Бартвик (строго). А кто же их кормит, когда вы на работе?
Миссис Джонс. Что поделаешь, сэр, приходится давать им еду с собой. Оно верно, не всегда у меня есть, что дать им; бывает, приходится отправлять их в школу без обеда. Но когда муж работает, он хорошо относится к детям. Само собой, когда он без работы, с ним нелегко.
Бартвик. Он, наверное, пьет?
Миссис Джонс. Да, сэр. Я не могу, само собой, сказать нет, раз он взаправду пьет.
Бартвик. И, наверно, забирает у вас все деньги?
Миссис Джонс. Нет, сэр, тут я не могу на него пожаловаться. Вот когда он немножко не в себе, тогда, само собой, он очень плохо со мной обращается.
Бартвик. Скажите, он кто по профессии, ваш муж?
Миссис Джонс. По профессии он, само собой, конюх.
Бартвик. Конюх? Как это вышло, что он потерял работу?
Миссис Джонс. Это было очень давно, сэр, и с тех пор он никогда долго не работал на одном месте, а сейчас, само собой, автомобили против него.
Бартвик. Когда вы вышли за него, миссис Джонс?
Миссис Джонс. Восемь лет назад, сэр... Это было в...
Миссис Бартвик (резко). Восемь? А вы сказали, что вашему старшему девять.
Миссис Джонс. Да, мэм, само собой. Вот почему он и потерял свое место. Он нехорошо со мной поступил, и, само собой, его хозяин сказал, что не может держать его, что он дурной пример.
Бартвик. Вы хотите сказать, что он... гм...
Миссис Джонс. Да, сэр, и после этого, само собой, как он потерял работу, он женился на мне.
Миссис Бартвик. Вы действительно хотите сказать, что вы... вы были...
Бартвик. Моя дорогая...
Миссис Бартвик (возмущенно). Какой позор!
Бартвик (поспешно). А где вы сейчас проживаете, миссис Джонс?
Миссис Джонс. У нас нет своего угла, сэр, и, само собой, нам пришлось отнести почти все вещи.
Бартвик. Отнести вещи! Вы имеете в виду... э... отнести их в заклад?
Миссис Джонс. Да, сэр, отнести их. Мы живем на Мерсир-стрит... недалеко отсюда... дом тридцать четыре. У нас только одна комната.
Бартвик. И сколько вы платите в неделю?
Миссис Джонс. Шесть шиллингов, сэр, за комнату с мебелью.
Бартвик. И, вы, наверно, задержались с уплатой?
Миссис Джонс. Да, сэр, мы малость задолжали хозяйке.
Бартвик. Но у вас-то хорошая работа, не так ли?
Миссис Джонс. Ничего, сэр. По четвергам я работаю на Стамфорд-Плейс, а по понедельникам, средам и пятницам прихожу сюда. Но сегодня, само собой, я работаю только полдня, ведь вчера был праздник.
Бартвик. Ясно. Четыре дня в неделю. И вы получаете полкроны в день, так?
Миссис Джонс. Да, сэр, и обед. Но бывает, что я работаю только полдня, и тогда выходит восемнадцать пенсов.
Бартвик. А когда ваш муж что-нибудь зарабатывает, он, должно быть, все тратит на вино?
Миссис Джонс. Как когда, сэр, иногда он дает деньги на детей. Само собой, сэр, он бы работал, если бы мог устроиться, но сейчас вроде очень много людей без работы.
Бартвик. А, да, мы... э... не будем этого касаться (Сочувственно.) А как насчет вашей работы здесь, вам не тяжело?
Миссис Джонс. О нет, сэр, не очень, сэр, если, само собой, я сплю ночью.
Бартвик. А! И вы помогаете убирать все комнаты? А иногда, вероятно, выходите за покупками для кухарки?
Миссис Джонс. Да, сэр.
Бартвик. И сегодня утром вы тоже выходили?
Миссис Джонс. Да, сэр, само собой, мне надо было сходить к зеленщику.
