Здесь выложена электронная книга Мальчик автора по имени Гор Геннадий Самойлович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Гор Геннадий Самойлович - Мальчик.
Размер архива с книгой Мальчик равняется 37.6 KB
Мальчик - Гор Геннадий Самойлович => скачать бесплатную электронную книгу
Геннадий Гор.
Мальчик
1
Герман Иванович принес в класс стопку наших тетрадей. Взяв одну
тетрадь, он сказал обычным своим тихим, усталым голосом:
- Если Громов не будет возражать, я прочту вслух его домашнюю работу.
Она заслуживает внимания.
И он начал читать. Читал он здорово, и мы сразу же почувствовали, что
речь идет о чем-то очень странном и необыкновенном. О мальчике,
затерявшемся в холодных просторах вселенной. Сам-то мальчик не знал, что
он затерялся. Для него все началось там, в пути, в беспрерывном движении,
и он сам тоже там начался. Начался? Человек редко задумывается о своем
начале. Для него нет начала, как, в сущности, нет и конца.
Мальчик родился в пути, среди звезд, и то, с чем за десять лет не
могли свыкнуться взрослые - его мать, и отец, и спутники, - было для него
родным и привычным, как для нас школьный двор: космический корабль,
повторяющий в миниатюре оставленную планету.
Где-то в бесконечности вселенной остались густые, пахнущие теплой
хвоей и озоном леса, синие реки, дома, веселые, шумные, длинные дороги.
Все это мальчик видел на экране, но для него это были обрывки сновидений.
Может быть, всего этого на самом деле не было?
Спутники с большой настойчивостью стремились доказать мальчику, что
все это было, и лучше всех это удавалось мечтателю музыканту. Слушая его
музыку, мальчик ощущал леса и реки, дома и дороги далекой планеты, которую
экспедиция покинула задолго до его рождения. И тогда мальчику хотелось
протянуть руки и дотронуться до мерцающего на экране мира, столь не
похожего на жизнь корабля, но даже если бы руки протянулись на миллионы
километров, все равно не дотянуться было до лесов и рек, домов и дорог -
так далеко все это было.
Да, все-таки было. Это утверждала музыка, утверждал экран и
подтверждали знания: ведь мальчик не просто жил в стремящемся куда-то
корабле, он еще и учился.
С мальчиком занимались все - и родители и остальные взрослые, в том
числе всегда занятый, всегда чем-то озабоченный командир. Приборы
искусственной памяти бережно хранили и щедро отдавали мальчику знания о
прошлом. Но мальчику порой казалось, что можно отдать все знания за один
только час в лесу на берегу стремительной речки. О береге и о лесе
рассказывала музыка. Музыкант тоже тосковал по покинутой родине и не
старался скрыть своей тоски. Он имел на то право, он был музыкант,
мечтатель, его грусть не мешала, а даже помогала жить и работать
спутникам.
Мальчик учился. У него не было сверстников, он видел детей только на
экране, как реки и леса. Ему не с кем было играть, разве что с роботом -
забавной игрушкой, придуманной специально для него, но робот был слишком
серьезен и деловит. И однообразен.
Иногда мальчик принимался бегать по кораблю (он мог бегать, потому
что на башмаках у него были гравитационные подошвы), ему хотелось
пошалить, поиграть в прятки или <пятнашки>, и тогда робот обеспокоенно
ковылял за ним следом, растопырив руки, - он боялся, бедняга, что мальчик
невзначай налетит на какой-нибудь прибор и сильно ушибется.
Мальчик спрашивал себя: какие они, дети? Он все хотел увидеть их во
сне, но ни разу ему не удалось увидеть во сне детей. Он видел только
робота, хотя робот, возможно, чем-то походил на детей и на самого
мальчика.
Мальчик спрашивал о детях у всегда ласковых и внимательных взрослых и
у всезнающих машин, но никто не мог рассказать что-нибудь толковое и
вразумительное. Ни взрослые. Ни машины. Ни экран. Ни даже музыка. Дети
были слишком далеко, там же, где реки, и деревья, и отраженные в воде
облака. Взрослые, наверное, забыли о том, что были когда-то детьми.
Впрочем, может быть, они просто не хотели напоминать мальчику о своем
детстве. Ведь их детство прошло ни на космическом корабле, падающем в
ледяную черную бездну.
