– Во дает! – весело переглянулись они. – Хоть бы оделась!1979 МАКСИМ БЕЛОЗОР Волшебная страна Дорогие друзья! «Волшебная страна» – небольшая, но хорошая книга. О чем она – легко понять, прочитав первую страницу. Могу лишь добавить, что это очень грустная и, я бы даже сказал, нежная книга. Несмотря на то, что рассказанные в ней истории иногда могут вызвать улыбку у человека, относящегося к жизни с симпатией. Все рассказанное – истинная правда, без капли вымысла. И не случайно я старательно избегал художественности, но чтобы усилить достоверность повествования. Эта книга – не записные книжки, не сборник анекдотов. Может быть, мемуары? Наверное, это мемуары. И еще. Пока я писал, у меня возникло чувство какого-то морального долга перед нашей компанией. В основном потому, что мы окончательно расстались с молодостью и наша жизнь изменилась, а главное, потому, что за несколько коротких лет нас стало гораздо меньше. «Нас мало. Нас, может быть, трое…» Ну, нас, может быть, шестеро или семеро. Кое-кто все-таки пока жив. Но и время еще не прекратило свое течение. Кто знает, что случится на будущей неделе, завтра, сегодня после обеда? Таким образом, эта книга и дань памяти тем, кого нет, как ни трудно до сих пор в это поверить. Это память о них, и любовь, и жалость к ним, и к оставшимся, и к себе. М. Белозор B. Слипченко C, Тимофееву П. Пипенко И. Давтяну И. Буренину С. Назарову М. Саакян Л. Стуканову и всем, кто еще не умер ОТ АВТОРА Как-то грустноИ как-то ужасно.Тимур Кибиров– А я люблю водкумолоком запивать…Дядя Володя Соколов,хозяин квартиры № 7на ТрехпрудномОднажды утром я сидел на крыльце отчего дома и пил пиво. Вышел дедушка.– Похмеляешься, что ли?– Вот именно, – говорю.– Может, тебе рюмку налить?– Нет, – говорю, – я пиво.– А то смотри, у меня есть. Дедушка вынес стул и сел.– Не знаю, – сказал он задумчиво, – я к пиву никогда не относился как к напитку. Так, иногда выпью кружку… Я любил портвейном похмеляться. Бабушка купит бутылку, я выпью грамм сто пятьдесят, полежу, еще выпью…Наверное, это у меня наследственное – любовь к крепленым винам. Даже став совсем старым и отказавшись от спиртного окончательно, дедушка делал запасы. Выдавая мне очередную бутылку, он внимательно нюхал содержимое и говорил:– Черносливом пахнет. Хороший портвейн должен пахнуть черносливом.Даже если вино было совершенной отравой, дедушка все равно улавливал в запахе оттенок чернослива. Мой любимый дедушка. *** 12 апреля 1996 года, в День космонавтики, я излечился от алкоголизма. А до того почти всю жизнь был человеком пьющим. Я смотрю на себя сегодняшнего и вспоминаю юность. Так сложилась жизнь, что я общался по преимуществу с пьющими. В нашей компании юношеское увлечение алкоголем имело литературное происхождение – раз мы художники, писатели и поэты, то должны пить вино (впоследствии и водку тоже). И сидеть в кафе. Кафе переименовывались на монмартрский манер. С возрастом к прозрачному парижскому оттенку подмешивался российский колорит есенинского толка.Потом юность кончилась. Отпала нужда в декорациях. Исчезла легкость, поубавилось веселья. Жизнь перестала казаться огромной. Фраза «все еще впереди» утратила смысл. Кое-кто и вовсе умер. Пьянки перестали быть веселыми праздниками, а если и бывали бурными, все больше напоминали какое-то безобразие. Похмелья превратились в кошмары. Однако пьянство, испортив здоровье, расшатав психику, сделало нас такими, какие мы есть. А это уже немало.Что же такое ценное обнаружили мы в себе взамен утраченного здоровья? Как это – что? А самоирония? А осознание того, что все в жизни имеет относительную ценность и ни к чему нельзя подходить слишком серьезно? А сколькими сюжетами, встречами, приключениями мы обязаны вину и водке!Старики вспоминают войну. В нашем прошлом войны, слава Богу, не было. О чем мы будем вспоминать, когда станем старыми? О том же, о чем и сейчас, – как мы пили. Ведь в памяти остаются лишь самые яркие фрагменты прошлого, а у нас все самые интересные, смешные, трогательные и романтические воспоминания связаны с выпивкой. *** Утверждение, что пить плохо, – ошибочно, потому что пить хорошо. Другое дело, что вредно. Тут не поспоришь. Но вредно и плохо – это как день и ночь. Вредно съедать в день три крутых яйца, потому что в них много холестерина. Может, и так. Но что же тут плохого? Съесть три яйца вредно, украсть – плохо.