- Думаю, что так. - Загорелый лоб Лайонса наморщился. -
Но мне кажется, это неправильно. Вы построили космический
корабль, а я летал в нем. В последние десять лет я имел дело с
кругосветными ракетами и считался одним из лучших пилотов. Вот
и все.
- Но если люди хотят, чтобы ты был председателем
компании, Джозеф, - заговорила мать, - то этого достаточно.
- Конечно, если это может помочь межпланетным полетам. Я
только этого и хочу.
- Совершенно верно, майор - подтвердил Бентли, кладя на
стол пачку бумаг и держа в руке перо. - Угодно вам подписать
вот здесь, внизу?
Лайонс послушно нацарапал внизу свою подпись.
- Что это такое? - спросил он. - Документация на Линию
Лайонса. Вы согласились стать председателем компании.
Моррисон сложил бумаги, спрятал их в карман и пожал
Лайонсу руку.
- Мы покидаем вас, мой мальчик. Спите. Мы увидимся с вами
завтра.
Мать поцеловала его и тоже ушла вместе с Сидом. Вошел
дворецкий.
- Обед подан, сэр. Если вам угодно спать, ваша спальня
готова.
Он чувствовал себя голодным и усталым. Ему удалось поесть,
несмотря на армию слуг, все время сменявших перед ним тарелки.
Он едва дождался того, чтобы лечь в мягкую постель с
прохладными белыми простынями.
В спальне он начал расстегивать "молнию" на своей нарядной
синей куртке и вдруг приостановился. Рука его ощутила
выпуклость в нагрудном кармане. Он был так ошеломлен этим днем,
что совсем забыл о ней, хотя никогда не думал, что это
возможно. Осторожно он достал из кармана статуэтку.
Это была цветная фотостатуэтка, сделанная из специальной
пластмассы. Всякий узнал бы в ней произведение скульпторкамеры,
но сама статуэтка удивила бы каждого.
- Лезли, - прошептал Лайонс.
- Вернись, ссскорррее, Джо!-услышал он, словно эхо,
нежный, тихий голос.
- Ох, я и хотел бы вернуться, Лезли, - прошептал он. -
Но, кажется, пока что не смогу. Но рано или поздно я вернусь к
тебе, Лезли, дорогая, вернусь, как только меня отпустят отсюда.
Он осторожно поставил фигурку на ночной столик и разделся.
Возвращаясь с Марса, он с наслаждением вспоминал о бодрящих
холодных душах, которые нельзя было принимать на корабле из-за
невесомости. Но сейчас он был слишком утомлен, чтобы мечтать о
чем-либо, кроме постели. "Странно,-грустно подумал он, - как
изменились мама и Сид: в них нет никакой теплоты. Не то что
Лезли, всегда такая искренняя и ласковая".
Кто-то тряс его за плечо. Он открыл глаза и увидел
склонившегося над ним Сида. Мать, улыбаясь, стояла у кровати.
- Господи, - сказала она, - и устал же ты, наверно?
Проспал почти сутки.
Он зевнул, потянулся, потом отбросил одеяло и спрыгнул с
постели.
- Ну, конечно, мне уже лучше. Я наверняка проспал бы
неделю, если бы вы меня не разбудили.
- Извини, Джо, - сказал Сид. - Я должен был тебя
разбудить. Сегодня вечером в твою честь состоится большой
банкет - официальный прием и всякое такое, и тебе придется
сделать первое заявление о новой компании.
- Ох, Сид, - пожаловался Лайонс, - я надеялся получить
свободный день! Мне хотелось повидаться со старыми товарищами,
пилотами...
- Некоторые из них будут на приеме, - прервал его Сид.-
Но, Джо, ты должен, наконец, научиться смотреть на себя иначе.
Ты сейчас самая крупная фигура в мире. Все зависит от тебя, и
ты не должен нас подвести.
- Что ты хочешь сказать?
- Ну, вот сегодня вечером большой прием. Ты делаешь
заявление, и публика начинает интересоваться. Завтра ты
инспектируешь межпланетный корабль, который должен отлететь к
вечеру. Публика покупает наши акции, понятно?
