Сергей Москвин
Ядерный шантаж
ОСНОВНЫЕ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ВЕТРОВ АРТЕМ ВАСИЛЬЕВИЧ, капитан ФСБ, оперуполномоченный Управления по борьбе с терроризмом.
ЧЕРНЫШОВ ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ, полковник ФСБ, непосредственный начальник Ветрова.
БЕРШ ПЕТР ВЕНИАМИНОВИЧ, начальник службы безопасности корпорации «Промэкс», бывший полковник внешней разведки.
ШОН, профессиональный убийца-ликвидатор, бывший агент Берша.
Глава 1
УСЛОВИЕ КОНТРАКТА
21.04, суббота, 15.00
Через зал официальных делегаций прошли две молодые девушки в форме бортпроводниц. Они с интересом взглянули на пятерых мужчин, стоящих в центре. Одна что-то сказала своей подруге, и обе весело рассмеялись. Четверо из пяти мужчин проводили девушек хмурыми взглядами, и только один, держащий в руках красивую папку из дорогой черной кожи с золотым логотипом, улыбнулся в ответ.
– Как с картинки, – заметил один из хмурых, когда бортпроводницы скрылись за боковой дверью.
– А ты думал?! – усмехнулся другой. – Правительственный авиаотряд!
– И кто-то же таких трахает! – мечтательно заметил первый.
– Тихо, вы! – прикрикнул на двух своих подчиненных начальник персональной охраны генерального директора корпорации «Промэкс». В руке у него была трубка мобильного телефона. – Босс идет!
Телохранители мигом смолкли, и взоры всех пятерых сконцентрировались на широких дверях.
Не так давно подмосковный аэропорт «Внуково-2» использовался исключительно для встреч и проводов официальных делегаций. Но под воздействием духа времени, когда крупные бизнесмены в мгновение ока делались видными государственными чиновниками, а те, в свою очередь, ведущими бизнесменами, когда граница между бизнесом и государственной службой становилась все размытее, аэропорт постепенно утратил свое первоначальное назначение. И сейчас во «Внуково-2» помимо самолетов правительственного авиаотряда обслуживались и самолеты государственных, а также частных фирм и компаний. Двадцать пять минут назад как раз совершил посадку «Гольфстрим», принадлежащий российской торгово-закупочной корпорации «Промэкс». Знакомая нам пятерка готовилась встретить ее генерального директора Леонида Борисовича Рубина, прибывшего спецрейсом из Багдада.
Наконец двери распахнулись, и в зал вошел сам руководитель корпорации. Следом шагал сопровождавший Рубина в его зарубежной поездке телохранитель.
– С благополучным прибытием, Леонид Борисович! – выступил вперед референт с кожаной папкой.
– Как долетели, Леонид Борисович? – приветствовал босса начальник бригады личной охраны.
Рядовые телохранители вопросов не задавали, они еще не доросли до того, чтобы лично общаться с самим генеральным. Рубин кивнул референту и, не задерживаясь в зале, направился прямиком к выходу.
Двое телохранителей из группы встречающих обогнали своего босса и первыми вышли из здания аэропорта. Напротив выхода уже стоял белоснежный бронированный «Линкольн» – служебный автомобиль Леонида Борисовича, а впереди него – черный, как вороного крыло, «Мерседес G-500» бригады телохранителей. Рубин благополучно миновал пять метров, отделяющих здание аэровокзала от служебного лимузина, и уселся на заднее сиденье. Телохранители заняли места в машине сопровождения, стиснув своими мускулистыми телами оказавшегося между ними референта. Через несколько секунд обе машины уже неслись по Киевскому шоссе в сторону Москвы.
Отгородившись вспышками спецсигналов от общих правил дорожного движения, автомобильный кортеж менее чем за четверть часа преодолел расстояние от аэропорта до одной из застекленных высоток на юго-западе столицы, где на трех последних этажах располагался головной офис корпорации «Промэкс». Сотрудники, в субботний день оказавшиеся на работе, приветливо-подобострастными улыбками встретили появление генерального директора. Обычно Рубин, возвращаясь из командировок, позволял себе несколько ироничных замечаний, но на этот раз ограничился лишь общей ответной улыбкой. Войдя в приемную, он кратко поздоровался с секретаршей и сразу прошел в свой личный кабинет. Спустя пять минут секретарша заглянула в кабинет шефа.
