Надо это обязательно отметить. Как насчет того, чтобы пропустить по стаканчику? Так сказать, за встречу? Тебе уже можно спиртное?
Он подмигнул. Наткет подумал, что компания доктора – меньшее, чего ему сейчас хочется. Искал одиночества, а вместо этого… Вместо этого он сказал:
– Почему бы и нет?
– Знаю я здесь одно местечко, – протянул Норсмор. – Уютная атмосфера, умеренные цены, высокое качество обслуживания – так у вас в Городе принято говорить? Если что не так, вини мою провинциальность.
Наткет усмехнулся и пожал плечами: мол, он не против прогуляться до этого самого «местечка».
– Здесь недалеко, – заверил его доктор.
Развернувшись, он пошел по улице, размахивая саквояжем так, словно это помогало ему передвигаться. Взмах – и тело улетает вперед, еще взмах. Видимо, с возрастом к гравитации подходишь практичнее. Наткет догнал его, хотел спросить что-нибудь для поддержания беседы, но, взглянув на сосредоточенное лицо Норсмора, передумал.
Они немного прошли по улице, затем свернули в узкую щель между домами. Поспевать за доктором Наткету удавалось с трудом: ноги у Норсмора были длинные, а шаг широкий. К тому же приходилось уворачиваться от саквояжа. Поскольку Норсмор сбивался с ритма, а сам Наткет еще прихрамывал после удара по ноге, поход требовал изрядной ловкости.
Сверху противно закапало. Подняв голову, Наткет увидел паутину проводов и веревок, на которых сушилось белье. Он старался не думать, что за заведение может скрываться в подобных трущобах. Они прошли мимо подростков, сидящих на корточках рядом с переполненным мусорным баком. Те проводили их злыми взглядами, передавая по кругу сигарету. Но ни один не стрельнул курева или пару монет. Дурной знак.
Кафе, про которое говорил Норсмор, ютилось в подвале заброшенного дома. Окна верхних этажей скалились осколками стекла, но из-под плотно закрытой двери пробивалась слабая полоска света. Наткет спустился следом за Норсмором на пару ступенек и подождал, пока доктор жал на кнопку звонка. Ничего себе заведеньице! Пока до «уютной атмосферы» было как до Марса.
Со скрипом дверь приоткрылась – доктора кто-то долго рассматривал, после чего их впустили. Оказавшись в кафе, Наткет почувствовал себя как полярный исследователь, который вместо полюса в шубе, парке и унтах очутился в амазонской сельве. Здесь было душно и жарко, как в бане. От огромных чанов с рисом поднимался пар, окутывая помещение горячей дымкой. Определить размеры зала не получилось – Наткет понял только, что он очень большой и заполнен до отказа. Некоторые посетители так и не сняли карнавальных масок.
Посреди зала стоял круглый стол с отверстием посередине. Внутри кольца суетились шестеро или семеро поваров-китайцев в грязных фартуках: что-то жарили, на глазах у посетителей потрошили рыбу и морских гадов и безостановочно горланили. В воздухе застыл резкий запах йода, горелого масла и выпивки. И еще какой-то сладковатый аромат – Наткет решил, что это опиум. Доктор привел его в самый настоящий притон.
– Неужели двенадцать лет? – продолжал изумляться Норсмор, когда они сидели за столиком. – Если мне не изменяет память, так твой отец… пропал позже. Ты разве не приезжал на похороны?
– Как-то не сложилось, – уклончиво ответил Наткет, надеясь, что доктор по тону поймет, что вопрос не из тех, которые он бы хотел обсуждать.
Заведение ему не нравилось. На первый взгляд – идеальный китайский ресторан, к кухне наверняка не придраться. Но все же Наткет сидел как на иголках. Краем глаза он ловил взгляды: иногда озадаченные, чаще – раздраженные и злые. Короткие как фотовспышки и столь же заметные. Уютная атмосфера, как же! Лютер Кинг на вечеринке ку-клукс-клановцев и то бы чувствовал себя раскованнее.
За соседним столиком восседал голый по пояс толстяк, столь обильно покрытый татуировками, что в одежде не нуждался. Перед ним стояло громадное блюдо, наполненное черными многолапыми созданиями, – толстяк поглощал их с пугающей методичностью и при этом в упор смотрел на Наткета. Встретившись с ним глазами, толстяк широко и недобро улыбнулся, обнажив гнилые зубы. Наткет поспешил отвернуться, но затылком чувствовал тяжесть взгляда.
