Стараниями Инги он преодолел кризис. Левая рука посинела и не двигалась. До сих пор он не мог понять, как умудрился раненой рукой поймать гранату, спасшую ему жизнь.Обе девушки — и Ольга, и Инга, сменявшие возле него друг дружку, плохо выглядели, и он старался с ними не заговаривать. А собственные мысли крутились вокруг Ходжи. Самое важное заключалось в том, что Лимон не ощущал в себе достаточно злости, чтобы обрушиться на Ходжу. Но, с другой стороны, оставить их конфликт без последствий значило расписаться в собственном бессилии. Об этом быстро станет известно в Москве, а значит, и везде. Он лишится ореола, который во многом служил ему защитой против многочисленных шакалов, готовых в любой подходящий момент напасть на него целой стаей и разорвать на клочья. Сказать самому себе: «Кранты, я завязываю» — просто. А как это сделать? Попробуй он купить ферму в Новой Зеландии, сменить фамилию, отпустить бороду — и там его найдут. В его профессии от дел уходят только в могилу. В этом и заключается ее печальный финал. Даже когда у тебя достаточно денег, нужно тянуть эту кровавую лямку.Кроме того, Лимона нервировала ситуация, из которой он уже не видел выхода. Это касалось отношения к обеим любовницам. Он вообще не был избалован женским вниманием. А годы, прожитые с Ингой, отдалили его от нормальных отношений между мужчиной и женщиной. Инга стала для него судьбой, знамением, роком. Она вдохновляла на дела, она же их и выстраивала. Она прикрывала ему спину, отводила в сторону любые напасти, а взамен требовала подчинения своей воле. Была ли между ними любовь? Раньше Лимон об этом не задумывался. В их отношениях присутствовало что-то животное, необузданное. Было много страсти, но мало ласки. Впрочем, ласкать Лимон не умел. Разве что мысленно. Ольга появилась на его пути настолько неожиданно, что он и не успел разобраться, на кой черт она ему нужна. Но именно к ней в душе созревала нежность. Видать, судьба сама подстраивала события так, чтобы Лимон вынужден был постоянно спасать Ольгу. А что может быть для мужчины дороже спасенной им женщины? Здесь уже возникала какая-то отеческая забота, добровольное принятие на себя участия в ее судьбе. Но ведь и это все нельзя назвать любовью. В таком случае Ольга является оборотной стороной Инги. Однажды, вероятно сразу после ранения, Лимону приснился сон, в котором постоянно путались лица обеих дам. Это возбуждало и отвращало одновременно. Он мучился от неопределенности. Он путался в желаниях и чувствовал, что они над ним издеваются. Когда Лимон открыл глаза, то увидел спящую рядом в кресле Ольгу и обрадовался ей.Эмоционально он чувствовал себя с ней намного раскованнее и спокойнее, чем с Ингой. Начинать новую жизнь приличного, преуспевающего бизнесмена, конечно, следовало бы с ней. А возможно ли продолжать прошлую жизнь вдвоем? Лимон понимал, что нельзя. Значит, возвращаться к Инге? Становиться орудием ее колдовского инстинкта? Продолжать разрушать уже без какой-либо надежды на освобождение? Неужели и он, самый свободный человек на земле, обречен жить в неволе однажды избранного им пути? Но что тогда впереди? Ведь если Инга — это конец, то Ольга всего лишь начало того же конца…Лимон твердо решил сделать Ольге новый паспорт, снабдить деньгами и отправить в Америку.Пусть хоть одна душа в мире останется ему навсегда благодарна. Как только решение было принято, его здоровье быстро пошло на поправку, и к вечеру того дня, когда раздался звонок Солона, Лимон впервые встал с постели и поднялся на красноватую от заходящего солнца ретере.В шезлонге сидела Инга и читала старинную книгу. Внизу, на песчаном пляже, Ольга делала какие-то спортивные упражнения, а неподалеку от нее Ика, забравшись с ногами на лавочку, курил и крутил головой по сторонам.— Не опасно? — Лимон кивнул в сторону княгини.— Дом и берег охраняются, — не отрываясь от книги, объяснила Инга.— Кем?— Нашими друзьями. Они — в курсе событий и ждут от тебя согласия.Лимон сел в качающийся шезлонг, скривился от боли в руке.— Очень уж смахивает на провокацию с их стороны.