Бартвик. Именно. Так что ваш муж ничего не зарабатывает? Пропащий человек?
Миссис Джонс. Нет, сэр, я этого не скажу, сэр. Я думаю, в нем есть много хорошего, хоть он подчас и очень дурно со мной обращается. И, само собой, мне не хочется его бросать, но, я думаю, придется пойти на это... Я уж и сама не знаю, как же с ним дальше жить-то. Он теперь нет-нет да и поднимет на меня руку. Недавно он так меня стукнул (дотрагивается до груди), что и сейчас больно. Вот я и думаю, мне надо от него уйти. Как по-вашему, сэр?
Бартвик. Э... Здесь я вам не могу помочь советом. Уйти от мужа - это очень серьезный шаг, очень серьезный.
Миссис Джонс. Да, сэр, само собой, я боюсь, он мне что-нибудь сделает, если я от него уйду; он иной раз на все способен.
Бартвик. Гм... Ну об этом я судить не берусь. Речь идет о принципе...
Миссис Джонс. Да, сэр, я знаю, тут мне никто не поможет... Я знаю, что это мне решать, и, само собой, жизнь у него очень трудная. И он любит детей, и ему тяжело видеть, что они ходят голодные.
Бартвик (поспешно). Ну... э... благодарю вас, я просто хотел узнать вас поближе. Я думаю, мне незачем вас больше задерживать, миссис... Джонс.
Миссис Джонс. Да, сэр, благодарю вас, сэр.
Бартвик. До свидания.
Mиссис Джонс. До свидания, сэр, до свидания, мэм.
Бартвик (обменявшись взглядом с женой). Между прочим, миссис Джонс... Я думаю, мне следует сообщить вам... У нас пропала... э... серебряная коробка для папирос.
Миссис Джонс (глядя на всех по очереди). Вот неприятность, сэр!
Миссис Бартвик. Да, еще бы! Вы ее, конечно, не видели?
Миссис Джонс (поняв, что ее подозревают; с неловким жестом). Простите, сэр, где она была, сэр?
Бартвик (уклончиво). Как Марлоу сказал, где она была? Э... в этой комнате, да, в этой комнате.
Миссис Джонс. Нет, сэр. Я не видела ее... Само собой, если бы я ее видела, я бы запомнила.
Бартвик (бросив на нее быстрый взгляд). Вы... вы уверены в этом?
Миссис Джонс (без выражения). Да, сэр. (Медленно покачивая головой.) Я не видела ее, и, само собой, я не знаю, где она. (Поворачивается и спокойно уходит.)
Бартвик. Гм!
Все трое Бартвиков отводят друг от друга глаза.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Жилище Джонсов на Мерсир-стрит. Пустая комната с рваным линолеумом на полу и сырыми стенами, крашенными клеевой краской, производит впечатление опрятной нищеты. Третий час дня. На кровати лежит Джонс. Он полураздет, пальто наброшено на ноги, измазанные грязью ботинки валяются рядом. Он спит. Открывается дверь и в комнату входит миссис Джонс. На ней узкий черный жакет и старая черная соломенная шляпка. В руке у нее газетный сверток. Она кладет его на стол, разворачивает и вынимает передник, полхлебца, две луковицы, три картофелины и крошечный кусочек бекона. Взяв с буфета чайник, она споласкивает его, насыпает из бумажного фунтика немного мелкого дешевого чаю, ставит чайник на огонь и, сев в деревянное кресло, начинает тихо
плакать.
Джонс (потягиваясь и зевая). Ты? Который час?
Миссис Джонс (вытерев глаза, своим обычным голосом). Полтретьего.
Джонс. Чего так рано явилась?
Миссис Джонс. У меня сегодня только полдня, Джемс.
Джонс Сне поворачиваясь, сонным голосом). Пожрать есть чего?
Миссис Джонс. Кухарка Бартвиков дала кусочек бекона. Стушу на нем картошку. (Принимается за стряпню.) Джемс, мы задолжали четырнадцать шиллингов за комнату, а у меня, само собой, только два шиллинга и четыре пенса. Сегодня придут за деньгами.
