"Альтаир" дал три коротких победных гудка и стал медленно удаляться от горящих остатков крушения. Бонд неторопливыми гребками, спешить было теперь некуда, стал догонять катер.
* * *
- Кажется, из строя вышли оба двигателя, - сказал Лицас, - но утверждать не берусь. Топливо тоже взорвалось. Б любом случае, им и этого хватило.
Не покидая своего поста у штурвала, он кивком головы указал на то, что осталось от посланного на перехват катера. Теперь от места катастрофы их отделяло около мили, пожар был уже не такой сильный, к тому же обзору мешали рваные облака дыма, которые ветер гнал прямо на "Альтаир". Огонь погаснет лишь тогда, когда достигнет ватерлинии, и первые волны станут перехлестывать через борт.
Как только Бонд целым и невредимым поднялся на катер, все вновь пошло своим чередом. "Альтаир" должен был уйти из района стычки до того, как его смогут застать катера с Пароса и Вракониса. На то время, пока Лицас и Янки натягивали паруса, Бонд принял штурвал. Теперь, подгоняемый ветром, каик делал почти десять узлов. Решено было отклониться на юг и обойти остров Иос, чтобы уже оттуда брать курс на Враконис - маневр этот занимал лишние два часа, но зато создавал какое- нибудь алиби, что позволяло им ускользнуть от неизбежного расследования. Только теперь у них нашлось время, чтобы поделиться впечатлениями.
Присев на корточки, попивая "Вотрис" и глубоко затягиваясь "Ксанфи", которую ему протянула Ариадна, Бонд рассказывал о том, что произошло с ним. Сигарета была восхитительна на вкус, и приторный бренди уже не казался ему отталкивающим. Заканчивая свой рассказ, он спросил:
- Кто видел, что произошло с тем, который оставался на катере?
- Ничего не могу сказать, - отозвался Лицас. - Он выстрелил в меня разок, но промазал. Я оказался точнее, после моего выстрела он уже не высовывался. Потом грянули взрывы, и парня я уже, конечно, видеть не мог. Их шлюпку откинуло далеко в сторону, и он вряд ли до нее добрался.
- Как бы там ни было, он получил свое, - произнес Бонд с напускной грубостью. - В огне ли, в море. Но расскажите все по порядку.
- Ну, они стали забрасывать меня вопросами, а я стал строить из себя этакого дубоголового крестьянина - возможно, ты даже кое- что из этого видел. Потом один бандит остался стеречь меня, а двое других пошли взглянуть на мою спящую дочурку и убедиться, что опасный преступник по имени Джеймс Бонд не прячется на полубаке. После этого... хотя остальное пусть лучше тебе расскажет Ариадна.
- Нико прав, нам в самом деле здорово повезло, - Ариадна сидела рядом с Бондом, подтянув колени, их плечи соприкасались. Ее голос звучал просто и по- деловому. - Одного из них я узнала. Сначала по голосу, а потом увидела его лицо: это был Теодору, мы состояли с ним в одной партячейке, пока его не исключили за то, что он - левый экстремист и осуждал СССР за миролюбивые намерения во время Карибского кризиса. Греческая полиция, конечно, продажна, состоит из одних фашистов, но даже они не стали бы связываться с таким подонком, как Теодору. Когда он понял, что я узнала его, то отвратительно засмеялся и сказал, что я должка перейти к ним на катер, где меня допросят и... сделают еще кое- что. Греческая полиция такого себе не позволяет.
- Тогда, - прикуривая от сигареты Бонда, Ариадна не прерывала рассказ, отчего фразы звучали как- то отрывочно, - тогда... я сказала... что согласна... и что пусть он минуту подождет, пока я... найду свитер. Но вместо свитера я под одеялом нашла автомат "Томпсон" и расстреляла его... Все было так, как ты, Нико, предупреждал - вибрация, отдача, но я попала в него, он закричал и повалился на пол. Тот, что был с ним, тоже упал, и это показалось мне подозрительным, потому что я в нею не целилась. Он, безусловно, был вооружен, и пока я сидела на крыше надстройки, он мог незаметно подкрасться и выстрелить в меня... Можно отпить из твоего стакана?
Она взяла стакан Бонда обеими руками. Руки ее дрожали. Он обнял ее за плечи.
