у озера Баринго и в Коби Фора, причем в последнем месте на борт вертолета грузятся 4 канистры и перебрасываются в район озера Чамо.
– Это не значит, что вам понадобятся все четыре, – сказал Свэйн, – но всегда полезно позаботиться о запасе.
Проделав этот маршрут, вертолет разворачивается на юг и возвращается домой. В том случае, когда Рорк, Коллинз и Халлоран будут, в свою очередь, лететь на юг...
– Постойте, как мы определим наш путь? – прервал Рорк Свэйна.
– Вы же будете следовать Долиной Разломов.
– Я имею в виду в самом начале, когда мы покинем Аддис-Абебу.
– Лететь из Аддис-Абебы на юг также легко, как отсюда на север, – быстро произнес Свэйн. – Посмотрите на карту. На всем пути – сплошные озера, их берега словно колея будут указывать вам направление движения. Вам даже не придется воспользоваться приводным маяком в Арба-Минч... В любом случае при следовании на юг в вашем распоряжении будут находиться два склада горючего. Вы их увидите, когда завтра полетите по этому маршруту. Еще один день на обратную дорогу, и вечерним рейсом вы можете вылететь домой. О'кей?
– Все это хорошо, но вы уверены, что сможете достать грузовик?
– Никаких проблем, – ответил Свэйн, – и грузовиков много, и водителей. Вам нужно двоих и еще грузчика. Топливо у меня есть. Если потребуется, я смогу предоставить и что-то другое.
– Что ж, хорошо, – согласился Рорк.
– О'кей. Я сообщу, если возникнут какие-либо затруднения. Хотя вряд ли, мы уже неоднократно выполняли подобную работу. Своего рода инспекция. Это всегда помогает избежать ошибок... Вы туда направитесь с моим пилотом. Молодой парень, зовут Боб Хадсон. Он отлично знает Долину Разломов. Единственное, что может помешать вам в этом деле, – цена.
Он снова принялся за подсчеты. Девятьсот галлонов топлива по семь кенийских шиллингов за галлон. Грузовик плюс трое. «Джет Рейнджер» на два дня, пилот – двести фунтов в час. Получается около четырех тысяч фунтов. Наличными.
Рорк тяжело вздохнул. У него не было наличных денег, да он и не был уполномочен заплатить такую сумму. Придется звонить Коллинзу, который перезвонит Кромеру, и тот уже выпишет банковский чек. Свэйн сказал, что это его устраивает.
– Если что-нибудь будет не так, – проговорил он со злобой, – я сам полечу в это чертово место и продырявлю из револьвера каждую из канистр.
Затем, за пивом и бутербродами, он успокоился и рассказал Рорку о Хадсоне, молодом геологе, страстная любовь которого к Долине Разломов и к фотографированию дикой природы привели его в конечном счете к семейству Свэйнов. Позже он закончил курсы гражданских пилотов в Англии и обнаружил, что единственным способом удовлетворения его постоянной тяги к природе может быть только профессия пилота.
– Его сегодня не будет, – сказал Свэйн, – но завтра он придет рано утром и подготовит все для полета. Он знает эти места гораздо лучше, чем я, и объяснит то, что вы обязательно должны запомнить.
Во второй половине дня усталый от напряженных разговоров Рорк возвратился в прохладный номер отеля, планируя принять душ, сделать необходимые звонки и лечь спать.
* * *
Ответ Селассие, должным образом переведенный на английский язык, оказался этим утром на рабочем столе Кромера. По-видимому, император уже смирился с неизбежностью потери или раздела своего состояния, поэтому без всяких оговорок принял предложение Кромера. Его единственная просьба состояла в том, чтобы освободить из-под домашнего ареста родственников. Как считал сэр Чарльз, эфиопы были готовы обсудить этот вопрос.
Кромер подумал, что, возможно, пришло время начать закручивать гайки. Эфиопам теперь уже некуда отступать: они были уверены, что все для них складывается благоприятно, и уже предвкушали получение огромной суммы денег.
Прежде чем приняться за трудную работу по составлению меморандума, он позвонил Юфру.
– Мистер Юфру, – начал Кромер, – передо мной лежат два документа: благоприятный ответ императора на мое последнее письмо и доклады наших банков с оценкой всего его состояния. Возможно, вам будет интересно узнать, что, если все произойдет так, как мы с вами планируем, ваше правительство в самое ближайшее время станет богаче на 2 миллиарда долларов.
