Да и пацаны из его бригады приставали к девушкам из варьете, давали указания халдеям. Все это мне не понравилось. Мы расстались.
Прошло некоторое время, и как-то на заправке я встретился с братвой Артура, спросил про него. Сказали, что он перебрался в Питер, имел там серьезные дела, но вскоре угодил в зону за вымогательство.
У Лени как-то резко изменилось настроение, он зашагал по кабинету. Видимо, с приезжими у него были серьезные проблемы, что даже вспоминать неприятно.
– И все-таки, как ты сам думаешь, почему они стали приезжать в Москву?
– Мне кажется, они себя исчерпали в своих городах. Как бы там ни было, а провинциальные городки маленькие, у них нет тех возможностей, что в Москве. Это первое. Второе, у многих, с кем я встречался, возникли серьезные проблемы. Дело в том, что подрастала молодежь, а она постепенно вытесняла тех, у кого уже были какие-то прочные позиции. Вот и вынужденно уезжали в Москву в поисках счастья. Но в столице они никакой погоды не делали, в основном пытались найти своих земляков, которые занимались бизнесом, и предлагали им «крыши». Но постепенно зона их интересов стала расширяться, они начали выходить и на московских коммерсантов, пытались отнимать у московской братвы лакомые кусочки. В этом отношении отличилась группировка из Новокузнецка. Мы забили с ними стрелку, встретились на пустыре. Приезжаем. Смотрим: стоит съежившись какойто хмырь, невысокого роста, плохо одет. Мы посмеялись над ним. А он говорит: «Ну что, псы поганые, перестреляю я вас всех!» И дал знак рукой. Тут же подъехала грязная «девятка», стекла тонированные опустились, и мы увидели, что оттуда торчат дула автоматов. Из-за кустов тоже вышли пацаны с автоматами. Мы сразу поняли, что имеем дело с беспредельщиками, отморозками, как мы их называли. Не лезть же под пули! Мы повернулись и ушли, матеря их.
Это была банда Лабоцкого, говорили, что ее всю повязали. Вот тогда, по-моему, когда в криминальный бизнес пришла братва из других городов, когда пришли звери (зверь – кавказец, жарг.) и чехи (чех – чеченец, жарг.), наши стрелки превратились в серьезные разборки. Вот тогда мы решали вопросы с помощью силы.
– Я понимаю, у них появились претензии на передел сфер влияния, а решить этот вопрос мирно не было возможности. Поэтому вы стали вооружаться? Как вам это удалось?
– Да, и старались вооружаться за счет клиентов, коммерсантов. Приходим к клиенту и говорим: «У тебя возникли, проблемы, на тебя „наехала“ такая-то группировка. Давай деньги на войну». Коммерсант выкладывает деньги. Покупаем стволы, обычно у военных, со складов, или же ездили специально в Тулу. Говорят, там все можно купить. И стали возить с собой уже автоматы, пистолеты, гранаты. Чуть позже появились и взрывные устройства.
– У вас вроде и мода на оружие была?
Леня улыбнулся:
– Точняк. Была мода на стволы, были и заморочки с ними. Вначале по бедности в моду вошли «ПМ» – пистолет Макарова – и «ТТ», все китайского производства. Но потом, со временем, когда мы немножко разбогатели, стали покупать импортный товар. Модой было и посостязаться, у кого волына (волына – пистолет, жарг.) покруче. Например, мне тогда привезли «смит-и-вессон», пять тысяч долларов стоил. У многих серьезных авторитетов чем ствол круче и дороже, тем, значит, престижней. Я не раз слышал от братвы, как руоповцы, омоновцы подкладывают серьезному авторитету какой-нибудь наган 1913 года выпуска, а он им и говорит: «Что вы мне такую помойку подложили? Могли бы и пошикарней что-нибудь найти. Я с такой ерундой не езжу».
– Да, – согласно кивнул я, – было такое, когда опера по бедности подкладывали в основном всякое старье. Кстати, потом экспертиза не признавала их ни как боеприпасы, ни как боевое оружие.
