Давать взаймы нам 400 долларов в Лиссабоне никто не хотел. Виталий Мельничук передумал отсылать факс своему знакомому в Германии Питеру о том, чтобы тот переслал нам деньги в Лиссабон, так как неизвестно было, когда мы сможем отдать этот долг Питеру. В общем, машина погибала на наших глазах (ведь после ее прибытия, если мы ее сразу не заберем, начнутся штрафные санкции за каждый просроченный день – дополнительно к вышеуказанным 466 долларам, – и уже выкупить машину будет вообще не реально). И вместе с ней погибало красивое прохождение третьего этапа – на моем «Вольво» с американскими номерами. Теперь же придется менять автомобили (как это было в Африке). Позвонил я и Борису Иванову из Омска (с которым пересек Америку), но тот сказал, что ничего не может сделать, так как на две недели закрыты банки. Было жутко досадно, что из-за посадки парома на мель должен страдать я (а не транспортная компания), более того, из-за этого я теряю машину.
Тогда я решил хоть что-нибудь получить за свой автомобиль и попытался заочно его продать за сравнительно небольшую сумму (за 800 долларов, а реально мне останется лишь 300), но в центре «Вольво» и других местах покупать «кота в мешке» (то есть заочно) не захотели. А вытащить машину на белый свет у нас не было денег. В общем, за 5-13 сентября ничего хорошего (с точки зрения начала третьего этапа кругосветки) не произошло.
А среда (9 сентября) ушла на то, чтобы сдать мой паспорт в Иммиграционный офис на продление шенгенской визы на две недели. Сказали прийти за паспортом лишь 14 сентября (в понедельник).
И всё было бы совсем тоскливо, если бы не пригрели нас на яхте «Урания-II» семья Шароновых (Дима, Лена, их дочка Женя) и Саша Харитонов. Эта яхта (ее капитан Георгий Карпенко в этот момент находился в России) должна была совершить кругосветку, но из-за отсутствия денег с декабря 1997 года стояла на приколе в Лиссабоне (хорошо еще, что бесплатно) после прибытия ее сюда из Санкт-Петербурга. И непонятно было, куда и когда она из Лиссабона уйдет (впрочем, как мне стало известно впоследствии, это случится в начале октября, и яхта затем окажется в Бразилии). Ребята прекрасно приняли нас, хотя знакомство получилось не очень веселым. Дело в том, что в момент нашего прибытия в Лиссабон на этой яхте гостил журналист из Москвы Валера Редкоребров. И так получилось, что накануне (за полдня до нашего прибытия) его избили местные бандиты, сломали нос, порезали руки ножом. И представители российского павильона на ЭКСПО-98 (кстати, мы побывали на этой выставке, являвшей собой грандиозное шоу), посоветовав нам попроситься жить на «Урании-II», забрали Валеру из больницы (где он до этого находился) и отвезли его вместе с нами на яхту. Но там никого не оказалось. Мы прождали три часа, Валера себя чувствовал плохо, ключ от входного замка в тайнике мы не нашли. И тогда Алексей из ЭКСПО и наш Виталик «аккуратно» (как смогли) выломали этот замок, и мы проникли внутрь яхты (ждать дольше не стали, так как возникло предположение, что команда «Урании-II» на арендованной машине уехала из Лиссабона). Мы с Виталием улеглись в кают-компании и начали уже засыпать, как вдруг раздался громкий окрик «Кто здесь?». Это (как потом выяснилось) появился Саша. Увидев взломанную дверь, он счел, что на яхту забрались воры, и собирался нас выставить. Виталий стал его заверять, что мы здесь находимся с разрешения Валеры, а сам Валера спит в своей каюте. В конце концов Саша успокоился и подобрел. Затем пришла семья Шароновых, но им нас уже представлял Саша. Так что за сломанный замок нам досталось не сильно. А уже потом мы подружились и с Сашей, и с Шароновыми. Впоследствии Виталий нарисовал портрет Лены Шароновой (как всегда, в своеобразном стиле, и Лена долго думала, «получилась» ли она на портрете или нет). Этот портрет повесили в кают-компании.
Появилась у нас в Лиссабоне еще одна хорошая знакомая – Лена Чугай, молодая женщина (родом из Киева, вышедшая замуж за португальца и имеющая от него пятилетнюю дочь Аню), которой Виталий Дегтерев оставил для нас документы на машину и ключ от нее. Лена работала гидом-переводчиком для российских туристов. Впоследствии мы познакомили ее с экипажем «Урании– II», и она вместе с Анютой стала частой гостьей «нашей» яхты. Виталий, конечно, нарисовал и ее портрет.
