0» – проводила он-лайновский практикум по контролируемым сновидениям.
– Вы хотите сказать, что новички догоняют предшественников?
– В какой-то мере, да. И их практические занятия доступны всем. Возможно, скоро телепортация, с подачи хакеров, станет общепланетарным достоянием.
– Ужасная перспектива. Это привело бы к гибели цивилизации. Нефть, транспорт, суверенитет, границы государств – все к черту! Не зря ваших хакеров стреляют.
– Они не мои.
– Кстати, как вам удалось связаться с Ноде? – спросил генерал. – Почему он согласился нам помочь?
– Я нашел в Интернете активный форум хакеров сновидений и написал письмо ведущей. Эта девушка предупредила меня, что Ноде, как правило, отказывается от встреч и переписки. Тем не менее, утром, когда мы с Марией вернулись из бункера в номер, нас ожидали гости – Ноде и его телохранитель Лот.
– А номер был закрыт и находился под охраной наших служб?
– Я не стал бы винить охрану. Она еще не оправилась от потерь, которые мы понесли по ходу проекта «Лилит». Две трети штатного состава оказались зараженными. Их подвергли ликвидации, поэтому в охране сейчас недобор…
– Хорошо, продолжайте, – сказал генерал.
– Вся беседа была заснята на видеокамеру. Кассету я отдал начальнику аналитического отдела. Кроме того, мы с Марией дважды нажимали на тревожную кнопку, поэтому наших гостей вела целая группа сканеров.
– Я в курсе.
Генерал посмотрел на папку, в которой, очевидно, находились материалы по Ноде и Лоту. Отчеты сканеров и аналитиков, распечатка беседы. Я относился к этим формальностям с долей иронии. На самом деле наша встреча с хакерами была отрепетированным спектаклем. Мы наладили контакт задолго до проекта «Лилит». Общение «в живую» проходило в Москве. Я передал Ноде просьбу от служителей Куу и предупредил его о скором появлении «губителя душ». Услышав о предыдущей «резне», он согласился противодействовать магии Гора. Насколько я понял, мотивом для этого была не мораль, а желание защитить часть фауны Сети – речь в данном случае велась о людях.
– Поясните мне один момент, – произнес генерал. – Почему они помогают нам? Ведь мы, фактически, их враги. Вам не кажется, что это на самом деле не содействие, а демонстрация силы? Мы ознакомили их с нашим амбициозным проектом, и они, в свою очередь, показали нам свои возможности.
– Вероятно, они нашли в проекте «Лилит» нечто очень опасное для человечества, – ответил я. – Угроза показалась им настолько большой, что они пошли на сотрудничество с нами, хотя именно мы являемся инициаторами проекта. Наверное, они считают себя взрослыми, которые тушат пожар, разведенный детьми.
– Пусть тушат. Нам бы еще их техномагию… Так вы говорите, что у Ноде есть личный телохранитель? Выходит, его неуязвимость имеет пределы?
– Чтобы стать сетевым медиумом, Ноде пришлось измениться. Он уже не мыслит человеческими категориями. И он не мог бы жить среди людей без посторонней помощи. Эту поддержку ему оказывают прежние друзья. Они адаптируют его в нашем мире, а он, в свою очередь, знакомит их с тайнами и знанием Сети. Лот знает Ноде с детства. Он принял на себя ответственность за благополучие товарища. Его можно называть телохранителем, опекуном или сиделкой.
– Я понял вашу мысль. Ноде – это юноша с серьезными психическими отклонениями, которые по какой-то причине наделили его особыми парапсихологическими возможностями. Верно?
– Вполне приемлемое мнение. Хотя лично я воспринимаю его носителем чужеродного разума.
– Наши сканеры во многом разделяют вашу точку зрения, – с усмешкой сказал генерал. – Они сообщают, что мир Ноде не поддается описанию. Это бесконечный лабиринт, в котором наша повседневная реальность выражается конгломератом ощущений. Словно входишь в неосвещенное помещение и по запахам понимаешь, что это туалет в казарме или солдатская столовая.
Мой мобильный телефон издал тоскливый писк.
– Разрешите? Судя по номеру, звонит Лот.
– Включите громкую связь.
Я положил телефон на стол между мной и генералом.
– Слушаю вас. Говорите.