– С ментами, с операми всякое, конечно, бывает, – сказал Леня. – Руоповцы, собровцы активно действуют. Они когда появились, то моментально братву вычислили, засняли. Привезут, скажем, к себе на Шаболовку, сфотографируют, пальчики прокатают, побеседуют, запишут в трубу (труба – телекамера, жарг.) и отпустят – до следующего раза, то есть гуляй, парень, пока не попадешься. Много они нам проблем устроили. Но мы с пониманием относились к ним. Такая у них работа. Поэтому мы вели себя на задержании обычно вполне спокойно. Хотя, конечно, бывали случаи, когда, как говорится, бычарились. И тогда руоповцы и собровцы действовали по жесткому режиму. Знаете, у нас среди братвы такой анекдот про них ходит. Собрались как-то два авторитета и вор в законе посидеть, поговорить за бутылочкой. Один авторитет спрашивает другого: «Какая твоя мечта?» Тот говорит: «Какая мечта? Хочу, чтобы коттедж был в ближнем Подмосковье, вилла за границей, шестисотый „мерседес“ и много-много девчонок». Первый говорит: «А я хочу два коттеджа в Подмосковье, две виллы в Испании, два „мерседеса“ и девчонок в два раза больше». А вор в законе говорит: «Хочу, чтобы коттедж был в Подмосковье, чтобы было много-много в нем СОБРа, ОМОНа, РУОПа, чтобы автомат к уху прижали и спросили: „Это Садовая, 13?“ А я бы им отвечал: „Это Садовая, 14“. Вот и анекдот я вам про нас рассказал…»
Глава вторая
АТРИБУТИКА БРАТВЫ
КАК ЖЕ ИХ ТЕПЕРЬ НАЗЫВАТЬ?
Итак, криминал у истоков бизнеса или бизнес с криминальными корнями. В итоге – зарождение братвы, или, более официально, организованной преступности с ее нравами, понятиями, влиянием в обществе и сферами влияния. Она в центре внимания президента, премьер-министра, министра внутренних дел, руководителей спецслужб и прочих граждан страны, и все с ней борются. Но парадокс в том, что в российском уголовном законодательстве такого понятия не существует.
Разумеется, специальные статьи УК РФ приближены к регулированию этого процесса. Статья 208 Уголовного кодекса говорит об организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем; статья 210 – об организации преступного сообщества и участии в нем; наконец, статья 209 квалифицирует понятие «бандитизм», то есть создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а также руководство этой группой и участие в ней.
До середины 80-х годов государство отрицало существование организованной преступности и оповещало о ежегодном снижении статистики уголовной преступности. Население страны тем самым вводилось в заблуждение, а преступные формирования назывались бандами. Но в 80-х годах такое название практически устарело, да и сами представители группировок, повязанные друг с другом криминальными связями, никогда не называли себя бандитами. Общаясь с ними, я часто слышал, как они говорили о себе:
– Мы не бандиты.
– А кто же вы? – удивленно спрашивал я.
– Мы – структура. В конце концов – мафия. Но только не бандиты.
А своих противников они тем не менее всегда называли бандитами. Прямо как в известной в свое время игре в «шпионы и разведчики». Иностранные государства – шпионы, а мы – разведчики. Так что понятие «банда» практически в нашей стране, как ни странно, не прижилось.
В 80-90-х годах правоохранительные органы придумали ряд других названий для людей, причисляемых к организованной преступности. Прежде всего, ОПГ – организованные преступные группировки, преступные сообщества, структуры. Сейчас уже трудно назвать, сколько их у нас в Москве действует. Дело в том, что согласно уголовному законодательству объединение двух или трех человек, скажем, во дворе с целью совершения какого-либо преступления тоже смело можно отнести к бандитам или к преступному сообществу. Хотя, конечно, до ведущих авторитетов и мощных группировок им еще очень далеко.
Спорно и утверждение термина «преступная». Его можно применять, во-первых, только в случае, когда уже вынесен приговор суда по конкретному делу. Во-вторых, существующие группировки, или структуры, как они подчас себя называют, давно уже отошли от таких традиционных видов промысла, как грабежи, разборки, захват заложников. Сферой их интересов практически являются экономические вопросы, легальные, а иногда и нелегальные виды бизнеса, и кроме того, большое внимание они уделяют политике. Поэтому не совсем верно употреблять по отношению к ним понятие «преступный».