Но мальчик не так уж часто думал о бездне. Космический корабль сам по
себе был для него целым миром, и в этом мире были запретные уголки, куда
взрослые не пускали мальчика, всякий раз обещая впустить, когда он
вырастет.
Вырастет? Это слово и пугало и радовало мальчика своим чуточку
странным и неожиданным смыслом. Ведь на корабле никто, кроме него, не рос,
все давно успели вырасти дома, на своей планете, задолго до отлета. И
только он один рос, быстро менялся, и все это замечали с легкой грустью,
как примету неумолимого хода времени, еще более неумолимого здесь, на
корабле, чем дома, на своей планете. Да, мальчик менялся, и ему еще долго
нужно было расти и меняться, чтобы стать взрослым.
Куда двигался корабль, зачем? Мальчик инстинктивно чувствовал, что
взрослые не любят отвечать на эти вопросы, и потому он спрашивал не их, а
самого себя. Эти вопросы не были под запретом, но в них было много
неясного и спорного. Корабль должен был доставить экспедицию на одну из
планет в окрестностях Большой Звезды, чтобы выяснить, есть ли там разумные
существа. И вот часть экипажа считала, что разумные существа там есть, а
другая часть в этом сильно сомневалась. Мальчик тоже немножко сомневался,
может быть, потому, что в числе сомневающихся был его отец. Мальчик больше
всех на свете любил своего отца, больше даже, чем музыканта, хотя и не
смог бы себе объяснить, за что он его любит. У отца было нервное,
дергающееся от тика лицо. Но и лицо его, несмотря на тик, нравилось
мальчику.
В глазах отца появлялся иногда странный блеск, и мальчик знал, что
отец в отличие от многих не умеет и не желает скрывать свое нетерпение,
свое страстное стремление поскорей достичь планеты в окрестностях Большой
Звезды. Мальчик прощал отцу его нетерпение, потому что он догадывался о
его причинах. Отец мальчика был геолог, и очень уж большая часть его жизни
уходила на ожидание в корабле, где он никак не мог применить свои знания и
свой труд. Уже много лет отец тосковал по любимому делу. Мать мальчика, по
специальности знаток лесов и деревьев, тоже проводила годы в томительном
ожидании. По-видимому, она рассчитывала, что на планете окажутся
необыкновенно большие и густые леса с незнакомыми деревьями, которые целые
века ждут, чтобы им дали название и определили их породу. Ведь на планете
могло и не быть разумных существ.
Было просто удивительно, что почти все уже названо и, чтобы назвать
неназванное, нужно преодолеть миллионы миллионов километров и десятки лет.
Мальчик жил среди имен и названий. Он давно понял и привык к тому, что
названия и имена облегчали его родителям и спутникам общение друг с другом
и с вещами. А что было бы со всеми, если бы ни у кого не было ни названий,
ни имен? Мальчик даже боялся это себе представить. Имело название даже то
бесконечное и бездонное, что было за стенами корабля. Его назвали
<вакуум>, <пустота>. Звучно назвали! И от этого она, пустота, казалась
мальчику чуточку менее пустой и чуточку менее страшной.
Да, мальчик жил среди всего названного. Но из всех живых существ,
населявших корабль, он один почти не нуждался в имени. Все называли его
просто мальчиком, даже мать и отец.
- Мальчик! - окликали его спутники.
- Мальчик! - обращался к нему робот-игрушка.
Со стороны неодушевленного предмета это, конечно, было несколько
фамильярно. Но мальчик не обижался. В конце концов робот не был хозяином
своих слов, слова произносились роботом только согласно программе.
- Мальчик, - говорили взрослые, - ну как ты провел день?
И их лица, он не мог этого не заметить, светлели и становились менее
озабоченными. Почему? Кто знает? Может, и потому, что, глядя на мальчика,
они вспоминали себя такими, как он. И только лицо командира корабля не
светлело при встречах с мальчиком. Он оставался таким же строгим и
озабоченным, каким был всегда. И мальчик понимал и одобрял его поведение.
Командир не позволял себе мысленно уноситься в прошлое и этим облегчать
свое пребывание здесь. Щадя других, он никогда не щадил себя, постоянно
думая о той ответственности, которая на нем лежала.
Командир уходил к себе, к своим приборам и помощникам. А мальчик
оставался там, где его настигал интерес к вещам, явлениям или спутникам.
Он постоянно был чем-нибудь занят.
- Мальчик! - окликали его спутники.
Вещи тоже окликали мальчика, даже те вещи, которые не умели ни
говорить, ни думать.
