Но тем не менее, хотя ты встречал многих молодых девушек своего круга, ни одной из них не удалось завладеть твоим сердцем. Мне кажется говоря о леди Хэриет, я не навязываю тебе незнакомку. У тебя было достаточно времени подумать об этом самому; думаю, этот брак не должен быть полной неожиданностью для тебя.
— Вы хотите сказать, что я никогда… не… испытаю к женщине чувства, сильнее чем… чем…
— Мой дорогой Джилли, ты рассуждаешь очень глупо. Ведь на самом деле страсть, о которой ты мечтаешь, имеет мало общего с женитьбой. Я понимаю, необходимость жить с женщиной, к которой ты испытываешь неприязнь, весьма печальна, но ведь наш случай совершенно иной. Ты сам признал, что тебе небезразлична леди Хэриет. Она обладает здравым смыслом, у нее милый нрав, и если ты возразишь мне, что она недостаточно жива и весела, то позволь мне напомнить о твоем флегматичном характере. Ты не найдешь со слишком жизнерадостной женщиной того глубокого счастья, какое сможет дать тебе спокойная уравновешенная жена. Я уверен, леди Хэриет сумеет разделить с тобой все твои мысли и чувства и научится тебе угождать.
— О да, да, — прервал Джилли, — но…
Лорд Лайонел поднял руку.
— Нет, выслушай, что я хочу сказать тебе мой мальчик! Ты думаешь, я совершенно не забочусь о твоих чувствах, но ты ошибаешься. Я буду откровенен с тобой. Леди Хэриет не будет требовать от тебя большего, чем ты сможешь или захочешь дать ей. Она очень хорошо воспитанная девушка. Я уверен, как герцогиня Сейл, она будет держать себя с подобающим достоинством и величием, но она не будет требовать от тебя, чтобы ты всегда был рядом с ней. Если тебе захочется завести любовницу, она сумеет не заметить это; и тебе не придется выслушивать обвинения, всю ту пошлость, которая имеется в изобилии у людей другого сословия. Короче, у тебя будет прекрасно налаженный семейный быт — и полная свобода действий. Можешь заводить любые романтические связи, которые только взбредут в голову.
— Вы думаете, сэр, — сказал Джилли угасшим голосом, — что именно таким образом Хэриет размышляет о замужестве…
— Я знаю Августу Эмплефорд уже на протяжении двадцати лет, — с готовностью отвечал лорд Лайонел, — и совершенно уверен в том, что Хэриет не позволяли забивать себе голову романтической чепухой. Возможно, у леди Эмплефорд и есть кое-какие недостатки…
— Я всегда считал ее самой бесчувственной женщиной, какую только встречал! — произнес герцог.
— Ну-ну, опять ты ударяешься в высокие материи! Она — амбициозная женщина, не спорю, и очень разумная.
Герцог убрал руки со спинки стула и прошелся по комнате. Он был очень взволнован, и дядя позволил ему походить несколько минут, прежде чем сказал:
— Если тебе все это так не нравится, Джилли, ты должен был сообщить раньше. Отступить теперь — равносильно расторжению договора. А это будет выглядеть весьма недостойно.
Герцог повернулся и удрученно посмотрел на своего дядю.
— О нет, конечно же, нет!
— На протяжении нескольких лет в наших семьях это воспринималось как нечто само собой разумеющееся. И, как я понимаю, в свете с нетерпением ждут скорого объявления о вашей помолвке.
На лице герцога отразился почти ужас.
— Но этого не может быть! Я никогда не предлагал… не говорил Хэриет ни одного слова и не давал кому-либо понять, что у меня определенные намерения по отношению к ней.
— Мой дорогой мальчик! В нашем мире о таких делах широко известно. Эмплефорды уже отклонили одно предложение Хэриет, и я не сомневаюсь, что ее светлость уже дала знать о предстоящей помолвке за границу. Будет глупо отрицать, что ты — превосходная партия, Джилли, и поэтому мы не будем притворяться, что это не так. Вообще-то кроме Девоншира, которому сейчас около тридцати и который, кажется, превратился в настоящего старого холостяка, к тому же глуховатого, я не знаю никого, равного тебе по знатности. Имея это в виду, думаю, Августа Эмплефорд не смогла удержаться от соблазна рассказать своим друзьям — строго конфиденциально, разумеется! — о том, какие перспективы у ее дочери. Ей, наверняка, все завидуют.
