– Я не собираюсь обсуждать этот вопрос с вами, – холодно отрезал Ранделл. – Решение принял Белый дом.
– Вы неплохо поинтриговали за моей спиной, пока я строил звездолет! – бушевал Де Витт.
– Гленн, успокойтесь, – мягко сказал Ранделл. – Никто не собирается отрицать ваши заслуги, но вы должны понимать и всю сложность политической ситуации! Русские так и трещат на весь мир, что мы создали на Гассенди военную базу. Мы, естественно, отрицаем это. Но представьте, какой поднимется шум, если со временем выяснится, что мы не только тайно построили звездолет и послали его к Альтаиру, но и поставили во главе экспедиции полковника ВВС, пусть и в отставке. Да нас тогда все, кому не лень, будут обвинять в милитаризме! Нет, Де Витт, на это мы пойти не можем. Вам предлагается пост заместителя Кристенсена.
– Я понял, вы там в Белом доме все просто струсили, – зло процедил Де Витт, не сводя колючих глаз с Кристенсена. – Я предлагаю вам ключ к Галактике, к невиданному процветанию нашей державы… А вы отказываетесь от него из-за своих грязных и мелочных политических расчетов! Но ничего… Крис, не радуйтесь раньше времени. Не знаю уж, как медики допустили вас к полету, но поверьте моему слову – вы умрете, не долетев до Альтаира. Вы уже насквозь прогнили, несмотря на бравую внешность.
– Посмотрим, – хладнокровно ответил Кристенсен.
…И вот теперь на подлокотниках лежали дрожащие руки Кристенсена, обтянутые полупрозрачной кожей, под которой резко выделялись набухшие вены. Руки глубокого старика…
– Да, Боб, мы все-таки сделали это, – повторил он. – Надеюсь, хоть теперь прекратятся ночные кошмары, которые мучили всех в гиперпространстве. Я так устал от них…
Файрли кивнул. Три месяца они пробыли в наглухо закрытом мешке – без звезд, без космической пыли и даже без пустоты.
Их окружало ничто, в котором абсолютно ничего не происходило, не чувствовалось даже малейших признаков движения корабля.
Поначалу филолог изнывал от скуки. Книги вызывали у него отвращение, а помочь техническому составу, состоящему из пятнадцати опытных космонавтов, он просто не мог. Остальные члены экспедиции, в которую, кроме начальника и его заместителя, также входили Рааб, Томасон, Винстед, а также геолог Хэджулин и врач Райхер, были заняты делом и желания поболтать не проявляли. Файрли не оставалось ничего другого, как выполнить свое заветное желание еще со студенческих лет, а именно – выспаться всласть.
И тогда его стали посещать сны. Он видел галактические просторы, освещенные гирляндами незнакомых созвездий, армады звездолетов, вспышки атомных взрывов… Файрли находился на огневой палубе одного из ванрианских крейсеров и управлял огромной лучевой пушкой. Навстречу им мчался корабль противника. С расстояния около миллиона миль он начал стрелять…
Подобные же сны, больше похожие на галлюцинации, мучили и остальных членов экипажа. Райхер объяснял это просто – мол, люди наслышаны о войне между двумя суперрасами, и по приближению к Альтаиру нервы начинают играть с ними злую шутку.
Это звучало правдоподобно, но иногда ночью Файрли казалось, что кто-то тихо входит в его мозг и бесцеремонно хозяйничает там, перелистывая день за днем всю его жизнь.
– Я тоже устал от этих кошмаров, – признался он, с сочувствием глядя на Кристенсена. – Однако сейчас, в обычном пространстве, все вошло в норму… О, корабль начинает торможение!
Действительно, палуба под ногами слегка задрожала, навалилась перегрузка.
Лицо старика сразу же осунулось.
– Я знаю, что посадка ожидается не такой жестокой, как взлет…, но, может быть, вам лучше вернуться в каюту? – тихо спросил Файрли.
– Нет, – ответил хрипло старик, не отрывая глаз от Рина.
– Позвольте мне хотя бы позвать доктора Райхера? Он говорил, что ваше сердце…
– Нет, хватит уколов, – упрямо пробурчал командир корабля. – Хочу видеть все своими глазами. Второй раз это может мне неудасться…
Планета стремительно приближалась. Теперь на экране можно было разглядеть детали ее рельефа. Океаны занимали большую часть поверхности, а суша была морщинистой, как высохшая кожа, с многочисленными горными хребтами, похожими на затупившиеся зубы, с обширными пустынями и редкими зелеными пятнами лесов.
