Но авторитет начальства он блюл безотказно, этому его хорошо вымуштровали в зоне. Гриш набрал секретный номер шефа и в иносказательных выражениях сообщил обо всем. Но Аркадию, после всего, что он услышал, было не до иносказаний. Матом и просто руганью он довел своего верного помощничка до состояния паники.
- Ты где это все творил? Где была твоя дурья башка? В моем доме! Кто тебя разрешил брать мою машину? Покрасоваться перед бабой захотелось? А ты понимаешь, что ты меня засветил? Теперь наш с тобой общий дружок вычислит нас: и тебя и меня, как пить дать, и даже менты нам не помогут. Такое дело так
просто не уладишь, это тебе не права после пьянки возвращать. Зачисти все до мелочей, а ее отправь на базу, там и оставь без всяких следов или спрячь где-нибудь понадежнее. Сам в бунгало и носа не кажи, сиди в городе и дружкам своим накажи. А тот кретин пусть сидит в доме и если заметит что-либо подозрительное, пусть сообщает: чужие машины, посторонних людей... Ты понял, надеюсь? Управитесь сами, без моих подсказок, а ты - срочно ко мне.
Напуганный разносом шефа, Гриша принялся тщательно убирать следы пиршества, свалил оставшуюся еду в пластиковые мешки, вылил дорогие напитки в раковину, сложил в старую брезентовую сумку пустые бутылки, тщательно обследовал спальни и кухню. Пришлось заняться неприятным делом - мытьем посуды, но и это он проделал хотя и с ожесточением, но тщательно и быстро. Еще раз он оглядел гостиную: газовый камин погашен, кресла расставлены в обычном порядке, нигде не видно следов недавней гулянки. Включил кондиционер - запахи тоже исчезнут через несколько минут. Еще полчаса он потратил, бродя по дому и протирая ручки дверей, лифта, перила, где могла оставить отпечатки Светлана. Наконец он
спустился к бассейну, проверил баню и остался доволен - все сияло чистотой и безмятежностью. Парни замотали тело Светланы в несколько слоев полиэтилена, щетками, а затем тугой струей из шланга продраили место, где она лежала. Тело Светланы тускло просвечивало через полиэтилен и лишь кровь кое-где пятнами напоминала о трагедии. Плотно упакованное тело Светланы они через внутреннюю дверь втащили а гараж и уложили позади сидений "опеля".
Павел сначала не понял, что это кричала Светлана. А потом жестко выругался - Малыш прокололся... Правда, он не верил до конца, что гангстеры Аркадия пойдут на убийство Светланы, зачем им терять лишний козырь в игре, но глухие крики, послышавшиеся сквозь грохот магнитофона, испугали его. Он вновь открыл заднюю дверь гаража: задняя дверь "опеля" была открыта, в нем находилось нечто, плотно замотанное в полиэтилен. Он с холодной яростью понял - это Света. Его Света...
Расчеты оказались полным дерьмом, Командир был прав - у этих подонков правил не существует. И опять в груди Павла появилось знакомое и страшное чувство пустоты, он снова превращался из человека в машину. Безжалостную и безошибочную машину уничтожения. Все нормальные человеческие чувства ушли куда-то в самую
глухую часть его сознания и души - оттуда им не будет слышно ни выстрелов, ни предсмертных криков, ни мольбы о пощаде.
Мужики. Всего четверо, наверняка вооружены, так что голыми руками их не возьмешь - здесь можно найти только славную смерть. Но такой вариант не устраивал Павла, хотя бы до тех пор, пока он не отомстил. Внезапно дверь между гаражом и домом открылась, кто-то с грохотом вбросил в гараж пару лопат и прикрыл, но не защелкнул замок.
- Надо бы поспешить,- совершенно спокойно стал рассуждать Павел и взвалив тело Светланы на плечо, с трудом протиснулся с ношей в дверь. Багажник "Гольфа" был маловат и он бережно уложил страшный груз на заднем сиденье. Потом вернулся к дому.
Задняя дверь была прикрыта лишь условно и он, слегка приоткрыв ее, послушал - в гараже никого не было. Магнитофон изрыгал что-то цыганское:"Эх,раз! Еще раз! Да еще много,много раз..."