После продолжительной паузы Юфру, наконец, заговорил.
– Сэр Чарльз, я проинформирую об этом приятном известии наши власти. Хочу, чтобы вы знали о том, что в случае успешного завершения этой договоренности Эфиопия окажется в неоплатном долгу перед вами. Это может буквально спасти страну от катастрофы. Более того, располагая такой огромной суммой денег, мы сможем купить все необходимое и добиться определенной независимости. Все, что вы делаете, сэр Чарльз, может открыть новую страницу в истории Африки.
– Перестаньте, пожалуйста, мистер Юфру, – с оттенком великодушия в голосе произнес Кромер. – Нет никакой необходимости расточать похвалы. Я собираюсь сейчас приступить к написанию текста меморандума о передаче денег и позвоню вам позже.
Меморандум о передаче. Звучит вполне подходяще и даже впечатляюще для документа, над которым он начал тщательно работать. Это должен быть необычный документ, настоящее произведение искусства в области финансов и политики: условия продажи золота на рынке, продажа акций, ликвидация предприятий. Он должен включать статьи, определяющие процедуру перевода денег в местные отделения «Банка Эфиопии», различные юридические аспекты, касающиеся отношений с компаниями, вопросы налогообложения и сотни других проблем, свидетельствующих о мастерском преодолении автором противоречивых требований быстроты действий, реальных условий и качества.
Иными словами, он должен был собрать воедино, в одном документе, как можно больше деталей финансового, юридического, организационного и морального плана, призванных создать о нем впечатление как о правдивом и убедительном, тогда как на самом деле документ представлял собой лишь дымовую завесу.
После трех часов кропотливой работы Кромер приступил к редактированию текста: зачеркивал в одном месте, добавлял в другом, переставлял параграфы, старался придать изложению большую стройность и логику. Во второй половине дня он продиктовал проект меморандума мисс Ятс.
* * *
Суббота, 3 апреля
Перед тем как вылететь из Найроби, двадцатишестилетний Боб Хадсон коротко рассказал Рорку о географии Долины Разломов. Он оказался слишком экспансивным человеком в том, что касалось предмета его увлечения. У него были немного свернутый в сторону нос – результат травмы при игре в регби – и привычка закусывать губу, когда он был чем-то озадачен. Назидательная речь просто раздражала Рорка.
– Посмотрите на карту, вот здесь, – говорил Хадсон. – Вот это и есть Долина Разломов. Она начинается сразу за окраинами Найроби. Ее отвесные стены идут в северном направлении и расходятся в стороны, достигая озера Рудольфа, куда мы направляемся, а затем снова сближаются и дальше проходят через всю Эфиопию. Средняя часть Долины отмечена озерами или вулканами. Забавное место. Знаете, почему?
Рорк не проявил никакого интереса. Хадсон, не обращая внимания на безразличие Рорка, сложил ладони вместе, как бы собираясь молиться, а потом, когда заговорил, развел их в стороны, чтобы этим жестом проиллюстрировать смысл последующих слов:
– Территория всей Восточной Африки и Аравии как бы растягивается в стороны, подобно замку «молния», вдоль линии, проходящей как раз по Долине Разломов. По мере того как расходятся ее края, средняя часть медленно опускается. Все, что может, старается просочиться наверх – главным образом, лава и расплавленный углекислый натрий, – поэтому средняя часть поверхности оказывается как бы вывернутой наизнанку. По этой причине издали озера воспринимаются как белые пятна из-за осадков солей натрия по их берегам. Вы все это увидите.
Когда-нибудь, через миллионы лет, это место, включая часть возвышенностей, будет представлять другой континент, расположенный немного западнее, чем сейчас, и пространство между ним и оставшейся землей заполнится океаном. Какие невероятные мысли, правда?
– Может быть, – с безразличным видом проговорил Рорк. – Как я узнаю...
– Хорошо. Прежде всего вы увидите острые кромки самих Разломов или ущелий, – сказал Хадсон.
Он продолжил свой инструктаж, стараясь говорить более подробно, и сопровождал слова показом на карте. На это ушло полчаса. Сразу после девяти все было готово к отправлению в путь.