– Лев Андреевич, передайте вашему начальству, что две «грибницы» локализованы и обезврежены. Они рядом c виадуком в районе новостроек. Вам лучше забрать их утром.
– Почему?
– Мы ловим на них инфицированных горожан. Вы скоро сами все увидите.
– А что с третьей «грибницей»?
– С третьей «грибницей» траблы, – ответил Лот. – Мы не можем определить ее местонахождение. Такое впечатление, что она мертва.
– Вы продолжите ее поиски?
– Да, конечно. До связи.
Услышав гудки, генерал нажал на кнопку селектора.
– Елена Михайловна? Две чашки кофе. Командира опергруппы ко мне. И… позовите начальника аналитического отдела.
Он переключился на другой канал связи.
– Оператор? Я хочу, чтобы два вертолета произвели съемку местности в районе новостроек. Там должен быть какой-то виадук. Пусть парни покружат над ним и покажут нам вид сверху. Только предупредите их, чтобы они соблюдали осторожность. Чем выше, тем лучше. Мы и так уже потеряли пять «вертушек».
Отъехав в кресле от пульта связи, он повернулся ко мне и похлопал меня по плечу.
– Ваши хакеры прекрасно поработали, – сказал генерал. – Они предельно упростили ситуацию, за что я им искренне благодарен. Когда мы перевезем «грибницы» в институт, организуйте мне встречу с Ноде и Лотом. Я хотел бы отблагодарить их каким-нибудь образом. Как вы думаете, что бы им такого подарить?
– Прежде всего, они не мои. Меня начинает тревожить ваше стремление связать эту пару со мной. Конечно, любая инициатива наказуема, и я согласен понести умеренное наказание. Но, мой генерал, позвольте мне не превращаться в козла отпущения.
Босс рассмеялся и благосклонно кивнул молодой секретарше, которая внесла в кабинет поднос с дымящимися чашками.
– Вызванные люди ждут, – доложила она.
– Пригласите их через три минуты, – велел генерал. – Прошу вас, Лев Андреевич. Кофе, сахар… И все же, что им подарить?
– Информацию.
– Какую информацию?
Это была рискованная игра, но я не стал упускать представившийся шанс.
– Сведения о человеке, придумавшем проект «Лилит». По мнению хакеров сновидений, данная персона является одним из трех «губителей душ», о которых написано в «Египетской книге мертвых». Ноде был бы рад знакомству с ним. Я уверен, что он высоко оценил бы подобный подарок.
Генерал двусмысленно хмыкнул и сделал осторожный глоток. Подставив комковатый нос под дым из чашки, он с наслаждением вдохнул кофейный аромат. Затем его взгляд вернулся ко мне.
– Если хакеры интересуются этим человеком, то пусть общаются с ним через нас. Как через посредников, понимаете? Чтобы мы оставались свидетелями их переговоров.
Он самодовольно улыбнулся.
– На самом деле это женщина. Очень странная женщина. Помните, мы с вами как-то обсуждали книги Кастанеды. Там упоминался некий Арендатор, который в обмен на знания использовал ресурсы, накопленные магическими партиями. Так вот, ссылаясь на тот давний разговор, я назвал бы вашу «губительницу душ» еще одним Арендатором. Или тем же самым. Кто ее знает? Наша Арендаторша в обмен на ресурсы предоставила нам описание древнего ритуала. Он стал основой проекта «Лилит».
– Что за ресурсы она потребовала?
– Да мелочь всякую. Два магнита в виде колонн, большой чан, селитру, серу, смолу и еще что-то схожее. В конечном счете, она вернула себе молодость и покинула нас на некоторое время.
– Как же вы возобновите с ней связь?
– Мы обговорили подходящий способ. Учли, так сказать, возможный вариант.
В дверь кабинета постучали.
– Входите! – рявкнул генерал.
Повернувшись, он заверил меня:
– Мы поговорим о ней позже. Сейчас займемся насущными вопросами. Прошу всех к столу!
Когда на пульте замигал огонек, генерал уже успел поставить перед нами ряд задач. Начальник аналитического отдела должен был возглавить группу охранников, которые прошлой ночью продемонстрировали свой иммунитет к сексуальному бешенству. На него и командира спецотряда возлагалась транспортировка «грибниц» обратно в институт. Мне предстояло продолжать посредничество с хакерами сновидений.