Надсадно загудели двигатели, и Файрли уселся в одно из кресел, ощущая мягкую тяжесть нарастающей перегрузки. Дышать стало труднее, но это было лишь цветочками по сравнению с адским стартом, от которого у него осталось довольно смутное, но очень неприятное впечатление.
Внизу проплыл океан, сверкающий в лучах невидимого солнца. Вскоре корабль оказался на ночной стороне. Он уже перешел на орбитальную траекторию, и потому в углу экрана вновь появилось звездное небо. Его быстро пересекли две луны, окрасив верхние слои облаков в пурпурные тона. Внизу смутно виднелись обширные лесные массивы и горные цепи с вершинами, украшенными снежными шапками.
Через несколько минут корабль вновь вышел на солнечную сторону и стал быстро снижаться. Облака поредели: теперь вполне можно было разглядеть города, сети дорог, аэродромы, морские порты…
Но ничего этого не было.
Те же степи, пустыни, невысокие старые горы, редкие зеленые пятна лесов и рощ. И никаких признаков человеческого присутствия. Не было даже развалин древних городов.
Файрли изумленно взглянул на Кристенсена и увидел в его глазах свет надежды.
Потом вновь настала ночь. Две луны бросали на поверхность планеты кровавые отблески, делая ее еще более безжизненной.
«А может, это на самом деле к лучшему? – внезапно подумал Файрли. – Тогда удастся забыть все страхи, отбросить все проблемы. Де Витт вернется с пустыми руками, без сверхоружия, и Земля не превратится в такой же вымерший, безжизненный мир!»
И все же Файрли чувствовал, что очень хочет найти здесь людей. Нет, ему не нужен был оркестр, толпы народа, приветственно размахивающие руками, и лозунги типа «Привет братьям по разуму из Солнечной системы!». Нет, хотелось просто увидеть человеческое лицо, заглянуть в глаза своего собрата, пожать чью-нибудь крепкую руку.
"А ведь Де Витт тоже сейчас смотрит, не отрываясь, на Рин, – подумал Файрли. – И наверняка проклинает небо. Все его амбициозные надежды утонули в толстом слое трехсотвековой пыли.
И слава богу".
Внизу проплывала огромная долина – темная, суровая, лишь изредка искрящаяся зеркалами озер, отражавшими свет лун.
Внезапно Кристенсен издал сдавленный крик, и тут же Файрли увидел впереди яркую точку света… Нет, точки света. Они быстро промелькнули, но осталось ощущение, что это были огни большого города.
– Вы видели? – тихим сдавленным голосом спросил Кристенсен.
– Да.
– Это город?…
– Не знаю… – Файрли хотелось как-то успокоить старика, и он добавил:
– Скорее всего нет. Больше похоже на извержение вулкана или на отблеск лунного света на горных ледниках.
Но Кристенсен только покачал головой. Вид у него был очень озабоченный.
– Де Витт теперь не успокоится, пока не исследует это место.
Хотя вряд ли его так просто найти…
Корабль в очередной раз пересек линию терминатора и помчался навстречу солнцу.
Внезапно на равнине появился огромный черный шрам шириной в несколько километров, а невдалеке – развалины титанического города. Рядом простиралась гряда холмов, за которыми вдаль уходил обширный лесной массив.
Здесь они и приземлились.
Несколько часов прошло в томительном ожидании, пока делали все необходимые пробы воздуха. Было очевидно, что ванриане не зря выбрали для колонизации Землю – вероятно, она напоминала Рин по многим физическим параметрам, в частности по составу атмосферы. Но минули тысячелетия, многое могло измениться. То же касалось и микрофлоры. На всякий случай экспедиция была снабжена полными комплектами тяжелых и легких скафандров, а также дыхательными масками, но все надеялись, что удастся обойтись без них.
Экипаж собрался на обзорной палубе, люди молча смотрели на простиравшийся до горизонта пейзаж. Был полдень, золотистое солнце ослепительно сияло в небе цвета красной меди, по которому плыли редкие розовые облака. Ветер гнал волны по бурой траве; они докатывались до сверкающей, словно черное стекло, поверхности «шрама», опаленного адским огнем, и гасли.
«Очень похоже на полдень где-нибудь в Канзасе», – подумал Файрли. Но все было немного иным. Степь напоминала густые вьющиеся волосы бурого и темно-зеленого цвета. Редкие кустарники имели непривычную форму перевернутого конуса с толстым основанием ствола и тончайшей вязью густой кроны. Изредка в небе проплывали белые птицы с пышными радужными плюмажами. Нет, это не Канзас и не Земля.
