас еще постоянно свежий товар. Телки — не старше двадцати. Но с ними уже давно проблемы.
— По доставке, что ль?
— Ну да. Заловить да колесами опоить надо. Многие брыкаются. Едва ль не до мокрухи приходится валандаться, — она испытывающе взглянула на Сергея.
Тот понял, что трупы в павильоне наверняка были. Он сказал:
— Эти дела скользкие, а Вахтанг, как я вижу, за бабий передок душу отдаст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Все чисто. Он подъехал к автосалону, где я решил машину покупать, один, на «Жигулях». Выбрали мы отличный «ниссан», на котором уже езжу. Потом он повез меня к моему гаражу, где и успокоился. А позже я за «Жигулями» вернулся, отогнал их за окружную и уничтожил.
— Наверное, Дух перед отъездом к тебе о вашей встрече своим людям сказал, — озабоченно произнес Маэстро.
— Да чтобы бригадир стал откровенничать с шестерками по поводу встречи с человеком, который вам близко знаком? И даже Вахтанга указал? Ведь повел меня этот Веревка от Вахтанга.
— Выяснить все это можно только одним способом, сынок.
— Вполне вас понимаю. Уже готовлюсь к захвату Веревки или другого, Камбуза.
— Уж постарайся, Вадя. А то с бригадой Духа хлопот не оберешься. По самому Грине проблем не будет?
— Нет. В полном смысле улетучится, вы мою лабораторию знаете. Кстати, Дух это как бы сам накликал, обозвал химиком в автосалоне, критикуя меня за всесторонюю автомобильную неосведомленность.
— Лады. Но Веревка или Камбуз до их испарения должны разговориться. Они — шестерки низшего разряда. Веревка имеет пару ходок, пижонистый такой браток, как я слыхал от Грини. Но больше выдрючивается, чем стоит. Раскалывать его надо резко. А Камбуз — типичная торпеда. Зоны не нюхал, пристал к деловым из-за романтики, мудачок. Находится под влиянием Веревки. Камбуз вообще фуфло, ему можно сразу бить в лоб и делать клоуна.
— Хорошо, — учтиво ответил Вадик. — Займусь ими завтра же.
Глава 2
После разговора с Вадиком Маэстро позвонил Вахтангу:
— Здравствуй, старый дружище.
— Как я рад тебя слышать, клянусь могилой мамы! — подобострастно воскликнул Вахтанг.
— Как там у вас жизнь? Как мои гости оттянулись? — начинал Маэстро издалека.
— Поработали мы по полной программе. Гриня забойным человеком оказался. Такие таланты показал! И Вадик не в обиде, сегодня заезжал, поблагодарил. В ту ночь Вадик, как всегда, с Соней отдыхал, — доносил с подробностями пахану о его приближенном Вах.
— Как вообще твой бизнес?
— О-о, долгий ответ.
Маэстро поощрительно проговорил:
— А я не тороплюсь.
— Прежде всего скажу так: большой поклон тебе, что в последнее время основную клиентуру даешь. Мы при бабках, и твои гости в шоколаде. Но есть маленькая заковыка…
— Да ты давай посмелее.
— Видишь ли, грузинские воры, мои земляки, немножко обижаются, особенно Нодар. Ведь это он наше с Сонькой дело ставил, вложил для его подъема бабки, оплатил первую аренду хаты, мебель и так далее. Сначала люди шли от него, мы на них нормально заработали, самостоятельно встали на ноги. Потом наше заведение такие обороты наладило, что смогли расширить клиентуру. Тогда мы познакомились с тобой. Правильно?
— Правильно, правильно, — благодушно отвечал Маэстро, уже понимая, куда Вах клонит.
В последнее время Маэстро как бы монополизировал бордель, посылая туда своих людей в виде поощрения. Он сам оплачивал их развлечения, что было для Вахтанга и денежнее, и удобнее в сравнении с непредсказуемыми, случайными посетителями из грузинской братии.