Герцог провел рукой по своим негустым локонам и задумчиво произнес:
— Я и не подозревал об этом! Вы хотите сказать, что Эмплефорды… Хэриет… ждут, что я сделаю ей предложение?
— Ну, вообще-то, нет. Я этого не говорил, — с явным смущением ответил лорд Лайонел. — Вообще-то я говорил Эмплефорду, что не позволю тебе начать семейную жизнь слишком рано. Состояние твоего здоровья было тогда очень неопределенно, и к тому же я хотел, чтобы ты немного осмотрелся в свете, прежде чем сделал свой выбор.
— Мой выбор! — воскликнул Джилли. — Похоже, у меня вообще нет никакого, сэр!
— Ты действительно не сделал никакого выбора до сего момента, — сухо заметил дядя. Наступила неловкая пауза. Через несколько минут Джилли проговорил:
— Не знаю, что и сказать. Я должен увидеть Эмплефордов и… и Хэриет тоже. Пока я сам не смогу убедиться, что она действительно ждет от меня предложения… Впрочем, все равно, я должен повидаться с ней!
— Но не прежде, чем ты переговоришь с ее отцом! — воскликнул лорд Лайонел.
— О нет, — тихо возразил Джилли.
— Ты можешь не торопиться, — произнес лорд Лайонел. — Мне кажется, что Эмплефорды в настоящее время находятся в Лондоне, но я должен заметить, что они в любую минуту могут уехать в Бат. Эмплефорд вынужден будет пригласить тебя к себе, и тогда ты сможешь…
— Нет, нет, для меня было бы гораздо лучше встретить его в городе! — сказал Джилли. — Я думал о том, что мог бы поехать повидать моего кузена. Если у вас на этот счет не будет никаких возражений, то я так и сделаю.
— Возражения! Да Бог с тобой! Ну почему ты всегда думаешь, что у меня могут быть какие-либо возражения против того, что ты делаешь, Джилли? — поинтересовался лорд Лайонел. — Но ты увидишь, что Лондон сейчас пуст. В это время трудно кого-либо найти. И, откровенно говоря, я должен признать, что мне не нравятся эти туманы. А они скоро начнутся, ты и сам знаешь. Тем не менее, если ты хочешь уехать на несколько дней, то мы можем все очень хорошо устроить. Я пошлю Скривена с запиской, чтобы к твоему приезду в доме все было готово. Ромзей может сопровождать тебя и…
— Мне хотелось бы поехать одному… и остановиться в гостинице! — промолвил герцог. По его голосу чувствовалось, что он не надеется на то, что его просьба будет выполнена.
— Один… и в какой-то гостинице! — произнес его дядя, потрясенный этим сообщением. — Теперь я должен быть готов к тому, что ты скажешь, что хотел бы поехать в город на почтовой карете!
— Нет, я не собираюсь путешествовать в почтовой карете, но я не хочу ехать с Ромзеем.
Лорд Лайонел задумчиво посмотрел на него.
— Какую глупость ты надумал теперь совершить, Джилли? — спросил он совсем не сердитым тоном. — Если я правильно тебя понял, ты собираешься повесничать в городе, не так ли? Признайся, Джилли.
Герцог уклончиво улыбнулся.
— Нет, сэр, но я нахожу Ромзея очень утомительным человеком и уверен, что ему в городе самому будет смертельно скучно, потому что я намерен проводить много времени с Гидеоном. Кроме того, я мог бы посетить Мальтонов и заглянуть, помимо всего прочего, к Таттам. А такие поездки не по части Ромзея, совсем нет.
— Да, в этом ты прав, — согласился лорд Лайонел. — Значит, тебе необходимо купить прекрасную лошадь, правильно? Пусть это будет что-то необыкновенное, как и положено молодому Сейлу. Согласен? Тебе лучше найти Белпера и уговорить его поехать с тобой. Я, конечно, не хочу сказать, что ты сам не в состоянии выбрать себе лошадь, поскольку ты прекрасно разбираешься в лошадях, но Белпер может тебе что-нибудь посоветовать, мой мальчик.
Герцог рассыпался в благодарности. Чтобы спастись от компании своего наставника, он готов был к тому, чтобы ему навязали любого другого спутника, хоть бы и Белпера.
Белпер был неподражаем, когда дело касалось выбора лошадей, к тому же он не моралист и не станет навязывать совместное пребывание под одной крышей, что очень важно для ощущения независимости.
