Такой объем работы, помимо ненужных забот и переживаний, сделал меня неспособной к какому-либо труду. У меня ослабло здоровье, а мои душевные страдания не поддавались описанию. Под давлением этих обстоятельств я уступила суждению других братьев и написала об Институте здоровья то, что было издано в Свидетельстве № 11, будучи не в силах описать в полном объеме, что я видела. Но это была моя ошибка. Я должна была свой долг знать лучше, чем кто-либо другой, особенно в отношении вопросов, открытых мне Богом. Кое-кто из братьев будет винить меня за те слова, которые я сейчас пишу. Другие станут винить меня за то, что я не высказалась раньше. Желание некоторых братьев убедить меня как можно скорее изложить все вопросы, связанные с институтом, стало одним из самых тяжких испытаний в моей жизни. Если бы все те, кто использовал [564] мое свидетельство, чтобы побудить братьев к действию, сами в равной степени были тронуты этим свидетельством, меня бы это больше удовлетворило. Если бы я и дальше затягивала высказывание своих взглядов и мнений, меня бы еще больше обвиняли как те, кто считает, что мне надо было высказаться раньше, равно как и те, кто считает, что мне вообще не следовало давать никаких предостережений. Ради тех, кто стоит во главе дела Божьего, ради блага самого дела и собратьев и чтобы избавить себя от еще больших переживаний, я решила открыто высказаться по указанному поводу.
Глава XV. ЗДОРОВЬЕ И РЕЛИГИЯ
Эта и последующая статья являются отрывками из писем, которые я направила руководителям Института здоровья. Первое датировано 1 мая 1867 года, а второе было написано в июне.
Бог желает, чтобы созданное нами здравоохранительное заведение было тесно связано с заключительной работой для смертных, готовящихся к бессмертию, чтобы оно не ослабляло религиозных принципов ни молодых, ни старых адвентистов и чтобы не улучшало состояние тела за счет духовного роста. Главная цель этого заведения - поправлять здоровье людей, дабы страждущие больше ценили вечные истины. Если об этой цели не будут постоянно помнить и для ее достижения не приложат усилий, значит, заведение наше окажется не благословением, а проклятием, духовность станет считаться чем-то вторичным, а на первое место будут поставлены здоровье тела и развлечения.
Я видела, что ни в коем случае нельзя снижать духовный уровень в этом учреждении ради того, чтобы добиться покровительства неверующих. Если неверующие решат прийти в это учреждение, несмотря на то, что его руководители стоят, как и положено, на возвышенных духовных позициях, то их сердца будут тронуты. Если Бог и ангелы станут на сторону детей Божьих, соблюдающих заповеди, последние будут только процветать. Это учреждение создается не с целью наживы, но чтобы помочь детям Божьим достичь такого физического [565] и умственного здоровья, которое позволит им правильно оценивать вечные истины и искупление, обретенное для них такой дорогой ценой - страданиями нашего Спасителя. Это учреждение не должно быть местом увеселений и развлечений. Те, кто не может жить без развлечений и возбуждения, не принесут пользы этому миру. Никто не исправится и не станет лучше благодаря такой жизни. Не имеет никакого значения, будут такие люди жить в мире или вне его.
Я видела, что точка зрения относительно того, будто духовность вредна для здоровья (доктор Е. пытается прививать ее людям), есть не что иное, как измышление дьявола. Сатана проторил дорогу в Едем и заставил Еву поверить, что ей нужно нечто больше того, что Бог уже дал для ее счастья, что запретный плод окажет особое возбуждающее влияние на ее тело и ум и сделает ее равной в познании Самому Богу. Но знание и польза, которую Ева думала извлечь, оказались для нее страшным проклятием.
Есть люди с больным воображением, представляющие себе религию тираном, который правит ими жезлом железным. Они все время скорбят по поводу своей испорченности и стенают по поводу предполагаемого зла. В их сердцах нет любви, их лица всегда хмуры. Невинный смех молодежи или детей бросает их в холод. Они считают любой досуг или забавы грехом и полагают, будто ум всегда надо настраивать на строгий и серьезный лад. Это одна крайность. Другие же считают, что для восстановления здоровья надо все время изобретать новые виды веселья и развлечений. Они приучают себя к постоянному возбуждению и без него чувствуют себя неуютно. И эти люди не являются настоящими христианами, ибо они бросаются в другую крайность. Истинные принципы христианства открывают перед всеми источник счастья, высота, глубина и объемы которого неизмеримы. Это Христос в нас. Источник воды живой, текущей в жизнь вечную. Это неиссякающий [566] родник, из которого христианин может все время пить, не боясь исчерпать его до дна.
Действительно болезненными делает тело и ум почти у всех людей чувство недовольства и неудовлетворенности. У этих людей нет Бога, нет надежды, которая проникает во внутреннее, за завесу и которая для души как бы якорь безопасный и крепкий. Все, имеющие эту надежду, очищают себя, поскольку Он чист. Таковые свободны от беспокойства, томления и недовольства, они не выискивают постоянно злое и не накапливают в себе отрицательные эмоции. Но мы видим, как многие братья переживают время скорби раньше положенного срока. На их лицах написана тревога, они ни в чем не находят утешения, но все время со страхом ожидают чего-то ужасного.
Эти люди бесчестят Бога и навлекают поношение на религию Христа. У них нет истинной любви к Богу, к своим спутникам жизни и детям, нет здоровых чувств. Пустые увеселения никогда не изменят их внутреннего настроя. Чтобы быть счастливыми, им нужно преобразующее влияние Духа Божьего. Им надо извлечь пользу из посредничества Христа, чтобы осознать утешение. Божественное и реальное. "Ибо, кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык свой от зла и уста свои от лукавых речей, уклоняйся от зла и делай добро, ищи мира и стремись к нему; потому что очи Господа обращены к праведным и уши Его к молитве их, но лице Господне против делающих зло (чтобы истребить их с земли)" (1 Петр. 3:10-12). Люди, на опыте познавшие истину этих слов, действительно счастливы. Они ценят одобрение Неба больше любых земных увеселений. Христос в них, наше упование славы, будет здравием для тела и крепостью для души.
Соблюдающие субботу тем не менее быстро теряют простоту Евангелия. Я спрашиваю по сто раз на день: как Бог может благословить нас? Люди так мало молятся, что фактически молитва стала почти забытым понятием. Мало кто желает взять бремя Христа, Который за нас понес позорную смерть на кресте. Я не чувствую, что дела в институте движутся [567] так, как угодно Богу. Боюсь, что Он отвернет от него Свой лик. Мне было показано, что врачи и их помощники обязаны быть безупречны во всем, знать истину на личном опыте, внушать доверие людям, чтобы на их слово можно было всегда положиться. Они не вправе иметь больное воображение, но должны в совершенстве владеть собой; быть ровными, постоянно спокойными, свободными от ревности и злых подозрений. Эти люди обязаны иметь силу воли и не быть подверженными плохому настроению, не быть лицеприятными, не мыслить зла, но действовать спокойно, рассудительно и всегда видеть перед собой славу Божью и трудиться на благо ближних. Никогда нельзя ставить человека на ответственный пост просто потому, что он этого хочет. Надо избирать лишь тех, кто будет соответствовать занимаемой должности. Людей, на которых будет возложена большая ответственность, следует вначале испытывать, чтобы удостовериться, что они свободны от зависти, что они не станут притеснять того или иного человека, что они не заведут себе любимчиков, которым начнут отдавать явное предпочтение перед другими. Да дарует Бог всем сотрудникам этого учреждения поступать мудро и праведно!
