Я оглянулся, он одобрительно махнул рукой. Скоро мы оказались на дне, трава колыхалась от беззвучного ветра, перед нами лежала "Донна Люсия".
Я подплыл к отставшему Нино, прикоснулся к его плечу и нетерпеливо показал на нее рукой. Он улыбнулся из-под маски, поднял два больших пальца. В это время сквозь толщу воды показался садок.
Мы проплыли над наклонившейся, обросшей тиной палубой, увидели темную, заросшую по бокам водорослями зияющую дыру. Нино посветил внутрь фонариком, в луче света было видно покачивающуюся красную тину, голые ветви маленьких кораллов и кавалькады пестрых рыбок, неторопливо скрывшихся в темноте.
Нино выключил фонарь, показал наверх. На вершине наклонной плоскости под первой платформой я увидел перегородку и дверь, похожую на узкую щель. После небольшого осмотра мы продолжили путь. Трудно было с уверенностью сказать, куда именно вела эта дверь.
Переборка первой платформы была также сломана, но на этот раз мы увидели каюту. С нее и начнем, как только обследуем полуют. Следующую небольшую палубу окружали вырезанные из дерева опоры, увенчанные резьбой. Мне хотелось соскоблить тину, наросты, кораллы и получше ее рассмотреть, но время, запас воздуха и наши силы были ограничены – мы не могли тратить их на пустяки.
Нино, махнув рукой, чтобы я следовал за ним, спустился к каюте и стал ждать меня у узкого черного входа.
Меня охватил страх неопределенности. Первый ужас от общения с сумрачным миром я подавил упражнениями и тренировками. Подавил, но не уничтожил. Теперь он вернулся в полном объеме, к нему добавились новые страхи. Я покрылся гусиной кожей. Нино положил на мое плечо руку, включил фонарь. Чудовища исчезли, вместо них плавали рыбы. Рыбы, тина, вода, и снова темнота, которую мог рассеять мой фонарик.
Включив свет, я раздвинул гирлянды водорослей и последовал за Нино в каюту.
Краем глаза я заметил пару больших, круглых уставившихся на меня зрачков, пасть с толстыми губами, из которой постоянно текла слизь. Я направил на нее фонарик: это был большой голубой групер. Он ударил хвостом и скрылся в темноте. Нино повернулся и сделал знак идти за ним. Мы встали на неровное песчаное дно и осветили фонарями заросший тиной пролом.
Меня, новичка, охватило разочарование. Некоторые уступы напоминали балки, углубление могло быть альковом для кровати, бесформенная масса на уровне пояса – столом. Больше ничего – ничего, кроме покачивающейся травы, водорослей, снующих взад и вперед рыбок.
Мы направили луч вверх. Наши лица гладила свисающая тина. Я протянул руку и под илистой растительностью нащупал балку. Чуть дальше огромный налет смутно напоминал лампу. Я ударил по нему ножом, он отломился и медленно упал на песчаный пол.
Нино нетерпеливо махнул рукой, что означало "хватит, перестань", и встал на колени. Я последовал его примеру. Он стал соскабливать ножом водоросли, песок и кораллы, пытаясь выяснить толщину наростов на дереве. Сантиметров через тридцать мы достигли рыхлого размокшего дерева.
Нино поднялся, отрицательно покачав головой. Здесь не могло быть никаких сундуков. Он отошел в дальний угол, где благодаря наклону собралось много песка.
Нино – настоящий профессионал, он хорошо знал свое дело. Опустившись на колени, он осторожно ощупывал песок пальцами, слегка стал разгребать его. Я выбрал место рядом и сделал то же самое.
Не успел я поработать и трех минут, как натолкнулся на какой-то несомненно деревянный предмет. Посветил фонариком, но ничего не увидел.
Неожиданно меня охватила лихорадка, я начал неистово раскапывать яму, как собака в поисках кости. В ту же секунду рядом со мной оказался Нино, он укоризненно погрозил пальцем, показывая, что так работать опасно. Затем опустился рядом и присоединился ко мне. Над нами поднялся вихрь песка, он слепил нас. Мы вытаскивали из ямы горсть песка, в нее засыпалось две. После беспрерывной работы мы расчистили достаточно много, чтобы опознать мою находку.
Латунный уголок старинного сундука!
В это время послышался звук, похожий на треск ветки. Это был сигнал о подъеме. Пора возвращаться.
Глядя на Нино, я показал на сундук, умоляюще сложил руки, чтобы немного задержаться. Он покачал головой. Его глаза безжалостно смотрели на меня.
Медленно, страшно медленно мы поднимались на "Вэхайн". Оседавший песок засыпал сундук с "Донны Люсии".
