(Например, затопленное русло реки Енисей прослежено до глубины в 100 метров). Видимо, все большие реки Сибири, впадающие в Северный Ледовитый океан, когда-то текли гораздо дальше на север, по территории нынешнего шельфа Карского, Восточно-Сибирского и других морей.
Часть шельфа была покрыта материковыми льдами, подобными шельфовым ледникам Антарктиды, и полноценной сушей не была. Но на огромных территориях, ныне находящихся под водой, существовали обширные пастбища, где на почве, сложенной принесенным с материков лёссом, росли травы, где паслись огромные стада мамонтов, шерстистых носорогов, овцебыков и других представителей «мамонтовой фауны». Возможно, эти пастбища были не только на шельфе, но простирались и дальше к полюсу, ибо воды Северного Ледовитого океана были полностью скованы льдом, а этот лед также был покрыт слоем плодородного лёсса. Там, где паслись животные, могли быть и люди, первобытные охотники на мамонтов и других крупных копытных животных… В пользу этой гипотезы говорят многие факты различных наук. Но окончательное ее подтверждение должна дать, в первую очередь, подводная археология, раскопки на шельфе арктических морей. Они-то и должны решить вопрос о загадочных исчезнувших землях.
Следы первобытных охотников, населявших север Европы и Сибири десятки тысяч лет назад, обнаружены в последнее время советскими археологами далеко за полярным кругом. Причем границы обитания человека в Арктике отодвигаются в глубине веков во времени и к Северному полюсу в пространстве. Не исключено, что вслед за Шпицбергеном и островом Врангеля стоянки первобытных людей будут открыты и на Земле Франца-Иосифа, Новосибирских островах, Северной Земле. Легенды, записанные русскими ислледователями в XVIII–XIX веках у жителей полярных берегов Восточной Сибири, говорят о каких-то народах и племенах, переселившихся с материка в океан, на острова. Это значит, что не только следы первобытных охотников, но и памятники культуры аборигенов Восточной Сибири – эскимосов, чукчей, юкагиров – могут быть найдены на островах в Северном Ледовитом океане. Находки же на шельфе, будь это памятники культуры каменного века или культуры аборигенов Сибири, станут решающим аргументом в подтверждении гипотезы о «растаявшей атлантиде Арктики» – земле, сложенной льдами и лёссом, получившей название Арктида.
Поиск на дне полярных морей с их холодной водой и плохой видимостью следов человеческой деятельности – дело чрезвычайно сложное и трудное. Ведь ни первобытные охотники палеолита, ни аборигены Сибири и полярных районов Америки, сумевшие выжить в этих краях благодаря охоте, не строили городов, не возводили храмов из камня, ибо и камень-то является дефицитом в этих суровых местах. А орудия из кости и камня, так же как и следы стоянок охотников, скрыты не только водой, но и морскими осадками, накопившимися с тех пор, как былая суша стала зоной шельфа. Так что планомерный поиск и открытия «полярных атлантид» – дело далекого будущего.
Зато в районе Средиземного моря подводная археология имеет прекрасный полигон для проведения исследований и раскопок. Ибо тут не только отличные условия для поисков под водой, но и сами объекты – города, храмы, дворцы, ушедшие на дно, – резко контрастируют с примитивными стоянками северян каменного века.
6. АТЛАНТИДЫ «МАРЕ НОСТРУМ»
Некрополь погибших кораблей
«Маре нострум» – «Наше море» – так называли гордые римляне Средиземное море, захватив Италию и Испанию, Грецию и Северную Африку, Малую Азию и Египет, Галлию и Сирию. Но чтобы стать владыками вод Средиземного моря, римлянам пришлось сокрушить мощный флот Карфагена и этрусских городов-государств и провести карательные экспедиции, искореняя пиратские шайки, города и даже целые государства, существовавшие на его берегах. Только карательная экспедиция Помпея отправила на дно 1300 пиратских судов. Воды Средиземного моря поглотили корабли, погибшие в битве при Акциуме и в Саламинской битве, двух крупнейших морских баталиях древности. Сотни судов пошли ко дну во время бесчисленных войн средневековья: вандалов и викингов, венецианцев и арабов, турков и генуэзцев, испанцев и мавров, берберских пиратов и крестоносцев, византийцев и морских разбойников Далмации. В XVI столетии почти пятьсот галер участвовало в битве при Лепанто, нанесшей смертельный удар владычеству мусульман на Средиземном море. В конце XVIII столетия в битве при Абукире английский флот под командованием Нельсона наносит сокрушительное поражение французской эскадре, и «владычица морей» Британия становится главной силой в Средиземноморье. Разгром турецко-египетского флота в Наваринской битве, в которой принимает участие и молодой русский флот, способствует освобождению Греции от османского ига. Многие сотни судов, от линкоров до шхун, пущены ко дну в Средиземном море во время первой и второй мировых войн – в битвах за Африку и Мальту, за Дарданеллы и Крит.
