— Абсурд, — бросил Римо.— Вовсе не абсурд, если знать, что за человек был мой муженек и с какими гангстерами он имел дело там, в Детройте. Я запаниковала и велела Элвину пристрелить Пелла.— Кто руководил вашими операциями?— Разумеется, Пелл.— Каким образом он узнавал, где скрывается жертва?Сашур пожала плечами.— Не знаю. Он сам всем этим занимался. Он давал мне имена, а я сообщала их детям... Слушай, — встрепенулась она, — все это в прошлом. Пелл мертв. Возможно, я поступила плохо, но одно доброе дело я все-таки сделала, расправившись с ним. Оставь меня в покое! Ты ничего не добьешься, выдав меня властям.Римо покачал головой, заметив, как Сашур снова взглянула на часы с таким широченным кожаным ремешком, который естественнее смотрелся бы на ручище у портового грузчика.— Ты ничего не приобретешь, выдав меня полиции, — проговорила Сашур. — Зато я готова тебе щедро заплатить. Ты получишь столько, сколько пожелаешь.Чиун отвернулся от стены и улыбнулся Римо.— Как это характерно для западного мышления — считать, что за деньги можно купить все и вся!— Бери мои картины, — не унималась Сашур. Она подняла глаза на Чиуна. — Мою коллекцию золотых монет!Римо покачал головой.— Минуточку, сынок, — вмешался Чиун. — Над этим предложением стоит подумать. Золотые монеты были бы неплохим пожертвованием Дому Синанджу.— Нет, — сказал Римо Чиуну, — сделка не состоится.— А монеты хороши! — настаивал Чиун. — Правда, они под стеклом, и я не могу рассмотреть их как следует, но они дорого стоят, если, конечно, подлинные.— Никаких сделок, — стоял на своем Римо.— Но подумай, мы же ничего не выиграем, отправив эту очаровательную леди за решетку. Разве это поможет спасти вашу конституцию?Сашур в очередной раз посмотрела на часы.— Мне надо переговорить со Смитти, — сказал Римо. — А ты, — повернулся он к Сашур, — изволь представить поименный список детей, попавших в сети к Пеллу.— Сейчас принесу. Сейчас! — Сашур встала. — Список есть, он в спальне.— Погоди! — Римо поднялся, подошел к двери в спальню и заглянул внутрь. Там было полно дверей, но все это были двери стенных шкафов. За окнами зияла пустота. От тротуара их отделяло тринадцать этажей.— Хорошо, неси список сюда.Проводив ее в спальню, Римо вернулся в гостиную, где Чиун ощупывал рамку вокруг монет.— По-моему, рамка сделана из натурального листового золота, — сообщил Чиун.— Послушай, Чиун, мы не можем позволить себе отпустить на все четыре стороны любого, кто предлагает взятку Дому Синанджу.Чиун отпрянул от рамки, как будто его ударило током.— Взятка? Ты называешь пожертвование взяткой? — Он хлопнул себя ладонью по лбу. — И это говорит мой сын! Приемный, разумеется... Взятка!— Взятка! — повторил Римо. — И довольно об этом. Получив список, мы поговорим со Смитти, а потом решим, как поступить. Возможно, ему захочется заняться этим самому. — Он оглянулся на дверь спальни. — Что-то она долго не несет список.Он шагнул к двери, и в этот самый момент из нее выпорхнула Сашур.— Вот! — Она протянула Римо листок с дюжиной имен, при этом в очередной раз взглянув на свои золотые часики.— Здесь все? — спросил Римо.— Все, о ком мне известно.— Как они перемещались по стране? Твой муж был застрелен в Северной Каролине.— Уорнер Пелл называл это классными выездами. Поощрение для лучших учеников. Он сам возил детей.— Они отсутствовали, наверное, по нескольку дней. Родители не жаловались?— А чего им жаловаться? Во-первых, это не самые уважаемые граждане. Во-вторых, они знали, чем занимаются их чада, и получали за это неплохие денежки.— Сколько?— Об этом Уорнер помалкивал.— Примерно.— Думаю, за каждое задание ребенок получал по пятьдесят тысяч.— Мафия платит всего пять, — сказал Римо.— Да, но Уорнер подвизался в системе образования и мыслил масштабно.— Нет, ты только послушай, папочка! Пятьдесят тысяч сопляку! А мы тут...Чиун не пожелал отвлечься от коллекции монет.— Деньги — это бумага, — молвил он, не оборачиваясь. — Это не богатство, а только обещание его. Золото — это другое дело.— Не обращай на него внимания, — сказал Римо Сашур. — Это он дуется.— Ты собираешься сдать меня полиции?— Пока нет. Подойди-ка сюда, я тебе кое-что покажу.