Глава 13
Мы вытянулись на матрасах под парусным навесом посередине корабля. Пэт принесла холодное пиво и сигареты. Джони в камбузе готовил королевскую еду – филе из красного императора, пойманного, пока мы работали, поджаренное мясо, чипсы, консервированные персики и сливки со льда. Мы должны хорошо есть и отдыхать. Так приказал Нино, и его приказ был выполнен.
Мы лежали в теплой тени, вокруг тихо плескалось море. Нино прочитал мне вторую лекцию.
– Ренн, ты настоящий дурак! После всех моих наставлений ты ползаешь на четвереньках, царапаешь и скребешь песок, как ребенок в поисках потерянной игрушки. Нужно работать медленно. Медленно! Сберегая воздух и силы, ты не даешь азоту накапливаться в организме. Представь, что занимаешься любовью с Пэт, – он многозначительно подмигнул. Пэт покраснела и отошла. – Медленно и ласково, ласково. Результат будет тем же, только сам процесс станет более приятным.
– Хорошо, Нино. Один ноль в твою пользу! Но какого черта мы не могли немного задержаться? Через десять минут мы бы выкопали сундук.
Нино облокотился на одну руку и ткнул в меня пальцем. Его глаза горели, гнев был театральным.
– Так, так! Молодой петушок хочет кукарекать. Вот что, умник, скажу тебе пару слов. Знаешь, сколько бы мы раскапывали сундук? Около двадцати минут. И что дальше? Еще двадцать минут – на всплытие и дополнительный час на отдых. Но сундук так бы и остался под водой. Почему? Потому что у нас не было веревки. В следующий раз Джони спустит канат, и, если нам повезет, – повторяю, только в этом случае, мы поднимем его наверх.
– А если не повезет?
– Оставим его, – резко бросил Нино. – Думаешь, его съедят рыбы? Или утащит русалка?
Он хлопнул себя по лбу с видом презрения и отчаяния и упал на подушку. Пэт и Джони, наблюдавшие из каюты за короткой разыгранной драмой, расхохотались.
Потом, когда был накрыт стол и мы стали обедать, Пэт спросила Нино:
– Этот сундук! Там есть сокровища?
Нино красноречиво пожал плечами.
– Кто знает, синьорина? Может быть – да, может быть – нет. По своему опыту скажу, чаще – нет. Лучше не строить иллюзий. Судя по тому, что мы видели в каюте, вряд ли. Если мы перекопаем все вокруг, то обнаружим чашку, нож, оловянную миску. Но они настолько обросли травой, что не стоит тратить время впустую, – он обаятельно улыбнулся. – Я не хочу вас расстраивать, но поиски сокровищ, синьорина, это длинная цепочка разочарований. Я знал человека, который потерял состояние, подняв груз пластмассы. Я знал другого, который действительно нашел корабль с сокровищами, и потерял все, потому что не мог откачать со дна грязь. Ему помешало течение.
Джони Акимото согласно кивал, ему был по душе маленький загорелый парень из Генуи. Они оба выросли у моря и хорошо знали его хитрости. На лицо Джони набежала тень, он что-то вспомнил и на минуту он замялся.
– Ренбосс! Мы с мисс Пэт решили не говорить вам, пока вы заняты работой. Теперь я могу раскрыть секрет.
– Давай, Джони.
– Пока вы были внизу, снова прилетал самолет.
– Тот же?
– Да. Снова облетел вокруг острова два-три раза и вернулся домой.
– Проклятье!
Я вскочил с матраса, Нино Феррари уложил меня снова.
– Если хочешь продолжать поиски, оставайся на месте. Что случилось? Ты же знаешь, что этот Мэнни будет за тобой шпионить. Нет смысла откладывать работу из-за того, что ты психуешь.
Я неохотно лег на матрас, закипая от ненависти. Следующая фраза Джони подтвердила мои мысли.
– По-моему, на этот раз все гораздо серьезнее.
– Почему?
– Потому, что сегодня вместо лодки он увидел "Вэхайн" и понял, что мы начали работу. Ему нужно спешить, если он хочет захватить нас.
– Джони прав. Мэнни не будет долго ждать. Придется прибавить темп, – сказал я.
Нино красноречиво махнул рукой.
– А что мы можем? Сделать больше, чем запланировали? Нет. Зачем портить друг другу настроение? Сегодня осматриваем каюту, завтра – трюм. Будем работать, пока не появится Мэнни.
– А что мы будем делать, когда он появится?
– Думаю, нам придется поворочать мозгами, а не задницей, чтобы сильно его удивить. – Нино усмехнулся, закрыл глаза и больше не произнес ни одного слова.
