Эти сами по себе понятные толкования не имели под собой никакой почвы. Во время этого короткого визита, продолжавшегося всего три часа, никаких переговоров по военным или политическим проблемам не велось, рейхсканцлер ни в какой форме даже не пытался перевести беседу на эти вопросы.Прошло некоторое время, и встал вопрос о том, кто должен нанести ответный визит. Поскольку объектом немецкого визита был главнокомандующий оборонительными войсками, то представлялось, что именно я должен отправиться в Ставку германских вооружённых сил. С другой стороны, рейхсканцлер был главой государства и в Финляндии встречался с президентом республики. После обсуждения этой проблемы было решено, что поеду всё-таки я.27 июня я в сопровождении пяти офицеров отправился в путь — рейхсканцлер любезно предоставил в моё распоряжение вместительный самолёт. После спокойного перелёта самолёт приземлился вблизи Ставки германского главнокомандующего на некотором расстоянии от восточно-прусского города Голдап. На аэродроме гостей встретил генерал-фельдмаршал Кейтель, а также почётная рота и оркестр. До поезда рейхсканцлера, который стоял на одной из ближайших станций, нас доставили на автомашинах. Стряхнув с себя дорожную пыль, мы вышли на перрон ожидать прибытия рейхсканцлера, который вскоре прибыл в открытом автомобиле. Он подошёл бодрым шагом и крепко пожал мне руку, после чего я от своего имени и от имени армии поблагодарил Гитлера за его визит в Финляндию, а также передал ему привет от президента республики.С железнодорожной станции рейхсканцлер увёз меня на автомашине в Ставку. Она находилась в обширном лесном массиве, где её отделы были расположены в тщательно замаскированных зданиях и в защищённых помещениях. Наиболее важные органы работали в огромных бункерах, и в одном из них состоялась довольно продолжительная беседа с глазу на глаз между рейхсканцлером и мной. Я, в принципе, ожидал, что он снова поднимет старый вопрос о совместных операциях против Ленинграда и Мурманской железной дороги, но, к моему удовлетворению, хозяин пожелал побеседовать о военном потенциале Финляндии. Представленные мной статистические сведения убедили его в том, что бремя, которое война возложила на плечи народа Финляндии, оказалось тяжёлым, даже более весомым, чем напряжения, выпавшие на долю Германии. Это дало рейхсканцлеру повод ещё признательнее говорить о наших военных успехах.После этого генерал Йодль в большом бункере оперативного отдела рассказал об общей обстановке на различных театрах военных действий, в заключение чего рейхсканцлер произнёс резюмирующую речь, свидетельствовавшую как о знании дела, так и о доверии. Наступление, шедшее в это время в Ливии, которое, как казалось, идёт к победному концу, дало ему повод похвально отозваться об искусном командующем генерал-фельдмаршале Роммеле. Рейхсканцлер также сообщил нам, что наступление немецких войск на восточном фронте, видимо, начнётся в ближайшие дни и, он уверен, что прерванная зимой военная акция будет доведена до решающего конца: последней её стадией станет наступление на кавказскую нефть. Именно нефть, прежде всего, нужна Германии для продолжения борьбы! Очень важным, несомненно, было заявление о том, что скоро начнётся наступление на Ленинград.После простейшего обеда в Ставке я отправился в генштаб армии нанести ответный визит его начальнику генерал-полковнику Гальдеру, которого не смог принять во время посещения им Финляндии несколько лет тому назад. Мне показалось, что рейхсканцлер и его ближайшее окружение были недовольны таким визитом вежливости. На основе более поздних событий я пришёл к выводу, что генерал-полковник Гальдер, которого в начале 1943 года вынудили покинуть пост, уже во время моего приезда в Германию был не в милости. Визит в генштаб был интересен. Затем я, выпив чаю в Ставке, попрощался с рейхсканцлером, поблагодарил его за приём, оказанный мне и сопровождавшим меня офицерам.