– Может быть, чай или кофе, Леонид Борисович?
Рубин стоял возле окна и через стекло смотрел на панораму Москвы, открывающуюся с высоты двадцатого этажа.
– Спасибо, Рая. Ничего не нужно, – не оборачиваясь к секретарше, ответил он.
Поза и поведение Рубина подсказали ей, что шеф пребывает в крайней степени задумчивости. Стараясь больше не докучать ему своим присутствием, секретарша неслышно вышла и плотно прикрыла за собой двойные двери. Через несколько минут в приемной появился заместитель директора по безопасности, невысокий плотный толстячок, которого секретарша, несмотря на его внешнее обаяние, немного побаивалась.
– Ой, Петр Вениаминович, если вы к шефу, то не советую. Леонид Борисович, похоже, не в духе, – понизив голос, сообщила она.
– Дела, Раечка, – вздохнул зам по безопасности. – Они не ждут.
Секретарша нажала кнопку селекторной связи:
– Леонид Борисович, к вам Берш.
– Проси, – коротко ответил Рубин.
Руководитель службы безопасности корпорации «Промэкс» Петр Вениаминович Берш озорно подмигнул секретарше.
– Может, и пронесет, – заметил он, прежде чем войти в кабинет своего непосредственного и единственного в корпорации начальника.
Берш явился к Рубину вовсе не по собственной инициативе, а по его вызову, но знать об этом секретарше было не обязательно.
* * *
Рубин уже отошел от окна и ждал Берша, стоя возле стола. Когда тот возник в кабинете, генеральный сам подошел к своему заместителю и крепко пожал ему руку.
– Нам надо кое-что обсудить, – сказал Рубин после приветствия. – Присядь.
Он указал на одно из глубоких кожаных кресел, стоящих в дальнем углу. По тому, что директор предложил сесть именно в кресло, а не за стол, Берш понял: разговор будет неофициальным. Он послушно занял предложенное кресло и вопросительно взглянул на начальника. С минуту Рубин молча расхаживал по кабинету, из чего Берш сделал вывод, что ему непросто начать разговор. Наконец шеф остановился и, взглянув на руководителя службы безопасности, спросил:
– Петя, какое количество акций нашей компании принадлежит лично тебе?
– Послушай, я прекрасно знаю, что из всех наемных сотрудников фирмы я обладаю самым большим пакетом акций. Ты мог бы об этом и не напоминать, – твердо проговорил Берш.
В присутствии кого бы то ни было генеральный директор «Промэкса» и начальник службы безопасности разговаривали исключительно на «вы» и обращались друг к другу по имени-отчеству. Но сейчас посторонних людей в кабинете не было, и Рубин с Бершем общались так, как к этому привыкли более чем за четырнадцать лет знакомства. Давнее знакомство этих людей являлось далеко не единственной их общей тайной.
– Хорошо. Ты уже четыре года работаешь в корпорации, из них два – в должности руководителя службы безопасности и моего заместителя, – продолжал Рубин. – Успехи, которых добилась корпорация на внутреннем и в особенности на внешнем рынке, – во многом твоя заслуга. Я всегда высоко ценил твой труд, и твой пакет акций – лучшее подтверждение.
Петр Берш слушал Рубина с большим интересом. Никогда прежде генеральный директор «Промэкса» не начинал доверительного разговора с оценки его личных заслуг. Столь необычное вступление указывало на то, что дальше речь пойдет о чем-то чрезвычайном. Берш не торопил и не перебивал шефа, терпеливо ожидая, когда тот перейдет к сути.
– Надеюсь, что тебе как крупному акционеру фирмы далеко не безразлична ее судьба, – сказал Рубин.
– Безусловно, мне не безразлична судьба нашей компании, – ответил Берш. – Но, насколько мне известно, мы весьма далеки от кризиса? – осторожно спросил он.
– Какой объем нефти мы должны поставить по уже заключенным контрактам? – неожиданно вопросом на вопрос ответил Рубин.
– Что-то около двадцати миллионов баррелей.
– Двадцать шесть! – выкрикнул Рубин. – Общий объем нефти, который мы должны поставить в Европу и Тихоокеанский регион по нашим контрактным обязательствам, составляет двадцать шесть миллионов баррелей! А на очереди и другие контракты! По предварительным оценкам, объем поставляемой нами нефти к концу года должен вырасти до сорока миллионов!
