А потом...
– Может быть, вы мне скажете, где вы живете, чтобы я попал туда?
– Видишь ли, в районе Дон-Торквато улицы не имеют названий, – сказал провожатый.
– Ну, хорошо. Вот вам пакет.
– Если что, ты всегда сможешь найти меня здесь! – уверил блондин.
– Ладно. До свидания.
Когда они вышли из мастерской, Педро заметил номер дома: 2865. Очень грязный мотороллер был марки «Ламбретта-спорт 150».
Педро поблагодарил своего провожатого и поспешил в отель. Он не был уверен, что поступил правильно, вручив пакетик блондину, но соседи же подтвердили, что он – сын Клемента. В общем-то, он отступил от указаний сеньоры, ведь она просила его вручить пакет и письмо лично Николасу, а если его не окажется на месте, то следовало разузнать новый адрес и вернуть подарок вручительнице. Но молодая женщина не рассердилась на Педро. После того, как он рассказал ей о своей поездке к Клементам, она успокоила его: все сделал правильно. Она внимательно выслушала все подробности и даже записала кое-что. Затем спросила, не запомнил ли Педро, как зовут того блондина. Мальчик задумался и сказал, что слышал, как рабочие в мастерской несколько раз звали его, кажется, Дито или Тито, а может, Титер.
Сеньора хорошо заплатила мальчику за труды. Ha другой день Эда уехала из отеля.
9. Светловолосый юноша
Итак, картина прояснялась. Еще несколько недель назад в доме №4261 по улице Чакобуко жила семья немцев с тремя сыновьями, скорее всего выдававшая себя за Клементов. Поскольку один из сыновей Эйхмана, Дитер, родился в 1942 году, то по возрасту он вполне может быть тем молодым блондином, которого увидел Педро в мастерской и которого там звали Дито или Тито. Его семья переехала на другую квартиру, не оставив соседям новый адрес. И это укрепляло предположение, что речь идет об Эйхманах.
Кенета настораживало, что Дитер преднамеренно лгал Педро. Блондин уверял, что они переехали в Дон-Торквато, а маляр говорил о переезде немцев в Сан-Фернандо. По карте же эти районы отделяли друг от друга десять километров.
Теперь предстояло узнать точный адрес семьи. Кенет решил в тот же день проследить за блондином. С Примо и Лобинским они немедленно выехали в Оливос и поставили машину недалеко от перекрестка, через который, по предположению Кенета, должен был проехать на своем мотороллере Тито.
Они прождали с 15:30 до 18:00, но молодой блондин с типично немецкой внешностью так и не появился.
Тогда Кенет решил еще раз попытаться узнать новый адрес Клементов у жильцов дома №4261. После шести вечера, когда мастерская уже была закрыта и Дитер никак не мог оказаться поблизости, Кенет послал Лобинского в этот дом под видом страхового агента, которому нужен Рикардо Клемент.
Лобинский нашел в доме двух маляров. Один из них, говоривший по-испански с немецким акцентом, охотно ответил «страховому агенту»:
– Рикардо Клемент и его семья переехали в новую квартиру три недели назад.
– А вы не знаете его новый адрес?
– Нет. Знаю только, что это в Сан-Фернандо.
– Что, у них прибавилось семейство? Они сняли более вместительный дом?
– Да у них и так четверо детей: трое взрослых и один маленький! Старший женат, другой служит в армии, а третий работает тут неподалеку, в мастерской. Самому младшему – восемь лет.
– Не хотелось бы ездить без толку туда-сюда. Как бы найти адрес...
– Спросите у сына, который работает в мастерской. Но сейчас там уже закрыто.
– Как хоть зовут этого сына?
– Не знаю. Спросите немца, и вам любой покажет. В эту минуту вошли еще двое, и Лобинский решил, что разговор пора прекратить.
И хотя адрес не удалось раздобыть, одно стало окончательно ясно: немец, который жил в доме на улице Чакобуко, №4261, – Рикардо Клемент. То, что Лобинский узнал о семье Клементов, вполне соответствовало нашим сведениям об Эйхманах, кроме одной детали: Вера приехала к мужу в Аргентину в 1953 году, так что у них не могло быть восьмилетнего сына, ему от силы было лет шесть.
