Между Харьковом и Белгородом всего 90 км (я еще в детстве, в 7 классе, проехал этот участок дороги на велосипеде). Посередине пути – граница.
В Белгород прибыли вечером. Тетя Муся встретила нас очень гостеприимно (как, впрочем, это она делает всегда).
Затем наш путь лежал в Калугу, где мы переночевали у моих родственников. Чтобы попасть в этот город, пришлось после Орла свернуть с «хай-вэя» Симферополь-Москва на дорогу Орел-Калуга, оказавшуюся настоящей полосой препятствий – сплошные ямы и колдобины. Местами встречались короткие отличные участки дороги, а местами – участки для вездеходов.
И, наконец, мы прибыли в Москву. Здесь нас «записали» в передаче 1-го канала (ОРТ) «Доброе утро», и путешествие Виталия Мельничука на этом завершилось. Теперь мне (до Новосибирска) предстояло ехать с Василием Забайкиным. В Москве (как и всегда) остановился у своего отца в Зеленограде.
Затем мы (я, Вася Забайкин и моя мама) выехали в Рязань, куда доехали через 2,5 часа. Здесь нас встретил Михаил Малахов, ведущий в стране спортивный полярный путешественник, первым в мире (вместе с канадцем Вебером) автономно достигший Северного полюса и вернувшийся обратно, которого я знаю еще с 1991 года. Михаил угостил нас хорошим обедом в ресторане, сводил в сауну и оставил ночевать в своем новом доме. Кроме этого, познакомил меня с Юрием Мантровым, директором Рязанской юношеской автомобильной школы, с которым мы договорились о совместном выполнении четвертого этапа кругосветки, также он оказал мне существенную спонсорскую помощь.
На следующий день Мантров помог нам в ремонте автомобиля. А Миша Малахов снабдил деньгами на покупку 70 литров бензина. И в середине дня мы тронулись в путь в сторону Тольятти, куда прибыли ночью. Разместились у моего хорошего знакомого Миши Рамазанова, который раньше вместе со мной работал в новосибирском Академгородке. Сейчас Миша живет в Тольятти и работает начальником бюро на ВАЗе (Волжском автозаводе). Утром он провел для нас экскурсию по аэродинамическим трубам ВАЗа. Приятно удивила своими размерами (более, чем 6 на 3 метра) БАТ – Большая аэродинамическая труба. Это – натурная установка. Здесь обдуваются настоящие автомобили, а не уменьшенные макеты.
Затем мы выехали из Тольятти и поздно вечером прибыли в Челябинск, где разместились в квартире подруги моей мамы Лины Козаченко.
На следующий день выехали в Курган, куда прибыли через 3,5 часа. Здесь нас встретил мой знакомый по переписке Сергей Вержболович. Нас разместили в гостинице «Турист», и здесь же была организована пресс-конференция для местных любителей путешествий, которая продолжалась четыре часа, а затем состоялся торжественный ужин. Вержболович к тому же снабдил нас деньгами на покупку 60 литров бензина. В общем, прием был отличным.
И утром следующего дня мы «рванули» в Новосибирск. Днем проехали Омск и ночью прибыли в новосибирский Академгородок, а затем на Шлюз (где я живу).
Интересно подчеркнуть, что во время всей кругосветки (начиная с Аляски) самым дешевым оказался бензин в России, а во время путешествия по России – в Новосибирске: 2 рубля за литр, то есть примерно 0,1 дол/литр. Это, конечно, весьма обрадовало нас, так как мы прибыли в Новосибирск уже практически без денег.
Итак, второй (африканский) и третий (евразийский, от мыса Рока в Португалии до Новосибирска) этапы кругосветки успешно проведены. И теперь в марте-апреле должен пройти четвертый этап – транссибирский, от Новосибирска до Магадана, а возможно, и еще дальше на восток.
ТРАНССИБИРСКИЙ ЭТАП
27 февраля 1999 года (в субботу) мы (я, Сергей Бардаханов и мой сын Виктор) на моем «Вольво-240» выехали из Новосибирска в Кемерово. В 11 часов возле часовни на Красном проспекте был дан официальный старт четвертого этапа. Присутствовали журналисты разных телеканалов. В 12 часов выехали из Новосибирска и через 3,5 часа были в Кемерово. Здесь нас встретили представители Кемеровского автомотоклуба во главе с его председателем Борисом Ивановым. Ночевали в квартире Виталия Трофимова. Нам был предложен отличный ужин (жена Виталия Галина постаралась). Нас сняли местные телевизионщики. И я по телефону дал интервью радиостанции «Маяк» (вернее, ее спортивному корреспонденту Евгению Штилю).
