Джиния вышла на улицу. Она недолюбливала Макона, но именно он трудился больше всех и не просил помочь ему ни очистить улицу, ни отремонтировать вывески.
Она по-прежнему не доверяла ему… немного. Но все, о чем он говорил прежде, сбылось.
Когда Джиния вошла в бар, Фаллон протирал стаканы.
— Не понимаю, зачем вы это делаете. У вас ведь нечего продавать.
Макон кивнул в сторону бочонка.
— Вы недооцениваете меня. Он полон виски. Индейское виски, но все-таки виски.
— Откуда оно у вас?
— На что только не способен человек! Рецепт составили индейские торговцы из Миссури. У вашей матери было два галлона забродившего черносливового джема, который она собиралась выкинуть. Я взял его, добавил туда фунт жевательного табака, два фунта красного перца и все перемешал. Потом вылил туда бутылку ямайского имбиря, из запасов миссис Дамон, залил все это сорока галлонами свежей воды и галлоном черной патоки.
— И люди смогут пить это?
— Другого виски нет во всем городе.
— Я не понимаю вас, мистер Фаллон. Это же убьет их!
— Только не это. Обещаю вам, некоторым даже понравится.
Нахмурясь, Джиния пристально смотрела на него.
— Мистер Фаллон, а что вы собираетесь делать дальше?
— Дальше видно будет. Пока что я собираюсь вдохнуть в этот город новую жизнь.
— А потом?
Фаллон пожал плечами.
— Кто знает? Может, отправлюсь куда-нибудь еще.
Фаллон никогда не засиживался за едой с Блайнами и Дамонами. Молодой Блайн открыто презирал его; казалось, его отношение передалось и остальным. Их скудные запасы все уменьшались, хотя Фаллон нередко добывал зверей и дичь. Сам он мог обходиться мясом с дикой капустой, диким луком и любыми съедобными растениями, найденными на этой дикой земле.
Каждое утро Фаллон всматривался в даль, но там не видел ни фургонов, ни вообще какого-либо движения, а время шло.
Всякий раз, выезжая из города, он внимательно изучал следы, но ничего подозрительного пока не заметил.
Макон исследовал окрестности. Если ему удастся вывести воду в верхнюю часть равнины — дальше она сама растечется по всему полю.
На реке он нашел узкое место, подходящее для плотины.
Фаллон сбросил в реку несколько больших камней и притащил с помощью веревки пару огромных бревен. В нижней части равнины Ал Дамон пас скот.
Его притягивал каньон, опоясывающий город полукольцом, который начинался широким и темным отверстием в скалах. Его крутые стены поднимались на несколько сот ярдов, но сверху невозможно было ничего рассмотреть глубже чем на пятьдесят футов. Если человека настигнет в каньоне наводнение, у него не будет шансов выбраться.
На одиннадцатый день через мост прогрохотал фургон. Фаллон выехал ему навстречу.
Погонщиком оказался худой человек с грубыми чертами лица, на поясе у него висел револьвер, из-за спины торчала винтовка. Позади него сидела женщина с волевым лицом.
Они прибыли из Миссури, где Джошуа Тил торговал конной упряжью. Фаллону он сразу понравился.
— Если вы интересуетесь золотом, — сказал ему Фаллон, — здесь вы можете получить на это право; но раз вы мастер по конной сбруе, не лучше ли вам заняться торговлей?
— Здесь поблизости есть индейцы?
— Наверное, но мы их ни разу не встречали. Даже следов не видели. — Рискуя потерять возможного жителя, Фаллон добавил: — Вокруг бродит банда Беллоуза, а они хуже индейцев.
— Слышал о них. — Тил оценивающе разглядывал город. — Моя жена устала, дети ослабли. Мы остановимся здесь.
— Вы когда-нибудь занимались земледелием?
В глазах Тила промелькнул интерес.
— Я вырос на земле и с детства ходил за плугом.
Макон Фаллон рассказал ему о долине и о плотине, которую начал строить. Тот внимательно слушал, переводя взгляд с долины на Фаллона.
— Ты смахиваешь на афериста, — наконец сказал он, — но говоришь, как человек, который кое-что смыслит в земледелии. Ну что же, посмотрим.
Весь следующий день Фаллон посвятил своей плотине. Она представляла собой нагромождение камней и бревен. Никто не интересовался. его работой, никто не предлагал свою помощь.
К концу второй недели прибыло еще четыре фургона, и город ожил. Один из фургонов остановился у бара «Янки». За ним подъехал второй, им управлял здоровенный негр.
Погонщик первого вошел в бар. Это был плотный человек с гладким розовым лицом, голубыми глазами и копной седеющих волос.