Но не только во время морских баталий шли на дно корабли. Неизмеримо больше их погибло из-за бурь, ураганов, подводных скал, различных неисправностей. Искусство мореплавания появилось в районе Средиземноморья более пяти тысяч лет назад. На Кикладских островах в Эгейском море найдены сосуды с изображениями многовесельных кораблей с высоким носом, заканчивавшимся скульптурой, – вот откуда идет традиция украшать нос корабля резной статуей! Эстафету мореплавания от кикладцев переняли жители острова Крит, создавшие великую морскую державу, которая господствовала в Восточном Средиземноморье почти две тысячи лет. Возможно, к эпохе критской талласократии, господства на море, восходят многие мотивы «Одиссеи». Греки-ахейцы, а затем дорийцы, фокейцы, милетцы, афиняне стали наследниками мореходов Крита. Но у них, в отличие от критян, были грозные соперники – мореплаватели Финикии, сумевшие основать свои поселения в западных пределах Средиземного моря вплоть до Гадеса в Испании и Карфагена в Африке.
До того как их разбили и покорили римляне, карфагеняне и этруски господствовали во всей западной части Средиземного моря. В Восточном Средиземноморье отличными мореплавателями слыли жители Карий, государства на юго-восточном побережье Малой Азии. Их соперниками были пираты Киликии, также находившейся в Малой Азии. На побережье Адриатики процветало пиратское государство Иллирия. В водах Средиземного моря плавали суда египтян, персов, византийцев, генуэзцев, венецианцев, турок и многих других народов. О судоходстве этих народов мы можем узнать с помощью подводной археологии: как это ни парадоксально, но лучшими свидетелями истории кораблестроения и мореходства являются как раз те суда, которые считались современниками безвозвратно погибшими!
Жизнь кораблей подобна жизни человеческой: корабли рождаются, трудятся, стареют, умирают… Лишь совсем недавно люди догадались организовывать «суда-музеи», памятники славным временам ладей, парусников, колесных пароходов, легендарным кораблям. Об истории освоения морей и океанов, покрывающих две трети поверхности планеты, мы судим в основном лишь по письменным источникам. И лишь недавно, благодаря подводной археологии, были сделаны находки затонувших кораблей. Словно на машине времени, они переносят нас на тысячу, две, три тысячи лет назад.
Кладбища кораблей
«Кладбищами кораблей» археологи называют участки морского дна, на которых лежат обломки многочисленных судов, затонувших из-за коварных рифов, скал, мелей, туманов. Три таких кладбища находятся у южных берегов Англии. На крайней юго-западной оконечности острова берега скалисты и угрюмы. У подходов к ним и лежащим поблизости островкам Силли таятся рифы и подводные камни. Об эти камни разбилось множество судов, а в 1707 году здесь погибла английская эскадра во главе с флагманским 96-пушечным фрегатом и адмиралом на его борту.
Самое узкое место между материком Европы и Британскими островами – пролив Па-де-Кале. Ежедневно через него проходит до тысячи кораблей! И очень многие из них нашли могилу на дне пролива, гораздо более опасного для судоходства, чем пресловутый Бермудский треугольник. Именно здесь, в Па-де-Кале, согласно статистике, находится самое богатое морскими катастрофами место на нашей планете. А неподалеку лежат мели Гудвина, именуемые «великими пожирателями кораблей» (когда геологи, пройдя буром сквозь 15-метровый слой песка, брали образцы грунта, то в грунтовых колонках, помимо песка, непременно находились полусгнившие куски корабельного дерева, ржавого железа, обшивки судов – настолько мели Гудвина «пропитались» проглоченными ими кораблями).