Все это несколько скрашивало наше пребывание в Лиссабоне, но настроение, конечно, было не самым лучшим.
И лишь после того, как моя мама (звонившая постоянно в Лиссабон и интересовавшаяся моими делами) заняла (по своей инициативе) у своих знакомых в Харькове 1500 долларов и через Георгия Карпенко (прибывшего в Лиссабон на «Уранию-II») передала эти деньги мне, я смог «выкупить» (за 460 долларов) свою машину из таможни, и мы начали третий (евразийский) этап кругосветки. Сначала доехали до мыса Рока (самой западной точки Евразии), а оттуда направились в сторону Испании.
В Португалии цена бензина была 1,62-1,69 эскудо/литр=0,95-1 доллар/литр (к этому времени американский доллар, из-за любовных похождений Клинтона, немного «упал» и равнялся уже 170–171 эскудо).
Путь от Лиссабона до Парижа (около 2000 км) преодолели за 2 дня и 3 часа. Ночевали первый раз в 100 км перед испано-французской границей, а во второй раз – в Орлеане (Франция). В первый день посетили Мадрид. Очень понравилась его центральная часть. Заходили в собор Сан-Херонимо Реаль. Рядом с ним музей Прадо. А чуть подальше – красивая площадь Независимости. Много небольших частных картинных галерей.
Дорога от Лиссабона через Португалию и Испанию идет по хай-вэям. Но если в Португалии хай-вэй – платный (за 250 км мы заплатили около 7 долларов), то испанские национальные дороги (отличные магистрали) – бесплатные. Лишь в самом конце маршрута по Испании пришлось заплатить 8 долларов за короткий участок (порядка 50 км) пути по хай-вэю.
Но что особенно понравилось в Испании – это относительно дешевый (по сравнению с Португалией, Францией и Италией) бензин – по 111 песо (0,79 доллара) за литр (доллар в это время равнялся примерно 140 песо). Перед выездом во Францию заполнили все свободные емкости «дешевым» испанским бензином.
Во Франции все хай-вэи (кроме национальных дорог) – платные, причем очень дорогие. Поэтому мы пробирались в Париж по национальным дорогам. Один раз, нечаянно заехав на платный хай-вэй, вынуждены были перед самым шлагбаумом (здесь фиксируется въезд на магистраль) разворачиваться, возвращаться и искать съезд на бесплатную национальную дорогу. Бензин во Франции дорогой, от 5,66 до 6,5 франка (от 1,06 до 1,2 доллара) за литр (в момент нашего повторного прибытия во Францию курс доллара – из-за скандала, связанного с Клинтоном – понизился до 5,3-5,4 франка за доллар). Наиболее дешевое топливо – возле супермаркетов, а самое дорогое – на хай-вэях. Поэтому мы внимательно следили за ценами на бензин на разных бензозаправках.
Возле Бордо лопнуло правое переднее колесо. Пришлось за 70 долларов ставить новую резину.
В Париже посетили Нотр-Дам (собор Парижской Богоматери), Лувр, музей Д'Орсэ (фактически второй в городе музей современного искусства, хотя, конечно, его экспонаты несколько состарились – они были современными лет 40-50 назад; кстати, сам музей расположен в здании бывшего железнодорожного вокзала). Восхитил Лувр. Особое впечатление произвела итальянская часть его экспонатов, в частности, «Мона Лиза» («Джоконда») Леонардо-да-Винчи. Центр Помпиду был закрыт на ремонт. Полдня шел дождь.
Переночевали у нашего знакомого Люка Бертомье, с которым мы вместе путешествовали по Италии. Познакомились с его женой Мишель, сыном Сильваном (11 лет) и дочкой Луизой (4 года). Веселая и дружная семья.
27 сентября (в воскресенье) побывали на Монмарте, в музее Сальвадоре Дали, в храме Святого Сердца, в музее современного искусства, в музее Пикассо, поднялись на Эйфелеву башню. К сожалению, весь день шел дождь.
Ночью (в 23 часа) возникла проблема, связанная с автомобилем – перестали гореть габаритные огни на левом борту машины. Позже этот дефект устранили.