— Меня зовут Бреннан, — объявил он. — Я хотел бы виски.
И, когда Фаллон наполнил стакан, добавил:
— Я сам содержал бар. Может, могу чем-нибудь помочь.
— Конечно, можете, — сухо ответил Фаллон, — но сначала попробуйте мое виски.
Бреннан отпил немного и осторожно, будто тот мог взорваться, поставил стакан на стойку.
— Необычный букет, — вежливо сказал он. — Трудно в это поверить, но я не узнаю марку.
— Это индейское виски, моего собственного приготовления.
— Если не возражаете, я бы хотел стакан воды.
Бреннан глотнул воды и улыбнулся.
— Известняковая вода, чистейшая… с холмов Кентукки. Мой друг, — он кивнул на стакан с водой, — если вы хотите делать доброе виски, первое, что вам нужно… это хорошая вода.
Фаллон вышел из-за стойки.
— Мистер Бреннан, я не хочу делать виски. Я не хочу содержать бар. Вы получите и воду, и все, что вам необходимо, а я займусь другими делами. Берите этот бар под свою опеку, выручка пополам… ну как, идет?
Бреннан снова глотнул воды.
— Мои шестьдесят процентов, ваши — сорок, — сказал он. — Я содержал бары в Нью-Йорке, Ричмонде, Луисвилле, Лидвилле, Коринне и Силвер-Рифе. Я знаю свое дело.
Фаллон посмотрел на него и перевел взгляд на долину. Бреннану было лет тридцать пять, а он, как видно, уже многое повидал в жизни. Что занесло его сюда?
— По рукам. Завтра можете приступать к работе.
— И вы ни о чем не спрашиваете?
— Если вы собираетесь работать, пожалуйста. Если нет, скатертью дорога.
— Я убил человека, — произнес Бреннан.
— Если на нас нападут парни Беллоуза, — прямо сказал Фаллон, — у вас появится возможность убить еще несколько.
— Мне нравится этот город, — спокойно сказал Бреннан. — Я здесь чувствую себя как дома.
Помимо всякого барахла, Бреннан во втором фургоне привез три барреля виски, бочонок кларета и около сотни пустых пивных бутылок. Что еще было у него в фургонах — неизвестно. Бреннан занял одну из комнат салуна.
Город медленно оживал. Один за другим прибыло несколько фургонов, а однажды целый караван остановился в долине недалеко от Красной Лошади. Фаллон работал в городе, но не забывал и про плотину. Дважды Джошуа Тил приводил ему своих мулов, и с тех пор она заметно выросла.
В полдень, когда Фаллон сидел за столом и пил кофе, в бар вошел Ал Дамон. Он устроился у стойки. На нем были новые испанские сапоги с высокими голенищами и мексиканскими шпорами. На боку болтался револьвер.
— Виски, — сказал он тоном, не терпящим возражений.
— Оно дорогое, — предупредил Бреннан. — Слишком тяжело доставить виски в эти края.
Ал Дамон бросил на стойку серебряный доллар.
— Вы что, думаете у меня нет денег? Налейте виски, — потребовал он.
Бреннан наполнил стакан.
— Ты до сих пор пасешь скот? — поинтересовался Фаллон.
— Конечно. Что из этого?
— А кто сейчас со стадом?
— Да все в порядке. Что с ними случится?
— Ребята Беллоуза могут его угнать.
Ал Дамон повернулся к Фаллону, облокотясь о стойку.
— Вы слишком плохо о них. думаете, — сказал он с усмешкой. — Зачем этим мужественным парням стадо старых быков?
— Мужественным? — повторил Фаллон и усмехнулся. — Они осмеливаются нападать, только если их в пять раз больше.
Ал поставил свой стакан так, что расплескал виски.
— Много вы знаете!
Фаллон сделал вид, что не расслышал его.
Ал затеял разговор с Бреннаном:
— Отец сказал, что вы держали бар в Абилине. И видели Хикока?
— Да.
— Я слышал, что он ловко обращался с револьвером. Говорят, он был лучшим из бандитов!
— Он был шерифом города, а вовсе не бандитом.
— Дикий Билл Хикок? Я считал, что он отъявленный бандит.
— Мало бандитов действительно хорошо владеют оружием, — заметил Бреннан. — Что касается Хикока, то люди его уважали вовсе не за меткость в стрельбе.
— А как насчет Клея Эллисона? Скажете, он тоже не преступник?
— Эллисон владелец ранчо возле Симаррона.
Фаллон допил кофе и налил еще.
— Есть кое-что, без чего не стать хорошим стрелком, даже если усиленно тренироваться, — вмешался он.
Ал Дамон обернулся с враждебным видом.