* * *
Мы проверили давление в баллонах, опробовали регуляторы, и пока Пэт помогала нам одеваться, Джони привязал балласт к канату. Мы захватили его с собой на корабль и оставили в каюте. После того, как очистим сундук, его поднимет Джони. Пэт поцеловала меня в губы, я надел маску.
– Удачи, Ренн! Попытайся не расстраиваться.
– Не буду. Если внизу нет сокровищ, оно ждет меня наверху.
Мы сразу почувствовали резкий холод после двухчасового лежания на горячей палубе. Увидев знакомые очертания, спустились к двери, подтянув за собой канат.
Теперь я не испугался темноты, позабыв все свои страхи. Опустился с Нино на неровный пол и стал равномерно, ритмично разрывать песок. Глядя на мою работу, Нино удовлетворенно кивнул.
Попытайтесь закопать пустую керосиновую банку у себя в саду: вы удивитесь, какую большую яму вам придется выкопать. Попытайтесь избавиться от нее через полгода, и работа вырастет вдвое. Если заняться этим, когда льет дождь, через десять минут вы будете по колено в грязи. Представьте себе двух людей, которые занимаются этим под водой. Выгружают накопившийся за двести лет жидкий песок, выдергивают тину, вытаскивают кораллы... И вы поймете, что Нино не преувеличивал объем работы.
Я подкапывался под дно, Нино снимал верхний слой. Вокруг нас плавали частицы ила, они залепляли маски, вызывали раздражение. Минут через пятнадцать Нино толкнул меня и кивнул на сундук.
У меня упало сердце. Крышка была разбита, а сундук набит песком.
Охватывающие его латунные полосы были сломаны и изъедены коррозией, оставшиеся металлические гвозди покрыты кораллами и крошечными моллюсками. Они царапали наши руки, мы бросали их в сундук, перебирали жидкий песок в поисках золота, драгоценных камней и украшений.
Наконец мне попалось что-то твердое. Это оказалось изъеденная коррозией латунная пряжка. Нино раскопал сломанный ржавый нож. Когда он нашел вторую пряжку, то мрачно ухмыльнулся и дал знак остановиться. Его лицо говорило о том, что я уже сам понял.
Это был обычный сундук, где хранилась одежда, туфли с пряжками и нож. Прожорливые морские микроорганизмы истребили все за исключением ножа, пряжек от шляпы и туфель.
С минуту мы смотрели на нашу жалкую находку. Нино подал знак помочь ему, мы вытащили сундук и, вытряхнув его содержимое на песок, нашли всего-навсего изъязвленную металлическую ручку с куском фарфора на одном конце.
Раздался выстрел. Мы бросили сундук в угол и увидели, как он медленно упал среди водорослей. Сжимая в руках наши детские находки, мы не спеша стали подниматься наверх.
Мы сидели с Пэт на крышке люка. Джони управлял судном. Корабль двигался через канал в лагуну. Спокойный, как кот, Нино спал на одной из коек. Я взял Пэт за руку, она положила свою темноволосую голову мне на плечо.
– Устал, Ренн?
– Да, дорогая, устал. Нино был абсолютно прав, это изматывающая работа.
– Ты разочарован?
– Да. Это глупо и дико, но не надо меня успокаивать. Я – новичок, мне нужно учиться терпению. Вот и все.
– Нино говорит, что завтра вы начнете обыскивать трюм?
– Точно.
– Это трудно?
– Не труднее, чем осматривать каюту. Только площадь гораздо больше, а значит, соответственно и песка.
– Безрадостная картина?
– Нет. Дело случая.
Она на секунду замолчала.
– Ренн, я все время думала...
– О чем?
– О монетах среди рифов. Может быть, кому-нибудь удалось добраться до берега?
– И прихватить сундуки с сокровищами?
– Да.
– Дорогая, – терпеливо объяснил я, – мы уже это обсуждали, ты слышала, что сказал Джони? Повторяю, я осмотрел весь остров и не нашел никаких следов.
– Здесь нет пещер?
– Ни одной, только несколько ям и выступов среди скал. Они или слишком малы, или находятся чересчур высоко. На восточном мысе есть узкая расщелина, однажды мы с Джанет заглянули туда. Грязь, сырость и такая отвратительная вонь, что мы не решились войти. Больше ничего похожего...
Она вздохнула и печально ухмыльнулась.
– Хорошо, хватит о моей отличной теории. Значит, все зависит от вас с Нино?
– Да.
Джони выключил двигатель, корабль заскользил по воде и остановился.
Я встал, прошел вперед, приготовился бросить якорь. Пэт пошла за мной.