Группировки и сообщества в Москве тем не менее существуют и действуют. В своей обиходной речи их представители чаще всего называют друг друга братвой. Отсюда и распространенные слова «браток», «брат», «братишка».
К слову сказать, в нашей стране, где в последнее время такую популярность обрела криминальная тематика, думается, многие заметили, как в нашем языке укореняются многие словечки братвы. А в речи официальных деятелей начиная с Госдумы и кончая помощниками президента и министрами правительства нередко слышится уголовно-жаргонный акцент: «разборка», «наезд», «общак», «нужно делиться» и так далее.
В основном группировки носят название района, города, откуда родом их лидеры или откуда набирается их костяк. За очень редким исключением группировки носят имя своего лидера. Например, такие, как малышевская, кемаринская из Санкт-Петербурга, группировка Мансура, группировка Ларионовых, группировка Лабоцкого.
СТРУКТУРА
Авторы литературы об организованной преступности считают, что структура состоит из четырех-пяти банд, в банде – две-три группы, в группе – два – пять звеньев, в звене – две – пять бригад, в бригаде – пять или десять человек. Но на самом деле разделения как такового в группировках не существует. Реально имеют место бригады и звенья. В каждой бригаде от пяти до десяти, а иногда и пятнадцати человек. Звенья – это маленькая группа из пяти человек. У каждой бригады или звена своя определенная специализация. Поэтому в зависимости от назначения у группировки своя группа разведки, контрразведки, боевиков, группа людей, отвечающих за технику, за машины, свои казначеи, которые собирают дань с подшефных коммерческих структур. В особую группу выделяются киллеры.
КИЛЛЕРЫ И «ЧИСТИЛЬЩИКИ»
Группировки, живущие по принципу «нам чужого не нужно, а свое не отдадим», стараются избегать силового решения спорных вопросов. Но когда возникает тупиковая ситуация, прибегают к услугам киллеров. Они выполняют приказ или заказ ликвидировать тот или иной объект. Киллеры в группировке могут быть штатными и наряду с остальными членами бригады заниматься обычными для них делами. Но когда старшие велят кого-либо убрать, вынуждены выполнить приказ, иначе разделят судьбу своей жертвы. А за старание киллерам полагается дополнительное поощрение: денежные премии, автомобиль, радиотелефон, поездка на отдых за границу.
Жертвами киллеров могут стать те члены группировки, которые попадают в «список приговоренных» из-за нарушения дисциплины или какого-либо проступка: заурядного предательства, обвинений в «крысятничестве» (воровстве) из общака, посягательства на власть старших (или в расколе) и прочее.
Киллеры чаще всего убирают конкурентов из других группировок. Но если между ними складываются враждебные отношения, то ликвидация поручается обычным боевикам, которые становятся на время киллерами. Когда же группировка, которую «заказывают», нейтральная или дружественная, но в силу сложившихся обстоятельств с ней надо «разобраться» (например, забрать ее коммерческую долю), то ликвидацию лучше и безопаснее поручить киллерам по вызову (нештатным).
Приглашенных киллеров называют «чистильщиками», и они обычно бывают из других городов, не имеют связей с криминальным миром. Таких киллеров как ненужных свидетелей сразу убирают. Когда в средствах массовой информации сообщают об убийстве крупного авторитета или коммерсанта, то зачастую вечером того же дня обнаруживают либо труп неизвестного, либо какого-нибудь боевика. По-моему, подобные совпадения не случайны.
«Чистильщиков» вызывают, когда надо наказать в основном неугодных бригадиров, строптивых боевиков, рвущихся к власти, метящих в авторитеты. В некоторых группировках даже заранее отслеживается ее внутренний климат на предмет выявления потенциальных соперников. Расправляются и с провинившимся, который вызывает у старших группировки какие-то сомнения. Например, болтливость Романа Н. не нравилась авторитетам, потому что он мог бы «расколоться» у ментов. Кроме того, боевик был уличен и в воровстве денег из общака. Однажды ничего не подозревающего Романа Н. двое членов группировки пригласили в лес пострелять из стволов. Когда они приехали к заранее выбранному месту, его подвели к вырытой яме-могиле. Неожиданно подошел «чистильщик» и выстрелил в висок Роману, а «коллеги» закопали его труп.
