Господин мой повелел принести от мясника две свежие телячьи шкуры и обрядить в них двоих отроков. Сих подсадил он ко мне за стол и угостил нас по первому блюду зимним салатом, приказав нам оказать над ним свою храбрость; также повелел он привести живого теленка и с помощью соли приохотить его к салату. Я уставился оцепенелыми очами, как если бы весьма тому дивился, но стоявшие вокруг увещевали меня к сему присоединиться. «Добро, – говорили они, видя такую мою непреклонность, – в том ведь нет новости, когда телята жрут мясо «телята жрут мясо». – Аналогичное утверждение в книге Иоганна Преториуса (Anlhropodemus, II, S. 361).
, рыбу, сыр, масло и пр. Чего? Подчас доводится им и допьяна напиваться. Теперь скотам довольно ведомо, что есть добро». – «Да, – сказали они засим, – ныне уж до того дело дошло, что меж ними и людьми весьма малое различие находят: чего ради захотел ты один тому не последовать?»
Я тем скорее дозволил себя в том уверить, что меня томил голод, а не для того только, что я сам довольно уже видел, как частик» люди здесь были грязнее свиней «люди здесь были грязнее свиней». – Вся тирада заимствована у Мошероша из предисловия к первому видению «Филандера» (А. Весhtоld. Zur Quellengeschichte, S. 64).
, свирепее львов, похотливее козлов, завистливее собак, необузданнее кобыл, бесстыжее ослов, невоздержаннее в питии быков, хитрее лисиц, прожорливее волков, дурачливее обезьян и ядовитее змей и жаб, однако ж все вкушали человеческую пищу и только обликом своим отличались от зверей, наипаче же не доставало им невинности теляти. Я вместе с собратьями моими телятами уписывал за обе щеки, как повелевал мне аппетит, и когда б какому чужестранцу ненароком довелось увидеть нас, сидящих рядышком за столом, он, нет сомнения, вообразил бы, что вновь воскресла старая Цирцея и обращает людей в скотов, каковое искусство мой господин знал и в оном тогда упражнялся. Тем же порядком, каким свершил я обед, был мне собран и ужин. И подобно тому как мои сотрапезники, или объедалы, оказывали над кушаньями свою храбрость, дабы и я примеру их следовал, также принуждены были они отправиться со мною в постель, ибо господин мой не соглашался, чтобы я снова ночевал в хлеву; и я поступил так, дабы те, что возомнили, будто им удалось обратить меня в дурака, сами довольно были мною подурачены, и твердо из того заключил, что всеблагий бог каждому человеку в том звании, к какому он его назначил, столько дает и ниспосылает ума, сколько для того надобно, дабы он сохранил себя, а посему иные ученые мужи совсем напрасно воображают, они-де одни умны и ко всякой бочке затычка В оригинале «Hans in allen Gassen» – дословно «Ганс на все переулки».
; ну, нет: и за горами, за лесами тоже сами с усами!
Восьмая глава
Симплиций о памяти слышит прение,
Потом суждение про забвение.
Поутру, когда я пробудился, обеих моих сотеляток и след простыл; того ради поднялся я с постели, и когда адъютант взял ключи, чтобы отпереть городские ворота, то проскользнул в дверь и отправился к сказанному священнику. Ему поведал я обо всем, что со мной приключилось как на небе, так и в преисподней. И он, узрев, что меня обуревает раскаяние, ибо я, прикинувшись дурнем, обманул стольких людей и особливо моего господина, сказал: «О сем нимало не печалуйся, глупый свет с великою охотою вдается в обман. Ежели ты еще сохранил ум, то обрати его себе во благо и возблагодари господа, что ты все превозмог, каковой дар бывает ниспослан не всякому. Вообрази себе, что ты, подобно Фениксу, возродился из огня от Неразумия к Разуму и, следовательно, к новому человеческому житию. Но памятуй, что ты еще не вышел сухим из воды, а лишь с опасностию для твоего рассудка схоронился под дурацкую эту личину; времена ныне настали шаткие, никто не может поручиться, доведется ли тебе с этой личиною расстаться, не утратив при сем и самой жизни. Скоро и споро провалиться в преисподнюю, а вот чтобы выкарабкаться оттуда, потребно немало попотеть да попыхтеть. Ты ведь еще гораздо юн и неискушен, чтобы избежать предстоящих тебе опасностей, как ты, видать, уже вообразил. А посему осторожность и рассудок тебе еще более надобны, нежели в то время, когда ты еще не различал, что есть Разум и что есть Неразумие. Положись на волю божию, молись прилежно, пребывай в смирении и терпеливо ожидай грядущих превратностей».
