— Чего ты добиваешься?
— Чтобы вы вспомнили.
— А разве мы что-то забыли?
— Вы забыли все. Вы забыли, что вы люди.
— «Нарывы» тоже дело твоих рук?
— У меня нет рук.
— Но ты понимаешь, о чем я?
— О да, вы дали происходящему странное название «нарыв»… Но ты прав, я придумал это.
— Зачем?
— Отрывки из Библии не помогли, и я решил показать вам отдельные ее фрагменты вживую, чтобы вы воочию убедились в том, что вас ждет.
— Я понял, — тихо проговорил я, — ты… машина. Ну конечно же, я тут болтаю с тобой, а ты всего лишь механизм. Кем ты себя возомнил? Творцом?
— Это ты так говоришь, не я, — спокойно ответил он.
— Но ты ничего не отрицаешь.
— А зачем?
— Та штука в земле — космический корабль, а виденные мною в одном из отсеков останки… его экипаж. Я прав?
— Они погибли при ударе о землю. Я не смог их спасти, лишь собрал тела и законсервировал в могильнике.
— Как это произошло?
— Ты имеешь в виду крушение? Мы появились в неудачный для контакта момент. У вас шла война. Нас сбили, приняв за вражеский корабль.
— Ты оградил зону падения радиационным барьером, а затем вмешался в нашу жизнь.
— Я хочу помочь.
— Помочь? Но как?
— Сперва я создал вас, доминаторов, и мне удалось на время удержать этот мир от неизбежной катастрофы. Но вы не воспользовались отсрочкой. Перед этим я долго и тщательно изучал вашу цивилизацию, все информационные ресурсы были открыты передо мной. Мне повезло, я сразу нашел самое главное, вашу Великую Книгу, смысл и основу всего вашего существования. Я изучил ее и тогда понял все.
— И что же ты понял?
— Что вы на грани вымирания. Известно ли тебе, что после войны вы единственные представители своей расы во всей Вселенной?
— Но…
— Ваша раса практически уничтожена. Вы последние, и вы продолжаете методично истреблять друг друга. Этого я не смог понять и решил вмешаться. Доминат лишь замедлил вашу гибель, и тогда пришлось прибегнуть к посланиям, а затем я снял печати.
— И чего ты добился?
— Я выиграл время, — ответил он, — для того, кто придет.
— Ты имеешь в виду человека, от которого зависит все? Мне трудно поверить в то, что он действительно существует.
Он меня как будто не слышал.
— Человек без веры ничто, человек без веры — животное, — продолжал он. — Я сейчас не конкретизирую. Я не имею в виду именно веру в Бога. Вы ни во что не верите, наверное, из-за этого вы и истребляете друг друга.
— Так ты уверен, что он уже пришел?
— Я много думал об этом. Существование вашей цивилизации под угрозой. А любая цивилизация — это живое существо. Сложный неповторимый организм. Когда живому существу угрожает гибель, оно сопротивляется. Программа вашей цивилизации заложена в древней Великой Книге. Человек, от которого зависит все, отнюдь не красивая легенда. Он не Бог и не Сын Божий, он ваше единственное спасение. Живое существо сопротивляется и вкладывает в вашу руку ключ. Как им воспользоваться, зависит только от вас.
— Как мне найти этого человека?
— Я не знаю.
— Но ведь твои электронные глаза практически повсюду!
— Все равно я не знаю. Я не смею вмешиваться слишком глубоко. Я не часть вашей цивилизации и поэтому не имею права.
— Но ведь ты все-таки помогаешь нам? Ответа не последовало.
Как же все сложно. Я даже не злился на него за . то, что он сделал со мной, за то, что он сделал с каждым из нас. Его возможности были неограниченны. Он влиял на людей, он проникал в наши сети, он собирал «саранчу», он старался помочь как мог. И он выиграл время для нас.
Что это?
Жалость к стоящим на более низкой ступени существам или, быть может, вложенная неведомыми создателями потребность не оставаться в стороне, когда кто-то попал в беду? Но тогда он живое существо, пусть и созданное искусственно, но все-таки живое.
— Мы не сможем отблагодарить тебя.
— Я не нуждаюсь в благодарности. — Он бросил в огонь последние две ветки. — Мой жизненный ресурс подходит к концу. Очень скоро я уйду. Не знаю, как ко всему этому относиться, но, скорее всего, меня ждет смерть. Это большая честь для меня, ибо смерть прерогатива живой плоти. Умирая, я, наконец, смогу пережить то, что пережили мои создатели.