28 февраля в 9.30 выехали из Кемерово и прибыли в Красноярск в 15.30. Дорога второй день была хорошей (трасса подсохла и почти освободилась от снега), так что местами шли (так же, как и в первый день) со скоростью 140 км/час.
В Красноярске на посту ГИБДД «Емельяново» нас встретила представительница Красноярского совета Всероссийского общества автомобилистов (ВОА) Людмила Руденко, и в сопровождении патрульной машины ГИБДД мы проследовали сначала в гараж Красноярского совета ВОА (там помыли и оставили машину), а затем в гостиницу «Красноярск», где нам предстояло спать две ночи (Вите – одну, так как на следующий день я должен был отправить его обратно в Новосибирск поездом – он пропускал учебу). Людмила (в прошлом подполковник ГАИ) принесла в номер большую сумку с едой. Так что на ужин и завтрак пищи у нас хватало. Затем на машине патрульно-постовой службы для нас была организована экскурсия по левобережью Красноярска. Мы побывали в современном здании театра музыкальной комедии (построенном китайцами) и полюбовались цветным фонтаном, затем нас свозили в часовню на вершине холма, с которого открывался прекрасный вид на вечерний Красноярск. Одним словом, приняли нас великолепно. К тому же, как сказала Руденко, генерал Кашинов Павел Григорьевич (председатель Красноярского совета ВОА) согласился спонсировать нам 70 литров бензина.
1 марта для нас (опять же Красноярским советом ВОА) была проведена экскурсия по Красноярской ГЭС в Дивногорске, причем мы побывали внутри самой станции и походили по самому верху плотины (на это нужно было получить особое разрешение). Затем познакомился с Кашиновым. В 14.15 провел пресс-конференцию о своем путешествии (кстати, уже к моему приезду в Красноярск две местные газеты – «Дорожная газета» и «Красноярский рабочий» – опубликовали статьи о кругосветке). После пресс-конференции познакомился с велопутешественником Максимом Харченко. Вечером (в 21.54) отправил Витю поездом домой. Поздно вечером посмотрели новости трех красноярских телеканалов (6 канал ТВК, 9 канал Афонтово и 11 канал Прима-ТВ), в которых сообщалось о нашем приезде в Красноярск и о моей пресс-конференции. К сожалению, полдня шел снег, что могло на следующий день отразиться на скорости передвижения. К тому же обещали похолодание.
2 марта, проехав 1060 км за 13 часов, прибыли в Иркутск, переночевали у дяди Кеши – родственника Сергея Бардаханова. И 3 марта перед обедом, с помощью Владимира Вячеславовича Свинина (тоже родственника Сергея), провел в университете пресс-конференцию.
А в 14 часов пошли в консульство Монголии в Иркутске. И нам за 25 долларов (с каждого) дали монгольские визы.
В 17.30 тронулись в дальнейший путь и через 7,5 часов прибыли в Улан-Удэ к дому родителей Сергея (Прокопия Федоровича и Клавдии Кирилловны).
4 марта провел (не без помощи Прокопия Федоровича, экс-министра просвещения Бурятии) в Доме Печати пресс-конференцию, на которой было много журналистов. Познакомился с одной из «байкальских амазонок» – девушек-автомобилисток, совершающих путешествия без мужчин (вернее, почти без мужчин). В прошлом году они ездили в Китай и Монголию.
А вот до пресс-конференции и после нее мы пытались определить причину и устранить появившийся дефект в машине – в правую половину салона подавался вентилятором (после радиатора) холодный воздух (и пассажиру справа долго сидеть без движения становилось холодно), в то время как в левой половине было всё в порядке – на водителя струился теплый воздух. Лишь вечером смогли определить причину этого дефекта – правая половина радиатора была забита сцементировавшимся порошком герметика, которым мы (еще будучи в Новосибирске) устраняли течь в радиаторе. К сожалению, кроме положительного (течь в радиаторе действительно исчезла), появился и негативный эффект, устранить который в Улан-Удэ было проблематично.