– Ренн?
– Да.
– Джони чем-то обеспокоен?
– Ты знаешь чем?
– Нет, но он хочет поговорить с тобой сегодня вечером, после ужина. С глазу на глаз.
Я сбросил якорь, "Вэхайн" остановилась, развернувшись кормой по течению. Первый день закончился.
* * *
На ласковом небе заблестели звезды. Нино присел у костра, осторожно вынул шланг из акваланга, тихо напевая что-то под нос. Пэт ушла в палатку, делать очередную запись, благодаря которой моя загорелая девочка станет доктором наук. На освещенном брезенте вырисовывалась ее тень. Джони собирался на "Вэхайн" спать. Я пошел проводить его.
Когда мы ушли достаточно далеко от лагеря, он сказал:
– Ренбосс, я боюсь.
– Чего?
– Что-то должно случиться.
– Мы всегда это знали, что же здесь нового?
– Да, Ренбосс, но... – он запнулся, подбирая слова, – что я могу сказать? Вспоминаю времена, когда нырял за губками. Прошел слух, некто нашел хорошее место и тихо его обрабатывает. Когда этот человек заходил в бар, за ним наблюдали жадными глазами, прикидывали его силу, отвагу и отношение к нему команды. Если он был сильным и его любила команда, к нему подлизывались, угощали выпивкой, пытаясь выведать место. Но если это был трус, слабак или его не любила команда, в кабачке начинали перешептываться. Потом затевалась драка. Моряки вынимали ножи и дрались как звери... Этот Мэнни – настоящий зверь. Он поступил именно так.
Я мрачно кивнул, Джони сказал правду. Мэнни Маникс – зверь. Но еще он был бизнесменом, и там, где дело касалось денег, не упускал своего случая. Он вмешается только тогда, когда соберет достаточно сил. Если ваши карманы набиты деньгами, на севере вы найдете много желающих, не брезгающих никакими заработками. Джони взволнованно наблюдал за мной.
– Согласны, Ренбосс?
– Да, Джони.
– Что вы собираетесь делать?
– Что ты от меня хочешь?
Он долго обдумывал вопрос прежде чем ответить:
– Мы должны остаться и бороться. Но среди нас девушка...
Я понял его. Пэт окажется в середине свалки, когда на нас кинутся эти звери и начнут рвать зубами. Что делать? Не позавидуешь любой девушке в таком положении, но это была моя любимая. Я видел только один выход.
– Хорошо, Джони. Утром отошлем ее назад. Если погода будет хорошей, она доберется сама. Не обязательно уезжать на берег, Пэт может подождать, пока все уляжется на одном из островов.
Джони Акимото выпрямился. С его плеч свалился тяжелый груз. Он улыбнулся и пожал мне руку.
– Поверьте, Ренбосс, так лучше! Конечно вы не хотите, чтобы она уезжала. Но с ней у вас будут связаны руки. Спокойной ночи, Ренбосс!
– Спокойной ночи, Джони?
Я увидел, как он столкнул лодку, перешел на корму, легкими ударами весел погнал ее к "Вэхайн".
Когда я вошел к Пэт, она встала. Мы поцеловались, обняли друг друга.
– Дорогая, – решительно начал я, – завтра ты уедешь. Здесь становится опасно. Поплывешь на острова Лэндберд или Саусэкс. Будешь находиться там, пока мы за тобой не приедем.
Она долго смотрела на меня, ее губы дрожали, на глазах выступили слезы. Наконец, взяв себя в руки, спросила:
– Ты хочешь этого, Ренн?
– Нет. Не хочу. Но думаю, что тебе нужно ехать.
– А Джони?
– Он полностью согласен со мной.
Она отвернулась, промокнула глаза платком. Когда Пэт снова посмотрела на меня, ее губы были твердо сжаты, а подбородок гордо поднят. В ее голосе звучали новые нотки.
– Вы будете драться, Ренн?
– Да.
– За корабль?
– Отчасти... Но не только за него, – мучительно я попытался оформить мысль, которая появилась у меня в последние дни. – Я знаю, можем не найти золото, хотя у нас есть шанс. Но, похоже, клад находится так глубоко, что нам до него не добраться. Даже если будем копать миллион лет. В этом случае драка – настоящее безумие. Разве ты не понимаешь? Здесь – совсем другое: жизнь, друзья, этот остров. Впервые я свободен. У меня под ногами моя земля. За это, дорогая, я и буду драться. Может быть, даже убивать.
– А за свою женщину, Ренн? – прошептала она. – Я твоя женщина, правда?
– Да. До последнего вздоха.
Встав, я хотел ее обнять, но она мягко оттолкнула меня.
