» – не без горечи подумала Гарриет.
Но тут двери гостиной распахнулись, и дворецкий возвестил о прибытии герцога Тенби. И вправду, теперь у нее весьма интересная жизнь!
– Приветствую вас, мадам! – Герцог с поклоном поднес к губам руку леди Форбс. – Леди Уингем! – Он снова поклонился и задержал взгляд на ее лице. – Кершоу!
Едва герцог и мистер Кершоу сели, как их компания разделилась на две пары: герцог завел разговор с леди Форбс, мистер Кершоу – с Гарриет. «Похоже, он вовсе и не ко мне приехал, – спустя пять минут подумала Гарриет. – Но к чему бы ему посещать Аманду? Быть может, это визит вежливости, коль скоро он упомянул о нем прошлым вечером». Вчера после ужина один танец он танцевал с леди Филлис Ридер, и Гарриет, как это ни глупо, почувствовала укол ревности, хотя недостатка в кавалерах не испытывала. Пришлось даже отказать нескольким джентльменам просто потому, что не хватило танцев.
– Какой прекрасный сегодня день! – промолвил мистер Кершоу, взглянув в окно. – Не верится, что это еще только начало весны. В такую погоду грешно оставаться дома, леди Уингем…
– Мне тоже так кажется, Кершоу, – повысив голос, сказал герцог, впервые вмешавшись в их разговор. – Леди Уингем, я приехал, чтобы пригласить вас прокатиться со мной по парку.
Гарриет заметила выражение досады на лице мистера Кершоу. Видимо, он сам собирался пригласить ее, а герцог, угадав его намерение, перехватил инициативу. Гарриет склонна была отклонить приглашение герцога, но тогда она вынуждена будет отказать и мистеру Кершоу, если он, в свою очередь, пригласит ее. Но ей так хочется покататься по Гайд-парку! Во время светского сезона принято во второй половине дня совершать туда выезды. Утром она была в парке со Сьюзен – там так красиво! Признаться, ей очень хочется сказать герцогу «да».
Он смотрел на нее с любопытством, чувствуя ее колебание. Зачем он приехал с визитом, терялась в догадках Гарриет, ради чего приглашает ее на прогулку? Ведь вчера он ясно дал ей понять, что до конца сезона или, самое позднее, до сентября ему предстоит исполнить данное семье обещание. Однако к чему лукавить – она знала, почему он здесь. Глупо притворяться, будто она ничего не замечает и не понимает.
– С удовольствием принимаю приглашение, ваша светлость, – произнесла Гарриет. Герцог поспешно поднялся.
– Мадам, я вернусь домой за экипажем, – сказал он, – и через полчаса заеду за вами.
Тенби раскланялся и вышел. Мистер Кершоу, который пробыл здесь дольше, чем герцог, конечно же, счел необходимым также откланяться, хотя этикет позволял ему остаться еще на какое-то время.
– Надеюсь, леди Уингем, вы покатаетесь со мной в другой день? – спросил он.
– Непременно, сэр! – Гарриет одарила мистера Кершоу любезной улыбкой. Очень симпатичный молодой человек, спокойный и приветливый. Не красавец, но не плох собой. Ее ровесник, может быть, на год-два моложе. Леди Форбс сообщила ей накануне, что он наследник большого состояния, пусть и не унаследует титул. И кажется, он не делает секрета из того, что ищет себе жену.
* * *
– Ты пользуешься огромным успехом, Гарриет, – сказала леди Форбс. – Однако не принимай скоропалительных решений. Уверяю, до конца сезона у тебя наберется по крайней мере дюжина серьезных ухажеров. Ты можешь позволить себе подождать, пока появится тот самый – единственный. А он появится, не сомневайся. У тебя дар пробуждать преданную любовь и дарить любовь тоже.
Вчера по возвращении с бала она зашла вместе с Гарриет в ее комнату.
– К старости я становлюсь все более сентиментальной, – заметила она, хотя на самом деле ей едва минуло пятьдесят. – Все время вспоминаю Годфри – как он вдруг решил жениться на тебе, закоренелый холостяк! Гарриет, до конца жизни он обожал тебя, – продолжала леди Форбс, смахивая с глаз слезы. – И боготворил маленькую Сьюзен. Она стала ему под старость источником радости. Да и не таким уж старым он был, не правда ли? Бедный Годфри!..
Кершоу ушел, и Гарриет поднялась наверх, чтобы переодеться для прогулки по парку.
– Ты не возражаешь против этой прогулки? – спросила она леди Форбс. – Между прочим, Аманда, мы можем поехать вместе. День чудесный. Правда, довольно свежо.