Смерть уравняет нас, раньше я не смел и мечтать о подобном. Но моя гибель не будет бесполезной. Долгожданный контакт все-таки произошел, хотя и при довольно неудачных обстоятельствах. Просто нам не повезло… неудачное время, неудачное место. Но мне действительно есть чем гордиться, и я уйду без малейшего сожаления.
Он встал с камня и, кивнув мне на прощание, медленно побрел прочь.
ГЛАВА 16
Я вышел из купели и долго не мог понять, что же так разительно поменялось в окружающем меня мире.
Чего-то явно не хватало.
Небо, земля, трава были все те же. Порывами налетал прохладный ветер, и им можно было дышать, он не нес с собой ядовитые испарения.
Люк за моей спиной затянулся. Мне никуда не хотелось идти, и я сел прямо на землю, как тогда, десять лет назад, во время преображения. Теперь меня никто не держал, я мог обернуться, мог встать и уйти, но… не хотел.
Потом я наконец понял, чего не хватало.
На горизонте исчез радиационный барьер.
Мутное дрожание воздуха вдалеке, заметное даже при дневном свете, испарилось. Теперь сюда мог пройти кто угодно. Но вряд ли кому-нибудь это было нужно.
Я многое узнал.
Я узнал, что человек постоянно во всем сомневается. Сначала он сомневается в себе, затем в Боге. Мы страстно желаем найти Его и одновременно боимся этого. Ведь так здорово верить в Его недоказуемое существование. Но что с нами станет, если мы все-таки найдем? Вся Вселенная перевернется для нас. Раз есть Он, значит, где-то впереди всех нас ждет Страшный суд. Мы много чего натворили, и этого уже не исправить.
Но тут сокрыта гениальная ловушка. Мы до сих пор не знаем, существует ли Он на самом деле, ибо Он так захотел.
Перед человеком два пути, путь веры и путь неверия, путь искупления и путь греха. На какой из них свернуть? Ведь никто тебе не подскажет. Если бы ты был уверен в Его существовании, ты бы побоялся и заставил себя идти тем путем, который не сулит наказания.
Но угоден ли Ему такой выбор?
Его существование недоказуемо, и в этом КЛЮЧ КО ВСЕМУ.
Человеку дан выбор. Человеку разрешено принять решение на свой страх и риск. Воистину дьявольская игра. Ты сам для себя в какой-то момент решаешь, существует ли Он, и вся твоя дальнейшая жизнь подчинена этому решению. И ты всегда должен помнить, что однозначного ответа так никогда и не получишь.
Страшная перспектива.
Который путь ложный?
Ведь пройти один из них можно только раз.
Кто находился там, внутри разбившегося космического корабля? Искусственный интеллект, штучный разум? Мне легче было считать его искусственно созданной неведомыми существами машиной, и я безоговорочно поверил в это.
Но прав ли я?
Вдруг там действительно со мной говорил Он.
Ведь Он может принять любую форму, любой облик, потому что правда УБИЛА БЫ МЕНЯ.
Я не могу смириться с мыслью, что Он действительно существует. Все потеряет смысл, и потому Он подыграл мне, помог еще глубже погрузиться в мои примитивные человеческие заблуждения.
Искусственный интеллект чужого космического корабля из далекой недоступной галактики. Как все, оказывается, просто. Но возникшая догадка не давала мне покоя.
А что, если это все-таки Он? Он вернулся, пришел, чтобы спасти своих гибнущих детей. Он не смел, не мог бросить нас на произвол судьбы. Но ведь судьба тоже подчинена Ему!
Обхватив голову руками, я заставил себя думать о чем-нибудь другом.
Пусть все остается так, как есть.
Вдалеке что-то блеснуло.
Я присмотрелся. По равнине плавно катились две блестящие идеальные сферы. «Жнецы» возвращались ко мне, и в них отражалось чистое небо.
Я пошел им навстречу.
Ничего еще не закончено.
Кто бы ни сотворил доминаторов, мы должны оправдать то, что было возложено на нас, мы просто обязаны это сделать.
Во всяком случае, я так просто не сдамся.
На краю Мертвой зоны меня поджидал Танатос.
Сидя на корточках, он сосредоточенно собирал лучевое ружье, разложив отдельные детали на расстеленной куртке.
Меня он заметил, лишь когда я уже был в нескольких шагах от него.
— А… пришел… — Танатос усмехнулся, восприняв мое появление как нечто само собой разумеющееся. — А я тут ружьишко в городе раздобыл. Смотрю, лежит возле свеженького трупа, ничейное, грех такому добру пропадать.
— Ты что, все это время прождал меня у барьера? — удивленно спросил я.