28 сентября оставили Париж, затем, проехав через Реймс и Седан, пересекли франко-бельгийскую границу и попали в Бельгию. Здесь мы доехали до города Арлон и подробно осмотрели его. Затем посетили еще одну страну – Люксембург. Очень понравилась столица этой страны – город Люксембург (или, как его называют сами люксембуржцы, Центр), а особенно – его старинная часть. В Люксембурге в ходу (наравне с местной валютой) бельгийские франки. Бензин (по сравнению с Францией) – относительно дешевый: 122 франка за литр (при курсе обмена 1 доллар за 130 франков). Затем мы въехали в Германию и прибыли (уже вечером, в 19 часов) в город Трир, чтобы поменять оставшиеся у нас 100 долларов на немецкие марки и купить бензин, так как он практически у нас уже кончился. Но обмен денег в это время в Трире оказался большой проблемой. Все обменные пункты были уже закрыты. Один-единственный в городе автомат (по обмену денег) не функционировал. В гостиницах валюту не меняли. Русская эмигрантка (кстати, из Новосибирска), которую случайно удалось встретить в Трире, сначала согласилась поменять деньги (я даже для этого пришел к ней домой), но потом передумала. В конце концов обмен состоялся на бензоколонке (второй по счету в городе), однако при очень низком обменном курсе – 1,4 марки за доллар (хотя в банках этот курс был 1,63). Но делать было нечего – ехать дальше было невозможно из-за отсутствия бензина, поэтому пришлось согласиться с такими условиями обмена.
В 23 часа прибыли в Манхайм (Мангейм), где надеялись переночевать у Питера Фраунфельда (знакомого Виталия) и занять у него деньги, но Питер, к сожалению, в это время отсутствовал в Германии. В 12 часов ночи поехали в Хайдельберг, где проживает отец Питера Фриц (который, правда, не говорит по-английски), и переночевали в этом городе на одной из улиц в машине.
Утром 29 сентября нашли дом Фрица, побыли у него некоторое время. Благодаря словацкой девушке Марианне, временно проживающей в доме Фрица (она говорит по-английски и понимает по-русски), удалось занять у Фрица 600 марок на оставшуюся дорогу до Харькова (или Москвы). После этого поехали в Дрезден к моей знакомой Тане Хушенрайтер (бывшей Черненковой), которая ранее работала в нашем Институте механики в Новосибирске. Она со мной дважды ходила в водные походы по Алтаю. В свое время Таня вышла замуж за аспиранта из ГДР Йорга Хушенрайтера (который также проходил практику в нашем институте и с которым меня познакомили еще в Новосибирске).
Преодолев более 500 км от Хайдельберга до Дрездена (по пути, кстати, подвезя двух автостопщиков из Риги – парня и девушку), мы вечером (в 21 час) прибыли к Тане и Йоргу домой. Их дети (Ян – одиннадцати лет, Аня – шести) уже спали.
Нас приняли отлично, и мы очень приятно провели вечер. На следующий день (30 сентября) посетили старинную часть Дрездена, побывали в нескольких музеях – во всемирно известной Дрезденской картинной галерее, в «Сокровищнице», в музее современного искусства. Повидали огромное количество картин, но более всего запомнилась «Сикстинская мадонна» Рафаэля.
Вечер опять провели в компании Йорга и Тани. К ним к тому же добавились Ян и Аня. Интересно, что если старшие Хушенрайтеры говорят по-русски, то их дети – нет (лишь шестилетняя Аня знает несколько русских слов).
Узнали от Йорга, что для езды по чешским хай-вэям нужно иметь «проездной» билет стоимостью около 30 марок. Постараемся объезжать хай-вэи в Чехии. А заехать в эту страну можно через очень красивые места – Саксонскую Швейцарию, где много горных рек, водопадов, скал.
1 октября в 9.45 прибыли на границу Германии и Чехии и были на 6 часов задержаны немецкими пограничниками, так как у Виталия виза оказалась просроченной на три дня, а у меня – аж на… 9 часов 45 минут. Интересно, что на Виталия сразу составили акт о возбуждении дела о нарушении правил пребывания в Германии, а на меня – лишь через 6 часов. Причем, сначала мне сказали, что у меня всё в порядке, и они (немцы) ждут только подтверждения моей португальской визы. И лишь только тогда, когда Виталий стал спрашивать телефон российского консульства (нам надоело сидеть в полицейском участке полдня, при этом нами никто не интересовался, и о нас временно забыли), на меня тоже составили акт. В течение этих шести часов ожидания немцы совершенно недвусмысленно требовали от нас взятки (а один из них – большой и толстый – об этом сказал открыто, обращаясь к Виталию: ты, мол, богатый человек (художник), так что должен откупиться от пограничников деньгами («money, money»), в этом случае Виталия бы «простили»). Но у нас лишних денег не было, поэтому стражи границы составили акт и на меня. Такого откровенного вымогательства денег я никак не ожидал от «цивилизованных» немецких пограничников.