5 марта выехать в Монголию (как я это планировал ранее) не удалось, так как у Сергея были срочные дела в Улан-Удэ. Днем я встретился с четырьмя из «байкальских амазонок» – Светланой, Ириной, Варварой и еще одной Светланой. Они, вроде как, собираются в 2000 году делать кругосветку, но маршрут еще не определили.
Ближе к вечеру вместе с Тумэном Дармаевым (который раньше работал в моем и Сергея Бардаханова институте – ИТПМ в Новосибирске) поехали на одну из СТО (станций технического обслуживания автомобилей), совладельцем которой является один из друзей Тумэна. Мастера этой СТО взялись устранить дефект (то есть распаять, прочистить и запаять радиатор). Но это сделать они могли только на следующий день. Так что пришлось еще на сутки отложить наш выезд в Монголию.
6 марта съездили в Иволгинский дацан – ведущий буддистский религиозный центр в Бурятии. Там даже есть здание, в котором останавливался далай-лама. Конечно, всё менее экзотично, чем в монастырях Тибета (особенно в Потале), которые я посещал в 1996 году (когда сплавлялся с Эвереста на плоту), но все равно весьма интересно. Неожиданно в дацане встретили тибетских монахов. Я им рассказал о том, что бывал в Потале (экс-резиденции далай-ламы), храме Джокханг и других тибетских монастырях и храмах.
К середине дня ребята из СТО устранили дефект в обогреве, и машина была готова. Так что настроились рано утром 7 марта ехать в Улан-Батор.
И 7 марта мы действительно достигли столицы Монголии. Правда, для этого пришлось встать в 4 часа утра, чтобы пораньше пригнать машину с СТО к подъезду дома Бардахановых и загрузиться дополнительными четырьмя канистрами с бензином (по 20 литров каждая), так как бензин в Монголии стоил около 5 руб/литр (250–270 тугриков при курсе продажи 45 тугриков за 1 рубль), то есть в два раза дороже, чем в Бурятии (где бензин по 2 руб.55коп/литр; кстати, это около 0,1 доллара, а самый дешевый бензин был в Кемерово и Новосибирске – по 2 руб/литр).
Российско-монгольская граница открывалась в 9 часов. К счастью, очередь оказалась небольшой, да и российские пограничники и таможенники достаточно дружественно отнеслись ко мне. А вот на монгольской таможне нас задержали почти на час. Как утверждали местные таможенники, машину с американскими номерами (хотя и принадлежащую российскому гражданину) они не могут пропустить в Монголию через этот КПП (контрольно-пропускной пункт) – мол, поезжайте в Наушки и переправляйте свою машину на железнодорожной платформе. Правда, в конце концов нас пропустили. В попутчики к нам напросился молодой монгольский майор полиции, преподающий в Улан-Баторе в Высшей полицейской школе.
С ним мы выехали в сторону Улан-Батора. Однако в Сухэ-Баторе сделали остановку часа на три. Дело в том, что один из друзей отца Сергея проживает именно там. Мы нашли его, и нам был устроен шикарный обед в кафе. За соседним столом группа молодых девушек весело отмечала День 8 марта (который наступит завтра), но в современной Монголии официально это уже не праздник (международный женский), а обычный рабочий день. Гостеприимный друг отца Сергея сообщил нам, что недалеко от Сухэ-Батора, в четырех километрах от трассы Кяхта (на монгольской территории Алтынбулак) – Улан-Батор стоит памятник Чингисхану, построенный четыре года назад. Решили на обратном пути осмотреть этот памятник.
Дорога до Дархана была плохой. «Наш» майор пообещал после Дархана улучшение трассы. Однако оно оказалось кратковременным, и затем снова пошли ямы в асфальте. А потом мы оказались в горах на дороге, занесенной снегом. После наиболее высокого перевала Ноён (1772 м) ситуация несколько упростилась, но колдобины преследовали нас почти до конца продвижения к монгольской столице. Лишь километров за тридцать до Улан-Батора дорога приняла более-менее нормальный вид.
Если Сухэ-Батор и Дархан оказались небольшими городками-селами, то Улан-Батор – настоящий город (только жилых микрорайонов с девятиэтажными домами – более пятнадцати). С помощью нашего попутчика-майора мы связались с женщиной-монголкой Машей, которая раньше училась в СССР в медицинском институте (с ней была предварительная договоренность по линии Свинина Владимира Вячеславовича, один из учеников которого является братом этой Маши). У нее дома мы и переночевали. Также связался с корреспондентом РИА «Новости» в Монголии Александром Альтманом. Договорились с ним, что он на следующий день проведет для нас экскурсию по Улан-Батору (старое название которого Урга), а затем отправит по своим каналам информацию о нашем путешествии.