Выпивку заказал Норсмор, заверив, что Наткет такого еще не пробовал и обязан исправить ошибку. Доктор не ошибся – ничего подобногоНаткет действительно не пил и совсем не жалел об этом. На бутыль он смотрел с содроганием: в мутной жидкости плавала толстая змея, обесцветившаяся и разбухшая за годы алкогольного плена.
– Так называемая знаменитая змеиная водка, – пояснил Норсмор, щелкнув ногтем по стеклу. – И очень редкая змея. Яд в десять раз сильнее яда кобры…
Закатив глаза, Норсмор разлил выпивку по стаканам.
– А пить-то ее безопасно? – кисло спросил Наткет. Он поднял стакан, принюхался. Сквозь резкий запах дешевого самогона пробивались нотки тления и чего-то кислого. Стоило уловить, и от них было уже не избавиться.
– Не надо так беспокоиться, – заверил его доктор. – Абсолютнобезопасно. Яд нейтрализуется алкоголем и придает тому неповторимое звучание. Такую ты нигде не найдешь, можешь поверить – я по выпивке специалист.
Наткет предпочел бы напиток попроще. Он встряхнул стакан – вдоль стенок всколыхнулась подозрительная пена. Подумалось, что посетители кафе его проверяют. Хватит ли выдержки выпить эту гадость или стошнит после первого глотка? Наверное, заключают ставки… Норсмор приветственно поднял стакан.
– Так выпьем за нашу встречу. Такие встречи большая редкость, их нельзя упускать.
Почудилось, что весь зал затаил дыхание. Наткет бы не удивился, услышав зловещую барабанную дробь. Зажмурившись, он осушил стакан.
Алкоголь, обжигая, скользнул по горлу. Наткета передернуло, навернулись слезы. Он едва нашел силы поставить стакан на стол, пока глаза бегали в тщетных поисках запивки. Но ее Норсмор не предусмотрел. Тонкие нотки, сложное послевкусие – ничего подобного. Во рту звучал лишь пронзительный вкус крепчайшей выпивки. Сколько градусов в этой дряни? Шестьдесят? Уж никак не меньше. Секунд десять спустя Наткет решился выдохнуть и зашелся кашлем.
Норсмор смотрел в потолок, смакуя выпивку. Его лицо оставалось непроницаемым, как у дегустатора, исследующего вкусовые глубины элитного коньяка. Кадык дернулся – доктор позволил себе глоток.
– Поразительно, не так ли? Вкус бесподобен!
– Э… – промямлил Наткет. – Повторить действительно сложно…
Разве настоять старые носки в жидкости для чистки стекол, но про это Наткет промолчал.
– Ну так рассказывай, – сказал Норсмор. – Как идет жизнь в Городе? Жена, дети? Престижная работа? Я так помню тебя еще мальцом…
Наткет развел руками.
– С детьми и женами не сложилось. А работа… Утром была. Может, и не самая престижная, но интересная…
– А чем занимаешься?
– Делаю чудовищ, – вздохнул Наткет. Корнелий… Что бы сказал старик, узнав, что на его поминках Наткет будет пить водку, настоянную на редких змеях? Расстроился? Удивился? Как бы то ни было, Наткет все равно не смог бы угадать реакцию. Старик остался для него закрытой книгой. Наткет ничего не знал о его прошлом – лишь раз Корнелий обмолвился, что воевал, хотя Наткет так и не понял где, когда и с кем.
Правда, про родного отца он знал не больше, хотя и прожил с ним восемнадцать лет. С ним ситуация была иной – отец не скупился на истории о своей жизни, но разобраться, есть ли там хоть слово правды, было невозможно. И шансы узнать истину точно так же упали до нуля.
Белесые брови Норсмора взметнулись.
– Как так? – переспросил он. – Настоящих чудовищ?
– Для кино, – пояснил Наткет. Сбиваясь, поскольку алкоголь начал расползаться по телу, он рассказал доктору о своей работе. Норсмор смотрел на него так, словно до сегодняшнего вечера думал, что в кино снимают настоящих монстров. Качал головой, щелкал языком и слушал столь внимательно, будто запоминал каждое слово. В другой раз от подобного внимания Наткет бы запутался в словах, но змеиная водка развязала язык.
– Ну а вас что привело в Город? Закупаете лекарства для аптеки? – он подмигнул.
Норсмор усмехнулся и, прежде чем ответить, разлил вторую порцию.
– За удачную карьеру? Так сказать, за чудовищ, которые нас кормят?
Вторая прошла легче, хотя нутро Наткета и сжалось, предвкушая новую встречу со спиртным.