Рейхсмаршал Геринг пригласил нас на обед в свой охотничий дом, расположенный неподалёку от Ставки. Я познакомился с верховным командующим ВВС Германии ещё до войны, когда был его гостем на охоте, а также во время познавательной поездки, которую совершил по его приглашению в Германию в 1935 году. Сейчас мне представилась возможность поблагодарить его за то, что по его инициативе с некоторыми моими друзьями, поляками, бельгийцами, австрийцами, содержащимися в качестве политических заключённых в германских концлагерях, стали обращаться лучше обычного. Присущие Герингу качества гостеприимного хозяина были полностью проявлены в тот вечер непринуждённого общения. Ночь я провёл в том же охотничьем доме и на следующий день, 28 июня, самолётом возвратился в Хельсинки.Генеральное наступление на южном участке восточного фронта началось 28 июня 1942 года штурмом Севастополя и выходом войск в полосе Курска к Воронежу, после чего части стали продвигаться вдоль реки Дон на юго-восток. Стало ясно, что русские, искусно маневрируя во время сдерживающих боев, в самый нужный момент отрывались от противника. Наступление продолжалось несколько недель, немцы захватывали все новые территории, но решающего сражения не было. Форсировав Дон, немцы 28 августа вышли к изгибу Волги севернее Сталинграда, но здесь сопротивление им стало ещё более упорным. Некоторое время спустя они вышли к Волге и южнее Сталинграда, после чего начались жестокие бои за сам город.На северном участке протяжённого фронта лето и осень прошли без особых событий.По соглашению с генералом Дитлем в конце июня — начале июля 1942 года была проведена новая граница между полосами обороны финнов и немцев. Участок Ухты оказался сейчас в том фронте, за который ответственность нёс я. Здесь финские войска, штаб 3-го армейского корпуса и 3-ю дивизию, подчинили мне, а немецкие подразделения постепенно вывели на север. Поскольку в составе 3-го армейского корпуса осталась всего лишь одна дивизия, штаб корпуса высвободился. Учитывая будущие потребности, я его не хотел расформировывать, и, после того, как командир корпуса генерал-лейтенант Сииласвуо был назначен инспектором боевой подготовки, этот штаб я подчинил командиру 3-й дивизии, и перед ним была поставлена задача заботиться о снабжении и управлении войск на ухтинском участке.В конце февраля немцы вновь подняли вопрос о наступлении финнов на мурманскую железную дорогу. На этот раз просили наступать с направления Ругозера с целью связать русские войска, а сами немцы поведут в это время наступление на Кандалакшу. Я довёл их предложение до сведения президента Рюти, и мы его отвергли на тех же основаниях, что и предыдущее.В эти дни у немцев в Лапландии гостил высший шеф войск СС и гестапо Гиммлер, продливший свою поездку в Норвегию и на финскую территорию. Он попросил встречи со мной, чтобы, как говорилось в просьбе, передать мне запоздавшие поздравления по случаю моего 75-летия. Имя Гиммлера не находило доброго отклика ни в Финляндии, ни в северных странах вообще, но поскольку он позаботился о том, чтобы большое число финских инвалидов войны получили специальный уход в немецких госпиталях, мы испытывали к нему благодарность. Кроме того, он по просьбе Геринга согласился смягчить условия содержания некоторых моих друзей в концентрационных лагерях, и от этого человека, обладающего огромной властью, зависела судьба нескольких близких мне людей.29 июня Гиммлер прибыл ко мне в Ставку. Его сопровождала целая группа высокопоставленных офицеров СС, молодой вид большинства из них не соответствовал их высокому званию. Гиммлер во время визита сделал два показавшихся нам преувеличенными заявления, касавшихся новых противотанковых средств, предназначенных для использования одним человеком, а именно об «ужасе для танков» и «противотанковом кулаке». В связи с этим в сентябре группа немецких экспертов продемонстрировала мне их в учебном центре Ниинисало. Они оказались безоткатными полыми трубами, стрельба из которых велась при посредстве своего рода ракет; сейчас эти противотанковые ружья известны под американским названием «базука». Несмотря на простоту конструкции и применения, они отвечали высоким требованиям и в конце войны пользовались особой популярностью в Финляндии.