В этом случае я смогу с уверенностью заявить: да, это орудие, сделанное человеком».
После проведения ряда раскопок в районе Орильяка Ферворн приступил к анализу найденных им многочисленных образцов. При этом он строго придерживался вышеописанной научной методологии. Ученый пришел к следующим выводам: «Некоторые скребки несут на себе только следы износа на рабочей поверхности, тогда как другие концы изделия довольно остры и таких следов не имеют. На рабочей поверхности других образцов наблюдается ряд намеренно сделанных щербин, идущих в одном и том же направлении. Эти отщепления определенно представляют собой обычные признаки ударной обработки. И даже сегодня края заточки на верхней части некоторых инструментов очень остры. Целью такой обработки краев, вне всяких сомнений, являлось снятие с камня верхнего слоя или же придание ему окончательной формы. На многих образцах ясно видны места, за которые орудия держали. Там острые углы и щербины сглажены, по всей видимости чтобы избежать травмы».
Рис. 4.9. Остроконечное каменное орудие периода позднего миоцена, найденное в Орилья-ке (Франция).
О другом найденном им предмете Ферворн сказал: «Щербины на лезвии скребка почти идеально параллельны друг другу, так что исследуемый образец больше похож на изделие эпохи палеолита или даже неолита». По существующей классификации орудия эпохи палеолита и неолита относятся к периоду позднего плейстоцена. Ферворн также собрал многочисленные остроугольные скребки (рис. 4.9): «Среди всех кремневых образцов данные скребки наиболее наглядно демонстрируют работу по приданию изделиям окончательной формы, по крайней мере в области рабочих поверхностей. Действительно, края образца выполнены таким образом, что можно говорить о тщательной и усердной их обработке. Они были обработаны посредством многочисленных ударов, что свидетельствует о скрупулезной работе мастера при заострении рабочей поверхности исследуемого образца».
В результате раскопок в Орильяке также были обнаружены скребки (рис. 4.10) с вогнутой полукруглой рабочей поверхностью, удобной для обтесывания предметов цилиндрической формы, как кости или древки копий. Ферворн отмечал: «В большинстве случаев такие скребки делались посредством выбивания одного из краев заготовки с целью придания ему вогнутой формы. Делалось это при помощи множественных ударов в одном направлении».
Ферворн также нашел несколько образцов, которые можно использовать как молотки, топоры и лопаты. Описывая один из таких инструментов, он отмечал: «Крупное остроконечное орудие, приспособленное для того, чтобы рубить или копать. Оно сделано из природного куска кремня путем соответствующей обработки одного из его концов. Почти вся поверхность образца покрыта обычным для кремня поверхностным слоем. Один из его краев, представляющий рабочую поверхность, образовался в результате тщательного затачивания, о чем свидетельствуют многочисленные щербины в одном и том же направлении». По поводу другого экземпляра Ферворн утверждал: «Прямо с противоположной стороны изделия расположена своеобразная рукоятка, которая появилась в результате сглаживания острых краев кремня. Скорее всего находка являлась первобытным топором, который можно было использовать и в качестве молотка». Ферворн нашел также орудия, с помощью которых, на его взгляд, можно было колоть, бурить и вырезать.
Рис. 4.10. Слева: брюшная поверхность скребка периода позднего миоцена, найденная в Орильяке (Франция). Справа: дорсальная поверхность, демонстрирующая вогнутый рабочий край, на которой Ферворн обнаружил малозаметные следы износа.
Он заключает: «В конце миоцена здесь была культура, которая, как мы можем увидеть по дошедшим до наших дней и найденным здесь кремневым орудиям, отнюдь не находилась на начальных стадиях, но уже прошла достаточно большой период развития… Обитавшие здесь в эпоху миоцена существа обладали навыками обработки камня».
Далее: «Размер орудия указывает на то, что размер и форма руки пользовавшихся этими инструментами существ были сравнимы с нашими. Из этого можно сделать вывод, что и все тело у них было такое же, как и наше. Кремневые скребки и топоры, которые и нам удобно брать в руки, служат великолепным подтверждением этого вывода. Это же относится и к остальным орудиям. Инструменты самого различного размера, совершенно определенно демонстрирующие свои рабочие поверхности, следы износа и рукоятки, у которых сглажены все шероховатости, так естественно и удобно ложатся в наши руки, как будто они были сделаны специально, чтобы мы могли ими пользоваться».