Берш наконец начал понимать, что хочет сказать ему хозяин «Промэкса».
– Иракцы перестали отпускать нам нефть? – страшась услышать подтверждение собственной догадке, спросил он.
– Отнюдь, Ирак намерен и дальше сотрудничать с нами. Более того, правительство Хусейна даже готово снизить для нас отпускную цену еще на пятнадцать процентов, но все это при одном условии.
– И что же Саддам хочет в ответ на такую неслыханную щедрость? Чтобы мы достали ему ядерную бомбу?
Высказанная мысль показалась Бершу настолько нелепой, что он позволил себе усмехнуться. Однако Рубин, только что вернувшийся с переговоров в Багдаде, остался совершенно серьезен. По мере того как генеральный директор продолжал молча смотреть в глаза своему заместителю, тот начал постепенно бледнеть и наконец проговорил:
– Леонид, это невозможно…
– Невозможно?! – резко подойдя к креслу, где сидел Берш, спросил Рубин. – А вернуть кредиты, которые мы набрали, возможно?! А заплатить неустойку нашим зарубежным партнерам за недопоставленную нефть возможно?! Экая малость – двадцать шесть миллионов баррелей! Наша компания в состоянии заплатить неустойку, я тебя спрашиваю?!
Рубин уже кричал в полный голос, его лицо побагровело. Если бы секретарша увидела своего шефа в таком состоянии, она бы решила, что у него случилась истерика. Но за пределы кабинета не доносилось ни звука. Использованные при его отделке специальные материалы сделали бы неслышным самый громкий вопль. Вскоре Рубин выдохся и замолчал. Дождавшись этого момента, Берш, стараясь говорить спокойно, произнес:
– Леня, ты же сам знаешь: одно дело, заниматься контрабандой нефти, добываемой Ираком сверх установленных ООН квот, и совсем другое – похищать боевые ядерные заряды.
Прежде чем ответить, Рубин глубоко вздохнул.
– Ладно, прости меня за этот срыв, – уже совсем другим голосом заговорил он. – Эмоциям вообще не место в бизнесе. Поэтому давай обсудим ситуацию взвешенно и спокойно. – Рубин опустился в соседнее кресло. – Сам знаешь, «Промэкс» не располагает средствами, чтобы вернуть кредиты. И нет у нас денег, чтобы заплатить неустойку по нашим контрактным обязательствам. Если иракцы перекроют нам нефтяной кран, мы потеряем все. Все, Петя, – повторил Рубин и многозначительно посмотрел в глаза Бершу. – Только иракская нефть может спасти положение. И не просто спасти – она принесет компании огромную прибыль. Сорок миллионов баррелей нефти – в сегодняшних ценах – это же больше миллиарда баксов! Ты представляешь, какие это деньги?! Я же не зря спросил, дорога ли тебе судьба компании. Поэтому я еще раз говорю тебе – нам необходим иракский контракт.
– Все это так. И тем не менее иракцы выдвигают совершенно нереальные требования. Леня, ты должен объяснить им это. Берш всегда считал, что его шеф обладает трезвым рассудком, но на этот раз все его призывы к логике оказались напрасны.
– Ты думаешь – я не пытался?! – вновь выкрикнул Рубин. – Но иракцы ничего не хотят слушать. Ты же сам знаешь – этот Хусейн просто бредит ядерной бомбой. Короче, иракцы поставили нам ультиматум: не будет бомбы – не будет и нефти.
Рубин замолчал. В кабинете наступила напряженная тишина. Наконец Берш спросил:
– Интересно, как ты себе представляешь эту задачу?
– Ты требуешь от меня слишком многого. Я коммерсант, моя специфика – экспорт и импорт, международные контракты, – ответил Рубин. Однако вопрос Берша вовсе не смутил его. – Зато моим заместителем по безопасности является полковник СВР, в свое время возглавлявший целый отдел в Департаменте научно-технической разведки. Я говорю о тебе, Петя. Ведь, когда ты работал на государство, тебе приходилось заниматься подобными вещами.
Отставной полковник лишь грустно усмехнулся. Пока еще ни одной разведке не удавалось заполучить боевой ядерный фугас или ядерную бомбу.