Сей дискурс его со мною был нарочито столь несхож с прежнею его беседою, что я подумал, уж не написано ли у меня на лбу, сколь возомнил я о себе, раз мне удалось с помощью его искусства учинить столь мастерский обман и проскочить невредимым. Я же, напротив того, заключил по его лицу, что он в гневе и в немалой на меня досаде; да и какой ему был от меня прибыток? Того ради переменил и я свою речь и принес ему великое благодарение за превосходное средство, какое он вручил мне для сохранения разума, и я даже давал несбыточные обещания со всею благодарностью вознаградить его за все, в чем только был перед ним в долгу.
Сие польстило ему и привело в иное расположение духа; ибо он тотчас же стал изрядно выхвалять свое снадобье и поведал мне, что Симонид Меликус Симонид Меликус (556 – 488) – греческий поэт, родом с о. Кеос. Ему приписывается изобретение мнемоники – искусства запоминания. Сведения восходят к «Естественной истории» Плиния (кн. VII, гл. 24). Гриммельсгаузен заимствовал их из XLVIII дискурса Гарцони («О тех, кто наставляет в различных языках»).
изобрел, а Метродор Сцепсий Метродор Сцепсий (150 – 70) – греческий философ. Ученик Хармида, с которым разрабатывал приемы мнемоники. Подвизался при дворе понтийского царя Митридата VI Евпатора, которым был казнен за переход на службу к армянскому царю Тиграну.
немало положил трудов, дабы привесть в лучшее совершенство такое искусство, посредством коего он может научить людей все, что они единый раз слышали пли прочитали, повторить слово в слово, а это, сказал он, без того крепительного для головы лекарства, какое он мне дал, никак невозможно. «Эва, – помыслил я, – любезный отче, в бытность мою у отшельника я в собственных твоих книгах читывал совсем иное, в чем состоит Сцепсиево искусство изощрения памяти!» Однако ж был настолько лукав, что о том не обмолвился; ибо когда дело доходило до правды, то я, с тех пор как мне назначено было сделаться дураком, стал смышлен и в речах своих опаслив. Он же, священник, продолжая свою речь, сказывал, что Кир Кир – древнеперсидский царь (558 – 529). Об его значительной памяти сообщает Плиний (VII, 24).
каждого из 30000 своих воинов звал по настоящему его имени. Люций Сципион Люций Корнелий Сципион Азиатский (II в. до н. э.) – римский консул, младший брат Сципиона Африканского, воевавший в Азии против Антиоха, царя Сирии. О его памяти сообщает Плиний (VII, 24).
мог поименовать всех граждан Рима, а Киней, посол Пирров, на другой же день по прибытию в Рим мог надлежащим образом перечислить имена всех сенаторов и всадников. «Митридат Митридат VI Евпатор (132 – 63) – понтийский царь, ведший воины с Римом. По преданию, отличался необычайной памятью и мог говорить со всеми народами своего царства на их родном языке (т. е. на двадцати двух языках).
, царь Понта и Вифинии, – уверял священник, – властвовал над народами, глаголящими на двадцати двух языках, и мог, как о том пишет Сабелик Марк Антоний Сабелик (1434 – 1506) – новолатинский поэт и писатель. Автор поэмы энциклопедического содержания «О делах и искусстве изобретателей» (De re-rum et artium inventoribus, 1507), которую Гриммельсгаузен мог знать по немецкому переводу (Страсбург, 1535).
, lib. 10, cap. 9, всем и каждому порознь оказать справедливость на их наречии. Ученый грек Хармид Хармид – греческий философ так называемой четвертой академии. Но свидетельству Цицерона, отличался необыкновенной памятью.
говорил наизусть всем, кто желал узнать что-либо из книг, наполняющих целую Вифлиофику, когда бы только один раз бегло прочитал их. И Люций Сенека Люций Сенека свидетельствует о своей необыкновенной памяти в предисловии к первой книге «Controversiae».
мог перечислить наизусть две тысячи имен и в том же порядке, как они перед тем ему насказаны, и также, по словам Равизия Иоанн Равизий Текстор (1480 – 1524) – французский филолог. Его сочинение «Мастерская, или Театр истории и поэзии» (Officina, sive Theatrum liistoricum et poeti-cum, 1522) содержит рассуждение о памяти (кн. IV, гл. 6).
, двести стихотворений, прочитанных перед ним двумястами школяров, от последнего до первого. Ездра Ездра (V в. до н. э.) – упоминаемый в Библии первосвященник иудеев.