«Джет Рэйнджер» стоял на большой бетонной плите в тридцати шагах от навеса. Они забрались в вертолет – Рорк на место второго пилота, – надели шлемы и затянули ремни.
– Держите карту, – сказал Хадсон, – будете следить по ней.
Он проверил приборы и, нажав кнопку, запустил двигатель, турбина медленно набирала обороты. Вертолет глухо загудел, подавая признаки жизни, затем плавно оторвался от бетонной плиты и пошел вверх и немного вперед в направлении сине-серой мглы, охватившей половину неба, что обычно предвещало кенийский ливень.
Через несколько секунд лопасти еще больше наклонились вперед, скорость заметно увеличилась. Вертолет шел на северо-запад: прошел над парком Ухуру, затем над широкой Ухуру-авеню, покидая центр Найроби. Рорк, подавшись вперед, напряженно всматривался в паутину кварталов, домов и улиц, стараясь все запомнить, чтобы быть в состоянии привести сюда из Аддис-Абебы вертолет с императором и своими приятелями на борту.
Между тем машина набрала крейсерскую скорость – сто тридцать миль в час, и город как-то сразу провалился вниз и назад. Пестрая картина зданий и улиц, перемежающихся банановыми деревьями, уступила место сплошной зелени леса. После пятнадцати минут полета совершенно неожиданно для Рорка земля стала медленно приближаться к вертолету, а затем так же внезапно опустилась вниз. Вместо леса под ними начали проноситься полосы саванны и ярко-зеленой травы.
– Долина Разломов, – с какой-то гордостью сказал Хадсон, когда они перевалили через горный хребет с отвесными краями.
Затем, повернув на север, чтобы следовать линии гор, показал рукой в левое окно. Там, в синей мгле, примерно в двадцати милях от них можно было различить другой край Долины. Это место называлось Откосом May.
Двигаясь на север, Хадсон время от времени выкрикивал названия конкретных мест, которые могли служить ориентиром, и сопровождал их каждый раз красочным комментарием. Лонгонот – дремлющий кратер шириной в одну милю, со склонами, покрытыми лесом. Озеро Наиваша славится чистейшей водой, изобилием рыбы и разнообразием видов птиц. Озеро Накуру, поверхность которого с высоты воспринимается в виде многочисленных водоворотов, белых и розовых от купающихся фламинго. По его берегам, едва различимые в желтой траве, виднелись группы зебр, разбегавшихся в стороны от шума вертолета.
– Баринго! – прокричал Хадсон получасом позже. – Смотрите, как много крокодилов!
Он посадил вертолет на краю небольшой взлетной полосы рядом с единственным находившимся там ангаром. Никого из людей поблизости не было. Канистры лежали в условленном месте и ждали их. Хадсон и Рорк поднесли две из них ближе к вертолету. Хадсон вытащил из заднего отсека ручной насос и с его помощью закачал керосин в бак. Через двадцать пять минут они снова были в воздухе.
Вскоре высота отвесных краев по обе стороны Долины стала уменьшаться и постепенно сравнялась с центральной частью. Зелень травы поблекла, чаще стали появляться редкие участки иссушенных солнцем малорослых кустарников, едва возвышавшихся над каменистой вулканической породой.
– Мы идем точно на север! – выкрикнул Хадсон, показывая на компас. – Через час будем у озера Рудольфа. Наблюдайте за скоростью и временем.
После этого он почти ничего не говорил до тех пор, пока на горизонте не появилась узкая блестящая полоска – озеро Рудольфа. Его поверхность была необычного зеленого цвета благодаря морским водорослям, которые цветут в едких водах в это время года. Сезонная регулярность этого явления дала основание для прозвища озера – Нефритовое море Нефрит – минерал зеленого цвета.
.
Хадсон на небольшой скорости провел вертолет вдоль восточного берега озера, представлявшего множество сморщенных вулканических холмов, до тех пор, пока впереди не показалось несколько невысоких деревянных бараков. Вдоль них проходила пыльная взлетная полоса. У одного из бараков стоял грузовик.
Хадсон посадил вертолет рядом с какой-то хижиной, и, как только двигатель смолк и лопасти перестали вращаться, из нее вышел худой чернокожий мужчина в оборванных брюках и грязной рубашке. Несколько овец бродили по склону ближайшего холма, пощипывая скудную растительность. Рорк был поражен серостью и однообразием окружающего ландшафта, его лицо выражало одновременно и грусть, и растерянность.