- В этот момент в дело вмешался юный Янни, - подхватил Лицас. Сказал, что вовсе не хочет, чтобы его, словно пацана, отправляли спать, как только запахло порохом. Ему не терпелось помочь нам. Он пошел к себе, взял нож и спрятался за маленьким трапом, что ведет на полубак. После того, как первый бандит был убит, второй хотел подстрелить деспинис Ариадну. Но на свою беду он повернулся спиной к Янни. Расстояние между ними не превышало и ярда, к тому же Янни способен передвигаться бесшумно, как кошка. Он вылез из своего укрытия, всадил четыре дюйма превосходной шеффидской стали нашему другу под лопатку, и тот стал уже не опасен... Я спрашиваю потом Янни, не хочет ли он отведать бренди, а он отвечает, пет, не хочу привыкать к спиртному в таком возрасте. И это после того, как только что уложил человека, пусть и преступника, - Лицас добродушно расхохотался. - Опять при деле, драит палубу. Она изрядно загажена.
Бонд вздрогнул. Он уже смирился с мыслью, что вовлекает в эту дикую, непредсказуемую цепь насилия, которое было неизбежно в его профессии, посторонних, в сущности, людей, но толкать на эту стезю убийства несовершеннолетнего подростка было ему в новинку. Он надеялся всем сердцем, что сравнительная необразованность, свойственная, в целом, греческой молодежи, убережет Янни от развращающего влияния смертоносного оружия, которому после такого эпизода с легкостью поддался бы его британский сверстник. Лучше не думать об этом. Заставив себя улыбнуться, он спросил:
- А что было у тебя, Нико?
- Ничего из ряда вон. Мои приятель тоже хотел было пострелять, но как только "заговорил" "томпсон", парень почему- то замешкался. Я только того и ждал - выбил у него пистолет и тут же пустил пули ему в лицо. Пустяки.
Вдруг откуда- то спереди раздался крик Янни. Все трое разом обернулись и посмотрели туда, куда указывал палец юноши. На поверхности моря ничего не было видно. Лишь стального цвета вода, чуть тронутая пурпуром занимающегося рассвета, мирно плескалась там, где только что чадил катер.
XII ОПАСНЫЙ ДИЛЕТАНТ
Утро было великолепное. Поднявшийся на море северный ветер "мельтеми" сдувал пенистые верхушки волн, однако с южной стороны острова Враконис он создавал лишь приятное ощущение движения, волнуя поверхность воды мелкой зыбью, отчего та становилась похожей на гигантское, сделанное из жидкого синего камня зеркало, которое непрерывно стремилось на юг и непрерывно возобновлялось у кромки берега. А в доме на безымянном осколке острова вообще чувствовалось лишь легкое, навевавшее прохладу движение воздуха. Порою оно усиливалось, и тогда колыхались некрашеные льняные шторы и шелестел ворох бумаг, лежавших на продолговатом шведском столе у окна.
Сидевший за столом со стаканом чая генерал- полковник Игорь Аренский чувствовал в теле сладостную истому. Это была его первая секретная миссия за пределами Советского Союза, хотя, будучи высокопоставленным чиновником Комитета государственной безопасности, он, естественно, часто выезжал за рубеж под видом члена торговых делегаций, администратора художественных коллективов и т. д. Кроме того, последние пять лет он проработал советником Советского посольства в Вашингтоне.
Аренский сложил руки на плешивом затылке и вперился взглядом в мирное пространство Эгейского моря. Для человека с его опытом наблюдать за выполнением мер, призванных обеспечить безопасность делегатов конференции, было делом несложным. Вся настоящая работа была проведена еще в Москве несколько недель назад. Проделывать весь этот путь лишь для того, чтобы проследить за работой отлаженного безотказного механизма, который сам же он и создал, было, как признавался он, оставаясь наедине со своей профессиональной совестью, совершенно излишним. Полдюжины его сотрудников к примеру, этот красавец армянин, черноглазый Геворк, - справились бы с заданием не хуже его самого. Это была одна из тех прописных истин, которую эти "е... ные политики" никак не могли усвоить. Мысля лишь понятиями чина, рубля, протокола, они неизменно требовали участия старших офицеров госбезопасности, когда речь шла об охране и безопасности дипломатов высокого ранга. Как будто этим грязным арабам или левантинцам не все равно, кто перед ними - видный работник "аппарата" или патрульный милиционер из захолустья.