Приезд «чистильщика» может выполнять и профилактическую роль, например, для устрашения или поднятия дисциплины в группировке. Подозрительность – характерная черта для многих лидеров. Так вот один из авторитетов бригады заподозрил бригадиров в заговоре против него и поспешно вызвал «чистильщика», которого уже раньше в группировке знали. Присутствие прикомандированного «чистильщика» внесло нервозность и напряженность в бригаду. Спустя некоторое время «заговор» был мирно устранен.
Киллеры, как вообще любой боевик, живут и «работают» не больше пяти лет. Если к этому времени они не успевают выйти из дела, то их ждет смерть либо отсидка на зоне.
Никакой специальной школы подготовки киллеров не существует – это всего лишь легенды. Вероятнее всего, что они проходят своего рода «краткосрочные курсы» по повышению квалификации, прежде всего по огневой подготовке. На длительное обучение нет ни времени, ни смысла.
БОЕВИКИ
Большую часть группировки составляют боевики. В основном это бывшие спортсмены, занимавшиеся в какой-либо секции; уличная шпана; чаще бывшие уголовники, отсидевшие небольшие сроки за кражу, мошенничество, угоны машин. Сегодня в группировки хлынула новая волна из бывших работников правоохранительных органов, различных спецслужб, военнослужащих. В последнее время серьезным влиянием пользуются группировки бывших афганцев, которые вылились, по существу, в движение.
Возраст боевиков не превышает тридцати лет, хотя есть и ветераны, которым под сорок, то есть кадровые, прошедшие школу профессиональных «ломщиков» и «кидал». Особенно много молодежи в измайловской, кунцевской, люберецкой группировках.
Для боевика из другого города считается удачей получить небольшой штатный оклад при группировке, жить на съемной квартире, обычно по два-три человека. Когда боевик более-менее набирает силу и у него появляются какиелибо заслуги, то ему иногда позволяется жить в квартире с подругой, которую он либо вызывает из своего города, либо находит уже в Москве. Многие живут с проститутками, часто снимают их в ночных клубах.
В группировках из бывших спортсменов, как правило, проповедуется спортивный образ жизни, здоровый дух, то есть категорически запрещено употребление спиртного, наркотиков. Многие из боевиков закодированы, зашиты. Если кто-то уличается в их использовании, его жестоко наказывают.
В специально отведенные дни так называемого спортивного режима боевики оттягиваются в спортзалах, занимаясь с железками. В последнее время стали популярны снаряды «Кеттлер». Очень распространена у боевиков игра в футбол. Часто выезжают в тир пострелять.
В группировке царит строжайшая дисциплина и беспрекословное подчинение старшим и авторитетам.
Рабочий день боевика в группировке ненормированный. Он может длиться и несколько часов, а подчас и целые сутки, скажем во время слежки за объектом.
Жизненные интересы боевиков не отличаются разнообразием. Они стремятся как можно больше нажиться, заполучить материальных благ или подняться на ступеньку выше в криминальной иерархии – стать авторитетом. Часто, приезжая в отпуск к себе домой, они расписывают своим сверстникам красивую московскую жизнь, свои посещения ночных клубов и снятие проституток. Земляки в провинциальном захолустье, естественно, проникаются к ним завистью. Когда боевики погибают, то часто туда же в провинцию отправляется кадровик, который из числа их же друзей набирает новых рекрутов для группировки.
В Москве и в ближайшем Подмосковье есть свои кладбища для боевиков, от которых избавляются. Например, трасса Рижского шоссе, где пустынно и безлюдно, мало машин и поэтому не составляет особого труда замести следы и закопать труп в лесу или на обочине. В летний период большой популярностью пользуется Клязьминское водохранилище, где также много укромных мест и труп с привязанным к нему тяжелым предметом можно беспрепятственно опустить на его дно.
Вместе с тем я не согласен с теми авторами, которые рядовых боевиков называют «одноразовыми», имея в виду, что жизнь у них коротка и их чаще всего бросают. Наоборот, когда боевик оказывается в беде: арестовывают, задерживают или он попадает в больницу, то лидеры группировки проявляют к нему повышенное внимание.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Записки бандитского адвоката'
1 2 3 4 5
Прошло некоторое время, и как-то на заправке я встретился с братвой Артура, спросил про него. Сказали, что он перебрался в Питер, имел там серьезные дела, но вскоре угодил в зону за вымогательство.