По словам Вайля, Довлатов любил историю об известном американском прозаике, который возмущался вопросу к писателям – как вышло, что они стали писателями? Он кричал: это бухгалтера надо спрашивать, как так вышло, что он стал бухгалтером! С питьем то же самое – надо удивляться, почему человек не пьет, настолько это ни с чем не сравнимое ощущение.Насколько пьянство занятие захватывающее и многоплановое, знают все, кто увлекался им сколь-нибудь серьезный отрезок времени. В нем есть все: и эйфория, и мудрость с вытекающим отсюда разочарованием, падение и восприятие жизни таковой, какова она есть, и унижение. Нет лишь покоя. Но его и нигде нет, ибо он только снится.Не исключено, что для мыслящего человека пьянство – единственный способ правильно соотнести себя с окружающей жизнью. И то, что «черный люд» ежедневно напивается до потери пульса – разве не следствие осмысления немудреной, но важной истины – сколько ни тужься, итогом всему мать сыра земля? В этом смысле пьянство – никакой не уход от реальности, а необходимое смещение акцентов. Выпьешь – и жизнь кажется не такой обременительной, а золотце на кленах выступает на первый план, и думаешь – как хорошо! А ведь клены и раньше стояли, просто не до того было. Какие, на хер, клены… *** Трезвенники не могут этого понять. При этом они бывают умными, симпатичными людьми. С ними приятно и полезно общаться. Но всегда в них чего-то не хватает! В чем-то они обязательно пробуксовывают… Оно и понятно – если бы с ними все было в порядке, с чего бы им быть трезвенниками? Всю жизнь мы поверяли людей алкоголем, как гармонию алгеброй. И никогда не ошибались.Это не значит, что среди пьющих не встречается идиотов – сколько угодно! Но пьющий умный человек – это умный человек, а непьющий умный человек – это непьющий умный человек. Вот и вся разница.Самое же главное, что пьянству нет альтернативы. Его ничем нельзя заменить. Пробел, оставленный трезвостью, невозможно заполнить. Никакое гегельянство, дзен-буддизм или профессиональная деятельность не помогут правильно соотнести себя с миром.Но к сожалению, нельзя пить бесконечно. Вернее, можно, но ничем хорошим это не кончится. Ибо, как сказал Глазков, «пьянство – единственный вид людской деятельности, в которой частые повторения приводят не к совершенству, а наоборот».Последствия алкоголизма известны: распавшиеся семьи, расшатанная психика, неприятности на службе, социальная пассивность, интеллектуальная деградация плюс бездуховность. Прибавьте сюда многодневные похмелья, бессонницу, кошмарные полусны-полуявь с монстрами и чертовщиной. А еще милиция, возможность угодить под машину или свалиться под поезд. Сколько опасных для жизни глупостей совершает пьяный человек!Рано или поздно приходит время решать – пить или не пить, если есть еще такая возможность. Но следует понять главное: отказ от алкоголя – решение исключительно волевое, принятое по жестокой необходимости. И никакого антагонизма к спиртному у человека, решившего завязать, никогда не возникнет. Что очень расстраивает и повергает в недоумение наркологов.Женщина-врач в сером плаще, приехавшая меня кодировать, все пыталась дознаться – ненавижу ли я вино и водку? И не понимала моего упорства, когда я пытался ей втолковать, что не могу возненавидеть то, что очевидно хорошо. Тогда она сказала:– Ну ничего. Когда у вас исчезнет зависимость от спиртного, вы увидите, что можно получать не меньшее удовольствие от, например, как-то по-особенному заваренного чая!Ну да, ну да…Не знаю, может быть, времена изменились и теперешней молодежи пить не нужно. Пожалуй, я не хочу, чтобы мой сын стал алкоголиком. Но в то же время я хочу видеть его умным человеком с правильным отношением к жизни. Что же делать? Не знаю. Да и сам я, говоря о себе как об излечившемся алкоголике, лукавлю. Эту болезнь нельзя вылечить. Ее можно только законсервировать.Что же должно прийти на смену алкоголю? Думаю, ничего. Ничто его не заменит. Наркотики разве? Но во-первых, это еще хуже, а потом – вряд ли.