– Не путай одно с другим, – жестом остановил своего начальника Берш. – Ты знаешь, что ради нашего общего дела я готов пойти на все. И я уже не раз оказывал тебе услуги в очень даже щекотливых ситуациях. Но мои возможности не безграничны. Подумай трезво, пусть хоть сам дьявол это предложит, – разве мы в состоянии…
– Это ты подумай! – оборвал его Рубин. – Сейчас у тебя гораздо больше людей, чем когда ты служил в разведке. И технические средства у тебя не хуже. Разве что нет собственных спутников-шпионов, – усмехнулся генеральный директор «Промэкса». – В отличие от офицеров разведки, которым вечно не хватает денег, ты не будешь нуждаться ни в чем. На эту операцию ты можешь использовать все наши свободные средства, да что там!.. И наконец, тебе предстоит действовать в России, где купить можно практически все, были бы деньги. – Рубин немного помолчал и добавил: – Помнишь ту виллу в Ницце? Я выяснил, она продается. Так вот, если ты сохранишь для компании иракский контракт, можешь считать эту виллу своей. Все расходы корпорация возьмет на себя. С иракской нефтью мы сможем себе это позволить.
Глядя на лицо Берша, трудно было вообразить, какая работа кипит сейчас у него в мозгу. Чем дольше он думал над словами Рубина, тем менее безнадежным казалось ему положение. «Действительно, в службе безопасности корпорации собран целый штат высокопрофессиональных сотрудников. Я сам их подбирал. На вооружении имеются лучшие технические средства наблюдения и аудиоконтроля. О финансовой стороне вообще можно не думать. Под это дело Рубин без всяких вопросов дает любые деньги. Так почему бы не попытаться, тем более когда известно, что нужно искать и где?» По глазам Рубина Берш понял, что пора давать ответ.
– Хорошо, Леонид, я возьмусь за это дело, – с легким вздохом сказал начальник службы безопасности. – А ты пока собери документы, касающиеся продажи виллы. Я хочу на них взглянуть.
На лице Леонида Борисовича появилась довольная улыбка. Он резко встал с кресла и, подойдя к столу, вызвал по селекторной связи секретаршу.
– Рая, принеси нам два кофе и захвати бутылку коньяку, – распорядился Рубин.
Берш едва заметно поморщился. Демонстрировать перед секретаршей свои доверительные отношения с начальником службы безопасности генеральному директору, конечно, не следовало.
Глава 2
БЕРШ
21.04, суббота, 19.15
– Привет, – жена подставила щеку для поцелуя.
Он привычно исполнил обряд, как делал это всякий раз, когда возвращался в квартиру вот уже в течение двадцати семи лет их супружеской жизни.
Берш никогда по-настоящему не любил жену, как, впрочем, и ни одну другую женщину. Сильные чувства вообще не были ему свойственны. Холодный и расчетливый разум не оставлял места эмоциям. И, может быть, как раз поэтому брак оказался на редкость прочным. Петр Берш женился в 1973 году. Его женой стала дочь крупного партийного чиновника и недавняя выпускница Московского института международных отношений. Но для него, тогда еще молодого офицера Первого главного управления КГБ СССР – Службы внешней разведки, – значение имело только первое обстоятельство. Даже то, что его избранница на редкость хороша собой, не играло особой роли. До знакомства с Петром его невеста сменила множество поклонников. Однако среди них не было ни одного офицера государственной безопасности. Берш умело воспользовался этим обстоятельством. И хотя ему довольно быстро удалось привязать девушку к себе, предложение последовало лишь после того, как Петр получил одобрение ее отца. Брак между Петром Бершем и Ириной Цевенко стал классическим браком по расчету, где муж, жена и даже тесть преследовали каждый свои цели: Петр Берш – породниться с всесильным партийным и хозяйственным руководителем, Ирина – выйти замуж за перспективного офицера госбезопасности, а сам Павел Цевенко – положить конец разгульной жизни своей дочери.
К огромной радости последнего, Петр еще до свадьбы отвадил от Ирины всех ее бывших поклонников. Для офицера госбезопасности сделать это оказалось совсем не сложно. Благодарность тестя тоже не заставила себя ждать. Едва женившись, молодые супруги сразу получили двухкомнатную квартиру улучшенной планировки в престижном районе Москвы, а сам Петр неожиданно быстро начал продвигаться по службе. К тридцати двум годам он уже был майором и ведущим сотрудником Западноевропейского сектора.