– Свежий воздух и прогулки – это не то, что доставляет мне удовольствие, – заявила леди Форбс. – Нет, дорогая, отправляйся, куда тебе заблагорассудится, а. обо мне не беспокойся. Ты ведь приехала сюда развлекаться, радоваться жизни, себя показать и на других посмотреть, не так ли? Найти того единственного, кто станет тебе достойным мужем… Вот почему меня ужасно раздражает, что Тенби так ловко отодвинул в сторону мистера Кершоу. Признаюсь, Гарриет, я немного обескуражена: герцог к тебе явно неравнодушен. Это, конечно, лестно и свидетельствует о том, что ты имеешь успех в высшем свете. Ты не могла не заметить, что на вчерашнем балу ты была в центре всеобщего внимания. Но что хочет от тебя герцог?
– Я познакомилась с ним, когда служила компаньонкой у Клары Салливан, – ответила Гарриет, – шесть лет назад. Герцог – близкий друг мистера Салливана. Полагаю, теперь он просто проявляет вежливость по отношению к старой знакомой.
– Святая наивность! – воскликнула леди Форбс. – Гарриет, отдаешь ли ты себе отчет в том, как хороша собой? И молода. Каждый взгляд герцога говорит о том, что ты ему очень нравишься. Однако знай: он не женится на женщине, которая хоть на одну ступеньку ниже его по иерархической лестнице. Винни всегда занимали очень высокое положение в обществе.
– Ты имеешь в виду, что он не женится на дочери бедного приходского священника? – со смехом спросила Гарриет. – Даже если она, выйдя замуж за барона, немного поднялась по этой лестнице? Я это знаю, Аманда, не волнуйся. И не считай меня такой уж наивной. Вчера он танцевал со мной, сегодня повезет меня на прогулку по парку. Но разве это что-то значит? Поверь, я не буду разочарована, если завтра он не явится сюда, чтобы предложить мне руку и сердце.
Леди Форбс пристально на нее посмотрела.
– Знаешь ли… – начала было она, но тут же поправилась:
– Нет-нет, думаю, этого не случится. Надеюсь, он не примет тебя за типичную молодую вдовушку.
– Типичную вдовушку? – Брови у Гарриет поползли вверх.
– Видишь ли, считается, что вдовы позволяют себе пользоваться куда большей свободой, чем молодые незамужние девушки или замужние леди. Я хочу сказать, что в отличие от девушек им нечего терять. К тому же вдовам не обязательно хранить верность какому-то одному мужчине.
– Значит, предполагается, что вдовы заводят романы? – спросила Гарриет.
– «Предполагается» – слишком мягко сказано, – возразила леди Форбс. – Скажем так: считается, что большинство молодых вдов заводят эти романы. И это не воспринимается как скандальное поведение при условии, что и та и другая сторона соблюдают осторожность и все остается шито-крыто.
– И пока окружающие не знают наверняка, что происходит, – сказала Гарриет, – они относятся к вдове с подобающим уважением.
– Но ты, Гарриет, конечно же, не принадлежишь к таким женщинам. В этом нет никаких сомнений. Я даже представить себе не могу… Надеюсь, что и Тенби это понимает. А если не понимает, то хорошо, дорогая, что ты не отличаешься легкомыслием, поскольку Тенби, на мой взгляд, играючи разбивает женские сердца. Спору нет, он необыкновенно привлекательный мужчина. Даже я, хотя и гожусь ему в матери, это признаю. Как по-твоему, какого цвета у него глаза?
– Серебристо-серого, – сказала Гарриет.
– Пусть он способствует твоему успеху, дорогая, – пожелала леди Форбс, – но не позволяй ему взять над тобой власть. Наверное, с моей стороны глупо беспокоиться по этому поводу, верно? – И все же, прежде чем позволить Гарриет скрыться в гардеробной, леди Форбс крепко сжала ее руку. – Ты очень разумная молодая леди, несмотря на чувствительное сердце. Ты не позволишь какому-то повесе вроде Тенби вскружить тебе голову!
Гарриет грустно улыбнулась и пошла переодеваться.
Глава 4
Он время от времени поглядывал на нее, напоминая себе, что она все же не такая юная девица, как кажется. Изящная, тоненькая, Гарриет была дивно хороша в бледно-желтом муслиновом платье и шарфе такого же цвета, накинутом на плечи, и в украшенной цветами шляпке. Как видно, Уингем неплохо ее обеспечил. Вчера на балу она была одета модно и с большим вкусом и сегодня выглядит превосходно. Тенби припомнил строгие, чинные платья, которые Гарриет носила, когда была компаньонкой у Клары Салливан. Впрочем, и тогда скучная одежда не могла скрыть ее очарования.
