Одним словом, возвращаясь к твоему вопросу, убийца может быть кем угодно. То есть, существуют самые различные варианты от партнера по бизнесу до оскорбленного в своих чувствах любовника. И вообще, почему бы не допустить, что миссис Кейт узнала об определенных наклонностях своего супруга и наняла киллера, чтобы свести а ним счеты?
– А как убийце удалось проникнуть на территорию виллы?
– Ему вообще не нужно было этого делать. Убийца использовал такое оружие, которое позволяло ему прицелиться и поразить жертву с большого расстояния. Он мог это сделать, например, с дороги или из любой другой точки в зоне прямой видимости. Но лично мне кажется, что самой вероятной позицией была крона дерева, расположенного на территории соседней виллы, тем более, что подойти к этому дереву можно практически беспрепятственно – владельцы виллы придерживаются иных, чем Кейт, взглядов на охрану собственности.
– А кто все-таки, по-твоему, мог это сделать?
Прежде, чем дать ответ на этот вопрос, Слайдер непроизвольно огляделся по сторонам.
– Лично я склоняюсь к тому, что за всем этим стоит правительство Китая. Люди, которым было поручено осуществление этой операции, просто обязаны были принять меры, обеспечивающие ее строжайшую секретность, и будь я на их месте, я бы тоже постарался избавиться от такого ненадежного сообщника, как Кейт. Тем более, он успел так наследить, что возникала реальная угроза провала, а наши действия по наведению справок в Гонконге и в посольстве не могли не вызывать у них самые серьезные опасения.
– Выходит, что ты в конце концов оказался прав? – спросила Джоанна как о чем-то очень для себя важном.
– Да, как видишь, – сказал он со вздохом. – Но особой радости по этому поводу я не испытываю. Те вопросы, относительно местонахождения Ли Чанга, с которыми я обратился к нашим американским коллегам, попали в одно русло с гораздо более серьезными вопросами, возникшими у них в связи с пропажей микрочипа, и произошел настоящий взрыв. В скандал оказались вовлечены сразу два министерства: внутренних дел и обороны, – и, разумеется, некоторые подразделения спецслужб: М13, С13, – одни названия чего стоят! Все обвиняли друг друга в потере бдительности, позволившей Ли Чангу их так ловко провести. Администрация Соединенных Штатов выступила с обвинениями в адрес Китая, на что был немедленно дан ответ, содержавший негодование по поводу их беспочвенности. Между двумя странами возникли трения, грозившие перерасти в конфликт на дипломатической почве, хотя, благодаря усилиями Государственного департамента этого все-таки удалось избежать. Короче говоря, скандал получился грандиозный и его отголоски до сих пор слышны, правда, не у нас, а на гораздо более высоком уровне.
– Теперь мне ясно, Билл, почему ты выглядишь таким уставшим.
– Но ты еще не знаешь, что пришлось пережить нам здесь... Ведь одно дело, когда гремит где-то вдалеке, и совсем другое – когда гроза разражается прямо над твоей головой.
– Ты хочешь сказать, что Бэррингтон?.. – Слайдер утвердительно покачал головой. – Он был их соучастником?
– Похоже, что в этом деле он замешан не был. Но это не означает, однако, что у меня в его отношении вообще нет никаких сомнений. Потому что он не мог не догадываться, что за Кейтом числятся кое-какие темные дела. Но когда вдруг все открылось, знаешь, что больше всего его потрясло, как мне кажется?.. Личная жизнь Кейта, эти его маленькие, уютные гнездышки, где он содержал своих любовников. Питер Линг сравнивал партнеров Кейта с кроликами, запертыми в клетках. Все они принадлежали как бы к одному типу. Это были совершенно одинокие молодые люди, которые либо порвали со своими близкими, либо их вообще не имели. Кейт подбирал их, можно сказать, на улице, давал жилье, работу, делал их как бы совсем другими людьми. Многие, вместе с этими благами, получали от своего хозяина также новое имя и фамилию. А взамен Кейт требовал ни больше ни меньше, как полного подчинения своей воле.
– Значит, он был просто сумасшедший, – проговорила ровным голосом Джоанна.
– Возможно, – не стал возражать Слайдер. – Имя Питер было у троих. Примечательное совпадение. Интересно, были они названы так в честь Питера Линга или существовал еще какой-то неизвестный Питер, быть может, в самом детстве Кейта, от которого и пошли все его странности? Теперь уже не узнать – эту тайну Кейт забрал с собой в могилу.
– А тебе не кажется, что у них с Бэррингтоном?.. – спросила Джоанна, вынудив Слайдера отвлечься от его мыслей.
– Нет, не думаю. Хотя, возможно, какое-то влечение и было, но Бэррингтон сумел его в себе подавить.
– Если Бэррингтона действительно влекло к Кейту и он на протяжении долгих лет сознательно боролся с этим чувством, тогда становится понятным, почему он так тяжело воспринял всю эту историю.