, как о том пишет Euseb. lib. temp. fulg. lib. 8, cap. Евсевий (270 – 340) – христианский епископ в Палестине. Церковный историк. Цитата из «Хроники» Евсевия (кн. I, гл. 18) заимствована из книги Т. Цвингера «Зрелище жизни человеческой» (Theatrum vitae humanum. Basel, 1565), где приведена неточно. Цвингер в свою очередь выписал ее из кн.: Bapt. Fulgоsus. De dictis et factis memorabilibus Pontificum, Imperatorum, Ducum, Principum, Episcoporum aliorumque collectanea lib. IX (Basel, 1451, § 843). В итоге и получилась нелепая ссылка в «Симплициссимусе»: Euseb. lib. temp. Fulg. lib. 8, cap. 7.
знал наизусть Пятикнижие Моисеево и мог диктовать его слово в слово переписчикам. Фемистокл Фемистокл (род в 514 г. до н. э.) – афинский полководец, победитель в битве при Саламине.
изучил персидский язык за один год. Красс в Азии Красc (вероятно, Марк Лициний Красе) – римский консул 70 и 55 г., союзник, а затем соперник Цезаря и Помпея.
отменно говорил на пяти различных греческих наречиях и мог на них судить своих подчиненных. Юлий Цезарь в одно и то же время читал, диктовал и давал аудиенцию. Об Элии Адриане Элий Адриан – римский император с 117 по 138 г. По словам Аврелия Виктора, «обладал невероятной памятью, запоминал места, дела и мог по имени назвать своих солдат, даже отсутствовавших» (Секст Аврелий Виктор. О жизни и нравах римских императоров. Вестник древней истории, 1964, № 1, стр. 238).
, Порции Латроне Порций Латрон – римский оратор, друг Сенеки.
и других римлянах и не буду ничего говорить, скажу только о святом Иерониме Иероним (331 – 420) – христианский епископ. О его необычайной памяти сообщал Августин в письме к епископу Кириллу.
, что он знал еврейский, халдейский, греческий, мидийский, арабский и латинский. Пустынножитель Антоний Антоний – см. прим. к кн. I, гл. 6.
с одного только слуха знал наизусть всю Библию. Также приведено в Colerus, lib. 18, cap. 23 Иоганн Колерус (ум. в 1639 г.) – составитель популярной книги о сельском хозяйстве, выдержавшей большое число изданий (J. Соlеrus. Calendarium oeconomi-cum et perpetuum. Das ist ein stetswerender Calender, darzu ein sehr nьtzliches und nцtiges HauЯbuch. 2. Aufl. Wittenberg, 1592). Иоганн Колерус (ум. в 1639 г.) – составитель популярной книги о сельском хозяйстве, выдержавшей большое число изданий (J. Соlеrus. Calendarium oeconomi-cum et perpetuum. Das ist ein stetswerender Calender, darzu ein sehr nьtzliches und nцtiges HauЯbuch. 2. Aufl. Wittenberg, 1592).
из сочинений Марка Антония Муретуса Марк Антоний Муретус (1526 – 1585) – французский филолог, первоначально живший в Италии. Заимствованное Колерусом известие находится в его книге «Variarum lectionum» (lib. Ill, cap. 1).
о некоем корсиканце, который, выслушав шесть тысяч человеческих имен, мог затем в надлежащем порядке быстро их все повторить».
«Все сие говорю я для того, – сказал далее священник, – дабы ты не почел несбыточным, что с помощью медицины память человеческая изрядно укреплена и сохранена быть может, как и, напротив того, различным образом ослаблена или даже истреблена вовсе, понеже Plinius, lib. 7, cap. 24 изъясняет Plinius lib. 7, cap. 24. – Приведенные слова находятся не в 7-й, а в 37-и книге «Естественной истории» Плиния.
, что ничем так не слаб человек, как памятью, и что от болезней, испуга, страха, забот и скорбей она либо исчезает вовсе, либо теряет большую часть своей силы.
Так об одном ученом афинянине Рассказ об ученом афинянине приведен в первой книге «Естественной истории» Плиния. Далее подробно Valerius Mахіmus. Exemplorum memorabilium Libii novem. I, cap. 8.
можно прочесть, что он, после того как на него упал камень, перезабыл все, чему когда-либо научен был, даже азбуку. А другой свалился с башни и стал через то столь забывчив, что не мог назвать по имени друзей и близких родственников. А еще один был ввергнут болезнью в такое беспамятство, что позабыл имя слуги своего; Мессала Корвин Валерий Мессала Корвин (70 г. до н. э. – 3 г. н. э.) – латинский писатель и оратор.