— Ну и смотри сам: грузины недовольны, — начал робко объяснять Вахтанг. — Они базарят, что к ним здесь невнимательны. Они правду говорят. Бывает, что придет грузин, а у нас уже гудят твои люди. Я вынужден ему отказывать.
— Что ж ты предлагаешь? — осведомился Маэстро. — Тебе-то выгоднее со мной бизнес иметь, чем на залетных рассчитывать. И сколько тех грузинов на Москве? Погоду-то делает здесь моя братва и другие славяне.
Он знал, на что упирать. Легендарный вор-законник Япончик, ныне посаженный за решетку в Америке, объявил войну пиковым уголовникам — выходцам с Кавказа. Но бывший-то студент Вахтанг сам стал пиковым с помощью Нодара, Чере, посредничество Сони. Вах был должником Нодара во всех отношениях и пытался намекнуть собеседнику, что его павильон все же независим от Маэстро, что Вахтанг тут хозяин, а люди Нодара всегда должны быть почетными гостями.
— Ничего особенного я не предлагаю, — сказал Вахтанг. — Но теперь, если иногда буду тебе отказывать, имей, пожалуйста, в виду мое положение.
— Лады, — невозмутимо произнес Маэстро, — у каждого из нас свои напряги и навороты. Все понял. А чтобы ты не сомневался в моей к тебе дружбе, дам наколку по важной раскрутке.
Он помолчал и веско проговорил:
— Гриня Дух исчез: буквально через день после того, как у тебя оттягивался.
— Да?! Что случилось? — встревожился Вахтанг, понимая, что если с Духом нехорошее, ответственность ляжет и на него, под крылом которого тот догуливал последние свои деньки.
— Пока неизвестно. Может, ты чего подскажешь?
— Кацо! Что я могу подсказать?! Я Грине твои бабки отдал, девочек предоставил. Делал, что положено, и от Духа видел только хорошее.
Маэстро продолжал гнуть свое, то есть перекладывать с больной головы на здоровую:
— Бабки те были большие. Может, через них Гриню и зацепили. Ты о том кейсе кому говорил? Нодар знал?
Вах вспотел от напряжения.
— Ты что, кацо?! Я такое не могу себе позволить! При чем тут Нодар?! Ты же меня знаешь: никогда я никого не подводил.
— Ну-ну, — многозначительно произнес Маэстро. — Бригада Гринина вне себя. За своего бригадира напролом пойдут. Приступили уже ко мне, — врал он. — Кто такой, кричат, Вахтанг? Гриня, кричат, от него с бабками ушел, а на следующий день исчез.
— А те деньги целы?
— Точно не знаю.
Вахтанг взвыл:
— Клянусь могилой мамы, я тут ни при чем!
Маэстро его додавливал:
— У тебя, конечно, сложная жизнь. Ты без грузинских воров не можешь обойтись.
— Зачем сразу так, кацо?! Я просто сказал, чтобы никто из посетителей не был в обиде. А так я только на тебя ориентируюсь. Только на тебя! Давай по-прежнему своих людей в любое время дня и ночи. Им всегда будет полная программа.
Маэстро усмехнулся про себя и завершил воспитание Вахтанга:
— Лады. Ты, я вижу, неглупый. Сейчас нам с тобой придется вместе откыркиваться. Я тебе Гриню посылал, а ты ему бабки передавал. Всякое о нас с тобой могут подумать люди, заинтересованные мазу держать за Духа. Будь здоров и почисть свое заведение. По твою душу теперь и деловые, и менты способны нагрянуть.
Маэстро отключил сотовик.
О том, что надо срочно чистить бордель, то есть убирать отсюда секс-невольниц, Вахтанга можно было и не предупреждать. Он сразу же взялся за снаряжение двоих узниц в путь-дорогу.
Вахтанг, хотя и влез в блатное сообщество, но не чувствовал там себя своим.