А на противоположном побережье Атлантики находится еще одно печально известное кладбище кораблей. Это – песчаный остров Сейбл, лежащий в 240 километрах к востоку от Канады, на подходах к заливу Св. Лаврентия. У берегов острова сталкиваются два главных течения Атлантического океана – теплый Гольфстрим и Лабрадорское течение, несущее ледяные воды Арктики. Итог их встречи – плотные туманы, которые в течение недель и даже месяцев густой пеленой обволакивают остров. Прибавьте сюда и частые штормы. Мало того, остров Сейбл, подобно мелям Гудвина, еще и «бродячий» – за последние 400 лет он на добрые два десятка километров переместился с запада на восток.
Остров был открыт португальцами в начале XVI века и получил название «Санта-Крус» («Остров Святого Креста»). Полвека спустя ему дали более подходящее название – «Сейбл», то есть «Траурный». А еще позже он стал известен морякам всего мира под названием «кладбища Атлантики». Ибо здесь нашли свою гибель многие сотни судов – португальских, английских, французских и просто пиратских (долгое время пираты были полными хозяевами острова).
Мыс Гаттерас находится в «золотоносном» районе Атлантики, где пролегали пути «Золотого» и «Серебряного» флотов Испании. Возле этого мыса погиб не один десяток галеонов, груженных золотом и серебром. Позже тут находили могилу парусные суда XVII и XVIII веков и даже пароходы XIX века. Например, в 1857 году пошел ко дну у мыса Гаттерас парусно-колесный пароход «Сентрал Америка», шедший из Гаваны в Нью-Йорк, вместе с грузом золота на несколько миллионов и с 423 пассажирами, находившимися на борту. В окрестностях этого мыса уже давно рыщут привлеченные блеском драгоценного металла искатели сокровищ. И еще больше привлекает их кладбище кораблей в бухте Виго, на севере Испании.
Во время войны за испанское наследство галеоны «Золотого флота» в течение трех лет не решались везти золото Нового Света в Испанию. Наконец в 1702 году испанская эскадра двинулась через Атлантику. Она состояла из 23 галеонов, нагруженных сокровищами, эскортировал ее французский конвой, также из 23 судов. Опасаясь англо-датского флота, который вел блокаду испанского побережья, галеоны с золотом и конвой, уже находясь у берегов Испании, укрылись в бухте Виго… где противник и напал на них. Двадцать четыре корабля пошли ко дну, двадцать пятый – самый крупный из испанских галеонов, захваченный англичанами и отправленный ими в качестве трофея в Англию, наскочил на риф и затонул сразу же после выхода из бухты Виго.
Поиски затонувших сокровищ начались еще под огнем испанских береговых батарей в том же 1702 году, когда английские моряки подняли из воды ценности на 5 миллионов фунтов стерлингов. С той поры и по сей день было сделано более семидесяти попыток добыть затонувшие сокровища. Но большая часть их и до сих пор покоится на дне бухты Виго, разжигая аппетиты любителей легкой наживы и подводных кладоискателей.
Еще в 30-х годах американский исследователь Л. Кэссон, систематизировав сведения о морских катастрофах в древности и в средние века, обозначил на карте Средиземного моря «горячие точки» места, где чаще всего гибли корабли. Аквалангисты ведут поиск в этих районах. Но порой открытия «корабельных кладбищ» делаются совершенно неожиданно. Так, например, было обнаружено кладбище кораблей в заливе Таранто, на юго-восточном побережье Италии.