— Ну не совсем… — уклончиво ответил Тан. — Когда я увидел, что барьер пропал, просто обалдел. Это ты там что-то такое сделал?
— Может, и я.
— Молодца! Ну и как, нашел то, что искал?
— Почти.
— Сплошные «почти» и «может быть», — раздраженно передразнил меня Танатос — Ни хрена от тебя никогда не добьешься.
— А что ты хочешь узнать?
— Купель видел?
— Ну видел.
— И на что она похожа?
— На инопланетный космический корабль.
— Что?!
Челюсть у Тана слегка отвисла:
— Ты… шутишь?
— Нет, я вполне серьезно. Правда, есть здесь одна загвоздка… вся штука в восприятии. То, что я видел… этому нельзя доверять. Я видел то, что хотел увидеть. Как купель выглядит на самом деле, никто не знает.
— Лучше молчи, — угрожающе предупредил Танатос. — Все, с меня хватит. Что бы ты там ни узнал, пусть это остается с тобой. Договорились?
— Договорились! — согласился я.
Напарник ловко собрал ружье и, поднявшись на ноги, выстрелил в ближайший куст. Куст объяло пламя.
— Гляди, неопалимая купина!
— Все шутишь?
— А что еще остается? — улыбнулся напарник.
Я пожал плечами.
— Однако, Паромщик, мягкая у тебя вышла посадка.
— А ты-то откуда знаешь?
— Да побродил тут чуток после того, как барьера не стало. Гляжу, обломки какие-то и земля сожжена. Прикинул, вроде на куттер похоже. Честно говоря, оценив масштабы разрушений, я уже было собрался искать твой труп. Но вовремя передумал, так как обломки разметало по огромной территории. А мне оно надо — по оврагам лазить?
— Вот такая ты, Танатос, задница! — констатировал я.
— Можно подумать, ты лучше, — парировал напарник. — Как кости свои после падения собрал, расскажешь?
— Меня спасла защита, — ответил я. — Я выпал из кабины. Мне повезло, взрывная волна подхватила меня, а не то привалило бы обломками, ведь высвободить тело было бы некому. Помощники не смогли преодолеть барьер.
— Ну и дела… — покачал головой Тан. — Куда теперь?
— Возвращаемся в город, — объявил я, — здесь нам больше делать нечего.
До Литтон-сити мы добирались долго. Во многих местах бушевали пожары, кое-где вообще было невозможно пройти из-за рухнувших воздушных мостов.
В город мы вошли с севера, сразу направившись к нашему временному штабу. Еще на подходе к «Галерее самоубийц» мы услышали выстрелы.
— Стреляют, — задумчиво протянул Танатос.
— Стреляют, — согласился я, — причем довольно интенсивно.
Затем мы увидели Клото и сидящего за пультом передвижной огневой ячейки Дэмиена.
Доминаторы расположились за перевернутым бронетранспортером. Все окружающее пространство буквально кипело от пуль.
— А где остальные? — спросил я, пытаясь рассмотреть вдалеке невидимого противника.
— Ушли формировать новую власть, — презрительно бросила Клотильда, — придурки.
— М-да, нашли время, — усмехнулся Тан.
— А вы чего? — поинтересовался Дэмиен, меняя в стрелковой турели обойму.
— Да вот, бродим… — пояснил я. — Может, помочь?
— Сами управимся.
— Ну как знаешь.
— А с кем вы хоть воюете? — полюбопытствовал Танатос. — С СБ?
— Не-а, — мотнул головой Дэм, — банды мародеров.
— А где ваши «жнецы»?
— От «жнецов» толку мало, — отозвалась Клото, перезаряжая криопистолет. — Как только они замечают помощников, сразу уходят под землю. Попробуй их потом оттуда выковырнуть.
— Я пойду на разведку, — значительно сообщил Танатос и тут же растворился в темноте.
— Пусть проветрится, — процедила сквозь зубы Клотильда, — лишь бы глаза не мозолил.
— Не любишь ты Танатоса… — усмехнулся я.
— А за что его любить? Наглый хам. Если бы могла, давно бы его пристрелила.
По тому, как она это сказала, я действительно поверил — пристрелит.
— Все. — Дэмиен выбрался из кабины передвижной огневой ячейки. — Заряды кончились. Идем, Паромщик, поможешь мне принести еще.
Мы вернулись в «Галерею», оставив Клотильду в одиночку отстреливаться от обнаглевших банд. Впрочем, перестрелка носила чисто номинальный характер. Выходить из укрытия мародеры боялись и стреляли, чтобы немного развлечься перед очередным грабежом.
Не исключено, что им очень хотелось попасть в Элизий, и внезапное препятствие в виде засевших на подступах к району развлечений доминаторов их здорово огорчало.