Он направился к спальне. Шагнув к нему, Сашур с улыбкой произнесла:— Я тоже хочу тебе кое-что показать.Однако Римо ее опередил. То, что он собирался ей показать, оказалось внутренностью стенного шкафа, в котором он запер ее на замок.— Зачем ты это сделал? — крикнула она через обшитую фанерой стальную дверцу.— Просто хочу, чтобы ты спокойно здесь посидела, пока я все хорошенько выясню.— Сволочь! — крикнула Сашур.— Самая настоящая! — откликнулся Римо.— Обманщик, гадость, гнилье!— Совершенно справедливо! — Для пущей надежности Римо заблокировал замок.В гостиной Чиун огорошил его заявлением:— Эта женщина — лгунья.— Почему? Что из сказанного ею было враньем?— Она сказала, что это очень ценные монеты. Но бывают штучки и поценнее: например, дублоны или испанские серебряные монеты — они гораздо дороже. Хотя эти тоже неплохи.— Чиун, прекрати, пожалуйста!Едва они вышли в коридор, как столкнулись с двумя тучными мужчинами средних лет, которые, пыхтя, бежали от лифта.— Кауфперсон! — выпалил один. — Вы не знаете, где ее квартира?— Знаем. А что? — спросил Римо.— Полиция, приятель, — ответил другой толстяк, с трудом переводя дыхание после двадцатифутовой пробежки по коридору.Римо указал на дверь.— Вот ее квартира.Тучная пара ринулась в указанном направлении.— Только ее там нет, — окликнул их Римо.— А где она?— Я видел, как минут пять назад она вышла. С чемоданом.— Она не сказала, куда направляется?— Представьте себе, сказала. Я живу в соседней квартире. Она зашла ко мне за кремом для обуви. У нее сдвиг на этой почве. Не признает ничего, кроме «киви», а тут как раз...— Короче, дружище. Куда она отправилась?— Сказала, что летит в Спокан, штат Вашингтон, повидаться с родными. С матушкой Кауфперсон, папашей Кауфперсоном и прочими персонами помладше.— Надо бы позвонить капитану, — проговорил один из детективов. Его дыхание начало приходить в норму.— Слушайте, парни, по какому поводу суматоха? Может, я смогу помочь, — сказал Римо.— Ты смотрел сегодня новости?— Нет, — сознался Римо.— Нет, — подхватил Чиун. — Зато я смотрел «Пока Земля вертится». Отличная была серия! Рэд Рекс с каждым разом играет все лучше. Это я научил его правильно двигаться!Детективы переглянулись.— Одним словом, в программе новостей выступал генерал, который рассказал, что под крышей ЦРУ орудуют двое убийц — белый и азиат. Кауфперсон позвонила нам и сказала, что они охотятся за ней. Нам поручили ее охранять.— Наверное, она передумала и решила сбежать, — сказал Римо. — Так вы говорите, белый и азиат?— Точно.— Кажется, мы тут таких не встречали, правда?— Правда, — подтвердил Чиун. — Я не видел азиата, а ты не видел белого.— Пошли, Фред, позвоним капитану.— Идем.Детективы бросились назад к лифту, а Римо с Чиуном направились к двери, ведущей на лестницу. — На площадке Римо замедлил шаг и крикнул напоследок:— Говорите, белый и азиат?— Точно, — отозвался толстяк по имени Фред, нетерпеливо нажимая на кнопку вызова лифта.— Вы слышали о них в новостях?— Да.— Если мы их увидим, то обязательно сообщим вам.— Спасибо.Римо и Чиун поднялись на крышу, перепрыгнули с нее на крышу соседнего дома и оттуда спустились по лестнице вниз.У подъезда им встретились еще два стража порядка.— Полюбуйся, Чиун, — с улыбкой сказал Римо и подошел к двоим субъектам в плащах и надвинутых на нос шляпах. — Если вы ищете Сашур Кауфперсон, то она отбыла в Спокан, штат Вашингтон.Старший из двоих повернулся к нему.— Странно, что вы об этом говорите.Агент помоложе встал справа от Римо.— Почему странно? — Римо подмигнул Чиуну, но тот печально покачал головой.— Потому что мы ищем не ее, а вас.Агент вытащил руку из кармана. Она была отягощена автоматическим пистолетом. Он направил его на Римо. В ту же секунду его напарник взял на мушку Чиуна.— Что происходит, Римо? — заволновался Чиун.— Не знаю. Я хотел, как лучше.— Хватит болтать! — рявкнул агент, прицелившийся в Римо. — Вы оба арестованы. Следуйте за нами.— Здесь есть небольшая загвоздка, — сказал Римо.— В чем дело?— Я не хочу никуда идти.— У вас нет выбора, — ответил агент, указывая глазами на свой пистолет.— Это верно, — пригорюнился Римо, — Кстати, я не показывал вам «золотой треугольник»?— Не пытайтесь нас подкупить.