– Никогда не ездила в двухколесном экипаже, – сказала Гарриет, словно извиняясь. Когда экипаж поворачивал за угол, она инстинктивно ухватила Тенби за рукав. И тут же отпустила. – Я и не предполагала, что тут такая опасная дорога.
– Сделайте одолжение, держитесь за меня, – произнес герцог. – Хотя я не подвергну вас опасности, Гарриет. Слово джентльмена!
Подобное поведение любой другой женщины было бы воспринято им как кокетство, не вполне уместное в столь зрелом возрасте. Его бы это раздражило. К тому же у любой другой женщины все слова и действия были бы заранее просчитаны с тем, чтобы подтолкнуть его на ухаживание. В Гарриет не было никакой хитрости. Когда они въехали в Гайд-парк и Тенби увидел, как оживилось ее лицо и с каким интересом она принялась смотреть по сторонам, на него нахлынула нежность к ней. Большинство молодых леди в такие выезды напускают на себя нарочито скучающий вид.
– Кажется, это ваше первое знакомство с парком? – спросил Тенби.
– Ах нет!.. – отозвалась она. – Я уже прогуливалась здесь сегодня утром. Но я действительно впервые нахожусь тут в этот урочный час. Какое красивое зрелище!
Начало сезона и прекрасная погода, казалось, привели в движение весь высший лондонский свет. Лошади, экипажи всех видов, пешеходы забили въездную аллею, кареты ползли со скоростью улиток. Однако в такой день, в пять часов пополудни, никто и не надеялся передвигаться в Гайд-парке быстрее. Все приехали сюда себя показать и на других посмотреть. В первый раз с той минуты, когда герцог Тенби так невежливо опередил Кершоу и пригласил Гарриет на прогулку по Гайд-парку, он задумался над тем, как светское общество может истолковать его появление в парке с леди Уингем, принимая во внимание и то, что приглашение ее на вальс на вчерашнем балу, без всяких сомнений, произвело сенсацию. Свет заключит, что у них начинается роман. Отчего-то эта мысль вызвала у него раздражение.
– Приготовьтесь расточать направо и налево улыбки и беспрестанно восторгаться погодой, – сказал герцог Гарриет. – И не слишком огорчайтесь, когда поймете, что это ужасающе скучное времяпрепровождение.
Гарриет рассмеялась.
– Вы забыли, ваша светлость, что я живу в Бате! – воскликнула она. – Там мы только и делаем, что обсуждаем погоду, так что я настоящая искусница по этой части. Однако можно ли скучать, когда ты сама частица этого праздника? – Подняв затянутую в бледно-желтую перчатку тонкую руку, сияющая, счастливая Гарриет оглянулась вокруг.
Герцог тоже осмотрелся, он хотел увидеть все ее глазами. Большую часть своей жизни Гарриет провела в доме приходского священника в Бате. Потом какое-то время жила вместе с Салливанами в Эбури-Корт, на положении компаньонки леди Клары. Не так давно была замужем за пожилым джентльменом, страдавшим сердечной недостаточностью. Видимо, после его смерти она в течение года соблюдала траур, и лишь недавно он окончился. Посмотрев другими глазами на праздничный выезд экипажей, герцог вынужден был признать, что зрелище и впрямь феерическое. Благодаря своему положению сам он многое принимал как должное.
Теперь уже им не придется поговорить – их обязательно заметят. Они влились в шумный людской поток, и герцог вполне отдавал себе отчет в том, что после его вчерашнего появления на балу у леди Эвинли он неизбежно окажется в центре внимания, и тут уж ничего не поделать. Его друзья и знакомые с одобрением разглядывали Гарриет, приподнимали шляпы, приветствуя ее, и посылали ему лукавые усмешки. Те же, кто был представлен Гарриет на балу и, быть может, даже танцевал с ней, старались подъехать верхом на лошадях, или в экипажах, или в фаэтонах как можно ближе к их экипажу, чтобы засвидетельствовать Гарриет свое почтение. Несколько подруг леди Форбс, как видно, попросили своих спутников приблизиться к экипажу герцога Тенби и поздороваться с Гарриет. И все без исключения пытливо поглядывали на Тенби. Не так-то часто можно было увидеть герцога на променаде в Гайд-парке в компании молодой знатной дамы.
