Он до последней секунды продолжал бороться. Теперь все было для него кончено…Такова злая гримаса судьбы. Судьба оказалась против него.Моросил дождь, по мокрому шоссе спешили по своим делам люди в автомобилях, и в общем-то никому не было никакого дела до того, что рядом, в кювете, в груде металла, которая недавно была автомобилем «Москвич», горит человек, Борис Ветров, взявший, как выяснилось, на себя непосильную ношу…Жизнь со всеми её проблемами, радостями и тревогами продолжалась. Теперь уже без него.Минут через двадцать у обочины притормозила белая «семёрка». Из неё вышел высокий худощавый мужчина в серой ветровке. Сделал несколько шагов. Но к горящему «Москвичу» близко подходить не стал. Он и так все видел отсюда. Все было ясно. Он уже ничем не мог помочь…— Да, мы, кажется, и впрямь ввязались в серьёзное дело, — прошептал он и снова сел за руль своей машины. Огляделся по сторонам. Усиливающийся дождь, мокрое шоссе, машин кругом нет. Только «Москвич», горящий в кювете. И мёртвый человек на переднем сиденье.Он ещё раз взглянул на горящий автомобиль, выжал сцепление и тронул машину с места.Ему не удалось увидеть Бориса Ветрова живым. Он не был с ним знаком. Не мог даже представить себе, каким он был…А перед глазами встало другое лицо — толстое, добродушное, глядящее на него наивными голубыми глазами. Он выплывало откуда-то издалека, из детства, из безмятежного далёкого детства.Он словно бы слышал голос оттуда:— Андрей! Андрей! Я тону!!! Помоги!!! Помоги!!!— Помогу, — прошептал Андрей и прибавил скорости. — Обязательно помогу, дорогой Олег, дорогой мой друг… ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 1 Много лет назад. Город Волжанск. — Андрей! Андрей! Помоги! Я тону! — разрезал речную тишину отчаянный голос Олега.Андрей Стрельцов остановился, развернулся на плаву и, разрезая воду уверенными движениями, быстро поплыл назад в сторону берега. Через несколько мгновений он уже был около барахтающегося в воде друга.— Ну что?! — крикнул на ходу Андрей. — Что случилось?!— Я устал! — фыркая и задыхаясь, бормотал Олег. Он делал судорожные движения руками, предпринимая отчаянные попытки не уйти под воду. — Не могу больше! Помоги!— Ляг на спину, отдохни.— Не могу, меня тянет вниз…— Не потонешь, оно в воде не тонет, — буркнул Андрей, хотя вовсе не был уверен в своих словах. А вдруг бы и впрямь потонул, как прошлым летом один парень из их школы? Дело-то нехитрое, и все происходит очень быстро, буквально в считанные мгновения… — Держись за моё плечо, — сказал он.Он помог другу добраться до берега, и вскоре они сидели рядом и глядели на особенно широкую в этом месте Волгу. Но Андрей мог переплыть её даже в этом месте.— Дожить до тринадцати лет на Волге и толком не научиться плавать — это надо уметь, — проворчал Андрей, смачно сплёвывая на песок.— Почему это я не умею? Я умею, просто у меня судорогой ногу свело, — оправдывался, все ещё тяжело дыша, смущённый Олег. — С каждым такое может произойти.— Умеет он… Ни хрена ты не умеешь! Сидел бы дома, толстый… А если бы на самом деле потонул — что бы я тогда сказал твоим родителям? — продолжал ворчать Андрей. — И вообще, что попусту языком молоть, я тебе жизнь спас — с тебя кружка пива.— Пива я тебе куплю, не называй меня только толстым, — пробубнил Олег.— Ладно, не буду…Они быстро оделись и побежали к стоявшему неподалёку на высоком косогоре пивному ларьку. Там собралась чудовищная очередь. В городе Волжанске было чудесное «Жигулёвское» тёмное пиво, но отличительной особенностью этого славного города являлось то, что в ларьках вообще не было кружек, и любители пива приносили тару с собой. В основном, это были пол-литровые банки, за неимением таковых не брезговали и консервными. Друзья об этом прекрасно знали, и в загашнике у них была видавшая виды пыльная, захватанная пальцами банка с отбитым куском стекла.Проблема состояла в другом. Очередь была минимум на час. Это никуда не годилось, потому что уже через полчаса Олег должен быть дома, родители у него люди очень строгие и опозданий не терпели…— Андрюха, я не могу так долго стоять в очереди, — жалобным голосом произнёс Олег.