Может быть вы будете так любезны и подождете еще минуту в той комнате?
Миссис Вейт повернулась и снова вышла. Дрейк, бросив на Мейсона вопросительней взгляд, закрыл за ней дверь. Ева Белтер сделала два шага в сторону выхода, после чего вдруг рухнула вперед. Мейсон поймал ее налету. Подбежал Дрейк и взял ее за ноги. Они перенесли ее вдвоем на постель.
Делла бросила карандаш, тихо вскрикнула и отодвинула кресло. Мейсон повернулся к ней почти с яростью.
- Не двигайся с места, - прошипел он. - Записывай все, что она будет говорить. Не пропусти ни слова.
Он подошел к умывальнику, смочил полотенце в холодной воде и легонько хлопнул им Еву Белтер по лицу. Они расстегнули ей платье, смочили полотенцем декольте. Она стала жадно хватать губами воздух и через мгновение пришла в себя. Ева Белтер подняла взгляд на Мейсона.
- Перри, умоляю, помоги мне.
Он покачал головой.
- Я не могу помочь вам до тех пор, пока вы не скажете мне правду.
- Я скажу все, - простонала она.
- Хорошо. Итак, как это было?
- Так, как вы сказали. Я не предполагала только, что миссис Вейт что-то знает. Я думала, что не слышала ни крика Джорджа, ни выстрела.
- С кого расстояния вы стреляли в мужа?
- С другого конца комнаты, - ответила она бесцветным голосом. - На самом деле у меня не было намерения этого делать. Я выстрелила инстинктивно. Я взяла револьвер, чтобы защищаться, если он на меня бросится. Я боялась, что он меня убьет. У него был очень вспыльчивый характер. Я знала, что если он узнает о Гарри, то сделает что-нибудь страшное. Как только я поняла, что он все знает, я достала револьвер. Когда он двинулся в мою сторону, я крикнула и выстрелила. Потом бросила револьвер на пол. Я не помню, что с ним сделала. Я на самом деле не хотела втягивать Гарри во все это. Я была слишком потрясена, чтобы о чем-нибудь думать. Выскочила во двор, как безумная. Я не дура и знаю, какие у меня были шансы, особенно после этой истории в Бичвунд Инн. Я выбежал а под дождь, не отдавая себе отчета в том, что делаю. Помню, что схватила с вешалки плащ, но была настолько вне себя, что взяла старый плащ Карла, хотя мой висел рядом. Я набросила на себя плащ и стала убегать куда глаза глядят. Через минуту я немного пришла в себя и поняла, что должна позвонить вам. Я не знала еще, убила ли я его, но знала, что вы должны быть рядом со мной, если я хочу вернуться домой. Джордж не выбежал за мной, поэтому я боялась, что убила его. Это не было на самом деле убийством с заранее обдуманным намерением, я выстрелила инстинктивно. Он достал мою сумку и обыскал ее. Он часто так делал, если хотел найти какие-нибудь письма. Я не была настолько глупа, чтобы держать письма в сумке, но забыла об этих квитанциях и Джордж догадался обо всем. Он был в ванне, когда я вернулась. Должно быть он услышал меня. Он вылез из ванны, набросил халат и стал звать меня сверху. Как только я вошла, он сразу же стал размахивать квитанциями. Он уже знал, что в тот вечер в Бичвунд Инн я была в обществе Гарри. Он обвинил меня в массе разных мерзостей, грозил, что выбросит меня из дома без цента. Со мной случилась истерика, я схватила револьвер и выстрелила...
- И что было дальше? - спросил Мейсон.
- Когда я очутилась в лавочке и должна была вам позвонить, продолжала она, - мне пришло в голову, что понадобится финансовая поддержка. У меня не было собственных денег, я ведь вам говорила. Джордж все держал под контролем, давал мне только крохи, да и то время от времени. Я знала, что в завещании он отписал все Карлу Гриффину и что я не получу ничего, пока наследство находится под судебным надзором. Я опасалась, что Гарри откажется от меня. А ведь мне нужна была какая-то поддержка. Поэтому я позвонила ему и сказала, что случилось несчастье и, к сожалению, он в это замешан. Какой-то мужчина, я не знаю, кто, застрелил Джорджа в кабинете, а на по полу лежит револьвер Гарри. Я посоветовала ему, чтобы он исчез на некоторое время и постарался сделать для полиции невозможным связать его с этим револьвером. А пока пусть он посылает как можно больше денег вам, на ведение дела. Потом я позвонила вам. Прежде чем вы приехали, мне в голову пришло, что я была бы в более выгодном положении, если бы вы также вынуждены были бы думать о своей шкуре. Я знала, что им никогда не удастся что-нибудь доказать. Вы для этого слишком ловкий и умный. Поэтому, я решила, что когда меня будут слишком прижимать, то бросить подозрения на вас и таким образом очиститься. Я знала, что если потом меня попробуют снова обвинить, то мне уже нетрудно будет выиграть дело.