— Не думаю. У них есть осведомители, отсюда и информация. Сама судьба столкнула меня с Ходжой…— Судьба?! — вдруг вскрикнул Лимон. — Или твои пасьянсы? Я ведь совсем забыл, что имею дело с ведьмой. Ты поколдовала над картами. И — готово! Никакая полиция, никакой Интерпол не придумает лучшей операции, чем расклады твоих пасьянсов. Ну, теперь ты довольна? Я по уши увяз в новом дерьме. Мною готовы таранить албанские укрепления, моя жизнь — снова в твоих руках, и ты можешь спокойно обзаводиться роскошной мебелью для своей виллы!— Мебель будем выбирать вместе, — спокойно ответила Инга и отложила книжку. Горящие яростью глаза Лимона всколыхнули в ней подернутую тиной чувственность. Если уж принадлежать мужчине, то такому, как он. Привыкший убивать и в сексе ведет себя как убийца. Иной ей не нужен.Самые вершины страсти всегда должны граничить с трагедией. Иначе секс становится слишком приторным.— Не дождешься! — рявкнул Лимон. — Я проломлю голову Ходже, устрою в этом городе фейерверк, но не для твоих друзей. Хватит использовать меня в хозяйственных целях!Инга подошла к нему, села у его ног и, положив голову на колени, совсем тихо сказала:— Я должна тебе кое в чем признаться…Это прозвучало так проникновенно, что у Лимона промелькнула мысль: «Неужели беременна?»Ярость, охватившая его, моментально исчезла, он задержал дыхание и наклонился над ней.— Моей власти над тобой больше не существует, — призналась Инга.Лимон шумно выпустил воздух. Это признание было похлеще всех остальных. Даже не нашлось слов для ответа.— Все дело — в даме пик. Она исчезла из моей колоды. Поэтому все, что случилось после моего ухода и твоего падения в зеркало, к моим гаданиям не имеет никакого отношения. Но зато над тобой взяла власть другая сила. Милая княгиня, резвящаяся возле воды, обладает черной колдовской силой. Я уверена, что дама пик — в ее руках, поэтому бойся свою Ольгу, а не меня.В ответ Лимон захохотал. Смеялся он долго и искренне. Так могут смеяться взрослые над ночными страхами детей. В его смехе не было презрения или сочувствия, только веселость. Возможно, он смеялся над своими глупыми представлениями о таинственных чарах Инги.— Дама пик? Так она валяется в кармане моих брюк!Инга вскочила и схватила голову Лимона руками, задрав к себе его лицо.— Откуда она у тебя?!Лимон пожал плечами:— Сам не знаю… Попалась под руки, когда я вошел в сгоревшую квартиру на Садовом кольце.С тех пор и таскаю ее с собой как воспоминание.— Что я натворила! — буквально взвыла Инга и повалилась в стоящее рядом плетеное кресло.Лимон оторопело смотрел на нее, не понимая, чем вызвана такая бурная истерика. Инга не плакала, не рыдала, а беззвучно дергалась всем телом.Должно было произойти что-то действительно очень страшное, чтобы она так убивалась.— Перестань, — постарался успокоить ее Лимон. — Я тебе ее отдам. Где мои штаны?— Их нет… Я выбросила твой костюм, — едва слышно произнесла Инга.Лимон развел руками:— Кто ж тебя просил?— Он мне не нравился…— Действительно, повод.Инга снова подошла к нему и села рядом. Ей нужно было выговориться, потому что никто, кроме нее, не знал, что произошло.— Слушай внимательно, мне все равно, веришь ты мне или нет. Я говорю правду, и на этот раз она касается нас троих — тебя, меня и княгини. Из моих раскладов исчезла дама пик.— Купи новую колоду и успокойся, — перебил ее Лимон, не склонный к выслушиванию всякой мистической галиматьи.— Покупала. Ни в одной дамы пик не оказалось.— Быть не может! — возмутился Лимон. И, превозмогая боль, подошел к краю ретере. — Эй, Ика! Иди сюда!Ика незамедлительно сорвался со скамейки, на которой сидел, и стремглав кинулся в дом. Через минуту он уже стоял перед Лимоном. Тот, раскачиваясь в шезлонге, запахнул полы халата и поинтересовался:— Здесь где-нибудь поблизости можно купить карты?— В таверне за углом. Хозяева всегда запасаются для любителей поиграть.— Дуй туда и купи все, что есть.— А деньги?Лимон посмотрел на Ингу. Та молча вытащила из кармана кошелек и протянула греку.— Лишнего не возьму, — галантно сообщил тот и заторопился по лестнице вниз.— Значит, ты мне больше не веришь, — грустно констатировала Инга.— Ты же сама сказала, что больше не в силах повлиять на мою судьбу? В таком случае мой побег из России произошел благодаря Ивану Христофоровичу Хромому, а то, что я до сих пор жив в Греции, — лично моя заслуга!