- Эт-то точно,- подумал Павел и осторожно приоткрыл следующую дверь. Сквозь завывания магнитофона, он услышал шум водяной струи. Дверь подвинулась еще на сантиметр и теперь Павел увидел парня со шлангом руках, методично смывающего все с бортиков бассейна. Воды в бассейне было мало, не более тридцати сантиметров, так что топить этого типа было делом хлопотным. Павел, совершен
но уверенный, что из-за цыган и шума воды, его приход останется незамеченным, если только там не было еще кого-либо. Свидетелями можно было пренебречь, даже если этот "свидетель" с "узи" в руках... Но удержать его в тот момент не мог никто - перед глазами было лицо Светы, тускло просвечивающее сквозь полиэтилен.
Он бесшумно подошел к парню, мертвой хваткой захватил сзади его голову, тренированным движением свернул ее, потом осторожно взял из безвольных рук шланг и направил его в бассейн. Павел еще раз прислушался - ничего подозрительного. "Поливальщик" с негромким всплеском скользнул в бассейн. Воды прибыло и тот, распластав руки, медленно отправился в последнее плавание.
- Пришла пора и смываться - от одного трупа они хотели сами отделаться - я им помог, а вот со своим "жмуриком" разбирайтесь сами"- успел подумать Павел по дороге к машине. Он не особенно спешил: пока до них дойдет, что с случилось с их дружком, потом заметить исчезновение Светланы, затем будут советоваться с на
чальством... Павел не опасался скорой погони и, выехав на шоссе, с последней надеждой проверил пульс Светланы. Его не было, хотя тело еще не успело остыть...
"Опель" проскочил мимо него, как ошпаренный, потом притормозил и начал искать съезд на лесную дорогу. Павел, не включая никакого света, почти ощупью двигался за ним, ориентируясь по габаритным огням. Наконец "опель" встал и Павел, развернувшись в сторону шоссе, поставил "гольф" обочине и пошел посмотреть, что там происходит.
Не доходя метров ста, Павел достал бинокль ночного видения и стал наблюдать: двое мужчин через заднюю дверцу достали длинный сверток и понесли его в лес, под мышкой у одного торчала пара саперных лопаток. Минут через двадцать они вернулись без свертка и "опель" стал разворачиваться. Павел предвидел такой маневр, опредив бандитов на несколько минут, не торопясь уже укатил в сторону города. "Опель" обошел его на большой скорости, притормозил у поста ГАИ и остановился около мусорных баков неподалеку от дорожного кафе.
Гаишники или крепко спали или поленились выйти из своего блок-поста. Один из громил вытащил из машины два пластиковых мешка, лопаты и забросил их в ящик. Зазвенели разбитые бутылки и "опель" двинулся навстречу огням города.
- Скотом ты был и похоронили тебя: как скотину, - такова была
эпитафия Павла убитому им человеку. Он быстро забыл об этом происшествии, как о чем-то постороннем и его никак не касающемся. Но сзади, на сиденье машины лежало тело Светланы и снова огонек неукротимого мщения загорелся в его глазах.
Пассажирам "опеля" только что прочитали их смертный приговор, но они его не услышали.
Глава девятая
"Боевое оружие представляет
ценность только в том случае,
если им умеют пользоваться"
Ардан дю Пик.
"ФОРМУЛА ОДИН"
Теперь перед Павлом встала неожиданная проблема - что делать с телом Светланы. Везти ее в больницу или мог он не мог, так же как не мог оставить ее где-нибудь на улице или закопать в лесу, как это сделали эти подонки со своим товарищем. Оставить на улице означало бы ее быстрое опознание и неизбежный в таких случаях визит к нему милиции - даже не имея доказательств, они все равно
его задержат. Кроме того, такой поворот событий насторожит всю компанию Аркадия и они залягут на дно. Наверняка у них есть тайная база, где они могут отсидеться, пока не кончится вся шумиха, а он, Павел будет под наблюдением милиции в лучшем случае, в худшем - сидеть в изоляторе. Оба варианта ему не подходили. Решение пришло неожиданно, Павел даже расстроился, что оно сразу
не пришло ему в голову. Он развернулся о направился кружным путем к своей даче.
День был будний и вряд ли его соседи будут активны сегодня на своих участках. Он не ошибся - поселок был пуст, лишь сторож приветствовал его весьма радостно, предвкушая бутылку, которую Павел, бывая здесь, непременно отдавал, надеясь на повышенное внимание к его даче.
- На этот раз забыл купить, Михалыч, но за мной не пропадет.