Через несколько сот метров после границы Германии, при въезде в Чехию, нас ожидал новый неприятный сюрприз. С нас содрали 100 долларов за «зеленую карту» – страховку на случай повреждения нашей машиной чего-либо на чешской территории. После этого денег у нас осталось совсем мало.
Бензин в Чехии хотя и был более дешевым, чем в Германии (там он стоил 0,9-0,95 дол/литр, а в Чехии – 21-22 кроны, то есть около 0,7 доллара за литр), но расходы на него оказались весьма существенными с точки зрения нашего бюджета.
В Чехии мы ехали через Либерец, Градец-Кралове и Брно. Переночевали в машине в самом Брно.
2 октября пересекли границу Чехии и Словакии. Здесь пришлось дать словацким таможенникам взятку в размере 70 марок (около 40 долларов), чтобы не платить за словацкую стодолларовую «грин-кард» и чтобы один из полицейских больше не придирался к нашей машине (он, в частности, спрашивал, почему нет опознавательного знака «USA» на машине, раз машина зарегистрирована в США, и мой ответ, что американские машины имеют регистрационные номера, на которых указываются названия штатов, его не удовлетворял). В Словакии цена на бензин была такой же, как и в Чехии – 21-22 кроны за литр.
Передвижение по Словакии было успешным, и вечером мы пересекли словако-украинскую границу возле Ужгорода. Однако пересекли ее, имея лишь 50 долларов. К счастью, страховка автомашины на территории Украины стоила только 3,5 доллара, а оформление документов для нас (россиян) оказалось бесплатным. Переночевали в Ужгороде.
3 октября доехали сначала до Львова (где о нас был сделан репортаж местной телекомпанией «Мост»), а затем до Ровно, где и переночевали (опять же в машине). И здесь наши деньги закончились. В баке оставалось бензина лишь на полпути до Киева.
4 октября утром я пошел на ровенский автовокзал ловить попутчиков, которые согласились бы оплатить половину необходимого до Киева бензина. Через два часа безуспешного ожидания мне, наконец-то, повезло – я увидел презентабельного с виду человека, которому, как оказалось, как раз и нужно было ехать в Киев. Это был «новый украинец» Миша, у которого накануне сломались оба «Мерседеса». Миша без колебаний оплатил стоимость сорока литров бензина, а также два штрафа Виталика за превышение скорости в населенных пунктах, которые на Мельничука наложили сотрудники ДАН (Державной – государственной – автоинспекции). Мы быстро (со средней скоростью 140 км/час) доставили Мишу в Киев и расстались с ним взаимно благодарными.
В Киеве у нас взяли интервью ребята из СТБ (Саттелитарного Телебачення, то есть спутникового телевидения). И они же собрали «по кругу» для нас 50 гривен (1 американский доллар в момент нашего прибытия на Украину равнялся 3,4-3,5 гривни) на бензин до Харькова.
Вообще бензин на Украине весьма дешевый, и его цена уменьшалась при движении на восток – от 1,4-1,5 гривни (0,4 доллара) за литр в Ужгородской области до 0,95-1 гривни (0,3 доллара) в Харьковской. Это (последняя цена) было в 3,5-4 раза дешевле, чем во Франции.
Переночевали недалеко от границы Киевской и Полтавской областей. А 5 октября прибыли на мою родину – город Харьков, где до сих пор живет моя мама. Харьков находится в сорока километрах от украино-российской границы. Это означает, что мы практически закончили европейскую часть моей кругосветки, и теперь оставались лишь два отрезка пути – российский (до Магадана) и австралийский. Однако прибыли мы в Харьков с одной гривней в кармане при почти пустом баке и с большим валютным долгом. В Харькове предстояло «разыскать» некоторую сумму денег, чтобы продолжить путь далее, по России. Я попытался найти спонсоров и попутчиков, выступив перед несколькими корреспондентами газет и телеканалов.