У Лени как-то резко изменилось настроение, он зашагал по кабинету. Видимо, с приезжими у него были серьезные проблемы, что даже вспоминать неприятно.
– И все-таки, как ты сам думаешь, почему они стали приезжать в Москву?
– Мне кажется, они себя исчерпали в своих городах. Как бы там ни было, а провинциальные городки маленькие, у них нет тех возможностей, что в Москве. Это первое. Второе, у многих, с кем я встречался, возникли серьезные проблемы. Дело в том, что подрастала молодежь, а она постепенно вытесняла тех, у кого уже были какие-то прочные позиции. Вот и вынужденно уезжали в Москву в поисках счастья. Но в столице они никакой погоды не делали, в основном пытались найти своих земляков, которые занимались бизнесом, и предлагали им «крыши». Но постепенно зона их интересов стала расширяться, они начали выходить и на московских коммерсантов, пытались отнимать у московской братвы лакомые кусочки. В этом отношении отличилась группировка из Новокузнецка. Мы забили с ними стрелку, встретились на пустыре. Приезжаем. Смотрим: стоит съежившись какойто хмырь, невысокого роста, плохо одет. Мы посмеялись над ним. А он говорит: «Ну что, псы поганые, перестреляю я вас всех!» И дал знак рукой. Тут же подъехала грязная «девятка», стекла тонированные опустились, и мы увидели, что оттуда торчат дула автоматов. Из-за кустов тоже вышли пацаны с автоматами. Мы сразу поняли, что имеем дело с беспредельщиками, отморозками, как мы их называли. Не лезть же под пули! Мы повернулись и ушли, матеря их.
Это была банда Лабоцкого, говорили, что ее всю повязали. Вот тогда, по-моему, когда в криминальный бизнес пришла братва из других городов, когда пришли звери (зверь – кавказец, жарг.) и чехи (чех – чеченец, жарг.), наши стрелки превратились в серьезные разборки. Вот тогда мы решали вопросы с помощью силы.
– Я понимаю, у них появились претензии на передел сфер влияния, а решить этот вопрос мирно не было возможности. Поэтому вы стали вооружаться? Как вам это удалось?
– Да, и старались вооружаться за счет клиентов, коммерсантов. Приходим к клиенту и говорим: «У тебя возникли, проблемы, на тебя „наехала“ такая-то группировка. Давай деньги на войну». Коммерсант выкладывает деньги. Покупаем стволы, обычно у военных, со складов, или же ездили специально в Тулу. Говорят, там все можно купить. И стали возить с собой уже автоматы, пистолеты, гранаты. Чуть позже появились и взрывные устройства.
– У вас вроде и мода на оружие была?
Леня улыбнулся:
– Точняк. Была мода на стволы, были и заморочки с ними. Вначале по бедности в моду вошли «ПМ» – пистолет Макарова – и «ТТ», все китайского производства. Но потом, со временем, когда мы немножко разбогатели, стали покупать импортный товар. Модой было и посостязаться, у кого волына (волына – пистолет, жарг.) покруче. Например, мне тогда привезли «смит-и-вессон», пять тысяч долларов стоил. У многих серьезных авторитетов чем ствол круче и дороже, тем, значит, престижней. Я не раз слышал от братвы, как руоповцы, омоновцы подкладывают серьезному авторитету какой-нибудь наган 1913 года выпуска, а он им и говорит: «Что вы мне такую помойку подложили? Могли бы и пошикарней что-нибудь найти. Я с такой ерундой не езжу».
– Да, – согласно кивнул я, – было такое, когда опера по бедности подкладывали в основном всякое старье. Кстати, потом экспертиза не признавала их ни как боеприпасы, ни как боевое оружие.