– Возможно, – сказал Слайдер, которому интерес к личным отношениям Кейта и Бэррингтона отнюдь не казался обыкновенным любопытством. Потому хотя бы, что вопрос о том, кто убил Кейта, все еще оставался открытым и нельзя было полностью исключить, что два прицельных выстрела с большого расстояния были сделаны Бэррингтоном, который в свои армейские годы слыл отличным снайпером, а ныне был членом клуба стрелков. К тому же он испытывал к Кейту особое чувство, которое, возможно, было отвергнуто. Хотелось бы знать, задумывался ли Бэррингтон над тем, что изменение его задачи в Карлисле и попытка двух негодяев уйти от облавы через заднюю дверь не были простым совпадением? А какие выводы из всего этого мог сделать сам Слайдер? Интересно, что никто до сих пор не спросил Бэррингтона, где он находился в тот момент, когда были убиты Кейт и его охранник. Никто не спросил, а надо бы как-нибудь поинтересоваться...
– Из разговора с Атертоном я поняла, оваций тебе никто не устраивает? – сказала Джоанна. – Где же тогда справедливость? Распутать дело с тремя убийствами?!..
– Ничего удивительного. Случилось то, что должно было случиться. Дело, можно сказать, прикрыто. По официальной версии, Слотер убил Лэма и затем, раскаявшись в содеянном, покончил жизнь самоубийством. А убийство Лемана вынесено за рамки дела, как не имеющее к нему непосредственного отношения.
– Ты, как и прежде, считаешь, что Лемана убил Дэйви?
Слайдер поморщился.
– Я вижу, вы с Атертоном обо всем уже успели поговорить. Да, это сделал именно Дэйви. Конечно, он действовал по приказу Кейта, но и сам горел желанием расправиться со своим соперником, особенно после того, как ему сказали, что надо забрать у него перстень, бывший, разумеется, одной из тех двух копий, о которых рассказывал Линг. Проблема заключалась в том, что если бы этот эпизод стал предметом судебного разбирательства, то дело не ограничилось бы рассмотрением лишь факта убийства Лемана вне связи с другими событиями. Мы располагаем убедительными доказательствами вины Питера Дэйви, но судей обычно интересуют еще и мотивы преступления. Поэтому на суде прозвучало бы имя Кейта, являвшегося сексуальным партнером обоих молодых людей, и тогда не удалось бы избежать огласки темных сторон жизни такой общественно значимой персоны.
– А самое первое убийство, жертвой которого стал Майкл Лэм? Его совершил сам Кейт?
– Мне кажется, что смертельный удар нанес именно он. Кейт отличался атлетическим телосложением, чего не скажешь о Чанге, который, судя по описанию, невысок ростом и не имеет сильно развитой мускулатуры. Скорее всего, его участие в этом эпизоде свелось к тому, что он отвлек внимание жертвы в тот момент, когда Кейт заходил сзади.
– А потом Кейт расчленил тело убитого им человека, – сказала Джоанна, поморщившись. – Нет, все-таки он был психически ненормальным.
– Когда человек мертв, его тело в принципе ничем не отличается от того, с чем обычно имеют дело мясники.
– Билл, ты ведь говоришь это и сам в это не веришь, – сказала Джоанна.
– М-да, что правда, то правда. А интересно, как ты догадалась?
– Тебе не скажу... Но давай вернемся к тому, о чем мы с тобой говорили. Труп Лэма был расчленен, но не все части вам удалось обнаружить. Что сделал Кейт с руками и скальпом жертвы? – спросила Джоанна.
– Кейт на досуге занимался разведением доберманов, – проговорил Слайдер, глядя в янтарную глубину своего наполненного пивом бокала. – Собаки содержались в просторной вольере, а корм для них готовился прямо на месте в специально оборудованном помещении, где имелся большой котел и машина для дробления костей. Все это было нужно, чтобы готовить любимцам Кейта так называемый собачий пудинг, состоящий из мяса и крупы с добавлением костной муки.
Джоанна произнесла нечто нечленораздельное, что, однако, легко можно было понять как знак того, что она ясно представляет себе картину и просит Слайдера продолжать.
– Ну разумеется, котел подогревался снизу, для чего прямо под ним имелась небольшая топка, в пламени которой, кстати, и была, уничтожена одежда, снятая с жертвы. Содержимое котла, так же как и извлеченные из печи несгоревшие остатки, было тщательно исследовано специалистами судебно-медицинской экспертизы. Были обнаружены пуговицы с одежды Лэма, но ни малейших остатков тканей человеческого тела найти так и не удалось. Слишком много пудинга было сварено в котле за прошедшее после убийства время.
– Ох, – ужаснулась Джоанна. – Слава Богу, нашелся человек, который его застрелил.
– Я не могу, конечно, с тобой согласиться, но все-таки вынужден признать, что в данном случае такая развязка устраивала всех. Потому что, если бы даже удалось собрать все необходимые материалы, нам бы все равно не позволили возбудить против него уголовное дело. А в случае, если бы Кейт все-таки угодил за решетку, то пробыл бы там от силы лет десять-двенадцать. И тем не менее, – добавил Слайдер, задумавшись, – жаль, что меня лишили возможности задать ему несколько вопросов. Потому что в этом деле кое-что осталось неясным, а я неясности не люблю.
