Эти вещи были единственным украшением помещения, в котором находились огромный стол, кресло и маленький умывальник, привинченный к полу. Узкая кровать, на которой он лежал, больше напоминала полку, встроенную в переборку. Его плечи едва умещались на матрасе, настолько тощем, что он с таким же успехом мог лежать и на голом полу.
Оказалось, что он не один в этой неизвестной ему и спартански обставленной каюте.
Биком сидел на низкой скамейке в ногах койки, свесив голову так, что подбородок касался груди. Над столом склонились два человека. Один из них изучал карту и делал какие-то пометки на полях, а другой наблюдал за ним, время от времени утвердительно кивая головой. Этот человек был невысокого роста, дюжий, с лицом как у терьера, у которого полон рот ос. Тот, который делал заметки, был выше ростом, более стройный. На его голове была потертая синяя бандана, из-под которой на спину свисала длинная каштановая коса.
Несмотря на сильную головную боль, Вариан сразу вспомнил, что видел этого парнишку с синей повязкой на голове в тот момент, когда три испанца прижали его к борту. Мальчик отчаянно защищался, блестяще владея шпагой, и Вариану пришлось вмешаться лишь в тот момент, когда какой-то стрелок навел на него свою аркебузу.
Это герцог помнил очень отчетливо. Еще он помнил, как вскочил опять на борт «Аргуса», и под ногами у него раздался взрыв, грозя отправить его на тот свет. А потом… ничего, кроме ярких вспышек. Какой-то кинжал, корабль идет ко дну. И снова мальчик…
И еще… было что-то странное в его манере говорить, что-то в его внешности…
Вариан оглядел стройную фигуру юноши, скользнул взглядом по округлой линии бедер, плотно обтянутых молескиновыми панталонами, под которыми не было и намека на выпуклость, обозначающую наличие мужского достоинства.
Сент-Клер снова взглянул на лицо мальчика и поразился тому, насколько оно похоже на женское. Склоненную над картой голову свет освещал сверху, так что большая часть лица оставалась в тени, но инстинкт не мог подвести его.
Мальчик на самом деле был девушкой, и именно ее, в тех же облегающих панталонах и кожаной безрукавке, он и видел на палубе галеона!
Если бы у него даже и было хоть какое-то сомнение в этом, то его развеяла бы элегантная толедская шпага, которая по-прежнему висела у нее на поясе. Кончик шпаги ударялся о каблук сапога, когда она обходила вокруг стола. Это было такое же прекрасное оружие, как и его собственный клинок, выполненный известным итальянским мастером и подаренный ему самим королем Яковом в знак признания его заслуг перед короной.
Усилием воли Вариан заставил себя более внимательно оглядеть каюту. На этот раз, когда он с трудом повернул голову, чтобы посмотреть, что же скрывается в тени у него за спиной, нестерпимая боль пронзила его голову. У него вырвался резкий вздох.
— А! Слава Богу! — Фигура Бикома закрыла свет от фонаря и людей, стоявших у стола. — Наконец его светлость пришли в себя!
Вариан сделал попытку заговорить, но из горла вырвался лишь хрип.
— Капитан! — всплеснул руками Биком, обращаясь к людям, стоявшим у стола, — Могу я попросить у вас глоток вина? Полагаю, его светлости это необходимо.
— Вон там, — приземистый человек махнул рукой в сторону буфета, — возьми сам.
— Благодарю вас, сэр. Вы чрезвычайно добры.
Человек что-то буркнул в ответ и вернулся к своим картам.
Вариан ощутил на губах вкус сладкого красного вина, Он сделал первый глоток и закашлялся. Когда бокал опустел, он знаком попросил еще.
— Если не хотите, чтобы его вырвало, подождите некоторое время, — произнес женский голос. — Если все будет в порядке, то дадите ему еще вина. Он получил сильный удар по голове, возможно, у него трещина в черепе или сотрясение мозга, тогда вы только зря потратите мою прекрасную малагу.
— Мой череп в порядке, — прохрипел Вариан. — Где я, черт возьми? Где капитан Маклауд?
— Капитан Маклауд погиб, ваша светлость, — быстро ответил Биком. — Боюсь, что «Аргуса» больше нет. Исчез.
Ушел на дно.
— Утонул, говоришь? — Вариан нахмурился, напрягая память.