И еще одно наблюдение. Можно получать удовольствие от жизни и без пьянства. Испытывать наслаждение, ощущать удовлетворение, испытывать положительные эмоции. Но чувство живой радости – единственное чувство, которое дает ощущения счастья, – без выпивки испытать нельзя. Необходимые пояснения Дом Актера – это полувыселенный, полуразрушенный дом, в котором когда-то жили актеры ростовских театров, а в описываемые времена «самозахватно» обитали художники, поэты, бандиты, просто бездомные люди и даже один композитор. Трехпрудный – это дом на углу Трехпрудного и Южинского переулков в Москве, в котором два года помещались мастерские художников и известная в столице галерея. ВВЕДЕНИЕ Марина: Может, водочки выпьешь?Астров: Нет. Я не каждый день водку пью. К тому же душно.А. П. Чехов. Дядя ВаняПодобные эпиграфы радуют людей посвященных. Как радуют многие, казалось бы, ничего не значащие слова, фразы или ситуации, непонятные непьющему человеку. Например, такая сцена: на улице один серьезный человек показывает другому бутылку портвейна и убедительно говорит: «Это, кстати, очень хорошее вино!» При этом у обоих внимательные, задумчивые лица.Существует великое множество слов и выражений, присущих и понятных пьющему человеку, любимых им, узнаваемых, словно какой-то особенный язык какой-то особенной страны. Волшебной страны. Из них можно составить отдельную книгу, и многие, читая ее, поймут и улыбнутся с теплотой. Например:– Наливай!– Стакан есть?– Не-не-не, я не буду!– Нормально пошло.– Может, водки?– Или три?– Или все-таки три?– Запить есть?– Честно, денег нет.– А вчера че было?– Получилось, типа, по стакану…– Ключ хотя бы есть?– Два сухих лучше…– До хуя не наливай!– Лучше два портвейна…– Я же говорил: бери три!– Я один не пойду!– Слили всю хуйню в один стакан…– Там, кроме водки, ничего не было!– Только так: пьем и уходим!– Там типа бара…– Могу блевануть…– В принципе, у меня есть деньги…– Бабам поменьше…– Да он не пьет…– А у Димы спрашивал?– В принципе, у меня на книжке есть…– Говорят, кодироваться вредно.– Просыпаюсь – бля-а-адь!– Дима кодировался – и хуля толку?– Ну, сколько я могу? Смотря за сколько…– Надо покушать…– Я думал как: выпьем и пойдем…– Можно в гости пойти…– Конечно «Анапу»!– Тебе сколько брать?– Это что? Водка?– Помню, как в метро ехал…– Сумку возьми!– Конечно буду!– Видимо, упал…– Потом не помню…– Я, вообще, домой. А что?– Хуля – не пей!И многое другое. АВДЕЙ СТЕПАНОВИЧ ТЕР-ОГАНЬЯН Пить мы с ним начали одновременно, году в 1979-м, ближе к зиме. Авдей Степанович – мой любимый друг, мы знакомы без малого двадцать лет. Странно сознавать, что в наших молодых жизнях уже фигурируют такие временные периоды. Авдей Степанович художник. Он решил стать художником в детстве и, решив, зажил как художник. Это непростая жизнь. Не то чтобы исключительно трудная, скорее специфическая. Когда-то в Ростове-на-Дону Авдей Степанович жил «на Западном», на краю жилой застройки. Его однокомнатная квартира находилась на седьмом этаже четырнадцатиэтажной свечки, окна выходили на дачный поселок, старое Нижнегниловское кладбище и летное поле учебного аэродрома. Ночью с его балкона можно было через степь разглядеть огни Азова. В общем, вид из окон его квартиры открывался прекрасный. Поскольку Авдей Степанович художник, его квартира была и его мастерской. Там он занимался живописью, там жила его семья – жена и два сына, там же собирались друзья и устраивались праздники. Поначалу Авдей Степанович учился в Ростовском художественном училище, но со второго курса его выгнали «за авангардизм». Вообще, в Ростове тех лет Авдей Степанович был фигурой заметной. Сейчас он живет в Москве. Личность он глубокая, противоречивая, и при этом он единственный человек, с кем я за долгие годы пи разу не поссорился. А сколько великолепных часов мы провели вместе – не сосчитать! Теперь не то. Мы любим друг друга по-прежнему, да жизнь перестала быть веселой. Если он, не дай Бог, умрет, мне будет страшно одиноко на этом свете. Если умру я, он тоже, конечно, расстроится. На свадьбе у Валерия Чебана Авдей Степанович Тер-Оганьян напился, и его отнесли домой. Утром он проснулся и видит: посреди комнаты на коврике лежит кучка. Аккуратная такая кучка, опрятная. Он удивился. Кто же это сделал? Кошки у них нет. Может, папа? Нет, вряд ли папа. Как же это? Что же все-таки произошло?