И мальчик отзывался.
2
В этом месте рассказа Герман Иванович остановился и опустил тетрадь.
- А дальше? - спросил кто-то из учеников.
- Дальше, - ответил Герман Иванович, изменив голос и снова став тем,
кем он был до чтения: обыкновенным старым, уставшим учителем, - дальше нет
ничего и стоит точка. Надо надеяться, что Громов напишет продолжение. Пока
рассказ без конца.
Учитель снова стал самим собой, а ведь только что он казался нам
артистом. Более того, он казался нам чем-то вроде посредника, помогавшего
ученикам понять странный мир корабля, летящего много лет в пустоте, и
живущего в этом странном мире мальчика.
Герман Иванович покачал головой и посмотрел в угол на сидящего у окна
Громова, явно предлагая нам всем вспомнить, что истинным посредником был
не он, Герман Иванович, а Громов.
И все вспомнили о Громове, хотя во время чтения все о нем забыли.
Громова и все остальное заслонил мальчик, голосом Германа Ивановича
захвативший наше внимание. Теперь мальчик исчез, и перед нами сидел
Громов, делавший вид, что он не имеет к мальчику никакого отношения. Лицо
у него было настороженное, и он смотрел на нас, словно ждал какого-нибудь
подвоха. Но, честное слово, никто из нас не собирался его подводить. И
если уж на то пошло, подвел он себя сам, написав такую странную домашнюю
работу.
Зачем он это сделал? Я не знал, не знали и другие, не знали и не
догадывались. И странно, что он написал в своей домашней работе не о себе
и не о своих знакомых, как мы все, а о каком-то необыкновенном мальчике с
другой планеты.
И вот, когда наступила тишина, Громов, наверное, чувствовал себя
неловко и невольно заставлял этим чувствовать себя неловко и всех нас, не
исключая Германа Ивановича. Громов сидел в своем углу у окна, но казалось,
что он где-то далеко, за миллионы километров от нас, со своим
необыкновенным мальчиком.
Уж кому-кому, а Громову не следовало писать об этом мальчике. Он был
сын известного ученого-археолога, и это все знали. И еще все знали, что
несколько лет назад отец Громова сделал крупное открытие, нашел какие-то
загадочные предметы, вызвавшие спор. В вечерней газете и в двух-трех
журналах появились заметки о пришельцах с других планет, следы которых
якобы открыл отец Громова. Но потом журналы почему-то замолчали, как они
замолчали вдруг о снежном человеке, о котором сначала так много писалось.
И в школе пронесся слух, что все это не подтвердилось: и пришельцы и даже
снежный человек. А ведь в снежного человека все уже успели поверить, и
всем было очень жалко с ним расставаться.
Никто из ребят не хотел бы оказаться на месте Громова, когда журналы
вдруг замолчали об археологических находках его отца. И поэтому при
Громове мы старались не говорить на археологические темы, понимая, что
Громов не виноват. И отец Громова тоже был не виноват, что какой-то
нетерпеливый журналист поторопился раззвонить об этих спорных предметах,
вместо того чтобы благоразумно обождать, пока ученые договорятся и вынесут
свое авторитетное решение.
Громов, конечно, страдал, держался он отчужденно, домой всегда
возвращался один и никого из ребят, кроме меня и Власова, к себе не
приглашал. Но Власов был тихоня и от застенчивости вечно заикался, а не
приглашать меня Громову было просто неудобно. Я жил в доме напротив и
однажды разбил в его квартире стекло - это случилось еще до того, как его
отец сделал свое открытие. Громов опасался, что если он меня не пригласит,
то я подумаю, будто это из-за стекла. Стекло стоило дорого, оно было
толстое, как в витрине.
Если не считать Власова, который был так застенчив, что в чужой
квартире боялся оглядеться, я один из всего класса хорошо знал квартиру
Громова. Это была большая старинная квартира. В ней всегда стоял какой-то
странный, незнакомый ни мне, ни Власову запах. На шкафу торчало несколько
желтых и коричневых черепов с написанными на них цифрами, а на стене висел
деревянный божок, таращивший на всех светлые жестокие глаза, сделанные,
как мне объяснил Громов, из обсидиана - вулканического стекла.
В кабинет ни Громов, ни его отец не приглашали ни меня, ни Власова. И
я всякий раз с любопытством смотрел на дверь кабинета, думая про себя, что
за этой дверью, наверное, хранятся всякие редкости и даже предметы,
вызвавшие ожесточенные споры специалистов. В глубине души я очень жалел,
что журналисты вдруг замолчали и не стали больше писать об этих находках.