Глава XVI. РАБОТА И РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Дорогой брат Ф., мне не дают покоя некоторые мысли. Если я дошла уже до того, что мысленно пишу тебе письма ночью во сне, то, значит, мне пора выполнить свой долг. Когда мне было показано, что доктор Е. дает неверные наставления некоторым своим больным, я также увидела, что ты во многом перенял те же самые взгляды, но что придет время, когда ты увидишь этот вопрос в правильном свете. Это касается работы и развлечений. Мне было показано, что большинству больных легкая работа принесет только пользу; их следует даже убеждать в том, что вместо бездействия и праздности им надо [568] немножко трудиться. Если постоянно тренировать силу воли и стараться пробудить дремлющие силы организма, это станет величайшим подспорьем в лечении болезни. Если полностью лишить работы тех, кто всю жизнь испытывал перегрузки, то в девяти случаях из десяти такая перемена причинит вред. Это наглядно видно на опыте моего мужа. Мне было показано, что физические упражнения на свежем воздухе намного предпочтительнее упражнений в помещении. Но если для них нет подходящих условий, то легкая работа в помещении поможет занять время, отвлечь мысли, чтобы больной не думал все время о симптомах своего заболевания и легком недомогании, а также не слишком скучал по дому.
Я видела, что принцип ничегонеделания оказался величайшим проклятием для твоей жены и моего мужа. Бог поручил определенные обязанности первой чете в Едеме, поскольку знал, что Адам и Ева станут более счастливы, если у них будет, чем заняться. Из всего мне показанного я заключаю, что принцип ничегонеделания - проклятие для тела и души. Легкая работа не будет большей нагрузкой или перевозбуждением для ума и тела, чем развлечения. Больные часто сокрушаются о постигшем их несчастье и считают себя совершенно неспособными приносить какую-то пользу. Однако если они будут тренировать волю и заставлять себя каждый день выполнять определенный объем работы, то станут намного счастливее и процесс выздоровления ускорится. Впоследствии я напишу об этом более обстоятельно.
СВИДЕТЕЛЬСТВО ДЛЯ ЦЕРКВИ № 13
ПРЕДИСЛОВИЕ [569]
И снова я считаю своим долгом откровенно говорить с народом Божьим. Для меня унизительно указывать на ошибки и мятежный дух тех, кто давно знаком с нами и нашими трудами. Я делаю это для того, чтобы исправить получившие широкое распространение ложные утверждения обо мне и моем муже, ибо это вредит делу Божьему и является плохим примером для окружающих. Если бы от этого страдали только мы, я бы молчала; но так как в результате может пострадать дело Божье, я обязана в духе смирения осветить истинное положение дел. Лицемеры и гордецы будут превозноситься над нашими братьями, потому что последние достаточно скромны, чтобы исповедовать свои грехи. Бог любит Свой народ, соблюдающий Его заповеди, и обличает его не потому, что он хуже других, но потому, что это лучшие люди в мире. "Кого Я люблю, - говорит Иисус, - тех обличаю и наказываю".
Я бы обратила особое внимание на замечательные сны, описанные в этом небольшом труде. Все они ясно и согласованно иллюстрируют одно и то же. Множество снов приходит при многих заботах, но Дух Божий не имеет никакого отношения к таким снам. Бывают также ложные сны, как и ложные видения, вдохновляемые сатаной. Но сны от Господа причисляются в Слове Божьем к видениям и являются такими же плодами духа пророчества, как и видения. Такие сны, если принять во внимание обстоятельства, при которых они посылаются, и личности, которые их видят, содержат в себе доказательства [570] собственной достоверности.
Пусть Божье благословение сопровождает этот небольшой труд.
Глава I. ЖИЗНЕННЫЙ ОЧЕРК
с 19 декабря 1866 г. по 5 апреля 1867 г.
Полностью убедившись в том, что мой муж не оправится от затянувшейся болезни, если будет пребывать в бездеятельности, а также в том, что мне давно уже пора ехать и нести свидетельство людям, я решила, вопреки суждению и совету церкви в Батл-Крике, членами которой мы тогда состояли, рискнуть и, несмотря на страшный зимний холод, отправиться в Северный Мичиган вместе с мужем, находившимся в крайне ослабленном состоянии. Чтобы принять столь рискованное решение, мне понадобилось немало мужества и веры в Бога, особенно если учесть, что я была одинока в своем мнении, так как церковь в Батл-Крике, включая руководителей, не поддерживали меня в этом.
