Пулемет замолк на миг, затем разразился новой очередью.
По комнате пронесся лиловый отссвет оранжевого пламени. Казалось, что
стена прыгнула и осела. Оглушительная взрывная волна выбила стекла из окон
с одной стороны здания. В воздухе повисла пыль от штукатурки.
Продолговатое отверстие, из которого плевался смертью пулемет,
превратилось в груду обломков.
В горьком пороховом дыму и в раздражающей извесковой пыли люди
закашлялись.
- Ну, уж это его достало, - сказал один из людей, выкатываясь из
укрытия, и кинулся к этой груде обломков, держа ружье наготове.
Из обломков торчала нога. Курился дымок.
Подошли остальные. Балки и стойки оттащили в сторону. Показалось
изувеченное тело.
Из черной дыры показалось оранжевое пламя, донеслось слабое
потрескивание начинающегося пожара.
На изувеченном трупе были остатки противогаза. Торс был изуродован
взрывом. В теле засели осколки пулемета. Но черты лица можно было
распознать.
Сумасшедший ученый Альберт Кром нашел свою судьбу.
Прибежали люди с противопожарным оборудованием. Пламя быстро
потушили. Обломки убрали. Люди вползли в крохотную комнатку, где ученый
приготовил себе убежище.
Она была обшита сталью, оборудована столами для работы и для еды и
койкой. Еще в комнате были телефон и трансформатор, провода из которого
тянулись к какому-то устройству в коробке откуда слышался странный гудящий
звук.
- Не трогайте это, пока не прибудет команда минеров. Они разберутся,
не адская ли это машина. Давайте пока уберемся отсюда.
Сержант, который отдал этот приказ, начал выталкивать людей из
комнаты.
В это время внутри коробки с проводами вспыхнул красный свет.
- Лучше отсоединить эти провода, - предложил кто-то.
Сержант кивнул, шагнул вперед, нашел место контакта и приготовился
выдернуть один из проводов.
- Осторожно, не замкни их!
Из прохода выползал Сид Родни. Сержант уже тянул за провода. Они
Выскочили, соприкоснулись. Внутри коробки что-то вспыхнуло, загудело,
оттуда вырвалось пламя и тут же погасло, оставив плотный белый дым.
- Ты замкнул эту штуку. Второй провод, наверное, был заземлением, и
кнопка...
Но Сид Родни не слушал.
Когда прозвучало предупреждение, его взгляд случайно задержался на
клетке с белыми крысами. Они метались по клетке в панической истерике.
Внезапно они застыли на месте, простояли так долю секунды, как будто
фарфоровые фигурки, затем сжались в ничто.
Сид Родни вскрикнул.
Люди обернулись к нему, проследили за его указующим перстом и увидели
пустую клетку.
- Что такое? - спросил один из детектовов.
Лицо Сида Родни побелело, глаза выкатились.
- Крысы!
- Они сбежали. Кто-то их выпустил, или взрывом выбило дверцу, -
сказал полицейский. - Не беспокойся о них.
- Нет, нет. Я сам видел, как они растаяли в воздухе и исчезли. Они
просто растворились.
Полицейский фыркнул.
- Не беспокойся о крысах, - сказал он. - Надо заняться делом. Надо
выяснить, что здесь творится, и найти Дэнжерфильда.
Он отвернулся.
Сид Родни подошел к клетке. Он схватился за проволочную сетку. Она
была так холодна, что почти незаметная влага на кончиках его пальцев
пристала к ней.
Он отдернул руку, и кусочек кожи с кончика пальца остался на сетке.
Он заметил в клетке миску с водой. Вода была покрыта корочкой льда.
Он снова потрогал проволочную сетку. На этот раз она была уже не такой
холодной.
В мисочке с водой таял лед.
Но белых крыс больше не стало. Они исчезли, пропали, сгинули без
следа.
Сид Родни осмотрел клетку. Дверь была плотно закрыта, защелка на
месте. Не было никакой лазейки, из которой могли бы улизнуть крысы. Они
были в клетке, потом внезапно растворились в воздухе.
Кто-то потрогала его за плечо.
- Что там, Сид?
Сиду Родни пришлось облизнуть сухие губы, прежде чем он осмелился
доверять своему голосу.
- Послушай, Руби, ты когда-нибудь слышала об абсолютном нуле?
Она взглянула на него, удивленно нахмурившись, глаза потемнели от
сочувствия.