— Что же? — вызывающе спросил он.
— Нужно уметь не дрогнуть, глядя в глаза стреляющему в тебя человеку, и быть всегда готовым постоять за себя. Я видел многих, мнивших себя настоящими стрелками, пока им не встречался более хладнокровный человек.
В свои девятнадцать Ал Дамон вел себя совершенно так же, как многие юноши его возраста. Он вообразил себя необыкновенным, созданным для того, чтобы стать легендарным стрелком. Ал носил револьвер, но не желал понять, что оружие обязывает. Он знал, что из револьвера можно убить, но не допускал мысли, что и сам может быть убит.
Макона Фаллона тревожило поведение Ала, но он старался скрыть это. Каждый, конечно, мог подурачиться, и в его жизни были такие минуты — но нельзя валять дурака С оружием в руках.
Стрелками становились случайно, а не по закону свыше. Многие создавали себе репутацию дуэлями, но никто в здравом уме не хотел бы прослыть убийцей.
В стране, где все носили оружие, с его помощью разрешались многие споры. Побеждал тот, кто был быстрее и хладнокровнее.
Многие дуэли возникали абсолютно из ничего. Как та, в Семи Соснах.
Вздрогнув, Макон Фаллон понял, что поглощенный заботами города, он совсем забыл о происшествии в Семи Соснах. Его могли до сих пор разыскивать те самые люди.
Очевидно, Ал Дамон возомнил себя дуэлянтом. Фаллон знал, что последует за этим. Дамон будет всех задирать, пока кого-нибудь не пристрелит.
Макон допил кофе и вышел. Этот серебряный доллар заставил его задуматься, да и неожиданная речь в защиту банды Беллоуза. Откуда у Ала такие деньги? Может, они у него и раньше были?
Когда Фаллон вышел, Бреннан кивнул ему вслед.
— Опасный человек.
— Он?
В голосе Ала слышалось недоверие.
— Что-то он не похож на крутого парня. Уверен, я бы справился с ним.
— Однажды я похоронил человека, утверждающего то же самое. — Бреннан положил руку на стойку. — У тебя есть револьвер, парень, а тебе когда-нибудь приходилось стрелять? Приходилось видеть истекающего кровью человека, корчащегося в грязи? Это не обязательно будет твой соперник, это можешь быть и ты сам. Запомни.
Ал залпом выпил виски и вытер рот тыльной стороной ладони.
— Что из этого? — сказал он дерзко. — Когда-нибудь это произойдет.
— Я видел таких, как ты. Послушай, что я скажу. Пока ты очень далек от цели.
Едва Ад ушел, Бреннан понял, что свалял дурака. Его слова могли еще больше распалить парня, теперь он был способен на все, что, по его представлениям, заслуживает уважения. С возрастом человек становится мудрее. Парни, вроде Ала, купив револьвер, считали себя всемогущими и становились на кривую дорожку, повторяя чужие ошибки. Они думали, что непобедимы, а впереди их ждет красивая жизнь с хорошей едой, выпивкой и прекрасными девушками.
Бреннан подошел к окну и выглянул на улицу. Ему нравился этот город. Он устал от переездов и собирался поселиться здесь.
Бреннан уже начал налаживать свою жизнь. Ему нравилось содержать бар и продавать хорошее виски. Он радовался, когда вокруг были друзья и веселье. Сам он не пил, но любил делать вино. Как Макон Фаллон, он занимался своим делом.
Бреннан и Фаллон редко разговаривали; утренний кофе каждый пил у себя; Бреннан никогда не заходил в комнату Фаллона, а Фаллон никогда не заходил к. нему.
У Бреннана было два собственных мирка: бар, где он работал, и его жилье. Он был спокойным человеком и старался не вмешиваться в чужие дела.
Со своим помощником негром он перетащил пожитки в комнату: несколько картин, среди них были и неплохие, пианино и около пятидесяти книг. Когда-то один из посетителей подарил ему книгу Монтегю, с тех пор он пристрастился к чтению. Прошло уже лет двадцать, а он все еще хранил эту книгу. На полу он расстелил турецкий ковер и поставил кровать.
Обычно возле окна Бреннан держал винчестер, а короткий карабин — под стойкой бара, был у него и револьвер — достаточно оружия, чтобы защитить себя.
В двух фургонах, с которыми он прибыл в Красную Лошадь, было все, что он скопил за годы своей жизни, — не так уж много добра.
Он любил мирную, спокойную жизнь, книги, музыку, картины. Ему пришлось бежать с прежнего места, но этот город ему действительно приглянулся.
