Он пытался нащупать какой-то выход из тупика и в то же время установить контакт с встревоженным промышленником, который слишком долго ходил по краю дьявольской пропасти.
— Нет, Гарри, в супермаркете длинноволновый передатчик не купишь. Ведь это вещь, очень серьезная вещь. Сколько мегагерц, Макс? Шестьсот?
Торнтон кивнул. Он заинтересованно наблюдал за Шварцем, удивляясь тому, что сутенер из Тихуаны так хорошо разбирается в электронике.
Шварц продолжал объяснять Бланканалесу — Дикаволи, как действует передатчик.
— Представь себе, ты подаешь серию сигналов на частоте шестьсот мегагерц на длинноволновую параболическую антенну. Это то же самое, что луч света, только его не видно. Излучаемые импульсы невидимы, и никто, включая федеральную комиссию по связи, не может подключиться к твоей линии связи. Правильно, Макс?
Торнтон снова кивнул головой.
— Обнаружить невозможно, — подтвердил он.
— Значит, и аппаратуру добыть сложно, — продолжал Шварц. — Ты же не потребуешь у фирмы, выполняющей правительственный заказ, сделать для тебя нечто подобное. А если ты сам попробуешь произвести собственную систему, то тебе на голову, как тонна кирпичей, свалится федеральная комиссия по связи, я уж не говорю о ФБР. Вот что хочет сказать Макс: нужно набраться терпения и подождать, пока он не достанет необходимую аппаратуру, заключив фальшивые договоры с правительством. Верно, Макс?
— Да, — тихо ответил Торнтон. — Как и в прошлый раз.
— Ты смотри, а я не в курсе того, что было в прошлый раз, — с невинным видом заметил Бланканалес.
— Кто вы на самом деле? — чуть слышно спросил Торнтон.
— Мы приехали в Сан-Диего с одним приятелем, — уточнил Бланканалес уже без акцента.
— Кто?.. Какой приятель? — упавшим голосом спросил Торнтон.
— Болан, — объявил Шварц, следя за реакцией промышленника.
Максвелл Торнтон повернулся и нетвердым шагом подошел к столу. Он сел, не скупясь, налил себе виски, залпом выпил и вытер губы тыльной стороной ладони.
— Ну что ж, тертому калачу вроде меня тонуть не впервой, — философски заметил он.
— Советую рассказать все, как есть, — посоветовал Бланканалес. — Может, еще выкрутишься.
— Да, Макс, ты действительно погряз в дерьме, — тихо сказал Шварц.
Президент концерна попал в ловушку, он отлично понимал это. Посмотрев на пустой стакан, он поднял глаза на «Гаджета» Шварца и горько заметил:
— Я родился в дерьме.
— Пришло время обтереться, — сказал Шварц. — Что ты на это скажешь?
— И будет полное искупление грехов?
— Таких гарантий мы дать не можем.
— Нет, конечно, — пробормотал Максвелл Торнтон. — Ну что ж, давайте сюда туалетную бумагу...
Глава 14
Во время допроса Марши Торнтон Болан не узнал ничего нового, но молодая женщина заставила его по-иному взглянуть на Сан-Диего.
— Вы знаете, Макс гораздо старше меня, — рассказывала она Болану странным безжизненным голосом. — А впрочем, мне все равно. Мне кажется, что я люблю его. Он замечательный муж... за одним исключением. Он дает мне все, что бы я ни попросила. Только... Он не может... и я нахожу утешение на стороне.
— А Макс делает вид, будто ничего не видит, так, что ли?
— Да. Он понимает меня и только просит сохранять все в тайне. Должно быть, я причиняю ему массу неприятностей.
— Можете в этом не сомневаться, — ответил Болан.
— Ну конечно. А вообще-то вам надо бы познакомиться с моим мужем, чтобы убедиться, до какой степени он выше подобных вещей. Такой человек, как он... В конце концов, мне нечего извиняться, разве что только перед Максом, да и то он бы мне этого не позволил. Он все понимает и точка. Я начала испытывать ненасытное желание с тех пор, как стали заметны мои груди, мистер Болан. И я ничего не могу с собой поделать. Поймите меня правильно, я вовсе не нимфоманка. Но уж если у меня появилось желание, то я не лишаю себя удовольствия.
— Я понимаю, — пробормотал Болан, почувствовав вдруг необъяснимое волнение в крови.
— Вы, конечно, думаете, что я нимфоманка, — вернулась она к прежней теме, искоса поглядывая на него.