Кристенсен посмотрел на членов экипажа сияющими глазами:
– Поздравляю вас, господа, с посадкой на Рин. Этот день войдет в историю человечества. Во время подготовки к экспедиции мы тщательно проработали план действий, и теперь…
– …и теперь надо его менять, – неожиданно прервал его Де Витт. Он подошел к сидящему в кресле-каталке Кристенсену, засунув руки в карманы и недобро улыбаясь.
– Менять? Это еще почему?
– Да хотя бы потому, что вы не в состоянии выполнять обязанности руководителя экспедиции. Надо быть честным, Крис, в этот ответственный момент и забыть о личных амбициях. Мы же все видим, как плохо вы себя чувствуете. У вас сердце ни к черту, и Райхер подтвердит, что вам не по силам большие психологические и тем более физические нагрузки. Я считаю, что настала пора выбрать нового главу экспедиции.
– Чепуха! – Кристенсен вскочил на ноги и сложил руки на груди, показывая, что он не так слаб, как казалось со стороны. – Я плохо перенес полет, это верно, но теперь мы твердо стоим на земле, и я в том числе. Я быстро сумею восстановить прежнюю форму, можете не сомневаться.
Де Витт смерил его презрительным взглядом и вдруг усмехнулся.
– Ладно, Я подожду. Кстати, вы видели огни на равнине?
– Да. Но они не обязательно имели искусственное происхождение.
– Ах, вот как? Ну конечно, это был вулкан или огни святого Витта. По крайней мере, вам так удобнее, Крис! Если бы планета оказалась пустынной, как Сахара, то вы смогли бы со спокойной совестью забраться в свою постель и проспать там до самого взлета. Увы, мы нашли следы жизни.
– Жизни? Вы считаете это следом жизни? А по-моему, здесь кто-то славно прошелся огнем, а может быть, и мечом.
Де Витт спокойно взглянул на черную оплавленную реку, за которой вдали виднелись груды развалин, и пожал плечами.
– Возможно, такое же оружие разрушило и Гассенди, – сказал он. – Я встречал там подобные оплавленные пятна. Надо провести подробный анализ образцов, и тогда все станет ясно.
– При чем здесь образцы? – воскликнул Кристенсен. – Здесь некогда был город…, или космопорт. И все это превратилось в гигантский незаживающий шрам. Прошло столько веков, а там не растет ни единой травинки. Вас это не пугает, Гленн?
– Да, пугает, когда я представляю такое сверхоружие в чужих руках. Потому-то я и хочу найти его первым, – жестко ответил Де Витт. – Вы мечтатель, Крис. Думаете, если вы – пацифист, то и войны на Земле больше не будет? Будет! И выиграет тот, кто нанесет первый и самый сильный удар.
– Да, в этом есть здравый смысл, – согласился Кристенсен. – Наверное, такие же здравомыслящие люди некогда превратили цветущий Рин в то, что мы видим. Ладно, не будем об этом… Главное сейчас – город. Сверху он похож на древние развалины, но, быть может, его все же населяют люди. Надо найти их и вступить с ними в контакт. Если же здесь пусто, то мы поищем эти ваши огоньки святого Витта.
Он обвел взглядом притихших членов экспедиции и тихо добавил:
– Господа, скоро нам предстоит встреча с неведомым. Не забывайте, что вы можете встретить не просто туземцев, нет, это будут хозяева планеты, на которой мы являемся всего лишь пришельцами. Мы преодолели пол-Галактики вовсе не для того, чтобы затеять новую войну. Тем более что этому, – он с мрачной улыбкой кивнул в сторону черного «шрама», – нам все равно нечего противопоставить.

Глава 11

Вскоре тестовые испытания были завершена!. Они не принесли неприятных сюрпризов. Состав атмосферы, давление, температура, сила тяжести и радиационный фон несколько отличались от земных, но были вполне терпимы. Микрофлора воздуха также выглядела вполне безобидной, и тем не менее Райхер на всякий случай сделал всем инъекции биоблокады. Теперь можно было забыть о скафандрах и без опасений открывать люки.
Кристенсен первым спустился по пандусу и шагнул на выжженную двигателями почву. Постояв немного, он пошел к волнующемуся морю бурой травы. Вслед за ним наружу вышли и остальные члены экспедиции, щурясь от ослепительных лучей Альтаира.