Генерал ответил на звонок оператора и велел ему переключить «картинку» на демонстрационный экран. Съемка велась с вертолета. Мы увидели несколько горящих многоэтажных зданий жилого массива. Поздний вечер и пламя делили пространство на яркие пятна и непроглядную тьму. Уличное освещение было отключено. Лучи прожекторов выхватывали из темноты то башни подъемных кранов, то мертвые корпуса и гаражи микрорайона. Затем на краю новостроек мы заметили двухъярусный виадук, пролеты которого обрывались с двух концов над черной лентой рва. Этот овальный ров глубиной до двадцати пяти метров окружал площадку размером с теннисный корт. Внешний склон широкой траншеи был умеренно крутым, а внутренний – отвесным. На краю площадки возвышался старый дуб. Его расщепленный ствол походил на латинскую букву «Y». Рядом с дубом сидел мужчина в порванной одежде. Он смотрел на кряжистый ствол – точнее, на руку, грудь и голову женщины. Ее остальная часть тела находилась внутри дерева.
– Ай да Ноде! – вскричал генерал. – Ловкач! И чувство юмора имеется! Прямо ловля на живца!
К краю рва подходили темные фигуры. Неодолимый зов тянул их к плененным «грибницам», и они безропотно скользили по крутому склону вниз, собираясь толпами на дно траншеи.
– Неплохая западня для инфицированных особей, – согласился начальник аналитического отдела. – Утром забросаем ров землей, и делу конец. Нам все равно пришлось бы ликвидировать их. А так даже гуманно. Ни крови, ни пуль.
– Вы истинный знаток гуманизма, – пошутил генерал. – Видите, этого мужчину у дерева? Его зовут Василий Алексеевич. Сейчас вы отправитесь к нему на вертолете. Пилоты имеют иммунитет. Их уже проверили. Вас будет сопровождать несколько охранников, так что ничего не бойтесь. Проведите переговоры. Предложите «грибницам» сотрудничество и нашу полную поддержку. Передайте им, что мы намерены отправить их в другую страну, где они смогут продолжить свой бизнес. Какая им разница, кого заражать? Люди везде одни и те же. А мы взамен предоставим им конспиративные квартиры, валюту и любую помощь. Вы поняли свою задачу?
Босс повернулся к командиру спецгруппы.
– Возьмите с собой необходимые инструменты – пилы, молотки, стамески. Эту женщину нужно аккуратно извлечь из дерева. Для большей безопасности освободите ее частично. Лишь бы в салон пролезла. Остальную часть работы завершите уже в институте. Будьте предельно осторожны. От этой парочки можно всего ожидать. И помните, в таком виде они уязвимы, как и любой другой человек. Поэтому никаких серьезных травм!
– Все ясно, товарищ генерал!
– Не забудьте обеспечить оперативную съемку. Завтра я буду докладывать министру о результатах испытаний!
Когда мы снова остались одни, генерал задумчиво сказал:
– При утверждении проекта «Лилит» мне разрешили уничтожить целый город. Учитывая цели, которые мы пытаемся достичь, это малая цена. Тем не менее, я рад, что вашим хакерам удалось спасти жизни тысяч людей.
– Эти хакеры не мои, – напомнил я.
– Да-да, конечно.
Похоже, он не слышал меня. Бывали моменты, когда генерал погружался в размышления и начинал излагать вслух банальные истины.
– Наш мир погряз в демонократии. Любые достижения науки ведут к дальнейшему кровопролитию. Властители стран уже не стесняются своего цинизма. Недавно я видел документальный фильм, где израильские полицейские ломали пальцы и локтевые суставы двум палестинским мальчикам. Сначала они делали это торцами дубинок, но у них что-то не получалось. Тогда копы начали использовать большие камни. Ту же картину я затем наблюдал в новостном сюжете, где английские солдаты калечили иракских подростков. Им ломали тазовые кости и разбивали гениталии. Через месяц израильский военный корабль расстрелял арабских детей, игравших на пляже. И в тех же новостях один из репортеров говорил о холокосте. Разве это не цинизм?
Я тихо вздохнул. Подобные разговоры были болезненной манией всех высокопоставленных военных.
– Вы говорите мне об этом, потому что я еврей?
– Отчасти, да, – признался генерал. – Кто еще ответит на мои вопросы? Подумайте сами. Страны с современными концентрационными лагерями упрекают нас в нарушении прав человека! С ума сойти! Или взять, например, ваш Израиль! С тех пор, как вы испачкали руки в крови тысяч невинных детей, у вас больше нет морального права говорить о холокосте!