О сделавших эти орудия мастерах Ферворн написал: «Хотя вполне вероятно, что эти существа третичного периода стояли ближе к животным предкам современного человека и не являлись Homo sapiens, кто может с уверенностью утверждать, что основные черты их физического строения были не такими, как у современных людей, и что уже в позднем миоцене не шло развитие характерных человеческих признаков?».
В главе 7 говорится, что ископаемые скелетные останки, по своему строению неотличимые от скелета современного человека, были обнаружены в горизонтах плиоцена, миоцена, эоцена и даже более отдаленных эпох. Если мы примем во внимание, что и сегодня человеческие существа делают орудия, которые немногим отличаются от тех, которые были обнаружены в миоценовых горизонтах во Франции и других местах, то общепринятая последовательность эволюции человека начинает терять опору. В самом деле, эта последовательность выглядит красиво, только когда не принимаются в расчет многочисленные и очень убедительные свидетельства, ее подрывающие. Если же учесть все свидетельства, относящиеся как к орудиям, так и к скелетным останкам, то будет довольно затруднительно выстроить какую-либо эволюционную последовательность. Таким образом, мы можем предположить, что десятки миллионов лет назад на Земле обитали различные типы человека и человекоподобных существ, живших в одно и то же время и делавших кремневые орудия различного по технике исполнения уровня.
В 1924 году директор Американской школы доисторических исследований в Европе Джордж Грант Мак-Керди (George Grant MacCurdy) дал в Natural History положительный отзыв о кремневых орудиях из Орильяка. Ранее подобные орудия были найдены в Англии Дж. Рэйдом Мойром. Некоторые из оппонентов этих открытий утверждали, что кремни обрели свою нынешнюю форму, делающую их похожими на инструменты, в результате подвижек земной коры и геологического давления. Но ученые показали, что в тех местах, где Мойр обнаружил свои кремни, геологические процессы не могли вызвать такие изменения.
Джордж Грант Мак-Керди писал: «В тех плиоценовых горизонтах Восточной Англии, где Дж. Рэйд Мойр нашел обработанные кремни, условий для подобной игры естественных сил не существует… Можно ли утверждать это же в отношении кремней из верхнемиоценовых горизонтов под Орильяком (Канталь)? Не так давно, Уильям Соллас (William Sollas) и Луи Капитан ответили на этот вопрос утвердительно. Капитан считает, что следы изготовления и использования образцов говорят о том, что перед нами настоящие типы инструментов, которые можно считать характерными для определенных палеолитических горизонтов. Они встречаются постоянно: пробойники, выпуклые кремни с тщательно заточенными краями, скребки мустерианского типа, правильно отточенные по краям диски, скребки самой различной формы и наконец остроконечные ударные инструменты. Он делает вывод, что существует полное сходство между многими кремневыми орудиями из Орильяка (Канталь) и классическими образцами, найденными в известных местах находок палеолитов». Уильям Соллас заведовал кафедрой геологии в Оксфорде, а известный французский антрополог Луи Капитан был профессором Французского колледжа.
Открытия А. Рюто в Бельгии
В Бельгии хранитель Королевского музея естественной истории в Брюсселе А. Рюто совершил ряд открытий, придавших в начале двадцатого века новое качество аномально древним кремневым орудиям. Большинство найденных им кремневых инструментов Рюто отнес к периоду раннего плейстоцена. А в 1907 году его исследования ознаменовались новыми, еще более поразительными, находками в песчаных карьерах под Бонселем (Boncelles), в Бельгийских Арденнах. Слои, в которых были обнаружены орудия, относились к периоду олигоцена, из чего следует, что их возраст колеблется от 25 до 38 миллионов лет.