Мне почему-то очень хотелось, чтобы отец Громова победил всех своих
противников и оказался прав. Ребята объявили, что мне дорога не истина, а
самолюбие и тщеславие, ведь я приятель Громова. Но это неправда, я очень
дорожил истиной, и мне хотелось только одного: чтобы истина оказалась
необыкновенной и интересной. Обыкновенных и неинтересных истин и без того
слишком много на свете.
А потом Громов вдруг перестал приглашать меня и даже Власова. И когда
мы спросили его, в чем дело (спрашивал, собственно, я один, а Власов
только стоял и застенчиво моргал глазами), Громов ответил:
- У нас, понимаете, ремонт.
- А долго он будет продолжаться, ваш ремонт?
Громов странно посмотрел на Власова, потом на меня и ответил тихо,
еле слышно. И мне и даже тихоне Власову очень не понравился его ответ.
- Долго, - ответил Громов. - Ремонт почти капитальный.
Он вежливо дал нам понять, что ходить нам к нему нечего.
Я подумал, что все это из-за стекла, и обиделся. Но Власов попытался
найти другое, более разумное объяснение.
- Это, наверное, не Громов, - сказал он, - а его отец. В квартире
таятся загадочные ценности.
- А мы что, украдем эти ценности?
- Не в этом дело. Отцу Громова нужна тишина. Он работает. И наверное,
есть еще какие-нибудь веские причины.
Я с удивлением посмотрел на этого застенчивого человека. Видно, он
очень любил Громова, если плюнул на свою обиду и стал защищать его отца.
Идея Власова о веских причинах, однако, почти убедила меня.
Действительно, если разобраться, то иначе и не могло быть. Работа
археолога должна быть ограждена от посторонних, раз речь идет о предметах,
вызвавших сомнение специалистов. Мне даже стала нравиться эта мысль.
Короче говоря, я тоже почти стал на точку зрения Власова, забыл о
когда-то разбитом стекле и рассчитывал, что и другие о нем давно забыли. И
однажды в скверике, где мы гоняли мяч, я спросил Громова:
- Ну, как ремонт?
И Громов ответил:
- Еще продолжается.
В сущности, я и не ожидал другого ответа. Всего три месяца прошло с
тех пор, как я последний раз разглядывал нумерованные черепа, дверь в
таинственный кабинет и обсидиановые глаза деревянного бога. И мне очень
хотелось побывать у Громова еще хотя бы раз, но я понимал, что пока это
невозможно. Надо было ждать.
Кажется, я уже упоминал о том, что мои одноклассники любили
поговорить об истине. И один из них, Мишка Дроводелов, часто повторял
где-то вычитанные слова.
- Платон, - говорил он, подходя ко мне или к Власову с важным видом,
- Платон, ты мне друг, но истина мне дороже.
Это у Дроводелова неплохо получалось. Но я лучше всех знал, что до
истины ему нет никакого дела. Если бы он так дорожил истиной, то не
получал бы двоек.
Но я истиной дорожил, честное слово. Я был убежден, что археолог
Громов и через него чуточку его сын имели отношение к истине, но не
торопились с ней, боясь навлечь на себя упреки специалистов, и тщательно
готовились, чтобы предъявить неоспоримые доказательства.
Именно в это время Громов посвятил домашнее сочинение на свободную
тему рассказу о мальчике.
Класс сидел тихо под впечатлением рассказа. А Громов молчал. И тишина
была какая-то необычная. Она томила нас, как ожидание несбывшегося. Ведь
рассказ о мальчике оборвался на самом интересном месте.
Загремел звонок, и все зашевелились. Вдруг Дроводелов вскочил,
подошел к Громову и, вытаращив глаза, проревел во весь голос:
Мальчик - Гор Геннадий Самойлович => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Мальчик автора Гор Геннадий Самойлович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Мальчик у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Мальчик своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Гор Геннадий Самойлович - Мальчик.
Если после завершения чтения книги Мальчик вы захотите почитать и другие книги Гор Геннадий Самойлович, тогда зайдите на страницу писателя Гор Геннадий Самойлович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Мальчик, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Гор Геннадий Самойлович, написавшего книгу Мальчик, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Мальчик; Гор Геннадий Самойлович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн