Он прямо пойдет в Сент-Джемс и переговорит со Стрэнгом о своем деле. Потом вернется на корабль. Какое, в конце концов, может иметь отношение капитан шхуны к жене короля?Но даже твердо принятое решение не успокоило капитана Плюма. Он ходил взад и вперед по узкой комнате, думая о человеке, с которым завтра должен встретиться. Он думал о Стрэнге, бывшем школьном учителе и воскресном проповеднике, который, возведя себя в короли, в течение семи лет пренебрегал законами родины и создал из острова очаг многоженства, распущенности и порока. Кровь бросилась капитану Плюму в голову, когда он подумал о прекрасной девушке, которую Прайс назвал женой этого преступного изувера. Эта мысль, вспыхнувшая с новой силой, заставила его опять забыть о цели своего приезда на остров. Вопреки решению заняться собственным делом он незаметно стал думать о короле мормонов и чудном личике, которое увидел сквозь окно его дома. Капитан Плюм многое знал о человеке, с которым ему предстоял деловой разговор. Он знал, что Стрэнг был соперником Бригама Юнга и что во время великого исхода мормонов, когда Бригам Юнг повел их к пустыне запада, Стрэнг ушел со своими последователями на юг. За это каждый год благодарные единомышленники увенчивали его среди диких празднеств золотой короной. Но девушка… Если она была женой этого человека, то почему ее глаза так молили о помощи? Этот вопрос наполнил его взволнованное воображение тысячами картин. Он вспомнил о страшной власти короля мормонов не только над своими собственными подданными, но и над язычниками, населявшими берег материка. Последние считали Бивер-айлэнд гнездом пиратов и убийц. Капитан Плюм знал о грабежах Стрэнга и его людей, о пиратских экспедициях его вооруженных лодок, о страшных расправах его шерифов и о других преступлениях, которые заставляли дрожать прибрежных женщин при одном упоминании его имени. Возможно ли, что эта женщина…Капитан Плюм боялся докончить свою мысль. Большим усилием воли он заставил себя вернуться к обдумыванию своего собственного плана, выкурил еще одну трубку и разделся. Рядом с ним на столике лежала увядшая сирень. Он заснул, вдыхая ее аромат.Когда капитан Плюм проснулся, цветов на столе не оказалось. Вместо них, к его приятному удивлению, стоял завтрак. Столик был накрыт белой салфеткой; кофе был еще горячий. Рядом на стуле стояла чашка с водой, лежали мыло и полотенце. Натаниэль бодро соскочил с постели. Советник оказался гостеприимным хозяином. На тарелке лежала записка от него: «Дорогой Нат. Располагайтесь как дома. Я вернусь не раньше ночи. Не удивляйтесь, если кое-кто нанесет вам визит». «Кое-кто» было подчеркнуто, и сердце Натаниэля забилось сильнее, когда робкая догадка подсказала ему, что под этим «кое-кто» разумелась жена Стрэнга. Он подошел к люку и позвал Прайса. Но ответа не последовало. Советник уже ушел. Быстро уничтожив завтрак, хозяин «Тайфуна» спустился в большую комнату. Остатки завтрака советника стояли на столе близко к двери, и дверь была открыта. Через нее проникали радостные лучи солнца и свежесть проснувшегося леса. Сотни птичек чирикали вокруг.Натаниэль вышел на полянку, по которой должна была прийти жена Стрэнга, если она вообще придет. Он осмотрел то место, где стояла девушка в прошлую ночь. Следы маленьких ножек были отчетливо видны на мягкой земле, и капитан Плюм, улыбаясь и разговаривая сам с собой, пошел по этим следам по направлению к Сент-Джемсу. Многочисленные одинаковые следы указывали, что жена Стрэнга была частой гостьей Прайса. На прогалине он увидел бревенчатый дом. Натаниэль остановился. Он решил, что девушка была каким-то образом связана с этим домом. Прайс достаточно ясно намекнул на это. Кроме того, именно отсюда она вышла, когда направлялась во дворец. Но так как жена пророка должна была жить в его гареме, то капитан Плюм никак не мог связать эти два обстоятельства. Он был озадачен. Вдруг он увидел неожиданно вынырнувшую из кустов сирени фигуру. Невольный возглас удивления сорвался с его губ, когда он прятался за дерево. Это был советник. Несколько секунд старик стоял, обратившись в сторону Сент-Джемса, как бы поджидая кого-то. Потом, наполовину скрываясь в окружающих дом кустах, он направился в глубину острова. Натаниэль хотел проследить за ним. В предыдущую ночь он догадался, что Прайс был слишком богат и общителен для того, чтобы жить отшельником. А сейчас благодаря случайности он мог бы удостовериться в этом и ознакомиться с другой стороной жизни загадочного старичка.В этой бревенчатой хижине, так хорошо скрытой распустившейся сиренью, жили жены Прайса… Капитан Плюм рассмеялся. Очевидно, эта молодая женщина тоже живет здесь или, по крайней мере, приходит сюда часто. Хорошо протоптанная ее ножками тропинка, ведущая к дому старика, доказывала это. Солгал ли ему советник? Была ли она одной из жен Стрэнга или Прайса? Если эта женщина была женой советника, зачем он ему тогда солгал, а если она была женой короля, почему ее ножки, и только ее, протоптали эту тропинку? Капитан «Тайфуна» сожалел теперь, что дал такие определенные приказания своему помощнику, иначе он выследил бы советника. Но сейчас нужно было видеть Стрэнга как можно скорее. Если несвоевременное любопытство удержит его на острове позже заката солнца, то его помощник не задумается исполнить приказание, и тогда…Закурив трубку и оставляя за собой облако дыма, он смело направился к городу. Проходя мимо трех могил, Нат вспомнил предыдущую ночь. Неприятное чувство овладело им. Он понял теперь, что сказал советник об этих могилах. Это было семейное кладбище Обадии Прайса. Капитан Плюм пошел дальше, стараясь сосредоточиться на предстоящем разговоре. Двумя днями раньше он посмотрел бы на свое посещение острова как на незначительный эпизод в своей жизни, теперь же дело приняло другой оборот. Вопреки его усилиям, очарование прекрасного лица овладевало им все сильнее. Этот образ слишком ясно запечатлелся в его душе. Теперь Сент-Джемс приобрел другой интерес, совершенно затушевавший тот, ради которого он собственно и приехал сюда. Сент-Джемс из-за этой девушки стал для него вдвойне притягателен. Тайна ее жизни, причина ее безмолвной мольбы скрывались где-то здесь, между этими разбросанными бревенчатыми домами. Замедлив шаги, капитан Плюм спустился по откосу к дому Стрэнга. Маяк блестел в лучах солнца и указывал ему путь. Он, наверное, найдет там Стрэнга, и может быть, если только Прайс сказал правду, ему удастся увидеть девушку. По дороге ему попадались мужчины и юноши, направлявшиеся вдоль откоса и по тропинкам внутрь острова. Они были вооружены лопатами, граблями и мотыгами, и Натаниэль догадался, что обработанные поля мормонов лежали именно в этом направлении. Несколько фургонов, запряженных волами, оставляли город и медленно двигались по дороге, идущей рядом с берегом. Все оборачивались на него с любопытством, очевидно заинтересованные появлением нового лица. Но Натаниэль не обращал на них никакого внимания.Когда он вошел в рощу, через которую в предыдущую ночь пробирался с советником, его нетерпение достигло наивысшей точки. Он приближался к бревенчатому дому и осторожно, скрываясь за каждым кустом, подошел к знакомому окну. В волнении, смешанном с надеждой, он остановился, прислушиваясь, и несмотря на серьезность положения, не мог удержаться от улыбки, когда услышал плач детей и пронзительный крик женщин. Он прошел к парадному подъезду дома. Дверь оказалась открытой. Охраны не было нигде. Никто не видел его приближения, никто не подошел к нему, когда он поднимался по лестнице, никто не встретил его в комнате, куда он вошел минутой позже… Он оказался в той самой комнате, которую видел через окно. Тот же длинный стол с толстой книгой на нем, лампа, чей свет золотым сиянием освещал тогда склоненную голову девушки… Капитан Плюм чувствовал, что готов был позвать ее, если б знал ее имя.В большую комнату выходил ряд дверей. Четыре из них были закрыты, и детский крик, который он услыхал под окном, раздался за одной из них. Пятая дверь была полуоткрыта, и он увидел раскачиваемую колыбель. Здесь наконец была жизнь или движение, по крайней мере; капитан Плюм сильно постучал. В ответ на стук к нему в большую комнату вышла женщина. Нат сразу же узнал в ней ту, которая ласкала склоненную голову рыдавшей девушки.