Но я знала, что мне предстоит большое дело, и мне казалось, что сатана твердо решил воспрепятствовать мне. Я долго ожидала, когда плен наш будет возвращен и Господь помилует нас, и теперь опасалась, что драгоценные души погибнут, если я и дальше буду бездействовать. Оставаться и дальше вне поля деятельности было для меня хуже смерти, но в то же время я понимала, что если мы тронемся с места, это может означать для нас гибель. Поэтому 19 декабря 1866 г. в разгар снежной бури мы выехали из Батл-Крика и отправились в местечко Райт, штат Мичиган. Мой муж выдержал долгую и суровую дорогу в девяносто миль намного лучше, чем я думала, и в конце пути чувствовал себя не хуже, чем когда мы выезжали. Прибыв в наш старый дом к брату Руту, мы были тепло приняты этой дорогой семьей. Они заботились о нас с такой нежностью, с какой родители-христиане могут заботиться о своих больных детях.
Мы нашли местную церковь в очень плохом духовном состоянии. У большинства ее членов семена разногласия и недовольства [571] друг другом пустили глубокие корни, и ими овладел мирской дух. Но несмотря на низкий духовный уровень, братья и сестры так редко видели наших проповедников, что алкали духовной пищи. Здесь началось наше первое успешное служение за все время болезни моего мужа. Здесь он начал трудиться так же, как и в прежние годы, хотя был еще слаб. Он говорил тридцать или сорок минут до полудня по субботам и воскресеньям, а я занимала остальное время, а затем проповедовала около полутора часов после обеда в оба выходных дня. Нас слушали с величайшим вниманием. Я видела, что мой муж начинает излагать материал все более и более свободно, последовательно и вразумительно. И когда однажды он ясно и убедительно говорил целый час, полностью осознавая свое бремя служения, я не могла выразить словами ту благодарность, которая переполняла мою душу. Я поднялась в собрании и почти полчаса пыталась сквозь слезы рассказать о том, что произошло. Церковь была глубоко тронута, а я стала теперь уверена, что для нас наступает рассвет нового дня.
Мы оставались у этих людей шесть недель. Я проповедовала для них двадцать пять раз, а мой муж - двенадцать. По мере продвижения наших трудов в этой церкви я стала больше узнавать о личных проблемах и переживаниях отдельных ее членов и начала писать для них свидетельства, которые в общей сложности составили сто страниц. Затем началась непосредственная работа этих людей, когда они приходили в дом к брату Руту или когда я посещала их дома, но особенно интенсивно мы трудились на богослужебных собраниях. Мой муж много помогал мне. Сказывался его большой опыт в этом деле, который он приобрел в былые годы, трудясь рядом со мной. И теперь, когда муж снова приступил к своему любимому делу, казалось, у него восстанавливается вся та ясность мышления, здравое суждение и добросовестное отношение к заблуждающимся, которые были характерны для него в прошлом. Фактически никто из других служителей, даже если бы их было двое, не смогли бы помочь мне так, как он.
Великая и славная работа была совершена для этих дорогих людей. Они полностью исповедали прегрешения друг [572] против друга, единство было восстановлено, и благословение Божье сопровождало всю нашу работу. Мой муж трудился над тем, чтобы поднять в этой церкви дух жертвенности до того уровня, который следует рекомендовать всем другим нашим церквам, и его усилиями церковь собрала хорошие годовые пожертвования - около трехсот долларов. Люди, болезненно воспринявшие некоторые мои свидетельства, особенно относительно одежды, выработали твердую позицию после того, как услышали разъяснение данного вопроса. Они приняли реформу одежды и здоровья, и немалая сумма была собрана для Института здоровья.