- Межпланетный корабль? - переспросил Лайонс. - Куда?
- Наши ученые исследуют твои записи, фильмы и все прочее.
Они внесут в механизмы все изменения, какие понадобятся.
- Корабль летит на Марс? - настойчиво спросил Лайонс.
- Да. Это первый в Линии Лайонса.
- Ох, если бы только и я был там! - воскликнул Лайонс.
Но это было невозможно. Он был обязан прежде всего
выполнить свой долг.
- Что это такое, Джозеф? - спросила мать. Она держала в
руке фотостатуэтку. - Кто это?
- Лезли, девушка-марсианка, - ответил он. - Я... я хочу
жениться на ней.
- Жениться на ней? На этом меднокожем пугале? О Джозеф!
Земные девушки гораздо красивее!
- Это защитная окраска, - возразил он. - Защищает от
актинических лучей.
- Но она марсианка! Может быть, она даже не человек!
- Нет, человек. Ее предки бежали с Земли перед одним из
ледниковых периодов.
Сид понимающе усмехнулся.
- Дикарка, Джо, верно?
- Лезли, потомок утонченной, культурной марсианской расы,
- дикарка? - Лицо у Лайонса побелело, кулаки сжались.
- Ты бросишь ее ради меня?- умоляюще сказала мать.
- Но, мама...
Они услыхали, как открывается дверь лифта. - Это Моррисон
и Бентли, мама, - быстро произнес Сид. - Выйди и поговори с
ними. Я помогу Джо одеться.- Когда она вышла, он обратился к
брату: -Не огорчай маму, Джо. Ты ведь знаешь, что не можешь
вернуться туда и жениться на своей марсианке. Твое место здесь,
и ты должен помогать развитию межпланетных сообщений. Кроме
того, ты знаешь, как мама тревожится за нас: отец погиб в
катастрофе, каждый из нас может погибнуть так же. Моррисон
хочет жениться на ней, если дело выгорит, и он ей очень
нравится. Это будет большой помощью для всех нас. Да, я знаю,
- с сомнением произнес Лайонс. - Я сделаю все, что
потребуется, но когда кончу, то почему бы мне не вернуться на
Марс?
Сид не ответил, но лицо у него было мрачное и рассеянное.
Лайонс дал облечь себя в парадный костюм из красной стеклянной
ткани, пристегнул зеленый плащ и надел шапочку без полей. В
штатском платье он чувствовал себя неудобно, но все же вид у
него был изящный и приметный.
За дверью комнаты стоял дворецкий с подносом. Лайонс взял
у него стакан и выпил живительный завтрак-коктейль, потом
последовал за Сидом в гостиную. Там были Моррисон, Бентли, мать
и какая-то красивая девушка. Гости пожали ему руку.
- Как вы переменились, майор! - сказал Моррисон. -
Ничто так не помогает, как хороший сон. - Он подвел к нему
девушку. - Это Мона Трент, самая прекрасная и знаменитая из
телевизионных звезд.
- Как поживаете, мисс Трент? - пробормотал Лайонс.
- Никаких мисс. Называйте ее Моной и будьте к ней очень
внимательны, - заявил Бентли. - Подумайте о том, какая это
будет реклама: вы двое сейчас - самые популярные молодые люди
в мире!
Мона пленительно улыбнулась и взяла его под руку, когда
они входили в лифт. Но, спускаясь на первый этаж и идя по
коридорам в обширный бальный зал, переполненный людьми и
радиотелеаппаратами, Лайонс не переставал удивляться тому, как
он может помочь межпланетному сообщению, ухаживая за красивой
телевизионной актрисой.
Когда они вошли, все в зале вскочили. Лайонс снова
почувствовал нервное напряжение. Со всех сторон протягивались
руки, он послушно пожимал их. Ему сунули какую-то бумагу,
подтолкнули его к батарее радио- и телепередатчиков. Глядя в
бумагу и стараясь не думать больше ни о чем, он ухитрился
довольно гладко прочитать свою речь.