Суббота и воскресенье – выходные дни в Буэнос-Айресе, поэтому встречу с Дито пришлось отложить на понедельник, 7 марта. Кенет использовал паузу, чтобы отдохнуть и послать отчет в Израиль. Он доложил нам, что Клемент жил-таки в доме №4261 по улице Чакобуко совсем недавно и что группа, судя по всему, нашла третьего сына Эйхмана. Первая весть от Кенета ободрила всех посвященных. Хотя с самого начала я был уверен в правдивости рассказа Германов о Николасе Эйхмане. Но с того времени, когда дочь Лотара подружилась с Николасом, прошло немало месяцев – срок достаточный, чтобы семье Эйхманов исчезнуть бесследно. Теперь же мы знали, что они все еще живут в окрестностях Буэнос-Айреса.
Без дальнейших проволочек я стал планировать следующие шаги. И первым делом пригласил к себе Лиору Дотан, специалиста по делам управления, финансирования и кадров. У Лиоры был исключительный талант организатора: понятие «невозможно» для нее не существовало. Она всегда отличалась активностью, отвагой, умением быстро сориентироваться в обстановке и руководить людьми. Я не сказал ей, о чем, собственно, идет речь, и она не задавала лишних вопросов. Лиора умела по намекам или косвенным приметам определять, чем мы заняты в данное время. Когда работаешь с одаренными людьми, обладающими развитым воображением и умением сопоставлять факты, нельзя требовать, чтобы они не строили предположений и не делали выводов.
Я поручил Лиоре кое-что подготовить, на всякий случай. Это «кое-что» могло нам понадобиться в любой момент.
7 марта Кенет и Примо снова ждали на перекрестке, по которому должен был проехать Дито. Но и на этот раз он не появился.
В тот же вечер поступили новости от сыскных контор. Из сведений, сообщенных аргентинскими следователями, связь между семьей Эйхмана и Клементами по телефонной книге не прослеживается. Что же касается дома №4261 по улице Чакобуко, то к нему примыкает большой гараж, который вполне может служить складом. В конце этого склада есть небольшая комната с туалетом. Примерно дней за десять до запроса немецкая семья Шнейдер, арендовавшая часть склада, освободила его и переехала в неизвестное место. Сейчас в доме остался единственный жилец, не то поляк, не то венгр, и зовут его Франсиско Шмидт. Он – хозяин всего строения и сейчас ремонтирует его, чтобы продать. Никто не знает, куда он собирается перебираться.
Кенет попросил Лобинского заказать в частных сыскных бюро дополнительные сведения о лицах, упоминавшихся в отчете (вполне возможно, что Шнейдер или Шмидт и есть тот, кого ищет адвокат), а также выведать, какая фирма занималась перевозкой мебели Шнейдера по новому адресу. Лобинский еще раз объяснил сыщикам, что расследование надо вести с максимальной осторожностью и в полной тайне, иначе Клемент, обнаружив слежку, исчезнет без следа, и тогда клиентам Лобинского будет нанесен огромный финансовый ущерб.
8 марта после обеда Примо и Кенет опять выехали на тот перекресток, по которому должен был проезжать Дитер. В 17:45 со стороны мастерской появился знакомый по описанию мотороллер. Управлял им черноволосый мужчина лет сорока – сорока пяти в очках с темной оправой. За его спиной сидел светловолосый парень в костюме механика, похожий по описанию на Дитера. Номер на мотороллере был так заляпан грязью, что разглядеть его не удалось, но сама грязь тоже служила опознавательным знаком, потому что посыльный говорил Эде об очень грязном мотороллере. Мотороллер вскоре свернул в направлении Сан-Фернандо.
Кенет и Примо двинулись за ним, соблюдая достаточную дистанцию. Около пяти километров они проехали по главному шоссе – улице Санта-Фе, пока мотороллер не свернул налево, на улицу Хуана Хусто, неподалеку от железнодорожной станции, и вскоре остановился перед домом на улице Зефиола. Парень зашел в дом на несколько минут, а водитель остался ждать. Часы показывали 17:25. Блондин быстро вернулся, и мотороллер двинулся дальше, уже без остановок. Он выехал на главное шоссе и продолжал путь по направлению к Сан-Фернандо. На улице Сармианто слежка прервалась: шла похоронная процессия – мотороллер проскочил, а машина Кенета не успела.
Они еще покрутились в этом районе, но мотороллера больше не увидели. Счастье им изменило: по дороге домой забарахлил мотор, и в Буэнос-Айрес они добрались с большим трудом.
Итак, наблюдение прервалось, что называется, на самом интересном месте. Но за теми ли они вообще наблюдали? Мало ли кто мог с улицы Чакобуко направиться в Сан-Фернандо? Ни Кенет, ни Примо не знали в лицо блондина из мастерской. Где уверенность, что там не работает еще кто-то со светлыми волосами?