К сожалению, это ничего не дало, хотя «прошла» хорошая публикация в газете «Время» и дважды нас показывали в харьковских новостях. Пришлось на продолжительный срок остаться в Харькове и заняться зарабатыванием денег.
Наконец, выехали из Харькова в сторону Белгорода (а это уже Россия). Выехали втроем – третьей стала моя мама, сначала она собиралась с нами добраться до Белгорода (где живет сестра моего отца, тетя Муся), но потом решила ехать до Новосибирска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Тогда я решил хоть что-нибудь получить за свой автомобиль и попытался заочно его продать за сравнительно небольшую сумму (за 800 долларов, а реально мне останется лишь 300), но в центре «Вольво» и других местах покупать «кота в мешке» (то есть заочно) не захотели. А вытащить машину на белый свет у нас не было денег. В общем, за 5-13 сентября ничего хорошего (с точки зрения начала третьего этапа кругосветки) не произошло.
А среда (9 сентября) ушла на то, чтобы сдать мой паспорт в Иммиграционный офис на продление шенгенской визы на две недели. Сказали прийти за паспортом лишь 14 сентября (в понедельник).
И всё было бы совсем тоскливо, если бы не пригрели нас на яхте «Урания-II» семья Шароновых (Дима, Лена, их дочка Женя) и Саша Харитонов. Эта яхта (ее капитан Георгий Карпенко в этот момент находился в России) должна была совершить кругосветку, но из-за отсутствия денег с декабря 1997 года стояла на приколе в Лиссабоне (хорошо еще, что бесплатно) после прибытия ее сюда из Санкт-Петербурга. И непонятно было, куда и когда она из Лиссабона уйдет (впрочем, как мне стало известно впоследствии, это случится в начале октября, и яхта затем окажется в Бразилии). Ребята прекрасно приняли нас, хотя знакомство получилось не очень веселым. Дело в том, что в момент нашего прибытия в Лиссабон на этой яхте гостил журналист из Москвы Валера Редкоребров. И так получилось, что накануне (за полдня до нашего прибытия) его избили местные бандиты, сломали нос, порезали руки ножом. И представители российского павильона на ЭКСПО-98 (кстати, мы побывали на этой выставке, являвшей собой грандиозное шоу), посоветовав нам попроситься жить на «Урании-II», забрали Валеру из больницы (где он до этого находился) и отвезли его вместе с нами на яхту. Но там никого не оказалось. Мы прождали три часа, Валера себя чувствовал плохо, ключ от входного замка в тайнике мы не нашли. И тогда Алексей из ЭКСПО и наш Виталик «аккуратно» (как смогли) выломали этот замок, и мы проникли внутрь яхты (ждать дольше не стали, так как возникло предположение, что команда «Урании-II» на арендованной машине уехала из Лиссабона). Мы с Виталием улеглись в кают-компании и начали уже засыпать, как вдруг раздался громкий окрик «Кто здесь?». Это (как потом выяснилось) появился Саша. Увидев взломанную дверь, он счел, что на яхту забрались воры, и собирался нас выставить. Виталий стал его заверять, что мы здесь находимся с разрешения Валеры, а сам Валера спит в своей каюте. В конце концов Саша успокоился и подобрел. Затем пришла семья Шароновых, но им нас уже представлял Саша. Так что за сломанный замок нам досталось не сильно. А уже потом мы подружились и с Сашей, и с Шароновыми. Впоследствии Виталий нарисовал портрет Лены Шароновой (как всегда, в своеобразном стиле, и Лена долго думала, «получилась» ли она на портрете или нет). Этот портрет повесили в кают-компании.
Появилась у нас в Лиссабоне еще одна хорошая знакомая – Лена Чугай, молодая женщина (родом из Киева, вышедшая замуж за португальца и имеющая от него пятилетнюю дочь Аню), которой Виталий Дегтерев оставил для нас документы на машину и ключ от нее. Лена работала гидом-переводчиком для российских туристов. Впоследствии мы познакомили ее с экипажем «Урании– II», и она вместе с Анютой стала частой гостьей «нашей» яхты. Виталий, конечно, нарисовал и ее портрет.
Все это несколько скрашивало наше пребывание в Лиссабоне, но настроение, конечно, было не самым лучшим.
