Ли была выше среднего роста, но даже на высоких каблуках она была на полголовы ниже Ричарда. Ей приходилось смотреть на него снизу вверх, и это ее раздражало.
– Знаешь, Ричард, – протянула она, отворачиваясь и направляясь по вымощенной дорожке к пруду, – мне не нужно твое одобрение или неодобрение того, кем или чем я стала. Твое мнение – плохое ли, хорошее ли – мне совершенно безразлично. – Она очень надеялась, что смогла поставить его на место.
Ричард рассмеялся, подстраиваясь под ее шаг.
Ли поймала себя на том, что нервно стискивает руки. Она бросила на Ричарда отнюдь не веселый взгляд. Почему бы ему не повеселиться где-нибудь в другом месте и в другом обществе?
– Как же мне не хватало этого яростного пламени в твоих невероятно выразительных глазах.
Не хватало? Неужели он обращал внимание на ее глаза в те годы? Или он решил таким образом пофлиртовать с ней теперь, когда она «хорошо выглядит»?
Ли хмурилась, задавая себе эти вопросы, а Ричард как ни в чем не бывало продолжал идти рядом с ней. Черный костюм, который она купила по случаю похорон, облегал фигуру. Она не любила бесформенные многослойные одеяния, считая, что они полнят ее. Очевидно, Ричарду понравился ее нынешний вид. Что же касается глаз, то Ли считала их обычными и воспринимала как естественную часть своего облика – они сочетались с ее черными волосами и смуглой кожей. Нос казался ей немного длинноватым, а губы чересчур полными, но со всем этим она давно смирилась. Сейчас, когда ее лицо немного пополнело, эти недостатки сгладились, и ее внешность была вполне гармонична.
Конечно, она больше не чувствовала себя гадким утенком семьи Дюран, но и белокурой красавицей с внешностью топ-модели, как ее старшие сестры, не стала. С горькой самоиронией Ли вспомнила свою отчаянную попытку выкрасить волосы в золотой цвет. Полный провал! Как и во всех прочих попытках, которые она предпринимала в юности, чтобы стать настоящей Дюран. Но тогда она еще не знала, что была «кукушонком». Впрочем, им она и осталась.
– Я и не сомневаюсь, Ли, что тебе не нужно мое одобрение, – произнес Ричард, поддразнивая ее. Ли промолчала, бросив на него быстрый взгляд. – Но вряд ли нашлась бы хоть одна теплокровная особь мужского пола, которая не одобрила бы твоего внешнего вида.
Так вот в чем дело! Ли отвела взгляд от лица Ричарда и ускорила шаг, кипя от негодования. Конечно, она знала, что ее отнюдь не хрупкая, но очень женственная фигура нравилась многим мужчинам. Но таким мужчинам, как Ричард Сеймур, не надо, чтобы женщина помимо аппетитной фигуры обладала еще умом или сердцем. Секс – вот что было для них главным в отношениях с женщинами.
В газетных и журнальных публикациях упоминалось, что Ричард Сеймур не женат и является самым завидным холостяком Австралии. Ли было интересно, Ричард такой же бабник, каким был Лоренс Дюран за фасадом своего образцово-показательного брака?
Что касается Ли, то за эти годы она даже не пыталась устроить свою личную жизнь. Стоило мужчине попытаться сделать их отношения более близкими, она тут же выстраивала между ними барьер. Что же касается страсти, желания… В ее представлении они были неразрывно связаны с доверием, а как раз доверять мужчинам она не могла. Хотя кто знает, может, когда-нибудь ей и удастся встретить мужчину, в любовь которого она сможет поверить.
– Ты счастлива в той жизни, которую ведешь вдали отсюда? – Этот простой вопрос вернул Ли к действительности.
В ее мозгу зазвучали сигналы тревоги. Ричарду Сеймуру ни в чем нельзя довериться, иначе он обязательно использует это против нее. Жизнь в семье Дюран многому ее научила, поэтому Ли решила ничего не рассказывать о себе Ричарду.
Не отрывая глаз от дорожки, она коротко ответила:
– Вполне. А ты? Ты счастлив тем, чего добился и каким стал?
Ричард снова засмеялся, на этот раз скорее иронично, чем весело.
– Не поверишь, но никто и никогда не задавал мне такого вопроса.
Конечно, столь блестящий успех не предполагает вопросов и сомнений.
– Может, стоило самому задать себе этот вопрос? – сухо спросила Ли.
– Может, и стоило, – согласился Ричард еще более сухим тоном. – Впрочем, не могу сказать, что меня это сильно беспокоит. Я всегда считал, что счастье – это такая неуловимая, иллюзорная вещь, которую трудно найти и еще труднее удержать.