Утром 9 марта шел дождь. Кенет послал Примо на улицу Мотегудо, чтобы тот поискал мотороллер и все же разглядел его номер – дождь наверняка смыл с него грязь. Впрочем, не исключено, что Клемент-младший в такую погоду поедет на работу поездом или автобусом. Но Примо вернулся с хорошей новостью: мотороллер – на месте, его номер 84099.
На это раз Кенет организовал три группы наблюдения. Он и Лобинский отправились на уже знакомый перекресток. Примо поехал в Сан-Фернандо, на то место, где они вчера потеряли Дитера из виду. Корнфельд и его жена прогуливались неподалеку от мастерской, чтобы последовать за парнем, если он сядет в автобус.
Кенет и Лобинский безуспешно прождали до 18:00 – мотороллер не показался. Они проехали на машине мимо мастерской: на тротуаре возле здания стоял мотороллер с номером 160934, но супругов Корнфельд тут не было. Тогда они поехали в Сан-Фернандо, захватили по дороге Примо и узнали, что и здесь молодой блондин не появлялся.
Кенет встретил Корнфельдов только утром. Они рассказали, что вчера в 17:20 из мастерской вышел молодой блондин, похожий на Дитера. Парень дошел до остановки на улице Монтегудо и сел в автобус. Они последовали за ним и вышли на остановке у железнодорожной станции Мартинес. Отсюда молодой человек мог ехать и в Сан-Фернандо, и в Дон-Торквато. Но он не пошел на станцию, а свернул в переулочек. На этом, согласно инструкции, Корнфельды прекратили наблюдение и потому не знают, куда направился Дитер.
В тот же день после обеда Примо вновь отправился в центр района Сан-Фернандо. Кенет ждал в машине на улице Монтегудо, а Корнфельды – на улице Парана, недалеко от улицы Монтегудо. Автомобиль супругов стоял поблизости.
На этот раз Кенет увидел мотороллер, похожий на тот, который им был нужен. Ехали двое: уже знакомый мужчина в очках и молодой блондин. Кенет быстро под хватил Корнфельдов, и они погнались за мотороллером. К счастью, тот не мог развить большую скорость, потому что тащил двухколесный прицеп, и преследователи их легко настигли. Дорога была знакомой: мотороллер и на сей раз ненадолго остановился возле дома рядом с железнодорожной станцией, а потом оба пассажира продолжили путь в Сан-Фернандо. На центральной площади этого района Кенет подобрал Примо, отдыхавшего на скамейке, и преследование продолжили уже вчетвером.
Мотороллер остановился ненадолго и в Сан-Фернандо. Издали казалось, будто ездоки что-то покупают в киоске, а затем их едва не потеряли из виду. Покружив по переулкам, выехали на шоссе №202 и направились в сторону Дон-Торквато.
Вскоре застроенные участки Сан-Фернандо остались позади. Пришлось увеличить дистанцию, чтобы не привлечь к себе внимание на пустынной дороге. Часы показывали 18:30.
Мотороллер остановился примерно в ста пятидесяти метрах от виадука над шоссе №202 и с полкилометра от железнодорожной станции Банкалери. Наблюдатели свернули в боковую улочку, метрах в пятистах от виадука, и поставили машину за пустующим домом на перекрестке. Один из преследуемых (трудно было сказать, кто именно) сошел возле киоска по левую сторону шоссе и быстро исчез из поля зрения, а второй проехал еще метров пятьдесят и поставил мотороллер у барака, в который и вошел.
Через полчаса, когда стемнело, Кенет и его помощники выбрались из машины, прошли пешком до киоска, а потом и мимо барака. На скамейке отдыхали несколько человек, по виду – рабочие. Примо спросил, не знают ли они, где тут живет семья Родригес. Один из рабочих показал рукой вдаль – там, кажется. Когда Примо поинтересовался, кто же обитает в бараке, рабочий ответил, что тут живет молодой человек с матерью; у него есть мотороллер.
Кенет решил на этом прекратить розыски и продолжить их в следующий раз.
10. Дом в Сан-Фернандо
На следующий день Кенет встретился с Лобинским и узнал, что сыскные бюро не обнаружили записей о прибытии в Аргентину в 1953 году женщины по фамилии Либель с тремя сыновьями, а информацию о фирме «Фулднер» и компании «Капри» еще не добыли.