- Что вы, что вы, Пал Алексеич, я к вам завсегда с открытой душой, суетился сторож.
- Чужих на замечал?
- Вроде никто не наведывался, все в порядке. Да, вчера приезжал тут один, машина у него шикарная и про вас спрашивал. Я говорю, мол, нет Павла Алексеича, редко, говорю бывать стал. И дачу вашу показал - не верите, сами убедитесь. Он говорит, мол, верю, старик, не поеду.
Ну, говорю, дело хозяйское, банька, говорю, у Пал Алексеича знатная, приезжайте, говорю, попариться... Обязательно, говорит, заеду, ежели банька, и уехал. Так я и забыл спросить фамилию у него - кто, мол, заезжал, а он как газанул... Одно слово, машина знатная, белая...
- Не беспокойся, Михалыч, это мой приятель, все никак баньку вместе организовать не соберемся, вот он и заскочил.
Павел медленно подкатил к даче и поставил машину не как обычно, а носом к дороге - перестраховался. Потом тщательно осмотрел дачу, никаких следов пребывания чужих не обнаружил. Замок на внешней калитке был цел, хотя это ни о чем не говорило: перелезть через символическую ограду не представляло труда. Он осмотрел землю у ограды и заметил две глубокие вмятины от ботинок, хотя по рисунку протектора это были скорее всего кросовки... Больше следов не было - дальше начиналась бетонная дорожка к бане. Павел придирчиво оглядел банный замок и тоже никаких следов взлома или отмычки не нашел.
Его занимала другая проблема. Ее надо было решать быстро, пока не нагрянул с визитом любопытный Михалыч или кто-нибудь из ретивых огородников-соседей с просьбой довезти до города. Павел взял ключи и открыл погреб. Когда-то он сам соорудил его по принципу его сибирских предков зимой навозил льда, посыпал его опилками и таким образом сохранял почти минусовую температуру даже в самое жаркое лето. Он разгреб пирамиды банок с соленьями
и вареньями (а ведь они заботливо приготовлены Светой...) и уложил на лед уже начавшее твердеть тело Светланы. Прикрыл тело еще одним слоем пленки и закрыл погреб, который расположился на самом краю участка и для неискушенного зрителя представлял почти бесформенную кучу земли, а вход был замаскирован обрывками полиэтилена и сухими ветками. Воры, несколько раз наведывали дачу,
но погреб не трогали - просто не находили.
Вернувшись домой, Павел наметанным взглядом заметил, что кто-то побывал здесь в его отсутствие. Какие-то неуловимые на первый взгляд мелочи заставили его насторожиться. Он начал детальный осмотр. В столе он обнаружил конверт с чужими деньгами и одной тысячи не хватало. Вряд ли вор был настолько благороден, чтобы взять только половину, это еще больше встревожило Павла.
Нашлись и другие приметы - один из ящиков стола был заперт (Павел так никогда не делал), Бумаги были сложены аккуратными стопками (обычно они находились в беспорядке, известном только самому Павлу) и другие мелочи.
Он тщательно просмотрел бумаги. Кое-чего недоставало - исчезли все документы по сделке с датчанином - договоры, вся переписка с зарубежными банками и компаниями, различные факсы, причем даже личные... Хотя ему было ясно с самого начала, что работали не профессионалы, теперь он убедился здесь орудовали люди Аркадия. Но ведь это только копии, оригиналы были и у него, хотя среди этих бумаг попадались личные письма, которые касались только его. Значит Аркаше понадобилось изъять все, что хоть как-то относилось к этой сделке.
Он проверил замок - никаких следов отмычки или подозрительных царапин. Ключ или подобрали (что редко, но случалось в практике) или кто-то сделал слепок. Обычно домашние ключи он хранил отдельно от служебных в кожаном чехольчике и таскал в левом кармане брюк или куртки (пиджаки он ненавидел и надевал только по обязанности) и обычно ключи никогда не забывал нигде и ни разу в жизни не терял. И сейчас они мирно покоились в кармане. "Думай",вспомнился совет Командира. Он достал сильную старинную лупу, которую приобрел по случаю у старика-пенсионера на рынке, стал методично изучать поверхность ключей. Слепок должен был сделан недавно и хоть какие-то следы должны же остаться! Есть!
В конце продольной прорези одного из ключей (обычно ключ не до конца входит в замок) остался едва заметный кусочек чего-то, напоминающего пластилин. На втором ключе - тоже самое. Думай, вспоминай...