— Ты скажешь Скривену, чтобы он выписал чек на ту сумму, которая тебе понадобится, — сказал лорд Лайонел. — Об этом тебе нечего беспокоиться. Но вот что касается жизни в гостинице, то нет! Об этом не может быть и речи, Джилли! Я не поручился бы за твою безопасность даже в «Кларендоне». И раз уж у тебя есть твой собственный дом, то было бы просто нелепо не использовать его. Борродейл может заранее поехать в Лондон, чтобы все приготовить к твоему приезду.
— Я не собираюсь там долго пробыть. И разве Борродейл не нужен здесь, сэр? — произнес герцог.
— Мы можем обойтись и без дворецкого. Само собой разумеется, что Борродейл и Чигвел поедут с тобой. Ты не должен обвинять меня за то, что я держу маленький штат слуг в Сейл-Хаузе, Джилли. Пока ты молод, я не думаю, что будет правильно растрачивать твое состояние на пышный образ жизни. Конечно, когда ты женишься, этого не избежать. Но пока ты даже не обручен, об этом не стоит думать, как мне кажется. Мы должны думать о настоящем. И моя голова забита сейчас совсем другим! Тебе не следует сразу говорить о помолвке с Эмплефордом, никто этого от тебя не требует. Но пора, пора подумать о семье. Позволь мне руководить тобой в этом вопросе.
— Хорошо, — промолвил герцог.
— Я ничего не имею против того, чтобы ты проводил время со своим кузеном. Я даже надеюсь, что вы будете часто встречаться. Но только не поддавайся его стилю жизни, не перенимай замашек, принятых в офицерской среде. Гидеон старше тебя, и ему можно довериться. Но в его окружении есть шалопаи, и я не хотел бы, чтобы ты имел с ними дело. Никогда нельзя угадать, к чему приведет знакомство с ними. фланирующие целыми днями бездельники с погонами — вот, кто они такие. Тебе это совсем не подходит, Джилли.
— Я согласен, — сказал герцог.
— И если ты намерен придерживаться моих советов, Джилли, то с Гейвудом Эмплефордом будь настороже! — продолжал увещевать герцога лорд Лайонел. — Я слышал, что вы с ним бурно проводите время. Если он однажды вобьет себе в голову, что ты должен жениться на его сестре, то я не удивлюсь, если он тут же попытается занять у тебя денег или сделать еще что-нибудь в этом же духе. Я, естественно, не намерен диктовать тебе, как себя вести, но если он попытается затащить тебя в один из этих пагубных игорных домов, не ходи с ним!
— Хорошо, — согласился герцог.
— Ну, — промолвил лорд, бросая взгляд на свои часы. — Вот и все, что я хотел тебе сегодня сказать. Через несколько минут Борродейл принесет чай. Так что лучше нам присоединиться к твоей тете, — и лорд кивнул своему племяннику. Затем он прибавил с неожиданным юмором: — У нас тобой чудная жизнь, не правда ли?
Глава 3
Через четыре дня после этого разговора герцог покинул Сейл-парк, расположенный в средней части Англии, и направился в Лондон — в своей собственной карете с ливрейными лакеями и сопровождающими, находившимися снаружи, чтобы защитить его светлость и пожитки в случае нападения разбойников. За каретой герцога следовала другая, заполненная до верху багажом, в которой ехал его камердинер. Лакеи, конюх и несколько других слуг помещались в передней карете этого небольшого картежа. Дядя герцога считал, что все эти люди совершенно необходимы для комфорта Джилли. На следующий день после того, как принято было решение о поездке Джилли в Лондон, туда отправился слуга, который должен был уведомить управляющего о предстоящем приезде хозяина. Слуга вез с собой также и письмо лорда Лайонела, адресованное капитану Хорасу Белперу, офицеру с половинным окладом. В своем письме лорд просил капитана помогать герцогу, давать ему советы, если таковые понадобятся, и вообще присматривать за молодым джентльменом в городе, полном соблазнов и опасностей.