не помнил своего собственного имени, а обладал прежде изрядной памятью. Шрамханс в fasciculo Historiarum, fol. 60 «fasciculo Historiarum» – «Пучок рассказов», по-видимому, неточное или вымышленное название. Возможно, Гриммельсгаузен имеет в виду народную книгу Михаеля Линденера «Катципори» (1558), содержавшую 123 шванка о проделках на масленице зальцбургского монаха Шрамханса.
, пишет (однако ж тут столько прилгано, как если бы то писал сам Плиний), что некий священник пил собственную свою кровь и через то разучился писать и читать, прочую же память сохранил неповрежденною; и когда он по прошествии года на том же самом месте и в то же самое время паки испил той же крови от жил своих, то снова мог писать и читать, как и прежде. По правде, более с истиною схоже, что пишет Иоганн Вирус Иоганн Вирус – Иоганн Вейер (1515– 1588) – немецкий юрист, врач и философ, ученик Агриппы Неттесгеймского. В своей книге «Об обманах демонов» защищал память своего учителя от обвинений в занятиях черной магией и выступил против процессов ведьм (Job. W i e r u s. De praestigiis daemonum. Baseliae, 1563. Немецкий пер.: Von Teuffelgespenst, Zauberen und Giftbereiter. Franckfurt a. M., 1586). Гриммельсгаузен, по-видимому, сочинениями Вейера не пользовался, а получил сведения из вторых рук. Неверна и сделанная им ссылка (надо: кн. I, гл. 4).
в de praestigiis daemon., lib. 3, cap. 18, будто тот, кто съест медвежьи мозги, преисполняется толикими бреднями и превеликими фантазиями, что ему мнится, будто он сам медведем сделался, и сие подтверждает пример испанского дворянина, кой, после того как их отведал, скрылся в лесную чащу и не мнил о себе иначе, как о медведе. И когда бы, любезный Симплициус, твой господин знал бы о сем искусстве, то скорее, подобно Каллисто Каллисто (греч. мифол.) – нимфа, возлюбленная Зевса, родившая ему сына Аркада (по другим сказаниям, Пана). Ревнивая Гера превратила ее в медведицу.
, превратил бы тебя в медведя, нежели, подобно Юпитеру, в тельца».
Подобных вещей священник насказал мне немало и снова дал мне некую толику лекарства, наставив, как вести себя впредь. С тем я и отправился восвояси, приведя с собою, почитай, сотню мальчишек, которые бежали за мной следом и мычали, как телята; того ради господин мой, только что пробудившийся, подошел к окну и, увидев зараз стольких дурней, изволил от всего сердца рассмеяться.
Девятая глава
Симплиций многим на забаву лицам
Похвальную речь сочиняет девицам.
Едва я воротился домой, как должен был пойти в губернаторовы покои, ибо у моего господина находилась благородная госпожа, коя превеликую возымела охоту повидать и услышать новоиспеченного дурня. Представ перед ними, я воззрился, словно немой, а посему той девице, которую намедни ухватил во время танцев, подал причину сказать, ей-де наговорили, что теленок сей умеет речь вести, а теперь она примечает, что то неправда. Я ж отвечал: «А я, супротив того, думал, что обезьяны не могут речь вести, теперь же изрядно слышу, что в том ошибся». – «Неужто, – воскликнул мой господин, – ты почитаешь сих дам обезьянами?» Я ответил: «Когда они не обезьяны, то вскорости ими сделаются: кто знает, что может стрястись; я ведь тоже не знал, что стану теленком, а вот ведь стал!» Мой господин спросил, из чего же я заключаю, что они должны сделаться обезьянами. Я ответил: «У нашей обезьяны оголена задница, а у этих дам уже груди, тогда как честные девицы обыкновение имеют их прикрывать». – «Ах ты, бездельник! – воскликнул мой господин. – Ты глупый теля, оттого такое и болтаешь. Сии по справедливости дают зреть то, что зрения достойно, обезьяна же нага оттого, что ей негде взять одежи. Живо искупи свою вину, в чем нашкодил, а не то я попотчую тебя плетьми и велю затравить собаками в гусятник, как поступают с теми телятами, что не умеют вести себя подобающе. Дай услышать, можешь ли ты воздать достойную хвалу даме и описать ее красоту, как то ей подобает?» Засим оглядел я ту даму с ног до головы и опять с головы до пят, она же взирала на меня столь пристально и с такою приятностию, словно я собирался на ней жениться или еще раз обхватить. Наконец я сказал: «Господин, теперь я неотменно вижу, в чем тут промашка, во всем виноват плут портняжка; он всю материю, что назначена была для шеи и должна была прикрыть грудь, пустил в юбку, оттого-то она и влачится сзади; надобно нерадивому плуту поотрубать руки, ежели он не горазд шить лучше. Девица, – сказал я, обратившись к ней самой, – гони его в шею, когда не след ему тебя так уродовать, да постарайся сыскать портного моего батьки, зовут-то его мастер Павел, он ладно справил моей матке, нашей Анне да Урселе такие-то юбчонки, подолом ровненьки, да все в складках и не волочились по грязи, как твои.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Симплициссимус'
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
, рыбу, сыр, масло и пр. Чего? Подчас доводится им и допьяна напиваться. Теперь скотам довольно ведомо, что есть добро». – «Да, – сказали они засим, – ныне уж до того дело дошло, что меж ними и людьми весьма малое различие находят: чего ради захотел ты один тому не последовать?»
