Едва успели, контора уже закрывалась, ее служащие собирались домой. Бернс помахал своим удостоверением и попросил проводить его к начальнику.
— Я разыскиваю человека. Имя Питер, фамилия неизвестна. Среднего роста, нормального телосложения, волосы седые, возраст от пятидесяти до пятидесяти пяти. Сильно хромал, получал тридцатипроцентную надбавку к пенсии по инвалидности. Сидел у вас в коридоре… — Он огляделся. У стены выстроились в ряд несколько стульев. — Где-то здесь, рядом с Нобби Кларком. Есть идеи. Кто бы это мог быть?
Работники системы соцобеспечения, как правило, народ не слишком наблюдательный и не болтливый. Сидят себе по своим каморкам, отделенные от посетителей решетками и перегородками. И все же нашлась одна женщина. Сказала, что вроде бы помнит такого человека. Питер Бенсон?…
Всю остальную работу сделал компьютер. Начальник нашел файл на Питера Бенсона. Фотография старенькая, размером с паспортную, но ее оказалось достаточно.
— Адрес? — спросил Бернс, и Люк Скиннер записал адрес.
— Он уже недели три как не заходил, — сказал служащий. — Небось уехал куда-нибудь отдохнуть.
— Нет. Он умер, — сказал Бернс. — Так что можете закрыть его файл. Он больше не придет.
— Вы уверены? — спросил начальник, явно обеспокоенный этим вторжением и новостями. — Нам нужно официальное подтверждение. Никто нас об этом не информировал.
— Ну сам он сделать этого никак не мог, — ответил Бернс. — Сколь ни покажется это невежливым с его стороны.
Детективы определили улицу по лондонскому справочнику «A-Z», нашли ее и опросили нескольких соседей. Еще один серый блочный дом, маленькая однокомнатная квартира на четвертом этаже. Подниматься пришлось пешком, лифт был сломан. Они отперли дверь и вошли.
Обстановка бедная, даже убогая, но аккуратная. За три недели все пропылилось, на подоконнике валялось несколько мертвых мух, но испорченной или прокисшей еды не оказалось. Тарелки и чашки были вымыты и лежали в сушилке у раковины.
В ящике тумбочки, что у кровати, лежали армейские сувениры и пять медалей. Одна из них — «Военная медаль», ею награждались солдаты за храбрость в бою. На полках книги, по большей части затрепанные дешевые издания в бумажных обложках, и несколько альбомов по искусству с цветными репродукциями. Бернс остановился возле висевшего на стене снимка в рамочке.
На нем красовались четыре молодых человека. Все они дружно глядели в камеру и улыбались. На заднем плане вырисовывалась пустыня, был виден край старинного каменного форта. Под снимком была подпись: «Мирбат, 1972».
— Что за Мирбат такой? — спросил подошедший к Бернсу Люк Скиннер.
— Так называется одно место. Маленькая деревня в восточной провинции Омана, на самом краю Саудовского полуострова.
На молодых людях была камуфляжная форма. На голове одного из них красовалась повязка из клетчатой ткани, вроде тех, что носят арабы. Она удерживалась на голове с помощью двух колец с продетым в них черным шнурком. Остальные трое были в беретах песочного цвета с блестящими значками в центре. Бернс знал, что если б под рукой у него было увеличительное стекло, он бы разглядел на эмблеме кинжал с крыльями, три буквы наверху и три коротких слова внизу.
— Откуда ты знаешь? — спросил Скиннер.
— Как-то в Девон приехала королева. Нас поставили охранять Ее Величество. И придали нам в помощь двух ребят из того полка. Ну сам знаешь, что такое служба телохранителя: проводишь время в сплошном ожидании. Ну и эти ребята ударились в воспоминания. И рассказали нам о Мирбате.
— Что там произошло?
— Сражение. Битва. Шла война. Тайная война. Террористы, коммунисты из Йемена, перешли границу и угрожали свергнуть султана. Наши вмешались, послали туда ребят из спецназа. И вот однажды гарнизон в деревне Мирбат, где они стояли, атаковали триста или четыреста террористов. А наших была какая-то горстка. Человек десять из отряда да еще небольшая группа из местных.
— И кто же победил?
Бернс ткнул в фотографию пальцем.
— Они. Потеряли двух своих и задали этим собакам перцу. Перебили человек сто, потом те дрогнули и побежали.
Трое из мужчин на снимке стояли, четвертый опустился на одно колено. Двадцать четыре года тому назад, в забытой богом деревне в пустыне. Стоявший на одном колене парень был солдатом парашютно-десантных войск, за спиной у него улыбались сержант, капрал и молодой офицер.
Скиннер подался вперед и указал на солдата.
— Это он. Питер Бенсон. Вот бедняга! Пройти через весь этот ад и кончить свои дни на тротуаре в Эдмонтоне от рук каких-то подонков!
Бернс тоже узнал солдата. Но внимание его привлекал офицер. Из-под берета выбиваются прямые белокурые волосы, надменные голубые глаза сощурены от солнца. Этот молодой офицер вернулся домой, уволился из армии, закончил юридический колледж и четверть века спустя стал одним из самых знаменитых адвокатов в стране. Скиннер тоже узнал его, тихонько присвистнул от изумления у самого уха Бернса.
— Нет, это просто в голове не укладывается! — воскликнул он. — Они забили до смерти его товарища, а он просто из шкуры вон лез, чтоб их отпустили!
Казалось, Бернс слышит тихий и вкрадчивый голос с красивыми модуляциями, нашептывающий ему на ухо…"Пусть не покажется вам странным, мистер Бернс…"
Глядя на лица четырех молодых воинов, Джек Бернс вдруг с запозданием понял, что, говоря о торжестве правосудия, этот самоуверенный адвокат имел в виду вовсе не суд в Олд Бейли, но торжество правосудия по Ветхому Завету.
— А знаешь, приятель, — сказал ему Люк Скиннер, — представляешь, что было бы, если бы Прайс с Корнишем вышли на улицу и повстречались там с этим сержантом и этим капралом? — Ой, лучше не спрашивай!…
День двадцать четвертый — четверг
Похороны состоялись на кладбище для ветеранов, расположенном неподалеку от базы Специального военно-воздушного полка. Тело старого солдата было предано земле. Играл оркестр, прогремели залпы прощального салюта. Народу на похоронах было немного, человек двенадцать, и среди них — знаменитый барристер.
Тем же вечером из озера близ Уэнстед Машиз, в восточной части Лондона, были извлечены два тела. Их идентифицировали, выяснилось, что принадлежали они мистеру Марку Прайсу и мистеру Гарри Корнишу. Согласно заключению патологоанатома, смерть в обоих случаях наступила в результате удушения, а орудием убийства служил весьма необычный предмет — струна от пианино. Завели дело, но оно так и осталось нераскрытым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
— Я разыскиваю человека. Имя Питер, фамилия неизвестна. Среднего роста, нормального телосложения, волосы седые, возраст от пятидесяти до пятидесяти пяти. Сильно хромал, получал тридцатипроцентную надбавку к пенсии по инвалидности. Сидел у вас в коридоре… — Он огляделся. У стены выстроились в ряд несколько стульев. — Где-то здесь, рядом с Нобби Кларком. Есть идеи. Кто бы это мог быть?
Работники системы соцобеспечения, как правило, народ не слишком наблюдательный и не болтливый. Сидят себе по своим каморкам, отделенные от посетителей решетками и перегородками. И все же нашлась одна женщина. Сказала, что вроде бы помнит такого человека. Питер Бенсон?…
Всю остальную работу сделал компьютер. Начальник нашел файл на Питера Бенсона. Фотография старенькая, размером с паспортную, но ее оказалось достаточно.
— Адрес? — спросил Бернс, и Люк Скиннер записал адрес.
— Он уже недели три как не заходил, — сказал служащий. — Небось уехал куда-нибудь отдохнуть.
— Нет. Он умер, — сказал Бернс. — Так что можете закрыть его файл. Он больше не придет.
— Вы уверены? — спросил начальник, явно обеспокоенный этим вторжением и новостями. — Нам нужно официальное подтверждение. Никто нас об этом не информировал.
— Ну сам он сделать этого никак не мог, — ответил Бернс. — Сколь ни покажется это невежливым с его стороны.
Детективы определили улицу по лондонскому справочнику «A-Z», нашли ее и опросили нескольких соседей. Еще один серый блочный дом, маленькая однокомнатная квартира на четвертом этаже. Подниматься пришлось пешком, лифт был сломан. Они отперли дверь и вошли.
Обстановка бедная, даже убогая, но аккуратная. За три недели все пропылилось, на подоконнике валялось несколько мертвых мух, но испорченной или прокисшей еды не оказалось. Тарелки и чашки были вымыты и лежали в сушилке у раковины.