Мейсон поднял взгляд на Дрейка и покачал головой.
- Милая клиентка, а?
Раздался стук в дверь. Мейсон посмотрел на присутствующих, потом подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Сидней Драмм, а за ним какой-то другой мужчина.
- Привет, Перри. Нам пришлось чертовски повозиться, прежде чем мы тебя нашли. Мы пришли за Деллой Стрит в отель, но не знали, под какой фамилией ты выступаешь. Мне неприятно отрывать тебя, но тебе придется потрудиться пройти с нами. Прокурор хочет задать тебе пару вопросов.
Мейсон кивнул головой.
- Входите, господа, - пригласил адвокат.
Ева Белтер издала тихий вскрик.
- Ты должен меня защищать, Перри. Я сказала все. Ты не можешь оставить меня.
Мейсон посмотрел на нее и внезапным движением повернулся к Драмму.
- Тебе повезло, Сидней, - заявил он. - Ты можешь произвести сенсационный арест. Это миссис Ева Белтер, которая только что сама призналась в том, что убила своего мужа.
Ева Белтер вскрикнула и подняла на него глаза. Она пошатываясь, поднялась с постели. Драмм посмотрел на окружающих.
- Факт, - подтвердил Дрейк.
Мейсон показал рукой на Деллу.
- У нас все записано, черным по белому. Есть свидетели и признание записано слово в слово.
- Это, наверное, тебе повезло, Перри, - ответил Драмм. - Ты должен был быть арестован по обвинению в убийстве.
- Я не вижу в этом никакого везения. - В голосе Мейсона была ярость. - Я готов был дать ей шанс до тех пор, пока она поступала со мной честно. Но, когда я прочитал в газете, что она пытается свалить вину на меня, то решил проучить ее.
- Это правда, что ты знаешь, где находится Гаррисон Бурк? - спросил Дрейк.
- Откуда? - ответил Мейсон. - Я не двигался с места и не выходил из этой комнаты со вчерашнего дня. Сидел и думал. Я связался только с миссис Вейт. Я сказал ей, что Ева Белтер должна быть здесь утром и просит подтвердить одно заявление, которое она хочет сделать прессе. Затем я послал за миссис Вейт такси, вот и все.
- Это значит, что она вовсе не подтвердила бы твоей истории?
- Не знаю. Не думаю. Я вообще с ней не разговаривал. Она не хочет со мной разговаривать. Но я уверен, что она что-то скрывает. Это женщина что-то знает. Я хотел только, чтобы ты приоткрыл дверь и чтобы Ева Белтер увидела ее. Мне нужно было маленькое психическое давление.
Ева Белтер, с белым лицом, всматривалась в Мейсона.
- Бог вас накажет, - прошипела она. - Как вам не стыдно бить женщину ножом в спину?
Последнюю штрих внес в дело Сидней Драмм.
- Господи, ведь это Ева Белтер выдала нам, где ты находишься, Перри. Она сказала, что должна быть у тебя утром, но велела нам подождать, пока появится кто-нибудь другой и делать вид, что мы за кем-то следили. Что мы вроде бы пришли за Деллой Стрит или за кем-то другим, а не за ней.
Мейсон ничего не ответил, только на его лице отразилась большая усталость.
16
Перри Мейсон сидел в своем кабинете. Он выглядел очень измученным. Напротив сидела Делла Стрит, избегая его взгляда.
- Мне казалось, что ты ее не любишь, - заметил Мейсон.
Она не посмотрела в его сторону.
- Я ее ненавижу, но мне как-то не по себе из-за того, что именно ты вынужден был разоблачить ее. Она верила, что мы вытащим ее из этой истории, а ты выдал ее в руки полиции.
- Я просто-напросто не позволил сделать из себя козла отпущения.
Она пожала плечами.
- Я знаю тебя уже пять лет, шеф. Все это время клиенты были для тебя на первом месте. Ты не выбирал себе дел и не выбирал клиентов. Ты принимал их такими, какие они есть. Некоторые были осуждены, но большинство оправдано. Однако, еще ни разу не было так, чтобы ты от кого-нибудь отвернулся, пока дело не завершено.
- Что это вдруг тебя потянуло на проповеди?
- Сама не знаю.
- Ну, тогда говори.