– Я не убивал невинных детей. И не нужно смешивать несопоставимые вещи.
– А что творится в нашей стране? Президент России пропил Кавказ, Прибалтику и Среднюю Азию. Он бросил на ножи два миллиона соплеменников. Но нам втирают в уши, что он был демократом! Что он принес нам свободу слова! Какого слова? Естественно, американского! Весь этот мир – сплошная мясорубка. Ложь, алчность и изворотливая трусость измельчают нас в начинку для большого пирога на адской кухне. Но у России есть надежные защитники! И мы изменим ход событий. Если все пойдет, как нужно, через год на планете останется только одна цивилизованная страна. И тогда вновь наступит эра географических открытий. Мы будем находить среди джунглей и чащоб затерянные города – Пекин, Нью-Йорк, Париж и Лондон. Люди перестанут ждать плохих времен. Нас снова объединит одно общее дело. Мы будем приводить в порядок планету и осваивать пространство, прежде населенное варварскими народами, для которых деньги служили мерилом жизни.
Я знал, что генерал был романтиком. И тема демократии в его оригинальной обработке не раз становилась основой для наших дискуссий. Он, как военный и патриот, мечтал не только об империи, но и о моноэтническом обществе. Ему хотелось, чтобы люди говорили на одном языке; чтобы в любом уголке Земле гремело наше «мать твою»! Я имел иное мнение на демократию. Для меня это понятие было фикцией или, точнее, ширмой, за которой пряталась действительно циничная власть кланов.
На всем протяжении истории в мире существовало только три вида властных иерархических структур. Первая, «контора», предполагала властную вертикаль, которая пронизывала все слои общества. Главный принцип «конторы» выражался простым лозунгом: «Я начальник, ты дурак; ты начальник, я дурак». Желание начальника становилось законом. Желание подчиненного считалось жлобством. Продвижение по иерархической лестнице называлось карьерным ростом. Основными механизмами решения проблем были приказы, взятки и шантаж. Вторая структура, доминирующая в наше время, называлась «кланом». Здесь степень власти определялась близостью к «отцу» или «маме». Главным принципом кланов были родственные отношения. Продвижение по иерархической лестнице достигалось завоеванием симпатии. Каждый новый член «семьи» роднился – то есть, вступал в сексуальные отношения – с каким-либо узаконенным представителем клана. Только после этого он становился «своим». В отличие от «конторы» клан был более крепкой и защищенной структурой. Однако третий иерархический вид, «духовный орден», превосходил два предыдущих во всем, поскольку объединял в себе закрытость, эффективность и сакральность. Некоторые «конторские» организации – например, розенкрейцеры, европейская «Таламаска», китайский «Красный дракон» – гордо объявляли себя духовными орденами, но на самом деле таковыми не являлись. Единственным духовным орденом прошлых веков был «Круглый стол» короля Артура. Единственным нынешним духовным орденом могла считаться Аль-Каеда. А словом «демократия» обманывали и будут обманывать простых необразованных людей.
– Тут есть одно «но», – заметил я. – Ваши «грибницы» могут попасть в руки спецслужб. Их могут изловить, припугнуть и отправить обратно в Россию.
– Мы учли такой вариант. За ними будет вестись постоянное наблюдение. В критические моменты наши проверенные иммунные агенты окажут им поддержку или сообщат нам о контактах с другой стороной.
– А если в ваши планы вмешаются хакеры сновидений? Вы же видели, на что они способны.
Генерал на миг замер, затем повернулся на каблуках и посмотрел на меня.
– Я видел только действия Ноде. Неужели другие тоже могут вытворять подобные фокусы? Искривлять пространство и ломать виадуки?
– Насколько мне известно, он единственный, кто обладает такой способностью. Остальные исследуют сны и программы сознания.
– Ну, вот и хорошо. Мы задержим Ноде в институте. Предложим ему общие проекты, от которых он не сможет отказаться.
– Например, одиночную камеру в изоляторе? – с улыбкой спросил я.
– В камере его не удержишь, – с задумчивой серьезностью ответил генерал. – Ничего. Наши мудрецы придумают что-нибудь.