— Ты прав… — призналась Инга.— Выходит, и без твоих дурацких карт я не пропадаю?— Тебя спасла дама пик.— Ну какие страсти вокруг! То ты меня спасала, теперь дама пик, а я сам — полное говно, да?Инга ничего не ответила. Как объяснить сложнейшие переплетения астральных сил, создающих над Лимоном купол, не пробиваемый для ударов судьбы.Вернувшийся Ика застал их обоих в напряженном, молчаливом ожидании. Они вместе протянули руки к нему.Ика растерялся:— Всего тринадцать колод. Не хотел давать, решил, что я конкурент. Пришлось заплатить с верхом.— Давай же, иди отсюда! — нетерпеливо прикрикнул на него Лимон и быстро разорвал полученную колоду. Подождал, пока Ика удалится, рассыпал карты на мраморном полу и ногой стал искать даму пик. Как ни в чем не бывало она оказалась среди других дам, сияющих лакированной атласной красотой. — Вот она!Его победный крик не произвел на Ингу никакого впечатления. Она собрала валявшиеся на полу карты, перетасовала и, пододвинув белый пластиковый столик, принялась быстро раскладывать самый примитивный пасьянс — «Мария Стюарт».Лимон внимательно наблюдал за ее руками. В раскладке дамы пик не оказалось.— Фокусы, — скривился он в презрительной гримасе.Тем временем Инга разорвала вторую колоду и, бросая перед Лимоном все карты картинками вверх, продемонстрировала, что дамы пик действительно среди них нет.Лимон завелся и разорвал следующую колоду.Дама пик в ней была. Но стоило к картам прикоснуться Инге, она бесследно исчезала.— Куда ты их прячешь? — покосился он на гадательницу.Инга молча встала и медленно, на его глазах, разделась донага. Потом отбросила платье и, разорвав новую колоду, принялась раскладывать. Лимон склонился над ней, почти обнимая здоровой рукой, чтобы усмотреть момент жульничества.В таком положении их и застала поднявшаяся на крышу Ольга. Она замерла, не преодолев последнюю ступеньку. Слезы обиды навернулись на ее глазах. Ничего не сказав, она тихо отступила назад и, пригнувшись, держась руками за ступеньки, медленно ретировалась.— Действительно нет, — с удивлением признался Лимон. Он долго ходил вокруг стола, невзирая на боль, заглядывал под него и за кресло, на котором сидела Инга. Заставлял ее вставать, раздвигать ноги, но дамы пик нигде не было.Тем временем Инга надела белое, с желтой отделкой, легкое платье и закурила.— Куда ж она делась? — не сдавался Лимон.— Каждая карта имеет свое значение в судьбе человека. Но в жизни каждого бывают черные дыры, в которые летят все надежды, планы, мечты. Ты же сам замечал, что иногда все валится из рук, ничего не удается. Даже самые элементарные желания становятся невыполнимыми. Кажется, что все против тебя. А на самом деле в судьбе возникла черная дыра. Люди, не понимая этого, чаще всего начинают нервничать, болеть и в конечном счете умирают. А разложив пасьянс, легко можно определить, какой карты и почему не хватает. На этот раз пропала дама пик, очень противившаяся нашей любви. Это ее стараниями ты встретился с Ольгой.Я сразу поняла, что между вами возникнет чувство, и решила исчезнуть. В противном случае я вынуждена была бы свести твою подружку в могилу.Пожар должен был сжечь дотла мое и твое прошлое. Без его очистительного пламени мы не пережили бы груз наших отношений. Но подлая дама пик, как выяснилось, уцелела. И удобно устроилась у тебя в кармане. Своим спасением ты обязан ей.Больше мне сказать нечего…Лимон встал, прошелся по дорожке кегельбана.Пожалел, что не может попробовать катануть пару шаров, и спросил:— По-твоему, я теперь беззащитен, уязвим и не могу надеяться на себя?— Наоборот, теперь ты должен надеяться исключительно на себя. Во всяком случае, пока я не найду даму пик.— И взамен ты мне предлагаешь поддержку твоих друзей из полиции?— Это лучше, чем ничего.Инга почувствовала себя усталой и разбитой.Она сказала Лимону слишком много. Но не призналась, что вряд ли когда-нибудь найдет эту зловредную даму пик. А без этого ее пасьянсы будут рассыпаться. Власти над людскими судьбами, данной ей картами, больше не существовало. Спасти ее могла только любовь Лимона. Об этом упомянул молодой граф с почерневшей раной на шее. Но просить Инга не привыкла. Да и бессмысленное занятие — вымаливать любовь. Поэтому она, сбросив на мраморный пол нераспечатанные колоды, устало произнесла:— Решай сам. От твоего отказа проиграют все.