С первой же минуты знакомства она старательно избегала смотреть ему прямо в глаза.
— Ну и плевать, думайте, что хотите. Все остальные думают то же самое. Но я была у психоаналитика. Психиатр утверждает, что со мной все в порядке.
— Вполне согласен, — кивнул Болан.
— Я ненавидела этих проходимцев. Они все время вились вокруг моего мужа. Конечно, они не являлись сюда, не входили через парадную дверь... Вы не поверите, но они были всегда с нами. Они появлялись повсюду, в любом месте. Стоило нам отправиться поужинать в ресторан — они тут как тут. Заглядываем в ночной клуб, а они уже там — ждут нас.
Она вздохнула. Видно было, как трудно давался ей разговор на эту тему.
— И тогда я подумала, а почему бы им не оказаться у меня в постели? Минимум хлопот и инструмент всегда под рукой.
— Вы вовсе не обязаны рассказывать мне об этом, если не хотите, — сказал Болан. — Я прослушивал все телефонные разговоры с виллой Винтерса и знаю о вашем разговоре с Лизой Винтерс сегодня утром.
Это признание нисколько не смутило молодую женщину, которой, очевидно, на все было наплевать.
— Лиза — славная девушка. Мы с ней почти ровесники. По годам, конечно, не по опыту. Боже мой, душой я превратилась в столетнюю старуху!
Болану нетрудно было в это поверить.
— Мне кажется, что на самом деле я хотела наказать Макса, переспав со всеми его дружками-мафиози. И я думаю, мне удалось ему отомстить.
— Унизив его, — подсказал Болан.
— То же самое мне сказал и психиатр. Он объяснил мне, что я сама запачкалась в той грязи, в которой купался мой муж. Ох... Конечно, он был унижен. Но как только я поняла это, то сразу же остановилась. Я завязала...
Она обратила тусклый взгляд своих глаз-изумрудов к собаке.
— Тогда-то я и завела себе пса. Ведь эта шпана даже представить не могла, что я способна им отказать. Они приезжали, лапали меня, сливали свою порцию и уходили, бахвалясь друг перед другом, что так ловко, по самое горло, накачали меня спермой. Какой ужас! А вы еще говорите об унижении. Так вот, около полугода тому назад Лиза поступила на специальные курсы по дрессировке собак на какой-то псарне в районе Кабрильо Хайвей. Я ходила на курсы вместе с ней — и вот у меня появился старина Гром.
Она весело засмеялась, что немало удивило Болана.
— Боже мой, ведь я впервые приказала ему напасть на человека! Вы заметили?
— Конечно, наше знакомство оказалось достаточно близким, чтобы по достоинству оценить его форму, — проворчал Болан.
— Право же, я рада, что Гром не причинил вам вреда. Вы и в самом деле очень любезны. Но я должна была оставить собаку у себя. Я узнала, что эти подонки передавали меня из рук в руки и насмехались надо мной, рассказывая друг другу все, что они со мной проделывали. До Макса, наверно, что-то дошло. Его жена — нимфоманка!
Внезапно она вздрогнула, как от озноба, и встала. На ней по-прежнему не было ничего, кроме крохотных плавочек. Она скрестила руки на груди и вышла на залитую солнцем террасу. Гром потрусил следом за ней.
Болан тоже вышел на террасу. Стоя позади женщины, он видел поверх копны ее рыжих волос безбрежную синеву Тихого океана, волны с пенистыми гребнями, с шумом накатывавшиеся на берег, алмазное сверкание в капельках воды...
Иногда случается так, что человеческие чувства охватывают воина в разгар сражения и напоминают ему о том, что он смертен и что у него есть свои слабости.
На сей раз человеческие чувства овладели и Боланом.
Он прибыл в Сан-Диего, чтобы вести борьбу с этим городом, если понадобится — пустить кровь, уничтожить весь сброд, окопавшийся здесь. Но до сих пор он не испытывал никаких человеческих эмоций. Теперь же, стоя рядом с очаровательной молодой женщиной, которая открыла его взору свое тело и душу, полностью обнажила себя перед ним, Мак испытал необычайный эмоциональный подъем.
Мягким, тихим голосом он произнес:
— Марша... Совершенные существа живут на небесах.
Она слегка повернула голову, и ее пышные волосы колыхнули струями огненного водопада.
Миссис Торнтон улыбнулась через плечо. В ее глазах появился блеск. Но ненадолго — ее улыбка потухла, и она опять стала серьезной.
— Вы должны убить моего мужа?
