Даша услышала неразборчивое бормотанье. Кто-то возился с замком. Эта непонятная возня испугала ее до смерти. Она сидела, прижав к себе портфель, тихо, как мышонок, боясь пошевельнуться.
- Кто там? - дрожащим голоском спросила она.
Внезапно шум за дверью усилился. К одному голосу присоединился другой. Они ругались.
В коридоре перед угловой комнатой, куда поместили Дашу, Хорь сцепился с Сусанной.
Он тоже проснулся от шума и сразу сообразил, в чем дело. Сусанна! Со второго этажа продолжали раздаваться неясные звуки. Вот сука, даже свет не зажигает! Он щелкнул выключателем, пулей взлетел наверх и застал домоуправительницу с каминной кочергой в руках. Она, пьяно бормоча, пыталась взломать дверь в Дашину комнату.
Он кинулся на нее.
- Ты что делаешь, тварь? Изувечишь девчонку, стерва!
Сусанна была не в себе. Она таращила глаза и не понимала, что ей говорят. Она и Хоря перед собой не видела.
Он схватил ее сзади за локти и поволок вниз. Она рычала и отбивалась.
Хорь с силой отшвырнул ее от себя. Она, не выпуская из рук кочергу, рухнула на журнальный столик и вместе с загремевшими бутылками покатилась по полу. Рядом со старым шрамом появилась новая рана. Кровь стала заливать лицо.
Хорь наклонился над грузным телом. Сусанна не шевелилась.
- Ну и поделом тебе! - Он пнул ее ногой.
Из горла женщины вырвался протяжный животный рык.
- Живая, - он еще раз толкнул ее. - Прочухаешься.
Взглянул на часы: половина третьего ночи, ну, теперь-то Митяй наверняка дома. Хорю нужно было знать последние новости, которые обещал разнюхать Худобин. Тогда и будет решать, как действовать дальше.
Он набрал номер, но телефон по-прежнему молчал. Он звонил снова и снова, результат был тот же. В голове Хоря что-то щелкнуло: он понял, Митяй молчит не просто так.
За окном громко залаяли собаки. И тут же послышались два глухих хлопка. Овчарки, взлаяв на немыслимо высокой ноте, смолкли.
Хорь вскочил. Он понял, что это означает. Овчарок сняли с одного выстрела. Он метнулся к двери и выключил свет.
- Хорь, - раздалось за окном. - Дом окружен. Выходи!
- Да пошел ты!.. - он выругался.
- Не дури, ты можешь спасти свою жизнь, если поведешь себя правильно.
- А жизнь малышки, что со мной, кто может спасти?
- Что с ребенком? - раздался другой голос.
Хорь узнал властный баритон Беглова.
- Что захочу, то с ней и сделаю, она в моих руках.
- Не советую, - зарычал Артем.
- Да плевал я на твои советы! Мне все равно: и так, и этак на тот свет. Ее с собой прихвачу.
- Не делай глупости, отпусти девчонку. Жить будешь. Я сказал!
- Ею сейчас Сусанна занимается, ты знаешь, что это означает?
- Слушай меня, - Артем сжимал кулаки. - Тронешь ребенка, раздавлю, отпустишь, обещаю жизнь.
Хорь замолчал, он устал драть горло. Двойные рамы приглушали шум на улице, но Беглова он слышал хорошо. Значит, стоит совсем рядом. Достать можно, он нащупал пистолет. А что если одним махом?.. Он повернул дуло ТТ к себе. Сразу все проблемы решатся.
На полу завозилась Сусанна. Очухалась.
- Хорь, время на размышление не даю. Считаю до трех, потом живым не выпущу.
- Подожди, - заорал Хорь, повернув голову к окну. - Я...
В этот момент распластанная на полу Сусанна метнулась к нему. В голове бандита что-то взорвалось, искры брызнули из глаз. Хорь, как подкошенный, рухнул на пол, не успев договорить последнего слова "согласен". Кочерга домоуправительницы дважды с силой опустилась ему на голову. Второй удар пришелся в основном на плечо, но этого Хорь уже не почувствовал.
Над ним склонилась страшная Сусанна с горящими глазами. Хорь провалился в небытие. Кровь хлынула из открытой раны, но это был еще не конец.
Сусанна подняла окровавленную кочергу и, ворча, как голодная собака, у которой отняли кость, стала в темноте нащупывать лестницу.
Даша тоже услышала выстрелы. Она поняла: на улице что-то происходит. Вглядываясь в мрак за окном, различала там какие-то темные фигуры. Слышались голоса. Ей показалось, что она узнала голос Артема Семеновича, но боялась ошибиться. Надо открыть окно и позвать на помощь, сообразила девочка и стала толкать непослушную раму. Окно не открывалось. Она схватила портфель и пластиковой ручкой начала бить по стеклу. Все было напрасно.
В коридоре опять послышался шум. Кто-то, уже не таясь, колотил в дверь.
Даша изо всех сил ударила кулаком по стеклу. Зазвенели осколки разбитого стекла.
Это услышала Людмила Петрова, наблюдающая за домом со стороны калитки. Она громко закричала.
Артем не понимал, что происходит внутри дома и почему замолк Хорь. Была дорога каждая секунда, он решил брать особняк штурмом.
- Сюда, сюда, - заорала Люда. - На втором этаже кто-то есть!
Команда Беглова была готова к самому неожиданному повороту событий.
- "Кошки" в окно, живо! - скомандовал он, мгновенно оценив обстановку.
Два упругих тренированных тела мигом взвились вслед за "кошками". Сквозь разбитое стекло послышался детский крик.
В этот момент, когда человек Артема уже спрыгивал с подоконника, раздался треск разрушенной двери. Сусанне удалось справиться с крепким замком. Она ворвалась в комнату, размахивая железной кочергой, на которой еще не просохла кровь хозяина дома. Она пошла со своим страшным оружием на беззащитную Дашку. Когда до девочки оставалось три шага, раздался выстрел.
Даша закричала и потеряла сознание.
Артем ворвался в открытую дверь особняка. Хорь был еще жив. Он смотрел прямо на Беглова.
- Это Сусанна, - прохрипел он. Его глаза стали закрываться сами собой.
И тут полуживой бандит понял наконец, кого ему напомнил взгляд маленькой девчонки. Валентину, что пропала ни за грош из-за него. Лицо Хоря менялось на глазах, он умирал. Его уже ждали там, где никто не достанет. Ему казалось, что он улыбается, а на самом деле жуткая гримаса перекосила лицо.
- Артем, - еле слышно прошептал он, - у тебя в команде... стукачок есть...
- Митяя нет в живых.
- Это... не Митяй... - через силу выдавил Хорь. У него внутри что-то булькнуло, и он умер.
Дашу осторожно несли к машине. Она была в глубоком обмороке.
Людмила неслышно подошла и стала рядом с Бегловым.
- Можно я карцер проверю? - тихо спросил она, стараясь не смотреть в сторону мертвого Хоря.
- Карцер? - удивился Артем.
- Да, так мы называли комнату, где нас с Машкой держали.
- Конечно, надо весь дом осмотреть.
Людка пошла по коридору. Вадим и Гребень двинулись за ней.
Она приблизилась к знакомой металлической двери и толкнула ее. Комната была пуста. Людка узнала диван в бурых пятнах, и какие-то тряпки на полу. Машки не было.
- Пойдем, - Саша обнял ее за плечи. - Тебе не надо на это смотреть.
- Машка! - Людмила плакала, не вытирая слез. - Слабовольная дура, так и пропала здесь ни за грош.
Люди Артема обыскали весь дом. Кроме трупов, в нем никого не было.
- Шеф, - к Беглову подошел Никита. - Следы надо уничтожить.
- Делай, - отдал приказание Артем и пошел к машинам.
Когда автомобили выезжали на шоссе, чтобы двинуться к городу, в воздухе запахло дымом. Потом стал виден и сам пожар. Особняк Хоря горел хорошо. Пылающий факел был отлично виден с дороги.
Людмила Петрова смотрела на него, как зачарованная. Голова Даши покоилась у нее на коленях.
Глава 31
Приехав в казино, Юрий Петрович Яковлев первым делом вызвал к себе начальника охраны.
Вместо него явился заместитель.
- Худобин задерживается, - сказал он.
- А какая причина? - как можно спокойнее спросил Яковлев.
Глаза у парня забегали.
- Да... - начал он и умолк, не зная, что сказать. - Вчера был, никого не предупреждал, что задержится.
- Так позвони ему.
- Уже звонил.
- И что?
- Никто не подходит.
Яковлев забарабанил пальцами по столу. Значит, Артем уже принял меры, и Худобина скорее всего нет в живых.
- Да ты садись, Михаил, садитсь, - спохватился он, сделав вид, будто только сейчас увидел, что охранник стоит. Он мастерски умел притворяться.
- Я хочу поговорить с тобой. Работой начальника охраны я не доволен. У меня с ним уже был разговор. - Петрович впился глазами в лицо Михаила, пытаясь определить его реакцию на услышанное. - В общем так, сегодняшний прогул - последняя капля. Мое терпение лопнуло. Считаю, что ты лучше справишься на этой должности. Ты как, готов?
Парень, слегка обалдев, молчал. Ни хрена себе, пряники! Яковлев с Митяем до последнего времени жили душа в душу, сам знает. А тут такое дело... Кто его знает, в чем причина, как бы между двух стульев не приземлиться, яйца прищемить можно. Он продолжал молчать.
Петрович расценил это по-своему.
- С сегодняшнего дня будешь получать... - Он назвал сумму в "зеленых" в полтора раза превышающую прежнюю зарплату.
Глаза парня блеснули от жадности.
- Само собой, потом сумма увеличится.
- А Митяй... - начал охранник, но Петрович остановил его.
- С Худобиным я поговорю сам, когда появится. Ребятам скажи, я попозже сам спущусь к ним, объявлю. И, - Яковлев смотрел новому начальнику охраны прямо в глаза, - лишнего не болтай ничего. Договорились?
Михаил кивнул и, все еще не веря в происходящее, покинул помещение.
Позже, подумал Петрович, я тебе дам еще кое-какие установки. Гибель Дмитрия Худобина и увольнение его с работы никто не должен связывать с личностью будущего депутата Юрия Петровича Яковлева.
Он встал и заходил по кабинету. Неужели этой сволочи Митяя уже нет в живых? Неужели пронесло... Стрелецкая не приехала вчера на вечернее выступление, соло-гитарист тоже куда-то пропал. Руководитель ансамбля Кузя носился, как угорелый. Яковлев сделал вид, что его это не касается.
Он занимался повседневными делами, но на душе было тревожно. С Артемом надо быть очень осторожным, ему, как только что Михаилу, лапшу на уши не навешаешь. Чем меньше высовываешься, тем лучше.
Яковлева навестила вчера бывшая супруга. Этой стервы ему только и недоставало!
Раиса приехала благодарить за сына.
- Дело закрыли, - она смотрела на него преданными, как у провинившейся собаки, глазами. - Я так благодарна тебе!
Яковлев, кисло улыбаясь, следил за Раисой. Да она, никак, что-то задумала?
Бывшая жена явилась при полном параде. Скинув норковую шубку, которую носить было еще рановато, она осталась в дорогом нарядном костюме. Ишь ты, и прическу сделать не поленилась.
- Юра, я хотела с тобой поговорить, - начала она.
- Поговори.
Раиса поправила идеально лежащий воротник блузки. Она немного поправилась, но за собой продолжала следить.
- Стареем, стареем, - она поймала его взгляд.
- Ты превосходно выглядишь для своих лет. На лице ни одной морщинки.
- Да? - эти слова ее окрылили.
- Хоть замуж выдавай. - Он исподтишка насмехался над ней, но она этого не замечала.
- Юра, - она смотрела ему прямо в глаза. - Ты до сих пор один, я тоже... - Она сделала паузу, ожидая ответной реакции, но он молчал. Давай начнем все сначала.
Петрович опешил. Он едва сдержал себя, чтобы не взорваться. В комнате повисло молчание.
- Мы оба столько хлебнули. - Раиса восприняла все по-своему.
Яковлев поднял голову и встал. До чего же бабы дуры! Раиса никогда не была идиоткой, но сейчас...
- Ты это серьезно?
- Вполне.
- Что на тебя нашло, позволь узнать?
- Я поняла, что была неправа по отношению к тебе.
И тут он сорвался. Он высказал ей все, что накопилось у него за годы совместной жизни, то, о чем молчал раньше, задавленный обстоятельствами. Он перестал контролировать себя. И эта корова думает, что кому-то еще нужна?.. Надо быть полной кретинкой, чтобы прийти к нему с этим предложением после всего того, что было.
- Семья? - орал он. - Какая семья? Раньше про семью надо было думать. Ты не нужна мне. У меня любовница моложе нашего оболтуса. Посмотри на себя в зеркало, ты - старуха.
Он сам не ожидал от себя такого. Злость, обида захлестнули его.
Раиса онемела, а потом заплакала. Этого он не ожидал. Гнев мгновенно угас.
- Не нужно было приходить сюда, - сказал он. - Ты умная женщина, неужели не могла сообразить?..
Она молча всхлипывала.
- Ты Олежку вытащил, я подумала...
- Извини, я сорвался, но, - он покачал головой, - у нас ничего не получится. Все давно прошло.
Он принес ей воды.
- Выпей, я могу вызвать такси.
- Не надо.
Петрович не помнил, чтобы когда-нибудь так срывался. Он всегда отлично владел собой и контролировал собственное поведение. Вчерашний срыв был плохим признаком. Просто устал, как собака, успокаивал он себя, не машина, человек. От сбоев никто не застрахован. В последнее время он порядочно вымотался, словно в тиски попал.
Он подошел к бару, устроенному в рабочем кабинете. Коньячку, что ли, хлебнуть? Раздумывая, он взял в руки бутылку. Раньше обходился, но теперь почувствовал, что без вспомогательного средства, ему не успокоиться.
Он сидел в кресле и тянул коньяк. Есть не хотелось. Ему ничего не хотелось. Уехать бы куда-нибудь, скрыться ото всех, чтобы никто не достал. Послать бы всех к чертовой матери: и Артема, и навязанную ему избирательную кампанию, и труп Элки Семеновой.
Пара рюмок коньяка помогли снять накопившуюся усталость. С чего это его так разобрало, с утра коньяк хлещет?
Во второй половине дня, когда пил кофе в баре внизу, его позвали к телефону. Звонили от Беглова.
- Артем Семенович сегодня вечером приедет в ресторан "Жасмина". Велел передать, чтобы пригласили Гудкова.
У Яковлева мгновенно пересохло в горле. Беглов давно говорил о том, что ему надо бы познакомиться с председателем "Самшита". Говорить говорил, да все откладывал на потом. Руки не доходили. Кассир, посаженный Петровичем в "Самшит", свои обязанности выполнял исправно. Проколов не было. Гудков оказался не таким уж рохлей, каким показался в первую встречу. Сейчас Артем пожелал его увидеть. Зачем это ему понадобилось?
Яковлев не узнал по голосу, кто с ним говорит. А хоть бы и узнал, что это меняет? Не спросишь ничего.
- В котором часу?
- В девять вечера.
Голос по телефону был вежливый и какой-то безликий. Все это очень не понравилось Петровичу.
- Что хмуришься, хозяин? - возле него стоял шеф-повар ресторана.
Петрович завистливо вздохнул. Вот живет человек без проблем. Занимается своим делом, знает его прекрасно, мастер экстра-класса. Ни о чем дурном голова не болит.
- Гостей жду, - ответил он.
- Сделаем по высшему разряду.
Яковлев скривился. Дожил! Перед таким ничтожеством, как Гудков, выплясывать придется. А Переверзев? Про председателя Фонда ни слова сказано не было.
"Артем заставит, раскаленные сковородки лизать будешь", противно проскрежетало внутри. Он сжался. Обретенное спокойствие улетучилось, как дым. Тревога, что угнетала его последнее время, вернулась. И теперь ее нельзя было заглушить коньяком.
Мысли лихорадочно теснились в голове. Яковлев напоминал зверя, окруженного врагами. Он должен контролировать каждое движение, каждый шаг, чтобы спасти свою шкуру.
В который раз он пожалел о том, что затеял игру с Артемом.
Глава 32
Ашот Мирзоян несколько дней находился в Рыбинске. Поселился он у своего приятеля Евгения, с которым познакомился несколько лет назад, как только приехал в эти места. Евгений был охотник, он жил один с охотничьей собакой Миртой, прекрасно выученной легавой.
Все сложилось очень удачно.
- О, - обрадовался Евгений приезду приятеля, - а я как раз на боровую дичь собрался в ваши места. Может, вместе махнем? - предложил он, узнав, что у Ашота отпуск.
- Нет, - отказался Мирзоян. - Можно я у тебя поживу несколько дней?
- Нет вопросов. Ты меня случайно застал, я еще вчера должен был уехать. Сорвалось. Эх, закачусь сейчас в Брейтово. Сплю и вижу. Перед снегом боровую дичь можно взять. Утки еще не все улетели. Собака на ушах стоит, чует, охотничек. - Он потрепал легавую по голове.
Мирта, подозрительно обнюхав сумку Мирзояна, залаяла.
Ашот побледнел.
- Не бойся, не тронет. Это она перед охотой беспокойная. Чуткое животное.
Евгений с Миртой уехали рано утром. Ашот остался в квартире один. Не надо было ни перед кем притворяться, следить за каждым словом, последнее время он так устал от этого. Все вокруг казалось подозрительным.
Запершись в квартире, он наконец смог внимательно рассмотреть драгоценности, волею случая попавшие к нему в руки.
Внимание привлек золотой перстень с геральдическим щитом, покрытым красной эмалью, с золотой фигуркой Георгия Победоносца. Когда же его сделали? - Ашот вертел перстень в руках. По всему видать, вещь старинная.
Маленький золотой бюст негритенка показался очень занятным. Отделан по золоту красной и зеленой эмалью, шапочка из чего-то белого, а перо усыпано мелкими алмазами.
Каждую вещь можно было рассматривать часами. А перстней, кулонов, браслетов, брошей было не счесть. И монеты, много золотых монет. Были здесь и чарки. На одной красовалась надпись по горловине: "Братина доброго человека". Редкостные вещи, музейные.
Почему же Тихарев не воспользовался кладом? - в который раз подумал он. Сидел, как собака на сене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38