«Интересно, осознает ли Гарриет то, как триумфально она вошла в светское общество? – думал герцог. – И сколь опасны для ее репутации его ухаживания?»
Тенби коснулся полей шляпы, приветствуя Дэна Уилки, графа Биконсвуд, чье ландо поравнялось с их экипажем и поехало было дальше. Но лицо графини вдруг оживилось – у нее были другие намерения.
– Гарриет Поуп?! – вскричала она. – Это и вправду Гарриет или мне только кажется?
– Леди Уингем, Джулия! – поспешил поправить ее муж. – Как поживаете, мадам? Приветствую тебя, Арчи!
– О, добрый день, ваша светлость! – весело обратилась к герцогу графиня. – Извини, Гарриет, что назвала тебя старым именем. Прими мои соболезнования по поводу смерти твоего мужа. Клара сообщила нам о твоей потере и о том, что ты в Лондоне. Мы тебя искали… Подтверди, Дэниел.
– Заглядывали во все уголки и закоулки! – со смехом сказал граф.
– Не говори глупостей! – остановила графиня мужа. – Ты очень элегантна, Гарриет. Как я рада, что мы наконец-то отыскали тебя!
Герцог припомнил, что граф приходится кузеном Фредди Салливану. Наверное, они встречались с Гарриет, когда она была компаньонкой жены Фредди.
Гарриет улыбалась с искренней теплотой.
– Как чудесно, что я встретила вас! – воскликнула она. – Я думала, что в этом городе у меня нет знакомых, и вот такой приятный сюрприз! Но вас не было на балу у леди Эвинли вчера вечером, не правда ли?
Графиня улыбнулась.
– Дело в том, что я не совсем… – начала она и замолчала, бросив лукавый взгляд на мужа. – В этот сезон я не танцую, так ведь, Дэниэл? Это несколько утомительно. Хотя и не очень…
Герцог с улыбкой наблюдал, как покраснел его друг, когда его жена опустила глаза. Он-то сразу заметил, что она готовится подарить своему супругу еще одного наследника. Свободные и тщательно уложенные складки выездного наряда графини Биконсвуд прикрывали заметно округлившийся живот.
– Если ты не возражаешь, Гарриет, я навещу тебя, – сказала графиня. – Когда мы в Лондоне, Дэниэл ведет себя как истый джентльмен – с утра он в клубе или же занят какими-то своими сугубо мужскими делами. Мне же предназначено беречь себя, как подобает женщине в моем положении, и не вставать с постели до полудня. Можешь представить себе что-нибудь более утомительное и более несправедливое по отношению к женщине? Гарриет, где ты остановилась?
Спустя минуту-другую Биконсвуды отъехали, но с герцога было довольно, он не хотел делить Гарриет со всем светом. Как только представилась возможность, он свернул с главной аллеи и направил экипаж на менее оживленные дорожки.
– Вы не лукавили, Гарриет, когда сказали мне, что по части обсуждения погоды опыта вам не занимать, – заметил Тенби. – Погоду вы обсуждали по меньшей мере с восемью разными людьми и ни разу не повторились. Вы приятно проводите время?
– Замечательно! – сказала Гарриет. – Благодарю вас, ваша светлость, что привезли меня сюда.
– Не стоит благодарности, – ответил Тенби. – Вы все равно бы сюда поехали. – Он покосился на нее. – С Кершоу.
– Вы обошлись с ним не слишком любезно, – обронила она.
– Признайтесь, Гарриет, – герцог повернул голову и посмотрел на нее, – вы предпочли бы поехать с ним?
– Не об этом речь, – уклонилась она от ответа.
– Ну почему же? Какой смысл быть герцогом, если нельзя хотя бы изредка получать выгоду от своего титула?
– Но это нелюбезно, – продолжала свое Гарриет.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил он. – Вы предпочли бы поехать кататься с Кершоу?
Гарриет взглянула на своего спутника и покраснела. Герцог с улыбкой смотрел на нее. Догадывается ли она, что внутри у него все запело, когда он увидел этот очаровательный румянец?
– Вчера вечером вы танцевали с леди Филлис Ридер, – сказала Гарриет. – С дочерью графа. Ваша бабушка должна быть довольна.
– Она будет в восторге, – подтвердил герцог. – Но этот танец не доставил мне того удовольствия, какое я получил от нашего с вами вальса, Гарриет.
– Вам бы следовало, ваша светлость, повезти сегодня в парк леди Филлис, а не меня, – сказала она.