А при согласии есть шанс выиграть. И запомни последнее — нам всем троим не к чему ссориться и спорить. Очень скоро один из нас умрет. Эту правду мне открыл Брюс. Лучше ее знать.С этими словами Инга ушла, а Лимон пришибленно бродил по крыше и смотрел сверху, как на пляже Ольга играет в бадминтон с Икой. «Надо же, еще два дня назад он хотел ее убить, а теперь они вдвоем веселятся», — сказал он сам себе и почувствовал жуткое, трагическое одиночество. * * * Ни за что не прошу! Какое же Лимон ничтожество. Луплю ракеткой по волану, а хотелось бы "съездить по его физиономии! Я всю ночь проливала над ним слезы, молила о выздоровлении, а он не успел очухаться — и сразу трахать эту ведьму, да еще так, чтобы все видели! Передать невозможно, какая ярость бушует в моей груди. Подонок Ика решил, что хочу его обыграть, и выделывается, как может. Плевать! Я не намерена быть подстилкой этой стервы. Раз Лимон выбрал ее, пусть дает мне деньги и отправляет куда-нибудь подальше отсюда.С меня хватит! За какие-то десять дней трижды чуть не прикончили! В сердцах бросаю ракетку на песок и бегу в дом. Я должна с ним поговорить.Нельзя же так! Все гадости на свете творятся потому, что люди закрывают на них глаза.Лимон неприкаянно болтается по крыше. Наблюдаю за ним и боюсь начать разговор. Он усаживается на бортик бассейна и опускает голые ноги в воду. Подхожу к нему сзади, трогаю за здоровое. плечо.— А, ты… — вяло подает голос Лимон.Видать, все силы из него вытянула. Не могла, сука, подождать, пока мужик выздоровеет. Становится ужасно жалко его. Сажусь рядом и тоже погружаю ноги в теплую от дневного солнца воду. Не знаю, с чего начать, и неожиданно для себя выдаю:— Я все видела!Хоть бы шелохнулся в ответ. Молчит и даже не смотрит на меня. Раз уж начала, приходится продолжать.— Я не могу тебе указывать, с кем и где трахаться. Тем более с Ингой у тебя давно роман. Но при чем тогда я? Думаешь, спас, так теперь я должна быть без претензий? А я не хочу! Имею право! Если бы я тебя не любила, мне бы было все равно, с кем ты трахаешься. В таком случае втроем жить даже удобнее. Но не со мной! Впервые в жизни встретила настоящего мужчину, поверила, что, как Магдалина, нашла своего Христа, а ты — элементарный бабник!Лимон поворачивает голову в мою сторону и странно смотрит на меня. Может, он не слышит, о чем я говорю? Судя по угрюмому взгляду, думает о чем-то своем.— Кого я трахаю? — спрашивает он.Ну, это уж совсем наглость! Сейчас начнет мне пудрить мозги! Неужели держит за полную дуру?— Я случайно поднялась на крышу, когда ты тут с Ингой развлекался. И не отнекивайся. Она же сидела голая, в развратной позе, ноги раскорячила, а уж ты долго ждать не заставил.Лимон хохочет. Я заметила, он не умеет интеллигентно смеяться. Чуть что — хохочет.— Ты решила, что мы занимаемся любовью?С моей раной?— Минет ране не помеха, — рублю ему правду-матку.— Дура, — отвечает он. — Инга гадала мне. А разделась догола потому, что я думал, что она специально карты припрятывает.Потом внезапно обрывает хохот, смотрит на меня пронзительно и властно.— Ты в самом деле любишь меня?— Люблю… — шепчу я и подставляю губы для поцелуя. Лимон прикасается ко мне своим сухим, жестким ртом. — Давай я лучше уеду. Не хочу быть тебе обузой. Ты и так слишком часто из-за меня рискуешь жизнью?— Как ты можешь любить меня? — шепчет он. — Это — не любовь, а благодарность. Что ты обо мне знаешь? Думаешь, я добрый, справедливый, приличный?— Уверена. А вообще-то, какое это имеет значение? Ты — это ты.— Да. Я — это я. И меня нужно обходить стороной. Больше всего на свете я бы хотел жениться на тебе, купить дом где-нибудь в маленьком немецком городке, открыть свой магазин и ждать, когда ты нарожаешь мне с десяток детей…— Я готова.— Я не готов. Меня ждет Ходжа. Судьбе угодно, чтобы мы с ним не разминулись в таком большом веселом городе.Не знаю почему, но верю каждому слову, произносимому Лимоном. Зачем ему врать? Жалко его безумно.— Тебя Инга заставляет воевать с Ходжа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28