Ориентиры в монгольском обществе (по сравнению с советским периодом) резко изменились в сторону частного предпринимательства. В Улан-Баторе достаточно много джипов, встречаются и легковые иномарки, правда, в основном не новые.
Последствия наступления Нового года – Сагалганара (а это событие случилось 17 февраля) до сих пор сказывались. Например, еще по пути в столицу Монголии мы обогнали несколько грузовых машин с лошадьми, которых везли с соревнований, посвященных Новому году (году зайца, или кролика).
8-ое марта провели в Улан-Баторе. Утром, находясь еще в квартире Маши, дал интервью корреспондентам двух монгольских газет – «Онодыр» («Сегодня») и «Одрийн Сонин» («Газеты дня») (специально для второй газеты с ее корреспонденткой Оюной мы ездили фотографироваться в центр города – на площадь Сухэ-Батора). Также рассказал о своем путешествии Александру Альтману из РИА «Новости». Александр в течение дня провел для нас экскурсию по Улан-Батору. Кроме площади Сухэ-Батора, мы посетили гандан Тэгчилэн – буддистский монастырь в столице Монголии («гандан» по-монгольски означает то же, что «дацан» по-бурятски). Днем переехали в гостиничный номер агентства РИА «Новости» и вечер провели в компании Александра Альтмана и его жены Марины. К тому же Альтман помог нам бензином, презентовав 30 литров.
9 марта утром Александр вывел (на своей машине) нас за город, и мы поехали обратно, в сторону границы Монголии и России (селений Алтынбулак и Кяхта). Через пару километров после Сухэ-Батора свернули вправо на проселочную дорогу и вскоре достигли «Камня Чингисхана» – камня, на котором что-то написано на древнемонгольском языке (но что именно – я не знаю). Этот камень каким-то образом связан с Чингисханом.
На российской стороне границы мне выписали разрешение на временный ввоз моей машины в Россию на два месяца с указанием пункта назначения – город Магадан.
На прохождение границы ушло три часа, поэтому мы прибыли в Улан-Удэ в 20 часов. В доме Сергея Бардаханова меня ждал Борис Оненко, приехавший из Новосибирска. Вот таким путем и произошла смена моего напарника по путешествию – теперь со мной на восток вместо Сергея поедет Борис.
10 марта выехали из Улан-Удэ и через 7 часов прибыли в Читу (между этими городами расстояние около 680 км). Дорога, по российским меркам, отличная. Почти постоянно шел со скоростью 110 км/час, иногда 130. Машин на трассе было мало, что облегчало движение.
Вечером прибыли к дому Смородских (Владимира Николаевича и Валентины Григорьевны) – родителей моего друга Бориса Смородского, с которым я работаю в одном институте (ИТПМ). Встретили нас очень хорошо. Тут же связался с председателем Читинского совета ВОА Тавельским Владимиром Александровичем. Тот заехал за нами и сопроводил нас до гаража ВОА, где мы оставили свою машину.
11 марта (с помощью Тавельского) провел пресс-конференцию перед читинскими журналистами-газетчиками и телекорреспондентами, а до этого встретился сначала с представителями читинской мэрии, а затем – с заместителем губернатора Читинской области Окуневым Владимиром Викторовичем. В результате второй встречи местный предприниматель Михайлов презентовал мне 500 рублей, а благодаря посещению мэрии нас на следующий день должны были заправить бесплатно пятьюдесятью литрами бензина.
Однако неожиданно я столкнулся с дилеммой: каким путем ехать из Читы в Сковородино – через Сретенск по реке Шилка (как это я планировал раньше), либо через Чернышевск и Могочу (частично по новой, строящейся, трассе «Амур»). Я встретил несколько человек, которые прошли либо первым, либо вторым путем, и каждый из них рекомендовал свой маршрут. Но дополнительным фактором в пользу чернышевского варианта могло стать то, что в читинской обладминистрации пообещали нам помочь с бесплатным размещением в гостиницах в Чернышевске и Могоче. Впрочем, все это должно было проясниться на следующий день, в пятницу.