– Тогда я остаюсь. Ты – мой мужчина и не можешь отослать меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Я подплыл к отставшему Нино, прикоснулся к его плечу и нетерпеливо показал на нее рукой. Он улыбнулся из-под маски, поднял два больших пальца. В это время сквозь толщу воды показался садок.
Мы проплыли над наклонившейся, обросшей тиной палубой, увидели темную, заросшую по бокам водорослями зияющую дыру. Нино посветил внутрь фонариком, в луче света было видно покачивающуюся красную тину, голые ветви маленьких кораллов и кавалькады пестрых рыбок, неторопливо скрывшихся в темноте.
Нино выключил фонарь, показал наверх. На вершине наклонной плоскости под первой платформой я увидел перегородку и дверь, похожую на узкую щель. После небольшого осмотра мы продолжили путь. Трудно было с уверенностью сказать, куда именно вела эта дверь.
Переборка первой платформы была также сломана, но на этот раз мы увидели каюту. С нее и начнем, как только обследуем полуют. Следующую небольшую палубу окружали вырезанные из дерева опоры, увенчанные резьбой. Мне хотелось соскоблить тину, наросты, кораллы и получше ее рассмотреть, но время, запас воздуха и наши силы были ограничены – мы не могли тратить их на пустяки.
Нино, махнув рукой, чтобы я следовал за ним, спустился к каюте и стал ждать меня у узкого черного входа.
Меня охватил страх неопределенности. Первый ужас от общения с сумрачным миром я подавил упражнениями и тренировками. Подавил, но не уничтожил. Теперь он вернулся в полном объеме, к нему добавились новые страхи. Я покрылся гусиной кожей. Нино положил на мое плечо руку, включил фонарь. Чудовища исчезли, вместо них плавали рыбы. Рыбы, тина, вода, и снова темнота, которую мог рассеять мой фонарик.
Включив свет, я раздвинул гирлянды водорослей и последовал за Нино в каюту.
Краем глаза я заметил пару больших, круглых уставившихся на меня зрачков, пасть с толстыми губами, из которой постоянно текла слизь. Я направил на нее фонарик: это был большой голубой групер. Он ударил хвостом и скрылся в темноте. Нино повернулся и сделал знак идти за ним. Мы встали на неровное песчаное дно и осветили фонарями заросший тиной пролом.
Меня, новичка, охватило разочарование. Некоторые уступы напоминали балки, углубление могло быть альковом для кровати, бесформенная масса на уровне пояса – столом. Больше ничего – ничего, кроме покачивающейся травы, водорослей, снующих взад и вперед рыбок.
Мы направили луч вверх. Наши лица гладила свисающая тина. Я протянул руку и под илистой растительностью нащупал балку. Чуть дальше огромный налет смутно напоминал лампу. Я ударил по нему ножом, он отломился и медленно упал на песчаный пол.
Нино нетерпеливо махнул рукой, что означало "хватит, перестань", и встал на колени. Я последовал его примеру. Он стал соскабливать ножом водоросли, песок и кораллы, пытаясь выяснить толщину наростов на дереве. Сантиметров через тридцать мы достигли рыхлого размокшего дерева.
Нино поднялся, отрицательно покачав головой. Здесь не могло быть никаких сундуков. Он отошел в дальний угол, где благодаря наклону собралось много песка.
Нино – настоящий профессионал, он хорошо знал свое дело. Опустившись на колени, он осторожно ощупывал песок пальцами, слегка стал разгребать его. Я выбрал место рядом и сделал то же самое.
Не успел я поработать и трех минут, как натолкнулся на какой-то несомненно деревянный предмет. Посветил фонариком, но ничего не увидел.
Неожиданно меня охватила лихорадка, я начал неистово раскапывать яму, как собака в поисках кости. В ту же секунду рядом со мной оказался Нино, он укоризненно погрозил пальцем, показывая, что так работать опасно. Затем опустился рядом и присоединился ко мне. Над нами поднялся вихрь песка, он слепил нас. Мы вытаскивали из ямы горсть песка, в нее засыпалось две. После беспрерывной работы мы расчистили достаточно много, чтобы опознать мою находку.
Латунный уголок старинного сундука!
В это время послышался звук, похожий на треск ветки. Это был сигнал о подъеме. Пора возвращаться.
Глядя на Нино, я показал на сундук, умоляюще сложил руки, чтобы немного задержаться. Он покачал головой. Его глаза безжалостно смотрели на меня.
Медленно, страшно медленно мы поднимались на "Вэхайн". Оседавший песок засыпал сундук с "Донны Люсии".