— Нас атаковал испанский военный корабль, — напомнил Биком. — Вас ранило во время взрыва порохового склада на борту «Аргуса», подбросило в воздух, и вы ударились головой о мачту, а еще, — тут он наклонился к хозяину и прошептал, — вам поцарапало плечо и ягодицу. Прямо до кости. Капитан смазал рану ужасной смесью из масла и скипидара. Клялся, что это снимет боль и рана заживет скорее.
— Проклятие, — сквозь зубы прошипел Вариан, — боль никуда не делась! А теперь скажи мне наконец, где мы находимся? И кто эта женщина, черт возьми, осмеливающаяся указывать, пить мне вино или нет?
Голова в синей бандане повернулась в сторону герцога.
— В настоящий момент вы находитесь на борту моего корабля, сэр. В моей постели. И как капитан я могу приказать вам все, что сочту нужным.
— Капитан?
— Капитан.
— Ваш корабль?
— Мой корабль. — Она кивнула. — «Железная роза».
Вариан закрыл глаза и постарался собраться с мыслями.
Это имя ничего ему не говорило. Да и казалось совершенно нелепым и невозможным, чтобы женщина командовала каким-либо судном, тем более одержавшим победу над прекрасно вооруженным испанским галеоном.
— Если это жилье вам не по вкусу, — снова раздался голос женщины, и Вариан открыл глаза, — то мистер Крисп распорядится повесить для вас и вашего слуги гамаки в матросском кубрике.
Поскольку в настоящий момент Вариан не был способен дать ей достойный ответ, то счел за лучшее смаковать вино, о котором он мог бы сказать, что оно хорошего года и совсем не похоже на кислый кларет, который капитан «Аргуса» поглощал бочками.
— Так это ваша каюта?
— Да — Значит, она лучшая каюта на корабле. Я с благодарностью принимаю ваше предложение и остаюсь здесь.
Девушка подняла голову от карты и удивленно посмотрела на Бикома, который, сникнув, прислонился к стене.
— Ваш человек сказал, будто вы герцог…
— Двенадцатый герцог Харроу, чтобы быть точным. Вариан Сент-Клер… к вашим услугам, миссис…
— Капитан, — поправила она. — Капитан Данте… чтобы быть точной. Двенадцатый герцог, вы сказали?
— У нас в роду не принято жить долго, — резко ответил герцог. — Данте? — Он повторил это имя, и кровь застучала в висках, челюсти задрожали так, что ему пришлось стиснуть зубы. — Уж не хотите ли вы сказать, что бесстыжий преступник, известный под именем Волка, — всего лишь женщина?
Вопрос и тон, каким он был задан, заставили Джульетту выйти из-за стола. У Бикома от страха глаза чуть не выскочили из орбит. Он строил гримасы, изо всех сил двигая ртом и бровями, пытаясь предостеречь Вариана, чтобы тот не испытывал ее терпения. Джульетта бросила на слугу такой хмурый взгляд, что у него пропало всякое желание строить гримасы и он уставился в потолок. Но как только девушка отвела от него взгляд, Биком жестами снова стал умолять хозяина придержать язык.
— Ничего подобного я не утверждаю, милорд. Меня зовут Джульетта Данте, а человек, о котором вы отзываетесь с таким пренебрежением, — мой отец, Симон Данте.
— Ваш отец?
— Так он мне сказал, — спокойно подтвердила она. — И у меня нет причин ему не верить.
— Я никого не собирался обижать, — попытался оправдаться Вариан, потирая виски. — Это скорее реакция на ошеломляющее известие о том, что такая женщина, как вы, командует боевым кораблем.
— Вам, кажется, трудно смириться с такой новостью, — сухо сказала Джульетта. — Но мне хотелось бы знать, что ви подразумевали, говоря «такая женщина, как вы»?
Вариан перестал потирать виски и некоторое время молча разглядывал девушку. Ее большие глаза необыкновенного серебристо-синего цвета предупреждали, что если он намерен продолжать в том же духе, то может и не дожить до рассвета. Похоже, нос девушки когда-то был сломан — его кончик смотрел слегка в сторону. Выразительный взгляд и твердый упрямый подбородок говорили о силе характера. Ясно, что с ней шутки плохи — она отнюдь не беспомощная застенчивая голубка.
— Такая молодая, — осторожно заметил герцог. — Я хотел сказать, что вы выглядите слишком молодо для такого груза ответственности, и вовсе не хотел оскорбить вас, поверьте мне.
Эта неуклюжая ложь вызвала у Джульетты улыбку.