Лицо молодой женщины было красиво, и бледность необычна. Глаза блестели лихорадочно, роскошные волосы темной волной спускались на плечи, и когда она ответила на приветствие капитана Плюма, в грудном, мелодичном голосе чувствовалось волнение.— Прошу простить меня, мне нужно видеть мистера Стрэнга, — сказал Нат с низким поклоном.— Короля вы найдете в конторе, около храма. — Она ближе подошла к Плюму. Легкий румянец окрасил ее щеки. — Зачем вам нужен король? — Румянец сильнее залил ее щеки, и большие глаза стали еще больше.— Я послан советником Прайсом, — солгал он.Женщина облегченно вздохнула.— Король в конторе, его контора рядом с храмом, — повторила она, отвечая легким кивком на прощальный поклон капитана Плюма.«Недурной вкус у короля, черт возьми, и Прайс, наверное, важная птица, если одно его имя так быстро может успокоить», — подумал капитан Плюм, спускаясь по лестнице королевского дома.Храм мормонов был самым большим зданием Сент-Джемса, и Натаниэлю не нужно было долго блуждать, чтобы найти его. Двухэтажный дом стоял на площади. На верхний этаж вела наружная лестница. Объявление, гласящее, что именно здесь находится контора Джемса-Джесси Стрэнга — священника, короля и пророка мормонов, было прибито на видном месте. Было еще очень рано, и обширный склад всевозможных товаров, расположенный в первом этаже, был закрыт. Проверив предварительно, что револьвер в порядке, капитан Плюм поднялся по лестнице. Дойдя до середины, он услыхал голоса, а на верхней площадке, в ту минуту, когда он взялся за ручку двери, до него донесся шелест юбки. Однако он вошел недостаточно быстро, чтобы увидеть скрывшуюся в противоположную дверь фигуру. Тем не менее он был убежден, что это была женщина.Прямо перед ним, точно ожидая его прихода, стояла молодая девушка, и не успел Нат перешагнуть порог, как она бросилась к нему навстречу. Сильное волнение, даже страх были написаны на ее лице.— Капитан Плюм, вы должны, не теряя ни минуты, возвратиться на шхуну. Уехать отсюда как можно скорее. Она сказала, что вас собираются убить.Капитан Плюм был поражен.— Откуда вы узнали мое имя? Кто вам сказал, что я буду убит? Кто вас просил передать это мне? — Он не выпускал руки девушки и в волнении сжимал ее все крепче.— Никто, — запинаясь, ответила девушка, густо краснея. — Я сама слыхала, что говорил король. Они хотят убить вас.Ее губы дрожали, глаза заблестели подозрительно, готовые расплакаться, но Натаниэль не замечал всего этого и продолжал держать ее крепко за руки, сосредоточенно смотрел на дверь, за которой скрылась незнакомка.Неожиданная догадка осенила его и заглушила всякое чувство самосохранения.— Нет, моя дорогая девочка, — его голос чуть заметно дрожал, — я не вернусь на шхуну до тех пор, пока та, которая находится сейчас за этой дверью, не выйдет и не прикажет мне этого сама. Глава IV. БИЧЕВАНИЕ Едва успел капитан Плюм договорить, как с лестницы донеслись медленные тяжелые шаги. Девочка поспешно освободила свои руки.— Это король. Скорее, вы еще имеете время. Уходите. Уходите. — Она настойчиво тянула его. — Сюда — в эту дверь…Медленно поднимавшийся человек достиг середины лестницы. Натаниэль колебался. Несколько секунд тому назад через эту дверь скрылось существо, оставившее за собой аромат сирени. Теперь и он в свою очередь должен был воспользоваться этой дверью. Он приблизился к ней. Его рука легла на ручку, но он не посмел нажать. Он повернулся к девочке.— Нет, — сказал капитан Плюм тихо. — Это могло бы причинить ей неприятности.Когда капитан Плюм поднял глаза, он увидел в дверях человека. Натаниэлю не нужно было много времени, чтобы догадаться, что перед ним был Стрэнг — король мормонов. Образ пророка Бивер-айлэнда был достаточно популярен среди населения острова, хорошо знавшего своего повелителя и силу его власти. Это был плотный мужчина, в каждом движении которого сквозила медлительность уверенного в себе человека. Ему было около пятидесяти лет, но густая красноватая борода и грубые черты лица сильно его молодили. Во взгляде глубоко сидящих глаз, светлых, как бледно-голубое стекло, чувствовалась привычка повелевать. В руке он держал палку с железным наконечником.Натаниэль взял себя в руки. Он сделал шаг вперед и холодно поклонился.