Джонс (приподнявшись на локте и обернувшись к ней). Пусть приходят, я им тут припас сюрпризец. Хватит с меня гоняться за работой. Какого черта буду я за ней бегать, кружить как белка в колесе! "Не найдется ли у вас работы, сэр?", "Возьмите меня, сэр", "Жена и трое детей, сэр". В печенках это у меня сидит. Лучше сгнию, здесь лежавши. "Джонс, приходи на демонстрацию". Приходи, и держи флаг, и слушай толстомордых болтунов, и уходи с таким же пустым брюхом, с каким пришел. Да, кое-кому это, видно, нравится, бараны! Когда я обиваю пороги и вижу, как эти скоты смотрят на меня сверху вниз, в меня будто тысяча чертей вселяется. Я не милостыни прошу. Тут человек готов работать до одури... а ему не дают. Как вам это понравится? Камни готов ворочать, до кровавого пота, только б не отдать богу душу... а ему не дают. И это справедливость, и это свобода и все прочее! (Отворачивается к стене.) Ты, размазня несчастная, ты и представить не можешь, что у меня на душе. Я покончил с этой дурацкой игрой. Нужен я им пусть сами приходят.
Миссис Джонс бросает стряпню и стоит неподвижно у стола.
Я все перепробовал и больше не хочу, слышишь? За себя-то я никогда не боялся. Ты думаешь, они меня сломили? Как бы не так, заруби себе на носу! Сгнию, здесь лежавши, а кланяться больше не пойду. Ну, чего ты стоишь, как идол! Ты кислятина многострадальная, оттого-то у меня всегда руки и чешутся тебя стукнуть. Так что теперь ты знаешь. Работать! Ну вот ты и работай. У божьей коровки, и у той характера больше, чем у тебя.
Миссис Джонс. Ты трезвым иногда такое скажешь, Джемс, хуже, чем выпивши. А как же нам жить, если ты не станешь работать? Отсюда нас выгонят. Вот посмотришь, уже сегодня их жди за деньгами.
Джонс. Каждый день вижу этого твоего Бартвика, - катит на мягких рессорах в парламент молоть там всякий вздор, - и теленка этого, его сыночка, как он разгуливает франтом и кутит напропалую. За какие такие заслуги? Чем они лучше меня? Да они за всю свою жизнь и часа не проработали. Я вижу их каждый день.
Миссис Джонс. Бросил бы ты лучше таскаться за мной по пятам и не болтался бы возле их дома. Тебя словно тянет туда что. И зачем ты это делаешь, ума не приложу, потому как они, само собой, это замечают.
Джонс. А кто мне запретит ходить, где вздумается? Куда же мне прикажешь ходить? Третьего дня пошел я в одно место на Эдвард-роуд. "Хозяин, - говорю, - возьмите меня на работу, - говорю, - я за эти два месяца работы и не нюхал, от этого у человека прямо руки опускаются, - говорю, - я на работу спорый, мне что угодно дай, не испугаюсь". "Почтеннейший, - говорит он, - у меня за это утро уже тридцать таких, как ты, перебывало. Я взял первых двух, и, - говорит, - больше мне не надо". "Благодарю вас, и пропади оно все пропадом", - говорю. "Бранью, - говорит он, - работы не добьешься. Проваливай-ка поскорей отсюда, приятель". (Злобно смеется.) Не пикни, хотя бы ты с голоду подыхал, и думать об этом не смей; принимай все со смирением, будь разумным, - разве трудно? А когда я шел обратно, какая-то леди говорит мне (пискливым голосом): "Хотите заработать несколько пенсов, голубчик?" - и дает мне подержать своего пса, а сама, значит, идет в магазин. Жирный, как боров, этот пес, не одну тонну мяса, поди, скормили... Она очень была довольна собой, очень... Думала, я ей по гроб благодарен буду, да я-то видел, как она взглянула на фараона, что стоял рядом, боялась, как бы я не смылся с ее проклятым жирным псом. (Садится на кровати и начинает надевать ботинки. Затем, подняв на жену глаза.) Ну, что ты там думаешь? (Почти жалобно.) Хоть раз ты можешь сказать, что у тебя в башке?