И лишь после того, как моя мама (звонившая постоянно в Лиссабон и интересовавшаяся моими делами) заняла (по своей инициативе) у своих знакомых в Харькове 1500 долларов и через Георгия Карпенко (прибывшего в Лиссабон на «Уранию-II») передала эти деньги мне, я смог «выкупить» (за 460 долларов) свою машину из таможни, и мы начали третий (евразийский) этап кругосветки. Сначала доехали до мыса Рока (самой западной точки Евразии), а оттуда направились в сторону Испании.
В Португалии цена бензина была 1,62-1,69 эскудо/литр=0,95-1 доллар/литр (к этому времени американский доллар, из-за любовных похождений Клинтона, немного «упал» и равнялся уже 170–171 эскудо).
Путь от Лиссабона до Парижа (около 2000 км) преодолели за 2 дня и 3 часа. Ночевали первый раз в 100 км перед испано-французской границей, а во второй раз – в Орлеане (Франция). В первый день посетили Мадрид. Очень понравилась его центральная часть. Заходили в собор Сан-Херонимо Реаль. Рядом с ним музей Прадо. А чуть подальше – красивая площадь Независимости. Много небольших частных картинных галерей.
Дорога от Лиссабона через Португалию и Испанию идет по хай-вэям. Но если в Португалии хай-вэй – платный (за 250 км мы заплатили около 7 долларов), то испанские национальные дороги (отличные магистрали) – бесплатные. Лишь в самом конце маршрута по Испании пришлось заплатить 8 долларов за короткий участок (порядка 50 км) пути по хай-вэю.
Но что особенно понравилось в Испании – это относительно дешевый (по сравнению с Португалией, Францией и Италией) бензин – по 111 песо (0,79 доллара) за литр (доллар в это время равнялся примерно 140 песо). Перед выездом во Францию заполнили все свободные емкости «дешевым» испанским бензином.
Во Франции все хай-вэи (кроме национальных дорог) – платные, причем очень дорогие. Поэтому мы пробирались в Париж по национальным дорогам. Один раз, нечаянно заехав на платный хай-вэй, вынуждены были перед самым шлагбаумом (здесь фиксируется въезд на магистраль) разворачиваться, возвращаться и искать съезд на бесплатную национальную дорогу. Бензин во Франции дорогой, от 5,66 до 6,5 франка (от 1,06 до 1,2 доллара) за литр (в момент нашего повторного прибытия во Францию курс доллара – из-за скандала, связанного с Клинтоном – понизился до 5,3-5,4 франка за доллар). Наиболее дешевое топливо – возле супермаркетов, а самое дорогое – на хай-вэях. Поэтому мы внимательно следили за ценами на бензин на разных бензозаправках.
Возле Бордо лопнуло правое переднее колесо. Пришлось за 70 долларов ставить новую резину.
В Париже посетили Нотр-Дам (собор Парижской Богоматери), Лувр, музей Д'Орсэ (фактически второй в городе музей современного искусства, хотя, конечно, его экспонаты несколько состарились – они были современными лет 40-50 назад; кстати, сам музей расположен в здании бывшего железнодорожного вокзала). Восхитил Лувр. Особое впечатление произвела итальянская часть его экспонатов, в частности, «Мона Лиза» («Джоконда») Леонардо-да-Винчи. Центр Помпиду был закрыт на ремонт. Полдня шел дождь.
Переночевали у нашего знакомого Люка Бертомье, с которым мы вместе путешествовали по Италии. Познакомились с его женой Мишель, сыном Сильваном (11 лет) и дочкой Луизой (4 года). Веселая и дружная семья.
27 сентября (в воскресенье) побывали на Монмарте, в музее Сальвадоре Дали, в храме Святого Сердца, в музее современного искусства, в музее Пикассо, поднялись на Эйфелеву башню. К сожалению, весь день шел дождь.
Ночью (в 23 часа) возникла проблема, связанная с автомобилем – перестали гореть габаритные огни на левом борту машины. Позже этот дефект устранили.