Герцога провожали его дядя и тетя, капеллан и старая родственница мисс Скамблесби. Тетя и мисс Скамблесби давали ему наставления относительно здоровья, просили принимать порошки Джеймса при малейших признаках простуды, остерегаться влажной погоды и не злоупотреблять острой и жирной пищей. Они просили Джилли, чтобы он незамедлительно обратился к известному врачу, доктору Бэйли на Ганновер-стрит, если почувствует недомогание. А капеллан Ромзей рекомендовал ему не упустить возможности посещать лекции королевского общества, где можно почерпнуть сведения о новейших гипотезах происхождения вселенной. Лорд Лайонел просил племянника остерегаться французских азартных игр, не играть в бильярд — ну разве что только в обществе настоящих джентльменов, и уж ни при каких условиях не играть в рулетку. Потом дядя посоветовал герцогу взять себе за правило регулярно посещать дантиста.
Напичканный советами, утомленный этими проводами и уверенный в том, что в кортеже есть по крайней мере один человек, который сделает все, чтобы убедить его следовать этим советам, герцог покинул Сейл-парк в крайне подавленном состоянии, став жертвой беспокойных и неотвязных мыслей.
Половину пути он развлекал себя тем, что придумывал различные способы, с помощью которых можно было шокировать и поставить в тупик своих родственников. Но как только он понял всю смехотворность таких намерений, его мысли переключились на себя, и он развеселился. Он смеялся над собой и старался с юмором относиться к своему положению. Но это было трудно, поскольку он был раздражен деспотизмом дяди и не мог не признать своей беспомощности перед ним. Герцог ругал себя за малодушие и с грустью думал о том, как нелегко воспитывать такого малообещающего типа, как он. И уж, наверное, в сотый раз чувствовал себя в неоплатном долгу перед дядей. Да, лорд Лайонел был суровым воспитателем, он придерживался строгих старомодных правил и настаивал на том, чтобы ему подчинялись. Бывал он и несколько назойливым в своих советах и слишком усердным в опеке. Но герцог прекрасно знал, что его дядя опирался в своих действиях на самые высокие принципы и питал к нему, своему воспитаннику, такую же глубокую привязанность, как к родному сыну. Дядя, определенно, впадал в крайность в своих заботах о нем, но виною тому были его любовь и преданность.
В его детстве за все мальчишеские проделки отвечал один Гидеон. Конечно, подвиги кузена, который был не только старше Джилли, но изобретательнее и смелее, требовали от воспитателей большой выдержки. Впоследствии Гидеон был послан в Итон, но своего болезненного племянника лорд Лайонел побоялся подвергать испытаниям жесткой школьной жизни. Для Джилли пригласили опытного воспитателя и лучших учителей — даже хореографа из Франции и мастера по приемам самообороны. И лишь беспокойство об удобствах герцога, а не недоверие к юноше надоумило лорда послать Джилли в Оксфорд в сопровождении мистера Ромзея. Прежде чем было принято это решение, Джилли разрешили нанести визиты своим родственникам без сопровождения мистера Ромзея. И Джилли, по несчастной случайности, подхватил простуду, переросшую в воспаление легких, из-за которого чуть было не отправился к праотцам. После этого случая планы самостоятельной жизни в Оксфорде рухнули.
Только застарелое убеждение в том, что ни один джентльмен не может считать себя полностью образованным, не пожив на континенте, заставили лорда Лайонела пойти на большой риск, отправив своего племянника по его возвращении из Оксфорда в путешествие. После долгой войны с Францией, закончившейся битвой при Ватерлоо, в которой Гидеон получил ранение, не слишком, впрочем, взволновавшее его отца, континент снова был открыт для англичан. И лорд Лайонел послал Джилли в путешествие, которое как можно более точно должно было воспроизводить те поездки, которые лорд сам совершал в дни молодости. Он попросил капитана Белпера и мистера Ромзея сопровождать герцога, помогая ему советом и делом. Маршрут путешествия пролегал через Францию, Италию и через те части Германии, которые не были сильно опустошены войной.
Герцог не сомневался, что выбор на капитана Белпера пал потому, что этот подтянутый, спортивного склада человек был достаточно зрелым, чтоб суметь подчинить себе юношу и в то же время внушить ему доверие и симпатию. Увы, для этого между молодым дворянином и грубовато-добродушным солдафоном было слишком мало общего. Часто этот вояка даже раздражал Джилли. И герцог не жаловал его своей дружбой, как и утомительного мистера Ромзея.
Джилли провел два года за границей. И хотя это время нельзя было назвать очень приятным, но путешествие пошло на пользу его здоровью. Его удивляло, как можно было уговорить этих двух людей взяться за выполнение приказов лорда Лайонела, которые так часто противоречили один другому. Сначала им было ведено выполнять любое желание герцога, а вскоре последовало предупреждение о всяческой экономии, чтобы приучить подопечного к сдержанности.
