Эрл Стенли Гарднер
Поющая девушка


Эрл Стенли ГАРДНЕР
ПОЮЩАЯ ДЕВУШКА



1

Джордж Анклитас оценивающе посмотрел на Элен Робб, точно также, как фермер оглядывает выставленный на продажу скот.
– Черные чулки, – велел он.
Элен кивнула.
– Длинные черные чулки, – повторил Джордж, сопровождая свои слова жестом, охватывающим и бедра.
– Леотард [трико акробата или танцовщика], – вставил Хитрец Маркус.
– Неважно, как они называются, – продолжал Джордж. – Я хочу, чтобы она надела те черные и блестящие, которые прекрасно облегают всю фигуру.
– Да, это он, – кивнул Хитрец. – Леотард.
– И юбочку, – давал указания Джордж, не сводя глаз с Элен. – Дюймов на шесть выше колена. Небольшой белый передник. Ты сама знаешь, который я имею в виду: размером с носовой платок, обшитый по краям кружевом.
– Сегодня – решающая ночь? – уточнил Хитрец.
– Да, сегодня мы с ним разделаемся, – кивнул Джордж.
– До конца?
– Зачем останавливаться на середине?
– Ты ему понравилась, – снова повернулся Джордж к Элен. – Он не сводит с тебя глаз, когда ты появляешься в своем наряде для выступлений. После каждого номера будешь хватать поднос и отправляться в зал. Обходи стол таким образом, чтобы он имел возможность тебя разглядывать, отвлекай его внимание, кроме тех случаев, когда я тебе просигнализирую.
– Запомни сигнал, – заговорил Хитрец. – Джордж проведет рукой по волосам, словно пытаясь их пригладить.
Джордж поднял ухоженную руку с маникюром к черным вьющимся волосам и продемонстрировал условный жест.
– Когда заметишь сигнал, – объяснил Хитрец, – ты должна сразу же идти к столику, однако, подходить сзади клиента. Уясни это. Если у него две пары или три карты одного достоинства, ты спрашиваешь: «Вы хотите сигарету, мистер Эллис?». Не забудь, слово «вы» означает, что у него три карты одного достоинства или меньше. Если ты просто объявишь: «Сигары, сигареты», это означает полный дом [три карты одного достоинства и две другого, например три дамы и две десятки (покер)], а если ты дважды повторишь «Сигары, сигареты» это означает полный дом, где карты достоинством выше валета. Если произнесешь эту фразу один раз, то карты у него ниже валетов – например, три десятки и еще пара чего-нибудь.
– А если у него флеш [пять карт одной масти (покер)] или четыре карты одного достоинства, ты меняешь порядок и... – начал было Джордж.
– Нет, – кратко ответила Элен Робб, в первый раз открыв рот.
Оба мужчины недоуменно уставились на нее.
– Я не пойду на подобное, Джордж. Я спою и покажу ножку, как требуется, но не стану помогать вам обманывать Хелмана Эллиса или кого-то еще.
– Черта с два! – взорвался Джордж. – Не забывай, что ты здесь работаешь! Я – хозяин этого заведения. Делай, что я тебе приказываю. Что случилось? Влюбилась в него? – Джордж немного помолчал, а потом добавил менее грубым тоном: – От тебя это потребуется только, если я подам сигнал. Не думаю, что до него дойдет, Элен. Простофиля и так уже наш. Но ты ему понравилась. Он любит тебя разглядывать. Это одна из причин, почему он здесь появляется. Мы его ублажали последнее время: он чуть-чуть проигрывал, потом мы давали ему выиграть, он опять чуть-чуть проигрывал. Мы изучили его манеру игры. Однако, сегодня вечером планируется участие еще двух человек, что несколько осложнит игру.
– Я не пойду на подобное, – повторила Элен Робб.
– Да будь я проклят! – воскликнул Хитрец.
Джордж отодвинул стул и встал. Его лицо исказила злость. Он глубоко вдохнул воздух и внезапно улыбнулся.
– Хорошо, милая, – сказал он. – Одевайся. Не хочешь – не надо. Просто споешь. Забудь о сигналах. Не станем никого обманывать. Сыграем по честному, не так ли, Хитрец?
Маркуса несколько смутила такая резкая перемена в хозяине.
– Ну... – пролепетал он. – Да, наверное... Конечно, если ты так хочешь, Джордж. Мы и так его обыграем.