– С ментами, с операми всякое, конечно, бывает, – сказал Леня. – Руоповцы, собровцы активно действуют. Они когда появились, то моментально братву вычислили, засняли. Привезут, скажем, к себе на Шаболовку, сфотографируют, пальчики прокатают, побеседуют, запишут в трубу (труба – телекамера, жарг.) и отпустят – до следующего раза, то есть гуляй, парень, пока не попадешься. Много они нам проблем устроили. Но мы с пониманием относились к ним. Такая у них работа. Поэтому мы вели себя на задержании обычно вполне спокойно. Хотя, конечно, бывали случаи, когда, как говорится, бычарились. И тогда руоповцы и собровцы действовали по жесткому режиму. Знаете, у нас среди братвы такой анекдот про них ходит. Собрались как-то два авторитета и вор в законе посидеть, поговорить за бутылочкой. Один авторитет спрашивает другого: «Какая твоя мечта?» Тот говорит: «Какая мечта? Хочу, чтобы коттедж был в ближнем Подмосковье, вилла за границей, шестисотый „мерседес“ и много-много девчонок». Первый говорит: «А я хочу два коттеджа в Подмосковье, две виллы в Испании, два „мерседеса“ и девчонок в два раза больше». А вор в законе говорит: «Хочу, чтобы коттедж был в Подмосковье, чтобы было много-много в нем СОБРа, ОМОНа, РУОПа, чтобы автомат к уху прижали и спросили: „Это Садовая, 13?“ А я бы им отвечал: „Это Садовая, 14“. Вот и анекдот я вам про нас рассказал…»
Глава вторая
АТРИБУТИКА БРАТВЫ
КАК ЖЕ ИХ ТЕПЕРЬ НАЗЫВАТЬ?
Итак, криминал у истоков бизнеса или бизнес с криминальными корнями. В итоге – зарождение братвы, или, более официально, организованной преступности с ее нравами, понятиями, влиянием в обществе и сферами влияния. Она в центре внимания президента, премьер-министра, министра внутренних дел, руководителей спецслужб и прочих граждан страны, и все с ней борются. Но парадокс в том, что в российском уголовном законодательстве такого понятия не существует.
Разумеется, специальные статьи УК РФ приближены к регулированию этого процесса. Статья 208 Уголовного кодекса говорит об организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем; статья 210 – об организации преступного сообщества и участии в нем; наконец, статья 209 квалифицирует понятие «бандитизм», то есть создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а также руководство этой группой и участие в ней.
До середины 80-х годов государство отрицало существование организованной преступности и оповещало о ежегодном снижении статистики уголовной преступности. Население страны тем самым вводилось в заблуждение, а преступные формирования назывались бандами. Но в 80-х годах такое название практически устарело, да и сами представители группировок, повязанные друг с другом криминальными связями, никогда не называли себя бандитами. Общаясь с ними, я часто слышал, как они говорили о себе:
– Мы не бандиты.
– А кто же вы? – удивленно спрашивал я.
– Мы – структура. В конце концов – мафия. Но только не бандиты.
А своих противников они тем не менее всегда называли бандитами. Прямо как в известной в свое время игре в «шпионы и разведчики». Иностранные государства – шпионы, а мы – разведчики. Так что понятие «банда» практически в нашей стране, как ни странно, не прижилось.
В 80-90-х годах правоохранительные органы придумали ряд других названий для людей, причисляемых к организованной преступности. Прежде всего, ОПГ – организованные преступные группировки, преступные сообщества, структуры. Сейчас уже трудно назвать, сколько их у нас в Москве действует. Дело в том, что согласно уголовному законодательству объединение двух или трех человек, скажем, во дворе с целью совершения какого-либо преступления тоже смело можно отнести к бандитам или к преступному сообществу. Хотя, конечно, до ведущих авторитетов и мощных группировок им еще очень далеко.
Спорно и утверждение термина «преступная». Его можно применять, во-первых, только в случае, когда уже вынесен приговор суда по конкретному делу. Во-вторых, существующие группировки, или структуры, как они подчас себя называют, давно уже отошли от таких традиционных видов промысла, как грабежи, разборки, захват заложников. Сферой их интересов практически являются экономические вопросы, легальные, а иногда и нелегальные виды бизнеса, и кроме того, большое внимание они уделяют политике. Поэтому не совсем верно употреблять по отношению к ним понятие «преступный».