12 марта полдня провел в областной администрации. Вместе с Тавельским и начальником отдела промышленности, транспорта и связи Волковым Владимиром Борисовичем пытались решить вопрос о бесплатной заправке бензином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
В Белгород прибыли вечером. Тетя Муся встретила нас очень гостеприимно (как, впрочем, это она делает всегда).
Затем наш путь лежал в Калугу, где мы переночевали у моих родственников. Чтобы попасть в этот город, пришлось после Орла свернуть с «хай-вэя» Симферополь-Москва на дорогу Орел-Калуга, оказавшуюся настоящей полосой препятствий – сплошные ямы и колдобины. Местами встречались короткие отличные участки дороги, а местами – участки для вездеходов.
И, наконец, мы прибыли в Москву. Здесь нас «записали» в передаче 1-го канала (ОРТ) «Доброе утро», и путешествие Виталия Мельничука на этом завершилось. Теперь мне (до Новосибирска) предстояло ехать с Василием Забайкиным. В Москве (как и всегда) остановился у своего отца в Зеленограде.
Затем мы (я, Вася Забайкин и моя мама) выехали в Рязань, куда доехали через 2,5 часа. Здесь нас встретил Михаил Малахов, ведущий в стране спортивный полярный путешественник, первым в мире (вместе с канадцем Вебером) автономно достигший Северного полюса и вернувшийся обратно, которого я знаю еще с 1991 года. Михаил угостил нас хорошим обедом в ресторане, сводил в сауну и оставил ночевать в своем новом доме. Кроме этого, познакомил меня с Юрием Мантровым, директором Рязанской юношеской автомобильной школы, с которым мы договорились о совместном выполнении четвертого этапа кругосветки, также он оказал мне существенную спонсорскую помощь.
На следующий день Мантров помог нам в ремонте автомобиля. А Миша Малахов снабдил деньгами на покупку 70 литров бензина. И в середине дня мы тронулись в путь в сторону Тольятти, куда прибыли ночью. Разместились у моего хорошего знакомого Миши Рамазанова, который раньше вместе со мной работал в новосибирском Академгородке. Сейчас Миша живет в Тольятти и работает начальником бюро на ВАЗе (Волжском автозаводе). Утром он провел для нас экскурсию по аэродинамическим трубам ВАЗа. Приятно удивила своими размерами (более, чем 6 на 3 метра) БАТ – Большая аэродинамическая труба. Это – натурная установка. Здесь обдуваются настоящие автомобили, а не уменьшенные макеты.
Затем мы выехали из Тольятти и поздно вечером прибыли в Челябинск, где разместились в квартире подруги моей мамы Лины Козаченко.
На следующий день выехали в Курган, куда прибыли через 3,5 часа. Здесь нас встретил мой знакомый по переписке Сергей Вержболович. Нас разместили в гостинице «Турист», и здесь же была организована пресс-конференция для местных любителей путешествий, которая продолжалась четыре часа, а затем состоялся торжественный ужин. Вержболович к тому же снабдил нас деньгами на покупку 60 литров бензина. В общем, прием был отличным.
И утром следующего дня мы «рванули» в Новосибирск. Днем проехали Омск и ночью прибыли в новосибирский Академгородок, а затем на Шлюз (где я живу).
Интересно подчеркнуть, что во время всей кругосветки (начиная с Аляски) самым дешевым оказался бензин в России, а во время путешествия по России – в Новосибирске: 2 рубля за литр, то есть примерно 0,1 дол/литр. Это, конечно, весьма обрадовало нас, так как мы прибыли в Новосибирск уже практически без денег.
Итак, второй (африканский) и третий (евразийский, от мыса Рока в Португалии до Новосибирска) этапы кругосветки успешно проведены. И теперь в марте-апреле должен пройти четвертый этап – транссибирский, от Новосибирска до Магадана, а возможно, и еще дальше на восток.
ТРАНССИБИРСКИЙ ЭТАП
27 февраля 1999 года (в субботу) мы (я, Сергей Бардаханов и мой сын Виктор) на моем «Вольво-240» выехали из Новосибирска в Кемерово. В 11 часов возле часовни на Красном проспекте был дан официальный старт четвертого этапа. Присутствовали журналисты разных телеканалов. В 12 часов выехали из Новосибирска и через 3,5 часа были в Кемерово. Здесь нас встретили представители Кемеровского автомотоклуба во главе с его председателем Борисом Ивановым. Ночевали в квартире Виталия Трофимова. Нам был предложен отличный ужин (жена Виталия Галина постаралась). Нас сняли местные телевизионщики. И я по телефону дал интервью радиостанции «Маяк» (вернее, ее спортивному корреспонденту Евгению Штилю).