И все же - грех жаловаться. Выбраться не ненадолго из Москвы было хорошо уже потому, что даже такое короткое путешествие помогает оставаться в курсе событий в мире. И хотя ни климатом, ни комфортом это теперешнее его пристанище никак не могло сравниться с его севастопольской виллой, жизнь здесь вполне устраивала его. Обитатели дома были, по большей части, людьми малообразованными, грубыми и недоверчивыми, но контакты с ними ему удалось свести к минимуму, ограничив их лишь служебными вопросами. Правда, один контакт он все же поддерживал - с сыном местного рыбака. Жизнь баловала Игоря Алексеевича.
Несмотря на то, что сам Аренский это категорически отрицал, он был политиком самой высокой пробы. При Берии, бывшем министре государственной безопасности, он вел себя с какой- то вдохновленной свыше осмотрительностью, не заводя ни друзей, ни врагов, и при этом не нажил опасной репутации индивидуалиста. Его не вполне обычные сексуальные пристрастия парадоксальным образом не шли ему во вред, ибо, по молчаливому согласию обитателей кремлевских коридоров, эта сфера жизни была вне огня критики. Когда Берия пал, и вместе с ним в вихре кровавых событий, последовавших за смертью Сталина, канули и его вассалы, Аренский переместился на более высокую ступень служебной лестницы. Он не был ничьим выдвиженцем: надежный, молчаливый и обстоятельный, он был готов служить всем, чем весьма и устраивал политиков.
Наконец, утомленный игрой солнечных бликов, Аренский вздохнул и посмотрел на лежавшую перед ним в раскрытом виде папку. Чтобы не приобрести вредных привычек, необходимо было заниматься работой. Его маленькие голубые глазки лениво пробежали по заученному почти наизусть тексту на верхнем листе. Он читал:
ДЕНЬ 4
12.00 Желтая степень готовности. (Оцепление вокруг дома).
16.00 Прибытие министерской группы. (Начало морского патрулирования).
17.00 Красная степень готовности. (Проверка документов).
18.00 - 19.30 Прибытие делегатов.
20.30 Приветствия, тосты. (Проверка оцепления).
20.30 Ужин
ДЕНЬ 5
00.30 Заседание.
03.00 Закуски, перерыв на отдых. (Проверка оцепления).
04.00 Заседание.
05.30 - 06.00 Благодарственные речи, отбытие делегатов.
06. 30 Желтая степень готовности. (Возвращение морского патруля).
12.00 Отбытие министерской группы, синяя степень готовности (Снятие оцепления, прекращение радиосвязи).
17.00 Отбытие персонала.
Однако сам Аренский и его люди не покидали остров вместе со всеми. Близился его десятидневный отпуск, который Аренскому предложили провести здесь, на Враконисе, хоть целиком. Сейчас он склонялся к мысли провести весь отпуск здесь. Ведь мальчишка так удивительно смеется...
Стук в дверь вывел генерала из задумчивости.
- Да? - отозвался он с раздражением. В кабинет вошел один из тех двух мужчин, которые занимали дом с самого начала, и с немыслимым украинским акцентом поздоровался.
- Доброе утро, товарищ генерал.
- Доброе утро, Милый. Садись.
Генерал быстро унял свое раздражение и говорил теперь вполне дружелюбно. У него было правило - никогда ни с кем не ссориться, даже с таким никчемным дегенератом, как Милый, годным разве что раздавать в лагере баланду заключенным.
Милый присел на краешек скверной копии венецианского стула возле пустовавшего камина.
- Замечено лишь одно происшествие. В порту говорят, что около пяти часов утра в море случился пожар. К месту происшествия были направлены два катера. Они обыскали весь квадрат, но ничего не нашли. Им удалось выловить только одного члена экипажа, он получал сильные ожоги. Его доставили в местный госпиталь. По его словам, у них в машинном отделении вспыхнул пожар.
- Невеселая история. Милый. Но я не вижу, каким образом она имеет к нам отношение, а? Какой- нибудь идиот- грек бросил в резервуар с бензином окурок и взорвался катер. Было бы странно, если бы в такой отсталой стране, как Греция, нечто подобное не происходило бы каждую неделю. Ты зря ходишь в порт собирать сплетни. Такой хороший ленинец, как ты, должен с первого взгляда видеть, где главное, а где второстепенное. Милый покраснел и смущенно промямлил:
- Извините, товарищ генерал, я не подумал.
- Ничего, ничего. Что- нибудь еще?
- Борис продолжал прослушивание афинской частоты в обычное время. Никаких сигналов не зафиксировано.