Память начисто отказала ему что-либо вспомнить про ключи, вспоминались какие-то мелочи, о которых он и не мечтал вспомнить, но о ключах - ничего. Внезапно он подумал о Наташе. После всего случившегося в офисе он буквально приказал ей несколько дней, по ее усмотрению оставаться дома, развлекаться, валяться до обеда в постели или на диване, словом, отвлечься от того потрясения, которое ее нежданно застало. В записной книжке он нашел ее адрес и телефон, но, услышав гудок, вспомнил о том, что его линия вероятнее всего прослушивается и положил трубку.
Выйдя из двора, Павел осторожно, тщательно огляделся: ни одной подозрительной машины, никого, похожего на топтуна, никто не бросился к телефону-автомату. Поначалу все чисто. Это ничего не значило, его могли ожидать на всех возможных направлениях и подальше от дома. Павел применил стандартный метод - он со скучающим лицом постоял на остановке троллейбуса, подождал "своего" и впрыгнул, когда двери уже начали закрываться. Через заднее окно он не заметил, чтобы к троллейбусу пыталась пристроиться машина. Через остановку он вышел и направился в метро - хвоста не было.
Он не знал, чем занимались в это время ближайшие помощники Аркаши, а прежних топтунов из-за их бездарности Аркадий, видимо, использовать не захотел. Павел был на его крючке и сидел крепко, такую леску ему не перегрызть... Потому Павел и получил относительную свободу. В метро он тоже дважды пересаживался из поезда в поезд, но безрезультатно - слежки не было.
Наташа открыла ему дверь, даже не поинтересовавшись, кто там. Павел вошел, тщательно закрыл оба замка и накинул цепочку. Наташа, ошеломленная неожиданным визитом шефа и ее кумира, недоуменно наблюдала за его манипуляциями. Павел наклонился, чтобы запечатлеть дружеский поцелуй на ее бледной щеке, но в ответ она обвила его шею руками и со всей своей нерастраченной страстью впилась в его губы, но Павел не смог ответил тем же...
Боязнь пошлости отношений шефа и секретарши, и природная робость в отношениях с женщинами, результаты которой он прочувствовал на собственной шкуре, сдерживали его растущее чувство к Наташе - от простого любования ее внешностью, до скрытой симпатии и, наконец, обычной любви. Один поцелуй в прихожей ее однокомнатной квартиры все поставил на свои места. Только теперь все
изменилось - Светланы не было. В бледно-голубом, почти прозрачном халатике, без макияжа и уложенной прически она была во сто крат прекраснее той элегантной молодой женщины, которую он ежедневно видел на работе. За этот короткий миг они поняли, ощутили все то, что копилось так долго и потому молча прошли в
комнату и уселись в уютные кресла напротив друг друга. Наташа поставила перед ним пепельницу, понимая, как важна ему сейчас сигарета... Это тронуло его и он отвернулся, якобы ища сигареты, чтобы не показать ей своего лица, на котором смешалась жесткость и нежность к этой женщине.
Он не смог в эти первые минуты сказать ей жестокую правду. Наташа тоже закурила его любимого "Кэмела" и закашлялась.
- Крепковаты для меня...
Первые слова были сказаны и Павел осторожно, чтобы не напугать девушку, кратко изложил последние события. Подробности и возможные страшные последствия ей было знать ни к чему, зачем тревожить до времени?
- Паша, при виде тебя вот так, рядом, у меня кружится голова. Я не верю, это, видимо, сказка. А прилягу, а ты посиди около меня. Если бы ты знал, сколько раз по вечерам я мечтала, чтобы так когда-нибудь было.
Она бросила недокуренную сигарету и улеглась на тахте, укрывшись пледом. Павел смотрел на нее и его переворачивало от сознания, что ему придется сказать о гибели Светланы. Пока она была жива, все было в его власти, но сейчас все отошло, отдалилось куда-то в небытие. Сейчас душа его была пуста, а разум работал, как компьютер, просчитывая варианты уничтожения этих подонков. Он не должен допустить ни единой ошибки, но единого промаха, иначе..
- Наташа, милая, дорогая моя, честно скажу тебе, что я просто счастлив, как мальчишка, которому на день рождения подарили желанный подарок. Этот подарок - ты и он самый дорогой для меня.
Павел замолк, чувствуя отвращение к самому себе за то, что будет сейчас по существу допрашивать любящую его женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17