После обеда наблюдение за мастерской возобновили, но уже в новом автомобиле (старый мог примелькаться). Кенет вновь увидел на перекрестке молодого блондина на мотороллере черного цвета, но с номерным знаком 118111. Поехали вслед за ним к железнодорожной станции Мартинес. На улице Ладислао Мартинеса блондин остановился перед домом №186, прислонил свой мотороллер к дереву и вошел в здание. На его дверях виднелась табличка зубного врача.
Минут через двадцать парень вышел от врача, и тогда Кенет понял, что они ошиблись: молодой человек совсем не походил на Дито, или Тито. Но с другой стороны, они так и не были уверены, что блондин, прозванный Дито или Тито, – это и есть Дитер Эйхман. И Кенет решил прекратить наблюдение, дабы не тратить напрасно время и не рисковать, а заняться выяснением всех обстоятельств. Но как?
Лучше всего еще раз послать на улицу Чакобуко под разумным предлогом мальчика из отеля, который уже был там, чтобы он поточнее выяснил новый адрес Клементов и раздобыл дополнительные сведения о блондине из мастерской.
Эда Корнфельд снова поехала в нужный отель, расположилась в холле и заказала кофе. Педро сразу же узнал ее и, не скрывая радости, по первому знаку подошел. Эда сделала печальное лицо, помрачнел и Педро. Эда попросила его еще раз отправиться на улицу Чакобуко и попытаться раздобыть адрес Николаса Клемента, объяснив там, что, к сожалению, письмо и подарок не попали в нужные руки, а потому отправительница требует пятьсот пезо обратно – столько стоила зажигалка. Еще Педро должен пойти к блондину в мастерскую и хорошенько запомнить, как он выглядит и каждое его слово.
Педро тут же бросился выполнять поручение. Он вернулся поздно и рассказал, как все было.
В одной из комнат дома №4261 он застал за работой старика, который рассказал ему, что сын Клемента работает в мастерской, и поздоровался с ним как со старым знакомым. Человек узнал мальчика и на этот раз подробно объяснил, как найти бывшего жильца. Сперва надо доехать до станции Сан-Фернандо, оттуда продолжить путь в «коллективе» (то есть микроавтобусе) №203 и попросить шофера остановиться в Авиженде. Когда он выйдет из автобуса, то увидит киоск, где можно спросить, какой из домов тут принадлежит немцу. Но если он не хочет утруждать себя, то достаточно повернуть голову направо, и вот он – на открытом месте – дом с плоской крышей, сложенный из кирпичей и еще не оштукатуренный. Там и живет немец.
Рабочий сказал, что знает адрес точно, потому что выполнял разные работы в этом доме и еще не получил все деньги. Педро спросил о молодом человеке из мастерской, и тут выяснилось, что Дито не родной сын Клемента. Клемент живет с матерью Дито, и она родила ему ребенка, которому сейчас три или четыре года. А еще у Дито есть два брата: один в армии, а второй женат. У блондина нет своего мотороллера, он ездит с соседом.
Рабочий неохотно говорил о Клементах, и мальчик попросил его на всякий случай назвать себя: вдруг понадобится его найти.
– Имя тебе ни к чему, – ответил тот. – Надо будет, приедешь сюда и спросишь, где столяр. Я живу здесь, в этой комнате.
Столяру было лет пятьдесят и разговаривал он с явным иностранным акцентом.
Пока они беседовали, пришел толстый мужчина, тоже лет пятидесяти. «Может это хозяин дома?» – подумал Педро.
Толстяк же, услыхав, о чем речь, сказал:
– Так ведь сын Клемента работает тут поблизости в мастерской. Отчего бы тебе не пойти к нему?
Педро поблагодарил столяра и отправился в мастерскую. Он нашел блондина, и тот со смехом спросил:
– Что тебе надо на этот раз? Ладно, расскажу тебе правду. Я открыл письмо и нашел там поздравление с днем рождения. В тот день был праздник не моего отца, а брата, и я отдал подарок ему.
– Да, но имя и фамилия...
– Николас – так зовут брата, а Клемент – фамилия моего отца.
– Но я-то попал в беду! Я же вам говорил – подарок и письмо мне дал товарищ. А ему их вручила одна сеньора из его отеля. Теперь она жалуется, что подарок не передан по назначению, и требует пятьсот пезо!
– Так писала бы точно, кому вручать! Брат мой не Николас Клемент, а Николас Эйхман.
– Я ничего не знаю. Вы можете дать мне адрес вашего брата?