– Последнее время мой бизнес, так сказать, расширился, – пояснил Норсмор, когда Наткет несколько пришел в себя. – Так что приходится иногда наведываться. В некотором роде мы теперь коллеги – я также занимаюсь чудовищами.
Настал черед Наткета удивляться.
– Как это?
Поставив саквояж на колени, доктор достал и передал Наткету плоский флакон из темного стекла.
– «Кровь дракона», – прочитал Наткет яркую этикетку. – Горький бальзам?
– Производство, оптовые поставки – пояснил Норсмор. – Брэнд уже входит в моду. Скоро мы планируем запустить рекламу на телевидении – «Кровь Дракона – от тысячи болезней». Спрашивайте в аптеках и супермаркетах.
Наткет покосился на доктора, не представляя, где тот мог нахвататься подобных слов и идей. На успешного бизнесмена тот походил в последнюю очередь. Перевернув флакон, он прочел:
«Вода из чистейших родников северного побережья и уникальные травы создают неповторимый вкус, которым так славен бальзам „Кровь Дракона“. Эффективность подтверждена клиническими испытаниями. Рекомендовано для профилактики заболеваний сердечно-сосудистой, нервной, эндокринной, пищеварительной и мочеполовой систем. ПОЧУВСТВУЙ СИЛУ ДРАКОНА! Рецепт, передававшийся из поколения в поколение, теперь для ВАС! Экологически чистый продукт из города Спектр. Производится с 1868 года».
– С какого года? – переспросил Наткет. – Спектр же основан в девяносто четвертом…
– Но кто об этом помнит? – сказал Норсмор. – К тому же бальзам могли делать и до основания города, так? Кто-то же там жил?
– Медведи, – согласился Наткет. – И береговые гиены.
Он протянул флакон Норсмору.
– Оставь себе, – сказал доктор. – Такой подарок из родных мест. А если кончится или захочется вспомнить Спектр, так достаточно зайти в супермаркет. Вкус, знакомый с детства…
– Что-то я не помню в своем детстве подобных вкусов…
Норсмор не успел возразить – из саквояжа раздался писк. Доктор нахмурился, долго копался, звеня стеклом, пока не вытащил огромный мобильный телефон того дизайна, который вызвал бы нервный припадок даже у Белла. Наткет и не подозревал, что сейчас кто-то пользуется подобными монстрами от сотовой связи.
– Я человек старого склада, – сказал доктор, держа в Руке надрывающийся телефон. – Для людей моего возраста такие штуки непонятны. Но приходится идти в ногу со временем. Телефон мне купил менеджер…
– Вы ответите? – спросил Наткет, которого нервировали звонки.
– Ах да…
Норсмор нажал на кнопку указательным пальцем.
– Слушаю. – Некоторое время он молчал. – Сорвался звонок. Ну ничего, перезвонят.
Доктор третий раз наполнил стаканы.
– Так за прогресс? И чтобы мы всегда за ним успевали…
– А у тебя есть телефон? – спросил он, когда они выпили, тоном, словно речь шла о нефтяной скважине. Наткет не упустил шанса похвастаться. Он долго рассказывал доктору про возможности своей многофункциональной трубки, даже сфотографировал и показал снимок. Норсмор был сражен наповал.
Спустя минут десять телефон доктора снова зазвонил.
– Я отойду, пока вы говорите? – сказал Наткет – Где здесь уборная?
– Прямо, – доктор махнул рукой, растерянный очередным столкновением с техническим прогрессом. – Слушаю.
Лавируя между столиками, Наткет побрел к туалету. Змеиная водка разгулялась по организму. Ноги заплетались, он чуть не опрокинул чей-то столик. Никто не возмутился – китайцы по-прежнему только наблюдали.
Когда он вернулся – умывшись и ни капли не протрезвев, – Норсмор вертел в руках его телефон. Наткет не заметил, что оставил трубку на столе. Доктор во все глаза смотрел на прыжки белки, кивая в такт.
– За такое чудо надо выпить, – сказал Норсмор. – Когда дела с «Кровью Дракона» окончательно наладятся, первым делом потребую от менеджера такойтелефон.
– За это и выпьем, – сказал Наткет. – Чтобы дела наладились…
Широко улыбаясь, он посмотрел на доктора. Тот молча наполнил стаканы. На долю секунды лицо его стало злым и серьезным, словно из-за тоненькой маски провинциала, которого дурит собственный менеджер, выглянула истинная сущность – странная и непонятная. Новая волна алкоголя смыла наваждение.