Описывая найденные орудия, Георг Швейнфурт (Georg Schweinfurth) писал в «Zeitschrift fur Ethnologic»: «Среди них были долота, каменные наковальни, ножи, скребки, буры и метательные камни. Все они демонстрировали очевидные признаки осмысленной обработки и великолепно ложились в человеческую руку… Удачливый первооткрыватель с явным удовольствием познакомил с местами находок 34 бельгийских геолога и студента, изучавших древнейшую историю. И все они согласились, что не может быть никаких сомнений относительно первоначального залегания найденных образцов».
Подробный отчет Рюто по бонсельским находкам был помещен в бюллетене Бельгийского общества по геологии, палеонтологии и гидрологии. Рюто заявил, что аналогичные бонсельским каменные орудия еще раньше были найдены в олигоценовых слоях под Барак Мишель (Baraque Michel) и в пещере Бэ Боннэ (Bay Bonnet). В местечке Розар (Rosart), расположенном на левом берегу Меза (Meuse), в горизонтах среднего плиоцена также были обнаружены кремневые инструменты.
«Теперь ясно, – подчеркивал Рюто, – что существование человека в эпоху олигоцена … находит настолько сильное и точное подтверждение, что вряд ли кому-либо удастся найти в нем хоть какой-то изъян». Рюто отмечал, что олигоценовые орудия из Бонселя почти полностью идентичны тем, которые еще несколько веков назад делали аборигены Тасмании (рис. 4.11 и 4.12).
Далее Рюто описал различные типы инструментов, найденных в олигоценовых горизонтах Бонселя, начиная с percuteurs, или пробойников. Он описал прямые пробойники, острые и остроконечные долота, а также точила, которые использовались для заточки рабочих поверхностей кремневых инструментов. Все категории percuteurs имели удобные рукоятки и следы износа на рабочих поверхностях.
На бонсельских стоянках также было найдено несколько каменных наковален, отличавшихся широкой и плоской поверхностью с характерными следами от ударов.
Затем Рюто описал инструменты, которые он назвал couteaux, т е. режущие: «Можно видеть, что couteaux сделаны из относительно длинных кремневых пластин, тупых с одного края и заостренных – с другого».
Следующим описанным Рюто типом орудия был racloir, или боковой скребок. Racloir обычно делался из кремня овальной формы, один из концов которого был тупым, а другой острым. После того как заготовка была соответствующим образом подготовлена, тупой конец можно было зажать в руке, а острым скоблить поверхность изделия. Во время этой работы от рабочей поверхности скребка могли отслаиваться небольшие кусочки кремня, и именно эти щербинки мы можем наблюдать на многих образцах.
Рис. 4.11. Инструменты, произведенные относительно недавно аборигенами Тасмании. Согласно Рюто, они почти полностью идентичны орудиям периода олигоцена, открытым в Бонселе (Бельгия):
а) боковой скребок (racloir), сравните с рис. 4.12а;
б) остроконечный инструмент (percoir), сравните с рис. 4.12б;
в) наковальня (enclume), сравните с рис. 4.12в;
г) каменный нож (couteau), сравните с рис. 4.12г;
д) двусторонний скребок (grattoirdouble), сравните с рис. 4.12д;
е) шило (регсогг), сравните с рис. 4.12е;
ж) скребок (grattoir), сравните с рис. 4.12ж.
Далее Рюто описал другие типы racloir:racloirс выемкой, вероятно, использовавшийся для обработки длинных цилиндрических предметов, а также двойной racloir, с двумя острыми лезвиями. Некоторые из двойных racloir напоминали мустерианские остроконечные инструменты периода позднего плейстоцена.
Рюто также дал описание отдельной категории инструментов, которые он назвал многоцелевыми, так как они, судя по всему, могли быть использованы в самых различных целях. Рюто утверждал: «Обычно у таких орудий на заточенном крае есть острие, образованное пересечением двух прямых лезвий или, что встречается чаще, двух зазубрин, появившихся в результате преднамеренной обработки».
Еще один тип орудия, о котором говорил Рюто, – grattoir, являющийся разновидностью скребка. Он также описалpercoirs, который можно назвать шилом или буром. Рюто отметил среди находок камни, которые, скорее всего, применялись для метания, в частности пращей. И наконец он предположил, что древние обитатели Бонселя использовали отдельные кремни, со следами неоднократно повторенных ударов, для высекания огня. Такие камни присутствуют в коллекциях орудий эпохи позднего плейстоцена.