— В таком случае, чтобы избавить вас от дальнейших неприятностей, позвольте вам представить: джентльмен, который стоит там и делает вид, что занят вычислениями, мой квартирмейстер, Натан Крисп. Он стар как Вельзевул.
— И вопсе не такой уж я старый, — возразил Крисп.
Вариан все еще вглядывался в лицо девушки. Перед тем как отправиться в плавание, Сент-Клер прочитал все документы, касающиеся пирата Данте. Он изучил английские, французские, немецкие и даже испанские отчеты тридцатилетней давности и знал, что двое сыновей Симона Данте пошли по стопам отца. Но нигде не упоминалось о дочери Пирата Волка. И уж тем более о том, что она командует собственным каперским судном.
Наверное, лицо его болезненно исказилось при этих мыслях, потому что Джульетта внезапно положила руку ему на лоб, Пальцы у нее были длинные и прохладные, и, хотя она вскоре убрала их, Вариан еще долго ощущал это прикосновение.
— Жара у вас нет… и тошноты тоже. Думаю, страшнее звона в левом ухе ничего не останется.
— Откуда вы знаете, что у меня звенит в левом ухе?
Джульетта снова протянула руку, на этот раз для того, чтобы стереть засохшую кровь с его шеи.
— Вы были очень близко от места взрыва. Вам повезло, что совсем не оглохли.
— Биком сказал, что вы обрабатывали мои раны. Значит, вы не только капитан на этом судне, но еще и врач?
— Необходимость заставляет учиться всему понемногу.
К несчастью, у нас нет врача. Наш плотник умеет обращаться с пилой и сверлом, он обычно занимается серьезными случаями. Будь у вас рубленая или резаная рана, тогда вы попали бы к нему, но разбитая голова и тело в кровоподтеках едва ли серьезная причина для того, чтобы уделять этому особое внимание, — она остановилась и посмотрела на Бикома, — несмотря на бесконечные причитания вашего верного слуги.
Вариан улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
— Вы должны простить Бикома. Он служил моему отцу, а потом и моему старшему брату. У него свои представления о том, как полагается себя вести. И все должны соответствовать этим требованиям. Я тоже не исключение. — И хотя девушка ни о чем его больше не спросила, Вариан продолжил:
— У меня было два старших брата, но ни один из них не позаботился о наследнике. Вот я и стал двенадцатым герцогом Харроу за отсутствием таковых. Это очень утомительная и докучная обязанность, но это мой долг, и я буду выполнять его, как сумею.
Вариан Сент-Клер помолчал, улыбаясь. Губы его изогнулись так соблазнительно, что редкая женщина смогла бы устоять перед ним.
— Раз уж мы заговорили о достоинствах, позвольте мне, капитан, сказать, что вы произвели на меня большое впечатление тогда на борту галеона. Вы великолепно владеете шпагой. Ручаюсь, что не многие из моих знакомых смогли бы сравниться с вами.
— Это потому, что я сражаюсь не для того, чтобы произвести впечатление на кого бы то ни было, милорд. Я дерусь, чтобы прожить на день дольше противника.
— Тем не менее для женщины… — Вариан замолчал, остановленный выразительным взглядом ее необыкновенных глаз. — Для такой молодой женщины, как вы, — поправился он. — Хотя я посоветовал бы вам пользоваться более легким оружием. У вас опускается левое плечо, когда вы устаете.
Это дает преимущество более опытному противнику.
Джульетта насмешливо выгнула бровь:
— Вы говорите так, будто разбираетесь не только в том, как выбрать плюмаж, по цвету подходящий к вашим кружевам.
Биком издал звук, похожий на хрип удавленника.
— Господи всещедрый, мадам! Его светлость герцог Харроу — один из самых известных фехтовальщиков во всей Англии! Он пользуется прекрасной репутацией среди лучших мастеров Европы. Его шпага, мадам, — это подарок его всемилостивейшего величества короля Якова. Король лично вручил ему эту шпагу. Более того, она все прошлые годы была в распоряжении короля при малейшем намеке на опасность для короны. Его светлость был капитаном королевской гвардии, всегда преданный и…
Вариан взглядом прервал сбивчивую речь Бикома, который в заключение лишь беззвучно шевелил губами.
Но сказанного не воротишь. Вариан увидел, что Джульетта Данте слегка отвернулась, как от дурного запаха.
— Так… — Она скрестила руки на груди и нахмурилась. — Значит, мы в обществе особы, преданной королю. Бывший капитан гордецов его величества.