— Я еще не знаю, — честно признался Болан. — Помогите мне принять правильное решение.
Она пожала плечами.
— Я бы хотела, чтобы вы этого не делали, вот и все. Может быть, еще не слишком поздно. Что вам сказать о Максе? Он обожает яйца, ненавидит людей с претензиями и бесконечно любит меня... Даже когда я бываю невыносимой. Хватит ли этого, чтобы помочь ему выпутаться?
Болан ничего не ответил.
Она вздрогнула и еще сильнее прижала руки к груди.
— Он не похож на мафиози, мистер Болан. Ох... По-своему он, конечно, хуже их. Я хочу сказать, что как мошенник он дает им сто очков форы. Макс не станет отрицать, что он нечестный человек, ведь иначе он не сколотил бы свое состояние. Он настоящий жулик и гордится этим. Но Макс не похож на них.
Она вздрогнула. Ее голос звучал все тише и тише.
— Только он не может избавиться от их хватки.
— А как он попался на крючок? — спросил Болан.
— Прежде всего, благодаря мне. Хотя они повязали его еще раньше.
— Какова ваша роль в этом деле?
— Ну, вам хорошо известно, что мир, в котором живут мафиози, прогнил насквозь. Вы знаете типа по кличке «Опасность»?
Болан кивнул.
— Однажды на его яхте мы отправились в Энсенаду. С нами были еще две девушки. Ну и двое его подручных. И мы... там была настоящая оргия. А Тони все заснял на пленку. Я так накурилась марихуаны, что...
— Ничего, — сказал Болан, — мне знакомы эти штучки.
— Ну да, разумеется. Значит, он показал Максу несколько фотографий. В моем присутствии. Представляете? Макс ничего не сказал, он и бровью не повел. Тони сказал ему, что негативы находятся в Нью-Йорке и останутся там в специальном досье на тот случай, если Макс попытается, как он сказал, прыгнуть выше головы. Может быть, я и не заслуживаю лучшего, но Макс пойдет на все, чтобы эти фотографии нигде не всплыли. Я думаю, что...
— Возможно, Макс стремится запачкаться еще больше, — пробормотал Болан.
Она взглянула на него.
— Я не подумала об этом. Вы считаете, что таким образом он казнит себя за свою импотенцию?
Болан пожал плечами.
— Я не психиатр, но так вполне может быть.
— Конечно, — согласилась она.
Теперь в ее зеленых глазах зажглись опасные огоньки.
Болан не хотел, чтобы они потухли, но он все же вынужден был спросить:
— А Лиза Винтерс была с вами на яхте?
Молодая женщина облизала губы.
— Вы должны сами спросить у нее об этом.
— О'кей, обязательно спрошу.
Она живо повернулась, обвила шею Болана руками и быстро поцеловала его в губы, потом отпустила.
— Пять минут тому назад, — призналась она изменившимся голосом, — у меня появилось страстное желание. И я возненавидела себя за это. Теперь все прошло, но вам надо уходить, пока еще есть время.
— Предлагаю вам провести со мной целый час на моих условиях, — ответил Болан. — Уверяю вас, это не имеет ничего общего со страстным желанием.
— Договорились, — пообещала она. — А теперь уходите, пока зверь снова не проснулся во мне.
Болан поверил ей на слово и ушел. Но его собственный зверь уже проснулся и жадно требовал своего.
* * *
— Разложение Хоули началось уже давно, — рассказывал Бланканалес. — Они поймали его на крючок, давая небольшие поручения, еще когда он сидел в Генеральном штабе в Сайгоне. Он, наверное, очень переживал такую несправедливость со стороны армейского начальства. Можешь себе представить, что должен был чувствовать Хоулин Харлан, когда его назначили начальником какого-то отдела в интендантстве.
— Ну еще бы, — кивнул Болан.
— Как бы то ни было, эта должность позволяла ему помогать мафиози сбывать контрабанду через сеть военных магазинов и офицерских клубов. Торнтон со своей транспортной фирмой пришелся тут как нельзя кстати. Он неоднократно шел на аферы и сообщал об исчезновении своих собственных грузовиков, чтобы получить страховку. Кроме того, он обеспечивал мафиози транспортными накладными и держал для них наготове два грузовых судна. Они занимались контрабандой всего, начиная с туалетной воды и кончая спиртными напитками. Торнтон считал, что юго-восточная Азия — лучшее место для сбыта контрабандных товаров.
— Хитер, ничего не скажешь, — отметил Болан.