1 2 3 4 5 6 7
Ядерный шантаж
ОСНОВНЫЕ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ВЕТРОВ АРТЕМ ВАСИЛЬЕВИЧ, капитан ФСБ, оперуполномоченный Управления по борьбе с терроризмом.
ЧЕРНЫШОВ ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ, полковник ФСБ, непосредственный начальник Ветрова.
БЕРШ ПЕТР ВЕНИАМИНОВИЧ, начальник службы безопасности корпорации «Промэкс», бывший полковник внешней разведки.
ШОН, профессиональный убийца-ликвидатор, бывший агент Берша.
Глава 1
УСЛОВИЕ КОНТРАКТА
21.04, суббота, 15.00
Через зал официальных делегаций прошли две молодые девушки в форме бортпроводниц. Они с интересом взглянули на пятерых мужчин, стоящих в центре. Одна что-то сказала своей подруге, и обе весело рассмеялись. Четверо из пяти мужчин проводили девушек хмурыми взглядами, и только один, держащий в руках красивую папку из дорогой черной кожи с золотым логотипом, улыбнулся в ответ.
– Как с картинки, – заметил один из хмурых, когда бортпроводницы скрылись за боковой дверью.
– А ты думал?! – усмехнулся другой. – Правительственный авиаотряд!
– И кто-то же таких трахает! – мечтательно заметил первый.
– Тихо, вы! – прикрикнул на двух своих подчиненных начальник персональной охраны генерального директора корпорации «Промэкс». В руке у него была трубка мобильного телефона. – Босс идет!
Телохранители мигом смолкли, и взоры всех пятерых сконцентрировались на широких дверях.
Не так давно подмосковный аэропорт «Внуково-2» использовался исключительно для встреч и проводов официальных делегаций. Но под воздействием духа времени, когда крупные бизнесмены в мгновение ока делались видными государственными чиновниками, а те, в свою очередь, ведущими бизнесменами, когда граница между бизнесом и государственной службой становилась все размытее, аэропорт постепенно утратил свое первоначальное назначение. И сейчас во «Внуково-2» помимо самолетов правительственного авиаотряда обслуживались и самолеты государственных, а также частных фирм и компаний. Двадцать пять минут назад как раз совершил посадку «Гольфстрим», принадлежащий российской торгово-закупочной корпорации «Промэкс». Знакомая нам пятерка готовилась встретить ее генерального директора Леонида Борисовича Рубина, прибывшего спецрейсом из Багдада.
Наконец двери распахнулись, и в зал вошел сам руководитель корпорации. Следом шагал сопровождавший Рубина в его зарубежной поездке телохранитель.
– С благополучным прибытием, Леонид Борисович! – выступил вперед референт с кожаной папкой.
– Как долетели, Леонид Борисович? – приветствовал босса начальник бригады личной охраны.
Рядовые телохранители вопросов не задавали, они еще не доросли до того, чтобы лично общаться с самим генеральным. Рубин кивнул референту и, не задерживаясь в зале, направился прямиком к выходу.
Двое телохранителей из группы встречающих обогнали своего босса и первыми вышли из здания аэропорта. Напротив выхода уже стоял белоснежный бронированный «Линкольн» – служебный автомобиль Леонида Борисовича, а впереди него – черный, как вороного крыло, «Мерседес G-500» бригады телохранителей. Рубин благополучно миновал пять метров, отделяющих здание аэровокзала от служебного лимузина, и уселся на заднее сиденье. Телохранители заняли места в машине сопровождения, стиснув своими мускулистыми телами оказавшегося между ними референта. Через несколько секунд обе машины уже неслись по Киевскому шоссе в сторону Москвы.
Отгородившись вспышками спецсигналов от общих правил дорожного движения, автомобильный кортеж менее чем за четверть часа преодолел расстояние от аэропорта до одной из застекленных высоток на юго-западе столицы, где на трех последних этажах располагался головной офис корпорации «Промэкс». Сотрудники, в субботний день оказавшиеся на работе, приветливо-подобострастными улыбками встретили появление генерального директора. Обычно Рубин, возвращаясь из командировок, позволял себе несколько ироничных замечаний, но на этот раз ограничился лишь общей ответной улыбкой. Войдя в приемную, он кратко поздоровался с секретаршей и сразу прошел в свой личный кабинет. Спустя пять минут секретарша заглянула в кабинет шефа.