– Несомненно, – подтвердил Анклитас. – Забудь о том, что мы говорили, Элен. Иди одевайся. Помни про черные чулки.
Элен Робб вышла из комнаты. Хитрец Маркус наблюдал за покачиванием ее бедер, пока зеленые занавески в дальнем конце не опустились на место и девушка не скрылась из виду.
– Неплохой экстерьер, – заметил Джордж. – Но только для клиентов. Приманка для сосунков.
– Что, черт побери, ты задумал? – взорвался Хитрец. – Мне казалось, что ты поставишь ее на место. Или она будет выполнять то, что ей приказывают, или пусть пеняет на себя.
– Тогда пришлось бы выбрать второй вариант, – ответил Анклитас, качая головой. – Своевольная дамочка.
– Ну и что? – не понял Маркус. – Кто хозяин этого заведения?
– А вот что. Предположим, мы заставляем Элен сделать то, что нам требуется, выуживаем сегодня вечером пять штук у Хелмана Эллиса, а потом эта дамочка отправляется к жене Эллиса и сообщает ей, что мы мухлевали. Ты подумал, что произойдет в таком случае?
– Продолжай, – попросил Хитрец.
– Как только Элен Робб отказалась, с ней покончено – решил я для себя, – сообщил Джордж Анклитас. – Но зачем работать грубо? Если я от кого-то избавляюсь, я все делаю по-умному.
– Что ты планируешь? – поинтересовался Хитрец.
– Подставить ее, – сообщил Джордж с потемневшим лицом. – Подстроим все так, словно она что-то украла, а потом выставим ее вон. Скажем, что если она еще когда-либо появится в этих местах, то окажется за решеткой. Дам ей денег на билет до Аризоны и предупрежу, что если она не покинет пределы штата в течении двадцати четырех часов, я подам на нее в суд. Она слишком много знает. Нам необходимо ее дискредитировать. Помнишь ту красотку, которую мы подставили? Она все еще сидит.
– Ты считаешь, что нам удастся надуть Эллиса без сигналов? – с сомнением в голосе спросил Хитрец.
– Конечно, – ответил Джордж. – У нас ведь и раньше такое проходило, не так ли?
Хитрец кивнул кивнул.
– Не волнуйся, – попытался успокоить его Джордж.
– Я не волнуюсь. Я просто хочу быть уверенным.
– В нашем деле это означает волнение, – заметил Джордж.

2

Делла Стрит, доверенная секретарша Перри Мейсона, остановилась в дверном проеме в конце прохода между личным кабинетом адвоката и приемной. В уголках ее рта играла улыбка.
Наконец, Мейсон почувствовал, что секретарша стоит неподвижно, и поднял голову от тома, который читал.
– Ты всегда говоришь, что не любишь дела, в которые вовлечены фигуры, – лукаво заметила Делла Стрит.
– Ты права, – с серьезным видом ответил Мейсон. – Я предпочитаю разбираться с драматическими ситуациями, где есть шанс изучить человеческие натуры. Я не хочу заниматься геометрией перед присяжными, чертить что-то на доске, складывать и вычитать, умножать и делить.
– А теперь нам придется включиться в дело, в которое вовлечена фигура, причем неплохая, должна заметить. Она ждет в приемной, – сообщила Делла Стрит.
Мейсон покачал головой.
– Мы и так загружены по горло, Делла. Ты же знаешь, что я терпеть не могу рутинные процессы. Я...
Что-то в поведении секретарши заставило мозг Мейсона отреагировать, хотя и с некоторым опозданием.
– Ч_т_о_ там вовлечено в дело? – уточнил адвокат.
– Прекрасная фигура.
Мейсон отодвинул от себя книгу.
– Одушевленная?
– Очень даже живая, – засмеялась Делла Стрит.
– Ты хочешь сказать, что она двигается? – улыбнулся Мейсон.
– Ну, – задумчиво произнесла секретарша, – она колышется.
– Плавно?
– Обольстительно.
– Возраст?
– Двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть.
– А тело?
– Великолепное.
– Имя?
– Элен Робб. В прошлом фотомодель, теперь певица в ночном клубе, совмещающая выступления с продажей сигар и сигарет.
– Приглашай ее, – попросил Мейсон.
– Она произведет на тебя впечатление, – предупредила Делла Стрит. Одета соответствующим образом.