— Если бы не я, ты бы сейчас рыб в Волге кормил, — разозлился Андрей. — И вообще бы никогда домой не пришёл. А теперь он, видите ли, домой спешит… Ладно, давай деньги, выручу тебя ещё раз.Он взял у друга смятый рубль, подошёл к началу очереди и стал вглядываться, нет ли там знакомых лиц. Обязательно должен кто-то быть, ларёк ведь находился совсем недалеко от их дома. Быть такого не может, чтобы никого не было… Ага, точно, есть знакомые! Андрей увидел опухшее небритое лицо дворника из их дома, дяди Равиля, высовывающееся из-за чьей-то могучей спины. Дядя Равиль был близок к победному концу и, уже совершенно изнемогая от нетерпения, вертел в руках свою банку, в которой через несколько минут должно было пениться холодное «Жигулёвское» пиво.— Дядя Равиль, пропусти, — подошёл к нему Андрей. — Холоденького хочется.— Не рано ли тебе пиво пить? — метнул на него тот быстрый взгляд своих раскосых глаз.— А тебе не поздно на водку у меня занимать? — вдруг обозлился Андрей. Ему вообще было свойственно взрываться с полуоборота при явной несправедливости с чьей-то стороны. Тогда он пер напролом, невзирая ни на какую опасность.— Когда это я у тебя занимал? — злобно прищурился дядя Равиль.— Как это когда?! — обалдел от его наглого вранья Андрей. — А в прошлом месяце? Я пятнадцать бутылок сдал в приёмный пункт и как раз тебя встретил. Тогда-то ты был добрый, вежливый, не то что сейчас, — криво улыбнулся он. — Рубль двадцать я тебе дал. А ты до сих пор не отдал, между прочим…— А ну, пошёл отсюда, шпана! — замахнулся на него дядя Равиль.— Отдавай рубль двадцать немедленно! — сжал кулаки Андрей, вставая в боевую позицию.— Ты чего тянешь, парень? — вмешался здоровенный бугай с живописными наколками на мощных руках, стоящий впереди Равиля. — Сейчас быстро тебе хавало начистим… Пошёл отсюда!— Ладно, ладно, — решил разрядить обстановку Равиль, прекрасно помня, что он действительно должен пацану рубль двадцать. — Это мой знакомый. Давай свою банку.— Другое дело…У Олега был целый рубль. На него можно было купить пять пол-литровых банок пива. Что они, разумеется, и сделали…И домой явились часа через четыре в весьма плачевном состоянии, поскольку захмелевший дядя Равиль раздобрился и подлил им в банки немного водки. А ни о какой закуске, естественно, не могло быть и речи.… — Ну как? — спросил Андрей на следующий день в школе Олега.Тот промолчал, только поглядел на друга весьма печальным взглядом своих голубых глаз. Андрей все понял. Мать Олега была очень строгой, властной женщиной, скорой на расправу…Как давно все это было! Было ли это вообще?! Было, наверное, только в каком-то другом мире, другом измерении… Такое ощущение, что с тех пор прошло не четверть века, а целые столетия.«Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…»Только сейчас, в минуту опасности, Андрей осознавал, как он любит своего старого друга, как Олег дорог для него. И он сделает все возможное, чтобы его спасти. А попал он, надо сказать, в весьма скверный переплёт…Они были совсем разными, и, наверное, именно это и сделало их такими близкими людьми. Оба были совершенно непохожи друг на друга и внешне и внутренне.Андрей Стрельцов был старше Олега Хмельницкого всего на три с половиной месяца, а порой и им самим, и окружающим их людям казалось, что, как минимум, на три года, настолько опытнее и солиднее выглядел Андрей, рослый, мускулистый, спортивного сложения. И толстый, рыхлый Олег с детства привык быть ведомым. Впрочем, он и не стыдился этой роли. Он знал, что физически сильный, горячий и ничего не боящийся друг никогда не оставит его в беде.Отец Олега работал в конструкторском бюро ведущим инженером, мать — там же экономистом. Олег был единственным ребёнком в семье. Воспитывали его по всем правилам, он отчитывался перед матерью во всех сделанных уроках, дополнительно занимался музыкой и английским языком. Но… в те годы двор и улица были тоже неплохими воспитателями, они вносили свою весомую лепту в формирование характера человека.У Андрея был брат Саша, младше его на три года. Отец Андрея служил в КГБ, дома бывал мало, впрочем, как и мать, работавшая врачом-рентгенологом в военном госпитале. Ребята были предоставлены самим себе.