Глава 13
Мы вытянулись на матрасах под парусным навесом посередине корабля. Пэт принесла холодное пиво и сигареты. Джони в камбузе готовил королевскую еду – филе из красного императора, пойманного, пока мы работали, поджаренное мясо, чипсы, консервированные персики и сливки со льда. Мы должны хорошо есть и отдыхать. Так приказал Нино, и его приказ был выполнен.
Мы лежали в теплой тени, вокруг тихо плескалось море. Нино прочитал мне вторую лекцию.
– Ренн, ты настоящий дурак! После всех моих наставлений ты ползаешь на четвереньках, царапаешь и скребешь песок, как ребенок в поисках потерянной игрушки. Нужно работать медленно. Медленно! Сберегая воздух и силы, ты не даешь азоту накапливаться в организме. Представь, что занимаешься любовью с Пэт, – он многозначительно подмигнул. Пэт покраснела и отошла. – Медленно и ласково, ласково. Результат будет тем же, только сам процесс станет более приятным.
– Хорошо, Нино. Один ноль в твою пользу! Но какого черта мы не могли немного задержаться? Через десять минут мы бы выкопали сундук.
Нино облокотился на одну руку и ткнул в меня пальцем. Его глаза горели, гнев был театральным.
– Так, так! Молодой петушок хочет кукарекать. Вот что, умник, скажу тебе пару слов. Знаешь, сколько бы мы раскапывали сундук? Около двадцати минут. И что дальше? Еще двадцать минут – на всплытие и дополнительный час на отдых. Но сундук так бы и остался под водой. Почему? Потому что у нас не было веревки. В следующий раз Джони спустит канат, и, если нам повезет, – повторяю, только в этом случае, мы поднимем его наверх.
– А если не повезет?
– Оставим его, – резко бросил Нино. – Думаешь, его съедят рыбы? Или утащит русалка?
Он хлопнул себя по лбу с видом презрения и отчаяния и упал на подушку. Пэт и Джони, наблюдавшие из каюты за короткой разыгранной драмой, расхохотались.
Потом, когда был накрыт стол и мы стали обедать, Пэт спросила Нино:
– Этот сундук! Там есть сокровища?
Нино красноречиво пожал плечами.
– Кто знает, синьорина? Может быть – да, может быть – нет. По своему опыту скажу, чаще – нет. Лучше не строить иллюзий. Судя по тому, что мы видели в каюте, вряд ли. Если мы перекопаем все вокруг, то обнаружим чашку, нож, оловянную миску. Но они настолько обросли травой, что не стоит тратить время впустую, – он обаятельно улыбнулся. – Я не хочу вас расстраивать, но поиски сокровищ, синьорина, это длинная цепочка разочарований. Я знал человека, который потерял состояние, подняв груз пластмассы. Я знал другого, который действительно нашел корабль с сокровищами, и потерял все, потому что не мог откачать со дна грязь. Ему помешало течение.
Джони Акимото согласно кивал, ему был по душе маленький загорелый парень из Генуи. Они оба выросли у моря и хорошо знали его хитрости. На лицо Джони набежала тень, он что-то вспомнил и на минуту он замялся.
– Ренбосс! Мы с мисс Пэт решили не говорить вам, пока вы заняты работой. Теперь я могу раскрыть секрет.
– Давай, Джони.
– Пока вы были внизу, снова прилетал самолет.
– Тот же?
– Да. Снова облетел вокруг острова два-три раза и вернулся домой.
– Проклятье!
Я вскочил с матраса, Нино Феррари уложил меня снова.
– Если хочешь продолжать поиски, оставайся на месте. Что случилось? Ты же знаешь, что этот Мэнни будет за тобой шпионить. Нет смысла откладывать работу из-за того, что ты психуешь.
Я неохотно лег на матрас, закипая от ненависти. Следующая фраза Джони подтвердила мои мысли.
– По-моему, на этот раз все гораздо серьезнее.
– Почему?
– Потому, что сегодня вместо лодки он увидел "Вэхайн" и понял, что мы начали работу. Ему нужно спешить, если он хочет захватить нас.
– Джони прав. Мэнни не будет долго ждать. Придется прибавить темп, – сказал я.
Нино красноречиво махнул рукой.
– А что мы можем? Сделать больше, чем запланировали? Нет. Зачем портить друг другу настроение? Сегодня осматриваем каюту, завтра – трюм. Будем работать, пока не появится Мэнни.
– А что мы будем делать, когда он появится?
– Думаю, нам придется поворочать мозгами, а не задницей, чтобы сильно его удивить. – Нино усмехнулся, закрыл глаза и больше не произнес ни одного слова.