– Вы так считаете? – спросил герцог. – Однако, Гарриет, в такой ситуации, когда возможен хотя бы намек на матримониальные намерения, надобно проявлять особую осторожность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Но тут двери гостиной распахнулись, и дворецкий возвестил о прибытии герцога Тенби. И вправду, теперь у нее весьма интересная жизнь!
– Приветствую вас, мадам! – Герцог с поклоном поднес к губам руку леди Форбс. – Леди Уингем! – Он снова поклонился и задержал взгляд на ее лице. – Кершоу!
Едва герцог и мистер Кершоу сели, как их компания разделилась на две пары: герцог завел разговор с леди Форбс, мистер Кершоу – с Гарриет. «Похоже, он вовсе и не ко мне приехал, – спустя пять минут подумала Гарриет. – Но к чему бы ему посещать Аманду? Быть может, это визит вежливости, коль скоро он упомянул о нем прошлым вечером». Вчера после ужина один танец он танцевал с леди Филлис Ридер, и Гарриет, как это ни глупо, почувствовала укол ревности, хотя недостатка в кавалерах не испытывала. Пришлось даже отказать нескольким джентльменам просто потому, что не хватило танцев.
– Какой прекрасный сегодня день! – промолвил мистер Кершоу, взглянув в окно. – Не верится, что это еще только начало весны. В такую погоду грешно оставаться дома, леди Уингем…
– Мне тоже так кажется, Кершоу, – повысив голос, сказал герцог, впервые вмешавшись в их разговор. – Леди Уингем, я приехал, чтобы пригласить вас прокатиться со мной по парку.
Гарриет заметила выражение досады на лице мистера Кершоу. Видимо, он сам собирался пригласить ее, а герцог, угадав его намерение, перехватил инициативу. Гарриет склонна была отклонить приглашение герцога, но тогда она вынуждена будет отказать и мистеру Кершоу, если он, в свою очередь, пригласит ее. Но ей так хочется покататься по Гайд-парку! Во время светского сезона принято во второй половине дня совершать туда выезды. Утром она была в парке со Сьюзен – там так красиво! Признаться, ей очень хочется сказать герцогу «да».
Он смотрел на нее с любопытством, чувствуя ее колебание. Зачем он приехал с визитом, терялась в догадках Гарриет, ради чего приглашает ее на прогулку? Ведь вчера он ясно дал ей понять, что до конца сезона или, самое позднее, до сентября ему предстоит исполнить данное семье обещание. Однако к чему лукавить – она знала, почему он здесь. Глупо притворяться, будто она ничего не замечает и не понимает.
– С удовольствием принимаю приглашение, ваша светлость, – произнесла Гарриет. Герцог поспешно поднялся.
– Мадам, я вернусь домой за экипажем, – сказал он, – и через полчаса заеду за вами.
Тенби раскланялся и вышел. Мистер Кершоу, который пробыл здесь дольше, чем герцог, конечно же, счел необходимым также откланяться, хотя этикет позволял ему остаться еще на какое-то время.
– Надеюсь, леди Уингем, вы покатаетесь со мной в другой день? – спросил он.
– Непременно, сэр! – Гарриет одарила мистера Кершоу любезной улыбкой. Очень симпатичный молодой человек, спокойный и приветливый. Не красавец, но не плох собой. Ее ровесник, может быть, на год-два моложе. Леди Форбс сообщила ей накануне, что он наследник большого состояния, пусть и не унаследует титул. И кажется, он не делает секрета из того, что ищет себе жену.
* * *
– Ты пользуешься огромным успехом, Гарриет, – сказала леди Форбс. – Однако не принимай скоропалительных решений. Уверяю, до конца сезона у тебя наберется по крайней мере дюжина серьезных ухажеров. Ты можешь позволить себе подождать, пока появится тот самый – единственный. А он появится, не сомневайся. У тебя дар пробуждать преданную любовь и дарить любовь тоже.
Вчера по возвращении с бала она зашла вместе с Гарриет в ее комнату.
– К старости я становлюсь все более сентиментальной, – заметила она, хотя на самом деле ей едва минуло пятьдесят. – Все время вспоминаю Годфри – как он вдруг решил жениться на тебе, закоренелый холостяк! Гарриет, до конца жизни он обожал тебя, – продолжала леди Форбс, смахивая с глаз слезы. – И боготворил маленькую Сьюзен. Она стала ему под старость источником радости. Да и не таким уж старым он был, не правда ли? Бедный Годфри!..
Кершоу ушел, и Гарриет поднялась наверх, чтобы переодеться для прогулки по парку.
– Ты не возражаешь против этой прогулки? – спросила она леди Форбс. – Между прочим, Аманда, мы можем поехать вместе. День чудесный. Правда, довольно свежо.