Группировки и сообщества в Москве тем не менее существуют и действуют. В своей обиходной речи их представители чаще всего называют друг друга братвой. Отсюда и распространенные слова «браток», «брат», «братишка».
К слову сказать, в нашей стране, где в последнее время такую популярность обрела криминальная тематика, думается, многие заметили, как в нашем языке укореняются многие словечки братвы. А в речи официальных деятелей начиная с Госдумы и кончая помощниками президента и министрами правительства нередко слышится уголовно-жаргонный акцент: «разборка», «наезд», «общак», «нужно делиться» и так далее.
В основном группировки носят название района, города, откуда родом их лидеры или откуда набирается их костяк. За очень редким исключением группировки носят имя своего лидера. Например, такие, как малышевская, кемаринская из Санкт-Петербурга, группировка Мансура, группировка Ларионовых, группировка Лабоцкого.
СТРУКТУРА
Авторы литературы об организованной преступности считают, что структура состоит из четырех-пяти банд, в банде – две-три группы, в группе – два – пять звеньев, в звене – две – пять бригад, в бригаде – пять или десять человек. Но на самом деле разделения как такового в группировках не существует. Реально имеют место бригады и звенья. В каждой бригаде от пяти до десяти, а иногда и пятнадцати человек. Звенья – это маленькая группа из пяти человек. У каждой бригады или звена своя определенная специализация. Поэтому в зависимости от назначения у группировки своя группа разведки, контрразведки, боевиков, группа людей, отвечающих за технику, за машины, свои казначеи, которые собирают дань с подшефных коммерческих структур. В особую группу выделяются киллеры.
КИЛЛЕРЫ И «ЧИСТИЛЬЩИКИ»
Группировки, живущие по принципу «нам чужого не нужно, а свое не отдадим», стараются избегать силового решения спорных вопросов. Но когда возникает тупиковая ситуация, прибегают к услугам киллеров. Они выполняют приказ или заказ ликвидировать тот или иной объект. Киллеры в группировке могут быть штатными и наряду с остальными членами бригады заниматься обычными для них делами. Но когда старшие велят кого-либо убрать, вынуждены выполнить приказ, иначе разделят судьбу своей жертвы. А за старание киллерам полагается дополнительное поощрение: денежные премии, автомобиль, радиотелефон, поездка на отдых за границу.
Жертвами киллеров могут стать те члены группировки, которые попадают в «список приговоренных» из-за нарушения дисциплины или какого-либо проступка: заурядного предательства, обвинений в «крысятничестве» (воровстве) из общака, посягательства на власть старших (или в расколе) и прочее.
Киллеры чаще всего убирают конкурентов из других группировок. Но если между ними складываются враждебные отношения, то ликвидация поручается обычным боевикам, которые становятся на время киллерами. Когда же группировка, которую «заказывают», нейтральная или дружественная, но в силу сложившихся обстоятельств с ней надо «разобраться» (например, забрать ее коммерческую долю), то ликвидацию лучше и безопаснее поручить киллерам по вызову (нештатным).
Приглашенных киллеров называют «чистильщиками», и они обычно бывают из других городов, не имеют связей с криминальным миром. Таких киллеров как ненужных свидетелей сразу убирают. Когда в средствах массовой информации сообщают об убийстве крупного авторитета или коммерсанта, то зачастую вечером того же дня обнаруживают либо труп неизвестного, либо какого-нибудь боевика. По-моему, подобные совпадения не случайны.
«Чистильщиков» вызывают, когда надо наказать в основном неугодных бригадиров, строптивых боевиков, рвущихся к власти, метящих в авторитеты. В некоторых группировках даже заранее отслеживается ее внутренний климат на предмет выявления потенциальных соперников. Расправляются и с провинившимся, который вызывает у старших группировки какие-то сомнения. Например, болтливость Романа Н. не нравилась авторитетам, потому что он мог бы «расколоться» у ментов. Кроме того, боевик был уличен и в воровстве денег из общака. Однажды ничего не подозревающего Романа Н. двое членов группировки пригласили в лес пострелять из стволов. Когда они приехали к заранее выбранному месту, его подвели к вырытой яме-могиле. Неожиданно подошел «чистильщик» и выстрелил в висок Роману, а «коллеги» закопали его труп.