- Прекрасно. Узнай- ка, в чем там дело. На внешней террасе происходило какое- то движение, оттуда доносился возмущенный шепот. Затем мужской голос что- то прокричал по- гречески. Милый подошел к двери, открыл ее, впустив в погруженную в тень комнату луч яркого солнечного света и душную волну зноя, и на секунду вышел. Когда он снова вошел в комнату, было видно, что он взволнован.
- Сюда приближается шлюпка с девушкой и мальчишкой лет шестнадцати. Направляются прямо к нашему пирсу.
С момента прибытия Аренского на островок подобные ситуации возникали часто - то наведывались туристы, чтобы узнать, можно ли, и если можно, снять дом, то коммивояжеры в надежде сбыть залежалый товар. Эти ситуации легко улаживались, как он это и предвидел, одним местным сотрудником в соответствии с разработанной легендой. Как правило, во время таких процедур генерал даже не покидал кресла, но на этот раз решил пронаблюдать лично. Он встал, одернул зеленую в бирюзовую клетку рубашку и неторопливо вышел из кабинета.
Солнце жгло кожу, яркие блики на воде слепили глаза. Он прикрыл их ладонью. Прямо на него на расстоянии в сотню ярдов плыла окрашенная в белый цвет шлюпка. Старший из греческой обслуги, у которого в руках был бинокль, осведомился относительно дальнейших указаний, но Аренский где- то еще с минуту наблюдал за игрой мышц на обнаженных плечах сидевшего на веслах юноши. Наконец он сказал по- английски, к несчастью, это был единственный язык, на котором он мог изъясняться со стоявшим рядом мужчиной:
- Вы узнавали, что они хотят?
- Пытался, товарищ генерал. Но они не отвечают.
- Попробуйте еще раз. Узнайте, кто они такие и скажите, что это частное владение и прочее.
Грек выполнил то, что ему велели. На этот раз девушка ответила. Из ее ответа, произнесенного на чужом языке, Аренский не разобрал ни слова, кроме одного, услышав которое он мгновенно насторожился.
- Товарищ генерал, она говорит, что ее послал товарищ Гордиенко, и что она хочет переговорить с живущим в доме господином.
Аренский потеребил пальцами свою отвислую нижнюю губу. События, похоже, принимали непредвиденный оборот, каким- то шестым чувством он понял, что не может отказать в приеме девушке. Были у него и другие соображения. Заметно повеселев, он приказал:
- Передайте, что нам ничего не известно ни о каком мистере Гордиенко, но мы приглашаем девушку и ее... спутника сойти на берег для короткой беседы.
Спустя две минуты, генерал, сунув руки в карманы брюк, уже стоял на причале и наблюдал за прибывающими. Девушка - гречанка или болгарка - была вульгарно симпатичной, с чересчур развитым бюстом. Мальчишка, которого он успел разглядеть краем глаза, нравился ему значительно больше мускулистый, загорелый. Аренский ждал - он никогда не заговаривал первым.
Девушка смотрела ему в лицо.
- Вы говорите по- английски?
- Да.
- Меня зовут Ариадна Александру. Я работала в Афинах в группе мистера Гордиенко. У меня есть срочное сообщение для человека, который здесь отвечает за успех операции.
- Я занимаю этот дом, если вы это имеете в виду. С вашего позволения, я покину вас ненадолго.
Оставив гостей на солнцепеке, Аренский, семеня своими короткими ногами, удалился в комнату, где только что сидел, и достал желтую папку с надписью "Личный состав", в которой были подшиты фотокопии досье всех сотрудников. Александру. Вот ее досье. Волосы на фотографии длиннее, но остальное совпадает. Он захлопнул папку и вернулся к дверям.
- Проходите, пожалуйста. Не стесняйтесь. - Когда Ариадна и ее спутник подошли, Аренский продолжал. - Проходите внутрь. - Затем, жадно ощупав взглядом маленьких глаз смуглое тело мальчика, добавил. - И спросите вашего юного друга, не желает ли он выпить чего- нибудь прохладительного.
Пока девушка переводила вопрос, юноша не сводил глаз с Аренского. Его взгляд красноречивее любых слов говорил, что юноше известны помыслы генерала, и что они внушают ему отвращение. Сказав что- то девушке в ответ, он отвернулся и отошел прочь.