– Может быть, чай или кофе, Леонид Борисович?
Рубин стоял возле окна и через стекло смотрел на панораму Москвы, открывающуюся с высоты двадцатого этажа.
– Спасибо, Рая. Ничего не нужно, – не оборачиваясь к секретарше, ответил он.
Поза и поведение Рубина подсказали ей, что шеф пребывает в крайней степени задумчивости. Стараясь больше не докучать ему своим присутствием, секретарша неслышно вышла и плотно прикрыла за собой двойные двери. Через несколько минут в приемной появился заместитель директора по безопасности, невысокий плотный толстячок, которого секретарша, несмотря на его внешнее обаяние, немного побаивалась.
– Ой, Петр Вениаминович, если вы к шефу, то не советую. Леонид Борисович, похоже, не в духе, – понизив голос, сообщила она.
– Дела, Раечка, – вздохнул зам по безопасности. – Они не ждут.
Секретарша нажала кнопку селекторной связи:
– Леонид Борисович, к вам Берш.
– Проси, – коротко ответил Рубин.
Руководитель службы безопасности корпорации «Промэкс» Петр Вениаминович Берш озорно подмигнул секретарше.
– Может, и пронесет, – заметил он, прежде чем войти в кабинет своего непосредственного и единственного в корпорации начальника.
Берш явился к Рубину вовсе не по собственной инициативе, а по его вызову, но знать об этом секретарше было не обязательно.
* * *
Рубин уже отошел от окна и ждал Берша, стоя возле стола. Когда тот возник в кабинете, генеральный сам подошел к своему заместителю и крепко пожал ему руку.
– Нам надо кое-что обсудить, – сказал Рубин после приветствия. – Присядь.
Он указал на одно из глубоких кожаных кресел, стоящих в дальнем углу. По тому, что директор предложил сесть именно в кресло, а не за стол, Берш понял: разговор будет неофициальным. Он послушно занял предложенное кресло и вопросительно взглянул на начальника. С минуту Рубин молча расхаживал по кабинету, из чего Берш сделал вывод, что ему непросто начать разговор. Наконец шеф остановился и, взглянув на руководителя службы безопасности, спросил:
– Петя, какое количество акций нашей компании принадлежит лично тебе?
– Послушай, я прекрасно знаю, что из всех наемных сотрудников фирмы я обладаю самым большим пакетом акций. Ты мог бы об этом и не напоминать, – твердо проговорил Берш.
В присутствии кого бы то ни было генеральный директор «Промэкса» и начальник службы безопасности разговаривали исключительно на «вы» и обращались друг к другу по имени-отчеству. Но сейчас посторонних людей в кабинете не было, и Рубин с Бершем общались так, как к этому привыкли более чем за четырнадцать лет знакомства. Давнее знакомство этих людей являлось далеко не единственной их общей тайной.
– Хорошо. Ты уже четыре года работаешь в корпорации, из них два – в должности руководителя службы безопасности и моего заместителя, – продолжал Рубин. – Успехи, которых добилась корпорация на внутреннем и в особенности на внешнем рынке, – во многом твоя заслуга. Я всегда высоко ценил твой труд, и твой пакет акций – лучшее подтверждение.
Петр Берш слушал Рубина с большим интересом. Никогда прежде генеральный директор «Промэкса» не начинал доверительного разговора с оценки его личных заслуг. Столь необычное вступление указывало на то, что дальше речь пойдет о чем-то чрезвычайном. Берш не торопил и не перебивал шефа, терпеливо ожидая, когда тот перейдет к сути.
– Надеюсь, что тебе как крупному акционеру фирмы далеко не безразлична ее судьба, – сказал Рубин.
– Безусловно, мне не безразлична судьба нашей компании, – ответил Берш. – Но, насколько мне известно, мы весьма далеки от кризиса? – осторожно спросил он.
– Какой объем нефти мы должны поставить по уже заключенным контрактам? – неожиданно вопросом на вопрос ответил Рубин.
– Что-то около двадцати миллионов баррелей.
– Двадцать шесть! – выкрикнул Рубин. – Общий объем нефти, который мы должны поставить в Европу и Тихоокеанский регион по нашим контрактным обязательствам, составляет двадцать шесть миллионов баррелей! А на очереди и другие контракты! По предварительным оценкам, объем поставляемой нами нефти к концу года должен вырасти до сорока миллионов!