* * *
Мы проверили давление в баллонах, опробовали регуляторы, и пока Пэт помогала нам одеваться, Джони привязал балласт к канату. Мы захватили его с собой на корабль и оставили в каюте. После того, как очистим сундук, его поднимет Джони. Пэт поцеловала меня в губы, я надел маску.
– Удачи, Ренн! Попытайся не расстраиваться.
– Не буду. Если внизу нет сокровищ, оно ждет меня наверху.
Мы сразу почувствовали резкий холод после двухчасового лежания на горячей палубе. Увидев знакомые очертания, спустились к двери, подтянув за собой канат.
Теперь я не испугался темноты, позабыв все свои страхи. Опустился с Нино на неровный пол и стал равномерно, ритмично разрывать песок. Глядя на мою работу, Нино удовлетворенно кивнул.
Попытайтесь закопать пустую керосиновую банку у себя в саду: вы удивитесь, какую большую яму вам придется выкопать. Попытайтесь избавиться от нее через полгода, и работа вырастет вдвое. Если заняться этим, когда льет дождь, через десять минут вы будете по колено в грязи. Представьте себе двух людей, которые занимаются этим под водой. Выгружают накопившийся за двести лет жидкий песок, выдергивают тину, вытаскивают кораллы... И вы поймете, что Нино не преувеличивал объем работы.
Я подкапывался под дно, Нино снимал верхний слой. Вокруг нас плавали частицы ила, они залепляли маски, вызывали раздражение. Минут через пятнадцать Нино толкнул меня и кивнул на сундук.
У меня упало сердце. Крышка была разбита, а сундук набит песком.
Охватывающие его латунные полосы были сломаны и изъедены коррозией, оставшиеся металлические гвозди покрыты кораллами и крошечными моллюсками. Они царапали наши руки, мы бросали их в сундук, перебирали жидкий песок в поисках золота, драгоценных камней и украшений.
Наконец мне попалось что-то твердое. Это оказалось изъеденная коррозией латунная пряжка. Нино раскопал сломанный ржавый нож. Когда он нашел вторую пряжку, то мрачно ухмыльнулся и дал знак остановиться. Его лицо говорило о том, что я уже сам понял.
Это был обычный сундук, где хранилась одежда, туфли с пряжками и нож. Прожорливые морские микроорганизмы истребили все за исключением ножа, пряжек от шляпы и туфель.
С минуту мы смотрели на нашу жалкую находку. Нино подал знак помочь ему, мы вытащили сундук и, вытряхнув его содержимое на песок, нашли всего-навсего изъязвленную металлическую ручку с куском фарфора на одном конце.
Раздался выстрел. Мы бросили сундук в угол и увидели, как он медленно упал среди водорослей. Сжимая в руках наши детские находки, мы не спеша стали подниматься наверх.
Мы сидели с Пэт на крышке люка. Джони управлял судном. Корабль двигался через канал в лагуну. Спокойный, как кот, Нино спал на одной из коек. Я взял Пэт за руку, она положила свою темноволосую голову мне на плечо.
– Устал, Ренн?
– Да, дорогая, устал. Нино был абсолютно прав, это изматывающая работа.
– Ты разочарован?
– Да. Это глупо и дико, но не надо меня успокаивать. Я – новичок, мне нужно учиться терпению. Вот и все.
– Нино говорит, что завтра вы начнете обыскивать трюм?
– Точно.
– Это трудно?
– Не труднее, чем осматривать каюту. Только площадь гораздо больше, а значит, соответственно и песка.
– Безрадостная картина?
– Нет. Дело случая.
Она на секунду замолчала.
– Ренн, я все время думала...
– О чем?
– О монетах среди рифов. Может быть, кому-нибудь удалось добраться до берега?
– И прихватить сундуки с сокровищами?
– Да.
– Дорогая, – терпеливо объяснил я, – мы уже это обсуждали, ты слышала, что сказал Джони? Повторяю, я осмотрел весь остров и не нашел никаких следов.
– Здесь нет пещер?
– Ни одной, только несколько ям и выступов среди скал. Они или слишком малы, или находятся чересчур высоко. На восточном мысе есть узкая расщелина, однажды мы с Джанет заглянули туда. Грязь, сырость и такая отвратительная вонь, что мы не решились войти. Больше ничего похожего...
Она вздохнула и печально ухмыльнулась.
– Хорошо, хватит о моей отличной теории. Значит, все зависит от вас с Нино?
– Да.
Джони выключил двигатель, корабль заскользил по воде и остановился.
Я встал, прошел вперед, приготовился бросить якорь. Пэт пошла за мной.
– Ренн?
– Да.
– Джони чем-то обеспокоен?
– Ты знаешь чем?