Я тем скорее дозволил себя в том уверить, что меня томил голод, а не для того только, что я сам довольно уже видел, как частик» люди здесь были грязнее свиней «люди здесь были грязнее свиней». – Вся тирада заимствована у Мошероша из предисловия к первому видению «Филандера» (А. Весhtоld. Zur Quellengeschichte, S. 64).
, свирепее львов, похотливее козлов, завистливее собак, необузданнее кобыл, бесстыжее ослов, невоздержаннее в питии быков, хитрее лисиц, прожорливее волков, дурачливее обезьян и ядовитее змей и жаб, однако ж все вкушали человеческую пищу и только обликом своим отличались от зверей, наипаче же не доставало им невинности теляти. Я вместе с собратьями моими телятами уписывал за обе щеки, как повелевал мне аппетит, и когда б какому чужестранцу ненароком довелось увидеть нас, сидящих рядышком за столом, он, нет сомнения, вообразил бы, что вновь воскресла старая Цирцея и обращает людей в скотов, каковое искусство мой господин знал и в оном тогда упражнялся. Тем же порядком, каким свершил я обед, был мне собран и ужин. И подобно тому как мои сотрапезники, или объедалы, оказывали над кушаньями свою храбрость, дабы и я примеру их следовал, также принуждены были они отправиться со мною в постель, ибо господин мой не соглашался, чтобы я снова ночевал в хлеву; и я поступил так, дабы те, что возомнили, будто им удалось обратить меня в дурака, сами довольно были мною подурачены, и твердо из того заключил, что всеблагий бог каждому человеку в том звании, к какому он его назначил, столько дает и ниспосылает ума, сколько для того надобно, дабы он сохранил себя, а посему иные ученые мужи совсем напрасно воображают, они-де одни умны и ко всякой бочке затычка В оригинале «Hans in allen Gassen» – дословно «Ганс на все переулки».
; ну, нет: и за горами, за лесами тоже сами с усами!
Восьмая глава
Симплиций о памяти слышит прение,
Потом суждение про забвение.
Поутру, когда я пробудился, обеих моих сотеляток и след простыл; того ради поднялся я с постели, и когда адъютант взял ключи, чтобы отпереть городские ворота, то проскользнул в дверь и отправился к сказанному священнику. Ему поведал я обо всем, что со мной приключилось как на небе, так и в преисподней. И он, узрев, что меня обуревает раскаяние, ибо я, прикинувшись дурнем, обманул стольких людей и особливо моего господина, сказал: «О сем нимало не печалуйся, глупый свет с великою охотою вдается в обман. Ежели ты еще сохранил ум, то обрати его себе во благо и возблагодари господа, что ты все превозмог, каковой дар бывает ниспослан не всякому. Вообрази себе, что ты, подобно Фениксу, возродился из огня от Неразумия к Разуму и, следовательно, к новому человеческому житию. Но памятуй, что ты еще не вышел сухим из воды, а лишь с опасностию для твоего рассудка схоронился под дурацкую эту личину; времена ныне настали шаткие, никто не может поручиться, доведется ли тебе с этой личиною расстаться, не утратив при сем и самой жизни. Скоро и споро провалиться в преисподнюю, а вот чтобы выкарабкаться оттуда, потребно немало попотеть да попыхтеть. Ты ведь еще гораздо юн и неискушен, чтобы избежать предстоящих тебе опасностей, как ты, видать, уже вообразил. А посему осторожность и рассудок тебе еще более надобны, нежели в то время, когда ты еще не различал, что есть Разум и что есть Неразумие. Положись на волю божию, молись прилежно, пребывай в смирении и терпеливо ожидай грядущих превратностей».
Сей дискурс его со мною был нарочито столь несхож с прежнею его беседою, что я подумал, уж не написано ли у меня на лбу, сколь возомнил я о себе, раз мне удалось с помощью его искусства учинить столь мастерский обман и проскочить невредимым. Я же, напротив того, заключил по его лицу, что он в гневе и в немалой на меня досаде; да и какой ему был от меня прибыток? Того ради переменил и я свою речь и принес ему великое благодарение за превосходное средство, какое он вручил мне для сохранения разума, и я даже давал несбыточные обещания со всею благодарностью вознаградить его за все, в чем только был перед ним в долгу.