Здесь я считаю своим долгом сказать, что когда эта работа была в самом разгаре, к несчастью для всей общины город Райт посетил один богатый брат из штата Нью-Йорк; сделал он это после того, как узнал в Батл-Крике, что мы отправились в путь вопреки мнению и совету церкви и руководителей дела Божьего в Батл-Крике. Этот брат решил заявить перед теми, для кого мы столько потрудились, что мой муж немного не в себе, и что, соответственно, его свидетельство не имеет особого смысла. Своим нехорошим влиянием он отбросил дело, которое мы исполняли, по крайней мере на две недели назад - так сказал мне брат Рут, пресвитер церкви. Я пишу это для того, чтобы бездуховные личности поняли, что они, в своем ослеплении и бесчувствии, за один час могут произвести такое пагубное влияние, для противодействия которому утомленным рабам Господним придется работать еще несколько недель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Глава XV. ЗДОРОВЬЕ И РЕЛИГИЯ
Эта и последующая статья являются отрывками из писем, которые я направила руководителям Института здоровья. Первое датировано 1 мая 1867 года, а второе было написано в июне.
Бог желает, чтобы созданное нами здравоохранительное заведение было тесно связано с заключительной работой для смертных, готовящихся к бессмертию, чтобы оно не ослабляло религиозных принципов ни молодых, ни старых адвентистов и чтобы не улучшало состояние тела за счет духовного роста. Главная цель этого заведения - поправлять здоровье людей, дабы страждущие больше ценили вечные истины. Если об этой цели не будут постоянно помнить и для ее достижения не приложат усилий, значит, заведение наше окажется не благословением, а проклятием, духовность станет считаться чем-то вторичным, а на первое место будут поставлены здоровье тела и развлечения.
Я видела, что ни в коем случае нельзя снижать духовный уровень в этом учреждении ради того, чтобы добиться покровительства неверующих. Если неверующие решат прийти в это учреждение, несмотря на то, что его руководители стоят, как и положено, на возвышенных духовных позициях, то их сердца будут тронуты. Если Бог и ангелы станут на сторону детей Божьих, соблюдающих заповеди, последние будут только процветать. Это учреждение создается не с целью наживы, но чтобы помочь детям Божьим достичь такого физического [565] и умственного здоровья, которое позволит им правильно оценивать вечные истины и искупление, обретенное для них такой дорогой ценой - страданиями нашего Спасителя. Это учреждение не должно быть местом увеселений и развлечений. Те, кто не может жить без развлечений и возбуждения, не принесут пользы этому миру. Никто не исправится и не станет лучше благодаря такой жизни. Не имеет никакого значения, будут такие люди жить в мире или вне его.
Я видела, что точка зрения относительно того, будто духовность вредна для здоровья (доктор Е. пытается прививать ее людям), есть не что иное, как измышление дьявола. Сатана проторил дорогу в Едем и заставил Еву поверить, что ей нужно нечто больше того, что Бог уже дал для ее счастья, что запретный плод окажет особое возбуждающее влияние на ее тело и ум и сделает ее равной в познании Самому Богу. Но знание и польза, которую Ева думала извлечь, оказались для нее страшным проклятием.
Есть люди с больным воображением, представляющие себе религию тираном, который правит ими жезлом железным. Они все время скорбят по поводу своей испорченности и стенают по поводу предполагаемого зла. В их сердцах нет любви, их лица всегда хмуры. Невинный смех молодежи или детей бросает их в холод. Они считают любой досуг или забавы грехом и полагают, будто ум всегда надо настраивать на строгий и серьезный лад. Это одна крайность. Другие же считают, что для восстановления здоровья надо все время изобретать новые виды веселья и развлечений. Они приучают себя к постоянному возбуждению и без него чувствуют себя неуютно. И эти люди не являются настоящими христианами, ибо они бросаются в другую крайность. Истинные принципы христианства открывают перед всеми источник счастья, высота, глубина и объемы которого неизмеримы. Это Христос в нас. Источник воды живой, текущей в жизнь вечную. Это неиссякающий [566] родник, из которого христианин может все время пить, не боясь исчерпать его до дна.