Рис. 4.12. Каменные орудия из нижних слоев песков позднего олигоцена под Бонселем (Бельгия):
а) скребок, напоминающий мустерианское острие эпохи позднего плейстоцена в Европе;
б) остроконечное орудие с хорошо наблюдаемым утолщением;
в) наковальня со следами от ударов;
г) каменный нож со следами износа на лезвии;
д) скребок;
е) шило;
ж) большой скребок.
«Мы сталкиваемся, – продолжает Рюто, – с серьезной проблемой – присутствием в эпоху олигоцена существ достаточно разумных, чтобы изготовлять и использовать определенные и разнообразные типы орудий». В настоящее время ученые вообще не рассматривают возможность существования человека или даже его предка в эпоху олигоцена. Нам представляется, что для этого есть две причины: незнание о существовании таких свидетельств, которые, например, представил Рюто, а также непоколебимая и слепая вера в ныне существующие взгляды на происхождение человека и его Древность.
Открытия Фройденберга под Антверпеном
В феврале и марте 1918 года Вильгельм Фройденберг (Wilhelm Freudenberg), приписанный к германской армии в качестве геолога, проводил контрольное бурение в военных целях в третичных формациях к западу от Антверпена, Бельгия. В глиняных ямах под Холом (Hol), поблизости от Сент-Джиллиса, и в других местах Фройденберг раскопал кремни, которые, на его взгляд, были инструментами, вместе с надрезанными костями и разрубленными раковинами. Большинство встречавшихся предметов происходило из осадочных отложений скальдизианского морского периода. Этот период простирается от раннего плиоцена до позднего миоцена. Таким образом, его возраст колеблется от 4 до 7 миллионов лет. Фройденберг предположил, что найденные им предметы могли относиться к периоду, который непосредственно предшествовал скальдизианской морской трансгрессии; если это действительно так, то их возраст равен семи миллионам лет.
Фройденберг полагал, что некоторые из раскопанных им орудий использовались для того, чтобы открывать раковины. Множество таких инструментов было найдено рядом с разрубленными раковинами и следами огня на камнях. Ученый счел это доказательством того, что на территории Бельгии в третичном периоде разумные существа умели пользоваться огнем. О разрубленных раковинах (рис. 4.13) Фройденберг пишет: «Я обнаружил много преднамеренных надрезов, в основном на тыльной стороне раковин, в месте их крепления». По его утверждению, такие надрезы «мог оставить только какой-то острый инструмент». Некоторые раковины несли на себе следы прокалывания. Кроме разрубленных раковин Фройденберг нашел также ископаемые кости морских млекопитающих, на которых были отметины, которые он счел надрезами. Он тщательно проанализировал и отбросил альтернативные предположения о том, что следы являлись результатом химической коррозии или трения геологических пород. Фройденберг также обнаружил кости, имевшие на себе глубокие отметины от ударов, которые, скорее всего, были нанесены каменными молотками.
Рис. 4.13. Раковина обнаруженная в скальдизианской формации (ранний плеоцен – поздний миоцен) вблизи Антверпена, Бельгия, с надрезом справа от крепления.
Другие подтверждения человеческого присутствия в ту далекую эпоху пришли в виде частично сохранившихся отпечатков, оставленных ногой гоминида. Из глиняной ямы под Холом Фройденберг поднял отпечаток части стопы под большим пальцем, а также отпечатки четырех пальцев стопы. Согласно Фройденбергу, их форма больше напоминала стопу человека, чем обезьяны.