- Сид, ты уверен, что с тобой все в порядке?
- Да, да! Я говорю о научных вещах. Ты слышала когда-нибудь об
абсолютном нуле?
Она кивнула.
- Да, конечно. Я помню, мы это проходили в школе. Это точка, в
которой абсолютно нет температуры. Минус двести семьдесят три градуса по
стоградусной шкале, так? Кажется, когда-то я запомнила об этом уйму всего.
Но какое это имеет отношение к тому, что здесь происходит?
- Прямое, сказал Сид Родни. - Послушай-ка:
Дэнжерфильд исчезает. Он находится в комнате. Из комнаты нет выхода.
И все же он исчезает на наших глазах - вернее, наших ушах. Его часы
остановились. Чернила в его ручке замерзли. Его одежда осталась на месте.
Итак, запомним это.
Следом идут белые крысы. Я действительно смотрю на них, когда они
перестают двигаться, уменьшаются в размере и исчезают, как будто их и не
было никогда.
Ты сама можешь видеть, что на воде еще лед. Ты видишь, что сделала
сетка с моими пальцами. Конечно, это случилось так быстро, что все это не
успело хорошенько промерзнуть... но я подумал, что мы видели демонстрацию
абсолютного нуля. И если это так, то слава богу, что этот проклятый
преступник мертв!
Девушка посмотрела на него, моргнула, посмотрела в сторону, затем
опять на него.
- Сид, - сказала она, - ты говоришь чепуху. С тобой что-то не в
порядке. Ты переутомился.
- Ничего подобного! Просто потому, что этого никогда не делали, ты
думаешь, что это невозможно. Допустим, двадцать лет назад тебя привели бы
в эту комнату и показали современное радио. Ты бы поклялась, что это
шарлатанство, потому что этого не может быть. Но дело в том, что твой
разум был подготовлен к радио и его возможностям. Ты принимала это
постепенно, пока оно не стало частью твоей повседневной жизни.
Теперь рассмотрим это с научной точки зрения.
Мы знаем, что тепло - это просто результат внутреннего молекулярного
движения. Чем больше тепла, тем больше движение. Поэтому чем больше тепла,
тем больше объем. Например, кусок раскаленного металла занимает больше
места, чем кусок остывшего металла. Тепло расширяет. Холод сжимает.
Итак, как только ученые выяснили это, они пытались установить, что
такое абсолютный нуль. Это состояние, в котором прекращается всякое
молекулярное движение. Но что же происходит с материей при такой
температуре?
Мы твердо знаем, что молекулы состоят из атомов, а атомы из
электронов, и что количество твердого вещества в любом данном объеме
материи будет почти незаметно, если собрать его вместе. Только движение
атомов, электронов и молекул создает видимость вещественности.
Итак, стоит нам только остановить это движение, как материя полностью
исчезнет в привычном для нас облике.
Девушка слушала с интересом, но не смогла понять все, что говорил
Родни.
- Но когда тело начнет уменьшаться, оно будет само производить тепло,
- возразила она. - Если газ ввести в меньший объем, он станет теплее.
Температура быстро поднимется. Я помню, как мне объясняли работу
холодильника...
- Конечно, - нетерпеливо прервал Сид. - Это элементарно. И никому
пока не удавалось достичь абсолютного нуля. Но вдруг кому-то удалось? И не
забывай вся живая материя состоит из клеток.
Ведь этот чеорвек не заставлял исчезать неодушевленную материю.
Видимо, он выработал какой-то метод, может быть, с помощью радиоволн или
другого эфирного колебания, который позволяет растворять в воздухе
специально подготовленные тела, оставляя после этого очень низкую
температуру.
Возможно, в самой жизненной силе есть что-то такое, что реагирует на
этот луч и уничтожает жизнь, температуру, материю. Подумай, что это
значит!
Она вздохнула и покачала головой.
- Извини, Сид, но я просто не могу тебя понять. Дэнжерфильда
где-нибудь найдут. Может, в той комнате был тайный выход. Если здесь
нашлись два, в той комнате должны быть другие. Работа тебя переутомила.
Пойди домой и поспи чуть-чуть, пожалуйста.
Он угрюмо покачал головой.
- Я знаю, что вышел на верный след.
Она отодвинулась от него.
