Пламя придало необычный цвет его глазам. Они казались темными, цвета индиго. И в то же время отливали сталью, горели серебристым огнем. Лорд Камерон погрузился в раздумья, но Фредерик не мог догадаться, о чем он размышляет.
— Скажи, один человек, виргинец по имени Дэмьен Розвелл, участвует в этом деле?
Фредерик судорожно вздохнул.
— Милорд, можете сдать меня властям, но я не выдам никаких имен.
— Какая разница! Ты уже подсказал мне все, что было нужно.
— А как же… как же та леди, что дала мне руку?
Эрик задумчиво показал головой, его глаза затуманились.
— Тебе нечего бояться этой дамы. По крайней мере в том, что касается сегодняшних событий.
— Она так добра…
— Не так уж она и добра, мой друг, хотя и не желает признаться, что сама заинтересована в сохранении тайны. Так что вы в безопасности.
Фредерик кивнул, помолчал, потом заговорил снова с неподдельным удивлением:
— Но вы ведь аристократ, сэр. Для вас тоже многое поставлено на карту.
— Я обещал, что не выдам вас. А мое слово редко подвергается сомнению, сэр!
— О, благослови вас Господь! Еще и еще раз! , — взволнованно воскликнула Элизабет и упала на колени.
Эрик улыбнулся, погладил ее по волосам и взглянул на Фредерика:»
— Ты гораздо богаче меня. У тебя есть те, о ком надо заботиться.
Эта прелестная женщина и твой сын. То, чем ты обладаешь, бесценно.
В будущем будь осмотрительнее, когда решаешься во что-то ввязываться.
— Мое будущее — мой сын, и именно ради него я решился на это. Я не лорд, у меня, так же как и у моего отца и деда, не сохранилось воспоминаний о родине предков.
Эрик засмеялся и встал со стула.
— Да будет вам известно, что мои предки основали Хандред, еще когда Джеймстаун только зарождался. — Он ненадолго замолчал. — Мы пролили кровь за эту землю. Мои отец, дед и прадед — все они нашли упокоение в земле Виргинии. — Он пожал плечами, и Фредерик увидел за силой и жесткостью этого человека добрый юмор, обаяние его спокойной улыбки. — Да, возможно, мое благополучие поставлено на карту, но поскольку я люблю свою землю, буду драться за нее и с радостью отдам за нее жизнь.
— С кем вы будете драться, милорд? — спросил Фредерик.
— Юдин Бог знает это. Лучше помолимся о мире. Элизабет, подайте мне, пожалуйста, плащ.
Элизабет принесла плащ и накинула ему на плечи. Он двинулся к выходу.
— Mилopд? — окликнул его Фредерик.
Эрик обернулся. Фредерик протянул руку:
— Благодарю вас, лорд Камерон. Я ваш слуга на всю жизнь!
Камерон пожал протянутую руку.
— Меня зовут Эрик. Я рад, что приобрел новых друзей, Фредерик. И запомню, что теперь у меня здесь есть друзья.
— О, милорд… то есть Эрик. Вы правы. Самые преданные друзья!
С улыбкой на лице Эрик повернулся и шагнул из дома в ночь.
Элизабет опустилась на кровать подле мужа, и они оба провожали своего гостя глазами, пока за ним не захлопнулась дверь. Элизабет слегка дрожала, но Фредерик ничего не сказал ей. Они оба поняли: в их жизнь вошло что-то неведомое.
Величие осенило их, распространив свое благоволение.
Эрик вскочил на своего великолепного жеребца и натянул поводья.
Затихло громыхание солдатских сапог, и ночь вновь стала молчаливой.
Холодной, спокойной, чуть туманной. Церковные шпили возносились в темноте, словно стремясь коснуться небес, тускло светили уличные фонари. Вокруг стояла тишина.
«Сегодняшней ночью я стал мятежником, — подумал Эрик Камерон. — А может, и не сегодня». Возможно, семена недовольства давно» зрели в душе, еще со времен франко-индейской или, как ее называли на континенте. Семилетней войны.
Война. Дело снова идет к войне. Никто не хочет говорить об этом! Даже самые отчаянные радикалы» осторожно обходят подобные темы.
Мысли вернулись к леди Стирлинг, к негодованию, бушевавшему в ее глазах, когда она заявила Элизабет, что ее муж — изменник. Леди сделала свой выбор и будет верна короне. Инстинктивно Эрик чувствовал, что Фредерик может не опасаться: она не станет вредить ему.
