Фонари не горели, влюбленные были там, где пересекались дорожки, а на другой стороне стоял дом с разбитыми ступеньками, где Он вернул мне бесполезную, жалкую жизнь.
— Я думаю днем, как мы будем с вами гулять, — сказал Генри.
— Да.
«Утром, — думал я, позвоню врачу, спрошу, возможно ли исцеление». А потом: «Нет, не буду. Пока не знаешь, можно придумать многое…» Я положил руку Генри на рукав — поддержал его, я должен быть сильным за нас двоих, а он еще не понял своего горя.
— Я только этих прогулок и жду, — сказал он.
В начале я писал, что это книга о ненависти, и, направляясь рядом с Генри к вечернему нашему пиву, я нашел слова, которые, кажется, отвечали этому зимнему духу: «Господи, Ты сделал достаточно, Ты много отнял от меня, я слишком устал, слишком стар, чтобы учиться любви, оставь же меня в покое!»

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16