- Послушайся моего совета, Сид. Мне надо передать литобработчику по
телефону репортаж, и еще написать несколько слезливых статей. Газета даст
дополнительное место этому делу. Думаю, здесь больше ничего не будет.
Сид Родни смотрел, как она уходит.
Он пожал плечами и перевел взгляд на пустую клетку.
Его челюсть была выпячена вперед, губы сжаты в твердую прямую линию.

Капитан Гардер лежал на больничной койке, его усталое лицо вытянулось
и поседело. Кожа казалась странно молочной, глаза покраснели. Но
неукротимый дух по-прежнему поддерживал его.
Сид Родни сидел в ногах кровати и курил сигарету.
К левому уху капитана Гардера была пристегнута телефонная трубка.
Линия была прямо соединена с правлением. Он передавал своим людям
подробные приказы.
В перерывах он говорил со сыщиком.
Трубка затрещала металлическими шумами. Капитан Гардер прервал
разговор, выслушал сообщение и хмыкнул.
Он повернулся к Сиду Родни.
- Они буквально ободрали ту комнату, где мы нашли пустую одежду, -
сказал он. - Там нет ни малейшего следа выхода. Только твердая сталь,
покрытая асбестом, прямо на бетоне. Явно место для экспериментов.... О
Господи, как замерзло мое плечо!
Да, что то еще.
Телефонная трубка опять пробурчала сообщение.
Глаза капитана Гардера едва не выскочили из орбит.
- Что? - закричал он.
Трубка продолжала бурчать.
- Ничего там не трогайте. Сделайте фотографии. Снимите отпечатки
пальцев. Посмотрите, не остановились ли часы, и если остановились, то
сообщите в котором часу.
Он вздохнул, отвернулся от микрофона и посмотрел на Сида Родни с
чем-то похожим на панику во взгляде.
- Нашли одежду Артура Соломана, Банкира!
Сид Родни нахмурился.
- Одежду?
Полицейский вздохнул и слабо кивнул.
- Да, одежду.
- Где?
- За рулем машины Соломана. Машину занесло на тротуар. Одежда так
сидит, как будто в ней кто-то был и исчез, растворился в воздухе. Ботинки
зашнурованы. Одна нога, вернее, один пустой ботинок, находится на педали
тормоза. Рукава пиджака свесились на руль. Воротник повязан галстуком...
То же самое, что в случае с Дэнжерфильдом.
Машину обнаружил полисмен и доложил. Команда, которая занимается
делом Дэнжерфильда, сразу же выехала...
Трубка снова забормотала, и он умолк.
Он выслушал, нахмурился и хмыкнул.
- О" кей, проведите доскональный осмотр, - сказал он и опять
повернулся к Сиду Родни.
- Часы остановились и пошли, только когда полицейский достал их из
кармана пустого костюма и при этом слегка встряхнул их. Стрелки показывали
точно тринадцать минут одиннадцатого.
- Это было, - заметил Родни, - больше, чем через два часа после
смерти Альберта Крома и после исчезновения белых крыс.
Капитан Гардер помотал головой по подушкам.
- Дались вам эти крысы, Родни. Вы просто создаете сенсацию, которая
до смерти перепугает публику. Она и без того постоянно в панике. Я бы
иначе взглянул на это, если бы чувствовал, что в этом что-то есть.
Родни кивнул и встал с кровати.
- Лано, капитан, когда мне сказали, что вы по-прежнему курируете
дело, я решил забежать к вам и рассказать, чтобы вы были в курсе. Но я
говорю вам, я своими глазами видел, как эти крысы исчезли.
Капитан ухмыльнулся.
- Я сам такое видел в цирке. Я видел, как одна женщина исчезла, а
другую перепилили надвое. Я даже видел розовых слонов в ногах кровати, но
это было давно.
Сид Родни улыбнулся в ответ, похлрпал капитана по ноге под
безукоризненно больничной белой простыней.
- Подумай о здоровье, старик, и не давай этому делу отбивать у тебя
сон. Ты потерял кровь, и сон тебе нужен. Где нашли одежду банкира?
- На углу Семьдесят первой и Бойл Стрит.
- Они ее там оставили?
- Пока да. Я прослежу, чтобы машину проверили на отпечатки пальцев от
капота до бака с горючим. А потом парни встанут в цепь и прочешут улицу.
Мы ничего не упустим, чтобы отыскать улики.
Если хочешь заехать туда, там Сельби за старшего. Скажи ему, что я
распорядился держать тебя в курсе всех новостей. А если ты найдешь что-то
еще, скажешь мне, ладно?