– Свежий воздух и прогулки – это не то, что доставляет мне удовольствие, – заявила леди Форбс. – Нет, дорогая, отправляйся, куда тебе заблагорассудится, а. обо мне не беспокойся. Ты ведь приехала сюда развлекаться, радоваться жизни, себя показать и на других посмотреть, не так ли? Найти того единственного, кто станет тебе достойным мужем… Вот почему меня ужасно раздражает, что Тенби так ловко отодвинул в сторону мистера Кершоу. Признаюсь, Гарриет, я немного обескуражена: герцог к тебе явно неравнодушен. Это, конечно, лестно и свидетельствует о том, что ты имеешь успех в высшем свете. Ты не могла не заметить, что на вчерашнем балу ты была в центре всеобщего внимания. Но что хочет от тебя герцог?
– Я познакомилась с ним, когда служила компаньонкой у Клары Салливан, – ответила Гарриет, – шесть лет назад. Герцог – близкий друг мистера Салливана. Полагаю, теперь он просто проявляет вежливость по отношению к старой знакомой.
– Святая наивность! – воскликнула леди Форбс. – Гарриет, отдаешь ли ты себе отчет в том, как хороша собой? И молода. Каждый взгляд герцога говорит о том, что ты ему очень нравишься. Однако знай: он не женится на женщине, которая хоть на одну ступеньку ниже его по иерархической лестнице. Винни всегда занимали очень высокое положение в обществе.
– Ты имеешь в виду, что он не женится на дочери бедного приходского священника? – со смехом спросила Гарриет. – Даже если она, выйдя замуж за барона, немного поднялась по этой лестнице? Я это знаю, Аманда, не волнуйся. И не считай меня такой уж наивной. Вчера он танцевал со мной, сегодня повезет меня на прогулку по парку. Но разве это что-то значит? Поверь, я не буду разочарована, если завтра он не явится сюда, чтобы предложить мне руку и сердце.
Леди Форбс пристально на нее посмотрела.
– Знаешь ли… – начала было она, но тут же поправилась:
– Нет-нет, думаю, этого не случится. Надеюсь, он не примет тебя за типичную молодую вдовушку.
– Типичную вдовушку? – Брови у Гарриет поползли вверх.
– Видишь ли, считается, что вдовы позволяют себе пользоваться куда большей свободой, чем молодые незамужние девушки или замужние леди. Я хочу сказать, что в отличие от девушек им нечего терять. К тому же вдовам не обязательно хранить верность какому-то одному мужчине.
– Значит, предполагается, что вдовы заводят романы? – спросила Гарриет.
– «Предполагается» – слишком мягко сказано, – возразила леди Форбс. – Скажем так: считается, что большинство молодых вдов заводят эти романы. И это не воспринимается как скандальное поведение при условии, что и та и другая сторона соблюдают осторожность и все остается шито-крыто.
– И пока окружающие не знают наверняка, что происходит, – сказала Гарриет, – они относятся к вдове с подобающим уважением.
– Но ты, Гарриет, конечно же, не принадлежишь к таким женщинам. В этом нет никаких сомнений. Я даже представить себе не могу… Надеюсь, что и Тенби это понимает. А если не понимает, то хорошо, дорогая, что ты не отличаешься легкомыслием, поскольку Тенби, на мой взгляд, играючи разбивает женские сердца. Спору нет, он необыкновенно привлекательный мужчина. Даже я, хотя и гожусь ему в матери, это признаю. Как по-твоему, какого цвета у него глаза?
– Серебристо-серого, – сказала Гарриет.
– Пусть он способствует твоему успеху, дорогая, – пожелала леди Форбс, – но не позволяй ему взять над тобой власть. Наверное, с моей стороны глупо беспокоиться по этому поводу, верно? – И все же, прежде чем позволить Гарриет скрыться в гардеробной, леди Форбс крепко сжала ее руку. – Ты очень разумная молодая леди, несмотря на чувствительное сердце. Ты не позволишь какому-то повесе вроде Тенби вскружить тебе голову!
Гарриет грустно улыбнулась и пошла переодеваться.
Глава 4
Он время от времени поглядывал на нее, напоминая себе, что она все же не такая юная девица, как кажется. Изящная, тоненькая, Гарриет была дивно хороша в бледно-желтом муслиновом платье и шарфе такого же цвета, накинутом на плечи, и в украшенной цветами шляпке. Как видно, Уингем неплохо ее обеспечил. Вчера на балу она была одета модно и с большим вкусом и сегодня выглядит превосходно. Тенби припомнил строгие, чинные платья, которые Гарриет носила, когда была компаньонкой у Клары Салливан. Впрочем, и тогда скучная одежда не могла скрыть ее очарования.