– Тогда зачем ты спросил меня?
– Просто хотел узнать, нашла ли ты человека, отношения с которым сделали тебя счастливой?
Вопрос был задан таким небрежным, равнодушным тоном, что Ли не сразу нашлась что ответить. Первым ее побуждением было сказать, что это не его дело. Затем она вспомнила его замечание о теплокровных особях мужского пола и испугалась. Не замыслил ли он короткий, бурный роман с ней, пока она в Сиднее? Уж не поэтому ли он пошел вслед за ней?
– Нет, не нашла. Во всяком случае, такого, отношения с которым меня бы устраивали, – честно ответила она. Затем, скользнув по нему оценивающим взглядом, добавила: – Но я вернулась домой не из-за тебя, Ричард.
Зря она посмотрела на него. Он ответил ей проницательным взглядом, и у нее не нашлось сил отвести глаза.
– Разве я не один из тех призраков, которых тебе хотелось бы навсегда оставить в прошлом?
– С чего ты взял? – быстро спросила Ли, чувствуя бешеное биение собственного пульса.
– Потому что ты меня ненавидишь.
Зачем он заговорил о призраках? Зачем воскресил прошлое, лишив Ли остатков внутреннего спокойствия?
– А ты бы на моем месте меня не возненавидел?
– Возненавидел бы. Но я ничего не мог сделать, чтобы изменить твою жизнь. Это могла сделать только ты сама. И сделала. Но, ни смотря ни на что, насколько я понял, ты по-прежнему испытываешь по отношению ко мне обиду и презрение, не так ли?
Он подбирался к ней, к ее разуму и сердцу, а она не могла этого допустить. Ли ругала себя за то, что попалась в ловушку, позволив ему сосредоточить разговор на ней. Продолжая идти, она решила переключить внимание на его персону.
– Не могу представить себе, что для тебя это имеет значение.
– Имеет. Еще какое!
– Почему? – требовательно спросила она, не в силах поверить услышанному.
– Я не был твоим врагом, – просто ответил он. – Ты была слепа в своей ненависти, Ли. А я старался стать тебе другом.
Другом?! Ли охватило отчаяние. Не думай об этом, приказала она себе.
– Я не считаю тебя врагом, Ричард, как можно бесстрастнее произнесла она. – И раньше не считала. Если бы ты не стал фаворитом Лоренса, им бы стал кто-нибудь другой.
– Ли, мне никогда не нравилась отведенная мне роль.
– Но ты и не отказался от нее.
– Ты сама сказала, что это ничего не изменило бы, – легко ответил он. – Лоренс нашел бы еще кого-нибудь, кому эта игра могла бы понравиться. И тебе было бы только хуже.
Если быть справедливой, Ли не могла обвинить Ричарда в участии или, вернее, поощрении той бессердечной травли и унижения, которым подвергали ее во время традиционных воскресных обедов в доме Лоренса. Она помнила, как он сразу же переводил разговор на другую тему, стараясь отвлечь от Ли внимание семьи. Но за это она ненавидела Ричарда еще больше, потому что ей была нужна вовсе не его жалость. Ей хотелось, чтобы он встал и защитил ее, сразился с драконом… Хотя, конечно, Лоренс никогда бы этого не потерпел. Теперь, став старше и мудрее, она понимала это, но тогда…
– Что ж, спасибо за заботу о моих чувствах, – произнесла она как можно искреннее. Ей очень хотелось, чтобы этот тягостный разговор поскорее закончился и Ричард оставил ее в покое. – Итак, ты не враг, я вовсе тебя не ненавижу и ты не призрак прошлого, от которого я мечтаю избавиться. Это тебя устраивает?
– Вполне, – с облегчением протянул Ричард.
Они дошли до искусственного пруда, причудливо вымощенного разноцветной плиткой. Стремясь избавиться от некстати возникшего ощущения близости с этим мужчиной, с которым у нее не было и не могло быть ничего общего, кроме мучительных воспоминаний прошлого, Ли присела на широкую ограду из песчаника и опустила руку в прозрачную воду, отчего рыбки серебристыми стайками метнулись в разные стороны.
Как красиво, подумала Ли. Но знают ли эти рыбки, что они тоже пленницы, купленные Лоренсом для услаждения взора? Значит ли что-нибудь свобода для этих рыбок, или им неведомо это чувство? Да, их хорошо кормят, но ведь сытная еда – это далеко не все. Чувство свободы прекрасно. Но даже вдали от этого дома, Ли знала, что несвободна, что по-прежнему связана с прошлым эмоциональными узами. Именно поэтому она приехала, надеясь на… на что?