Фройденберг был приверженцем эволюционной теории и верил, что его человек третичного периода должен был быть низкорослым гоминидом, который имел, наряду с человекоподобной стопой, другие признаки человека и обезьяны. В целом данное Фройденбергом описание его фламандского человека третичного периода напоминает австралопитека. Но, в соответствии с современной палеоантропологической доктриной, надежды отыскать на территории Бельгии свидетельства существования австралопитековых во времена позднего миоцена, т е.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
После проведения ряда раскопок в районе Орильяка Ферворн приступил к анализу найденных им многочисленных образцов. При этом он строго придерживался вышеописанной научной методологии. Ученый пришел к следующим выводам: «Некоторые скребки несут на себе только следы износа на рабочей поверхности, тогда как другие концы изделия довольно остры и таких следов не имеют. На рабочей поверхности других образцов наблюдается ряд намеренно сделанных щербин, идущих в одном и том же направлении. Эти отщепления определенно представляют собой обычные признаки ударной обработки. И даже сегодня края заточки на верхней части некоторых инструментов очень остры. Целью такой обработки краев, вне всяких сомнений, являлось снятие с камня верхнего слоя или же придание ему окончательной формы. На многих образцах ясно видны места, за которые орудия держали. Там острые углы и щербины сглажены, по всей видимости чтобы избежать травмы».
Рис. 4.9. Остроконечное каменное орудие периода позднего миоцена, найденное в Орилья-ке (Франция).
О другом найденном им предмете Ферворн сказал: «Щербины на лезвии скребка почти идеально параллельны друг другу, так что исследуемый образец больше похож на изделие эпохи палеолита или даже неолита». По существующей классификации орудия эпохи палеолита и неолита относятся к периоду позднего плейстоцена. Ферворн также собрал многочисленные остроугольные скребки (рис. 4.9): «Среди всех кремневых образцов данные скребки наиболее наглядно демонстрируют работу по приданию изделиям окончательной формы, по крайней мере в области рабочих поверхностей. Действительно, края образца выполнены таким образом, что можно говорить о тщательной и усердной их обработке. Они были обработаны посредством многочисленных ударов, что свидетельствует о скрупулезной работе мастера при заострении рабочей поверхности исследуемого образца».
В результате раскопок в Орильяке также были обнаружены скребки (рис. 4.10) с вогнутой полукруглой рабочей поверхностью, удобной для обтесывания предметов цилиндрической формы, как кости или древки копий. Ферворн отмечал: «В большинстве случаев такие скребки делались посредством выбивания одного из краев заготовки с целью придания ему вогнутой формы. Делалось это при помощи множественных ударов в одном направлении».
Ферворн также нашел несколько образцов, которые можно использовать как молотки, топоры и лопаты. Описывая один из таких инструментов, он отмечал: «Крупное остроконечное орудие, приспособленное для того, чтобы рубить или копать. Оно сделано из природного куска кремня путем соответствующей обработки одного из его концов. Почти вся поверхность образца покрыта обычным для кремня поверхностным слоем. Один из его краев, представляющий рабочую поверхность, образовался в результате тщательного затачивания, о чем свидетельствуют многочисленные щербины в одном и том же направлении». По поводу другого экземпляра Ферворн утверждал: «Прямо с противоположной стороны изделия расположена своеобразная рукоятка, которая появилась в результате сглаживания острых краев кремня. Скорее всего находка являлась первобытным топором, который можно было использовать и в качестве молотка». Ферворн нашел также орудия, с помощью которых, на его взгляд, можно было колоть, бурить и вырезать.
Рис. 4.10. Слева: брюшная поверхность скребка периода позднего миоцена, найденная в Орильяке (Франция). Справа: дорсальная поверхность, демонстрирующая вогнутый рабочий край, на которой Ферворн обнаружил малозаметные следы износа.
Он заключает: «В конце миоцена здесь была культура, которая, как мы можем увидеть по дошедшим до наших дней и найденным здесь кремневым орудиям, отнюдь не находилась на начальных стадиях, но уже прошла достаточно большой период развития… Обитавшие здесь в эпоху миоцена существа обладали навыками обработки камня».
Далее: «Размер орудия указывает на то, что размер и форма руки пользовавшихся этими инструментами существ были сравнимы с нашими. Из этого можно сделать вывод, что и все тело у них было такое же, как и наше. Кремневые скребки и топоры, которые и нам удобно брать в руки, служат великолепным подтверждением этого вывода. Это же относится и к остальным орудиям. Инструменты самого различного размера, совершенно определенно демонстрирующие свои рабочие поверхности, следы износа и рукоятки, у которых сглажены все шероховатости, так естественно и удобно ложатся в наши руки, как будто они были сделаны специально, чтобы мы могли ими пользоваться».