Авдей Степанович Тер-Оганьян жил в Ростове с детьми, а его жена Марианна была в Болгарии. И он полюбил одну очаровательную девушку.Приехала из Болгарии жена. Все сидят на кухне, завтракают. На столе стоит букет цветов. Старший сын Давид говорит:– Вот, мама, хорошо! Папа вчера Маше купил, теперь тебе будут!Когда Авдей Степанович Тер-Оганьян жил с Машенькой в Доме Актера, он с ней часто ругался и делал это всегда шумно: орал, размахивал руками. Однажды в пылу гнева он оторвал свисавшую с потолка горящую электрическую лампочку.Авдей Степанович Тер-Оганьян поссорился с Машенькой, а потом помирился. Идут они по городу: лето, жара, настроение отличное. В «Спутнике» дают пиво, стоит огромная очередь. Авдей Степанович говорит:– Машенька, давай пива купим, а то очень жарко?– Конечно, – говорит Машенька и дает ему десять рублей.Он занимает очередь, долго стоит и все думает: сколько брать? Чем ближе к окошку, тем сильнее он нервничает и в последний момент говорит в смятении:– На все!Ему выдают двадцать бутылок. Он их ставит на землю и кричит Машеньке:– Посторожи пиво, я пойду попрошу ящик! Машенька видит количество бутылок, молча поворачивается и уходит.Авдей Степанович растерялся. Сторожить бутылки – Машеньку потерять, бежать за Машенькой – пиво украдут. А Машеньки уже и не видно.Все-таки попросил он мужиков покараулить и побежал. Еле догнал.– Машенька, – говорит, – ты чего? Она отвечает:– Ничего!– Это же пиво, не водка!Та идет, молчит.– Ну ладно, – говорит Авдей Степанович, – хочешь, я брошу это пиво к черту?– Нет, – говорит Машенька.Тогда Авдей Степанович остановился и подумал: «Действительно, как это бросить?» И побежал обратно. Нашел ящик, сложил пиво и отправился к Сергею Тимофееву.Как-то Авдей Степанович Тер-Оганьян купил несколько бутылок вина и зашел в гости к Сергею Тимофееву. Сидят они, пьют. Пришел композитор испанского толка Александр Прозоров. Авдей Степанович успел вино в портфель спрятать. У Прозорова авоська, а в авоське бутылки с какой-то бирюзовой жидкостью.– Что это у тебя? – спрашивает Авдей Степанович.– «Нитхинол», – говорит Прозоров. – Будете?– Не-не-не! – говорит Авдей Степанович. – Сам пей, мы не хотим.Прозоров открыл бутылку, налил себе стакан, выпил и уснул.Стали подходить другие гости, всем предлагался «Нитхинол», и все понемногу пили, а Авдей Степанович с Тимой незаметно пили вино. Потом все ушли, остался только спящий Прозоров. Авдей Степанович с Тимой взяли его авоську и пошли гулять. На улице к ним подошел человек.– Ребята, рубля не будет?– Нет денег, брат. Вот «Нитхинол», хочешь?– Хочу! – сказал человек. – А вы?– Не-не-не, – сказали ребята, – мы уже выпили. Это тебе.– Спасибо! – сказал человек. – А сырка у вас нет? А то я так не могу.– Нет сырка.– Тогда можно я домой возьму?– Бери, – сказали ребята, – пей на здоровье!Однажды на Кировском был какой-то праздник. Напились, и Марина всех выгнала, остались только мы с Олей. А Авдей Степанович, Вася Слепченко и Сергей Карпович Назаров пошли к последнему догуливать.Глубокой ночью вдруг распахивается дверь, вваливается рыдающий Авдей Степанович, видит меня и начинает голосить:– Макс! Поднимай армян! Идем Назарова мочить!Авдей Степанович, безусловно, армян. Но и Назаров армян. Какие тут могут быть национальные претензии?– Что случилось, старик? – спрашиваю.– Назаров меня душил! – вопит Авдей Степанович. – Вася заснул, а Назаров схватил меня за горло! Я вырвался, схватил торшер, ну, думаю, тут ему и пиздец! Но он меня опять победил! Я вырвался и убежал! Поднимай немедленно армян, идем его мочить!Кое-как его успокоили, сидит он, плачет.– Давай, – говорю, – лучше выпьем!– Давай, – говорит Авдей Степанович, – только я руки помою.А у Марины раковина была без слива, и под ней стояло ведро. Авдей Степанович подошел к умывальнику, смотрит – ведро полно до краев, огрызки в нем плавают, окурки. Он, кряхтя, наклоняется, поднимает ведро и… выливает его в раковину! И все это говно льется на пол!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19