Действительно болезненными делает тело и ум почти у всех людей чувство недовольства и неудовлетворенности. У этих людей нет Бога, нет надежды, которая проникает во внутреннее, за завесу и которая для души как бы якорь безопасный и крепкий. Все, имеющие эту надежду, очищают себя, поскольку Он чист. Таковые свободны от беспокойства, томления и недовольства, они не выискивают постоянно злое и не накапливают в себе отрицательные эмоции. Но мы видим, как многие братья переживают время скорби раньше положенного срока. На их лицах написана тревога, они ни в чем не находят утешения, но все время со страхом ожидают чего-то ужасного.
Эти люди бесчестят Бога и навлекают поношение на религию Христа. У них нет истинной любви к Богу, к своим спутникам жизни и детям, нет здоровых чувств. Пустые увеселения никогда не изменят их внутреннего настроя. Чтобы быть счастливыми, им нужно преобразующее влияние Духа Божьего. Им надо извлечь пользу из посредничества Христа, чтобы осознать утешение. Божественное и реальное. "Ибо, кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык свой от зла и уста свои от лукавых речей, уклоняйся от зла и делай добро, ищи мира и стремись к нему; потому что очи Господа обращены к праведным и уши Его к молитве их, но лице Господне против делающих зло (чтобы истребить их с земли)" (1 Петр. 3:10-12). Люди, на опыте познавшие истину этих слов, действительно счастливы. Они ценят одобрение Неба больше любых земных увеселений. Христос в них, наше упование славы, будет здравием для тела и крепостью для души.
Соблюдающие субботу тем не менее быстро теряют простоту Евангелия. Я спрашиваю по сто раз на день: как Бог может благословить нас? Люди так мало молятся, что фактически молитва стала почти забытым понятием. Мало кто желает взять бремя Христа, Который за нас понес позорную смерть на кресте. Я не чувствую, что дела в институте движутся [567] так, как угодно Богу. Боюсь, что Он отвернет от него Свой лик. Мне было показано, что врачи и их помощники обязаны быть безупречны во всем, знать истину на личном опыте, внушать доверие людям, чтобы на их слово можно было всегда положиться. Они не вправе иметь больное воображение, но должны в совершенстве владеть собой; быть ровными, постоянно спокойными, свободными от ревности и злых подозрений. Эти люди обязаны иметь силу воли и не быть подверженными плохому настроению, не быть лицеприятными, не мыслить зла, но действовать спокойно, рассудительно и всегда видеть перед собой славу Божью и трудиться на благо ближних. Никогда нельзя ставить человека на ответственный пост просто потому, что он этого хочет. Надо избирать лишь тех, кто будет соответствовать занимаемой должности. Людей, на которых будет возложена большая ответственность, следует вначале испытывать, чтобы удостовериться, что они свободны от зависти, что они не станут притеснять того или иного человека, что они не заведут себе любимчиков, которым начнут отдавать явное предпочтение перед другими. Да дарует Бог всем сотрудникам этого учреждения поступать мудро и праведно!
Глава XVI. РАБОТА И РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Дорогой брат Ф., мне не дают покоя некоторые мысли. Если я дошла уже до того, что мысленно пишу тебе письма ночью во сне, то, значит, мне пора выполнить свой долг. Когда мне было показано, что доктор Е. дает неверные наставления некоторым своим больным, я также увидела, что ты во многом перенял те же самые взгляды, но что придет время, когда ты увидишь этот вопрос в правильном свете. Это касается работы и развлечений. Мне было показано, что большинству больных легкая работа принесет только пользу; их следует даже убеждать в том, что вместо бездействия и праздности им надо [568] немножко трудиться. Если постоянно тренировать силу воли и стараться пробудить дремлющие силы организма, это станет величайшим подспорьем в лечении болезни. Если полностью лишить работы тех, кто всю жизнь испытывал перегрузки, то в девяти случаях из десяти такая перемена причинит вред. Это наглядно видно на опыте моего мужа. Мне было показано, что физические упражнения на свежем воздухе намного предпочтительнее упражнений в помещении. Но если для них нет подходящих условий, то легкая работа в помещении поможет занять время, отвлечь мысли, чтобы больной не думал все время о симптомах своего заболевания и легком недомогании, а также не слишком скучал по дому.