За окнами стояла ночь, но институт не спал. В казармы гарнизона постоянно поступало пополнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Вы хотите сказать, что новички догоняют предшественников?
– В какой-то мере, да. И их практические занятия доступны всем. Возможно, скоро телепортация, с подачи хакеров, станет общепланетарным достоянием.
– Ужасная перспектива. Это привело бы к гибели цивилизации. Нефть, транспорт, суверенитет, границы государств – все к черту! Не зря ваших хакеров стреляют.
– Они не мои.
– Кстати, как вам удалось связаться с Ноде? – спросил генерал. – Почему он согласился нам помочь?
– Я нашел в Интернете активный форум хакеров сновидений и написал письмо ведущей. Эта девушка предупредила меня, что Ноде, как правило, отказывается от встреч и переписки. Тем не менее, утром, когда мы с Марией вернулись из бункера в номер, нас ожидали гости – Ноде и его телохранитель Лот.
– А номер был закрыт и находился под охраной наших служб?
– Я не стал бы винить охрану. Она еще не оправилась от потерь, которые мы понесли по ходу проекта «Лилит». Две трети штатного состава оказались зараженными. Их подвергли ликвидации, поэтому в охране сейчас недобор…
– Хорошо, продолжайте, – сказал генерал.
– Вся беседа была заснята на видеокамеру. Кассету я отдал начальнику аналитического отдела. Кроме того, мы с Марией дважды нажимали на тревожную кнопку, поэтому наших гостей вела целая группа сканеров.
– Я в курсе.
Генерал посмотрел на папку, в которой, очевидно, находились материалы по Ноде и Лоту. Отчеты сканеров и аналитиков, распечатка беседы. Я относился к этим формальностям с долей иронии. На самом деле наша встреча с хакерами была отрепетированным спектаклем. Мы наладили контакт задолго до проекта «Лилит». Общение «в живую» проходило в Москве. Я передал Ноде просьбу от служителей Куу и предупредил его о скором появлении «губителя душ». Услышав о предыдущей «резне», он согласился противодействовать магии Гора. Насколько я понял, мотивом для этого была не мораль, а желание защитить часть фауны Сети – речь в данном случае велась о людях.
– Поясните мне один момент, – произнес генерал. – Почему они помогают нам? Ведь мы, фактически, их враги. Вам не кажется, что это на самом деле не содействие, а демонстрация силы? Мы ознакомили их с нашим амбициозным проектом, и они, в свою очередь, показали нам свои возможности.
– Вероятно, они нашли в проекте «Лилит» нечто очень опасное для человечества, – ответил я. – Угроза показалась им настолько большой, что они пошли на сотрудничество с нами, хотя именно мы являемся инициаторами проекта. Наверное, они считают себя взрослыми, которые тушат пожар, разведенный детьми.
– Пусть тушат. Нам бы еще их техномагию… Так вы говорите, что у Ноде есть личный телохранитель? Выходит, его неуязвимость имеет пределы?
– Чтобы стать сетевым медиумом, Ноде пришлось измениться. Он уже не мыслит человеческими категориями. И он не мог бы жить среди людей без посторонней помощи. Эту поддержку ему оказывают прежние друзья. Они адаптируют его в нашем мире, а он, в свою очередь, знакомит их с тайнами и знанием Сети. Лот знает Ноде с детства. Он принял на себя ответственность за благополучие товарища. Его можно называть телохранителем, опекуном или сиделкой.
– Я понял вашу мысль. Ноде – это юноша с серьезными психическими отклонениями, которые по какой-то причине наделили его особыми парапсихологическими возможностями. Верно?
– Вполне приемлемое мнение. Хотя лично я воспринимаю его носителем чужеродного разума.
– Наши сканеры во многом разделяют вашу точку зрения, – с усмешкой сказал генерал. – Они сообщают, что мир Ноде не поддается описанию. Это бесконечный лабиринт, в котором наша повседневная реальность выражается конгломератом ощущений. Словно входишь в неосвещенное помещение и по запахам понимаешь, что это туалет в казарме или солдатская столовая.
Мой мобильный телефон издал тоскливый писк.
– Разрешите? Судя по номеру, звонит Лот.
– Включите громкую связь.
Я положил телефон на стол между мной и генералом.
– Слушаю вас. Говорите.
– Лев Андреевич, передайте вашему начальству, что две «грибницы» локализованы и обезврежены. Они рядом c виадуком в районе новостроек. Вам лучше забрать их утром.