В 1965 году Питер Трокмортон, журналист и аквалангист, услышал рассказы рыбаков о том, что на дне залива находится затонувший город. А местный лодочник указал местонахождение этого города, вернее, скопления колонн примерно в четверти мили от берега в маленькой бухточке к востоку от Торре Гаррато – «Разбитой Башни». Погрузившись на дно с аквалангом, на расстоянии 600 футов от берега Трокмортон увидел два саркофага из белого мрамора, в очень хорошем состоянии. Поблизости оказались обломки древнего корабля. Исследование его позволило восстановить события, разыгравшиеся примерно за 18 веков до наших дней…
Трагедия в заливе Таранто
Корабль был стар. Он прослужил около века. Его не раз ремонтировали, а при последнем ремонте, когда чинили днище, владелец судна пожалел денег. Деревянную заплату надо было бы прибить гвоздями из бронзы, но ее прибили железными, быстро ржавеющими гвоздями. «Сойдет и железо, – очевидно, решил хозяин. – Все равно кораблю осталось недолго плавать».
Это была перама – судно, предназначенное для перевозки разных грузов. Обычно такие суда делали небольшими – 30 метров в длину и 8 метров в ширину. На таких перамах плавали повсюду в Средиземноморье, ловя попутный ветер и под квадратным парусом тихонько продвигаясь к цели, стараясь при этом не терять из виду берег…
Корабль принял груз в знаменитом порту Милет. Сюда из глубин Малой Азии свозили глыбы мрамора, вырубленные рабами в каменоломнях. Из самых разных мест суда приходили в Милет за этим грузом. Погрузил в трюм мрамор, большие белые параллелепипеды, и наш корабль. Владельцу судна этот груз показался недостаточно тяжелым, и на борт старой латаной перамы приняли еще ящики из мрамора с мраморными же крышками – «заготовки» для саркофагов. Теперь им предстояло попасть в Рим, где их отделывали искусные мастера, украшая рельефами и надписями. А затем в такой гробнице находил свое последнее пристанище знатный римский патриций или разбогатевший откупщик.
Корабль двинулся в путь, на запад, к Риму. По пути решено было зайти на острова Спорады, то есть «Рассеянные». Они действительно рассеяны по Эгейскому морю. Здесь был взят дополнительный груз: новая партия каменных глыб. Перегруженная перама взяла курс на юго-запад. Благополучно был пройден коварный пролив между полуостровом Пелопоннес и островом Антикифера, без происшествий пересекли Ионическое море, и оставалось только обогнуть «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова, пройти Мессинский пролив, а дальше, без помех и ловушек, спокойно плыть до Остии – «морских ворот» Рима.
Но тут задул сирокко. Бешеный ветер, несущий жар африканских песков, обрушился на старый корабль. Он загнал его в залив Таранто, разделяющий «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова. Напрасны были все маневры, которые предпринимал капитан, чтобы избежать катастрофы. Перегруженное судно не могло лавировать против ветра. Большой квадратный парус перамы вышел из повиновения. А сирокко все дул и дул, все ближе и ближе был скалистый берег, окружающий залив Таранто.
Бросили якорь. Но он не смог удержать тяжелый корабль. Тогда бросили второй якорь. Под яростным натиском стихий крепкие канаты порвались. Окаймленный ревущими бурунами, берег неумолимо приближался. Начали сгущаться сумерки, переходя в темную ночь… Последняя возможность спастись – это бросить все оставшиеся якоря и ждать наступления утра. На рассвете можно будет предпринять попытку высадиться на берег: пусть при этом погибнет судно и его груз, но люди останутся живы.