1 2 3 4 5 6 7
— Вы хотите сказать, что я никогда… не… испытаю к женщине чувства, сильнее чем… чем…
— Мой дорогой Джилли, ты рассуждаешь очень глупо. Ведь на самом деле страсть, о которой ты мечтаешь, имеет мало общего с женитьбой. Я понимаю, необходимость жить с женщиной, к которой ты испытываешь неприязнь, весьма печальна, но ведь наш случай совершенно иной. Ты сам признал, что тебе небезразлична леди Хэриет. Она обладает здравым смыслом, у нее милый нрав, и если ты возразишь мне, что она недостаточно жива и весела, то позволь мне напомнить о твоем флегматичном характере. Ты не найдешь со слишком жизнерадостной женщиной того глубокого счастья, какое сможет дать тебе спокойная уравновешенная жена. Я уверен, леди Хэриет сумеет разделить с тобой все твои мысли и чувства и научится тебе угождать.
— О да, да, — прервал Джилли, — но…
Лорд Лайонел поднял руку.
— Нет, выслушай, что я хочу сказать тебе мой мальчик! Ты думаешь, я совершенно не забочусь о твоих чувствах, но ты ошибаешься. Я буду откровенен с тобой. Леди Хэриет не будет требовать от тебя большего, чем ты сможешь или захочешь дать ей. Она очень хорошо воспитанная девушка. Я уверен, как герцогиня Сейл, она будет держать себя с подобающим достоинством и величием, но она не будет требовать от тебя, чтобы ты всегда был рядом с ней. Если тебе захочется завести любовницу, она сумеет не заметить это; и тебе не придется выслушивать обвинения, всю ту пошлость, которая имеется в изобилии у людей другого сословия. Короче, у тебя будет прекрасно налаженный семейный быт — и полная свобода действий. Можешь заводить любые романтические связи, которые только взбредут в голову.
— Вы думаете, сэр, — сказал Джилли угасшим голосом, — что именно таким образом Хэриет размышляет о замужестве…
— Я знаю Августу Эмплефорд уже на протяжении двадцати лет, — с готовностью отвечал лорд Лайонел, — и совершенно уверен в том, что Хэриет не позволяли забивать себе голову романтической чепухой. Возможно, у леди Эмплефорд и есть кое-какие недостатки…
— Я всегда считал ее самой бесчувственной женщиной, какую только встречал! — произнес герцог.
— Ну-ну, опять ты ударяешься в высокие материи! Она — амбициозная женщина, не спорю, и очень разумная.
Герцог убрал руки со спинки стула и прошелся по комнате. Он был очень взволнован, и дядя позволил ему походить несколько минут, прежде чем сказал:
— Если тебе все это так не нравится, Джилли, ты должен был сообщить раньше. Отступить теперь — равносильно расторжению договора. А это будет выглядеть весьма недостойно.
Герцог повернулся и удрученно посмотрел на своего дядю.
— О нет, конечно же, нет!
— На протяжении нескольких лет в наших семьях это воспринималось как нечто само собой разумеющееся. И, как я понимаю, в свете с нетерпением ждут скорого объявления о вашей помолвке.
На лице герцога отразился почти ужас.
— Но этого не может быть! Я никогда не предлагал… не говорил Хэриет ни одного слова и не давал кому-либо понять, что у меня определенные намерения по отношению к ней.
— Мой дорогой мальчик! В нашем мире о таких делах широко известно. Эмплефорды уже отклонили одно предложение Хэриет, и я не сомневаюсь, что ее светлость уже дала знать о предстоящей помолвке за границу. Будет глупо отрицать, что ты — превосходная партия, Джилли, и поэтому мы не будем притворяться, что это не так. Вообще-то кроме Девоншира, которому сейчас около тридцати и который, кажется, превратился в настоящего старого холостяка, к тому же глуховатого, я не знаю никого, равного тебе по знатности. Имея это в виду, думаю, Августа Эмплефорд не смогла удержаться от соблазна рассказать своим друзьям — строго конфиденциально, разумеется! — о том, какие перспективы у ее дочери. Ей, наверняка, все завидуют.
Герцог провел рукой по своим негустым локонам и задумчиво произнес:
— Я и не подозревал об этом! Вы хотите сказать, что Эмплефорды… Хэриет… ждут, что я сделаю ей предложение?