– Никогда не ездила в двухколесном экипаже, – сказала Гарриет, словно извиняясь. Когда экипаж поворачивал за угол, она инстинктивно ухватила Тенби за рукав. И тут же отпустила. – Я и не предполагала, что тут такая опасная дорога.
– Сделайте одолжение, держитесь за меня, – произнес герцог. – Хотя я не подвергну вас опасности, Гарриет. Слово джентльмена!
Подобное поведение любой другой женщины было бы воспринято им как кокетство, не вполне уместное в столь зрелом возрасте. Его бы это раздражило. К тому же у любой другой женщины все слова и действия были бы заранее просчитаны с тем, чтобы подтолкнуть его на ухаживание. В Гарриет не было никакой хитрости. Когда они въехали в Гайд-парк и Тенби увидел, как оживилось ее лицо и с каким интересом она принялась смотреть по сторонам, на него нахлынула нежность к ней. Большинство молодых леди в такие выезды напускают на себя нарочито скучающий вид.
– Кажется, это ваше первое знакомство с парком? – спросил Тенби.
– Ах нет!.. – отозвалась она. – Я уже прогуливалась здесь сегодня утром. Но я действительно впервые нахожусь тут в этот урочный час. Какое красивое зрелище!
Начало сезона и прекрасная погода, казалось, привели в движение весь высший лондонский свет. Лошади, экипажи всех видов, пешеходы забили въездную аллею, кареты ползли со скоростью улиток. Однако в такой день, в пять часов пополудни, никто и не надеялся передвигаться в Гайд-парке быстрее. Все приехали сюда себя показать и на других посмотреть. В первый раз с той минуты, когда герцог Тенби так невежливо опередил Кершоу и пригласил Гарриет на прогулку по Гайд-парку, он задумался над тем, как светское общество может истолковать его появление в парке с леди Уингем, принимая во внимание и то, что приглашение ее на вальс на вчерашнем балу, без всяких сомнений, произвело сенсацию. Свет заключит, что у них начинается роман. Отчего-то эта мысль вызвала у него раздражение.
– Приготовьтесь расточать направо и налево улыбки и беспрестанно восторгаться погодой, – сказал герцог Гарриет. – И не слишком огорчайтесь, когда поймете, что это ужасающе скучное времяпрепровождение.
Гарриет рассмеялась.
– Вы забыли, ваша светлость, что я живу в Бате! – воскликнула она. – Там мы только и делаем, что обсуждаем погоду, так что я настоящая искусница по этой части. Однако можно ли скучать, когда ты сама частица этого праздника? – Подняв затянутую в бледно-желтую перчатку тонкую руку, сияющая, счастливая Гарриет оглянулась вокруг.
Герцог тоже осмотрелся, он хотел увидеть все ее глазами. Большую часть своей жизни Гарриет провела в доме приходского священника в Бате. Потом какое-то время жила вместе с Салливанами в Эбури-Корт, на положении компаньонки леди Клары. Не так давно была замужем за пожилым джентльменом, страдавшим сердечной недостаточностью. Видимо, после его смерти она в течение года соблюдала траур, и лишь недавно он окончился. Посмотрев другими глазами на праздничный выезд экипажей, герцог вынужден был признать, что зрелище и впрямь феерическое. Благодаря своему положению сам он многое принимал как должное.
Теперь уже им не придется поговорить – их обязательно заметят. Они влились в шумный людской поток, и герцог вполне отдавал себе отчет в том, что после его вчерашнего появления на балу у леди Эвинли он неизбежно окажется в центре внимания, и тут уж ничего не поделать. Его друзья и знакомые с одобрением разглядывали Гарриет, приподнимали шляпы, приветствуя ее, и посылали ему лукавые усмешки. Те же, кто был представлен Гарриет на балу и, быть может, даже танцевал с ней, старались подъехать верхом на лошадях, или в экипажах, или в фаэтонах как можно ближе к их экипажу, чтобы засвидетельствовать Гарриет свое почтение. Несколько подруг леди Форбс, как видно, попросили своих спутников приблизиться к экипажу герцога Тенби и поздороваться с Гарриет. И все без исключения пытливо поглядывали на Тенби. Не так-то часто можно было увидеть герцога на променаде в Гайд-парке в компании молодой знатной дамы.
«Интересно, осознает ли Гарриет то, как триумфально она вошла в светское общество? – думал герцог. – И сколь опасны для ее репутации его ухаживания?»