Городок был небольшой, все друг друга знали, все находилось рядом — и школа, и магазин, да и Волга неподалёку…Жила семья Стрельцовых в двухкомнатной квартире двухэтажного дома ярко-жёлтого цвета, стоящего на крутом косогоре. Из их окон на втором этаже была видна Волга.Семья Хмельницких раньше тоже жила в этом доме, а не так давно получила благоустроенную квартиру в новом доме, но совсем неподалёку, буквально в десяти минутах ходьбы. Все были знакомы друг с другом, все было под рукою, все было своё, родное и надёжное. И никому не было суждено знать, какие перипетии ждут их всех совсем скоро…А пока они были веселы и безмятежны, бегали в школу, гоняли на пустыре в футбол, плавали в Волге, катались на лодках, пили из пол-литровых банок холодное тёмное пиво, словом, были заняты своими немудрёными проблемами.Как же все было тогда легко и просто! Какой удивительной кажется теперь та жизнь! Хочется ли её вернуть?С одной стороны, разумеется, хочется. Хоть на денёк бы вернуться в далёкие семидесятые, отвлечься от всего того, что навалилось сейчас на плечи. Но с другой стороны, как не хочется снова переживать то, что пришлось пережить, заново решать порой кажущиеся неразрешимыми проблемы. Только бы хоть на денёк, на часок окунуться в ту жизнь, зарядиться от неё ощущением детства, покоем, счастьем. И опять в бой, опять один на один с жизнью, с её суровыми законами.Времена не выбирают. К сожалению? К счастью?Им было хорошо вдвоём. Они всегда находили общий язык, понимая друг друга с буквально с полуслова.Стоило им только взглянуть друг на друга, как оба понимали, что думает в этот момент другой. У них не было секретов друг от друга. Вся жизнь протекала на глазах, открыто.Андрей ещё в начальной школе стал активно заниматься спортом, то лёгкой атлетикой, то боксом, а в девятом классе увлёкся биатлоном. Он даже получил звание кандидата в мастера спорта. А Волгу запросто переплывал в самом широком месте. Сумел все-таки научить прилично плавать и Олега. Хотя тот был в принципе совершенно чужд спорту, постоянно пытаясь достать справку об освобождении от занятий физкультурой в школе.Олег рос толстым увальнем, добрым и отзывчивым. А вот драться совершенно не умел и не испытывал ни малейшего желания научиться, испытывая отвращение ко всяким потасовкам.— Не представляю себе, как это можно кулаком ударить живого человека в лицо, — недоумевал он.— А мёртвого что, можно? — смеялся над его словами Андрей.— Несёшь черт знает что, — обижался Олег, глядя на друга своими ясными голубыми глазами.Классе в восьмом к нему прилипла кличка Хмель. И не только из-за фамилии. В младших классах его величали гораздо хуже — Жиртрест. А вот именно в восьмом-девятом классе он полюбил пиво и употреблял его в немалых количествах. Приучил его к пиву Андрей, но он-то как раз со временем охладел к пенному напитку, всерьёз увлёкшись спортом. А Олег всегда был готов с банкой в руках отстоять немалую очередь, чтобы потом с великим наслаждением попить тёмного холодного пива. И внешне он стал напоминать молодого Вакха. Каштановые кудряшки, большие голубые глаза, при принятии третьей кружки покрывавшиеся некой загадочной поволокой, да и комплекция тоже соответствующая.Хмеля никто не обижал, потому что знали — за него всегда заступится резкий взрывчатый Стрелец. За друга он мог сделать с обидчиком все, что угодно.Как-то раз они попали в изрядную потасовку, находясь довольно далеко от дома, где их никто не знал. Олега задели, он своим забавным видом вызывал постоянное желание у ищущих приключений пацанов придраться к нему. Стрелец заступился, полез в драку, противников было пятеро, их всего двое. Драка была нешуточной, и надо сказать, что не спасовал и Олег и пару раз прилично стукнул некоего злобного прыщавого паренька, особенно активно наседавшего на него, своим увесистым, хоть и мягким на первый взгляд, кулаком в челюсть. От второго удара паренёк полетел на землю, а Хмель испуганно поглядел на друга: как, мол, это могло получиться?Затем подошли какие-то мужики и разняли их. А всю обратную дорогу Олег сокрушался, не покалечил ли он паренька. Андрей смеялся над ним, прикладывая пятак к фонарю под правым глазом. У Олега фонари были под обоими глазами.