— Ну, вообще-то, нет. Я этого не говорил, — с явным смущением ответил лорд Лайонел. — Вообще-то я говорил Эмплефорду, что не позволю тебе начать семейную жизнь слишком рано. Состояние твоего здоровья было тогда очень неопределенно, и к тому же я хотел, чтобы ты немного осмотрелся в свете, прежде чем сделал свой выбор.
— Мой выбор! — воскликнул Джилли. — Похоже, у меня вообще нет никакого, сэр!
— Ты действительно не сделал никакого выбора до сего момента, — сухо заметил дядя. Наступила неловкая пауза. Через несколько минут Джилли проговорил:
— Не знаю, что и сказать. Я должен увидеть Эмплефордов и… и Хэриет тоже. Пока я сам не смогу убедиться, что она действительно ждет от меня предложения… Впрочем, все равно, я должен повидаться с ней!
— Но не прежде, чем ты переговоришь с ее отцом! — воскликнул лорд Лайонел.
— О нет, — тихо возразил Джилли.
— Ты можешь не торопиться, — произнес лорд Лайонел. — Мне кажется, что Эмплефорды в настоящее время находятся в Лондоне, но я должен заметить, что они в любую минуту могут уехать в Бат. Эмплефорд вынужден будет пригласить тебя к себе, и тогда ты сможешь…
— Нет, нет, для меня было бы гораздо лучше встретить его в городе! — сказал Джилли. — Я думал о том, что мог бы поехать повидать моего кузена. Если у вас на этот счет не будет никаких возражений, то я так и сделаю.
— Возражения! Да Бог с тобой! Ну почему ты всегда думаешь, что у меня могут быть какие-либо возражения против того, что ты делаешь, Джилли? — поинтересовался лорд Лайонел. — Но ты увидишь, что Лондон сейчас пуст. В это время трудно кого-либо найти. И, откровенно говоря, я должен признать, что мне не нравятся эти туманы. А они скоро начнутся, ты и сам знаешь. Тем не менее, если ты хочешь уехать на несколько дней, то мы можем все очень хорошо устроить. Я пошлю Скривена с запиской, чтобы к твоему приезду в доме все было готово. Ромзей может сопровождать тебя и…
— Мне хотелось бы поехать одному… и остановиться в гостинице! — промолвил герцог. По его голосу чувствовалось, что он не надеется на то, что его просьба будет выполнена.
— Один… и в какой-то гостинице! — произнес его дядя, потрясенный этим сообщением. — Теперь я должен быть готов к тому, что ты скажешь, что хотел бы поехать в город на почтовой карете!
— Нет, я не собираюсь путешествовать в почтовой карете, но я не хочу ехать с Ромзеем.
Лорд Лайонел задумчиво посмотрел на него.
— Какую глупость ты надумал теперь совершить, Джилли? — спросил он совсем не сердитым тоном. — Если я правильно тебя понял, ты собираешься повесничать в городе, не так ли? Признайся, Джилли.
Герцог уклончиво улыбнулся.
— Нет, сэр, но я нахожу Ромзея очень утомительным человеком и уверен, что ему в городе самому будет смертельно скучно, потому что я намерен проводить много времени с Гидеоном. Кроме того, я мог бы посетить Мальтонов и заглянуть, помимо всего прочего, к Таттам. А такие поездки не по части Ромзея, совсем нет.
— Да, в этом ты прав, — согласился лорд Лайонел. — Значит, тебе необходимо купить прекрасную лошадь, правильно? Пусть это будет что-то необыкновенное, как и положено молодому Сейлу. Согласен? Тебе лучше найти Белпера и уговорить его поехать с тобой. Я, конечно, не хочу сказать, что ты сам не в состоянии выбрать себе лошадь, поскольку ты прекрасно разбираешься в лошадях, но Белпер может тебе что-нибудь посоветовать, мой мальчик.
Герцог рассыпался в благодарности. Чтобы спастись от компании своего наставника, он готов был к тому, чтобы ему навязали любого другого спутника, хоть бы и Белпера.
Белпер был неподражаем, когда дело касалось выбора лошадей, к тому же он не моралист и не станет навязывать совместное пребывание под одной крышей, что очень важно для ощущения независимости.