– Как и большинство женщин, направляющихся в какую-то контору, заметил Мейсон.
– В данном случае ты увидишь не тот наряд, что ожидаешь, – сообщила Делла Стрит.
Мейсон приложил пальцы левой руки к запястью правой и сосчитал пульс, поглядывая на часы.
– Сто двадцать восемь, – объявил он. – Учащенное дыхание. Ты еще долго собираешься держать меня в напряжении, Делла? Ты меня уже заинтриговала в достаточной степени. Так чего мы ждем?
– Какой там у тебя пульс? – переспросила секретарша.
– Сто двадцать восемь ударов в минуту.
– Если ровно через пять секунд он не поднимется до ста восьмидесяти, ты можешь снижать мое жалованье.
Делла Стрит исчезла и практически сразу же вернулась с Элен Робб.
Мейсон вопросительно посмотрел на решительную молодую женщину в длинном клетчатом пальто.
– Мисс Робб, мистер Мейсон, – представила Делла Стрит, а потом добавила, обращаясь к Элен: – Снимите, пожалуйста, пальто и покажите мистеру Мейсону то, что показывали мне.
Элен Робб распахнула пальто, а руки Деллы Стрит за воротник стянули его с плеч посетительницы.
Экстравагантная Элен робб стояла в центре комнаты нисколько не смущаясь. На ней остались облегающий свитер, юбка, недоходившая шести дюймов до колен и черный леотард. Вокруг талии был круглой формы передник, размером с носовой платок, украшенный по бокам тонким кружевом.
У Мейсона невольно округлились глаза.
– Мисс Робб выиграла конкурс красоты, где она выступала в купальнике, – сообщила Делла Стрит. – В качестве приза она получила поездку в Голливуд, кинопробу и, в результате, определенную долю известности.
– Кинопробу? – переспросил Мейсон.
Элен Робб улыбнулась и объяснила:
– Как часть рекламной компании. Я больше ничего не слышала от киношников. Иногда мне кажется, что в камеру даже не заправляли пленку.
– И путешествие в Калифорнию?
– Оно состоялось. Правда, мне пришлось ждать, пока в каком-нибудь самолете не окажется свободного места. Однако, путешествие оказалось замечательным. – Девушка помолчала несколько секунд, а потом уныло добавила: – Пока длилось.
– А когда оно закончилось? – поинтересовался адвокат.
– Примерно шесть месяцев назад.
– Чем вы занимались с тех пор?
– Разными вещами.
– Последнее время она работала продавщицей сигарет и исполнительницей новых песен в ночном клубе в Ровене, – сообщила Делла Стрит.
– Ровена... – нахмурился Мейсон. – Небольшой городок, где...
– Указом городских властей санкционированы азартные игры, если они не противоречат законам штата, – добавила Делла Стрит. – Населения и территории едва хватает, чтобы получить статус города. Муниципальные расходы покрываются благодаря игорным заведения и штрафам, взыскиваемым с неосторожных туристов, пытающихся преодолеть восемнадцать кварталов быстрее, чем позволяют установленные ограничения в скорости.
– Полиция состоит из одного человека, – продолжила с улыбкой Элен Робб. – Если он находится в восточном конце города, он считает за правило оштрафовать хотя бы одного человека, направляющегося на запад. В это время в восточном направлении можно мчаться на полной скорости. С другой стороны, если представитель городской службы правопорядка находится в западной части города, то собирающимся на восток лучше не превышать скорость черепахи. В противном случае они определенно лишаться какой-то суммы или получат вызов в суд.
– Насколько я понял, этот полицейский абсолютно беспристрастен, пришел к выводу Мейсон.
– Абсолютно, – подтвердила посетительница. – Он останавливает одного водителя, когда двигается с запада на восток, и одного – когда с востока на запад. Больше сложно успеть на местности, ограниченной восемнадцатью кварталами.
– Как я вижу, вы обладаете чувством юмора, – заметил Мейсон. – Делла устроила великолепную презентацию главной героини. Теперь, как мне кажется, вам пора сесть и рассказать, что вас беспокоит.
Элен Робб легким шагом пересекла кабинет, опустилась в огромное кожаное кресло, предназначенное для клиентов, положила ногу на ногу и улыбнулась Мейсону.
– Я привыкла работать на публику, – сообщила посетительница. – Меня так часто рассматривает большое количество людей, что, думаю, я не постеснялась бы искупаться в огромном аквариуме на углу Седьмой стрит и Бродвея. Но, тем не менее, я страшно рассержена и возмущена, мистер Мейсон.