– Записывай:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Может быть, вы мне скажете, где вы живете, чтобы я попал туда?
– Видишь ли, в районе Дон-Торквато улицы не имеют названий, – сказал провожатый.
– Ну, хорошо. Вот вам пакет.
– Если что, ты всегда сможешь найти меня здесь! – уверил блондин.
– Ладно. До свидания.
Когда они вышли из мастерской, Педро заметил номер дома: 2865. Очень грязный мотороллер был марки «Ламбретта-спорт 150».
Педро поблагодарил своего провожатого и поспешил в отель. Он не был уверен, что поступил правильно, вручив пакетик блондину, но соседи же подтвердили, что он – сын Клемента. В общем-то, он отступил от указаний сеньоры, ведь она просила его вручить пакет и письмо лично Николасу, а если его не окажется на месте, то следовало разузнать новый адрес и вернуть подарок вручительнице. Но молодая женщина не рассердилась на Педро. После того, как он рассказал ей о своей поездке к Клементам, она успокоила его: все сделал правильно. Она внимательно выслушала все подробности и даже записала кое-что. Затем спросила, не запомнил ли Педро, как зовут того блондина. Мальчик задумался и сказал, что слышал, как рабочие в мастерской несколько раз звали его, кажется, Дито или Тито, а может, Титер.
Сеньора хорошо заплатила мальчику за труды. Ha другой день Эда уехала из отеля.
9. Светловолосый юноша
Итак, картина прояснялась. Еще несколько недель назад в доме №4261 по улице Чакобуко жила семья немцев с тремя сыновьями, скорее всего выдававшая себя за Клементов. Поскольку один из сыновей Эйхмана, Дитер, родился в 1942 году, то по возрасту он вполне может быть тем молодым блондином, которого увидел Педро в мастерской и которого там звали Дито или Тито. Его семья переехала на другую квартиру, не оставив соседям новый адрес. И это укрепляло предположение, что речь идет об Эйхманах.
Кенета настораживало, что Дитер преднамеренно лгал Педро. Блондин уверял, что они переехали в Дон-Торквато, а маляр говорил о переезде немцев в Сан-Фернандо. По карте же эти районы отделяли друг от друга десять километров.
Теперь предстояло узнать точный адрес семьи. Кенет решил в тот же день проследить за блондином. С Примо и Лобинским они немедленно выехали в Оливос и поставили машину недалеко от перекрестка, через который, по предположению Кенета, должен был проехать на своем мотороллере Тито.
Они прождали с 15:30 до 18:00, но молодой блондин с типично немецкой внешностью так и не появился.
Тогда Кенет решил еще раз попытаться узнать новый адрес Клементов у жильцов дома №4261. После шести вечера, когда мастерская уже была закрыта и Дитер никак не мог оказаться поблизости, Кенет послал Лобинского в этот дом под видом страхового агента, которому нужен Рикардо Клемент.
Лобинский нашел в доме двух маляров. Один из них, говоривший по-испански с немецким акцентом, охотно ответил «страховому агенту»:
– Рикардо Клемент и его семья переехали в новую квартиру три недели назад.
– А вы не знаете его новый адрес?
– Нет. Знаю только, что это в Сан-Фернандо.
– Что, у них прибавилось семейство? Они сняли более вместительный дом?
– Да у них и так четверо детей: трое взрослых и один маленький! Старший женат, другой служит в армии, а третий работает тут неподалеку, в мастерской. Самому младшему – восемь лет.
– Не хотелось бы ездить без толку туда-сюда. Как бы найти адрес...
– Спросите у сына, который работает в мастерской. Но сейчас там уже закрыто.
– Как хоть зовут этого сына?
– Не знаю. Спросите немца, и вам любой покажет. В эту минуту вошли еще двое, и Лобинский решил, что разговор пора прекратить.
И хотя адрес не удалось раздобыть, одно стало окончательно ясно: немец, который жил в доме на улице Чакобуко, №4261, – Рикардо Клемент. То, что Лобинский узнал о семье Клементов, вполне соответствовало нашим сведениям об Эйхманах, кроме одной детали: Вера приехала к мужу в Аргентину в 1953 году, так что у них не могло быть восьмилетнего сына, ему от силы было лет шесть.