Берш наконец начал понимать, что хочет сказать ему хозяин «Промэкса».
– Иракцы перестали отпускать нам нефть? – страшась услышать подтверждение собственной догадке, спросил он.
– Отнюдь, Ирак намерен и дальше сотрудничать с нами. Более того, правительство Хусейна даже готово снизить для нас отпускную цену еще на пятнадцать процентов, но все это при одном условии.
– И что же Саддам хочет в ответ на такую неслыханную щедрость? Чтобы мы достали ему ядерную бомбу?
Высказанная мысль показалась Бершу настолько нелепой, что он позволил себе усмехнуться. Однако Рубин, только что вернувшийся с переговоров в Багдаде, остался совершенно серьезен. По мере того как генеральный директор продолжал молча смотреть в глаза своему заместителю, тот начал постепенно бледнеть и наконец проговорил:
– Леонид, это невозможно…
– Невозможно?! – резко подойдя к креслу, где сидел Берш, спросил Рубин. – А вернуть кредиты, которые мы набрали, возможно?! А заплатить неустойку нашим зарубежным партнерам за недопоставленную нефть возможно?! Экая малость – двадцать шесть миллионов баррелей! Наша компания в состоянии заплатить неустойку, я тебя спрашиваю?!
Рубин уже кричал в полный голос, его лицо побагровело. Если бы секретарша увидела своего шефа в таком состоянии, она бы решила, что у него случилась истерика. Но за пределы кабинета не доносилось ни звука. Использованные при его отделке специальные материалы сделали бы неслышным самый громкий вопль. Вскоре Рубин выдохся и замолчал. Дождавшись этого момента, Берш, стараясь говорить спокойно, произнес:
– Леня, ты же сам знаешь: одно дело, заниматься контрабандой нефти, добываемой Ираком сверх установленных ООН квот, и совсем другое – похищать боевые ядерные заряды.
Прежде чем ответить, Рубин глубоко вздохнул.
– Ладно, прости меня за этот срыв, – уже совсем другим голосом заговорил он. – Эмоциям вообще не место в бизнесе. Поэтому давай обсудим ситуацию взвешенно и спокойно. – Рубин опустился в соседнее кресло. – Сам знаешь, «Промэкс» не располагает средствами, чтобы вернуть кредиты. И нет у нас денег, чтобы заплатить неустойку по нашим контрактным обязательствам. Если иракцы перекроют нам нефтяной кран, мы потеряем все. Все, Петя, – повторил Рубин и многозначительно посмотрел в глаза Бершу. – Только иракская нефть может спасти положение. И не просто спасти – она принесет компании огромную прибыль. Сорок миллионов баррелей нефти – в сегодняшних ценах – это же больше миллиарда баксов! Ты представляешь, какие это деньги?! Я же не зря спросил, дорога ли тебе судьба компании. Поэтому я еще раз говорю тебе – нам необходим иракский контракт.
– Все это так. И тем не менее иракцы выдвигают совершенно нереальные требования. Леня, ты должен объяснить им это. Берш всегда считал, что его шеф обладает трезвым рассудком, но на этот раз все его призывы к логике оказались напрасны.
– Ты думаешь – я не пытался?! – вновь выкрикнул Рубин. – Но иракцы ничего не хотят слушать. Ты же сам знаешь – этот Хусейн просто бредит ядерной бомбой. Короче, иракцы поставили нам ультиматум: не будет бомбы – не будет и нефти.
Рубин замолчал. В кабинете наступила напряженная тишина. Наконец Берш спросил:
– Интересно, как ты себе представляешь эту задачу?
– Ты требуешь от меня слишком многого. Я коммерсант, моя специфика – экспорт и импорт, международные контракты, – ответил Рубин. Однако вопрос Берша вовсе не смутил его. – Зато моим заместителем по безопасности является полковник СВР, в свое время возглавлявший целый отдел в Департаменте научно-технической разведки. Я говорю о тебе, Петя. Ведь, когда ты работал на государство, тебе приходилось заниматься подобными вещами.
Отставной полковник лишь грустно усмехнулся. Пока еще ни одной разведке не удавалось заполучить боевой ядерный фугас или ядерную бомбу.