— Ты скажешь Скривену, чтобы он выписал чек на ту сумму, которая тебе понадобится, — сказал лорд Лайонел. — Об этом тебе нечего беспокоиться. Но вот что касается жизни в гостинице, то нет! Об этом не может быть и речи, Джилли! Я не поручился бы за твою безопасность даже в «Кларендоне». И раз уж у тебя есть твой собственный дом, то было бы просто нелепо не использовать его. Борродейл может заранее поехать в Лондон, чтобы все приготовить к твоему приезду.
— Я не собираюсь там долго пробыть. И разве Борродейл не нужен здесь, сэр? — произнес герцог.
— Мы можем обойтись и без дворецкого. Само собой разумеется, что Борродейл и Чигвел поедут с тобой. Ты не должен обвинять меня за то, что я держу маленький штат слуг в Сейл-Хаузе, Джилли. Пока ты молод, я не думаю, что будет правильно растрачивать твое состояние на пышный образ жизни. Конечно, когда ты женишься, этого не избежать. Но пока ты даже не обручен, об этом не стоит думать, как мне кажется. Мы должны думать о настоящем. И моя голова забита сейчас совсем другим! Тебе не следует сразу говорить о помолвке с Эмплефордом, никто этого от тебя не требует. Но пора, пора подумать о семье. Позволь мне руководить тобой в этом вопросе.
— Хорошо, — промолвил герцог.
— Я ничего не имею против того, чтобы ты проводил время со своим кузеном. Я даже надеюсь, что вы будете часто встречаться. Но только не поддавайся его стилю жизни, не перенимай замашек, принятых в офицерской среде. Гидеон старше тебя, и ему можно довериться. Но в его окружении есть шалопаи, и я не хотел бы, чтобы ты имел с ними дело. Никогда нельзя угадать, к чему приведет знакомство с ними. фланирующие целыми днями бездельники с погонами — вот, кто они такие. Тебе это совсем не подходит, Джилли.
— Я согласен, — сказал герцог.
— И если ты намерен придерживаться моих советов, Джилли, то с Гейвудом Эмплефордом будь настороже! — продолжал увещевать герцога лорд Лайонел. — Я слышал, что вы с ним бурно проводите время. Если он однажды вобьет себе в голову, что ты должен жениться на его сестре, то я не удивлюсь, если он тут же попытается занять у тебя денег или сделать еще что-нибудь в этом же духе. Я, естественно, не намерен диктовать тебе, как себя вести, но если он попытается затащить тебя в один из этих пагубных игорных домов, не ходи с ним!
— Хорошо, — согласился герцог.
— Ну, — промолвил лорд, бросая взгляд на свои часы. — Вот и все, что я хотел тебе сегодня сказать. Через несколько минут Борродейл принесет чай. Так что лучше нам присоединиться к твоей тете, — и лорд кивнул своему племяннику. Затем он прибавил с неожиданным юмором: — У нас тобой чудная жизнь, не правда ли?
Глава 3
Через четыре дня после этого разговора герцог покинул Сейл-парк, расположенный в средней части Англии, и направился в Лондон — в своей собственной карете с ливрейными лакеями и сопровождающими, находившимися снаружи, чтобы защитить его светлость и пожитки в случае нападения разбойников. За каретой герцога следовала другая, заполненная до верху багажом, в которой ехал его камердинер. Лакеи, конюх и несколько других слуг помещались в передней карете этого небольшого картежа. Дядя герцога считал, что все эти люди совершенно необходимы для комфорта Джилли. На следующий день после того, как принято было решение о поездке Джилли в Лондон, туда отправился слуга, который должен был уведомить управляющего о предстоящем приезде хозяина. Слуга вез с собой также и письмо лорда Лайонела, адресованное капитану Хорасу Белперу, офицеру с половинным окладом. В своем письме лорд просил капитана помогать герцогу, давать ему советы, если таковые понадобятся, и вообще присматривать за молодым джентльменом в городе, полном соблазнов и опасностей.
Герцога провожали его дядя и тетя, капеллан и старая родственница мисс Скамблесби. Тетя и мисс Скамблесби давали ему наставления относительно здоровья, просили принимать порошки Джеймса при малейших признаках простуды, остерегаться влажной погоды и не злоупотреблять острой и жирной пищей. Они просили Джилли, чтобы он незамедлительно обратился к известному врачу, доктору Бэйли на Ганновер-стрит, если почувствует недомогание. А капеллан Ромзей рекомендовал ему не упустить возможности посещать лекции королевского общества, где можно почерпнуть сведения о новейших гипотезах происхождения вселенной. Лорд Лайонел просил племянника остерегаться французских азартных игр, не играть в бильярд — ну разве что только в обществе настоящих джентльменов, и уж ни при каких условиях не играть в рулетку. Потом дядя посоветовал герцогу взять себе за правило регулярно посещать дантиста.