Сие польстило ему и привело в иное расположение духа; ибо он тотчас же стал изрядно выхвалять свое снадобье и поведал мне, что Симонид Меликус Симонид Меликус (556 – 488) – греческий поэт, родом с о. Кеос. Ему приписывается изобретение мнемоники – искусства запоминания. Сведения восходят к «Естественной истории» Плиния (кн. VII, гл. 24). Гриммельсгаузен заимствовал их из XLVIII дискурса Гарцони («О тех, кто наставляет в различных языках»).
изобрел, а Метродор Сцепсий Метродор Сцепсий (150 – 70) – греческий философ. Ученик Хармида, с которым разрабатывал приемы мнемоники. Подвизался при дворе понтийского царя Митридата VI Евпатора, которым был казнен за переход на службу к армянскому царю Тиграну.
немало положил трудов, дабы привесть в лучшее совершенство такое искусство, посредством коего он может научить людей все, что они единый раз слышали пли прочитали, повторить слово в слово, а это, сказал он, без того крепительного для головы лекарства, какое он мне дал, никак невозможно. «Эва, – помыслил я, – любезный отче, в бытность мою у отшельника я в собственных твоих книгах читывал совсем иное, в чем состоит Сцепсиево искусство изощрения памяти!» Однако ж был настолько лукав, что о том не обмолвился; ибо когда дело доходило до правды, то я, с тех пор как мне назначено было сделаться дураком, стал смышлен и в речах своих опаслив. Он же, священник, продолжая свою речь, сказывал, что Кир Кир – древнеперсидский царь (558 – 529). Об его значительной памяти сообщает Плиний (VII, 24).
каждого из 30000 своих воинов звал по настоящему его имени. Люций Сципион Люций Корнелий Сципион Азиатский (II в. до н. э.) – римский консул, младший брат Сципиона Африканского, воевавший в Азии против Антиоха, царя Сирии. О его памяти сообщает Плиний (VII, 24).
мог поименовать всех граждан Рима, а Киней, посол Пирров, на другой же день по прибытию в Рим мог надлежащим образом перечислить имена всех сенаторов и всадников. «Митридат Митридат VI Евпатор (132 – 63) – понтийский царь, ведший воины с Римом. По преданию, отличался необычайной памятью и мог говорить со всеми народами своего царства на их родном языке (т. е. на двадцати двух языках).
, царь Понта и Вифинии, – уверял священник, – властвовал над народами, глаголящими на двадцати двух языках, и мог, как о том пишет Сабелик Марк Антоний Сабелик (1434 – 1506) – новолатинский поэт и писатель. Автор поэмы энциклопедического содержания «О делах и искусстве изобретателей» (De re-rum et artium inventoribus, 1507), которую Гриммельсгаузен мог знать по немецкому переводу (Страсбург, 1535).
, lib. 10, cap. 9, всем и каждому порознь оказать справедливость на их наречии. Ученый грек Хармид Хармид – греческий философ так называемой четвертой академии. Но свидетельству Цицерона, отличался необыкновенной памятью.
говорил наизусть всем, кто желал узнать что-либо из книг, наполняющих целую Вифлиофику, когда бы только один раз бегло прочитал их. И Люций Сенека Люций Сенека свидетельствует о своей необыкновенной памяти в предисловии к первой книге «Controversiae».
мог перечислить наизусть две тысячи имен и в том же порядке, как они перед тем ему насказаны, и также, по словам Равизия Иоанн Равизий Текстор (1480 – 1524) – французский филолог. Его сочинение «Мастерская, или Театр истории и поэзии» (Officina, sive Theatrum liistoricum et poeti-cum, 1522) содержит рассуждение о памяти (кн. IV, гл. 6).
, двести стихотворений, прочитанных перед ним двумястами школяров, от последнего до первого. Ездра Ездра (V в. до н. э.) – упоминаемый в Библии первосвященник иудеев.
, как о том пишет Euseb. lib. temp. fulg. lib. 8, cap. Евсевий (270 – 340) – христианский епископ в Палестине. Церковный историк. Цитата из «Хроники» Евсевия (кн. I, гл. 18) заимствована из книги Т. Цвингера «Зрелище жизни человеческой» (Theatrum vitae humanum. Basel, 1565), где приведена неточно. Цвингер в свою очередь выписал ее из кн.: Bapt. Fulgоsus. De dictis et factis memorabilibus Pontificum, Imperatorum, Ducum, Principum, Episcoporum aliorumque collectanea lib. IX (Basel, 1451, § 843). В итоге и получилась нелепая ссылка в «Симплициссимусе»: Euseb. lib. temp. Fulg. lib. 8, cap. 7.