28 февраля в 9.30 выехали из Кемерово и прибыли в Красноярск в 15.30. Дорога второй день была хорошей (трасса подсохла и почти освободилась от снега), так что местами шли (так же, как и в первый день) со скоростью 140 км/час.
В Красноярске на посту ГИБДД «Емельяново» нас встретила представительница Красноярского совета Всероссийского общества автомобилистов (ВОА) Людмила Руденко, и в сопровождении патрульной машины ГИБДД мы проследовали сначала в гараж Красноярского совета ВОА (там помыли и оставили машину), а затем в гостиницу «Красноярск», где нам предстояло спать две ночи (Вите – одну, так как на следующий день я должен был отправить его обратно в Новосибирск поездом – он пропускал учебу). Людмила (в прошлом подполковник ГАИ) принесла в номер большую сумку с едой. Так что на ужин и завтрак пищи у нас хватало. Затем на машине патрульно-постовой службы для нас была организована экскурсия по левобережью Красноярска. Мы побывали в современном здании театра музыкальной комедии (построенном китайцами) и полюбовались цветным фонтаном, затем нас свозили в часовню на вершине холма, с которого открывался прекрасный вид на вечерний Красноярск. Одним словом, приняли нас великолепно. К тому же, как сказала Руденко, генерал Кашинов Павел Григорьевич (председатель Красноярского совета ВОА) согласился спонсировать нам 70 литров бензина.
1 марта для нас (опять же Красноярским советом ВОА) была проведена экскурсия по Красноярской ГЭС в Дивногорске, причем мы побывали внутри самой станции и походили по самому верху плотины (на это нужно было получить особое разрешение). Затем познакомился с Кашиновым. В 14.15 провел пресс-конференцию о своем путешествии (кстати, уже к моему приезду в Красноярск две местные газеты – «Дорожная газета» и «Красноярский рабочий» – опубликовали статьи о кругосветке). После пресс-конференции познакомился с велопутешественником Максимом Харченко. Вечером (в 21.54) отправил Витю поездом домой. Поздно вечером посмотрели новости трех красноярских телеканалов (6 канал ТВК, 9 канал Афонтово и 11 канал Прима-ТВ), в которых сообщалось о нашем приезде в Красноярск и о моей пресс-конференции. К сожалению, полдня шел снег, что могло на следующий день отразиться на скорости передвижения. К тому же обещали похолодание.
2 марта, проехав 1060 км за 13 часов, прибыли в Иркутск, переночевали у дяди Кеши – родственника Сергея Бардаханова. И 3 марта перед обедом, с помощью Владимира Вячеславовича Свинина (тоже родственника Сергея), провел в университете пресс-конференцию.
А в 14 часов пошли в консульство Монголии в Иркутске. И нам за 25 долларов (с каждого) дали монгольские визы.
В 17.30 тронулись в дальнейший путь и через 7,5 часов прибыли в Улан-Удэ к дому родителей Сергея (Прокопия Федоровича и Клавдии Кирилловны).
4 марта провел (не без помощи Прокопия Федоровича, экс-министра просвещения Бурятии) в Доме Печати пресс-конференцию, на которой было много журналистов. Познакомился с одной из «байкальских амазонок» – девушек-автомобилисток, совершающих путешествия без мужчин (вернее, почти без мужчин). В прошлом году они ездили в Китай и Монголию.
А вот до пресс-конференции и после нее мы пытались определить причину и устранить появившийся дефект в машине – в правую половину салона подавался вентилятором (после радиатора) холодный воздух (и пассажиру справа долго сидеть без движения становилось холодно), в то время как в левой половине было всё в порядке – на водителя струился теплый воздух. Лишь вечером смогли определить причину этого дефекта – правая половина радиатора была забита сцементировавшимся порошком герметика, которым мы (еще будучи в Новосибирске) устраняли течь в радиаторе. К сожалению, кроме положительного (течь в радиаторе действительно исчезла), появился и негативный эффект, устранить который в Улан-Удэ было проблематично.
5 марта выехать в Монголию (как я это планировал ранее) не удалось, так как у Сергея были срочные дела в Улан-Удэ. Днем я встретился с четырьмя из «байкальских амазонок» – Светланой, Ириной, Варварой и еще одной Светланой. Они, вроде как, собираются в 2000 году делать кругосветку, но маршрут еще не определили.