Капитан дал приказ отдать якоря. Но заплата не выдержала натиск бури – та заплата, что была прибита гвоздями из дешевого железа вместо дорогих, но нержавеющих бронзовых гвоздей. В 500 метрах от берега старый корабль пошел ко дну вместе со всем его экипажем…
Картину гибели корабля Трокмортон смог нарисовать после того, как тщательно изучил его обломки и груз, саркофаги и мраморные плиты. Время катастрофы помогли определить осколки разбитой посуды и монеты, отчеканенные в 180 году н. э. А дату постройки судна узнали, изучив деревянные части корабля. Доброе столетие плавала перама по Средиземному морю, развозя грузы, пока ее не погубил неистовый сирокко…
Кроме перамы с грузом саркофагов, на дне залива Таранто найдены обломки еще полутора десятков судов, правда, изучение их не дало таких интересных результатов, как первая находка. Зато другое корабельное кладбище принесло нам не только сведения о трагедии моря, но и замечательные произведения искусства, уникальные скульптуры из бронзы. Находится это кладбище в проливе между Пелопоннесом и островом Антикифера, который удалось благополучно миновать старой пераме с грузом саркофагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Часть шельфа была покрыта материковыми льдами, подобными шельфовым ледникам Антарктиды, и полноценной сушей не была. Но на огромных территориях, ныне находящихся под водой, существовали обширные пастбища, где на почве, сложенной принесенным с материков лёссом, росли травы, где паслись огромные стада мамонтов, шерстистых носорогов, овцебыков и других представителей «мамонтовой фауны». Возможно, эти пастбища были не только на шельфе, но простирались и дальше к полюсу, ибо воды Северного Ледовитого океана были полностью скованы льдом, а этот лед также был покрыт слоем плодородного лёсса. Там, где паслись животные, могли быть и люди, первобытные охотники на мамонтов и других крупных копытных животных… В пользу этой гипотезы говорят многие факты различных наук. Но окончательное ее подтверждение должна дать, в первую очередь, подводная археология, раскопки на шельфе арктических морей. Они-то и должны решить вопрос о загадочных исчезнувших землях.
Следы первобытных охотников, населявших север Европы и Сибири десятки тысяч лет назад, обнаружены в последнее время советскими археологами далеко за полярным кругом. Причем границы обитания человека в Арктике отодвигаются в глубине веков во времени и к Северному полюсу в пространстве. Не исключено, что вслед за Шпицбергеном и островом Врангеля стоянки первобытных людей будут открыты и на Земле Франца-Иосифа, Новосибирских островах, Северной Земле. Легенды, записанные русскими ислледователями в XVIII–XIX веках у жителей полярных берегов Восточной Сибири, говорят о каких-то народах и племенах, переселившихся с материка в океан, на острова. Это значит, что не только следы первобытных охотников, но и памятники культуры аборигенов Восточной Сибири – эскимосов, чукчей, юкагиров – могут быть найдены на островах в Северном Ледовитом океане. Находки же на шельфе, будь это памятники культуры каменного века или культуры аборигенов Сибири, станут решающим аргументом в подтверждении гипотезы о «растаявшей атлантиде Арктики» – земле, сложенной льдами и лёссом, получившей название Арктида.
Поиск на дне полярных морей с их холодной водой и плохой видимостью следов человеческой деятельности – дело чрезвычайно сложное и трудное. Ведь ни первобытные охотники палеолита, ни аборигены Сибири и полярных районов Америки, сумевшие выжить в этих краях благодаря охоте, не строили городов, не возводили храмов из камня, ибо и камень-то является дефицитом в этих суровых местах. А орудия из кости и камня, так же как и следы стоянок охотников, скрыты не только водой, но и морскими осадками, накопившимися с тех пор, как былая суша стала зоной шельфа. Так что планомерный поиск и открытия «полярных атлантид» – дело далекого будущего.
Зато в районе Средиземного моря подводная археология имеет прекрасный полигон для проведения исследований и раскопок. Ибо тут не только отличные условия для поисков под водой, но и сами объекты – города, храмы, дворцы, ушедшие на дно, – резко контрастируют с примитивными стоянками северян каменного века.
6. АТЛАНТИДЫ «МАРЕ НОСТРУМ»
Некрополь погибших кораблей
«Маре нострум» – «Наше море» – так называли гордые римляне Средиземное море, захватив Италию и Испанию, Грецию и Северную Африку, Малую Азию и Египет, Галлию и Сирию. Но чтобы стать владыками вод Средиземного моря, римлянам пришлось сокрушить мощный флот Карфагена и этрусских городов-государств и провести карательные экспедиции, искореняя пиратские шайки, города и даже целые государства, существовавшие на его берегах. Только карательная экспедиция Помпея отправила на дно 1300 пиратских судов. Воды Средиземного моря поглотили корабли, погибшие в битве при Акциуме и в Саламинской битве, двух крупнейших морских баталиях древности. Сотни судов пошли ко дну во время бесчисленных войн средневековья: вандалов и викингов, венецианцев и арабов, турков и генуэзцев, испанцев и мавров, берберских пиратов и крестоносцев, византийцев и морских разбойников Далмации. В XVI столетии почти пятьсот галер участвовало в битве при Лепанто, нанесшей смертельный удар владычеству мусульман на Средиземном море. В конце XVIII столетия в битве при Абукире английский флот под командованием Нельсона наносит сокрушительное поражение французской эскадре, и «владычица морей» Британия становится главной силой в Средиземноморье. Разгром турецко-египетского флота в Наваринской битве, в которой принимает участие и молодой русский флот, способствует освобождению Греции от османского ига. Многие сотни судов, от линкоров до шхун, пущены ко дну в Средиземном море во время первой и второй мировых войн – в битвах за Африку и Мальту, за Дарданеллы и Крит.