Аманда не знала, что ее кузен Дэмьен добывает оружие для «Сынов свободы», но кое о чем догадывалась. А пока страх за него терзает ее, девушка будет молчать, каковы бы ни были ее убеждения. Бедная девочка! Ее сердце будет разбито. Этот глупец Тэрритон наверняка бросит ее, а ее близкий родственник замешан в мятеже.
Больше этой ночью делать ему было нечего.
Эрик повернул коня в сторону особняка Томаса Мабри. Дом был погружен в абсолютную тишину, но он тихонько постучал в дверь.
Энн-Мари открыла сразу же и взглянула на него широко распахнутыми сияющими глазами. Ясно, что она дожидалась его.
— Леди Аманда вернулась благополучно?
Энн-Мари кивнула, схватила его за руку и втащила внутрь.
— Она легла спать, и слава Богу! Лорд Стерлинг вернулся, он намерен завтра отбыть домой. А Аманда на несколько недель уезжает к тетушке в Южную Каролину. Та ждет ее в гости. Если бы Мэнди не оказалось на месте, кто знает, что могло произойти! Отец бы тогда не отпустил ее, а я, честно говоря, всегда за нее переживаю, когда она остается дома.
Эрик нахмурился:
— Но почему? Что он может ей сделать? Она его дочь, его плоть и кровь.
Энн-Мари налила ему виски.
— Меня все это тревожит. Она не замечает опасности. Ходит по грани, но не обращает на это внимания, — девушка запнулась, — не видит грозящих ей бед. Я говорю о Дэмьене. — Энн-Мари бросила на Эрика быстрый взгляд. — Видишь ли, она любит его всем сердцем.
В этом выражается вся ее цельная натура. Когда Аманда привязана к кому-то так сильно, она становится отчаянной до безрассудства. О!
Кажется, я болтаю лишнее! А ведь хотела просто выразить тебе двою самую, искреннюю благодарность.
Он нежно поцеловал ее в Щеку.
— Всегда рад служить тебе, Энн-Мари, — заверил он девушку.
Она улыбнулась:
— Жаль только, что ты меня не любишь.
Он попытался возразить, но она улыбнулась и приложила пальчик к его губам.
— Не надо, не отрицай! — Мне самой нужен только тот мужчина, который полюбит меня по-настоящему, милорд, имейте это в виду! — Чуть увлажнившиеся глаза придали едва заметный налет грусти ее улыбке.
— Энн-Мари, ты бесценное сокровище, и я никогда не подпущу к тебе ни одного мужчины, кроме того, который будет обожать тебя.
Он допил виски и направился к двери.
— Куда ты? — спросила она.
— За вещами. А потом — домой.
— Домой? Глубокой ночью? Тебе не стоило бы выезжать в такое время.
— Что ты, девочка! Уже утро. Наступает новый день. Совершенно новый день… — непроизвольно вырвалось у него.
— Тебе лучше остаться…
— Я должен ехать.
Она вышла с ним. Отвязав поводья, он вскочил на коня и, улыбнувшись, махнул ей рукой.
— До скорой встречи! Передай мою благодарность отцу.
— Да, Эрик! И… спасибо тебе. Огромное спасибо!
Он тронул коня, еще раз махнув рукой на прощание. Начинало светать. Бостон пробуждался для нового дня.
Почему-то ему вдруг показалось важным добраться до дома как можно скорее. Захотелось ступить на родную землю, вдохнуть свежий ветерок с реки Джеймс. Боже, как он любит эту землю! Земля всегда была его любовью. Он грустно улыбнулся, поняв, что завидует Фредерику, завидует тому, что у него есть сын. Может быть, пришло и ему время жениться, ведь Камерон-Холлу нужны наследники. И мечтает о сыне, который научится любить эту землю так же, как его отец.
Мысли о наследнике появились не просто так, подумал он Возможно, их навеяла встреча с леди Стирлинг, с грустью признался Эрик самому себе Встреча с девушкой, в чьей душе сосредоточились все переживания этой ночи огонь и неистовство, вспышки откровенного желания — все то, что так необходимо ему.
Остановившись под уличным фонарем, он улыбнулся вспомнив какой девчонкой она была когда-то Порывистой и одновременно такой аристократичной уже тогда приковывающей к себе взгляды. Она была совсем юной, но ее изумрудные глаза сияли своим загадочным блеском, а ярость, бушевавшая в них, была неописуемой. У нее был негромкий, лукавый смех и стальная воля.
«Осторожнее, приятель! — оборвал он себя — Эта девушка становится для тебя наваждением. А сейчас неподходящее время для того, чтобы попадать в плен чар леди Аманды Очень скоро начнется война».
В воздухе носилась какая-то энергия, что то нашептывал ветер И шепот этот становился все громче Предвестник войны.