– Почему?
– Мы ловим на них инфицированных горожан. Вы скоро сами все увидите.
– А что с третьей «грибницей»?
– С третьей «грибницей» траблы, – ответил Лот. – Мы не можем определить ее местонахождение. Такое впечатление, что она мертва.
– Вы продолжите ее поиски?
– Да, конечно. До связи.
Услышав гудки, генерал нажал на кнопку селектора.
– Елена Михайловна? Две чашки кофе. Командира опергруппы ко мне. И… позовите начальника аналитического отдела.
Он переключился на другой канал связи.
– Оператор? Я хочу, чтобы два вертолета произвели съемку местности в районе новостроек. Там должен быть какой-то виадук. Пусть парни покружат над ним и покажут нам вид сверху. Только предупредите их, чтобы они соблюдали осторожность. Чем выше, тем лучше. Мы и так уже потеряли пять «вертушек».
Отъехав в кресле от пульта связи, он повернулся ко мне и похлопал меня по плечу.
– Ваши хакеры прекрасно поработали, – сказал генерал. – Они предельно упростили ситуацию, за что я им искренне благодарен. Когда мы перевезем «грибницы» в институт, организуйте мне встречу с Ноде и Лотом. Я хотел бы отблагодарить их каким-нибудь образом. Как вы думаете, что бы им такого подарить?
– Прежде всего, они не мои. Меня начинает тревожить ваше стремление связать эту пару со мной. Конечно, любая инициатива наказуема, и я согласен понести умеренное наказание. Но, мой генерал, позвольте мне не превращаться в козла отпущения.
Босс рассмеялся и благосклонно кивнул молодой секретарше, которая внесла в кабинет поднос с дымящимися чашками.
– Вызванные люди ждут, – доложила она.
– Пригласите их через три минуты, – велел генерал. – Прошу вас, Лев Андреевич. Кофе, сахар… И все же, что им подарить?
– Информацию.
– Какую информацию?
Это была рискованная игра, но я не стал упускать представившийся шанс.
– Сведения о человеке, придумавшем проект «Лилит». По мнению хакеров сновидений, данная персона является одним из трех «губителей душ», о которых написано в «Египетской книге мертвых». Ноде был бы рад знакомству с ним. Я уверен, что он высоко оценил бы подобный подарок.
Генерал двусмысленно хмыкнул и сделал осторожный глоток. Подставив комковатый нос под дым из чашки, он с наслаждением вдохнул кофейный аромат. Затем его взгляд вернулся ко мне.
– Если хакеры интересуются этим человеком, то пусть общаются с ним через нас. Как через посредников, понимаете? Чтобы мы оставались свидетелями их переговоров.
Он самодовольно улыбнулся.
– На самом деле это женщина. Очень странная женщина. Помните, мы с вами как-то обсуждали книги Кастанеды. Там упоминался некий Арендатор, который в обмен на знания использовал ресурсы, накопленные магическими партиями. Так вот, ссылаясь на тот давний разговор, я назвал бы вашу «губительницу душ» еще одним Арендатором. Или тем же самым. Кто ее знает? Наша Арендаторша в обмен на ресурсы предоставила нам описание древнего ритуала. Он стал основой проекта «Лилит».
– Что за ресурсы она потребовала?
– Да мелочь всякую. Два магнита в виде колонн, большой чан, селитру, серу, смолу и еще что-то схожее. В конечном счете, она вернула себе молодость и покинула нас на некоторое время.
– Как же вы возобновите с ней связь?
– Мы обговорили подходящий способ. Учли, так сказать, возможный вариант.
В дверь кабинета постучали.
– Входите! – рявкнул генерал.
Повернувшись, он заверил меня:
– Мы поговорим о ней позже. Сейчас займемся насущными вопросами. Прошу всех к столу!
Когда на пульте замигал огонек, генерал уже успел поставить перед нами ряд задач. Начальник аналитического отдела должен был возглавить группу охранников, которые прошлой ночью продемонстрировали свой иммунитет к сексуальному бешенству. На него и командира спецотряда возлагалась транспортировка «грибниц» обратно в институт. Мне предстояло продолжать посредничество с хакерами сновидений.