Она встряхнула головой.
- Я все сказала.
Он встал, обошел стол и положил ей руку на плечо.
- Делла, я хочу попросить об одном одолжении.
- О чем же, шеф?
- О крошке доверия, - ответил он.
Она подняла взгляд и посмотрела ему прямо в глаза.
- Ты хочешь сказать?..
Он кивнул головой:
- Она еще не осуждена и не будет осуждена, пока присяжные не признают ее виновной.
- Но, она не захочет вообще с тобой разговаривать. Она найдет себе другого адвоката после того, как ты заставил ее признаться. Ты не убежишь от того, что она показала. Она повторила все в полиции и подписала.
- Я не должен ни от чего убегать. Это Суд должен доказать ее вину. Если присяжные будут иметь хоть какие-то обоснованные сомнения, то они должны оправдать ее. Я еще ее из этого вытащу.
- А ты не мог послать Дрейка в полицию, чтобы он подсказал им соответствующие вопросы? Ты должен был сам выжать из нее признание?
- Должен был, потому что иначе она от всего бы отказалась. Она подкована на все четыре ноги. Ей нужна была моя помощь и одновременно она все время была готова бросить меня на растерзание, если бы ее стали окружать.
- Из-за этого ты бросил ее на растерзание?
- Если хочешь так определить, то да, бросил, - признался Мейсон, снимая руку с ее плеча.
Она встала и подошла к двери.
- Вас ждут Карл Гриффин с адвокатом Этвудом, - напомнила она.
- Пригласи их, - ответил Мейсон равнодушно.
Она открыла дверь в приемную и движением руки пригласила ожидающих мужчин.
С лица Карла Гриффина не исчезли следы гулянки. Однако, если не считать этого, то он был уравновешенным, предупредительно-вежливым и светским с ног до головы. Он поклоном извинился перед Деллой за то, что входит в кабинет первым, а Мейсону послал вежливую, хотя и ни к чему не обязывающую улыбку.
- Добрый вечер, мистер Мейсон.
Артур Этвуд был мужчиной около пятидесяти лет, с бледным лицом человека, не ведающего солнца. У него были блестящие, бегающие глаза и огромная залысина, только на макушке осталась прядь волос, которая спадала по обе стороны на самые уши, так что задняя часть головы была в пушистом ореоле. С губ у него не сходила профессиональная улыбка, от которой на лице образовались вечные морщины - две глубокие борозды, расходящиеся, как ножки циркуля от ноздрей до кончиков губ и куриные лапки, окружающие лучистые глаза. На первый взгляд трудно было о нем что-нибудь сказать, но Мейсон видел, что перед ним опасный противник.
Мейсон показал на кресла, а Делла закрыла за ними двери. Первым заговорил Карл Гриффин.
- Извините меня, господин адвокат, если я неправильно оценил мотивы вашего поведения в начальной фазе дела. Как я слышал, именно благодаря вашей детективной проницательности, мы обязаны в большой мере признанию миссис Белтер.
В этом месте ловко включился Артур Этвуд.
- Будь так добр, оставь переговоры мне, Карл.
Гриффин милостиво улыбнулся и сделал головой движение в сторону своего адвоката. Этвуд придвинул себе кресло к столу, сел и посмотрел на Мейсона.
- Мы, наверное, понимаем друг друга?
- Я еще не знаю вашу позицию, чтобы утверждать это, - улыбнулся Мейсон.
Губы Этвуда растянулись в профессиональной улыбке, хотя в его блестящих глазах не было и следа веселья.
- Как адвокат миссис Белтер, вы внесли возражение против завещания, а также выступили с прошением о признании ее чрезвычайным распорядителем имущества мужа. Очень упростило бы дело, если бы вы забрали назад оба предложения.
- Для кого упростило бы? - спросил Мейсон.
Этвуд сделал движение рукой в сторону своего клиента.
- Для мистера Гриффина, конечно.
- Я не являюсь адвокатом мистера Гриффина, - сухо ответил Мейсон.
- Это факт неопровержимый, - глаза Этвуда улыбнулись одновременно с губами, - по крайней мере, в настоящую минуту. Если, однако, мне будет позволено быть откровенным, то мой клиент находится под впечатлением проницательности и беспристрастности, которою вы проявили. Конечно, дело приобрело неожиданный и болезненный оборот, который был для моего клиента большим потрясением. Однако, в настоящую минуту уже не может быть сомнения в фактическом течении происшествий и моему клиенту понадобится много компетентных советников по управлению имуществом, оставшимся после мистера Белтера, если вы хорошо понимаете то, что я имею в виду.