Хадсон заметил это.
– Что, несколько сурово? Вы правы, старина. Я бы даже сказал, что очень сурово. И жизнь здесь, в Кении, тяжела. Между прочим, этот человек – водитель нашего грузовика. Это значит, что по сравнению с другими он имеет хоть какую-то профессию, какие-то знания. Но он, по существу, оборванец. Вы бы посмотрели на других. Совершенно голые!
К ним уже присоединились еще двое черных, одетых точно так же – распахнутые рваные рубашки и грязные брюки. Это были рабочие, прибывшие вместе с грузовиком. Хадсон обменялся с ними несколькими фразами на свехили Диалект кенийского языка.
, после чего они вернулись к грузовику и начали разгружать канистры.
Рорк и Хадсон еще раз заправили вертолет, и Хадсон занялся погрузкой четырех запасных канистр. Из кузова грузовика принесли большую сеть для транспортировки грузов, расстелили вдоль вертолета и положили в нее канистры. Хадсон вытянул из-под днища вертолета трос с крюком на конце и зацепил им собранную узлом сеть.
Рорк тем временем рассматривал окружавший его серый, безжизненный пейзаж. Это место выглядело так, словно его только что вынули из громадной печи для обжига. В направлении к озеру несколько жалких, сучковатых и искривленных деревьев карабкались вверх по наплывам застывшей лавы, словно по пальцам ноги великана, стараясь корнями добраться до слоя с живительной влагой. Разбросанные тут и там кочки с выжженной травой были единственным штрихом, который придавал этому месту какое-то разнообразие на фоне камней, серого песка и пыльной лавы. Еще дальше, еле различимые за тонкой пеленой пыли, поднятой горячим ветром, спускались в самую воду озера крутые, обрывистые скалы. Хадсон на мгновение поднял глаза, оторвавшись от работы, посмотрел в ту же сторону, что и Рорк, и нахмурил брови.
– Совершенно бесплодная земля, совсем как в аду, – произнес он. – И все из-за этих проклятых овец. Они съедают кусты вместе с корнями. Можете немного пройтись, если хотите. Только остерегайтесь змей. Я однажды нашел одну такую в своем рюкзаке.
Был почти полдень, и солнце палило нестерпимо жарко. Раскаленный ветер трепал рубашку.
Хадсон жестом показал на вертолет.
– Там есть вода, – проговорил он.
Рорк даже не представлял, как много влаги он потерял за последнюю пару часов, поэтому не отрываясь осушил целую пинту Около половины литра.
. Затем оба перекусили, съев бутерброды, захваченные Хадсоном.
– Бог ты мой, – сказал Рорк, – ну и местечко!
– На самом деле оно иногда даже прекрасно, – с пафосом сказал Хадсон. – И интересно в историческом плане. Не так давно Ричард Лики нашел здесь окаменелый человеческий череп, пролежавший в земле почти три миллиона лет...
Он увидел, что Рорк с нетерпением посмотрел на часы.
– Прошу извинить, – закончил Хадсон. – Я выпью еще воды, и мы можем отправляться.
Прежде чем взлететь, Хадсон развернул карту, чтобы показать на ней последний этап их путешествия. В самом конце озера Рудольфа, примерно еще в ста милях на север, они повернут на восток, пролетят над озером Стефании, затем снова на север в направлении эфиопской части Долины Разломов к их конечной точке – озеру Чамо.
– А нас не обнаружат? – спросил вдруг Рорк.
– Возможно. Но нет причин беспокоиться. На маршруте будут еще одна или две взлетные полосы для гражданских самолетов и ни одной военной базы. Никто и не собирается преследовать нас. Там, где мы приземлимся, нет никаких дорог и совсем мало людей. Конечно, будем соблюдать осторожность и не задержимся больше чем на час.
Они приготовились к взлету. На этот раз Хадсон стал медленно поднимать машину, стараясь поставить ее так, чтобы сеть оказалась точно под центром. Продолжая набирать высоту, вертолет позволил тросу выбрать свободную длину. Когда Хадсон убедился, что сеть с канистрами оторвалась от земли и благополучно следует за ними, увеличил скорость.