– Не путай одно с другим, – жестом остановил своего начальника Берш. – Ты знаешь, что ради нашего общего дела я готов пойти на все. И я уже не раз оказывал тебе услуги в очень даже щекотливых ситуациях. Но мои возможности не безграничны. Подумай трезво, пусть хоть сам дьявол это предложит, – разве мы в состоянии…
– Это ты подумай! – оборвал его Рубин. – Сейчас у тебя гораздо больше людей, чем когда ты служил в разведке. И технические средства у тебя не хуже. Разве что нет собственных спутников-шпионов, – усмехнулся генеральный директор «Промэкса». – В отличие от офицеров разведки, которым вечно не хватает денег, ты не будешь нуждаться ни в чем. На эту операцию ты можешь использовать все наши свободные средства, да что там!.. И наконец, тебе предстоит действовать в России, где купить можно практически все, были бы деньги. – Рубин немного помолчал и добавил: – Помнишь ту виллу в Ницце? Я выяснил, она продается. Так вот, если ты сохранишь для компании иракский контракт, можешь считать эту виллу своей. Все расходы корпорация возьмет на себя. С иракской нефтью мы сможем себе это позволить.
Глядя на лицо Берша, трудно было вообразить, какая работа кипит сейчас у него в мозгу. Чем дольше он думал над словами Рубина, тем менее безнадежным казалось ему положение. «Действительно, в службе безопасности корпорации собран целый штат высокопрофессиональных сотрудников. Я сам их подбирал. На вооружении имеются лучшие технические средства наблюдения и аудиоконтроля. О финансовой стороне вообще можно не думать. Под это дело Рубин без всяких вопросов дает любые деньги. Так почему бы не попытаться, тем более когда известно, что нужно искать и где?» По глазам Рубина Берш понял, что пора давать ответ.
– Хорошо, Леонид, я возьмусь за это дело, – с легким вздохом сказал начальник службы безопасности. – А ты пока собери документы, касающиеся продажи виллы. Я хочу на них взглянуть.
На лице Леонида Борисовича появилась довольная улыбка. Он резко встал с кресла и, подойдя к столу, вызвал по селекторной связи секретаршу.
– Рая, принеси нам два кофе и захвати бутылку коньяку, – распорядился Рубин.
Берш едва заметно поморщился. Демонстрировать перед секретаршей свои доверительные отношения с начальником службы безопасности генеральному директору, конечно, не следовало.
Глава 2
БЕРШ
21.04, суббота, 19.15
– Привет, – жена подставила щеку для поцелуя.
Он привычно исполнил обряд, как делал это всякий раз, когда возвращался в квартиру вот уже в течение двадцати семи лет их супружеской жизни.
Берш никогда по-настоящему не любил жену, как, впрочем, и ни одну другую женщину. Сильные чувства вообще не были ему свойственны. Холодный и расчетливый разум не оставлял места эмоциям. И, может быть, как раз поэтому брак оказался на редкость прочным. Петр Берш женился в 1973 году. Его женой стала дочь крупного партийного чиновника и недавняя выпускница Московского института международных отношений. Но для него, тогда еще молодого офицера Первого главного управления КГБ СССР – Службы внешней разведки, – значение имело только первое обстоятельство. Даже то, что его избранница на редкость хороша собой, не играло особой роли. До знакомства с Петром его невеста сменила множество поклонников. Однако среди них не было ни одного офицера государственной безопасности. Берш умело воспользовался этим обстоятельством. И хотя ему довольно быстро удалось привязать девушку к себе, предложение последовало лишь после того, как Петр получил одобрение ее отца. Брак между Петром Бершем и Ириной Цевенко стал классическим браком по расчету, где муж, жена и даже тесть преследовали каждый свои цели: Петр Берш – породниться с всесильным партийным и хозяйственным руководителем, Ирина – выйти замуж за перспективного офицера госбезопасности, а сам Павел Цевенко – положить конец разгульной жизни своей дочери.
К огромной радости последнего, Петр еще до свадьбы отвадил от Ирины всех ее бывших поклонников. Для офицера госбезопасности сделать это оказалось совсем не сложно. Благодарность тестя тоже не заставила себя ждать. Едва женившись, молодые супруги сразу получили двухкомнатную квартиру улучшенной планировки в престижном районе Москвы, а сам Петр неожиданно быстро начал продвигаться по службе. К тридцати двум годам он уже был майором и ведущим сотрудником Западноевропейского сектора.
1 2 3 4 5 6 7