Я видела, что принцип ничегонеделания оказался величайшим проклятием для твоей жены и моего мужа. Бог поручил определенные обязанности первой чете в Едеме, поскольку знал, что Адам и Ева станут более счастливы, если у них будет, чем заняться. Из всего мне показанного я заключаю, что принцип ничегонеделания - проклятие для тела и души. Легкая работа не будет большей нагрузкой или перевозбуждением для ума и тела, чем развлечения. Больные часто сокрушаются о постигшем их несчастье и считают себя совершенно неспособными приносить какую-то пользу. Однако если они будут тренировать волю и заставлять себя каждый день выполнять определенный объем работы, то станут намного счастливее и процесс выздоровления ускорится. Впоследствии я напишу об этом более обстоятельно.
СВИДЕТЕЛЬСТВО ДЛЯ ЦЕРКВИ № 13
ПРЕДИСЛОВИЕ [569]
И снова я считаю своим долгом откровенно говорить с народом Божьим. Для меня унизительно указывать на ошибки и мятежный дух тех, кто давно знаком с нами и нашими трудами. Я делаю это для того, чтобы исправить получившие широкое распространение ложные утверждения обо мне и моем муже, ибо это вредит делу Божьему и является плохим примером для окружающих. Если бы от этого страдали только мы, я бы молчала; но так как в результате может пострадать дело Божье, я обязана в духе смирения осветить истинное положение дел. Лицемеры и гордецы будут превозноситься над нашими братьями, потому что последние достаточно скромны, чтобы исповедовать свои грехи. Бог любит Свой народ, соблюдающий Его заповеди, и обличает его не потому, что он хуже других, но потому, что это лучшие люди в мире. "Кого Я люблю, - говорит Иисус, - тех обличаю и наказываю".
Я бы обратила особое внимание на замечательные сны, описанные в этом небольшом труде. Все они ясно и согласованно иллюстрируют одно и то же. Множество снов приходит при многих заботах, но Дух Божий не имеет никакого отношения к таким снам. Бывают также ложные сны, как и ложные видения, вдохновляемые сатаной. Но сны от Господа причисляются в Слове Божьем к видениям и являются такими же плодами духа пророчества, как и видения. Такие сны, если принять во внимание обстоятельства, при которых они посылаются, и личности, которые их видят, содержат в себе доказательства [570] собственной достоверности.
Пусть Божье благословение сопровождает этот небольшой труд.
Глава I. ЖИЗНЕННЫЙ ОЧЕРК
с 19 декабря 1866 г. по 5 апреля 1867 г.
Полностью убедившись в том, что мой муж не оправится от затянувшейся болезни, если будет пребывать в бездеятельности, а также в том, что мне давно уже пора ехать и нести свидетельство людям, я решила, вопреки суждению и совету церкви в Батл-Крике, членами которой мы тогда состояли, рискнуть и, несмотря на страшный зимний холод, отправиться в Северный Мичиган вместе с мужем, находившимся в крайне ослабленном состоянии. Чтобы принять столь рискованное решение, мне понадобилось немало мужества и веры в Бога, особенно если учесть, что я была одинока в своем мнении, так как церковь в Батл-Крике, включая руководителей, не поддерживали меня в этом.
Но я знала, что мне предстоит большое дело, и мне казалось, что сатана твердо решил воспрепятствовать мне. Я долго ожидала, когда плен наш будет возвращен и Господь помилует нас, и теперь опасалась, что драгоценные души погибнут, если я и дальше буду бездействовать. Оставаться и дальше вне поля деятельности было для меня хуже смерти, но в то же время я понимала, что если мы тронемся с места, это может означать для нас гибель. Поэтому 19 декабря 1866 г. в разгар снежной бури мы выехали из Батл-Крика и отправились в местечко Райт, штат Мичиган. Мой муж выдержал долгую и суровую дорогу в девяносто миль намного лучше, чем я думала, и в конце пути чувствовал себя не хуже, чем когда мы выезжали. Прибыв в наш старый дом к брату Руту, мы были тепло приняты этой дорогой семьей. Они заботились о нас с такой нежностью, с какой родители-христиане могут заботиться о своих больных детях.