Раздается стук в дверь, и появляется миссис Седон, квартирная хозяйка Джонса. У нее усталое, озабоченное лицо; одета в потрепанное домашнее
платье.
Миссис Седон. Простите, я услышала, вы пришли, миссис Джонс. Я спрашивала мужа, но он говорит, что он и дня больше ждать не может.
Джонс (с мрачным юмором). Плюньте вы на то, что он говорит, стойте на своем, как положено независимой женщине. На, Дженни, сунь-ка ей это. (Достав из кармана брюк соверен, бросает его жене, которая ловит монету в передник, ахнув от изумления. Джонс снова принимается шнуровать ботинки.)
Миссис Джонс (украдкой потерев монету). Извините, что мы так задержались с этим, и, само собой, мы должны четырнадцать шиллингов, так если у вас найдется шесть сдачи, все будет в порядке.
Миссис Седон берет соверен и роется в карманах в поисках сдачи.
Джонс (не отрывая глаз от ботинок). Не ожидали, небось?
Миссис Седон. Ах, благодарю вас! (Она действительно выглядит весьма удивленной.) Пойду принесу сдачу.
Джонс (с насмешкой). Стоит ли беспокоиться...
Миссис Седон. Благодарю вас. (Выскальзывает из комнаты.)
Миссис Джонс пристально смотрит на Джонса, который продолжает шнуровать
ботинки.
Джонс. Мне маленько подвезло. (Вытаскивает из кармана красный кошелек и несколько отдельных монет.) Подобрал кошелек - семь фунтов с лишком.
Миссис Джонс. О Джемс!
Джонс. "О Джемс!" При чем тут "О Джемс!"? Говорю тебе, я подобрал его. Это утерянное имущество - вот что это.
Миссис Джонс. Неужто там нигде нет фамилии или чего-нибудь такого?
Джонс. Какая там фамилия! Это кошелек шикарной дамочки, а такие визитных карточек не носят. На, понюхай. (Кидает ей кошелек.)
Она осторожно подносит кошелек к носу.
Ну, что я должен был сделать? Скажи. Ты ведь всегда знаешь, что я должен делать.
Миссис Джонс (положив кошелек). Я не могу сказать, что ты должен был сделать, Джемс. Только эти деньги, само собой, не твои, ты взял чужие деньги.
Джонс. Что нашел - твое. Это мне будет в уплату за время, когда я ходил, выпрашивая то, что мое по праву. Я беру, что мне давно причитается, слышишь? (Со странным торжеством.) У меня в кармане монета, старушка.
Миссис Джонс снова берется за приготовление обеда. Джонс украдкой на
нее поглядывает.
Деньги в кармане! И я не собираюсь бросать их на ветер. На эти денежки я поеду в Канаду. Один фунт я оставлю тебе.
Молчание.
Ты тут часто болтала, что уйдешь от меня, говорила, я плохо с тобой обращаюсь, что ж, ты, думаю будешь рада, когда я уеду.
Миссис Джонс (безучастно). Ты и взаправду плохо со мной обращаешься, Джемс, а помешать тебе уехать я, само собой, не могу. Но вот что буду рада
не знаю.
Джонс. Это принесет мне удачу. Все время не везет и не везет, как связался с тобой. (Мягче.) Да и для тебя эта распроклятая жизнь была не малина.
Миссис Джонс. Да, нам бы, само собой, лучше никогда не встречаться. Не судьба нам вместе... Но ты на меня зло держишь, да и давно уже. И так плохо ко мне относишься, бегаешь за этой Рози и вообще... Ты, видно совсем не думаешь о детях, которых мы с тобой нажили, о том, как я бьюсь, чтоб их прокормить, и что с ними станется, когда ты уедешь.
Джонс (пересекая комнату, хмуро). Если ты воображаешь, что мне хочется бросать эту мелкоту, ты здорово, черт подери, ошибаешься.