Считаясь боссом воровского борделя, он тут был марионеткой в руках Соньки. Поэтому и говорить не умел с паханами такого ранга, как Маэстро или Нодар.
* * *
Сергей Кострецов наконец решился позвонить вдове своего друга Кате, чтобы окончательно прояснить вопрос об их будущем, затронутый им на рыбалке.
— Здравствуй, Сережа, — как всегда, ласково ответила Катя в трубку на его приветствие и огорошила, словно предваряя все вопросы. — А я на родину возвращаюсь.
— Как?! — недоуменно спросил он. — Совсем уезжаешь из Москвы?!
— Да, Сережа. Спасибо вам с Сашей Хроминым за помощь деньгами, но не век же так жить.
Сергей воскликнул:
— Вот и жили б мы с тобой вместе! Все проблемы б ушли.
Катя помолчала и взволнованно проговорила:
— Сереж, я тебе на рыбалке дала понять, что не сойдутся наши дороги. И не потому это, что ты плохой или малооплачиваемый, как сейчас считается. Для меня деньги не главное… А не хочу я так же жить, как с моим Лешей, таким же отчаянным опером, как ты. Сколько я ночей ждала да оглядывалась. И чем кончилось?! Тем, чем и должно было, убили прямо около дома…
Возразить Сергею было нечего. Вслед за Бунчуком пытались и его расстрелять там же и так же. Он вздохнул. Подобно Леше, не мог он променять своего дела на женщину, на семью.
— Ну что вздыхаешь? — страдающим голосом произнесла Катя. — Думаешь, мне легко с Мишкой новую жизнь начинать?
— Ты домой на Урал едешь, там твоя родня, другие близкие. Дома и стены помогают.
— Ты меня прости, Сережа, — горько сказала Катя.
— Да что ты! Все хорошо. Позвони, если надо будет помочь с отъездом.
Он положил трубку. Посмотрел в давно не мытое окно комнаты своего отдела. На деревьях жухли пожелтевшие листья, ветер рвал их, и они облетали. Никогда Кострецов не чувствовал своего одиночества так сильно, как сейчас.
Капитан рассеянно ворохнул бумаги на столе, закурил и стал думать о тех, кто редко унывает. Такими были сплошь и рядом его уголовные подопечные. Он вспомнил Соньку Медную Ручку. Может быть, она сразу пришла ему на ум, потому что была первой недавно близко увиденной им женщиной. А возможно, потому, как — пусть по-своему, — а обратила красавица Сонька на него внимание.
Кострецов с усмешкой подумал:
«Бабы падшие и бабы порядочные, но один хрен — беспощадны к нашему брату, если что-то их жизненных интересов касается. Ладно, но уж с Сонькой игру я буду вести».
В любом случае ему с Соней надо было встречаться. Кострецов решил, что необходимо ему убежать от тоски, совместить развлечение с полезным и как следует выпить. Он позвонил Вахтангу.
Трубку взяла Сонька.
— Приветик, Соня, — бодро сказал опер. — Это Серега, что ночной клуб налаживает. Помнишь, обещала проконсультировать?
В павильоне только что осел дым суматохи. После разговора с Маэстро Вахтанг скомандовал аврал. Вместе с помощницами он быстро одел узниц, напичкал их «колесами» и поволок с Нюськой в машине на вокзал сажать девиц в поезда самых дальних маршрутов.
Сонька покуривала, отдыхая, и, когда позвонил Кострецов, обрадовалась, что их никто не слышит.
— Очень рада, Сережа, — сказала она воркующе.
— Ну что, Сонь? Может, увидимся, поговорим?
— Давайте, давайте. У меня сейчас для этого очень удобный момент.
Все ее задумки относительно Кострецова окончательно созрели в ней после того, как в очередной раз облажался Вахтанг в разговоре с Маэстро. Но это должно было быть тайной от всех. Поэтому «в цвет» Соньке было выскользнуть на встречу с Сергеем без свидетелей.
Кострецов начал о месте встрече, Сонька прервала:
— Сереж, у нас свидание деловое. Предоставьте выбор толковой женщине.
Она назвала ему уютный французский ресторанчик на набережной Москва-реки, где Сонька точно не могла встретить своих «синих» знакомцев, так как блатные этого элегантного заведения никогда не посещали.
* * *
Когда Кострецов подъехал туда, Сонька Медь уже восседала, что твоя кинозвезда, за столиком в углу подле огромного ампирного зеркала в золотой раме.
Капитан приблизился, поклонился, сел напротив и извинился за свою старую кожаную куртку и джинсы:
— Не думал, что вы такой леди оденетесь. Деловая ж у нас встреча. А я, видите, вам не в тон.
— Чушь, Сереженька, — Сонька взмахнула королевской рукой, оголенной, как и ее роскошные плечи и почти весь бюст. — Не прикид важен, а парень в нем.
— Ну, давайте заказывать, — потирая руки, сказал Кострецов. — На сегодня я дела подбил, можно вмазать от души.
— Это я всегда приветствую, — поддержала его Сонька. — Только шампанского не забудьте. Тут оно настоящее, французское.
С шампанского «Мадам де Помпадур» они и начали, потом хряпнули водки две рюмки подряд.
— Шампанское с водкой — смесь «белый медведь» получается, — проговорила Сонька, закусывая огромным омаром, будто краснопанцырным рыцарем. — Правда, смешивать-то надо в фужере, но и в животе нормально смешается.
Кострецов энергично ел, подливал в рюмки, светил во все васильки своих глаз, потряхивал кудрявой шевелюрой, бесперебойно шутил, и Соньке начинало казаться, что с этим блондином они будто б уже прошли все огни, воды и фаллопиевы трубы.
— Все так же плохо думаете о русских мужиках, а, Сонечка? — подзадоривал ее Кострецов.
Та, не отстающая от него в поглощении водки, повела огнем глаз, передернула сочными сисями и, пытаясь не сбиться с «киноактрисы», внушительно произнесла:
— Главный недостаток мужиков — инфантильность. Знаете, что это такое?! Русский тут никому не уступит. Все б ему в туфтовые игрушки играть. Любит, чтоб его приголубили приласкали, сынком хочет побыть. И многим бабам такое очень нравится.
— Вы, Соня, видно, из очень крутых женщин, — произнес Сергей. — Вот в Новой Гвинее живет до сих пор племя амазонок. Раз в году они ходят для секса к мужчинам, но, если потом рожать приходится, мальчиков убивают.
Сонька подумала, что, пожалуй перегибает. Пришла она сюда, чтобы обворожить, затянуть в свою игру Серегу, а не шибко умной выставляться.
Она сама разлила водку, перешла с рюмкой в руке на край стола Сергея. Села рядом с ним, прижимаясь горячим бедром, и, обдавая «шанелью», приказала:
— Выпьем на брудершафт.
Они скрестили руки и выпили. Сонька прильнула прелестью полуголых грудей к плечу Сергея, длинно поцеловала его в губы. Потом, коротко отрываясь, как бы для глотка воздуха, — еще так же дважды.
— Теперь только на «ты», — она положила ладонь Сергея себе на ляжку рядом со скатом между ног, на которые перед свиданием специально не надела трусы.
У Кострецова от подобной атаки закружилась голова. Капитан, не имевший в последнее время женщин, будто случайно сдвинул по Сонькиной ляжке вниз дрогнувшие пальцы. Она готовно расставила ноги.
Сергей, сдерживаясь, отнял руку.
— Какие у тебя, Соня, проблемы? — все-таки с невозмутимым лицом проговорил он.
— Серег, проблемы-то у тебя, — лукаво ответила Сонька, топя Кость бурей запахов близкого разгоряченного тела.