Они летели вдоль побережья, оставляя за собой внизу жалкий и однообразный ландшафт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Это не значит, что вам понадобятся все четыре, – сказал Свэйн, – но всегда полезно позаботиться о запасе.
Проделав этот маршрут, вертолет разворачивается на юг и возвращается домой. В том случае, когда Рорк, Коллинз и Халлоран будут, в свою очередь, лететь на юг...
– Постойте, как мы определим наш путь? – прервал Рорк Свэйна.
– Вы же будете следовать Долиной Разломов.
– Я имею в виду в самом начале, когда мы покинем Аддис-Абебу.
– Лететь из Аддис-Абебы на юг также легко, как отсюда на север, – быстро произнес Свэйн. – Посмотрите на карту. На всем пути – сплошные озера, их берега словно колея будут указывать вам направление движения. Вам даже не придется воспользоваться приводным маяком в Арба-Минч... В любом случае при следовании на юг в вашем распоряжении будут находиться два склада горючего. Вы их увидите, когда завтра полетите по этому маршруту. Еще один день на обратную дорогу, и вечерним рейсом вы можете вылететь домой. О'кей?
– Все это хорошо, но вы уверены, что сможете достать грузовик?
– Никаких проблем, – ответил Свэйн, – и грузовиков много, и водителей. Вам нужно двоих и еще грузчика. Топливо у меня есть. Если потребуется, я смогу предоставить и что-то другое.
– Что ж, хорошо, – согласился Рорк.
– О'кей. Я сообщу, если возникнут какие-либо затруднения. Хотя вряд ли, мы уже неоднократно выполняли подобную работу. Своего рода инспекция. Это всегда помогает избежать ошибок... Вы туда направитесь с моим пилотом. Молодой парень, зовут Боб Хадсон. Он отлично знает Долину Разломов. Единственное, что может помешать вам в этом деле, – цена.
Он снова принялся за подсчеты. Девятьсот галлонов топлива по семь кенийских шиллингов за галлон. Грузовик плюс трое. «Джет Рейнджер» на два дня, пилот – двести фунтов в час. Получается около четырех тысяч фунтов. Наличными.
Рорк тяжело вздохнул. У него не было наличных денег, да он и не был уполномочен заплатить такую сумму. Придется звонить Коллинзу, который перезвонит Кромеру, и тот уже выпишет банковский чек. Свэйн сказал, что это его устраивает.
– Если что-нибудь будет не так, – проговорил он со злобой, – я сам полечу в это чертово место и продырявлю из револьвера каждую из канистр.
Затем, за пивом и бутербродами, он успокоился и рассказал Рорку о Хадсоне, молодом геологе, страстная любовь которого к Долине Разломов и к фотографированию дикой природы привели его в конечном счете к семейству Свэйнов. Позже он закончил курсы гражданских пилотов в Англии и обнаружил, что единственным способом удовлетворения его постоянной тяги к природе может быть только профессия пилота.
– Его сегодня не будет, – сказал Свэйн, – но завтра он придет рано утром и подготовит все для полета. Он знает эти места гораздо лучше, чем я, и объяснит то, что вы обязательно должны запомнить.
Во второй половине дня усталый от напряженных разговоров Рорк возвратился в прохладный номер отеля, планируя принять душ, сделать необходимые звонки и лечь спать.
* * *
Ответ Селассие, должным образом переведенный на английский язык, оказался этим утром на рабочем столе Кромера. По-видимому, император уже смирился с неизбежностью потери или раздела своего состояния, поэтому без всяких оговорок принял предложение Кромера. Его единственная просьба состояла в том, чтобы освободить из-под домашнего ареста родственников. Как считал сэр Чарльз, эфиопы были готовы обсудить этот вопрос.
Кромер подумал, что, возможно, пришло время начать закручивать гайки. Эфиопам теперь уже некуда отступать: они были уверены, что все для них складывается благоприятно, и уже предвкушали получение огромной суммы денег.
Прежде чем приняться за трудную работу по составлению меморандума, он позвонил Юфру.
– Мистер Юфру, – начал Кромер, – передо мной лежат два документа: благоприятный ответ императора на мое последнее письмо и доклады наших банков с оценкой всего его состояния. Возможно, вам будет интересно узнать, что, если все произойдет так, как мы с вами планируем, ваше правительство в самое ближайшее время станет богаче на 2 миллиарда долларов.