Тенби коснулся полей шляпы, приветствуя Дэна Уилки, графа Биконсвуд, чье ландо поравнялось с их экипажем и поехало было дальше. Но лицо графини вдруг оживилось – у нее были другие намерения.
– Гарриет Поуп?! – вскричала она. – Это и вправду Гарриет или мне только кажется?
– Леди Уингем, Джулия! – поспешил поправить ее муж. – Как поживаете, мадам? Приветствую тебя, Арчи!
– О, добрый день, ваша светлость! – весело обратилась к герцогу графиня. – Извини, Гарриет, что назвала тебя старым именем. Прими мои соболезнования по поводу смерти твоего мужа. Клара сообщила нам о твоей потере и о том, что ты в Лондоне. Мы тебя искали… Подтверди, Дэниел.
– Заглядывали во все уголки и закоулки! – со смехом сказал граф.
– Не говори глупостей! – остановила графиня мужа. – Ты очень элегантна, Гарриет. Как я рада, что мы наконец-то отыскали тебя!
Герцог припомнил, что граф приходится кузеном Фредди Салливану. Наверное, они встречались с Гарриет, когда она была компаньонкой жены Фредди.
Гарриет улыбалась с искренней теплотой.
– Как чудесно, что я встретила вас! – воскликнула она. – Я думала, что в этом городе у меня нет знакомых, и вот такой приятный сюрприз! Но вас не было на балу у леди Эвинли вчера вечером, не правда ли?
Графиня улыбнулась.
– Дело в том, что я не совсем… – начала она и замолчала, бросив лукавый взгляд на мужа. – В этот сезон я не танцую, так ведь, Дэниэл? Это несколько утомительно. Хотя и не очень…
Герцог с улыбкой наблюдал, как покраснел его друг, когда его жена опустила глаза. Он-то сразу заметил, что она готовится подарить своему супругу еще одного наследника. Свободные и тщательно уложенные складки выездного наряда графини Биконсвуд прикрывали заметно округлившийся живот.
– Если ты не возражаешь, Гарриет, я навещу тебя, – сказала графиня. – Когда мы в Лондоне, Дэниэл ведет себя как истый джентльмен – с утра он в клубе или же занят какими-то своими сугубо мужскими делами. Мне же предназначено беречь себя, как подобает женщине в моем положении, и не вставать с постели до полудня. Можешь представить себе что-нибудь более утомительное и более несправедливое по отношению к женщине? Гарриет, где ты остановилась?
Спустя минуту-другую Биконсвуды отъехали, но с герцога было довольно, он не хотел делить Гарриет со всем светом. Как только представилась возможность, он свернул с главной аллеи и направил экипаж на менее оживленные дорожки.
– Вы не лукавили, Гарриет, когда сказали мне, что по части обсуждения погоды опыта вам не занимать, – заметил Тенби. – Погоду вы обсуждали по меньшей мере с восемью разными людьми и ни разу не повторились. Вы приятно проводите время?
– Замечательно! – сказала Гарриет. – Благодарю вас, ваша светлость, что привезли меня сюда.
– Не стоит благодарности, – ответил Тенби. – Вы все равно бы сюда поехали. – Он покосился на нее. – С Кершоу.
– Вы обошлись с ним не слишком любезно, – обронила она.
– Признайтесь, Гарриет, – герцог повернул голову и посмотрел на нее, – вы предпочли бы поехать с ним?
– Не об этом речь, – уклонилась она от ответа.
– Ну почему же? Какой смысл быть герцогом, если нельзя хотя бы изредка получать выгоду от своего титула?
– Но это нелюбезно, – продолжала свое Гарриет.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил он. – Вы предпочли бы поехать кататься с Кершоу?
Гарриет взглянула на своего спутника и покраснела. Герцог с улыбкой смотрел на нее. Догадывается ли она, что внутри у него все запело, когда он увидел этот очаровательный румянец?
– Вчера вечером вы танцевали с леди Филлис Ридер, – сказала Гарриет. – С дочерью графа. Ваша бабушка должна быть довольна.
– Она будет в восторге, – подтвердил герцог. – Но этот танец не доставил мне того удовольствия, какое я получил от нашего с вами вальса, Гарриет.
– Вам бы следовало, ваша светлость, повезти сегодня в парк леди Филлис, а не меня, – сказала она.
– Вы так считаете? – спросил герцог. – Однако, Гарриет, в такой ситуации, когда возможен хотя бы намек на матримониальные намерения, надобно проявлять особую осторожность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26