28 сентября оставили Париж, затем, проехав через Реймс и Седан, пересекли франко-бельгийскую границу и попали в Бельгию. Здесь мы доехали до города Арлон и подробно осмотрели его. Затем посетили еще одну страну – Люксембург. Очень понравилась столица этой страны – город Люксембург (или, как его называют сами люксембуржцы, Центр), а особенно – его старинная часть. В Люксембурге в ходу (наравне с местной валютой) бельгийские франки. Бензин (по сравнению с Францией) – относительно дешевый: 122 франка за литр (при курсе обмена 1 доллар за 130 франков). Затем мы въехали в Германию и прибыли (уже вечером, в 19 часов) в город Трир, чтобы поменять оставшиеся у нас 100 долларов на немецкие марки и купить бензин, так как он практически у нас уже кончился. Но обмен денег в это время в Трире оказался большой проблемой. Все обменные пункты были уже закрыты. Один-единственный в городе автомат (по обмену денег) не функционировал. В гостиницах валюту не меняли. Русская эмигрантка (кстати, из Новосибирска), которую случайно удалось встретить в Трире, сначала согласилась поменять деньги (я даже для этого пришел к ней домой), но потом передумала. В конце концов обмен состоялся на бензоколонке (второй по счету в городе), однако при очень низком обменном курсе – 1,4 марки за доллар (хотя в банках этот курс был 1,63). Но делать было нечего – ехать дальше было невозможно из-за отсутствия бензина, поэтому пришлось согласиться с такими условиями обмена.
В 23 часа прибыли в Манхайм (Мангейм), где надеялись переночевать у Питера Фраунфельда (знакомого Виталия) и занять у него деньги, но Питер, к сожалению, в это время отсутствовал в Германии. В 12 часов ночи поехали в Хайдельберг, где проживает отец Питера Фриц (который, правда, не говорит по-английски), и переночевали в этом городе на одной из улиц в машине.
Утром 29 сентября нашли дом Фрица, побыли у него некоторое время. Благодаря словацкой девушке Марианне, временно проживающей в доме Фрица (она говорит по-английски и понимает по-русски), удалось занять у Фрица 600 марок на оставшуюся дорогу до Харькова (или Москвы). После этого поехали в Дрезден к моей знакомой Тане Хушенрайтер (бывшей Черненковой), которая ранее работала в нашем Институте механики в Новосибирске. Она со мной дважды ходила в водные походы по Алтаю. В свое время Таня вышла замуж за аспиранта из ГДР Йорга Хушенрайтера (который также проходил практику в нашем институте и с которым меня познакомили еще в Новосибирске).
Преодолев более 500 км от Хайдельберга до Дрездена (по пути, кстати, подвезя двух автостопщиков из Риги – парня и девушку), мы вечером (в 21 час) прибыли к Тане и Йоргу домой. Их дети (Ян – одиннадцати лет, Аня – шести) уже спали.
Нас приняли отлично, и мы очень приятно провели вечер. На следующий день (30 сентября) посетили старинную часть Дрездена, побывали в нескольких музеях – во всемирно известной Дрезденской картинной галерее, в «Сокровищнице», в музее современного искусства. Повидали огромное количество картин, но более всего запомнилась «Сикстинская мадонна» Рафаэля.
Вечер опять провели в компании Йорга и Тани. К ним к тому же добавились Ян и Аня. Интересно, что если старшие Хушенрайтеры говорят по-русски, то их дети – нет (лишь шестилетняя Аня знает несколько русских слов).
Узнали от Йорга, что для езды по чешским хай-вэям нужно иметь «проездной» билет стоимостью около 30 марок. Постараемся объезжать хай-вэи в Чехии. А заехать в эту страну можно через очень красивые места – Саксонскую Швейцарию, где много горных рек, водопадов, скал.
1 октября в 9.45 прибыли на границу Германии и Чехии и были на 6 часов задержаны немецкими пограничниками, так как у Виталия виза оказалась просроченной на три дня, а у меня – аж на… 9 часов 45 минут. Интересно, что на Виталия сразу составили акт о возбуждении дела о нарушении правил пребывания в Германии, а на меня – лишь через 6 часов. Причем, сначала мне сказали, что у меня всё в порядке, и они (немцы) ждут только подтверждения моей португальской визы. И лишь только тогда, когда Виталий стал спрашивать телефон российского консульства (нам надоело сидеть в полицейском участке полдня, при этом нами никто не интересовался, и о нас временно забыли), на меня тоже составили акт. В течение этих шести часов ожидания немцы совершенно недвусмысленно требовали от нас взятки (а один из них – большой и толстый – об этом сказал открыто, обращаясь к Виталию: ты, мол, богатый человек (художник), так что должен откупиться от пограничников деньгами («money, money»), в этом случае Виталия бы «простили»). Но у нас лишних денег не было, поэтому стражи границы составили акт и на меня. Такого откровенного вымогательства денег я никак не ожидал от «цивилизованных» немецких пограничников.