Джон Бреннан относился к людям дружелюбно. Он не всегда соглашался с Фаллоном, но тот ему все-таки нравился. Ему нравилось, как тот разговаривал с женщинами: вежливо, учтиво, без фамильярностей. Все выдавало в Фаллоне благородного человека: как он ел, пил, держал себя. Бреннан был не голубых кровей, но отличал таких людей сразу.
Одного он не понимал. Город был построен для старателей, а Фаллон приглашает сюда торговцев, и никто не занимается прииском. Джону Бреннану хотелось знать, в чем дело.
В Красной Лошади уже насчитывалось двадцать девять семей. Открылся отель, больница, пекарня, у Дамона появился компаньон по имени Крест.
Где-то в начале четвертой недели Бреннан, как обычно, стоял за стойкой. Отворилась дверь, и вошел Джошуа Тил.
— А когда будет собрание? — спросил он.
— Собрание?
— Макон Фаллон велел ждать его здесь. Сказал, что и остальные придут.
Бреннан кивнул головой в сторону задней комнаты.
— Фаллон там. Остальные тоже.
Он проводил взглядом Тила и закрыл за ним дверь. Странно, что Фаллон ничего не сказал ему. Бреннан закурил задумчиво глядя на пустынную улицу.
Там Тил, Риордан и Шелли… все, кто воевал. Дверь открылась снова, и появился Девол. Бреннан вновь кивнул в сторону комнаты.
Тил воевал с индейцами, а Риордан и Шелли вместе служили в кавалерии. О Деволе и Зино он ничего не знал.
Когда все разошлись, Фаллон вышел из комнаты и заказал кофе, который у Бреннана всегда был готов.
— Разговаривать с тобой не было необходимости, — неожиданно начал Фаллон. — Ты. сам говорил, что готов защищать город, если понадобится.
— Ты ждешь неприятностей?
— В любой момент. — Фаллон отпил кофе и поставил кружку. — Дамон, Блайн, Крест и еще кое-кто слишком много болтают, не понимая, что в любой момент город может быть сожжен, а их женщины изнасилованы или убиты. Я хочу собрать несколько человек, на которых можно положиться.
Фаллон снова отпил кофе и продолжал:
— Все, что нужно, — это полдюжины надежных людей, готовых взяться за оружие в любой момент. Думаю, вместе мы защитим город.
— А как же я? — спросил Бреннан. — Меня ты не берешь в расчет?
— Оставайся здесь и занимайся своим делом. Ты знаешь, что делать, и без моих советов. Если бандиты появятся, первым делом они заглянут сюда. Хотелось бы, чтоб ни на что другое их больше не хватило.
Бреннан осторожно, чтоб не стряхнуть пепел, положил сигару на край стойки.
— Не открыть ли мне бутылочку вина… — сказал он.
— Только первого сорта! — процитировал его Фаллон.
Бреннан глянул на бутылку, извлеченную из-под стоики.
— Вино бывает трех сортов, — заключил он. — Первый -для удовольствия, второй для веселья, а третий для развязывания языка. — Он наполнил два стакана. Один подтолкнул Фаллону, второй взял сам: — За Красную Лошадь!
— О?.. Да… да, конечно. За Красную Лошадь!
Фаллон немного смутился. Ночью, лежа в кровати, Бреннан размышлял об этом.
Макон смутился… Почему?
Глава 3
У костра, среди камней и кустов, всего в полумиле от города, невидимые оттуда, сидели четверо мужчин. Среди них были Беллоуз и Танди Херрен. К ним подъехал Ал Дамон.
— Есть какие-нибудь новости, парень?
Ал спрыгнул с лошади и подошел к костру. Вынув из кармана сигарету, он закурил.
— Неприятностей там никто не ждет.
— А мы и не собираемся их устраивать. — Беллоуз подмигнул человеку, сидящему напротив. — Мы только поговорим с этим Фаллоном, который командует всеми в городе.
Ал сплюнул.
— Но не мной! Руки коротки!
Лютер Симпл — худой человек с кислым выражением лица, который сидел справа от Беллоуза, — был фермером в Озарке, когда началась война между штатами. Ему не очень-то хотелось воевать, но им владела жажда легкой наживы. Он примкнул к банде Куантрилла, потом Кровавого Билла Андерсона и, наконец, Беллоуза. Он отправился с ним на Запад, грабя одиноких охотников за бизонами и убивая путников.
— Почему бы тебе не избавиться от него, Ал? — спросил Лютер.
— Он и так избегает меня.
Ал Дамон не особенно верил в это, но ему очень хотелось, чтоб так оно и было.
— Да, он избегает меня, — повторил он.
— Фаллон покалечил одного из моих людей, — сказал Беллоуз. — Тот до сих пор не может встать на ноги.
За все время Танди Херрен не произнес ни слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12