— Н-нет, мадам, гвардейцев, — поправил ее Биком. — К-капитан королевских гвардейцев.
Джульетта не спускала глаз с герцога.
— Мистер Крисп, если этот жалкий человек скажет еще хоть одно слово, выведите его на галерею и бросьте за борт.
— Ага, с удовольствием, — ухмыльнулся Крисп. — Думаю, если он быстро плавает, то сможет догнать испанцев.
Вариан был поражен:
— Вы бросили испанских пленников за борт?
— В некотором смысле, — сухо заметила Джульетта. — Мы их высадили в нескольких сотнях ярдов от одного атолла. Там мелко, и до острова они смогут дойти вброд. А что вас привело на Карибы?
— Это мое дело! — отрезал Вариан. — Вас это не касается.
Девушка опустила руку на эфес шпаги.
— Лейтенант Бек сказал, будто «Аргус» — курьерское судно. Оно направлялось в Нью-Провиденс. Странный выбор судна для английского герцога, чтобы отправиться за приключениями… конечно, если вы не намеревались доставить копию новой Библии короля, желая спасти наши грешные души и обратить на путь истинный…
Крисп громко расхохотался, а Вариан бросил на нее испепеляющий взгляд.
— Некоторые могут считать это приключением — обойти полсвета на дырявой посудине, мадам. Но, уверяю вас, для меня это было чистым адом.
— Тогда почему же вы оказались здесь? И избавьте меня от уверений, будто вы не очередной лакей короля, посланный, чтобы разглагольствовать о мире.
— Я не лакей, мадам.
— А я не простофиля, сэр. В течение последних пяти лет король без устали направлял к нам гонцов. И все его послания содержали одно и то же требование: мы должны прекратить нападения на испанские суда. Они хотят, чтобы мы вообще покинули Карибское море. Я говорю «они», потому что вряд ли король сам додумался до этого. Ему ведь нравится получать деньги, которые мы отправляем в Лондон. Они ошибаются, считая, что Филипп III с радостью откроет свои порты для честной торговли, стоит нам только прекратить нападения на испанские корабли, доставляющие ценные грузы из Нового Света в Испанию. Последний шут явился, размахивая документами, перевязанными ленточками с печатями, даже угрожал отменить все каперские свидетельства. Мы просто затряслись от страха, как вы можете себе представить.
В голосе Джульетты звучало презрение, а Вариан не мог отвести от нее взгляда. В светлой синеве светились лазурные точки, выражение глаз постоянно менялось. Всего лишь мгновение назад они выражали равнодушие и презрение, а сейчас были полны гнева и страсти, отчего у него дыхание перехватило. Лицо девушки вспыхнуло, исчезли следы, оставленные солнцем и морем, на щеках заиграл румянец. Теперь герцогу легко было представить себе, как она выглядит без своей паршивой банданы, с распущенными по плечам волосами.
— Ну?
Вариан вздрогнул и растерянно заморгал, услышав ее голос.
— Ну… что?
— Вы на самом деле верите, что Испания когда-нибудь будет соблюдать договор с Англией? Неужели вы можете хотя бы сделать вид, что верите в это, после того как на ваш корабль напали без всякого повода с вашей стороны? Ха! Нет, не сможете. Сто лет не было между ними мира, и факт, что ваш король и его министры сейчас посылают герцога в фантастическом плюмаже доставить еще одну из их жалких угроз, которые ничего не смогут изменить… кроме, разумеется, способа, каким вас удалят с моего судна.
В висках у Вариана снова сильно застучало. У Джульетты Данте было заметное преимущество в этом словесном поединке: он ранен, лежит голый в ее постели, и она может обливать его презрением, сколько ей будет угодно. Несмотря на то что она сражалась как мужчина, рассуждала как мужчина и смотрела на него сурово и строго, несмотря на слой грязи и засохшей крови на ее одежде, это была женщина. А Сент-Клеру еще не попадалась женщина, которую он не смог бы соблазнить улыбкой и ласковыми словами. И только эта девушка, казалось, была совершенно невосприимчива к его чарам. Она не боялась его. На нее не произвели впечатления ни его громкий титул, ни его положение эмиссара короля. И похоже, ей ничего не стоило утопить пэра Англии.
Как бы прочитав мысли герцога, Джульетта с насмешливой улыбкой склонилась к нему:
— Конечно, милорд, вы сейчас не при дворе в Лондоне.
На борту этого корабля у вас нет друзей, нет власти. Вы ничего не можете приказать даже простому матросу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37