Через несколько сот метров после границы Германии, при въезде в Чехию, нас ожидал новый неприятный сюрприз. С нас содрали 100 долларов за «зеленую карту» – страховку на случай повреждения нашей машиной чего-либо на чешской территории. После этого денег у нас осталось совсем мало.
Бензин в Чехии хотя и был более дешевым, чем в Германии (там он стоил 0,9-0,95 дол/литр, а в Чехии – 21-22 кроны, то есть около 0,7 доллара за литр), но расходы на него оказались весьма существенными с точки зрения нашего бюджета.
В Чехии мы ехали через Либерец, Градец-Кралове и Брно. Переночевали в машине в самом Брно.
2 октября пересекли границу Чехии и Словакии. Здесь пришлось дать словацким таможенникам взятку в размере 70 марок (около 40 долларов), чтобы не платить за словацкую стодолларовую «грин-кард» и чтобы один из полицейских больше не придирался к нашей машине (он, в частности, спрашивал, почему нет опознавательного знака «USA» на машине, раз машина зарегистрирована в США, и мой ответ, что американские машины имеют регистрационные номера, на которых указываются названия штатов, его не удовлетворял). В Словакии цена на бензин была такой же, как и в Чехии – 21-22 кроны за литр.
Передвижение по Словакии было успешным, и вечером мы пересекли словако-украинскую границу возле Ужгорода. Однако пересекли ее, имея лишь 50 долларов. К счастью, страховка автомашины на территории Украины стоила только 3,5 доллара, а оформление документов для нас (россиян) оказалось бесплатным. Переночевали в Ужгороде.
3 октября доехали сначала до Львова (где о нас был сделан репортаж местной телекомпанией «Мост»), а затем до Ровно, где и переночевали (опять же в машине). И здесь наши деньги закончились. В баке оставалось бензина лишь на полпути до Киева.
4 октября утром я пошел на ровенский автовокзал ловить попутчиков, которые согласились бы оплатить половину необходимого до Киева бензина. Через два часа безуспешного ожидания мне, наконец-то, повезло – я увидел презентабельного с виду человека, которому, как оказалось, как раз и нужно было ехать в Киев. Это был «новый украинец» Миша, у которого накануне сломались оба «Мерседеса». Миша без колебаний оплатил стоимость сорока литров бензина, а также два штрафа Виталика за превышение скорости в населенных пунктах, которые на Мельничука наложили сотрудники ДАН (Державной – государственной – автоинспекции). Мы быстро (со средней скоростью 140 км/час) доставили Мишу в Киев и расстались с ним взаимно благодарными.
В Киеве у нас взяли интервью ребята из СТБ (Саттелитарного Телебачення, то есть спутникового телевидения). И они же собрали «по кругу» для нас 50 гривен (1 американский доллар в момент нашего прибытия на Украину равнялся 3,4-3,5 гривни) на бензин до Харькова.
Вообще бензин на Украине весьма дешевый, и его цена уменьшалась при движении на восток – от 1,4-1,5 гривни (0,4 доллара) за литр в Ужгородской области до 0,95-1 гривни (0,3 доллара) в Харьковской. Это (последняя цена) было в 3,5-4 раза дешевле, чем во Франции.
Переночевали недалеко от границы Киевской и Полтавской областей. А 5 октября прибыли на мою родину – город Харьков, где до сих пор живет моя мама. Харьков находится в сорока километрах от украино-российской границы. Это означает, что мы практически закончили европейскую часть моей кругосветки, и теперь оставались лишь два отрезка пути – российский (до Магадана) и австралийский. Однако прибыли мы в Харьков с одной гривней в кармане при почти пустом баке и с большим валютным долгом. В Харькове предстояло «разыскать» некоторую сумму денег, чтобы продолжить путь далее, по России. Я попытался найти спонсоров и попутчиков, выступив перед несколькими корреспондентами газет и телеканалов.
К сожалению, это ничего не дало, хотя «прошла» хорошая публикация в газете «Время» и дважды нас показывали в харьковских новостях. Пришлось на продолжительный срок остаться в Харькове и заняться зарабатыванием денег.
Наконец, выехали из Харькова в сторону Белгорода (а это уже Россия). Выехали втроем – третьей стала моя мама, сначала она собиралась с нами добраться до Белгорода (где живет сестра моего отца, тетя Муся), но потом решила ехать до Новосибирска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18