О сделавших эти орудия мастерах Ферворн написал: «Хотя вполне вероятно, что эти существа третичного периода стояли ближе к животным предкам современного человека и не являлись Homo sapiens, кто может с уверенностью утверждать, что основные черты их физического строения были не такими, как у современных людей, и что уже в позднем миоцене не шло развитие характерных человеческих признаков?».
В главе 7 говорится, что ископаемые скелетные останки, по своему строению неотличимые от скелета современного человека, были обнаружены в горизонтах плиоцена, миоцена, эоцена и даже более отдаленных эпох. Если мы примем во внимание, что и сегодня человеческие существа делают орудия, которые немногим отличаются от тех, которые были обнаружены в миоценовых горизонтах во Франции и других местах, то общепринятая последовательность эволюции человека начинает терять опору. В самом деле, эта последовательность выглядит красиво, только когда не принимаются в расчет многочисленные и очень убедительные свидетельства, ее подрывающие. Если же учесть все свидетельства, относящиеся как к орудиям, так и к скелетным останкам, то будет довольно затруднительно выстроить какую-либо эволюционную последовательность. Таким образом, мы можем предположить, что десятки миллионов лет назад на Земле обитали различные типы человека и человекоподобных существ, живших в одно и то же время и делавших кремневые орудия различного по технике исполнения уровня.
В 1924 году директор Американской школы доисторических исследований в Европе Джордж Грант Мак-Керди (George Grant MacCurdy) дал в Natural History положительный отзыв о кремневых орудиях из Орильяка. Ранее подобные орудия были найдены в Англии Дж. Рэйдом Мойром. Некоторые из оппонентов этих открытий утверждали, что кремни обрели свою нынешнюю форму, делающую их похожими на инструменты, в результате подвижек земной коры и геологического давления. Но ученые показали, что в тех местах, где Мойр обнаружил свои кремни, геологические процессы не могли вызвать такие изменения.
Джордж Грант Мак-Керди писал: «В тех плиоценовых горизонтах Восточной Англии, где Дж. Рэйд Мойр нашел обработанные кремни, условий для подобной игры естественных сил не существует… Можно ли утверждать это же в отношении кремней из верхнемиоценовых горизонтов под Орильяком (Канталь)? Не так давно, Уильям Соллас (William Sollas) и Луи Капитан ответили на этот вопрос утвердительно. Капитан считает, что следы изготовления и использования образцов говорят о том, что перед нами настоящие типы инструментов, которые можно считать характерными для определенных палеолитических горизонтов. Они встречаются постоянно: пробойники, выпуклые кремни с тщательно заточенными краями, скребки мустерианского типа, правильно отточенные по краям диски, скребки самой различной формы и наконец остроконечные ударные инструменты. Он делает вывод, что существует полное сходство между многими кремневыми орудиями из Орильяка (Канталь) и классическими образцами, найденными в известных местах находок палеолитов». Уильям Соллас заведовал кафедрой геологии в Оксфорде, а известный французский антрополог Луи Капитан был профессором Французского колледжа.
Открытия А. Рюто в Бельгии
В Бельгии хранитель Королевского музея естественной истории в Брюсселе А. Рюто совершил ряд открытий, придавших в начале двадцатого века новое качество аномально древним кремневым орудиям. Большинство найденных им кремневых инструментов Рюто отнес к периоду раннего плейстоцена. А в 1907 году его исследования ознаменовались новыми, еще более поразительными, находками в песчаных карьерах под Бонселем (Boncelles), в Бельгийских Арденнах. Слои, в которых были обнаружены орудия, относились к периоду олигоцена, из чего следует, что их возраст колеблется от 25 до 38 миллионов лет.