Эрик ехал домой, не зная еще, что его следующая встреча с дочерью лорда Стерлинга принесет ему не меньше волнений, чем опасные события нынешней ночи.
Глава 3
Прибрежная Виргиния
Июнь 1774 года
Летняя ночь была прекрасна как никогда, казалось Аманде Китайские фонарики, развешанные по всей усадьбе, мягко сияли Ветерок был ласков, хотя и прохладен для этого времени года, распускались цветы, и магнолии наполняли воздух восхитительным благоуханием.
Лето выдалось жарким, но сегодня этого совсем не чувствовалось Нынешний вечер казался тихим и прекрасным, и морской ветерок нежно нашептывал что-то свое.
Аманда поежилась Камерой мог выдать властям и молодого печатника, и Дэмьена Но не сделал этого Таким образом все оказались связаны этой общей тайной. При мысли об этом Аманду кинуло в жар, но, переведя дыхание, девушка быстро взяла себя в руки. С тех пор прошло несколько месяцев но она ни разу не видела этого человека И хорошо бы никогда больше его не увидеть. А когда придет Дэмьен она посоветует своему глупому братцу держаться подальше от политики Сама она тоже не будет говорить о ней сегодняшним вечером Отец не одобрял ее осведомленности в политике, и сегодня она постарается молчать, чтобы сделать ему приятное, а обсудит лишь кое-что в приватном разговоре с Дэмьеном.
С балкона второго этажа Стирлинг-Холла она наблюдала за подъездной дорожкой Дул легкий ветерок, принося с собой аромат цветов Аманда испытывала насаждение. Идеальная ночь Скоро в галерее над танцевальным залом начнут разыгрываться музыканты, соберутся гости, и самые элегантные мужчины и женщины Виргинии закружатся в танце Прибудут красавицы, блистающие шейками, батистом и парчой, с припудренными волосами, с мушками из крохотных кусочков бархата на щеках Их прически будут тщательно уложены декольте вызывающе открытыми, а разговоры легкими и непринужденными Вместе с ними появятся не менее обаятельные мужчины. Они тоже будут разодеты по последней моде На них будут шелковые или атласные бриджи, тонкие чулки, башмаки с серебряными пряжками и рубашки, отделанные кружевами Аманда лишь неделю назад вернулась от тетушки из Южной Каролины, и сегодняшний бал был для нее первым в летнем сезоне Вечер обещал быть великолепным.
Начали прибывать роскошные кареты с гербами знатных фамилий на дверцах Освещенные луной они катили по дубовой аллее. Первым приехал лорд Гастингс — старый друг ее отца. Даже в сумерках она узнала его карету, запряженную четверкей белых жеребцов с заплетенными гривами и хвостами.
Скоро соберутся все. И лорд Роберт Тарритон появится тоже.
При мысли о нем у Аманды, перехватило дыхание, и она, с трудом справилась с кружащим голову чувством. Да, лорд Тэрритон приедет.
Он найдет ее среди танцующих…
— Аманда! Аманда! Гости съезжаются! Немедленно ступай вниз.
Ее мечты рассеялись как дым от резкого окрика отца.
— Да, папа!
— Я иду вниз, гости уже собираются в зале. Аманда!
— Иду, папа! — снова крикнула она в ответ.
Его черствость больно кольнула ее, но Аманда, как обычно, загнала это чувство поглубже внутрь. Единственный ребенок, она ни в чем не испытывала недостатка, но отец никогда не проявлял к ней ни малейших нежных чувств. Иногда ей казалось, что он ненавидит ее за то, что своим рождением она убила собственную мать. Аманда не понимала причин такого отношения, но с годами сумела закалить свое сердце и старалась не обращать внимания на странное поведение отца. Рядом с ней всегда была Даниелла, любившая ее. Харрингтон, дворецкий и старший управляющий, был сдержан на людях, но дарил ее лаской наедине. По крайней мере ей было известно, что такое человеческая забота.
А теперь…
Теперь у нее есть Роберт. Лорд Роберт Тэрритон. И она полагала, что сегодня вечером он намерен сделать ей предложение. Она его тоже любит.
Были в ее жизни и другие мужчины. По правде говоря, с грустной улыбкой призналась себе Аманда, их было немало. Она получила прекрасное воспитание, одевалась со вкусом и была дочерью своего знатного отца. Десятки молодых людей из самых богатых семей называли себя ее поклонниками, она смеялась и флиртовала с ними, никому не отдавая предпочтения; Отец же, несмотря на вею свою холодность, никогда не принуждал ее к замужеству; Даже когда Джон Мюррей, лорд Данмор, королевский губернатор колонии, шутливо заметил, что она уже в том возрасте, когда можно устраивать ее судьбу, отец ответил, что в этих вопросах Аманда сама себе хозяйка, да к тому же ей еще не исполнилось полных восемнадцать, так что время терпит.