После продолжительной паузы Юфру, наконец, заговорил.
– Сэр Чарльз, я проинформирую об этом приятном известии наши власти. Хочу, чтобы вы знали о том, что в случае успешного завершения этой договоренности Эфиопия окажется в неоплатном долгу перед вами. Это может буквально спасти страну от катастрофы. Более того, располагая такой огромной суммой денег, мы сможем купить все необходимое и добиться определенной независимости. Все, что вы делаете, сэр Чарльз, может открыть новую страницу в истории Африки.
– Перестаньте, пожалуйста, мистер Юфру, – с оттенком великодушия в голосе произнес Кромер. – Нет никакой необходимости расточать похвалы. Я собираюсь сейчас приступить к написанию текста меморандума о передаче денег и позвоню вам позже.
Меморандум о передаче. Звучит вполне подходяще и даже впечатляюще для документа, над которым он начал тщательно работать. Это должен быть необычный документ, настоящее произведение искусства в области финансов и политики: условия продажи золота на рынке, продажа акций, ликвидация предприятий. Он должен включать статьи, определяющие процедуру перевода денег в местные отделения «Банка Эфиопии», различные юридические аспекты, касающиеся отношений с компаниями, вопросы налогообложения и сотни других проблем, свидетельствующих о мастерском преодолении автором противоречивых требований быстроты действий, реальных условий и качества.
Иными словами, он должен был собрать воедино, в одном документе, как можно больше деталей финансового, юридического, организационного и морального плана, призванных создать о нем впечатление как о правдивом и убедительном, тогда как на самом деле документ представлял собой лишь дымовую завесу.
После трех часов кропотливой работы Кромер приступил к редактированию текста: зачеркивал в одном месте, добавлял в другом, переставлял параграфы, старался придать изложению большую стройность и логику. Во второй половине дня он продиктовал проект меморандума мисс Ятс.
* * *
Суббота, 3 апреля
Перед тем как вылететь из Найроби, двадцатишестилетний Боб Хадсон коротко рассказал Рорку о географии Долины Разломов. Он оказался слишком экспансивным человеком в том, что касалось предмета его увлечения. У него были немного свернутый в сторону нос – результат травмы при игре в регби – и привычка закусывать губу, когда он был чем-то озадачен. Назидательная речь просто раздражала Рорка.
– Посмотрите на карту, вот здесь, – говорил Хадсон. – Вот это и есть Долина Разломов. Она начинается сразу за окраинами Найроби. Ее отвесные стены идут в северном направлении и расходятся в стороны, достигая озера Рудольфа, куда мы направляемся, а затем снова сближаются и дальше проходят через всю Эфиопию. Средняя часть Долины отмечена озерами или вулканами. Забавное место. Знаете, почему?
Рорк не проявил никакого интереса. Хадсон, не обращая внимания на безразличие Рорка, сложил ладони вместе, как бы собираясь молиться, а потом, когда заговорил, развел их в стороны, чтобы этим жестом проиллюстрировать смысл последующих слов:
– Территория всей Восточной Африки и Аравии как бы растягивается в стороны, подобно замку «молния», вдоль линии, проходящей как раз по Долине Разломов. По мере того как расходятся ее края, средняя часть медленно опускается. Все, что может, старается просочиться наверх – главным образом, лава и расплавленный углекислый натрий, – поэтому средняя часть поверхности оказывается как бы вывернутой наизнанку. По этой причине издали озера воспринимаются как белые пятна из-за осадков солей натрия по их берегам. Вы все это увидите.
Когда-нибудь, через миллионы лет, это место, включая часть возвышенностей, будет представлять другой континент, расположенный немного западнее, чем сейчас, и пространство между ним и оставшейся землей заполнится океаном. Какие невероятные мысли, правда?
– Может быть, – с безразличным видом проговорил Рорк. – Как я узнаю...
– Хорошо. Прежде всего вы увидите острые кромки самих Разломов или ущелий, – сказал Хадсон.
Он продолжил свой инструктаж, стараясь говорить более подробно, и сопровождал слова показом на карте. На это ушло полчаса. Сразу после девяти все было готово к отправлению в путь.