Но не только во время морских баталий шли на дно корабли. Неизмеримо больше их погибло из-за бурь, ураганов, подводных скал, различных неисправностей. Искусство мореплавания появилось в районе Средиземноморья более пяти тысяч лет назад. На Кикладских островах в Эгейском море найдены сосуды с изображениями многовесельных кораблей с высоким носом, заканчивавшимся скульптурой, – вот откуда идет традиция украшать нос корабля резной статуей! Эстафету мореплавания от кикладцев переняли жители острова Крит, создавшие великую морскую державу, которая господствовала в Восточном Средиземноморье почти две тысячи лет. Возможно, к эпохе критской талласократии, господства на море, восходят многие мотивы «Одиссеи». Греки-ахейцы, а затем дорийцы, фокейцы, милетцы, афиняне стали наследниками мореходов Крита. Но у них, в отличие от критян, были грозные соперники – мореплаватели Финикии, сумевшие основать свои поселения в западных пределах Средиземного моря вплоть до Гадеса в Испании и Карфагена в Африке.
До того как их разбили и покорили римляне, карфагеняне и этруски господствовали во всей западной части Средиземного моря. В Восточном Средиземноморье отличными мореплавателями слыли жители Карий, государства на юго-восточном побережье Малой Азии. Их соперниками были пираты Киликии, также находившейся в Малой Азии. На побережье Адриатики процветало пиратское государство Иллирия. В водах Средиземного моря плавали суда египтян, персов, византийцев, генуэзцев, венецианцев, турок и многих других народов. О судоходстве этих народов мы можем узнать с помощью подводной археологии: как это ни парадоксально, но лучшими свидетелями истории кораблестроения и мореходства являются как раз те суда, которые считались современниками безвозвратно погибшими!
Жизнь кораблей подобна жизни человеческой: корабли рождаются, трудятся, стареют, умирают… Лишь совсем недавно люди догадались организовывать «суда-музеи», памятники славным временам ладей, парусников, колесных пароходов, легендарным кораблям. Об истории освоения морей и океанов, покрывающих две трети поверхности планеты, мы судим в основном лишь по письменным источникам. И лишь недавно, благодаря подводной археологии, были сделаны находки затонувших кораблей. Словно на машине времени, они переносят нас на тысячу, две, три тысячи лет назад.
Кладбища кораблей
«Кладбищами кораблей» археологи называют участки морского дна, на которых лежат обломки многочисленных судов, затонувших из-за коварных рифов, скал, мелей, туманов. Три таких кладбища находятся у южных берегов Англии. На крайней юго-западной оконечности острова берега скалисты и угрюмы. У подходов к ним и лежащим поблизости островкам Силли таятся рифы и подводные камни. Об эти камни разбилось множество судов, а в 1707 году здесь погибла английская эскадра во главе с флагманским 96-пушечным фрегатом и адмиралом на его борту.
Самое узкое место между материком Европы и Британскими островами – пролив Па-де-Кале. Ежедневно через него проходит до тысячи кораблей! И очень многие из них нашли могилу на дне пролива, гораздо более опасного для судоходства, чем пресловутый Бермудский треугольник. Именно здесь, в Па-де-Кале, согласно статистике, находится самое богатое морскими катастрофами место на нашей планете. А неподалеку лежат мели Гудвина, именуемые «великими пожирателями кораблей» (когда геологи, пройдя буром сквозь 15-метровый слой песка, брали образцы грунта, то в грунтовых колонках, помимо песка, непременно находились полусгнившие куски корабельного дерева, ржавого железа, обшивки судов – настолько мели Гудвина «пропитались» проглоченными ими кораблями).