Описывая найденные орудия, Георг Швейнфурт (Georg Schweinfurth) писал в «Zeitschrift fur Ethnologic»: «Среди них были долота, каменные наковальни, ножи, скребки, буры и метательные камни. Все они демонстрировали очевидные признаки осмысленной обработки и великолепно ложились в человеческую руку… Удачливый первооткрыватель с явным удовольствием познакомил с местами находок 34 бельгийских геолога и студента, изучавших древнейшую историю. И все они согласились, что не может быть никаких сомнений относительно первоначального залегания найденных образцов».
Подробный отчет Рюто по бонсельским находкам был помещен в бюллетене Бельгийского общества по геологии, палеонтологии и гидрологии. Рюто заявил, что аналогичные бонсельским каменные орудия еще раньше были найдены в олигоценовых слоях под Барак Мишель (Baraque Michel) и в пещере Бэ Боннэ (Bay Bonnet). В местечке Розар (Rosart), расположенном на левом берегу Меза (Meuse), в горизонтах среднего плиоцена также были обнаружены кремневые инструменты.
«Теперь ясно, – подчеркивал Рюто, – что существование человека в эпоху олигоцена … находит настолько сильное и точное подтверждение, что вряд ли кому-либо удастся найти в нем хоть какой-то изъян». Рюто отмечал, что олигоценовые орудия из Бонселя почти полностью идентичны тем, которые еще несколько веков назад делали аборигены Тасмании (рис. 4.11 и 4.12).
Далее Рюто описал различные типы инструментов, найденных в олигоценовых горизонтах Бонселя, начиная с percuteurs, или пробойников. Он описал прямые пробойники, острые и остроконечные долота, а также точила, которые использовались для заточки рабочих поверхностей кремневых инструментов. Все категории percuteurs имели удобные рукоятки и следы износа на рабочих поверхностях.
На бонсельских стоянках также было найдено несколько каменных наковален, отличавшихся широкой и плоской поверхностью с характерными следами от ударов.
Затем Рюто описал инструменты, которые он назвал couteaux, т е. режущие: «Можно видеть, что couteaux сделаны из относительно длинных кремневых пластин, тупых с одного края и заостренных – с другого».
Следующим описанным Рюто типом орудия был racloir, или боковой скребок. Racloir обычно делался из кремня овальной формы, один из концов которого был тупым, а другой острым. После того как заготовка была соответствующим образом подготовлена, тупой конец можно было зажать в руке, а острым скоблить поверхность изделия. Во время этой работы от рабочей поверхности скребка могли отслаиваться небольшие кусочки кремня, и именно эти щербинки мы можем наблюдать на многих образцах.
Рис. 4.11. Инструменты, произведенные относительно недавно аборигенами Тасмании. Согласно Рюто, они почти полностью идентичны орудиям периода олигоцена, открытым в Бонселе (Бельгия):
а) боковой скребок (racloir), сравните с рис. 4.12а;
б) остроконечный инструмент (percoir), сравните с рис. 4.12б;
в) наковальня (enclume), сравните с рис. 4.12в;
г) каменный нож (couteau), сравните с рис. 4.12г;
д) двусторонний скребок (grattoirdouble), сравните с рис. 4.12д;
е) шило (регсогг), сравните с рис. 4.12е;
ж) скребок (grattoir), сравните с рис. 4.12ж.
Далее Рюто описал другие типы racloir:racloirс выемкой, вероятно, использовавшийся для обработки длинных цилиндрических предметов, а также двойной racloir, с двумя острыми лезвиями. Некоторые из двойных racloir напоминали мустерианские остроконечные инструменты периода позднего плейстоцена.
Рюто также дал описание отдельной категории инструментов, которые он назвал многоцелевыми, так как они, судя по всему, могли быть использованы в самых различных целях. Рюто утверждал: «Обычно у таких орудий на заточенном крае есть острие, образованное пересечением двух прямых лезвий или, что встречается чаще, двух зазубрин, появившихся в результате преднамеренной обработки».
Еще один тип орудия, о котором говорил Рюто, – grattoir, являющийся разновидностью скребка. Он также описалpercoirs, который можно назвать шилом или буром. Рюто отметил среди находок камни, которые, скорее всего, применялись для метания, в частности пращей. И наконец он предположил, что древние обитатели Бонселя использовали отдельные кремни, со следами неоднократно повторенных ударов, для высекания огня. Такие камни присутствуют в коллекциях орудий эпохи позднего плейстоцена.