Аренский сделал глотательное движение и выпрямился. С трудом заставив себя улыбнуться девушке, он представился и сказал:
- Поговорим здесь, в прохладе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
* * *
- Кажется, из строя вышли оба двигателя, - сказал Лицас, - но утверждать не берусь. Топливо тоже взорвалось. Б любом случае, им и этого хватило.
Не покидая своего поста у штурвала, он кивком головы указал на то, что осталось от посланного на перехват катера. Теперь от места катастрофы их отделяло около мили, пожар был уже не такой сильный, к тому же обзору мешали рваные облака дыма, которые ветер гнал прямо на "Альтаир". Огонь погаснет лишь тогда, когда достигнет ватерлинии, и первые волны станут перехлестывать через борт.
Как только Бонд целым и невредимым поднялся на катер, все вновь пошло своим чередом. "Альтаир" должен был уйти из района стычки до того, как его смогут застать катера с Пароса и Вракониса. На то время, пока Лицас и Янки натягивали паруса, Бонд принял штурвал. Теперь, подгоняемый ветром, каик делал почти десять узлов. Решено было отклониться на юг и обойти остров Иос, чтобы уже оттуда брать курс на Враконис - маневр этот занимал лишние два часа, но зато создавал какое- нибудь алиби, что позволяло им ускользнуть от неизбежного расследования. Только теперь у них нашлось время, чтобы поделиться впечатлениями.
Присев на корточки, попивая "Вотрис" и глубоко затягиваясь "Ксанфи", которую ему протянула Ариадна, Бонд рассказывал о том, что произошло с ним. Сигарета была восхитительна на вкус, и приторный бренди уже не казался ему отталкивающим. Заканчивая свой рассказ, он спросил:
- Кто видел, что произошло с тем, который оставался на катере?
- Ничего не могу сказать, - отозвался Лицас. - Он выстрелил в меня разок, но промазал. Я оказался точнее, после моего выстрела он уже не высовывался. Потом грянули взрывы, и парня я уже, конечно, видеть не мог. Их шлюпку откинуло далеко в сторону, и он вряд ли до нее добрался.
- Как бы там ни было, он получил свое, - произнес Бонд с напускной грубостью. - В огне ли, в море. Но расскажите все по порядку.
- Ну, они стали забрасывать меня вопросами, а я стал строить из себя этакого дубоголового крестьянина - возможно, ты даже кое- что из этого видел. Потом один бандит остался стеречь меня, а двое других пошли взглянуть на мою спящую дочурку и убедиться, что опасный преступник по имени Джеймс Бонд не прячется на полубаке. После этого... хотя остальное пусть лучше тебе расскажет Ариадна.
- Нико прав, нам в самом деле здорово повезло, - Ариадна сидела рядом с Бондом, подтянув колени, их плечи соприкасались. Ее голос звучал просто и по- деловому. - Одного из них я узнала. Сначала по голосу, а потом увидела его лицо: это был Теодору, мы состояли с ним в одной партячейке, пока его не исключили за то, что он - левый экстремист и осуждал СССР за миролюбивые намерения во время Карибского кризиса. Греческая полиция, конечно, продажна, состоит из одних фашистов, но даже они не стали бы связываться с таким подонком, как Теодору. Когда он понял, что я узнала его, то отвратительно засмеялся и сказал, что я должка перейти к ним на катер, где меня допросят и... сделают еще кое- что. Греческая полиция такого себе не позволяет.
- Тогда, - прикуривая от сигареты Бонда, Ариадна не прерывала рассказ, отчего фразы звучали как- то отрывочно, - тогда... я сказала... что согласна... и что пусть он минуту подождет, пока я... найду свитер. Но вместо свитера я под одеялом нашла автомат "Томпсон" и расстреляла его... Все было так, как ты, Нико, предупреждал - вибрация, отдача, но я попала в него, он закричал и повалился на пол. Тот, что был с ним, тоже упал, и это показалось мне подозрительным, потому что я в нею не целилась. Он, безусловно, был вооружен, и пока я сидела на крыше надстройки, он мог незаметно подкрасться и выстрелить в меня... Можно отпить из твоего стакана?
Она взяла стакан Бонда обеими руками. Руки ее дрожали. Он обнял ее за плечи.