Ближе к вечеру вместе с Тумэном Дармаевым (который раньше работал в моем и Сергея Бардаханова институте – ИТПМ в Новосибирске) поехали на одну из СТО (станций технического обслуживания автомобилей), совладельцем которой является один из друзей Тумэна. Мастера этой СТО взялись устранить дефект (то есть распаять, прочистить и запаять радиатор). Но это сделать они могли только на следующий день. Так что пришлось еще на сутки отложить наш выезд в Монголию.
6 марта съездили в Иволгинский дацан – ведущий буддистский религиозный центр в Бурятии. Там даже есть здание, в котором останавливался далай-лама. Конечно, всё менее экзотично, чем в монастырях Тибета (особенно в Потале), которые я посещал в 1996 году (когда сплавлялся с Эвереста на плоту), но все равно весьма интересно. Неожиданно в дацане встретили тибетских монахов. Я им рассказал о том, что бывал в Потале (экс-резиденции далай-ламы), храме Джокханг и других тибетских монастырях и храмах.
К середине дня ребята из СТО устранили дефект в обогреве, и машина была готова. Так что настроились рано утром 7 марта ехать в Улан-Батор.
И 7 марта мы действительно достигли столицы Монголии. Правда, для этого пришлось встать в 4 часа утра, чтобы пораньше пригнать машину с СТО к подъезду дома Бардахановых и загрузиться дополнительными четырьмя канистрами с бензином (по 20 литров каждая), так как бензин в Монголии стоил около 5 руб/литр (250–270 тугриков при курсе продажи 45 тугриков за 1 рубль), то есть в два раза дороже, чем в Бурятии (где бензин по 2 руб.55коп/литр; кстати, это около 0,1 доллара, а самый дешевый бензин был в Кемерово и Новосибирске – по 2 руб/литр).
Российско-монгольская граница открывалась в 9 часов. К счастью, очередь оказалась небольшой, да и российские пограничники и таможенники достаточно дружественно отнеслись ко мне. А вот на монгольской таможне нас задержали почти на час. Как утверждали местные таможенники, машину с американскими номерами (хотя и принадлежащую российскому гражданину) они не могут пропустить в Монголию через этот КПП (контрольно-пропускной пункт) – мол, поезжайте в Наушки и переправляйте свою машину на железнодорожной платформе. Правда, в конце концов нас пропустили. В попутчики к нам напросился молодой монгольский майор полиции, преподающий в Улан-Баторе в Высшей полицейской школе.
С ним мы выехали в сторону Улан-Батора. Однако в Сухэ-Баторе сделали остановку часа на три. Дело в том, что один из друзей отца Сергея проживает именно там. Мы нашли его, и нам был устроен шикарный обед в кафе. За соседним столом группа молодых девушек весело отмечала День 8 марта (который наступит завтра), но в современной Монголии официально это уже не праздник (международный женский), а обычный рабочий день. Гостеприимный друг отца Сергея сообщил нам, что недалеко от Сухэ-Батора, в четырех километрах от трассы Кяхта (на монгольской территории Алтынбулак) – Улан-Батор стоит памятник Чингисхану, построенный четыре года назад. Решили на обратном пути осмотреть этот памятник.
Дорога до Дархана была плохой. «Наш» майор пообещал после Дархана улучшение трассы. Однако оно оказалось кратковременным, и затем снова пошли ямы в асфальте. А потом мы оказались в горах на дороге, занесенной снегом. После наиболее высокого перевала Ноён (1772 м) ситуация несколько упростилась, но колдобины преследовали нас почти до конца продвижения к монгольской столице. Лишь километров за тридцать до Улан-Батора дорога приняла более-менее нормальный вид.
Если Сухэ-Батор и Дархан оказались небольшими городками-селами, то Улан-Батор – настоящий город (только жилых микрорайонов с девятиэтажными домами – более пятнадцати). С помощью нашего попутчика-майора мы связались с женщиной-монголкой Машей, которая раньше училась в СССР в медицинском институте (с ней была предварительная договоренность по линии Свинина Владимира Вячеславовича, один из учеников которого является братом этой Маши). У нее дома мы и переночевали. Также связался с корреспондентом РИА «Новости» в Монголии Александром Альтманом. Договорились с ним, что он на следующий день проведет для нас экскурсию по Улан-Батору (старое название которого Урга), а затем отправит по своим каналам информацию о нашем путешествии.