— Разве вам не известно, что за пятьдесят лет ни один сотрудник ФБР не польстился на взятку? — сердито осведомился тот, что постарше.— Что вы говорите? Ни разу за пятьдесят лет?— Да, за пятьдесят лет!— А я вовсе и не собирался давать вам взятку. Я хотел вам кое-что показать. Обратите внимание на мои ноги.Римо скрестил ноги, словно собираясь выполнить балетное па.— Это исходная позиция, — объяснил он.— Брось, парень. Следуй за нами.— Подождите, я не закончил. Как у меня получается, папочка?— Для дурня, играющего в дурацкие игры, совсем неплохо.— Сейчас переходим к пируэту...Римо сделал вращательное движение, описав корпусом широкий полукруг. Только что пистолет был в руке у агента; теперь рука оказалась пустой, Римо же снова скрестил ноги, крутанулся и пропал.— Где он?!— Позади тебя, Гарри, — крикнул напарник.— Главное — не торопиться, — объяснил Римо. — Движения должны быть медленными, уверенными, точными.Стоило Гарри повернуться к Римо, как тот в третий раз развернулся. Ноги закрутились, верхняя часть туловища куда-то потянулась, потом нырнула вниз — и напарник Гарри не столько увидел, сколько почувствовал, как пистолет исчезает из его руки. Римо шагнул к Чиуну с двумя пистолетами.— Глупец! — не стерпел Чиун. — Ты владеешь великой тайной, которой обязан вековой мудрости Синанджу, а забавляешься с ней на углу, словно это игрушка.— У меня появилась возможность потренироваться, — сказал Римо. — На тот случай, если когда-нибудь мне попадется достойный противник.— Эй, вы! — крикнули дуэтом агенты ФБР. — Идите-ка сюда и верните пистолеты.— Отдай им пистолеты, Римо. Наверное, они платят за них из собственного кармана.— Хорошая мысль, Чиун. — Римо вытащил из обоих пистолетов обоймы, а пистолеты выбросил в мусорный бак; обоймы упали в канализацию, проскочив между прутьями решетки.Позади послышался топот. Когда агенты ФБР снова завладели своим оружием, Римо с Чиуном были уже далеко. Они нырнули в метро, где Римо остановился у киоска, чтобы купить свежую газету.На третьей странице красовались карандашные портреты «двух тайных агентов, разыскиваемых за убийство».— Ты хочешь сказать, что это я? — изумился Чиун.— А кто же еще?— Гм, но где же радость, где выражение любви, мудрости, где подлинная внутренняя красота?— Тсс, я читаю. Генерал утверждает, что мы — убийцы, работающие на какую-то секретную организацию. По мнению газеты, речь идет о ЦРУ.— Что ж, во всем можно отыскать что-то хорошее. Хотя я не вижу в этом портрете ни малейшего сходства с собой, приятно, что искусство Синанджу наконец начинает пользоваться признанием.— Дурень-генерал провел по этому поводу целую прессконференцию.— Пресс-конференция... — задумчиво произнес Чиун. — А что, неплохая идея. Представь себе, сколько заманчивых предложений посыпалось бы на нас, если бы люди узнали о нас и наших возможностях.— Да, но этот генерал вешает на нас убийство Кауфманна!— Кого-кого?— Кауфманна. Помнишь того парня в гарнизоне?— Но ведь его убили из огнестрельного оружия.— Совершенно верно, — кивнул Римо.— Разве они не знают, что мы не прибегаем к пулям? — В голосе Чиуна звучали неподдельная обида и праведный гнев.— Наверное, нет.— Какой ужасный поступок совершил этот генерал! — вздохнул Чиун. — Кто-то прочтет это и поверит.Римо и Чиун покинули станцию метро и вышли на противоположную сторону улицы.— Дело принимает серьезный оборот, — молвил Римо.— Когда дела принимают серьезный оборот, к ним надо относиться серьезно.— Что? — переспросил Римо, складывая газету.— Что-то в этом роде сказал однажды ваш президент.— А-а... В общем, мы попали в переплет. Дрянной генералишка нас засветил. Теперь на нас откроется форменная охота.— Не беспокойся. Меня никто не узнает. Разве этот портрет хоть немного похож на меня?— А я?— У тебя тем более не будет проблем, — заверил его Чиун.— Это почему же?— Потому что все белые на одно лицо. Тебя не отличишь от других. Глава 10 — Вы замечательно работаете, Смитти! Вам не приходила в голову мысль ходатайствовать о преждевременном выходе на пенсию?— Слушайте, Римо...— Нет, это выслушайте! Вчера на нас ополчается министерство юстиции, сегодня какой-то генерал... Нас весь вечер показывают по телевизору и песочат в газетах. Того и гляди, пригласят в шоу Дэвида Саскинда. И вы советуете мне не беспокоиться? Что это на вас нашло?