Напичканный советами, утомленный этими проводами и уверенный в том, что в кортеже есть по крайней мере один человек, который сделает все, чтобы убедить его следовать этим советам, герцог покинул Сейл-парк в крайне подавленном состоянии, став жертвой беспокойных и неотвязных мыслей.
Половину пути он развлекал себя тем, что придумывал различные способы, с помощью которых можно было шокировать и поставить в тупик своих родственников. Но как только он понял всю смехотворность таких намерений, его мысли переключились на себя, и он развеселился. Он смеялся над собой и старался с юмором относиться к своему положению. Но это было трудно, поскольку он был раздражен деспотизмом дяди и не мог не признать своей беспомощности перед ним. Герцог ругал себя за малодушие и с грустью думал о том, как нелегко воспитывать такого малообещающего типа, как он. И уж, наверное, в сотый раз чувствовал себя в неоплатном долгу перед дядей. Да, лорд Лайонел был суровым воспитателем, он придерживался строгих старомодных правил и настаивал на том, чтобы ему подчинялись. Бывал он и несколько назойливым в своих советах и слишком усердным в опеке. Но герцог прекрасно знал, что его дядя опирался в своих действиях на самые высокие принципы и питал к нему, своему воспитаннику, такую же глубокую привязанность, как к родному сыну. Дядя, определенно, впадал в крайность в своих заботах о нем, но виною тому были его любовь и преданность.
В его детстве за все мальчишеские проделки отвечал один Гидеон. Конечно, подвиги кузена, который был не только старше Джилли, но изобретательнее и смелее, требовали от воспитателей большой выдержки. Впоследствии Гидеон был послан в Итон, но своего болезненного племянника лорд Лайонел побоялся подвергать испытаниям жесткой школьной жизни. Для Джилли пригласили опытного воспитателя и лучших учителей — даже хореографа из Франции и мастера по приемам самообороны. И лишь беспокойство об удобствах герцога, а не недоверие к юноше надоумило лорда послать Джилли в Оксфорд в сопровождении мистера Ромзея. Прежде чем было принято это решение, Джилли разрешили нанести визиты своим родственникам без сопровождения мистера Ромзея. И Джилли, по несчастной случайности, подхватил простуду, переросшую в воспаление легких, из-за которого чуть было не отправился к праотцам. После этого случая планы самостоятельной жизни в Оксфорде рухнули.
Только застарелое убеждение в том, что ни один джентльмен не может считать себя полностью образованным, не пожив на континенте, заставили лорда Лайонела пойти на большой риск, отправив своего племянника по его возвращении из Оксфорда в путешествие. После долгой войны с Францией, закончившейся битвой при Ватерлоо, в которой Гидеон получил ранение, не слишком, впрочем, взволновавшее его отца, континент снова был открыт для англичан. И лорд Лайонел послал Джилли в путешествие, которое как можно более точно должно было воспроизводить те поездки, которые лорд сам совершал в дни молодости. Он попросил капитана Белпера и мистера Ромзея сопровождать герцога, помогая ему советом и делом. Маршрут путешествия пролегал через Францию, Италию и через те части Германии, которые не были сильно опустошены войной.
Герцог не сомневался, что выбор на капитана Белпера пал потому, что этот подтянутый, спортивного склада человек был достаточно зрелым, чтоб суметь подчинить себе юношу и в то же время внушить ему доверие и симпатию. Увы, для этого между молодым дворянином и грубовато-добродушным солдафоном было слишком мало общего. Часто этот вояка даже раздражал Джилли. И герцог не жаловал его своей дружбой, как и утомительного мистера Ромзея.
Джилли провел два года за границей. И хотя это время нельзя было назвать очень приятным, но путешествие пошло на пользу его здоровью. Его удивляло, как можно было уговорить этих двух людей взяться за выполнение приказов лорда Лайонела, которые так часто противоречили один другому. Сначала им было ведено выполнять любое желание герцога, а вскоре последовало предупреждение о всяческой экономии, чтобы приучить подопечного к сдержанности.
1 2 3 4 5 6 7