– Я рад, что ты вернулась.
Мягкая интонация его голоса придала словам Ричарда что-то очень личное. Ли всеми силами сопротивлялась их пьянящему эффекту. Она не должна ничего ожидать от Ричарда Сеймура, иначе горькое разочарование не заставит себя ждать. Любая близость с ним опасна.
– Мне надо было приехать, – произнесла Ли ровным голосом, не отрывая взгляда от рыбок. – Я только здесь, на похоронах, ощутила, что он умер. Гроб… кремация… пепел к пеплу, прах к праху. Он больше не сможет причинить мне боль.
И я не хочу, чтобы это сделал ты, мысленно добавила она.
– Насколько я помню, ни твоя мать, ни сестры никогда даже и не пытались защитить тебя. Почему ты решила, что сейчас все будет иначе? – спросил Ричард мягко, с искренней заботливостью, в которую Ли не могла и не должна была верить.
Ты тоже никогда не пытался меня защитить, – подумала Ли и устыдилась. Она не могла не признать, что Ричард делал намного больше остальных, чтобы прекратить издевательства Лоренса над ней. Но с другой стороны, не будучи членом семьи, он не мог открыто противостоять Лоренсу. Кроме того, она не единственная в семье страдала от его оскорблений – Лоренс на всех действовал угнетающе.
– Я не знаю, изменится ли теперь что-либо, – честно призналась Ли. Внезапная острая потребность вызвать его на откровенность заставила ее поднять взгляд и посмотреть Ричарду прямо в глаза. – Лоренс был кукловодом и мастерски дергал за ниточки. Теперь, надо понимать, это будешь делать ты. Чего ты хочешь, Ричард? К чему весь этот разговор? Будет намного честнее и благороднее с твоей стороны, если ты не станешь играть со мной в эти игры.
Ричард слегка откинул голову. В его глазах больше не было и намека на теплоту. Они были холодны и безжалостны. Он заговорил безо всяких предисловий, не приукрашивая неблаговидной сути, выразив в одной фразе цель их встречи:
– Я хочу жениться на тебе, Ли.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Ли смотрела на Ричарда Сеймура, не веря своим ушам, но лицо его было непроницаемо, и она поняла, что слух ее не подвел.
Ричард внимательно наблюдал за ее реакцией. Его поза казалась расслабленной, но Ли чувствовала исходившее от него напряжение.
В ее голове крутился один-единственный вопрос, и она задала его:
– Почему? Разве у тебя мало женщин, из которых ты бы мог выбрать жену? Почему я?
Его губы искривились в полуулыбке.
– Я мог бы назвать тебе много причин, Ли, но, поскольку они в основном отражают мой взгляд на вещи, ты вряд ли сочтешь их вескими.
Ли не смогла сдержать смех. Ситуация была настолько неправдоподобна, что она не справилась с собой. Но смех грозил перерасти в истерику, а этого она допустить не могла. И все же… Принц Ричард хочет взять в жены Золушку Ли?! Это еще можно было бы понять, если бы он был безумно в нее влюблен… Но даже мысль об этом была нелепой.
– И все же назови мне хотя бы одну из них, Ричард, – с вызовом потребовала Ли. – Хотя бы одну, но чтобы я могла в нее поверить.
Его глаза смотрели на нее понимающе и чуть насмешливо.
– Мы с тобой попутчики и идем по одной дороге уже много лет. Кто еще поймет, что заставило нас отправиться в этот путь?
– Я давно сошла с этой дороги.
– Неужели? – с мягким вызовом спросил Ричард. – Ведь тогда ты бы не вернулась.
– Я уже объяснила тебе, зачем я приехала.
Он кивнул.
– Я слышал и понял, что для тебя ничего не закончилось. Ты все еще ищешь… – он замолчал, подбирая слово, – справедливости.
Непостижимым образом он проник в тайники ее души, снова и снова заставляя тосковать о невозможном.
– Что может быть справедливее, чем вернуться и взять то, что было у тебя отобрано? – вкрадчиво спросил он, как будто намеренно будил демонов внутри нее. – И я дам тебе это, Ли.
Она хотела отвести взгляд, избавиться от непрошеного вторжения в святая святых ее души. Но если она сделает это, Ричард догадается о ее уязвимости и немедленно сыграет на этом. А она так старалась избавиться от прошлого, отравляющего всю ее жизнь. Она и приехала затем, чтобы похоронить это прошлое навсегда. А выйти замуж за Ричарда означает снова угодить в тот же капкан, из которого она вырвалась шесть лет назад.