— Ты насчет моего клубного кардебалета? Так чем конкретно можешь помочь?
— Да я тебе как хошь помогу, — жарко сказала Сонька.
Она снова взяла его кисть под столом, сунула себе ее между ног, зажав ляжками. Свою руку Сонька незаметно опустила Кострецову за брючный ремень. Ее пальцы скользнули ему в трусы и охватили ломово окрепший член.
— О-о, деловой у тебя огурец, — томно протянула Сонька, наезжая под скатертью на руку Кострецову взмокшим влагалищем.
Сонька двигала животом, давя пальцы Сергея, которые невольно въезжали ей под клитор. Сонькина рука массировала ему в брюках. Она страстно выдохнула:
— Пойдем, трахнемся в машине…
Неизвестно, чем бы это кончилось для почти приконченного Кострецова, если б Сонька не брякнула про машину. Капитан сразу вспомнил низколобую харю Вахтанга, заламывающего девицу в «пежо» на дворе «Серебряного века». В этом же «пежо» Сонька предлагала ему сейчас отдаться. Она приехала на нем, потому что на вокзальные дела Вахтанг отправлялся на другой машине.
Сергей выдернул свою ладонь из-под стола, перехватил Сонькино запястье и отвел ее руку.
— Иди на свое место, — резко произнес он.
Сонька, привыкшая немедленно повиноваться приказам крутых, тут же встала и пересела.
— Сонь, — уже любезнее сказал Кострецов, — мы для дела собрались? Давай и будем по делу, а не по писькам и сиськам.
— Как скажешь, Сереж, — покорно кивнула та.
— Давай, Сонь, напрямки, а?
Сонька улыбнулась улыбкой шлюхи.
— Да куда уж прямей? Ты едва не по локоть мне залез, я чуть не кончила.
Кострецов собрал в себе остатки милицейского мужества и грозно отчеканил:
— Хорош горбатого лепить! Ты за кого меня держишь? Я по жизни кое-что понимаю. Какая ты, на хер, киноактриса? Какой-такой кинорежиссер Вахтанг? Вы чего, решили, что на лоха попали?
Сонька удивленно на него затаращилась, робко поинтересовалась:
— А кто ж мы?
— Бардачные дела. Что я, не секу? Я ж по организации ночных клубов не новичок. В Самаре уже устраивал. И в Москве справлюсь. Я Вахтангу лапшу на уши повесил, чтоб с тобой серьезно поговорить.
— Зачем?
— А секу, что ты самая деловая. Плетешь насчет русских мужиков для форсу, а сама как раз черножопого Вахтанга в гробу хочешь видеть. Так?
— Ну, говори, — заинтересованно прищурилась Сонька, зажав дымящуюся сигарету в зубах.
— Сама и базарь, раз на встречу ко мне вмиг нарисовалась.
Сонька не знала, что и думать. Этот Серега здорово ее раскусил. Она действительно приехала сюда, чтобы предложить партнерство в бизнесе Сергею, а Вахтанга подвинуть.
Загасила Сонька Медь окурок в блюдце с остатками икры, хотя рядом стояла пепельница, поправила огнеметные груди и заявила:
— Все в цвет, Серега. Вахтанг мне ныне поперек дороги стоит. Что да как, я тебе, если сговоримся, подробно обскажу. Сейчас главное, чтоб ты в принципе согласился. Нашу хату и Нюську, дочка она мне, ты видал. На Нюське, как и на мне, пробы ставить некуда, а имеется у нас еще постоянно свежий товар. Телки — не старше двадцати. Но с ними уже давно проблемы.
— По доставке, что ль?
— Ну да. Заловить да колесами опоить надо. Многие брыкаются. Едва ль не до мокрухи приходится валандаться, — она испытывающе взглянула на Сергея.
Тот понял, что трупы в павильоне наверняка были. Он сказал:
— Эти дела скользкие, а Вахтанг, как я вижу, за бабий передок душу отдаст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29