- Конечно, кэп. Обязательно.
- О'кей. Пока.
И капитан Гардер прерывисто вздохнул.
Сид Родни быстро прошел по коридору больницы, сел в машину и сразу
поехал на Семьдесят первую.
На месте происшествия полицейские в форме оттесняли толпу зевак.
Сид показал удостоверение, прошел сквозь кордон, нашел
детектива-сержанта Сельби и узнал все новости.
- Мы дождались, когда Соломан вернется домой. Он пришел, и жена
сказала ему, что мы пытались связаться с ним. Он подошел к телефону,
очевидно, чтобы позвонить в управление, и телефон зазвонил как раз в тот
момент, когда он потянулся к трубке.
Он поздоровался и затем с сомнением сказал "да". Его жена слышала
только это, а потом вышла в другую комнату. После этого она слышала, как
Соломан повесил трубку, пошел в прихожую и оделся.
Он ни слова ей не сказал о том, куда собирается. Просто вышел, сел в
машину и уехал. Она подумала, что он едет в управление.
Сид закурил.
- Выяснили, кто ему звонил?
- Ни малейшего указания.
- Он был возбужден?
- Его жена подумала, что его что-то взбесило. Он хлопнул дверью,
когда выходил.
- Он был в этой одежде?
- Да.
Сид Родни кивнул.
- Похоже, еще лдин случай из той же серии. Спасибо, Сельби. Увидимся.
- Не теряй головы, - сказал полицейский детектив.
Сид Родни отправился в дом Артура Соломана.
Там уже были газетные репортеры, фотографы и детективы. Миссис
Соломан смотрела на всех в трансе, на вопросы отвечала механически и
позировала фотографам.
Она была высохшей маленькой женщиной с усталыми глазами. В ней была
заметна та покорность, которая появляется у тех, чей дух был полностью
сокрушен постоянным подавлением со стороны супруга-властелина.
Сид Родни задавал рутинные вопросы и получал рутинные ответы. Он
проводил расследование по всем правилам, но его снедало смутное
беспокойство. Казалось, что через границу его сознания пробивается
какая-то мысль, ускользающая как сон, важная, как назначенная, но забытая
встреча.
Сид Родни отошел чуть в сторону и попытался не обращать внимания на
бубнящие голоса и фотофспышки.
Пока что лишь несколько человек могли оценить полное значение одежды
на сиденье водителя.
Зазвонил телефон, звонки звучали с неповторяющейся настойчивостью
механического безразличия. Наконец кто-то ответил. Из беспорядочного
движения показался манящий палец.
- Родни, это тебя.
В недоумении Родни приложил трубку к уху. Ему хотелось о чем-то
подумать, что-то сделать, и немедленно. Но мысль ускользала от него.
Звонок был просто раздражающим фоктором, который не дает как следует
сконцентрироваться и получить искомый ответ.
- Алло! - бросил он, не скрывая раздражения.
На линии оказалась Руби Орман, и при первом же звуке ее голоса Сид
Родни обратился во внимание.
Он внезапно понял, что же его беспокоило.
Руби должна была присутствовать в доме Соломана, сочиняя
сентиментальный вздор об оставшихся без отца детишек и пораженной горем
вдове, которая пытается держаться, сохраняя надежду несмотря ни на что.
- Что случилось, Руби?
Ее слова вылетали быстро, как из пулемета.
- Слушай, Сид, и внимательно, я думаю, что это важно. Я не поехала к
Соломану, потому напала, кажется, на горячий след. Я хочу, чтобы ты мне
кое-что объяснил, это может быть ужасно важно. Что общего порошок,
рассыпанный в волосах, может иметь с исчезновением, таким, которое ты имел
в виду?
Сид Родни хмыкнул, демонстрируя раздражение.
- Чего ты хочешь, Руби - разыграть меня?
- Нет, нет. Скажи мне. Это вопрос жизни и смерти.
- Я не знаю, Руби. А что такое?
- Я случайно заметила, что у Соломана в волосах был какой-то порошок.
Понадобилось лишь легкое движение запястья, чтобы сбросить его туда. В то
время я не обратила на это внимания. Это было похоже на сигаретный пепел,
но я заметила, что порошок раздражал его, и он все время почесывал голову.
Ты это заметил?
1 2 3 4 5 6