Суббота и воскресенье – выходные дни в Буэнос-Айресе, поэтому встречу с Дито пришлось отложить на понедельник, 7 марта. Кенет использовал паузу, чтобы отдохнуть и послать отчет в Израиль. Он доложил нам, что Клемент жил-таки в доме №4261 по улице Чакобуко совсем недавно и что группа, судя по всему, нашла третьего сына Эйхмана. Первая весть от Кенета ободрила всех посвященных. Хотя с самого начала я был уверен в правдивости рассказа Германов о Николасе Эйхмане. Но с того времени, когда дочь Лотара подружилась с Николасом, прошло немало месяцев – срок достаточный, чтобы семье Эйхманов исчезнуть бесследно. Теперь же мы знали, что они все еще живут в окрестностях Буэнос-Айреса.
Без дальнейших проволочек я стал планировать следующие шаги. И первым делом пригласил к себе Лиору Дотан, специалиста по делам управления, финансирования и кадров. У Лиоры был исключительный талант организатора: понятие «невозможно» для нее не существовало. Она всегда отличалась активностью, отвагой, умением быстро сориентироваться в обстановке и руководить людьми. Я не сказал ей, о чем, собственно, идет речь, и она не задавала лишних вопросов. Лиора умела по намекам или косвенным приметам определять, чем мы заняты в данное время. Когда работаешь с одаренными людьми, обладающими развитым воображением и умением сопоставлять факты, нельзя требовать, чтобы они не строили предположений и не делали выводов.
Я поручил Лиоре кое-что подготовить, на всякий случай. Это «кое-что» могло нам понадобиться в любой момент.
7 марта Кенет и Примо снова ждали на перекрестке, по которому должен был проехать Дито. Но и на этот раз он не появился.
В тот же вечер поступили новости от сыскных контор. Из сведений, сообщенных аргентинскими следователями, связь между семьей Эйхмана и Клементами по телефонной книге не прослеживается. Что же касается дома №4261 по улице Чакобуко, то к нему примыкает большой гараж, который вполне может служить складом. В конце этого склада есть небольшая комната с туалетом. Примерно дней за десять до запроса немецкая семья Шнейдер, арендовавшая часть склада, освободила его и переехала в неизвестное место. Сейчас в доме остался единственный жилец, не то поляк, не то венгр, и зовут его Франсиско Шмидт. Он – хозяин всего строения и сейчас ремонтирует его, чтобы продать. Никто не знает, куда он собирается перебираться.
Кенет попросил Лобинского заказать в частных сыскных бюро дополнительные сведения о лицах, упоминавшихся в отчете (вполне возможно, что Шнейдер или Шмидт и есть тот, кого ищет адвокат), а также выведать, какая фирма занималась перевозкой мебели Шнейдера по новому адресу. Лобинский еще раз объяснил сыщикам, что расследование надо вести с максимальной осторожностью и в полной тайне, иначе Клемент, обнаружив слежку, исчезнет без следа, и тогда клиентам Лобинского будет нанесен огромный финансовый ущерб.
8 марта после обеда Примо и Кенет опять выехали на тот перекресток, по которому должен был проезжать Дитер. В 17:45 со стороны мастерской появился знакомый по описанию мотороллер. Управлял им черноволосый мужчина лет сорока – сорока пяти в очках с темной оправой. За его спиной сидел светловолосый парень в костюме механика, похожий по описанию на Дитера. Номер на мотороллере был так заляпан грязью, что разглядеть его не удалось, но сама грязь тоже служила опознавательным знаком, потому что посыльный говорил Эде об очень грязном мотороллере. Мотороллер вскоре свернул в направлении Сан-Фернандо.
Кенет и Примо двинулись за ним, соблюдая достаточную дистанцию. Около пяти километров они проехали по главному шоссе – улице Санта-Фе, пока мотороллер не свернул налево, на улицу Хуана Хусто, неподалеку от железнодорожной станции, и вскоре остановился перед домом на улице Зефиола. Парень зашел в дом на несколько минут, а водитель остался ждать. Часы показывали 17:25. Блондин быстро вернулся, и мотороллер двинулся дальше, уже без остановок. Он выехал на главное шоссе и продолжал путь по направлению к Сан-Фернандо. На улице Сармианто слежка прервалась: шла похоронная процессия – мотороллер проскочил, а машина Кенета не успела.
Они еще покрутились в этом районе, но мотороллера больше не увидели. Счастье им изменило: по дороге домой забарахлил мотор, и в Буэнос-Айрес они добрались с большим трудом.
Итак, наблюдение прервалось, что называется, на самом интересном месте. Но за теми ли они вообще наблюдали? Мало ли кто мог с улицы Чакобуко направиться в Сан-Фернандо? Ни Кенет, ни Примо не знали в лицо блондина из мастерской. Где уверенность, что там не работает еще кто-то со светлыми волосами?