Рис. 4.12. Каменные орудия из нижних слоев песков позднего олигоцена под Бонселем (Бельгия):
а) скребок, напоминающий мустерианское острие эпохи позднего плейстоцена в Европе;
б) остроконечное орудие с хорошо наблюдаемым утолщением;
в) наковальня со следами от ударов;
г) каменный нож со следами износа на лезвии;
д) скребок;
е) шило;
ж) большой скребок.
«Мы сталкиваемся, – продолжает Рюто, – с серьезной проблемой – присутствием в эпоху олигоцена существ достаточно разумных, чтобы изготовлять и использовать определенные и разнообразные типы орудий». В настоящее время ученые вообще не рассматривают возможность существования человека или даже его предка в эпоху олигоцена. Нам представляется, что для этого есть две причины: незнание о существовании таких свидетельств, которые, например, представил Рюто, а также непоколебимая и слепая вера в ныне существующие взгляды на происхождение человека и его Древность.
Открытия Фройденберга под Антверпеном
В феврале и марте 1918 года Вильгельм Фройденберг (Wilhelm Freudenberg), приписанный к германской армии в качестве геолога, проводил контрольное бурение в военных целях в третичных формациях к западу от Антверпена, Бельгия. В глиняных ямах под Холом (Hol), поблизости от Сент-Джиллиса, и в других местах Фройденберг раскопал кремни, которые, на его взгляд, были инструментами, вместе с надрезанными костями и разрубленными раковинами. Большинство встречавшихся предметов происходило из осадочных отложений скальдизианского морского периода. Этот период простирается от раннего плиоцена до позднего миоцена. Таким образом, его возраст колеблется от 4 до 7 миллионов лет. Фройденберг предположил, что найденные им предметы могли относиться к периоду, который непосредственно предшествовал скальдизианской морской трансгрессии; если это действительно так, то их возраст равен семи миллионам лет.
Фройденберг полагал, что некоторые из раскопанных им орудий использовались для того, чтобы открывать раковины. Множество таких инструментов было найдено рядом с разрубленными раковинами и следами огня на камнях. Ученый счел это доказательством того, что на территории Бельгии в третичном периоде разумные существа умели пользоваться огнем. О разрубленных раковинах (рис. 4.13) Фройденберг пишет: «Я обнаружил много преднамеренных надрезов, в основном на тыльной стороне раковин, в месте их крепления». По его утверждению, такие надрезы «мог оставить только какой-то острый инструмент». Некоторые раковины несли на себе следы прокалывания. Кроме разрубленных раковин Фройденберг нашел также ископаемые кости морских млекопитающих, на которых были отметины, которые он счел надрезами. Он тщательно проанализировал и отбросил альтернативные предположения о том, что следы являлись результатом химической коррозии или трения геологических пород. Фройденберг также обнаружил кости, имевшие на себе глубокие отметины от ударов, которые, скорее всего, были нанесены каменными молотками.
Рис. 4.13. Раковина обнаруженная в скальдизианской формации (ранний плеоцен – поздний миоцен) вблизи Антверпена, Бельгия, с надрезом справа от крепления.
Другие подтверждения человеческого присутствия в ту далекую эпоху пришли в виде частично сохранившихся отпечатков, оставленных ногой гоминида. Из глиняной ямы под Холом Фройденберг поднял отпечаток части стопы под большим пальцем, а также отпечатки четырех пальцев стопы. Согласно Фройденбергу, их форма больше напоминала стопу человека, чем обезьяны.
Фройденберг был приверженцем эволюционной теории и верил, что его человек третичного периода должен был быть низкорослым гоминидом, который имел, наряду с человекоподобной стопой, другие признаки человека и обезьяны. В целом данное Фройденбергом описание его фламандского человека третичного периода напоминает австралопитека. Но, в соответствии с современной палеоантропологической доктриной, надежды отыскать на территории Бельгии свидетельства существования австралопитековых во времена позднего миоцена, т е.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49