Генерал ответил на звонок оператора и велел ему переключить «картинку» на демонстрационный экран. Съемка велась с вертолета. Мы увидели несколько горящих многоэтажных зданий жилого массива. Поздний вечер и пламя делили пространство на яркие пятна и непроглядную тьму. Уличное освещение было отключено. Лучи прожекторов выхватывали из темноты то башни подъемных кранов, то мертвые корпуса и гаражи микрорайона. Затем на краю новостроек мы заметили двухъярусный виадук, пролеты которого обрывались с двух концов над черной лентой рва. Этот овальный ров глубиной до двадцати пяти метров окружал площадку размером с теннисный корт. Внешний склон широкой траншеи был умеренно крутым, а внутренний – отвесным. На краю площадки возвышался старый дуб. Его расщепленный ствол походил на латинскую букву «Y». Рядом с дубом сидел мужчина в порванной одежде. Он смотрел на кряжистый ствол – точнее, на руку, грудь и голову женщины. Ее остальная часть тела находилась внутри дерева.
– Ай да Ноде! – вскричал генерал. – Ловкач! И чувство юмора имеется! Прямо ловля на живца!
К краю рва подходили темные фигуры. Неодолимый зов тянул их к плененным «грибницам», и они безропотно скользили по крутому склону вниз, собираясь толпами на дно траншеи.
– Неплохая западня для инфицированных особей, – согласился начальник аналитического отдела. – Утром забросаем ров землей, и делу конец. Нам все равно пришлось бы ликвидировать их. А так даже гуманно. Ни крови, ни пуль.
– Вы истинный знаток гуманизма, – пошутил генерал. – Видите, этого мужчину у дерева? Его зовут Василий Алексеевич. Сейчас вы отправитесь к нему на вертолете. Пилоты имеют иммунитет. Их уже проверили. Вас будет сопровождать несколько охранников, так что ничего не бойтесь. Проведите переговоры. Предложите «грибницам» сотрудничество и нашу полную поддержку. Передайте им, что мы намерены отправить их в другую страну, где они смогут продолжить свой бизнес. Какая им разница, кого заражать? Люди везде одни и те же. А мы взамен предоставим им конспиративные квартиры, валюту и любую помощь. Вы поняли свою задачу?
Босс повернулся к командиру спецгруппы.
– Возьмите с собой необходимые инструменты – пилы, молотки, стамески. Эту женщину нужно аккуратно извлечь из дерева. Для большей безопасности освободите ее частично. Лишь бы в салон пролезла. Остальную часть работы завершите уже в институте. Будьте предельно осторожны. От этой парочки можно всего ожидать. И помните, в таком виде они уязвимы, как и любой другой человек. Поэтому никаких серьезных травм!
– Все ясно, товарищ генерал!
– Не забудьте обеспечить оперативную съемку. Завтра я буду докладывать министру о результатах испытаний!
Когда мы снова остались одни, генерал задумчиво сказал:
– При утверждении проекта «Лилит» мне разрешили уничтожить целый город. Учитывая цели, которые мы пытаемся достичь, это малая цена. Тем не менее, я рад, что вашим хакерам удалось спасти жизни тысяч людей.
– Эти хакеры не мои, – напомнил я.
– Да-да, конечно.
Похоже, он не слышал меня. Бывали моменты, когда генерал погружался в размышления и начинал излагать вслух банальные истины.
– Наш мир погряз в демонократии. Любые достижения науки ведут к дальнейшему кровопролитию. Властители стран уже не стесняются своего цинизма. Недавно я видел документальный фильм, где израильские полицейские ломали пальцы и локтевые суставы двум палестинским мальчикам. Сначала они делали это торцами дубинок, но у них что-то не получалось. Тогда копы начали использовать большие камни. Ту же картину я затем наблюдал в новостном сюжете, где английские солдаты калечили иракских подростков. Им ломали тазовые кости и разбивали гениталии. Через месяц израильский военный корабль расстрелял арабских детей, игравших на пляже. И в тех же новостях один из репортеров говорил о холокосте. Разве это не цинизм?
Я тихо вздохнул. Подобные разговоры были болезненной манией всех высокопоставленных военных.
– Вы говорите мне об этом, потому что я еврей?
– Отчасти, да, – признался генерал. – Кто еще ответит на мои вопросы? Подумайте сами. Страны с современными концентрационными лагерями упрекают нас в нарушении прав человека! С ума сойти! Или взять, например, ваш Израиль! С тех пор, как вы испачкали руки в крови тысяч невинных детей, у вас больше нет морального права говорить о холокосте!