— Ну да. Если этим типами приходит в голову какая-нибудь идея, они реализуют ее до конца. Опять же, если верить Торнтону, его прибыль была невелика по сравнению с риском, кроме того, большую часть доходов забирала мафия. Но он уже попал к ним в лапы, и его заставили продолжать прибыльное дело.
— Ты начал говорить о Хоулине Харлане, — напомнил Болан.
— Так вот, в последние месяцы своего пребывания в Сайгоне Харлан занимался всякими мелкими делишками. Когда он вышел в отставку, Торнтон помог ему заняться бизнесом. Торнтон клянется, и я не вижу оснований не верить ему, что сначала Хоули не знал, во что он втягивается. Конечно, он понимал, что пускал с молотка свое влияние и авторитет, которым пользовался в Пентагоне. А почему бы и нет? Все отставники поступают так же. В конце концов, тут нет ничего незаконного. Ведь это, пожалуй, единственный способ, которым они могут зарабатывать себе на жизнь, выйдя в отставку. Кому нужен человек, который всю жизнь командовал войсками на фронте?
— Дальше, — сказал Болан.
Шварц сменил Бланканалеса.
— Сержант, ты знаешь, что такое магистральный фидер? Так называется узел специального передатчика, который излучает особым образом модулированные микроволны на радиочастотах. Система посылает пучок сигналов, как, скажем, фонарь — луч света, только этот пучок несравненно тоньше. Передача ведется в пределах прямой видимости. Прием сигнала осуществляется с помощью параболической антенны. Антенна должна быть точно направлена на излучатель, иначе не будет приема.
— Радиосвязь короткого радиуса действия, — прокомментировал Болан. — Мы использовали ее во Вьетнаме.
— Верно. Так же, как и систему электронной защиты от радиоперехвата.
— Последнее слово техники, — добавил Бланканалес.
— Это суперсовременная техника, — продолжал Шварц. — Я не имею ни малейшего представления о стоимости всей системы, но можешь быть уверен — она стоит состояние. А если сделать мобильный передатчик, ее цена значительно возрастет. К тому же, если ты располагаешь подобной техникой, то должен иметь и специалистов, способных обслуживать ее. Ну что ты скажешь, зачем такая аппаратура связи нужна мафии?
Болан иронично усмехнулся и ответил, прежде чем Шварц успел до конца сформулировать свой вопрос.
— Информационный транслятор — так, что ли?
— Точно.
— Агва Калиенте находится лишь в нескольких километрах по ту сторону мексиканской границы.
Шварц был разочарован. Болан испортил сюрприз, который он приготовил.
— Верно, — сказал он. — Тотализатором руководит целая сеть букмекеров, связанных со всем миром. И вот эти прохвосты пытаются создать непроницаемый канал связи между Мексикой и Лас-Вегасом. Если они установят оборудование на вершинах гор и будут передавать сигнал с одной антенны на другую, ты знаешь, сколько установок им понадобится в общей сложности?
Болан пожал плечами.
— Эти люди широко мыслят, Гаджет. И если это им ничего не стоит...
— Да, но в конце концов ты представляешь, каков должен быть объем контрабандной торговли, чтобы покрыть расходы на все необходимое оборудование? По этой причине Хоули и заартачился. Он достал им две системы, еще не понимая, что делает. А когда понял, попытался вернуть их. А вообще это замечательная идея, хотел бы я встретиться с тем, кому она пришла в голову. По военному контракту фирма Торнтона, производящая электронное оборудование, поставляет целому ряду предприятий электронные системы в сборе. Торнтон предоставляет им также детали для окончательного монтажа. Одно из предприятий Хоули занималось окончательной проверкой качества аппаратуры, предназначавшейся для армии. Составляя липовые рекламации и прибегая к различным административным уловкам, им удалось списать как негодные столько деталей, что их хватило на целые две системы. Не знаю, где они находятся. Торнтон тоже клянется, что не знает, где тайник. Да он ничего и не узнает, пока не появится достаточное количество передатчиков, чтобы связать Мексику с Лас-Вегасом. Я думаю, аферисты обтяпали дельце под видом мнимой перепродажи отбракованных деталей, поменяли серийные номера и спрятали концы в воду, потопив мошенничество в море бумаг, которые, в свою очередь, надежно укрыли после завершения сделок.
— Или сожгли, — добавил Болан, вспомнив о пепле в камине генерала Винтерса. — Не те ли это бумаги, о которых говорила Лиза Винтерс?
— Что ж, вполне логично, — задумчиво произнес Бланканалес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14