– Почему же вы страшно рассержены и возмущены?
– Пять месяцев назад я устроилась на работу к Джорджу Анклитасу, начала Элен Робб. – Ему принадлежит небольшой ночной клуб в Ровене. В задней части имеется комната, где вполне легально играют в азартные игры.
– И ваша трудовая деятельность там прекратилась?
– Да, вчера вечером, причем внезапно.
– Что произошло?
– Джордж и его правая рука и приятель Хитрец Маркус...
– Хитрец? – переспросил Мейсон.
– Его настоящее имя – Уилтон Винслоу Маркус, однако, все зовут его Хитрецом.
– Продолжайте, – попросил Мейсон.
Адвокат обратил внимание, что Делла Стрит стенографирует каждое слово, произносимое в кабинете.
– Они хотели, чтобы я пошла на мошенничество, – заявила Элен Робб. Они требовали, чтобы я подглядывала, какие карты у одного из клиентов, которого они решили обжулить, и сигнализировала им.
– Вы согласились?
– Нет.
– И что случилось?
– Мне надо было предвидеть, какая реакция последует. Джордж опасен. У него ужасный характер, он пришел в ярость, услышав мой отказ. Затем внезапно он глубоко вздохнул и лучезарно улыбнулся, как он умеет, сказал, что все в порядке, они справятся и без меня.
– Справились?
– Не знаю, я при этом уже не присутствовала.
– Что произошло – с вами, я имею в виду? – решил выяснить Мейсон.
– Джордж сообщил мне, что кассирша заболела и поэтому ушла домой. И мне велели сесть за кассу и не исполнять несколько моих номеров. Ну, оказалась недостача в размере ста двадцати долларов.
– Пока вы сидели за кассой?
– Да.
– На самом деле недостача или...
– На самом деле. Касса не сходилась.
– Так что случилось с наличкой?
– Если честно, мистер Мейсон, я не знаю. Я думаю, Джордж проявил ловкость рук, когда вместе со мной пересчитывал наличные перед тем, как мне сесть на место кассира. Джордж умеет очень быстро действовать, хитро работает руками. Он умеет сдавать с низу колоды, подсунуть плохую карту. И его практически невозможно в этом уличить. Я уверена, что, когда Джордж пересчитывал деньги в кассе, он у меня под носом увел несколько купюр. Я знаю только, что, когда я собралась сдавать кассу, там оказалась недостача в размере ста двадцати долларов.
– Кто ее обнаружил?
– Я.
– И что вы сделали?
– Немедленно сообщила ему. То есть я попросила одну из официанток поставить его в известность. Он в тот момент играл в карты.
– И в результате?
– Он меня уволил. Я должна была получить зарплату – сто долларов. Он вручил мне сорок, заявив, что этого достаточно, чтобы уехать из города. А если я в течение двадцати четырех часов не покину пределы штата, он добьется ордера на мой арест. Он назвал меня воровкой и...
– В чьем-нибудь присутствии? – перебил Мейсон.
– Да, его могли слышать несколько человек. Он и не пытался снизить голос.
– Вы знаете чьи-нибудь фамилии?
– Например, Сейди Брадфорд.
– Кто она такая?
– Одна из девушек, которые выполняют различную работу. Иногда дежурит в туалете, иногда берет на себя обязанности гардеробщицы, иногда регистрирует постояльцев в мотеле.
– В мотеле? – удивился Мейсон.
– Да. Джорджу и Хитрецу принадлежат в городе целых два квартала. Мотель, казино, пруд с форелью, ночной клуб, бар, казино. У них есть как современные здания, так и старые строения. Ночной клуб, например, переделали из амбара. Джордж модернизировал его, добавил кое-какие пристройки, однако, постарался сохранить атмосферу давно ушедших дней. Кстати, клуб известен, как «Большой амбар».
– Сейди Брадфорд слышала, как он называл вас воровкой? – уточнил Мейсон.
– Да.
– Она согласится выступать свидетельницей?
– Не знаю. Тут, скорее всего, на кон поставлен ее кусок хлеба.
– Что произошло после того, как он назвал вас воровкой и велел выехать за пределы штата?
– Я хотела пойти к своему шкафчику, чтобы переодеться, однако Джордж заявил, что все, находящееся в нем –
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21