— Портрет не имеет с вами ничего общего, — сказал Смит. — Откровенно говоря, я просчитался, Я не предполагал, что генерал Хапт перейдет в контрнаступление.— В общем, у меня для вас новость генерал Хапт сильно меня огорчил. Теперь мне придется огорчить его. При первом же удобном случае.— Всему свое время, — ласково ответил Смит. — Сейчас главное — дети. Вы что-нибудь выяснили?— Уорнер Пелл. Это была его идея.— Тогда почему его прикончил его же собственный подручный? — поинтересовался Смит.— В делах Пелла была замешана женщина — Сашур Кауфперсон. Когда запахло жареным, он собрался ею прикрыться, вот она и надоумила одного из мальчуганов заткнуть ему рот.— Что еще за фамилия — Кауфперсон?— С одним "н".— Я не об этом. Мне никогда не приходилось слышать фамилию Кауфперсон.— Раньше она была Кауфманн. Ее муж — один из уничтоженных свидетелей.— Где она сейчас?— Она у меня под замком. Об этом можете не беспокоиться.— Ладно, — сказал Смит. — Оставайтесь на месте. Я с вами свяжусь.— Можете написать то, что хотите нам передать, на рекламных щитах, — буркнул Римо. — Теперь о нас все знают, так чего соблюдать секретность?— Я позвоню, — холодно заключил Смит и повесил трубку.Римо бросил телефонный аппарат в мусорную корзину и повернулся к Чиуну, который разворачивал в центре комнаты свою спальную циновку.— Римо, убери, пожалуйста, отсюда эту кушетку.— Она тебе не мешает. Тут достаточно места для целого кукурузного поля.— Она мешает мне думать, — сказал Чиун. — Убери ее.— Сам убери. Не желаю заниматься тяжелым ручным трудом.— Погоди. Разве в соответствии с распоряжением императора Смита мы не являемся равноправными партнерами?— Да не император он, Чиун! В тысячный раз тебе повторяю!— Дом Синанджу много веков работал на императоров. Раз он нас нанимает, значит, он — император. — Довольный собственной логикой, Чиун повторил вопрос: — Разве мы не равноправные партнеры?— Не понимаю, почему наше равноправие налагает на меня обязанность двигать мебель?— Все поровну, — объяснил Чиун. — Я стелю себе постель — это моя часть работы, а ты двигаешь мебель — это твоя часть работы.— Прекрасно, И впрямь поровну: ты ложишься спать, а я двигаю мебель. Ну что ж. У тебя не найдется пианино, чтобы я снес его вниз?Он нагнулся к кушетке и, положив руки на подлокотник, подвигал ее туда-сюда, чтобы примериться к ее тяжести.— Двигай мебель! Узнавай, кто убийца! Вынюхивай, кто стоит за спиной у детей!.. А они тем временем знай показывают меня по телевизору! Выгребай мусор, избавляйся от трупов... Должен признаться, что я сыт всем этим по горло.Он надавил на подлокотник обеими руками, причем правой ладонью — сильнее, чем левой. Кушетка встала на попа, и Римо подтолкнул ее. Кушетка отъехала в сторону на двух ножках, подобно яхте, разрезающей волну. На пути ей встретился стул; Римо усилил нажим правой ладонью, и кровать объехала стул. Приближаясь к стене, кровать замедлила движение, передние ножки опустились и коснулись пола. До стены остался ровно один дюйм. Стена и кушетка могли служить наглядной демонстрацией явления параллельности.— Тебе бы только играть в игры! — сказал Чиун, расправляя циновку.— Двигать мебель — никакая не игра, — ответил Римо. — Впредь будешь двигать кушетки самостоятельно.— Непременно! Впредь я сам буду двигать кушетки. А ты будешь заниматься стульями. Равноправие так равноправие. Кстати, убери-ка вот этот стул. Он...— Знаю, он мешает тебе мыслить.Римо поднял стул и швырнул его в противоположный конец комнаты. Стул благополучно приземлился на спинку кровати.— Ты, Смитти, эта работа — деваться от вас некуда.— Вот и славно. Неудовлетворенность своей участью — свидетельство возмужания. Ты больше не ребенок, Римо. Подумать только! — Чиун неожиданно возликовал, — В один прекрасный день из безмозглого, своевольного, никчемного дитяти ты превращаешься...— Интересно, в кого?— В безмозглого, своевольного, никчемного взрослого. Некоторые недостатки не изживаются даже с возрастом. — Чиун хихикнул, довольный собой, и растянулся на циновке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15