Утром 9 марта шел дождь. Кенет послал Примо на улицу Мотегудо, чтобы тот поискал мотороллер и все же разглядел его номер – дождь наверняка смыл с него грязь. Впрочем, не исключено, что Клемент-младший в такую погоду поедет на работу поездом или автобусом. Но Примо вернулся с хорошей новостью: мотороллер – на месте, его номер 84099.
На это раз Кенет организовал три группы наблюдения. Он и Лобинский отправились на уже знакомый перекресток. Примо поехал в Сан-Фернандо, на то место, где они вчера потеряли Дитера из виду. Корнфельд и его жена прогуливались неподалеку от мастерской, чтобы последовать за парнем, если он сядет в автобус.
Кенет и Лобинский безуспешно прождали до 18:00 – мотороллер не показался. Они проехали на машине мимо мастерской: на тротуаре возле здания стоял мотороллер с номером 160934, но супругов Корнфельд тут не было. Тогда они поехали в Сан-Фернандо, захватили по дороге Примо и узнали, что и здесь молодой блондин не появлялся.
Кенет встретил Корнфельдов только утром. Они рассказали, что вчера в 17:20 из мастерской вышел молодой блондин, похожий на Дитера. Парень дошел до остановки на улице Монтегудо и сел в автобус. Они последовали за ним и вышли на остановке у железнодорожной станции Мартинес. Отсюда молодой человек мог ехать и в Сан-Фернандо, и в Дон-Торквато. Но он не пошел на станцию, а свернул в переулочек. На этом, согласно инструкции, Корнфельды прекратили наблюдение и потому не знают, куда направился Дитер.
В тот же день после обеда Примо вновь отправился в центр района Сан-Фернандо. Кенет ждал в машине на улице Монтегудо, а Корнфельды – на улице Парана, недалеко от улицы Монтегудо. Автомобиль супругов стоял поблизости.
На этот раз Кенет увидел мотороллер, похожий на тот, который им был нужен. Ехали двое: уже знакомый мужчина в очках и молодой блондин. Кенет быстро под хватил Корнфельдов, и они погнались за мотороллером. К счастью, тот не мог развить большую скорость, потому что тащил двухколесный прицеп, и преследователи их легко настигли. Дорога была знакомой: мотороллер и на сей раз ненадолго остановился возле дома рядом с железнодорожной станцией, а потом оба пассажира продолжили путь в Сан-Фернандо. На центральной площади этого района Кенет подобрал Примо, отдыхавшего на скамейке, и преследование продолжили уже вчетвером.
Мотороллер остановился ненадолго и в Сан-Фернандо. Издали казалось, будто ездоки что-то покупают в киоске, а затем их едва не потеряли из виду. Покружив по переулкам, выехали на шоссе №202 и направились в сторону Дон-Торквато.
Вскоре застроенные участки Сан-Фернандо остались позади. Пришлось увеличить дистанцию, чтобы не привлечь к себе внимание на пустынной дороге. Часы показывали 18:30.
Мотороллер остановился примерно в ста пятидесяти метрах от виадука над шоссе №202 и с полкилометра от железнодорожной станции Банкалери. Наблюдатели свернули в боковую улочку, метрах в пятистах от виадука, и поставили машину за пустующим домом на перекрестке. Один из преследуемых (трудно было сказать, кто именно) сошел возле киоска по левую сторону шоссе и быстро исчез из поля зрения, а второй проехал еще метров пятьдесят и поставил мотороллер у барака, в который и вошел.
Через полчаса, когда стемнело, Кенет и его помощники выбрались из машины, прошли пешком до киоска, а потом и мимо барака. На скамейке отдыхали несколько человек, по виду – рабочие. Примо спросил, не знают ли они, где тут живет семья Родригес. Один из рабочих показал рукой вдаль – там, кажется. Когда Примо поинтересовался, кто же обитает в бараке, рабочий ответил, что тут живет молодой человек с матерью; у него есть мотороллер.
Кенет решил на этом прекратить розыски и продолжить их в следующий раз.
10. Дом в Сан-Фернандо
На следующий день Кенет встретился с Лобинским и узнал, что сыскные бюро не обнаружили записей о прибытии в Аргентину в 1953 году женщины по фамилии Либель с тремя сыновьями, а информацию о фирме «Фулднер» и компании «Капри» еще не добыли.