«Джет Рэйнджер» стоял на большой бетонной плите в тридцати шагах от навеса. Они забрались в вертолет – Рорк на место второго пилота, – надели шлемы и затянули ремни.
– Держите карту, – сказал Хадсон, – будете следить по ней.
Он проверил приборы и, нажав кнопку, запустил двигатель, турбина медленно набирала обороты. Вертолет глухо загудел, подавая признаки жизни, затем плавно оторвался от бетонной плиты и пошел вверх и немного вперед в направлении сине-серой мглы, охватившей половину неба, что обычно предвещало кенийский ливень.
Через несколько секунд лопасти еще больше наклонились вперед, скорость заметно увеличилась. Вертолет шел на северо-запад: прошел над парком Ухуру, затем над широкой Ухуру-авеню, покидая центр Найроби. Рорк, подавшись вперед, напряженно всматривался в паутину кварталов, домов и улиц, стараясь все запомнить, чтобы быть в состоянии привести сюда из Аддис-Абебы вертолет с императором и своими приятелями на борту.
Между тем машина набрала крейсерскую скорость – сто тридцать миль в час, и город как-то сразу провалился вниз и назад. Пестрая картина зданий и улиц, перемежающихся банановыми деревьями, уступила место сплошной зелени леса. После пятнадцати минут полета совершенно неожиданно для Рорка земля стала медленно приближаться к вертолету, а затем так же внезапно опустилась вниз. Вместо леса под ними начали проноситься полосы саванны и ярко-зеленой травы.
– Долина Разломов, – с какой-то гордостью сказал Хадсон, когда они перевалили через горный хребет с отвесными краями.
Затем, повернув на север, чтобы следовать линии гор, показал рукой в левое окно. Там, в синей мгле, примерно в двадцати милях от них можно было различить другой край Долины. Это место называлось Откосом May.
Двигаясь на север, Хадсон время от времени выкрикивал названия конкретных мест, которые могли служить ориентиром, и сопровождал их каждый раз красочным комментарием. Лонгонот – дремлющий кратер шириной в одну милю, со склонами, покрытыми лесом. Озеро Наиваша славится чистейшей водой, изобилием рыбы и разнообразием видов птиц. Озеро Накуру, поверхность которого с высоты воспринимается в виде многочисленных водоворотов, белых и розовых от купающихся фламинго. По его берегам, едва различимые в желтой траве, виднелись группы зебр, разбегавшихся в стороны от шума вертолета.
– Баринго! – прокричал Хадсон получасом позже. – Смотрите, как много крокодилов!
Он посадил вертолет на краю небольшой взлетной полосы рядом с единственным находившимся там ангаром. Никого из людей поблизости не было. Канистры лежали в условленном месте и ждали их. Хадсон и Рорк поднесли две из них ближе к вертолету. Хадсон вытащил из заднего отсека ручной насос и с его помощью закачал керосин в бак. Через двадцать пять минут они снова были в воздухе.
Вскоре высота отвесных краев по обе стороны Долины стала уменьшаться и постепенно сравнялась с центральной частью. Зелень травы поблекла, чаще стали появляться редкие участки иссушенных солнцем малорослых кустарников, едва возвышавшихся над каменистой вулканической породой.
– Мы идем точно на север! – выкрикнул Хадсон, показывая на компас. – Через час будем у озера Рудольфа. Наблюдайте за скоростью и временем.
После этого он почти ничего не говорил до тех пор, пока на горизонте не появилась узкая блестящая полоска – озеро Рудольфа. Его поверхность была необычного зеленого цвета благодаря морским водорослям, которые цветут в едких водах в это время года. Сезонная регулярность этого явления дала основание для прозвища озера – Нефритовое море Нефрит – минерал зеленого цвета.
.
Хадсон на небольшой скорости провел вертолет вдоль восточного берега озера, представлявшего множество сморщенных вулканических холмов, до тех пор, пока впереди не показалось несколько невысоких деревянных бараков. Вдоль них проходила пыльная взлетная полоса. У одного из бараков стоял грузовик.
Хадсон посадил вертолет рядом с какой-то хижиной, и, как только двигатель смолк и лопасти перестали вращаться, из нее вышел худой чернокожий мужчина в оборванных брюках и грязной рубашке. Несколько овец бродили по склону ближайшего холма, пощипывая скудную растительность. Рорк был поражен серостью и однообразием окружающего ландшафта, его лицо выражало одновременно и грусть, и растерянность.