В конце августа я отправил начальника генерального штаба в германскую Ставку, которая в это время находилась в Виннице на Украине. В его задачу входило, прежде всего, выяснить, что немцы намерены предпринять на северном участке фронта. По прибытии в Винницу начальника генерального штаба пригласили на завтрак к Гитлеру, который в это утро получил от Геринга оптимистическую информацию о положении с продуктами питания и потому был в блестящем настроении. После завтрака Кейтель и Йодль ознакомили гостя из Финляндии с военной обстановкой. Самым примечательным в их сообщении было то, что немцы, которые в эти дни после тяжёлых боев овладели Севастополем, намерены сейчас, как говорил раньше и Гитлер, расправиться с Ленинградом. Осадная артиллерия, участвовавшая в захвате Севастополя, уже находится в пути на север, и начало указанной операции намечено на середину сентября.25 сентября 1942 года нам через посла США в Хельсинки была вручена нота, в которой сообщалось, что правительство вышеназванной страны выражает сомнение в том, что Финляндия позволит себе согласиться с нажимом немцев принять участие в операциях наступательного характера. Посол Шонефельд заметил, что заявление, в котором бы говорилось, что у финской армии нет намерений переходить за достигнутые к этому времени рубежи, произвело бы в Америке хорошее впечатление. После того как я получил от президента Рюти извещение об этом, по его рекомендации сразу выехал в Хельсинки, где в этот момент обсуждалась форма ответа на американскую ноту. По причинам осторожности мы сейчас, как и раньше, в ответе на ноту Англии осенью 1941 года, не могли дать публично обязательство оставаться пассивными. Поэтому ответ был составлен с теми же мотивировками в дружеских тонах.Я не знаю, преследовало ли американское правительство этой нотой какую-либо особенную цель. Может быть, американцы опасались, что Германия, которая в этот момент потребовала от Венгрии и Румынии увеличения их вклада в войну, потребует того же от Финляндии. И всё же явно нота была нацелена на проблему Ленинграда. Можно полагать, что американская разведка получила сведения о переброске осадной артиллерии немцев, действовавшей в севастопольской операции, на ленинградский фронт и сейчас американцы хотели быть уверенными в том, что финская армия не примет участия в запланированной немцами операции против города на Неве.Само собой разумеется, что мы с растущим напряжением ожидали начала предсказанного наступления на северном фронте. Но о нём не было слышно ничего. На большие события указывал тот факт, что армейские корпуса немцев, находившиеся южнее Ленинграда, были сведены в армию под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна и что штаб этой армии вместе со спецвойсками был отправлен с Крыма на север, но прошли сентябрь и октябрь, а операция не начиналась. Причина отсрочки заключалась в том, что немцы то и дело были вынуждены перебрасывать части, предназначенные для штурма Ленинграда, на разрешение критических ситуаций, возникавших на других фронтах.Вскоре стало ясно, что запланированного наступления на Ленинград в 1942 году не будет, ибо общая военная ситуация стала принимать для немцев угрожающий характер. В конце октября — начале ноября британские войска под Эль-Аламейном разбили объединённые немецко-итальянские силы и постепенно оттеснили их на тунисскую границу. 8 ноября западные страны высадили десант на североафриканском побережье Атлантики и стали быстро продвигаться в направлении Туниса. Африканские армии Оси обнаружили, что им угрожают с двух сторон, и, таким образом, открытие «второго фронта», который вызывал столько разговоров, несколько приблизилось.Оккупация Северной Франции и охрана побережья Атлантики с лета 1940 года связали значительные силы, а после того как немцы из-за угрозы наступления со стороны Африки оккупировали всю Францию, на Западе они были вынуждены держать ещё больше войск. В это же время, 19 ноября, русские перешли в контрнаступление в районе Сталинграда, и уже 23 ноября 6-я армия немцев оказалась в кольце окружения. Это контрнаступление русских и успешные боевые действия союзников в Африке с полным правом можно считать поворотным пунктом во Второй мировой войне.