- В этот момент в дело вмешался юный Янни, - подхватил Лицас. Сказал, что вовсе не хочет, чтобы его, словно пацана, отправляли спать, как только запахло порохом. Ему не терпелось помочь нам. Он пошел к себе, взял нож и спрятался за маленьким трапом, что ведет на полубак. После того, как первый бандит был убит, второй хотел подстрелить деспинис Ариадну. Но на свою беду он повернулся спиной к Янни. Расстояние между ними не превышало и ярда, к тому же Янни способен передвигаться бесшумно, как кошка. Он вылез из своего укрытия, всадил четыре дюйма превосходной шеффидской стали нашему другу под лопатку, и тот стал уже не опасен... Я спрашиваю потом Янни, не хочет ли он отведать бренди, а он отвечает, пет, не хочу привыкать к спиртному в таком возрасте. И это после того, как только что уложил человека, пусть и преступника, - Лицас добродушно расхохотался. - Опять при деле, драит палубу. Она изрядно загажена.
Бонд вздрогнул. Он уже смирился с мыслью, что вовлекает в эту дикую, непредсказуемую цепь насилия, которое было неизбежно в его профессии, посторонних, в сущности, людей, но толкать на эту стезю убийства несовершеннолетнего подростка было ему в новинку. Он надеялся всем сердцем, что сравнительная необразованность, свойственная, в целом, греческой молодежи, убережет Янни от развращающего влияния смертоносного оружия, которому после такого эпизода с легкостью поддался бы его британский сверстник. Лучше не думать об этом. Заставив себя улыбнуться, он спросил:
- А что было у тебя, Нико?
- Ничего из ряда вон. Мои приятель тоже хотел было пострелять, но как только "заговорил" "томпсон", парень почему- то замешкался. Я только того и ждал - выбил у него пистолет и тут же пустил пули ему в лицо. Пустяки.
Вдруг откуда- то спереди раздался крик Янни. Все трое разом обернулись и посмотрели туда, куда указывал палец юноши. На поверхности моря ничего не было видно. Лишь стального цвета вода, чуть тронутая пурпуром занимающегося рассвета, мирно плескалась там, где только что чадил катер.
XII ОПАСНЫЙ ДИЛЕТАНТ
Утро было великолепное. Поднявшийся на море северный ветер "мельтеми" сдувал пенистые верхушки волн, однако с южной стороны острова Враконис он создавал лишь приятное ощущение движения, волнуя поверхность воды мелкой зыбью, отчего та становилась похожей на гигантское, сделанное из жидкого синего камня зеркало, которое непрерывно стремилось на юг и непрерывно возобновлялось у кромки берега. А в доме на безымянном осколке острова вообще чувствовалось лишь легкое, навевавшее прохладу движение воздуха. Порою оно усиливалось, и тогда колыхались некрашеные льняные шторы и шелестел ворох бумаг, лежавших на продолговатом шведском столе у окна.
Сидевший за столом со стаканом чая генерал- полковник Игорь Аренский чувствовал в теле сладостную истому. Это была его первая секретная миссия за пределами Советского Союза, хотя, будучи высокопоставленным чиновником Комитета государственной безопасности, он, естественно, часто выезжал за рубеж под видом члена торговых делегаций, администратора художественных коллективов и т. д. Кроме того, последние пять лет он проработал советником Советского посольства в Вашингтоне.
Аренский сложил руки на плешивом затылке и вперился взглядом в мирное пространство Эгейского моря. Для человека с его опытом наблюдать за выполнением мер, призванных обеспечить безопасность делегатов конференции, было делом несложным. Вся настоящая работа была проведена еще в Москве несколько недель назад. Проделывать весь этот путь лишь для того, чтобы проследить за работой отлаженного безотказного механизма, который сам же он и создал, было, как признавался он, оставаясь наедине со своей профессиональной совестью, совершенно излишним. Полдюжины его сотрудников к примеру, этот красавец армянин, черноглазый Геворк, - справились бы с заданием не хуже его самого. Это была одна из тех прописных истин, которую эти "е... ные политики" никак не могли усвоить. Мысля лишь понятиями чина, рубля, протокола, они неизменно требовали участия старших офицеров госбезопасности, когда речь шла об охране и безопасности дипломатов высокого ранга. Как будто этим грязным арабам или левантинцам не все равно, кто перед ними - видный работник "аппарата" или патрульный милиционер из захолустья.