Потом все сели за стол; к Лайонсу обращались с речами, а
Мона сидела справа от него, глядела на него обожающе и сердитым
шепотом требовала, когда никто не слышал, чтобы он был
внимательнее к ней. Он пассивно выслушивал бессмысленную
чепуху, которую она шептала ему, только чтобы обратить на себя
его внимание.
- Не глупите, - почти беззвучно шепнула она, пока ее
глаза сладко смотрели на него. - Улыбайтесь, смейтесь! Это для
эффекта.
Он попытался, но шептать ей разные глупости было свыше его
сил. Он был искренним человеком, как большинство пилотов. Он
понимал стратегическое значение любезности с акционерами,
которые будут способствовать успеху ракетных полетов, но не
знал, зачем ему делать вид, будто он влюблен в популярную
актрису.
Наконец она пригласила его танцевать. Он закружился по
залу, держа ее в объятиях. Все поспешно освободили им место для
танца, едва они встали. Это привело его в замешательство.
Он увидел смятенную толпу и среди них своих старых
товарищей.
Он сразу остановился и поспешил к ним, приветственно
протягивая руку. Они вскочили и пожали ему руку, улыбаясь
как-то неестественно.
- Как я рад увидеть хоть кого-нибудь из старой компании!
- горячо воскликнул он. - Как насчет того, чтобы прийти ко
мне, когда эта шумиха окончится?
- Конечно, мы хотели бы, - ответил один из них, Сэм
Мартин. - Но, черт возьми, простым пилотам вроде нас не место
рядом с таким героем, как вы.
- Бросьте эту лесть, ребята, - сказал Лайонс и
засмеялся.
Он представил им Мону. Странно было, что их натянутость
только увеличилась. Он сел и попытался втянуть их в разговор.
Но они говорили, только когда он обращался к ним, и то в
ужасающе почтительном тоне. Он постепенно чувствовал себя все
более озадаченным, покинутым и одиноким. Мона снова увлекла его
танцевать.
Почему все стали такими холодными и далекими? Не только
его старые приятели, но даже мать и Сид? Несмотря на свою
привязанность к ним, он должен был признать это. Насчет Моны
Трент у него не было никаких сомнений. Она смотрела на него
только как на еще одну знаменитость.
Но все остальные, почему они не были такими дружелюбными,
как раньше? Почему не отвечали ему дружбой, которой он так
жаждал?
Лезли была не такая. Лезли была пылкая, искренняя,
ласковая, она понимала его...

На следующий день, осматривая межпланетный корабль и
ожидая, когда будет включено переносное радиооборудование и он
сможет обратиться ко всему миру, словно он - величайший
эксперт в ракетном деле, Лайонс чувствовал себя глупейшим из
дураков. Все это случилось просто потому, что ему повезло и что
его собственный корабль не разбился при встрече с метеоритом
или при неточной посадке.
Мона Трент висела у него на руке; Моррисон и Бентли стояли
поблизости. А мать и Сид могли смотреть на все это только
издали.
- Что вы думаете об этом? - хвастливо спросил Бентли. -
Первый корабль целого флота! - Великолепно! - согласился
Лайонс. - Если мы не сваляем дурака, мой мальчик, - прошептал
ему на ухо Моррисон, - мы станем миллионерами! Публика уже
дерется из-за акций!
-Я и не думал о том, чтобы заработать кучу денег, -
возразил Лайонс. - Я хочу только помочь вам и вернуться...
- Стоп, майор! - прервал его Бентли. - Микрофоны
включены.
Джо Лайонс пошел по кораблю, расхваливая его в микрофон. В
этом он был искренен, корабль действительно был самым
замечательным, самым новейшим, с самым лучшим оборудованием,
какое только можно себе представить.
Он говорил просто и выразительно. Потом он достал из
кармана приготовленную для него речь и начал читать ее. Это
было по большей части повторением того, что он уже говорил
дважды или трижды: будущие выгоды межпланетных полетов,
богатства других планет, прогресс цивилизации.