Она действительно была самостоятельной и наслаждалась жизнью. До того как покинуть колонии, чтобы учиться в Лондоне, Аманда каталась верхом с сэром Генри Хершаллом, пила лимонад со льдом на балконных качелях с Джоном, младшим сыном графа Латимерского, и играла в гольф с командиром отряда шотландских горных стрелков, лордом Ньюбери. Даже Роберта она третировала нещадно, пока, возвратившись домой в ноябре прошлого года, вдруг не поняла, что влюблена в него самым чудесным образом.
— Аманда!
— Иду, папа!
Может быть, Роберт уже появился? Войдя в зал, Аманда с улыбкой оглядела гостей. Внезапно ей показалось, что ее мечта вот-вот сбудется, и она перевела взгляд на входную дверь. Как раз в этот момент в; нее входил какой-то мужчина. Он протянул Харрингтону перчатки и шляпу и, улыбнувшись, что-то сказал.
Вдруг он поднял глаза, словно почувствовав ее присутствие. Их взгляды встретились.
Так, как она и мечтала…
Только это был не лорд Роберт Тэрритон.
Это был ее кошмар — лорд Камерон.
Замерев в дверях, Эрик Камерон глядел на девушку, хозяйку бала, завороженный и восхищенный ее красотой. Ее изумрудные глаза сверкали тем же негодованием, с каким она обрушилась на него как-то много лет назад. Он почти посочувствовал лорду Тэрритону, если тот еще не успел объясниться с ней. Сам губернатор сказал Эрику, что Тэрритон если и не испытывал особого восторга от перспективы обладать молодой герцогиней Оуэнфилдской, однако заполучить ее титул и богатства! Явно горел нетерпением: Глядя на Аманду, Эрик понял, что она еще ничего не знает. Она нарядилась, чтобы, поразить возлюбленного, но ее взволнованные глаза были гораздо более привлекательны, нежели любой бархат и кружева. Она, конечно, сознает свое женское очарование, но, наверное, не представляет, насколько хороша сейчас, вот так стоя на ступенях лестницы, насколько изящен жест руки, взметнувшейся от перил к горлу. Ее нельзя было напевать высокой, но хрупкость и необычайная стройность ее фигуры создавали иллюзию, что Аманда выше, чем есть на самом деле. Длинная точеная шея и высокая округлая грудь, соблазнительно видневшаяся из расшитого корсажа платья, дополняли пленительный облик.
Но самыми чудесными были ее волосы. Они то оранжево пламенели, то струились темно-каштановой волной, обрамляя каскадом локонов и завитков прекрасное лицо цвета слоновой кости. Над одним ухом их прихватывала золотая заколка, а с другой стороны они свободно спадали.
Эрик Камерон отвесил Аманде низкий поклон. Судя по тому, что она едва ответила на его приветствие, ее возмущение после той ночи в Бостоне еще не улеглось. У него не было тогда особенного выбора, но она вряд ли когда-нибудь поймет или простит его. Слегка изогнув тонкие брови, Аманда подобрала юбки и поспешила вниз по лестнице.
Как радушная хозяйка, она приветствовала гостей: подставляла щеку для поцелуя близким друзьям, царственно протягивала руку тем, кого знала хуже, — вокруг нее сразу образовалась толпа желающих выразить ей свое почтение.
— Ба! Мэнди! Мэнди, дорогая! Ты просто потрясающе выглядишь! — налетела на нее какая-то дама. , Присмотревшись, Эрик разглядел леди Женевьеву Норман, одну из самых богатых наследниц в округе, обладательницу бесчисленных поместий в Англии. Она была по-своему красива, но всегда казалась Эрику не более чем забавной, и он старался держать ее на расстоянии.
Женевьева была продувной бестией, обожала скандалы и любила дразнить своим богатством многочисленных поклонников.
— Лорд Камерон! — послышался трубный голос, и перед Эриком вырос сам хозяин бала, лорд Найджел Стирлинг, протягивающий руку.
Эрик вдруг вспомнил, что ему говорила об этом человеке Энн-Мари.
Но пока по Аманде не видно было, чтобы она испытывала какие-либо притеснения. — Эрик, друг мой, мне не терпится поговорить с вами.
До меня дошли весьма пугающие слухи.
Эрик пожал протянутую руку и улыбнулся:
— Слухи? Как таинственно! Интересно будет послушать, что обо мне говорят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41