И все же - грех жаловаться. Выбраться не ненадолго из Москвы было хорошо уже потому, что даже такое короткое путешествие помогает оставаться в курсе событий в мире. И хотя ни климатом, ни комфортом это теперешнее его пристанище никак не могло сравниться с его севастопольской виллой, жизнь здесь вполне устраивала его. Обитатели дома были, по большей части, людьми малообразованными, грубыми и недоверчивыми, но контакты с ними ему удалось свести к минимуму, ограничив их лишь служебными вопросами. Правда, один контакт он все же поддерживал - с сыном местного рыбака. Жизнь баловала Игоря Алексеевича.
Несмотря на то, что сам Аренский это категорически отрицал, он был политиком самой высокой пробы. При Берии, бывшем министре государственной безопасности, он вел себя с какой- то вдохновленной свыше осмотрительностью, не заводя ни друзей, ни врагов, и при этом не нажил опасной репутации индивидуалиста. Его не вполне обычные сексуальные пристрастия парадоксальным образом не шли ему во вред, ибо, по молчаливому согласию обитателей кремлевских коридоров, эта сфера жизни была вне огня критики. Когда Берия пал, и вместе с ним в вихре кровавых событий, последовавших за смертью Сталина, канули и его вассалы, Аренский переместился на более высокую ступень служебной лестницы. Он не был ничьим выдвиженцем: надежный, молчаливый и обстоятельный, он был готов служить всем, чем весьма и устраивал политиков.
Наконец, утомленный игрой солнечных бликов, Аренский вздохнул и посмотрел на лежавшую перед ним в раскрытом виде папку. Чтобы не приобрести вредных привычек, необходимо было заниматься работой. Его маленькие голубые глазки лениво пробежали по заученному почти наизусть тексту на верхнем листе. Он читал:
ДЕНЬ 4
12.00 Желтая степень готовности. (Оцепление вокруг дома).
16.00 Прибытие министерской группы. (Начало морского патрулирования).
17.00 Красная степень готовности. (Проверка документов).
18.00 - 19.30 Прибытие делегатов.
20.30 Приветствия, тосты. (Проверка оцепления).
20.30 Ужин
ДЕНЬ 5
00.30 Заседание.
03.00 Закуски, перерыв на отдых. (Проверка оцепления).
04.00 Заседание.
05.30 - 06.00 Благодарственные речи, отбытие делегатов.
06. 30 Желтая степень готовности. (Возвращение морского патруля).
12.00 Отбытие министерской группы, синяя степень готовности (Снятие оцепления, прекращение радиосвязи).
17.00 Отбытие персонала.
Однако сам Аренский и его люди не покидали остров вместе со всеми. Близился его десятидневный отпуск, который Аренскому предложили провести здесь, на Враконисе, хоть целиком. Сейчас он склонялся к мысли провести весь отпуск здесь. Ведь мальчишка так удивительно смеется...
Стук в дверь вывел генерала из задумчивости.
- Да? - отозвался он с раздражением. В кабинет вошел один из тех двух мужчин, которые занимали дом с самого начала, и с немыслимым украинским акцентом поздоровался.
- Доброе утро, товарищ генерал.
- Доброе утро, Милый. Садись.
Генерал быстро унял свое раздражение и говорил теперь вполне дружелюбно. У него было правило - никогда ни с кем не ссориться, даже с таким никчемным дегенератом, как Милый, годным разве что раздавать в лагере баланду заключенным.
Милый присел на краешек скверной копии венецианского стула возле пустовавшего камина.
- Замечено лишь одно происшествие. В порту говорят, что около пяти часов утра в море случился пожар. К месту происшествия были направлены два катера. Они обыскали весь квадрат, но ничего не нашли. Им удалось выловить только одного члена экипажа, он получал сильные ожоги. Его доставили в местный госпиталь. По его словам, у них в машинном отделении вспыхнул пожар.
- Невеселая история. Милый. Но я не вижу, каким образом она имеет к нам отношение, а? Какой- нибудь идиот- грек бросил в резервуар с бензином окурок и взорвался катер. Было бы странно, если бы в такой отсталой стране, как Греция, нечто подобное не происходило бы каждую неделю. Ты зря ходишь в порт собирать сплетни. Такой хороший ленинец, как ты, должен с первого взгляда видеть, где главное, а где второстепенное. Милый покраснел и смущенно промямлил:
- Извините, товарищ генерал, я не подумал.
- Ничего, ничего. Что- нибудь еще?
- Борис продолжал прослушивание афинской частоты в обычное время. Никаких сигналов не зафиксировано.