знал наизусть Пятикнижие Моисеево и мог диктовать его слово в слово переписчикам. Фемистокл Фемистокл (род в 514 г. до н. э.) – афинский полководец, победитель в битве при Саламине.
изучил персидский язык за один год. Красс в Азии Красc (вероятно, Марк Лициний Красе) – римский консул 70 и 55 г., союзник, а затем соперник Цезаря и Помпея.
отменно говорил на пяти различных греческих наречиях и мог на них судить своих подчиненных. Юлий Цезарь в одно и то же время читал, диктовал и давал аудиенцию. Об Элии Адриане Элий Адриан – римский император с 117 по 138 г. По словам Аврелия Виктора, «обладал невероятной памятью, запоминал места, дела и мог по имени назвать своих солдат, даже отсутствовавших» (Секст Аврелий Виктор. О жизни и нравах римских императоров. Вестник древней истории, 1964, № 1, стр. 238).
, Порции Латроне Порций Латрон – римский оратор, друг Сенеки.
и других римлянах и не буду ничего говорить, скажу только о святом Иерониме Иероним (331 – 420) – христианский епископ. О его необычайной памяти сообщал Августин в письме к епископу Кириллу.
, что он знал еврейский, халдейский, греческий, мидийский, арабский и латинский. Пустынножитель Антоний Антоний – см. прим. к кн. I, гл. 6.
с одного только слуха знал наизусть всю Библию. Также приведено в Colerus, lib. 18, cap. 23 Иоганн Колерус (ум. в 1639 г.) – составитель популярной книги о сельском хозяйстве, выдержавшей большое число изданий (J. Соlеrus. Calendarium oeconomi-cum et perpetuum. Das ist ein stetswerender Calender, darzu ein sehr nьtzliches und nцtiges HauЯbuch. 2. Aufl. Wittenberg, 1592). Иоганн Колерус (ум. в 1639 г.) – составитель популярной книги о сельском хозяйстве, выдержавшей большое число изданий (J. Соlеrus. Calendarium oeconomi-cum et perpetuum. Das ist ein stetswerender Calender, darzu ein sehr nьtzliches und nцtiges HauЯbuch. 2. Aufl. Wittenberg, 1592).
из сочинений Марка Антония Муретуса Марк Антоний Муретус (1526 – 1585) – французский филолог, первоначально живший в Италии. Заимствованное Колерусом известие находится в его книге «Variarum lectionum» (lib. Ill, cap. 1).
о некоем корсиканце, который, выслушав шесть тысяч человеческих имен, мог затем в надлежащем порядке быстро их все повторить».
«Все сие говорю я для того, – сказал далее священник, – дабы ты не почел несбыточным, что с помощью медицины память человеческая изрядно укреплена и сохранена быть может, как и, напротив того, различным образом ослаблена или даже истреблена вовсе, понеже Plinius, lib. 7, cap. 24 изъясняет Plinius lib. 7, cap. 24. – Приведенные слова находятся не в 7-й, а в 37-и книге «Естественной истории» Плиния.
, что ничем так не слаб человек, как памятью, и что от болезней, испуга, страха, забот и скорбей она либо исчезает вовсе, либо теряет большую часть своей силы.
Так об одном ученом афинянине Рассказ об ученом афинянине приведен в первой книге «Естественной истории» Плиния. Далее подробно Valerius Mахіmus. Exemplorum memorabilium Libii novem. I, cap. 8.
можно прочесть, что он, после того как на него упал камень, перезабыл все, чему когда-либо научен был, даже азбуку. А другой свалился с башни и стал через то столь забывчив, что не мог назвать по имени друзей и близких родственников. А еще один был ввергнут болезнью в такое беспамятство, что позабыл имя слуги своего; Мессала Корвин Валерий Мессала Корвин (70 г. до н. э. – 3 г. н. э.) – латинский писатель и оратор.
не помнил своего собственного имени, а обладал прежде изрядной памятью. Шрамханс в fasciculo Historiarum, fol. 60 «fasciculo Historiarum» – «Пучок рассказов», по-видимому, неточное или вымышленное название. Возможно, Гриммельсгаузен имеет в виду народную книгу Михаеля Линденера «Катципори» (1558), содержавшую 123 шванка о проделках на масленице зальцбургского монаха Шрамханса.