После обеда наблюдение за мастерской возобновили, но уже в новом автомобиле (старый мог примелькаться). Кенет вновь увидел на перекрестке молодого блондина на мотороллере черного цвета, но с номерным знаком 118111. Поехали вслед за ним к железнодорожной станции Мартинес. На улице Ладислао Мартинеса блондин остановился перед домом №186, прислонил свой мотороллер к дереву и вошел в здание. На его дверях виднелась табличка зубного врача.
Минут через двадцать парень вышел от врача, и тогда Кенет понял, что они ошиблись: молодой человек совсем не походил на Дито, или Тито. Но с другой стороны, они так и не были уверены, что блондин, прозванный Дито или Тито, – это и есть Дитер Эйхман. И Кенет решил прекратить наблюдение, дабы не тратить напрасно время и не рисковать, а заняться выяснением всех обстоятельств. Но как?
Лучше всего еще раз послать на улицу Чакобуко под разумным предлогом мальчика из отеля, который уже был там, чтобы он поточнее выяснил новый адрес Клементов и раздобыл дополнительные сведения о блондине из мастерской.
Эда Корнфельд снова поехала в нужный отель, расположилась в холле и заказала кофе. Педро сразу же узнал ее и, не скрывая радости, по первому знаку подошел. Эда сделала печальное лицо, помрачнел и Педро. Эда попросила его еще раз отправиться на улицу Чакобуко и попытаться раздобыть адрес Николаса Клемента, объяснив там, что, к сожалению, письмо и подарок не попали в нужные руки, а потому отправительница требует пятьсот пезо обратно – столько стоила зажигалка. Еще Педро должен пойти к блондину в мастерскую и хорошенько запомнить, как он выглядит и каждое его слово.
Педро тут же бросился выполнять поручение. Он вернулся поздно и рассказал, как все было.
В одной из комнат дома №4261 он застал за работой старика, который рассказал ему, что сын Клемента работает в мастерской, и поздоровался с ним как со старым знакомым. Человек узнал мальчика и на этот раз подробно объяснил, как найти бывшего жильца. Сперва надо доехать до станции Сан-Фернандо, оттуда продолжить путь в «коллективе» (то есть микроавтобусе) №203 и попросить шофера остановиться в Авиженде. Когда он выйдет из автобуса, то увидит киоск, где можно спросить, какой из домов тут принадлежит немцу. Но если он не хочет утруждать себя, то достаточно повернуть голову направо, и вот он – на открытом месте – дом с плоской крышей, сложенный из кирпичей и еще не оштукатуренный. Там и живет немец.
Рабочий сказал, что знает адрес точно, потому что выполнял разные работы в этом доме и еще не получил все деньги. Педро спросил о молодом человеке из мастерской, и тут выяснилось, что Дито не родной сын Клемента. Клемент живет с матерью Дито, и она родила ему ребенка, которому сейчас три или четыре года. А еще у Дито есть два брата: один в армии, а второй женат. У блондина нет своего мотороллера, он ездит с соседом.
Рабочий неохотно говорил о Клементах, и мальчик попросил его на всякий случай назвать себя: вдруг понадобится его найти.
– Имя тебе ни к чему, – ответил тот. – Надо будет, приедешь сюда и спросишь, где столяр. Я живу здесь, в этой комнате.
Столяру было лет пятьдесят и разговаривал он с явным иностранным акцентом.
Пока они беседовали, пришел толстый мужчина, тоже лет пятидесяти. «Может это хозяин дома?» – подумал Педро.
Толстяк же, услыхав, о чем речь, сказал:
– Так ведь сын Клемента работает тут поблизости в мастерской. Отчего бы тебе не пойти к нему?
Педро поблагодарил столяра и отправился в мастерскую. Он нашел блондина, и тот со смехом спросил:
– Что тебе надо на этот раз? Ладно, расскажу тебе правду. Я открыл письмо и нашел там поздравление с днем рождения. В тот день был праздник не моего отца, а брата, и я отдал подарок ему.
– Да, но имя и фамилия...
– Николас – так зовут брата, а Клемент – фамилия моего отца.
– Но я-то попал в беду! Я же вам говорил – подарок и письмо мне дал товарищ. А ему их вручила одна сеньора из его отеля. Теперь она жалуется, что подарок не передан по назначению, и требует пятьсот пезо!
– Так писала бы точно, кому вручать! Брат мой не Николас Клемент, а Николас Эйхман.
– Я ничего не знаю. Вы можете дать мне адрес вашего брата?
– Записывай:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27