- Прекрасно. Узнай- ка, в чем там дело. На внешней террасе происходило какое- то движение, оттуда доносился возмущенный шепот. Затем мужской голос что- то прокричал по- гречески. Милый подошел к двери, открыл ее, впустив в погруженную в тень комнату луч яркого солнечного света и душную волну зноя, и на секунду вышел. Когда он снова вошел в комнату, было видно, что он взволнован.
- Сюда приближается шлюпка с девушкой и мальчишкой лет шестнадцати. Направляются прямо к нашему пирсу.
С момента прибытия Аренского на островок подобные ситуации возникали часто - то наведывались туристы, чтобы узнать, можно ли, и если можно, снять дом, то коммивояжеры в надежде сбыть залежалый товар. Эти ситуации легко улаживались, как он это и предвидел, одним местным сотрудником в соответствии с разработанной легендой. Как правило, во время таких процедур генерал даже не покидал кресла, но на этот раз решил пронаблюдать лично. Он встал, одернул зеленую в бирюзовую клетку рубашку и неторопливо вышел из кабинета.
Солнце жгло кожу, яркие блики на воде слепили глаза. Он прикрыл их ладонью. Прямо на него на расстоянии в сотню ярдов плыла окрашенная в белый цвет шлюпка. Старший из греческой обслуги, у которого в руках был бинокль, осведомился относительно дальнейших указаний, но Аренский где- то еще с минуту наблюдал за игрой мышц на обнаженных плечах сидевшего на веслах юноши. Наконец он сказал по- английски, к несчастью, это был единственный язык, на котором он мог изъясняться со стоявшим рядом мужчиной:
- Вы узнавали, что они хотят?
- Пытался, товарищ генерал. Но они не отвечают.
- Попробуйте еще раз. Узнайте, кто они такие и скажите, что это частное владение и прочее.
Грек выполнил то, что ему велели. На этот раз девушка ответила. Из ее ответа, произнесенного на чужом языке, Аренский не разобрал ни слова, кроме одного, услышав которое он мгновенно насторожился.
- Товарищ генерал, она говорит, что ее послал товарищ Гордиенко, и что она хочет переговорить с живущим в доме господином.
Аренский потеребил пальцами свою отвислую нижнюю губу. События, похоже, принимали непредвиденный оборот, каким- то шестым чувством он понял, что не может отказать в приеме девушке. Были у него и другие соображения. Заметно повеселев, он приказал:
- Передайте, что нам ничего не известно ни о каком мистере Гордиенко, но мы приглашаем девушку и ее... спутника сойти на берег для короткой беседы.
Спустя две минуты, генерал, сунув руки в карманы брюк, уже стоял на причале и наблюдал за прибывающими. Девушка - гречанка или болгарка - была вульгарно симпатичной, с чересчур развитым бюстом. Мальчишка, которого он успел разглядеть краем глаза, нравился ему значительно больше мускулистый, загорелый. Аренский ждал - он никогда не заговаривал первым.
Девушка смотрела ему в лицо.
- Вы говорите по- английски?
- Да.
- Меня зовут Ариадна Александру. Я работала в Афинах в группе мистера Гордиенко. У меня есть срочное сообщение для человека, который здесь отвечает за успех операции.
- Я занимаю этот дом, если вы это имеете в виду. С вашего позволения, я покину вас ненадолго.
Оставив гостей на солнцепеке, Аренский, семеня своими короткими ногами, удалился в комнату, где только что сидел, и достал желтую папку с надписью "Личный состав", в которой были подшиты фотокопии досье всех сотрудников. Александру. Вот ее досье. Волосы на фотографии длиннее, но остальное совпадает. Он захлопнул папку и вернулся к дверям.
- Проходите, пожалуйста. Не стесняйтесь. - Когда Ариадна и ее спутник подошли, Аренский продолжал. - Проходите внутрь. - Затем, жадно ощупав взглядом маленьких глаз смуглое тело мальчика, добавил. - И спросите вашего юного друга, не желает ли он выпить чего- нибудь прохладительного.
Пока девушка переводила вопрос, юноша не сводил глаз с Аренского. Его взгляд красноречивее любых слов говорил, что юноше известны помыслы генерала, и что они внушают ему отвращение. Сказав что- то девушке в ответ, он отвернулся и отошел прочь.
Аренский сделал глотательное движение и выпрямился. С трудом заставив себя улыбнуться девушке, он представился и сказал:
- Поговорим здесь, в прохладе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26