Хадсон заметил это.
– Что, несколько сурово? Вы правы, старина. Я бы даже сказал, что очень сурово. И жизнь здесь, в Кении, тяжела. Между прочим, этот человек – водитель нашего грузовика. Это значит, что по сравнению с другими он имеет хоть какую-то профессию, какие-то знания. Но он, по существу, оборванец. Вы бы посмотрели на других. Совершенно голые!
К ним уже присоединились еще двое черных, одетых точно так же – распахнутые рваные рубашки и грязные брюки. Это были рабочие, прибывшие вместе с грузовиком. Хадсон обменялся с ними несколькими фразами на свехили Диалект кенийского языка.
, после чего они вернулись к грузовику и начали разгружать канистры.
Рорк и Хадсон еще раз заправили вертолет, и Хадсон занялся погрузкой четырех запасных канистр. Из кузова грузовика принесли большую сеть для транспортировки грузов, расстелили вдоль вертолета и положили в нее канистры. Хадсон вытянул из-под днища вертолета трос с крюком на конце и зацепил им собранную узлом сеть.
Рорк тем временем рассматривал окружавший его серый, безжизненный пейзаж. Это место выглядело так, словно его только что вынули из громадной печи для обжига. В направлении к озеру несколько жалких, сучковатых и искривленных деревьев карабкались вверх по наплывам застывшей лавы, словно по пальцам ноги великана, стараясь корнями добраться до слоя с живительной влагой. Разбросанные тут и там кочки с выжженной травой были единственным штрихом, который придавал этому месту какое-то разнообразие на фоне камней, серого песка и пыльной лавы. Еще дальше, еле различимые за тонкой пеленой пыли, поднятой горячим ветром, спускались в самую воду озера крутые, обрывистые скалы. Хадсон на мгновение поднял глаза, оторвавшись от работы, посмотрел в ту же сторону, что и Рорк, и нахмурил брови.
– Совершенно бесплодная земля, совсем как в аду, – произнес он. – И все из-за этих проклятых овец. Они съедают кусты вместе с корнями. Можете немного пройтись, если хотите. Только остерегайтесь змей. Я однажды нашел одну такую в своем рюкзаке.
Был почти полдень, и солнце палило нестерпимо жарко. Раскаленный ветер трепал рубашку.
Хадсон жестом показал на вертолет.
– Там есть вода, – проговорил он.
Рорк даже не представлял, как много влаги он потерял за последнюю пару часов, поэтому не отрываясь осушил целую пинту Около половины литра.
. Затем оба перекусили, съев бутерброды, захваченные Хадсоном.
– Бог ты мой, – сказал Рорк, – ну и местечко!
– На самом деле оно иногда даже прекрасно, – с пафосом сказал Хадсон. – И интересно в историческом плане. Не так давно Ричард Лики нашел здесь окаменелый человеческий череп, пролежавший в земле почти три миллиона лет...
Он увидел, что Рорк с нетерпением посмотрел на часы.
– Прошу извинить, – закончил Хадсон. – Я выпью еще воды, и мы можем отправляться.
Прежде чем взлететь, Хадсон развернул карту, чтобы показать на ней последний этап их путешествия. В самом конце озера Рудольфа, примерно еще в ста милях на север, они повернут на восток, пролетят над озером Стефании, затем снова на север в направлении эфиопской части Долины Разломов к их конечной точке – озеру Чамо.
– А нас не обнаружат? – спросил вдруг Рорк.
– Возможно. Но нет причин беспокоиться. На маршруте будут еще одна или две взлетные полосы для гражданских самолетов и ни одной военной базы. Никто и не собирается преследовать нас. Там, где мы приземлимся, нет никаких дорог и совсем мало людей. Конечно, будем соблюдать осторожность и не задержимся больше чем на час.
Они приготовились к взлету. На этот раз Хадсон стал медленно поднимать машину, стараясь поставить ее так, чтобы сеть оказалась точно под центром. Продолжая набирать высоту, вертолет позволил тросу выбрать свободную длину. Когда Хадсон убедился, что сеть с канистрами оторвалась от земли и благополучно следует за ними, увеличил скорость.
Они летели вдоль побережья, оставляя за собой внизу жалкий и однообразный ландшафт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27