Мы нашли местную церковь в очень плохом духовном состоянии. У большинства ее членов семена разногласия и недовольства [571] друг другом пустили глубокие корни, и ими овладел мирской дух. Но несмотря на низкий духовный уровень, братья и сестры так редко видели наших проповедников, что алкали духовной пищи. Здесь началось наше первое успешное служение за все время болезни моего мужа. Здесь он начал трудиться так же, как и в прежние годы, хотя был еще слаб. Он говорил тридцать или сорок минут до полудня по субботам и воскресеньям, а я занимала остальное время, а затем проповедовала около полутора часов после обеда в оба выходных дня. Нас слушали с величайшим вниманием. Я видела, что мой муж начинает излагать материал все более и более свободно, последовательно и вразумительно. И когда однажды он ясно и убедительно говорил целый час, полностью осознавая свое бремя служения, я не могла выразить словами ту благодарность, которая переполняла мою душу. Я поднялась в собрании и почти полчаса пыталась сквозь слезы рассказать о том, что произошло. Церковь была глубоко тронута, а я стала теперь уверена, что для нас наступает рассвет нового дня.
Мы оставались у этих людей шесть недель. Я проповедовала для них двадцать пять раз, а мой муж - двенадцать. По мере продвижения наших трудов в этой церкви я стала больше узнавать о личных проблемах и переживаниях отдельных ее членов и начала писать для них свидетельства, которые в общей сложности составили сто страниц. Затем началась непосредственная работа этих людей, когда они приходили в дом к брату Руту или когда я посещала их дома, но особенно интенсивно мы трудились на богослужебных собраниях. Мой муж много помогал мне. Сказывался его большой опыт в этом деле, который он приобрел в былые годы, трудясь рядом со мной. И теперь, когда муж снова приступил к своему любимому делу, казалось, у него восстанавливается вся та ясность мышления, здравое суждение и добросовестное отношение к заблуждающимся, которые были характерны для него в прошлом. Фактически никто из других служителей, даже если бы их было двое, не смогли бы помочь мне так, как он.
Великая и славная работа была совершена для этих дорогих людей. Они полностью исповедали прегрешения друг [572] против друга, единство было восстановлено, и благословение Божье сопровождало всю нашу работу. Мой муж трудился над тем, чтобы поднять в этой церкви дух жертвенности до того уровня, который следует рекомендовать всем другим нашим церквам, и его усилиями церковь собрала хорошие годовые пожертвования - около трехсот долларов. Люди, болезненно воспринявшие некоторые мои свидетельства, особенно относительно одежды, выработали твердую позицию после того, как услышали разъяснение данного вопроса. Они приняли реформу одежды и здоровья, и немалая сумма была собрана для Института здоровья.
Здесь я считаю своим долгом сказать, что когда эта работа была в самом разгаре, к несчастью для всей общины город Райт посетил один богатый брат из штата Нью-Йорк; сделал он это после того, как узнал в Батл-Крике, что мы отправились в путь вопреки мнению и совету церкви и руководителей дела Божьего в Батл-Крике. Этот брат решил заявить перед теми, для кого мы столько потрудились, что мой муж немного не в себе, и что, соответственно, его свидетельство не имеет особого смысла. Своим нехорошим влиянием он отбросил дело, которое мы исполняли, по крайней мере на две недели назад - так сказал мне брат Рут, пресвитер церкви. Я пишу это для того, чтобы бездуховные личности поняли, что они, в своем ослеплении и бесчувствии, за один час могут произвести такое пагубное влияние, для противодействия которому утомленным рабам Господним придется работать еще несколько недель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83