, пишет (однако ж тут столько прилгано, как если бы то писал сам Плиний), что некий священник пил собственную свою кровь и через то разучился писать и читать, прочую же память сохранил неповрежденною; и когда он по прошествии года на том же самом месте и в то же самое время паки испил той же крови от жил своих, то снова мог писать и читать, как и прежде. По правде, более с истиною схоже, что пишет Иоганн Вирус Иоганн Вирус – Иоганн Вейер (1515– 1588) – немецкий юрист, врач и философ, ученик Агриппы Неттесгеймского. В своей книге «Об обманах демонов» защищал память своего учителя от обвинений в занятиях черной магией и выступил против процессов ведьм (Job. W i e r u s. De praestigiis daemonum. Baseliae, 1563. Немецкий пер.: Von Teuffelgespenst, Zauberen und Giftbereiter. Franckfurt a. M., 1586). Гриммельсгаузен, по-видимому, сочинениями Вейера не пользовался, а получил сведения из вторых рук. Неверна и сделанная им ссылка (надо: кн. I, гл. 4).
в de praestigiis daemon., lib. 3, cap. 18, будто тот, кто съест медвежьи мозги, преисполняется толикими бреднями и превеликими фантазиями, что ему мнится, будто он сам медведем сделался, и сие подтверждает пример испанского дворянина, кой, после того как их отведал, скрылся в лесную чащу и не мнил о себе иначе, как о медведе. И когда бы, любезный Симплициус, твой господин знал бы о сем искусстве, то скорее, подобно Каллисто Каллисто (греч. мифол.) – нимфа, возлюбленная Зевса, родившая ему сына Аркада (по другим сказаниям, Пана). Ревнивая Гера превратила ее в медведицу.
, превратил бы тебя в медведя, нежели, подобно Юпитеру, в тельца».
Подобных вещей священник насказал мне немало и снова дал мне некую толику лекарства, наставив, как вести себя впредь. С тем я и отправился восвояси, приведя с собою, почитай, сотню мальчишек, которые бежали за мной следом и мычали, как телята; того ради господин мой, только что пробудившийся, подошел к окну и, увидев зараз стольких дурней, изволил от всего сердца рассмеяться.
Девятая глава
Симплиций многим на забаву лицам
Похвальную речь сочиняет девицам.
Едва я воротился домой, как должен был пойти в губернаторовы покои, ибо у моего господина находилась благородная госпожа, коя превеликую возымела охоту повидать и услышать новоиспеченного дурня. Представ перед ними, я воззрился, словно немой, а посему той девице, которую намедни ухватил во время танцев, подал причину сказать, ей-де наговорили, что теленок сей умеет речь вести, а теперь она примечает, что то неправда. Я ж отвечал: «А я, супротив того, думал, что обезьяны не могут речь вести, теперь же изрядно слышу, что в том ошибся». – «Неужто, – воскликнул мой господин, – ты почитаешь сих дам обезьянами?» Я ответил: «Когда они не обезьяны, то вскорости ими сделаются: кто знает, что может стрястись; я ведь тоже не знал, что стану теленком, а вот ведь стал!» Мой господин спросил, из чего же я заключаю, что они должны сделаться обезьянами. Я ответил: «У нашей обезьяны оголена задница, а у этих дам уже груди, тогда как честные девицы обыкновение имеют их прикрывать». – «Ах ты, бездельник! – воскликнул мой господин. – Ты глупый теля, оттого такое и болтаешь. Сии по справедливости дают зреть то, что зрения достойно, обезьяна же нага оттого, что ей негде взять одежи. Живо искупи свою вину, в чем нашкодил, а не то я попотчую тебя плетьми и велю затравить собаками в гусятник, как поступают с теми телятами, что не умеют вести себя подобающе. Дай услышать, можешь ли ты воздать достойную хвалу даме и описать ее красоту, как то ей подобает?» Засим оглядел я ту даму с ног до головы и опять с головы до пят, она же взирала на меня столь пристально и с такою приятностию, словно я собирался на ней жениться или еще раз обхватить. Наконец я сказал: «Господин, теперь я неотменно вижу, в чем тут промашка, во всем виноват плут портняжка; он всю материю, что назначена была для шеи и должна была прикрыть грудь, пустил в юбку, оттого-то она и влачится сзади; надобно нерадивому плуту поотрубать руки, ежели он не горазд шить лучше. Девица, – сказал я, обратившись к ней самой, – гони его в шею, когда не след ему тебя так уродовать, да постарайся сыскать портного моего батьки, зовут-то его мастер Павел, он ладно справил моей матке, нашей Анне да Урселе такие-то юбчонки, подолом ровненьки, да все в складках и не волочились по грязи, как твои.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Симплициссимус'
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16