– Нет, но он хочет поговорить с тобой сегодня вечером, после ужина. С глазу на глаз.
Я сбросил якорь, "Вэхайн" остановилась, развернувшись кормой по течению. Первый день закончился.
* * *
На ласковом небе заблестели звезды. Нино присел у костра, осторожно вынул шланг из акваланга, тихо напевая что-то под нос. Пэт ушла в палатку, делать очередную запись, благодаря которой моя загорелая девочка станет доктором наук. На освещенном брезенте вырисовывалась ее тень. Джони собирался на "Вэхайн" спать. Я пошел проводить его.
Когда мы ушли достаточно далеко от лагеря, он сказал:
– Ренбосс, я боюсь.
– Чего?
– Что-то должно случиться.
– Мы всегда это знали, что же здесь нового?
– Да, Ренбосс, но... – он запнулся, подбирая слова, – что я могу сказать? Вспоминаю времена, когда нырял за губками. Прошел слух, некто нашел хорошее место и тихо его обрабатывает. Когда этот человек заходил в бар, за ним наблюдали жадными глазами, прикидывали его силу, отвагу и отношение к нему команды. Если он был сильным и его любила команда, к нему подлизывались, угощали выпивкой, пытаясь выведать место. Но если это был трус, слабак или его не любила команда, в кабачке начинали перешептываться. Потом затевалась драка. Моряки вынимали ножи и дрались как звери... Этот Мэнни – настоящий зверь. Он поступил именно так.
Я мрачно кивнул, Джони сказал правду. Мэнни Маникс – зверь. Но еще он был бизнесменом, и там, где дело касалось денег, не упускал своего случая. Он вмешается только тогда, когда соберет достаточно сил. Если ваши карманы набиты деньгами, на севере вы найдете много желающих, не брезгающих никакими заработками. Джони взволнованно наблюдал за мной.
– Согласны, Ренбосс?
– Да, Джони.
– Что вы собираетесь делать?
– Что ты от меня хочешь?
Он долго обдумывал вопрос прежде чем ответить:
– Мы должны остаться и бороться. Но среди нас девушка...
Я понял его. Пэт окажется в середине свалки, когда на нас кинутся эти звери и начнут рвать зубами. Что делать? Не позавидуешь любой девушке в таком положении, но это была моя любимая. Я видел только один выход.
– Хорошо, Джони. Утром отошлем ее назад. Если погода будет хорошей, она доберется сама. Не обязательно уезжать на берег, Пэт может подождать, пока все уляжется на одном из островов.
Джони Акимото выпрямился. С его плеч свалился тяжелый груз. Он улыбнулся и пожал мне руку.
– Поверьте, Ренбосс, так лучше! Конечно вы не хотите, чтобы она уезжала. Но с ней у вас будут связаны руки. Спокойной ночи, Ренбосс!
– Спокойной ночи, Джони?
Я увидел, как он столкнул лодку, перешел на корму, легкими ударами весел погнал ее к "Вэхайн".
Когда я вошел к Пэт, она встала. Мы поцеловались, обняли друг друга.
– Дорогая, – решительно начал я, – завтра ты уедешь. Здесь становится опасно. Поплывешь на острова Лэндберд или Саусэкс. Будешь находиться там, пока мы за тобой не приедем.
Она долго смотрела на меня, ее губы дрожали, на глазах выступили слезы. Наконец, взяв себя в руки, спросила:
– Ты хочешь этого, Ренн?
– Нет. Не хочу. Но думаю, что тебе нужно ехать.
– А Джони?
– Он полностью согласен со мной.
Она отвернулась, промокнула глаза платком. Когда Пэт снова посмотрела на меня, ее губы были твердо сжаты, а подбородок гордо поднят. В ее голосе звучали новые нотки.
– Вы будете драться, Ренн?
– Да.
– За корабль?
– Отчасти... Но не только за него, – мучительно я попытался оформить мысль, которая появилась у меня в последние дни. – Я знаю, можем не найти золото, хотя у нас есть шанс. Но, похоже, клад находится так глубоко, что нам до него не добраться. Даже если будем копать миллион лет. В этом случае драка – настоящее безумие. Разве ты не понимаешь? Здесь – совсем другое: жизнь, друзья, этот остров. Впервые я свободен. У меня под ногами моя земля. За это, дорогая, я и буду драться. Может быть, даже убивать.
– А за свою женщину, Ренн? – прошептала она. – Я твоя женщина, правда?
– Да. До последнего вздоха.
Встав, я хотел ее обнять, но она мягко оттолкнула меня.
– Тогда я остаюсь. Ты – мой мужчина и не можешь отослать меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15