А на противоположном побережье Атлантики находится еще одно печально известное кладбище кораблей. Это – песчаный остров Сейбл, лежащий в 240 километрах к востоку от Канады, на подходах к заливу Св. Лаврентия. У берегов острова сталкиваются два главных течения Атлантического океана – теплый Гольфстрим и Лабрадорское течение, несущее ледяные воды Арктики. Итог их встречи – плотные туманы, которые в течение недель и даже месяцев густой пеленой обволакивают остров. Прибавьте сюда и частые штормы. Мало того, остров Сейбл, подобно мелям Гудвина, еще и «бродячий» – за последние 400 лет он на добрые два десятка километров переместился с запада на восток.
Остров был открыт португальцами в начале XVI века и получил название «Санта-Крус» («Остров Святого Креста»). Полвека спустя ему дали более подходящее название – «Сейбл», то есть «Траурный». А еще позже он стал известен морякам всего мира под названием «кладбища Атлантики». Ибо здесь нашли свою гибель многие сотни судов – португальских, английских, французских и просто пиратских (долгое время пираты были полными хозяевами острова).
Мыс Гаттерас находится в «золотоносном» районе Атлантики, где пролегали пути «Золотого» и «Серебряного» флотов Испании. Возле этого мыса погиб не один десяток галеонов, груженных золотом и серебром. Позже тут находили могилу парусные суда XVII и XVIII веков и даже пароходы XIX века. Например, в 1857 году пошел ко дну у мыса Гаттерас парусно-колесный пароход «Сентрал Америка», шедший из Гаваны в Нью-Йорк, вместе с грузом золота на несколько миллионов и с 423 пассажирами, находившимися на борту. В окрестностях этого мыса уже давно рыщут привлеченные блеском драгоценного металла искатели сокровищ. И еще больше привлекает их кладбище кораблей в бухте Виго, на севере Испании.
Во время войны за испанское наследство галеоны «Золотого флота» в течение трех лет не решались везти золото Нового Света в Испанию. Наконец в 1702 году испанская эскадра двинулась через Атлантику. Она состояла из 23 галеонов, нагруженных сокровищами, эскортировал ее французский конвой, также из 23 судов. Опасаясь англо-датского флота, который вел блокаду испанского побережья, галеоны с золотом и конвой, уже находясь у берегов Испании, укрылись в бухте Виго… где противник и напал на них. Двадцать четыре корабля пошли ко дну, двадцать пятый – самый крупный из испанских галеонов, захваченный англичанами и отправленный ими в качестве трофея в Англию, наскочил на риф и затонул сразу же после выхода из бухты Виго.
Поиски затонувших сокровищ начались еще под огнем испанских береговых батарей в том же 1702 году, когда английские моряки подняли из воды ценности на 5 миллионов фунтов стерлингов. С той поры и по сей день было сделано более семидесяти попыток добыть затонувшие сокровища. Но большая часть их и до сих пор покоится на дне бухты Виго, разжигая аппетиты любителей легкой наживы и подводных кладоискателей.
Еще в 30-х годах американский исследователь Л. Кэссон, систематизировав сведения о морских катастрофах в древности и в средние века, обозначил на карте Средиземного моря «горячие точки» места, где чаще всего гибли корабли. Аквалангисты ведут поиск в этих районах. Но порой открытия «корабельных кладбищ» делаются совершенно неожиданно. Так, например, было обнаружено кладбище кораблей в заливе Таранто, на юго-восточном побережье Италии.
В 1965 году Питер Трокмортон, журналист и аквалангист, услышал рассказы рыбаков о том, что на дне залива находится затонувший город. А местный лодочник указал местонахождение этого города, вернее, скопления колонн примерно в четверти мили от берега в маленькой бухточке к востоку от Торре Гаррато – «Разбитой Башни». Погрузившись на дно с аквалангом, на расстоянии 600 футов от берега Трокмортон увидел два саркофага из белого мрамора, в очень хорошем состоянии. Поблизости оказались обломки древнего корабля. Исследование его позволило восстановить события, разыгравшиеся примерно за 18 веков до наших дней…
Трагедия в заливе Таранто
Корабль был стар. Он прослужил около века. Его не раз ремонтировали, а при последнем ремонте, когда чинили днище, владелец судна пожалел денег. Деревянную заплату надо было бы прибить гвоздями из бронзы, но ее прибили железными, быстро ржавеющими гвоздями. «Сойдет и железо, – очевидно, решил хозяин. – Все равно кораблю осталось недолго плавать».