Миссис Джонс. Не спорю, ты их, само собой, любишь.
Джонс (теребя пальцами кошелек, полусердито). Ну, и оставь это, старуха. Ребятишкам без меня будет только лучше. Знай я раньше, что теперь знаю, я не завел бы и одного. Заводить детей на такую жизнь - преступление, истинно преступление. Но когда начинаешь понимать это, уже поздно, вот в чем дело-то. (Кладет кошелек обратно в карман.)
Миссис Джонс. Само собой, для них, бедняжек, лучше бы совсем на свет не родиться, но это же твои дети! Диву даюсь, как только у тебя язык поворачивается!.. Да я бы с тоски извелась, когда б мне довелось их потерять.
Джонс (угрюмо). Думаешь, только ты? Если я там подзаработаю... (Поднимает голову и видит, что она вытряхивает его пальто. Изменившимся голосом.) Оставь пальто в покое!
Из кармана падает серебряная коробка, папиросы рассыпаются по кровати. Подняв коробку, она смотрит на нее широко открытыми глазами. Он кидается к
жене и выхватывает коробку.
Миссис Джонс (съежившись, опускается на кровать). О Джемс, о Джемс!
Джонс (уронив коробку на стол). Думай, что говоришь. Я вот сейчас выйду и швырну ее в реку вместе с этим, с кошельком. Я взял ее, когда был под мухой, а за то, что делаешь, когда пьян, ты не ответчик. Разрази меня гром, коли не так; да ты и сама это знаешь. Не нужда мне эта штуковина. Я ее держать не собираюсь. И взял-то ее со зла. Я не вор, слышишь, и не вздумай так меня называть, а то тебе не поздоровится.
Миссис Джонс (теребя завязки фартука). Ведь она из дома мистера Бартвика. Ты загубил мое доброе имя. О Джемс, как ты мог?
Джонс. Не возьму в толк, о чем ты.
Миссис Джонс. Ее хватились, и они подумали на меня. О, как ты мог это сделать, Джемс!
Джонс. Говорю тебе, я был под мухой. Не нужна она мне, какая мне с нее корысть? Если б я вздумал ее заложить, они бы меня зацапали. Я не вор. Я не хуже, чем этот щенок Бартвик. Он унес домой кошелек, тот, что я подобрал, кошелек одной леди... полаялся с нею и вырвал. Все хвастался, что проучил ее. Ну, а я его проучил. И пьян же он был - в дым. А ты думаешь, ему что-нибудь за это будет?
Миссис Джонс (как бы про себя). О Джемс, ты отнял у нас последний кусок хлеба.
Джонс. Да? Я их еще заставлю попрыгать. А кошелек-то? А молодой Бартвик?
Миссис Джонс идет к столу и хочет взять коробку. Джонс не дает.
Это еще зачем? Не тронь, говорю!
Миссис Джонс. Отнесу ее обратно и объясню им все. (Пытается вырвать у него коробку.)
Джонс. А, ты так?!
Он бросает коробку и с рычанием кидается на миссис Джонс. Она увертывается, проскальзывает мимо кровати. Он за ней; опрокидывают стул. Открывается дверь, и входит Сноу, агент сыскной полиции. Он в штатском платье и котелке. Маленькие, подстриженные усики. У Джонса падают сжатые в кулак руки, миссис Джонс останавливается у окна и стоит, стараясь перевести дыхание. Сноу,
быстро подойдя к столу, кладет руку на коробку.
Сноу. Маленькое семейное развлечение... Сдается, это как раз то, за чем я пришел. "Д. Б." - эта самая. (Снова идет к двери, внимательно разглядывая монограмму на крышке коробки. К миссис Джонс.) Я из полиции. Вы - миссис Джонс?
Миссис Джонс. Да, сэр.
Сноу. Я должен задержать вас по обвинению в краже этой коробки у Джона Бартвика, эсквайра, члена парламента, проживающего по Рокингейм-Гейт, номер шесть.
1 2 3 4 5 6 7