- А что вы имеете в виду? - спросил Мейсон.
Этвуд вздохнул.
- Ну, если я вынужден говорить яснее, а я не знаю, может быть нужно было бы сказать, вульгарнее, то не исключено, что администрирование газетой, я имею в виду "Пикантные Известия", окажется делом превосходящим компетенцию моего клиента. А так как у меня будет много хлопот с управлением остальной частью имущества, то мой клиент считает, что неплохо было бы обеспечить себе помощь профессионального адвоката, как советника по вопросам газеты. На практике это означало бы занятие редактированием газеты до тех пор, пока дело о наследстве не будет закончено.
Этвуд остановился и значительно посмотрел на Мейсона бусинками глаз. Так как Мейсон не отвечал, Этвуд продолжил:
- Дело потребует, конечно, определенного вклада времени. Ваш труд был бы вознагражден, очень хорошо вознагражден.
- Что тут крутить вокруг да около? - бесцеремонно спросил Мейсон. Вы хотите, чтобы я отказался от всяких претензий на наследство и допустил мистера Гриффина к корыту. Он постарается со своей стороны, чтобы мне также от этого что-то перепало, не так ли?
Этвуд надул губы.
- Но, господин адвокат, мне трудно было бы согласиться с такой неудачной формулировкой. Но, если вы захотите обдумать мое предложение, то вы наверняка придете к убеждению, что оно не выходит за границы этики и, одновременно достаточно широко...
- Пускание дыма в глаза, - взорвался Мейсон. - Я не хочу никаких интриг и буду говорить откровенно, понравится это вам или нет. Мы стоим по разные стороны баррикады. Вы адвокат Гриффина и хотите наложить руку на наследство. Я, как адвокат миссис Белтер, заявляю вам, что добьюсь отмены этого завещания. Это фальшивка, вы сами хорошо это знаете.
Улыбка не сходила с губ Этвуда, но его глаза были холодными и жесткими.
- Вам это не удастся. Не имеет ни малейшего значения, настоящее завещание или нет. Миссис Белтер уничтожила оригинал, она сама в этом призналась. Мы проведем доказательство содержания и примем наследство по духу решений уничтоженного завещания.
- Это означает процесс, - ответил Мейсон. - Вы считаете, что выиграете его, а я считаю, что нет.
- Впрочем, - продолжал Этвуд, - миссис Белтер и так не может наследовать. По закону убийца не может получить наследства того человека, которого он убил, независимо от завещания или каких-либо других оснований.
Мейсон молчал. Адвокат обменялся взглядом со своим клиентом.
- Вы ведь не будите опровергать это?
- Почему же? Буду. Но, я не намерен дискутировать здесь с вами, свои аргументы я сохраню для Суда. Что вы себе воображаете? Что я только сегодня родился? Я хорошо знаю, к чему вы стремитесь. Дело в том, чтобы Ева Белтер была осуждена за предумышленное убийство и вы хотите, чтобы я вам дал доказательство мотива убийства. Если вам удастся получить приговор за убийство предумышленное, тогда миссис Белтер не может наследовать. Таков закон, убийца не наследует. Если же она будет осуждена за неумышленное убийство, тогда она может наследовать. Вам нужно наследство и вы хотите меня подкупить. Это вам не удастся.
- Господин адвокат, если вы будете держаться такой линии в рассуждениях, то вы сами можете оказаться перед Судом Присяжных.
- Да? Как это называется на обычном языке? Угроза?
- Вы не можете преградить нам дорогу к наследству, - сказал Этвуд. А как только мы примем его, то будем вынуждены принять несколько важных решений. Некоторые из них могут быть существенны для вашей практики.
Мейсон поднялся с места.
- Мне не нравится это увиливание. Я выкладываю карты и говорю то, что хочу сказать.
- Вот именно, что вы хотите нам сказать? - спросил Этвуд все еще вежливым тоном.
- Ничего, - заявил Мейсон. - Я не согласен.
Карл Гриффин дипломатически покашлял.
- Господа, может быть я мог бы что-нибудь добавить для облегчения дела?
- Нет, - возразил Этвуд, - разговор предоставьте мне.
Гриффин улыбнулся Мейсону.
- Вы напрасно возмущаетесь, господин адвокат. Дело идет о наследстве.
- Прошу тебя, - перебил Этвуд, испепеляя его взглядом.
- Хорошо, хорошо, - уступил Гриффин.
Мейсон сделал рукой жест в сторону двери.
- Мне кажется, что конференция закончена, господа.
Этвуд попытался еще раз:
- Если бы вы решились взять назад свои прошения, то это сэкономило бы массу времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20