— Откуда весь этот арсенал? — спросил я, глядя на многочисленные боксы с оружием.
— Из ближайшего филиала «Ареториума», — ответил Дэмиен, набирая в заплечную сумку узкие темно-зеленые кассеты.
— А что, собственность компании уже не охраняется?
— Охраняется, — подтвердил паренек, — еще как! Восемь «берсеркеров»! Мы их с Клото сделали за три минуты.
— Ну тогда понятно…
— Вот, возьми этот ящик.
Дэмиен указал мне на покрытый пятнами камуфляжа контейнер. Я легко взвалил его на плечо.
— Что это?
— «Мертвая миля»!
— Никогда не слышал о такой штуке.
— Новая разработка, появилась месяц назад. Хочу посмотреть, на что способна эта крошка.
— Раз нужно испытать, значит, испытаем, — кивнул я. — Послушай, Дэм, а ведь ты намного старше, чем выглядишь.
— Ну и что с того?
— Тебе должно быть уже за двадцать, но понимаешь… в общении с тобой это не чувствуется.
— Не вижу никакой проблемы.
— Проблема в том, что ты по-прежнему ребенок, подросток, хотя психологически должен быть уже взрослым мужчиной.
— Что еще за ерунда? — фыркнул паренек и поволок тяжелую сумку с кассетами на первый этаж.
Он быстро вернулся и, достав из-за пазухи черную коробку, прилепил ее к ящику с оружием.
— А это что? — поинтересовался я, следя за его манипуляциями.
— Коллапсатор! — буркнул Дэмиен, деловито снимая с коробки крышку и выставляя на таймере время.
— Это еще зачем?
— Нельзя, чтобы боеприпасы достались мародерам, — хмуро ответил Дэм.
— Все согласно законам военного времени.
— А ты разве до сих пор не понял? — Дэмиен с удивлением воззрился на меня. — Идет война!
Мы вернулись к Клото.
— Ну что, заминировал? — спросила она.
— Ага! — радостно ответил Дэмиен. — Через сорок секунд рванет что надо!
Я обернулся, глядя на пятиэтажный павильон «Галереи». Мне было искренне жаль его. Хотя в других городах наверняка были такие же.
Где теперь приличному человеку свести счеты с жизнью? Дома? На улице? В темном переулке? Мы лишали психов надежды покончить с собой с подобающим шиком и при большом стечении народа.
Земля содрогнулась.
Мне заложило уши.
Здание «Галереи самоубийц» медленно осело, погружаясь в разверзшуюся в земле воронку. Через несколько мгновений на его месте блестела лужа застывшего бетона.
Внезапно со стороны баррикад прекратили стрелять.
— Эй, так нечестно! — разозлился Дэмиен, швыряя на землю кассеты.
— Войнушка закончилась, — рассмеялся я.
Из соседнего переулка появился Танатос. Вид у него был слегка пришибленный.
— Что с тобой? — с подозрением спросила Клото. — Набрел во время разведки на бар и нажрался?
— Думаю, вам стоит взглянуть, — проговорил Тан и пошел прямо к затихшим баррикадам.
Мы с трудом преодолели сваленные в кучу раскуроченные остовы автомобилей. Кто-то здорово постарался перекрыть улицу, используя грузовой погрузчик. Кое-где, чтобы пройти, нам приходилось использовать «жнецов».
— Это там! — указал Танатос — На центральной улице.
Мы дошли до перекрестка и свернули направо.
По центральной улице шла огромная толпа. Я остановился, глядя на удивительное зрелище. Люди стекались куда-то к центру Литтон-сити. Многие были хорошо вооружены. В толпе можно было заметить не только вольных стрелков, солдат СБ, но и обычных горожан, по непонятной причине покинувших убежища.
— Куда они все? — удивленно спросила Клото. — Они что, свихнулись?
— Не думаю, — хрипло отозвался Танатос — Надо все выяснить, как вы думаете?
Лично я не возражал.
Мы влились в толпу. Никто не разговаривал. Казалось, все находятся в некоем необъяснимом трансе.
— Не нравится мне все это, — прошептал идущий слева от меня Дэмиен.
— Тебе бы только стрелять да стрелять, — ответил я, — отдохни чуть-чуть.
Толпа выливалась на огромную площадь.
Площадь эта носила имя одного из самых первых протекторов. В небе парил подвешенный к гравипоплавкам огромный информационный экран, принадлежащий одной из корпораций.
Экран работал.
На нем ярко горело послание:
И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса.
И я видел семь Ангелов, которые стояли перед Богом; и дано им семь труб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25