– Я не убивал невинных детей. И не нужно смешивать несопоставимые вещи.
– А что творится в нашей стране? Президент России пропил Кавказ, Прибалтику и Среднюю Азию. Он бросил на ножи два миллиона соплеменников. Но нам втирают в уши, что он был демократом! Что он принес нам свободу слова! Какого слова? Естественно, американского! Весь этот мир – сплошная мясорубка. Ложь, алчность и изворотливая трусость измельчают нас в начинку для большого пирога на адской кухне. Но у России есть надежные защитники! И мы изменим ход событий. Если все пойдет, как нужно, через год на планете останется только одна цивилизованная страна. И тогда вновь наступит эра географических открытий. Мы будем находить среди джунглей и чащоб затерянные города – Пекин, Нью-Йорк, Париж и Лондон. Люди перестанут ждать плохих времен. Нас снова объединит одно общее дело. Мы будем приводить в порядок планету и осваивать пространство, прежде населенное варварскими народами, для которых деньги служили мерилом жизни.
Я знал, что генерал был романтиком. И тема демократии в его оригинальной обработке не раз становилась основой для наших дискуссий. Он, как военный и патриот, мечтал не только об империи, но и о моноэтническом обществе. Ему хотелось, чтобы люди говорили на одном языке; чтобы в любом уголке Земле гремело наше «мать твою»! Я имел иное мнение на демократию. Для меня это понятие было фикцией или, точнее, ширмой, за которой пряталась действительно циничная власть кланов.
На всем протяжении истории в мире существовало только три вида властных иерархических структур. Первая, «контора», предполагала властную вертикаль, которая пронизывала все слои общества. Главный принцип «конторы» выражался простым лозунгом: «Я начальник, ты дурак; ты начальник, я дурак». Желание начальника становилось законом. Желание подчиненного считалось жлобством. Продвижение по иерархической лестнице называлось карьерным ростом. Основными механизмами решения проблем были приказы, взятки и шантаж. Вторая структура, доминирующая в наше время, называлась «кланом». Здесь степень власти определялась близостью к «отцу» или «маме». Главным принципом кланов были родственные отношения. Продвижение по иерархической лестнице достигалось завоеванием симпатии. Каждый новый член «семьи» роднился – то есть, вступал в сексуальные отношения – с каким-либо узаконенным представителем клана. Только после этого он становился «своим». В отличие от «конторы» клан был более крепкой и защищенной структурой. Однако третий иерархический вид, «духовный орден», превосходил два предыдущих во всем, поскольку объединял в себе закрытость, эффективность и сакральность. Некоторые «конторские» организации – например, розенкрейцеры, европейская «Таламаска», китайский «Красный дракон» – гордо объявляли себя духовными орденами, но на самом деле таковыми не являлись. Единственным духовным орденом прошлых веков был «Круглый стол» короля Артура. Единственным нынешним духовным орденом могла считаться Аль-Каеда. А словом «демократия» обманывали и будут обманывать простых необразованных людей.
– Тут есть одно «но», – заметил я. – Ваши «грибницы» могут попасть в руки спецслужб. Их могут изловить, припугнуть и отправить обратно в Россию.
– Мы учли такой вариант. За ними будет вестись постоянное наблюдение. В критические моменты наши проверенные иммунные агенты окажут им поддержку или сообщат нам о контактах с другой стороной.
– А если в ваши планы вмешаются хакеры сновидений? Вы же видели, на что они способны.
Генерал на миг замер, затем повернулся на каблуках и посмотрел на меня.
– Я видел только действия Ноде. Неужели другие тоже могут вытворять подобные фокусы? Искривлять пространство и ломать виадуки?
– Насколько мне известно, он единственный, кто обладает такой способностью. Остальные исследуют сны и программы сознания.
– Ну, вот и хорошо. Мы задержим Ноде в институте. Предложим ему общие проекты, от которых он не сможет отказаться.
– Например, одиночную камеру в изоляторе? – с улыбкой спросил я.
– В камере его не удержишь, – с задумчивой серьезностью ответил генерал. – Ничего. Наши мудрецы придумают что-нибудь.
За окнами стояла ночь, но институт не спал. В казармы гарнизона постоянно поступало пополнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18