Она была права, ничего не рассказав ему о себе, потому что любая информация могла быть использована против нее же. Ричард слишком умен и безжалостен, иначе он никогда бы не преуспел рядом с Лоренсом Дюраном. А Ли не забыла, как играют в эти игры – победа оправдывает все!
Она заставила себя смотреть Ричарду в глаза и не отводить взгляд.
– Ричард, давай расставим все точки над i. Я ни за что не поверю, что ты по доброй воле хочешь жениться на мне. Значит, ты преследуешь какую-то цель. Какую, Ричард?
Его смех обескуражил Ли. Его синие глаза смотрели на нее с неприкрытым восхищением, что еще больше смутило ее.
– Не думаю, что ты мне поверишь, если я скажу, что люблю тебя, – сказал Ричард, подходя ближе.
Поставив ногу на бортик, огораживающий пруд, он наклонился вперед, опершись руками на согнутое колено.
Его лицо оказалось в недопустимой близости от ее лица, и в его глазах Ли заметила всплеск неприкрытого голодного желания.
– Но я хочу тебя, Ли, – произнес он низким голосом с бархатными интонациями, от которых Ли затрепетала. – Я хочу тебя всю – вместе с твоими вспыльчивостью и прямотой, которые я нахожу очаровательными и возбуждающими.
Ли никак не могла придумать, что ответить. Разум отключился, а тело реагировало только на чувственный призыв. И что самое ужасное – она никак не могла с собой справиться, ее неудержимо влекло к Ричарду Сеймуру. Она вспомнила, что его присутствие всегда действовало на нее странным образом, просто подростком она не понимала природы происходящего с ней. Но теперь…
Неужели он знает? Чувствует?
Ли охватила настоящая паника. Она не могла произнести ни слова.
Впрочем, его, казалось, не волновало ее молчание. Он продолжал говорить со спокойной уверенностью, что она его прекрасно понимает:
– Предполагалось, что ты родишься мальчиком. Сыном, который унаследует имя и дело Лоренса. И ты заплатила непомерно высокую цену за то, что оказалась девочкой. Одержимость Лоренса превратила твою жизнь в ад.
– Что теперь об этом говорить? Лоренс так и не получил желанного сына, – пробормотала Ли, изо всех сил борясь со смятением.
– Но перед смертью он все упорнее думал о внуке, который унаследует все. И не просто думал, но и предпринял соответствующие меры.
Внук! Это было отвратительно! Невинный малыш был заранее принесен в жертву непомерному эгоизму Лоренса. Он еще не появился на свет, а его место в этой жизни уже четко определено. Именно это должно было случиться с ней, родись она мальчиком.
– А имя этому внуку Лоренс случайно не выбрал заранее? – не в силах скрыть ярость и отвращение, спросила Ли. – Я, например, должна была стать Ли Джейсоном. Джейсона пришлось отбросить, когда выяснилось, что снова родилась девочка.
– Случайно выбрал. Лоренс, – сухо ответил Ричард.
– О, еще бы! Лоренс умер. Да здравствует Лоренс! Да?
Что-то очень опасное и непреклонное вспыхнуло в глубине его синих глаз.
– Именно мне досталась роль, изначально предназначенная тебе. И я оправдал ожидания Лоренса. Но мое так широко разрекламированное положение его преемника далеко не безоговорочно. Оно зависит от того, выполню ли я его посмертную волю.
– И в чем же она заключается? – спросила Ли, уже не сомневаясь, что знает ответ. Она ощутила внутри болезненную пустоту.
Его губы тронула невеселая улыбка.
– Я должен жениться на одной из его дочерей и произвести на свет сына. Только тогда я получу контрольный пакет акций и действительно стану преемником Лоренса.
Значит, вот что стоит за его предложением руки и сердца!
Но ей никогда не быть миссис Ричард Сеймур. Он ошибся, жестоко ошибся – выбрал самую неподходящую невесту. Ли не единственная, кто знает правду о своем рождении. Ее мать знает, просто не может не знать. Скорее всего, знают все четыре сестры. Они поспешат сообщить ему эту новость, поскольку…
И мать, и сестры наверняка знают содержание завещания Лоренса. Кого бы из четырех сестер Ричард ни выбрал в жены, всех все устроит, ну разве что девицы переругаются между собой. Именно поэтому даже во время поминок все внимание матери и сестер было сосредоточено на Ричарде, и всем было безразлично возвращение «блудной» дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15