— Я капитан шхуны «Тайфун», — сказал он. — Я был у вас дома, и меня направили сюда. Я в первый раз на этом острове и не знал, что у вас есть контора, иначе прямо пришел бы сюда.— А, вот как! — король очень низко и церемонно поклонился. Когда он опять поднял голову, в его взгляде уже не было ничего вызывающего. С любезной улыбкой он протянул капитану руку. — Я рад вас видеть, капитан Плюм, — низкий бархатный голос короля, полный теплоты и ласки, проникал в душу.Натаниэль понял, что именно этому богатству своего голоса, больше чем внешнему облику, обязан пророк своим положением. Когда его рука пожала руку гостя, капитан Плюм почувствовал, что перед ним человек, имеющий право вести за собой людей, человек, чья грубая физическая сила была ничто, по сравнению с колдовской силой его чарующего голоса и властностью манер. Этот голос гипнотизировал. Этот голос заставил когда-то присяжных федерального суда вернуть ему свободу вопреки очевидности преступления. Натаниэль почувствовал себя слабым в присутствии этого человека, и ему стоило большого усилия вернуть себе хладнокровие. Он отнял свою руку и вытянулся как солдат.— Я пришел к вам с жалобой, мистер Стрэнг, и надеюсь, вам легко будет ее удовлетворить. Может быть, вам известно, что несколько времени тому назад, ровно шестнадцать дней тому назад, ваши люди напали на мою шхуну и ограбили меня на несколько тысяч долларов?Стрэнг отступил на шаг.— Мне известно об этом? — воскликнул он удивленно громовым голосом. — Известно об этом?Его красное лицо стало багровым. В припадке гнева он сжал кулак.— Мне это известно? — повторил он еще раз, но так тихо, что Натаниэль едва расслышал его. — Нет, капитан Плюм, мне ничего неизвестно об этом. Если бы я знал…Он пожал плечами. Это движение и неожиданно проскользнувшая улыбка были достаточно выразительны, чтобы Натаниэль ему почти поверил.— Уверены ли вы, совершенно ли уверены, что именно мои люди атаковали вашу шхуну? Если да, то у вас должны быть доказательства.— Мы были очень близко от Бивер-айлэнда и на много миль от материка. Это могли быть только ваши люди.— Ах, вот как!Стрэнг подошел к столу, расположенному в дальнем конце комнаты, и приглашающим жестом указал Натаниэлю на кресло против себя.— Нас очень сильно преследуют, капитан Плюм. — Теперь его великолепный голос дрожал в покорной скорби. — Мы уже ответили за много грехов, которые никогда не были нами совершены, капитан Плюм. За многие кражи, налеты и даже убийства… Прибрежные жители материка смертельно ненавидят нас, нас, которые хотели бы жить с ними в вечной дружбе. Они совершают преступления, погрязли в пороках и разгуле, но все это приписывают нам. Мои единоверцы не могли напасть на ваш корабль. Это были, я убежден, рыбаки с материка, которые пришли попытать счастья к берегам нашего острова. Но я расследую это дело, верьте мне. Я расследую его, капитан.Натаниэль почувствовал большое смущение. Он был унижен от сознания своего поражения, сознания своей собственной слабости в руках этого человека, который так быстро и самоуверенно доказал необоснованность его жалобы. Капитан Плюм оказался недостаточно подготовленным для встречи с таким противником, и отсутствие неопровержимых доказательств бесило его. Он не знал, что отвечать.Стрэнг увидел колебание на лице противника и, угадав ход его мыслей, продолжал дальше все так же мягко, все таким же дружеским тоном.— Я сочувствую вам и постараюсь помочь. Мы не любим чужеземцев, потому что они всегда оказывались впоследствии нашими врагами и приносили только вред. Но вам я предоставляю полную свободу искать, где вы найдете нужным и когда вам будет угодно. Как только вы найдете хоть одно доказательство, что украденный у вас товар находится здесь, или увидите лицо, в котором вы признаете одного из пиратов, вернитесь ко мне. Я заставлю вам все вернуть и накажу преступника.Спокойная речь короля, изложенная с такой искренностью и сочувствием, пленила Натаниэля и он протянул руку в знак согласия. Когда Стрэнг взял его руку, капитан Плюм увидел за его плечом лицо молодой девушки. Оно яснее всяких слов предупреждало его об обмане, о коварстве короля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15