Наткет рухнул на стул. Кровь в висках пульсировала, он отчетливо слышал биение собственного сердца. Он обернулся к толстяку, снова наткнувшись на улыбку. И тут у Наткета глаза полезли на лоб. Татуировки – только сейчас Наткет понял, что это переплетающиеся змеи, – двигались. Ползали, извивались, перетекали с предплечья на грудь, а оттуда к животу. Страх тихо пискнул. Наткет быстро отвернулся.
– Тот толстяк, – громко зашептал он. – У него…
Он замолчал.
– Прости? – переспросил Норсмор.
Наткет не ответил, и не потому, что язык не слушался. Змея из бутылки приподняла голову и смотрела прямо на него. Треугольная голова покачивалась.
– Надо же, – пробормотал Наткет.
Вселенная начала вращаться, с каждым кругом быстрее и быстрее. Последнее, что понял Наткет, прежде чем окончательно отключиться, – с самого начала встреча пошла неправильно. Потому что у доктора Норсмора были вертикальные зрачки.
Глава 3
Одной из любимейших баек Честера Лоу, отца Наткета, была история про плюшевого енота.
Дело было на четвертый день рождения сына. Так получилось, что знаменательная дата застала Честера вдали от дома, в городке под названием Конец Радуги. Зачем он туда поехал, не столь важно, тем более что в каждой версии рассказа причины менялись. Предположим, отцу срочно потребовалась электрическая отвертка – они тогда только появились в продаже, а рвануть на край света ради подобной штуки было как раз в духе Честера.
Как бы то ни было, с делами он удачно разобрался и собирался домой. Но сначала, помня о семейном торжестве, зашел в магазин игрушек. Надо сказать, подарок он выбрал идеальный – еще долгое время Наткет мечтал о нем, пока не возненавидел. Это был огромный плюшевый енот. «Почти г тебя, – говаривал отец. – Или чуть побольше. И похож как две капли воды». С каждым годом это «почти с тебя» оставалось неизменным, а на кого именно походила игрушка – на Наткета или на настоящего енота, – отец не уточнял. Воображение рисовало невероятные картины, но самого подарка Наткет так и не увидел.
Машина у Честера была маленькая – зеленый «Фольксваген-Жук» мексиканской сборки; игрушка едва поместилась на заднем сиденье. В этой компании отец, счастливый и довольный собой, отправился в обратный путь.
Ближе к зиме шоссе вдоль Берегового хребта становится пустынным. За целый день можно не встретить ни одной машины. Если же повезет, то, скорее всего, окажется грузовик-дальнобойщик: вынырнет с ревом из тумана, промчится в золотистом блеске фар и исчезнет в дрожащем мареве. Для крошки-«фольксвагена» это не попутчик. Но главная беда: если что случится, помощи не дождешься. В маленьких городках вдоль шоссе любили подобные истории. Про путешественников, замерзших насмерть потому, что забыли сменить масло, про автозаправки, на которых десятилетиями не останавливалась ни одна машина, отчего их владельцы одичали и впали в людоедство, про автостопщиков, чьи выбеленные кости легко найти в придорожных канавах. В большинстве своем – обычные страшилки, но не на пустом же месте они возникли? Поэтому, отправляясь в путь, Честер проверял автомобиль до последнего винтика. Но в этот раз он спешил.
Машина заглохла посреди дороги: что-то случилось с топливным насосом. Этот топливный насос придавал истории убедительности. Завести мотор не получилось, и Честер решил отправиться пешком. До ближайшей заправки, если верить дорожной карте, было километров семь, а там можно поискать подходящий шланг.
Поломка случилась за полночь. Луна, огромная и зеленая, как яблоко, скакала по лесистым холмам Берегового хребта. Полнолуние склонно навевать всяческие мысли, хотя часто и непонятно какие. Честер шел по залитому призрачным светом шоссе, предавался воспоминаниям, пока не вспомнил, что нужный шланг лежит в багажнике. К тому времени он прошел треть пути.
Когда Честер вернулся к машине, ее двери оказались открыты нараспашку. А он отчетливо помнил, что запер их – не столько опасаясь угона, сколько из-за ночного тумана. Потому он оказался совершенно не готов к тому, что предстало перед глазами.
Неизвестный злоумышленник перевернул все вверх дном, расцарапал кузов, выпотрошил бардачок и порезал сиденья. А кроме того – исчез енот.
Именно енот, ничего больше. Даже хваленая электрическая отвертка лежала на месте.
1 2 3 4 5 6 7