Он произносил текст, пробегая его глазами несколько
вперед, и вдруг он увидел абзац, заставивший его умолкнуть. Там
было написано:
"Не знаю, должен ли я говорить в такую минуту о своих
личных делах; но я уверен, что вы будете рады услышать о моем
обручении с прекраснейшей девушкой во вселенной - с Моной
Трент! Мы с нею были в разлуке три года..."
Он яростно сверкнул глазами на Моррисона и Бентли. Они
встревоженно дали ему знак продолжать. Губы у него угрюмо
сжались, он быстро отошел от микрофонов. Моррисону пришлось
поспешно встать на его место и говорить вместо него.
Бентли и Мона попытались следовать за Лайонсом. Он
захлопнул дверь у них перед носом и зашагал один через
великолепную кабину управления, через жилые каюты, лабораторию,
грузовое отделение. Там он остановился и сунул руку в один из
ящиков.
Черт возьми их всех, яростно подумал он, пусть они
используют его, как хотят, пусть делаются миллиардерами - ему
это все равно, если ракетному делу можно помочь только таким
путем. Но они превратили его в какого-то проклятого героя,
оторвали от друзей, по их милости мать и Сид стали какими-то
интриганами, а теперь они хотят заставить его жениться на
девушке, которую он не любит!
Сид или мать сказали Моррисону и Бентли о Лезли, и чтобы
помешать ему...
Он зашагал обратно, напряженный и мрачный. Сэм Мартин, тот
самый, которого он видел накануне вечером, вышел навстречу и
отсалютовал. - Мы отлетаем через десять минут, сэр!
Предполагалось, что Лайонс пожмет команде руки и пожелает
удачи; он так и сделал. Но когда корреспонденты ушли и Мона
сердито последовала за ними, Лайонс остался на корабле.
- Идемте, майор, - поторопил его Бентли. - Они сейчас
отлетают.
Лайонс скрестил руки на груди. Его снова попытались
торопить, но он яростно отбросил всех.
- В чем дело, мой мальчик? - изумленно спросил Моррисон.
- Я взял в грузовом отделении лучевой пистолет, -
многозначительно начал Лайонс. Он держал в руках пистолет. -
Убирайтесь вон, вы двое, - крикнул он Бентли и Моррисону. -
Что касается остальных, то я проложу себе путь к управлению,
если понадобится.
Бентли и Моррисон не протестовали, когда он ткнул им
пистолет в спину и вытеснил в шлюз.
- Выходите отсюда так, словно ничего не случилось, -
приказал он, - или я устрою скандал. Пока!
Они были бледны, но все же нашли в себе силы выйти. Толпа
разразилась приветственными криками, которые вдруг оборвались.
Лайонс закрыл внешний люк, завернул штурвал, вогнал на место
болты; потом сделал то же с внутренним шлюзом. Повернувшись, он
направил пистолет на команду.
- По местам! - холодно приказал он. - Я лечу с вами. -
Челюсти у него сжались. - Ну, живо!
Одно мгновение они колебались, потом по лицам у них
поползли улыбки.
- Конечно, - произнес Сэм Мартин. - Кто мы такие, чтобы
останавливать вас? Только горсточка кругосветников, и среди нас
нет героев.
Лайонс вглядывался в их лица, боясь увидеть иронию, но там
ее не было.
- Бросьте, ребята, - попросил он. - Вы знали меня много
лет. Я все тот же Джо Лайонс. И я тоже не герой.
Корабль начал двигаться по механической направляющей к
стартовой пушке.
- Я не хочу спорить, майор, - серьезно произнес Сэм
Мартин, - но пролететь одному с Земли на Марс и обратно - это
не проходит для человека бесследно. Он или сойдет с ума, или
станет героем. Вы герой, даже если не хотите этого. Но сейчас
мы все вместе, и мы надеемся друг на друга - и на вас!
Снова в космосе, вместе с четырьмя из самых давних друзей!
Быть может, на Марсе он опять станет только человеком, а
не одиноким героем...
Улыбаясь, Лайонс потрогал статуэтку Лезли во внутреннем
кармане куртки, потом отвернулся. Не годится людям видеть слезы
на глазах у героя.

1 2