Ориентиры в монгольском обществе (по сравнению с советским периодом) резко изменились в сторону частного предпринимательства. В Улан-Баторе достаточно много джипов, встречаются и легковые иномарки, правда, в основном не новые.
Последствия наступления Нового года – Сагалганара (а это событие случилось 17 февраля) до сих пор сказывались. Например, еще по пути в столицу Монголии мы обогнали несколько грузовых машин с лошадьми, которых везли с соревнований, посвященных Новому году (году зайца, или кролика).
8-ое марта провели в Улан-Баторе. Утром, находясь еще в квартире Маши, дал интервью корреспондентам двух монгольских газет – «Онодыр» («Сегодня») и «Одрийн Сонин» («Газеты дня») (специально для второй газеты с ее корреспонденткой Оюной мы ездили фотографироваться в центр города – на площадь Сухэ-Батора). Также рассказал о своем путешествии Александру Альтману из РИА «Новости». Александр в течение дня провел для нас экскурсию по Улан-Батору. Кроме площади Сухэ-Батора, мы посетили гандан Тэгчилэн – буддистский монастырь в столице Монголии («гандан» по-монгольски означает то же, что «дацан» по-бурятски). Днем переехали в гостиничный номер агентства РИА «Новости» и вечер провели в компании Александра Альтмана и его жены Марины. К тому же Альтман помог нам бензином, презентовав 30 литров.
9 марта утром Александр вывел (на своей машине) нас за город, и мы поехали обратно, в сторону границы Монголии и России (селений Алтынбулак и Кяхта). Через пару километров после Сухэ-Батора свернули вправо на проселочную дорогу и вскоре достигли «Камня Чингисхана» – камня, на котором что-то написано на древнемонгольском языке (но что именно – я не знаю). Этот камень каким-то образом связан с Чингисханом.
На российской стороне границы мне выписали разрешение на временный ввоз моей машины в Россию на два месяца с указанием пункта назначения – город Магадан.
На прохождение границы ушло три часа, поэтому мы прибыли в Улан-Удэ в 20 часов. В доме Сергея Бардаханова меня ждал Борис Оненко, приехавший из Новосибирска. Вот таким путем и произошла смена моего напарника по путешествию – теперь со мной на восток вместо Сергея поедет Борис.
10 марта выехали из Улан-Удэ и через 7 часов прибыли в Читу (между этими городами расстояние около 680 км). Дорога, по российским меркам, отличная. Почти постоянно шел со скоростью 110 км/час, иногда 130. Машин на трассе было мало, что облегчало движение.
Вечером прибыли к дому Смородских (Владимира Николаевича и Валентины Григорьевны) – родителей моего друга Бориса Смородского, с которым я работаю в одном институте (ИТПМ). Встретили нас очень хорошо. Тут же связался с председателем Читинского совета ВОА Тавельским Владимиром Александровичем. Тот заехал за нами и сопроводил нас до гаража ВОА, где мы оставили свою машину.
11 марта (с помощью Тавельского) провел пресс-конференцию перед читинскими журналистами-газетчиками и телекорреспондентами, а до этого встретился сначала с представителями читинской мэрии, а затем – с заместителем губернатора Читинской области Окуневым Владимиром Викторовичем. В результате второй встречи местный предприниматель Михайлов презентовал мне 500 рублей, а благодаря посещению мэрии нас на следующий день должны были заправить бесплатно пятьюдесятью литрами бензина.
Однако неожиданно я столкнулся с дилеммой: каким путем ехать из Читы в Сковородино – через Сретенск по реке Шилка (как это я планировал раньше), либо через Чернышевск и Могочу (частично по новой, строящейся, трассе «Амур»). Я встретил несколько человек, которые прошли либо первым, либо вторым путем, и каждый из них рекомендовал свой маршрут. Но дополнительным фактором в пользу чернышевского варианта могло стать то, что в читинской обладминистрации пообещали нам помочь с бесплатным размещением в гостиницах в Чернышевске и Могоче. Впрочем, все это должно было проясниться на следующий день, в пятницу.
12 марта полдня провел в областной администрации. Вместе с Тавельским и начальником отдела промышленности, транспорта и связи Волковым Владимиром Борисовичем пытались решить вопрос о бесплатной заправке бензином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18