— Как же это, однако, мерзко бить человека в лицо, — говорил Олег. — Только дегенераты могут получать от этого удовольствие. Его челюсть такая твёрдая, как камень. А затылком он ударился о мостовую. Он же мог умереть от внутренней гематомы. Мне, кстати, твоя мама рассказывала о подобном случае.— Не боись, не сдохнет, ещё нас с тобой переживёт, такие не подыхают, — ухмылялся щербатым ртом Андрей, в душе гордясь поступком своего друга. Передний зуб ему выбили несколько раньше, он вообще был активным участником кулачных побоищ. Любил и другие приключения и сам искал их — вылезти, например, ночью из окна и убежать купаться на Волгу или обследовать заброшенный дом на окраине города, где по слухам водились привидения, а то и угнать чью-нибудь лодку. Олегу же все это было совершенно чуждо, больше всего он любил книги, любил понежиться на диване, посмотреть телевизор…А вот учёба не увлекала Андрея. И особенно тяжело ему давались гуманитарные предметы — литература, история, русский язык. Олег настойчиво и упрямо предлагал другу позаниматься с ним. Поначалу Андрей воспринимал это в штыки: «Что я тебе, дебил какой-нибудь?! Не дурей тебя, сам справлюсь!» А потом вдруг согласился на очередное предложение, и они подолгу сиживали дома то у одного, то у другого за учебниками. С восьмого класса Олег стал особенно упорно заниматься английским языком и достиг в этом немалых успехов.— Дипломатом, наверное, хочешь стать? — спрашивал, усмехаясь, Андрей.— Кто знает, — пожимал плечами Олег. — Очень даже может быть… А вообще, скажу тебе честно, мечтаю учиться в МГУ. Когда мы с родителями бываем в Москве, я частенько хожу по Ленинским горам, мимо университета, и так завидую тем, кто там учится. Нет, Андрюха, я горы сверну, зубрить стану день и ночь, но буду учиться в МГУ…— Давай, давай, — добродушно ворчал Андрей, сам понятия не имея, где он будет учиться после окончания школы. Отец, которого он видел довольно редко, говорил, что первым делом мужчина должен послужить в армии, а там уж видно будет.Отец Андрея, Пётр Степанович, в своё время закончил высшую школу КГБ и работал в местном Управлении государственной безопасности в звании капитана. Но для сына такой участи почему-то не хотел, а вот его занятия спортом очень одобрял.— Уважаю спортсменов, Андрюха, — говорил он. — Благородное дело. А вот в нашу систему идти не советую.— Почему? — не понимал Андрей.— А так, — загадочно улыбался отец, закуривая «Беломор», который он предпочитал любому другому куреву. — Вход — рубль, выход — два. Это, сынок, навечно…Да, тогда Андрей не мог знать, до какой же степени пророческими станут эти слова его отца!В старших классах Андрей увлёкся математикой и физикой и начал делать по этим предметам успехи. Но все равно Олег знал математику лучше его. Он вообще знал все — и английский язык, и историю, и математику…Вспоминал Андрей и тот случай, когда они впервые серьёзно поссорились. Произошло это в десятом классе.Андрей влюбился в одну девочку, жившую по соседству. Она была высокая, стройная, темноволосая. Её звали Наташа. Он стал ухаживать за ней, делая это, однако, очень неумело, угловато. Как-то раз они встретились втроём — он, Наташа и Олег — и пошли в кино на вечерний сеанс на фильм «Триста спартанцев». Тогда Андрей не обратил никакого внимания на взгляды, которые бросала Наташа на его друга-толстяка. А через месяц он вдруг увидел Наташу и Олега, идущих по улице. Наташа держала Олега под руку. Олег что-то ей оживлённо рассказывал, жестикулируя свободной левой рукой, Наташа весело смеялась, наклоняя голову к его плечу. Они были настолько увлечены друг другом, что даже не заметили Андрея, хотя он шёл по противоположной стороне довольно узкой улицы навстречу им. Андрей готов был сквозь землю провалиться и спрятался за телефонную будку.На следующий день в школе он не подал Олегу руки.— Ты что? — спросил недоуменно Олег, но тут же осёкся. Он понял, что в таком маленьком городке, как Волжанск, секретов быть не может. — А… — понимающе протянул он, бросил на друга быстрый виноватый взгляд и жалко улыбнулся, как-то нелепо взмахнув своей пухлой рукой.— Ты предатель и подлец, — процедил сквозь зубы Андрей. — Больше не считай меня своим другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25