Да, планета выглядела очень похожей на Землю и все же была совершенно чужой. И прежде всего поражала красно-желтая окраска неба, словно отлитого из меди. Солнце на этом фоне выглядело почти белым и настолько ярким и горячим, что на него невозможно было смотреть даже сквозь защитные очки. Воздух был густым, насыщенным тяжелыми и непривычно терпкими запахами, от которых кружилась голова. Трава напоминала тонкие пружинки с едва заметными зазубринками. То там, то здесь трава колыхалась, и было ясно, что причина тому не притихший ветер, а какие-то мелкие животные. Одно из них выскользнуло на круг выжженной земли – грозная на вид ящерица, чей спинной панцирь делал ее похожей на доисторического стегозавра, только размером в ладонь. Заметив людей; она замерла и с минуту таращила на них свои изумрудные фасетчатые глазки, а затем юркнула под ближайший конический куст и исчезла в его густой кроне.
Молодой геолог по имени Хэджулин решительно шагнул в густую траву, но Кристенсен остановил его.
– Не теряйте головы, Том. Эти ящерицы могут быть опасны, – сказал он, улыбаясь. – Все, хватит на первый раз. Надо приниматься за работу, готовиться к завтрашней вылазке в город.
Весь день и большую часть ночи звездолет гудел, словно огромный муравейник. Из грузового отсека на землю были спущены полуразобранные вертолеты и вездеходы. Под светом прожекторов техники приступили к их сборке, а остальные члены экипажа помогали им в качестве чернорабочих. Часа в три ночи все отправились спать.
На рассвете все было готово для первого похода. Винстед, проснувшийся раньше всех, вышел из лаборатории с обнадеживающей новостью: вода вполне пригодна для питья. Кристенсен отдал несколько распоряжений – в частности, он хотел, чтобы вертолеты, не позже чем к вечеру, были окончательно собраны и подготовлены для воздушной разведки. Затем он решительно зашагал к вездеходу, не обращая внимания на робкие протесты Райхера. Вместе с ним в машину уселись Де Витт, Файрли, Рааб, Томасон, а также водитель по имени Грэхем и долговязый техник Смит.
Вездеход плавно развернулся и не спеша поехал в сторону города. Вскоре гусеницы загрохотали по черной оплавленной поверхности «шрама». Покрывавшая его стеклянистая масса была испещрена бесчисленными крошечными выемками, похожими на следы лопнувших пузырьков. По-видимому, когда-то здесь под действием адского огня плавилось все – и камень, и металл.
А может, факелами сгорали и люди, и теперь их прах был навечно вплавлен в черную надгробную плиту длиной в десятки километров…
Файрли с грустью смотрел на сверкавшую под лучами Альтаира черную реку, но голос Де Витта быстро развеял его меланхолическое настроение.
– Крис, я посмотрел вчера вечером пленки, снятые обзорными кинокамерами, и нашел те самые «огоньки святого Витта», которые так вас расстроили, – сказал он насмешливо. – Ручаюсь, что это город, но не развалины вроде этого, а живой огромный город с сотнями зданий. Считайте, что координаты его у нас в кармане. Если мы не найдем здесь ничего, кроме оплавленных булыжников, то немедленно надо будет лететь на запад.
Томасон проворчал:
– Ты слишком большой оптимист, Гленн. Сомневаюсь, что на этой дряхлой планете есть хоть одна живая душа. Посмотри, здесь же камня на камне не осталось!
Рааб перебил его:
– Вы взгляните лучше на этот черный «ледник»! Ручаюсь, мы проехали по крайней мере над тремя крупными металлическими объектами, расплавленными в блины метров этак по триста в диаметре. Вполне возможно, что это остатки космолетов. О, еще один!
– Да, возможно, тут некогда был космопорт, – согласился Кристенсен. – Если ллорны действительно решили лишить жителей Рина звезд, то вполне логично, что главные удары они нанесли именно по космопортам. Вспомните, с воздухатород выглядел так, будто бомбардировка его не коснулась. Но каков город, а? Тысячи квадратных километров, такого колосса на Земле нет. Мне кажется, его погубило не оружие ллорнов, а куда более могучая вещь – время. Впрочем, не будем спешить с выводами.
Через минут пятнадцать они проехали «черную реку», затем пересекли километровой ширины полосу земли, заросшую очень высокой, в рост человека, травой и только тогда выехали к развалинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20