Приезд «чистильщика» может выполнять и профилактическую роль, например, для устрашения или поднятия дисциплины в группировке. Подозрительность – характерная черта для многих лидеров. Так вот один из авторитетов бригады заподозрил бригадиров в заговоре против него и поспешно вызвал «чистильщика», которого уже раньше в группировке знали. Присутствие прикомандированного «чистильщика» внесло нервозность и напряженность в бригаду. Спустя некоторое время «заговор» был мирно устранен.
Киллеры, как вообще любой боевик, живут и «работают» не больше пяти лет. Если к этому времени они не успевают выйти из дела, то их ждет смерть либо отсидка на зоне.
Никакой специальной школы подготовки киллеров не существует – это всего лишь легенды. Вероятнее всего, что они проходят своего рода «краткосрочные курсы» по повышению квалификации, прежде всего по огневой подготовке. На длительное обучение нет ни времени, ни смысла.
БОЕВИКИ
Большую часть группировки составляют боевики. В основном это бывшие спортсмены, занимавшиеся в какой-либо секции; уличная шпана; чаще бывшие уголовники, отсидевшие небольшие сроки за кражу, мошенничество, угоны машин. Сегодня в группировки хлынула новая волна из бывших работников правоохранительных органов, различных спецслужб, военнослужащих. В последнее время серьезным влиянием пользуются группировки бывших афганцев, которые вылились, по существу, в движение.
Возраст боевиков не превышает тридцати лет, хотя есть и ветераны, которым под сорок, то есть кадровые, прошедшие школу профессиональных «ломщиков» и «кидал». Особенно много молодежи в измайловской, кунцевской, люберецкой группировках.
Для боевика из другого города считается удачей получить небольшой штатный оклад при группировке, жить на съемной квартире, обычно по два-три человека. Когда боевик более-менее набирает силу и у него появляются какиелибо заслуги, то ему иногда позволяется жить в квартире с подругой, которую он либо вызывает из своего города, либо находит уже в Москве. Многие живут с проститутками, часто снимают их в ночных клубах.
В группировках из бывших спортсменов, как правило, проповедуется спортивный образ жизни, здоровый дух, то есть категорически запрещено употребление спиртного, наркотиков. Многие из боевиков закодированы, зашиты. Если кто-то уличается в их использовании, его жестоко наказывают.
В специально отведенные дни так называемого спортивного режима боевики оттягиваются в спортзалах, занимаясь с железками. В последнее время стали популярны снаряды «Кеттлер». Очень распространена у боевиков игра в футбол. Часто выезжают в тир пострелять.
В группировке царит строжайшая дисциплина и беспрекословное подчинение старшим и авторитетам.
Рабочий день боевика в группировке ненормированный. Он может длиться и несколько часов, а подчас и целые сутки, скажем во время слежки за объектом.
Жизненные интересы боевиков не отличаются разнообразием. Они стремятся как можно больше нажиться, заполучить материальных благ или подняться на ступеньку выше в криминальной иерархии – стать авторитетом. Часто, приезжая в отпуск к себе домой, они расписывают своим сверстникам красивую московскую жизнь, свои посещения ночных клубов и снятие проституток. Земляки в провинциальном захолустье, естественно, проникаются к ним завистью. Когда боевики погибают, то часто туда же в провинцию отправляется кадровик, который из числа их же друзей набирает новых рекрутов для группировки.
В Москве и в ближайшем Подмосковье есть свои кладбища для боевиков, от которых избавляются. Например, трасса Рижского шоссе, где пустынно и безлюдно, мало машин и поэтому не составляет особого труда замести следы и закопать труп в лесу или на обочине. В летний период большой популярностью пользуется Клязьминское водохранилище, где также много укромных мест и труп с привязанным к нему тяжелым предметом можно беспрепятственно опустить на его дно.
Вместе с тем я не согласен с теми авторами, которые рядовых боевиков называют «одноразовыми», имея в виду, что жизнь у них коротка и их чаще всего бросают. Наоборот, когда боевик оказывается в беде: арестовывают, задерживают или он попадает в больницу, то лидеры группировки проявляют к нему повышенное внимание.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Записки бандитского адвоката'
1 2 3 4 5