Это была перама – судно, предназначенное для перевозки разных грузов. Обычно такие суда делали небольшими – 30 метров в длину и 8 метров в ширину. На таких перамах плавали повсюду в Средиземноморье, ловя попутный ветер и под квадратным парусом тихонько продвигаясь к цели, стараясь при этом не терять из виду берег…
Корабль принял груз в знаменитом порту Милет. Сюда из глубин Малой Азии свозили глыбы мрамора, вырубленные рабами в каменоломнях. Из самых разных мест суда приходили в Милет за этим грузом. Погрузил в трюм мрамор, большие белые параллелепипеды, и наш корабль. Владельцу судна этот груз показался недостаточно тяжелым, и на борт старой латаной перамы приняли еще ящики из мрамора с мраморными же крышками – «заготовки» для саркофагов. Теперь им предстояло попасть в Рим, где их отделывали искусные мастера, украшая рельефами и надписями. А затем в такой гробнице находил свое последнее пристанище знатный римский патриций или разбогатевший откупщик.
Корабль двинулся в путь, на запад, к Риму. По пути решено было зайти на острова Спорады, то есть «Рассеянные». Они действительно рассеяны по Эгейскому морю. Здесь был взят дополнительный груз: новая партия каменных глыб. Перегруженная перама взяла курс на юго-запад. Благополучно был пройден коварный пролив между полуостровом Пелопоннес и островом Антикифера, без происшествий пересекли Ионическое море, и оставалось только обогнуть «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова, пройти Мессинский пролив, а дальше, без помех и ловушек, спокойно плыть до Остии – «морских ворот» Рима.
Но тут задул сирокко. Бешеный ветер, несущий жар африканских песков, обрушился на старый корабль. Он загнал его в залив Таранто, разделяющий «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова. Напрасны были все маневры, которые предпринимал капитан, чтобы избежать катастрофы. Перегруженное судно не могло лавировать против ветра. Большой квадратный парус перамы вышел из повиновения. А сирокко все дул и дул, все ближе и ближе был скалистый берег, окружающий залив Таранто.
Бросили якорь. Но он не смог удержать тяжелый корабль. Тогда бросили второй якорь. Под яростным натиском стихий крепкие канаты порвались. Окаймленный ревущими бурунами, берег неумолимо приближался. Начали сгущаться сумерки, переходя в темную ночь… Последняя возможность спастись – это бросить все оставшиеся якоря и ждать наступления утра. На рассвете можно будет предпринять попытку высадиться на берег: пусть при этом погибнет судно и его груз, но люди останутся живы.
Капитан дал приказ отдать якоря. Но заплата не выдержала натиск бури – та заплата, что была прибита гвоздями из дешевого железа вместо дорогих, но нержавеющих бронзовых гвоздей. В 500 метрах от берега старый корабль пошел ко дну вместе со всем его экипажем…
Картину гибели корабля Трокмортон смог нарисовать после того, как тщательно изучил его обломки и груз, саркофаги и мраморные плиты. Время катастрофы помогли определить осколки разбитой посуды и монеты, отчеканенные в 180 году н. э. А дату постройки судна узнали, изучив деревянные части корабля. Доброе столетие плавала перама по Средиземному морю, развозя грузы, пока ее не погубил неистовый сирокко…
Кроме перамы с грузом саркофагов, на дне залива Таранто найдены обломки еще полутора десятков судов, правда, изучение их не дало таких интересных результатов, как первая находка. Зато другое корабельное кладбище принесло нам не только сведения о трагедии моря, но и замечательные произведения искусства, уникальные скульптуры из бронзы. Находится это кладбище в проливе между Пелопоннесом и островом Антикифера, который удалось благополучно миновать старой пераме с грузом саркофагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27