Для Германии новый, 1943 год, таким образом, начался зловеще. Операции западных стран в Африке подходили к концу, который угрожал уничтожением действующим там немецким войскам. На востоке русские медленно, но уверенно под Сталинградом сжимали кольцо вокруг 6-й армии и отражали все попытки немцев прийти ей на помощь. 2 февраля остатки этой армии сдались. Одновременно русские на всех южных участках фронта перешли в наступление, и только ценой огромных усилий немцам удалось избежать поражения под Харьковом. С политической точки зрения венгерская и румынская армии, которые на Донском фронте получили слишком большие полосы, не соответствующие численности их личного состава и вооружению, были полностью разгромлены.И на северных участках фронта события внушали тревогу, и эти изменения обстановки чувствовались и на нашем фронте. В период между 12 и 18 января русским после тяжёлых боев удалось открыть наземную связь с Ленинградом, прорвав немецкое кольцо окружения неподалёку от устья Невы близ Ладожского озера. Тем самым наш фронт на Карельском перешейке утратил характер второй линии обороны, что вместе с поворотом, произошедшим на большом театре военных действий, не предвещало ничего хорошего.3 февраля, то есть на следующий день после того, как немцы сдались в плен в Сталинграде, в Ставку прибыли президент Рюти, премьер-министр Рангелл, а также министры Вальден и Таннер, чтобы узнать мою точку зрения на общую ситуацию.В процессе беседы мы пришли к единому мнению, что большая война подошла к решающему поворотному моменту и что Финляндии при первой подходящей возможности необходимо попытаться найти способ выхода из войны. Одновременно мы констатировали, что мощь Германии пока ещё препятствует осуществить это решение на деле.После этой встречи мне стало ясно, что необходима организация информационной встречи, где правительству и парламенту была бы разъяснена вся серьёзность создавшейся обстановки. Поскольку несколько позднее ко мне обратился министр обороны с просьбой, чтобы я выделил знающего офицера для доклада парламенту о положении, сложившемся на внешних фронтах и на нашем фронте, я с удовольствием согласился на это. Выполнить эту задачу поручили начальнику разведотдела Ставки полковнику Паасонену, который хорошо знал военную обстановку и мог дать честную оценку её изменениям.На секретной сессии парламента 9 февраля полковник Паасонен, выступив перед депутатами парламента, собравшимися почти в полном составе, сделал общий обзор сложившейся к тому времени военно-политической обстановки. Докладчик констатировал, что силы немцев, бесспорно, начинают иссякать и подвергаются исключительно сильному испытанию: за зиму Германия и её союзники потеряли в целом почти 60 дивизий. Восполнить такие потери едва ли удастся. Кроме этого, полковник Паасонен остановился на серьёзных противоречиях, возникших между национал-социалистической партией и вермахтом, которые могут привести к откровенному конфликту. Общая ситуация полностью изменилась бы, если бы государства антигитлеровской коалиции осуществили давно ожидаемую высадку войск в Западной Европе, по всей вероятности, на французском берегу Па-де-Кале, и тем самым открыли бы второй фронт. Коснувшись Финляндии, докладчик заявил, что судьбу нашей страны до сих пор связывали с победой германского оружия, но в связи с развитием ситуации лучше привыкать к той возможности, что мы ещё раз будем вынуждены подписать Московский мирный договор.Этот реалистический доклад был настоящим холодным душем для тех многочисленных представителей народа, которые не могли и не хотели понять, что обстановка уже не та, что была в первые успешные дни войны. Поскольку доклад вызвал большой шум, министр обороны посчитал необходимым повторить его перед той же аудиторией, выбросив некоторые неосмотрительные выражения и замечания, раздражавшие слушателей, но в то же время не говорить ничего такого, что противоречило бы сказанному полковником Паасоненом.Такая задача успокоения волн с помощью разлитого масла была поручена начальнику генерального штаба. Подготовив вместе с министром обороны надлежащий общий военно-политический обзор, он выступил с ним перед депутатами парламента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67