В ящике тумбочки, что у кровати, лежали армейские сувениры и пять медалей. Одна из них — «Военная медаль», ею награждались солдаты за храбрость в бою. На полках книги, по большей части затрепанные дешевые издания в бумажных обложках, и несколько альбомов по искусству с цветными репродукциями. Бернс остановился возле висевшего на стене снимка в рамочке.
На нем красовались четыре молодых человека. Все они дружно глядели в камеру и улыбались. На заднем плане вырисовывалась пустыня, был виден край старинного каменного форта. Под снимком была подпись: «Мирбат, 1972».
— Что за Мирбат такой? — спросил подошедший к Бернсу Люк Скиннер.
— Так называется одно место. Маленькая деревня в восточной провинции Омана, на самом краю Саудовского полуострова.
На молодых людях была камуфляжная форма. На голове одного из них красовалась повязка из клетчатой ткани, вроде тех, что носят арабы. Она удерживалась на голове с помощью двух колец с продетым в них черным шнурком. Остальные трое были в беретах песочного цвета с блестящими значками в центре. Бернс знал, что если б под рукой у него было увеличительное стекло, он бы разглядел на эмблеме кинжал с крыльями, три буквы наверху и три коротких слова внизу.
— Откуда ты знаешь? — спросил Скиннер.
— Как-то в Девон приехала королева. Нас поставили охранять Ее Величество. И придали нам в помощь двух ребят из того полка. Ну сам знаешь, что такое служба телохранителя: проводишь время в сплошном ожидании. Ну и эти ребята ударились в воспоминания. И рассказали нам о Мирбате.
— Что там произошло?
— Сражение. Битва. Шла война. Тайная война. Террористы, коммунисты из Йемена, перешли границу и угрожали свергнуть султана. Наши вмешались, послали туда ребят из спецназа. И вот однажды гарнизон в деревне Мирбат, где они стояли, атаковали триста или четыреста террористов. А наших была какая-то горстка. Человек десять из отряда да еще небольшая группа из местных.
— И кто же победил?
Бернс ткнул в фотографию пальцем.
— Они. Потеряли двух своих и задали этим собакам перцу. Перебили человек сто, потом те дрогнули и побежали.
Трое из мужчин на снимке стояли, четвертый опустился на одно колено. Двадцать четыре года тому назад, в забытой богом деревне в пустыне. Стоявший на одном колене парень был солдатом парашютно-десантных войск, за спиной у него улыбались сержант, капрал и молодой офицер.
Скиннер подался вперед и указал на солдата.
— Это он. Питер Бенсон. Вот бедняга! Пройти через весь этот ад и кончить свои дни на тротуаре в Эдмонтоне от рук каких-то подонков!
Бернс тоже узнал солдата. Но внимание его привлекал офицер. Из-под берета выбиваются прямые белокурые волосы, надменные голубые глаза сощурены от солнца. Этот молодой офицер вернулся домой, уволился из армии, закончил юридический колледж и четверть века спустя стал одним из самых знаменитых адвокатов в стране. Скиннер тоже узнал его, тихонько присвистнул от изумления у самого уха Бернса.
— Нет, это просто в голове не укладывается! — воскликнул он. — Они забили до смерти его товарища, а он просто из шкуры вон лез, чтоб их отпустили!
Казалось, Бернс слышит тихий и вкрадчивый голос с красивыми модуляциями, нашептывающий ему на ухо…"Пусть не покажется вам странным, мистер Бернс…"
Глядя на лица четырех молодых воинов, Джек Бернс вдруг с запозданием понял, что, говоря о торжестве правосудия, этот самоуверенный адвокат имел в виду вовсе не суд в Олд Бейли, но торжество правосудия по Ветхому Завету.
— А знаешь, приятель, — сказал ему Люк Скиннер, — представляешь, что было бы, если бы Прайс с Корнишем вышли на улицу и повстречались там с этим сержантом и этим капралом? — Ой, лучше не спрашивай!…
День двадцать четвертый — четверг
Похороны состоялись на кладбище для ветеранов, расположенном неподалеку от базы Специального военно-воздушного полка. Тело старого солдата было предано земле. Играл оркестр, прогремели залпы прощального салюта. Народу на похоронах было немного, человек двенадцать, и среди них — знаменитый барристер.
Тем же вечером из озера близ Уэнстед Машиз, в восточной части Лондона, были извлечены два тела. Их идентифицировали, выяснилось, что принадлежали они мистеру Марку Прайсу и мистеру Гарри Корнишу. Согласно заключению патологоанатома, смерть в обоих случаях наступила в результате удушения, а орудием убийства служил весьма необычный предмет — струна от пианино. Завели дело, но оно так и осталось нераскрытым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10