Слайдер замолчал. И некоторое время так сидел, не произнося ни слова. А потом, когда, подумав, что пауза чересчур затянулась, резко вскинул глаза, то увидел, что Джоанна пристально на него смотрит и как бы ждет ответа на какой-то чрезвычайно важный для себя вопрос.
– Джо, дорогая, – произнес он с каким-то даже отчаянием в голосе, – я так по тебе скучал.
– А я по тебе.
– Для меня было настоящей мукой не иметь возможность просто посидеть с тобой, вот как мы сидим сейчас, и поговорить. Пойми, когда тебя нет рядом хотя бы даже в мыслях, я себя чувствую как-то уж очень неуютно.
– Понимаю.
– Может быть, мы могли... ну, другими словами, нельзя же...
– О, прошу тебя, не продолжай, – взмолилась она. Но он не послушал. Потому что другого выхода у него не было.
– Почему бы нам не встречаться иногда, просто как старым друзьям? Неужели нужно полностью прекратить всякие отношения?
– Потому что мы с тобой не друзья. И не были никогда друзьями. Вот в чем все дело.
– И тем не менее, я не вижу смысла в том, чтобы лишать себя любой возможности общения.
– И ты сможешь разве этим удовлетвориться? Только разговорами?
На посерьезневшем лице Джоанны появилось выражение тревоги.
– Нет, конечно. Но это все же лучше, чем вообще ничего.
– Ты в этом уверен? – спросила Джоанна, глядя на Слайдера так, как будто видела его впервые. – Неужели ты серьезно так думаешь?
Слайдер уронил руки на колени, что означало, что он почти готов признать свое поражение.
– Ничего я не думаю. И что делать, тоже не знаю. Я сейчас похож на человека, который заблудился в коридорах и переходах суда в Хамптоне как раз в тот момент, когда сотрудник, дежуривший на лестнице, ушел пить чай.
Джоанна едва сдержала улыбку.
– О, Билл!
Слайдер посмотрел на Джоанну.
– Но ведь ты еще не все знаешь.
– В самом деле? О чем ты еще не успел сказать?
– Вчера у меня была встреча с Бэррингтоном. Между прочим, по его просьбе. И речь у нас шла об «одном очень серьезном деле», но точнее было бы сказать, об одной небольшой сделке.
* * *
Такого Бэррингтона Слайдер видел впервые. И действительно, раньше никому и в голову не приходило, что шеф вообще может испытывать смущение, неловкость или что-то в этом роде. Правда, и сейчас нельзя было сказать, что он хотя бы в малейшей степени утратил контроль над своими чувствами. Но зато каких усилий ему это стоило!..
– Вы хорошо поработали в ходе последнего расследования, – сказал он наконец. Однако фраза, произнесенная Бэррингтоном, не бы ла похожа на те, с которых начинают обычно объявление благодарности, что и подтвердилось в следующий же момент. – Правда, ваше рвение не было до конца бескорыстным. Вам все время хотелось доказать что-то и себе и окружающим. Преданность по отношению к вашему бывшему шефу... нет, лучше оставим эту тему. Лояльность – большое достоинство, но неуместная лояльность – большой недостаток.
Бэррингтон приготовился было развивать свою мысль и дальше, но вдруг, осознав, куда может завести выбранная им дорожка, осекся и замолчал надолго. Слайдер тоже постарался ничем не нарушать паузы, потому что отлично понимал, что на душе у шефа заскребли кошки, и единственное, что ему, Слайдеру, хотелось знать в эту минуту, так это сколько кошек одновременно скребли на душе у Бэррингтона и какой длины были у них когти. Когда крупный мужчина прыгает в воду, то поднявшийся вверх фонтан брызг в следующее мгновенье обрушивается на тех, что помельче. В подобных случаях нужно либо находиться подальше от этого места, либо быть достаточно маленьким, чтобы, не погружаясь в воду, покачиваться на ее поверхности, пока не улягутся волны.
– У нас возникла серьезная проблема, Слайдер, – сказал Бэррингтон и улыбнулся. Правда, улыбка у него получилась такая, что могла показаться приятной лишь самому улыбающемуся, но никак не его собеседнику. Слайдер вообще предпочел бы в этот момент, чтобы между ним и улыбкой начальника была толстая деревянная дверь его кабинета. – Так вот, Слайдер, я остаюсь здесь, – продолжил он. И Слайдер мгновенно уловил то, что стояло за этой фразой Бэррингтона и о чем он, скорее всего, хотел умолчать. «Значит, вопрос все-таки ставился», – подумал он. – Мне нравится вид из окна моего кабинета. Мне нравится окружающая меня в этой комнате обстановка и я не желаю больше, чтобы вы своим ежедневным появлением здесь нарушали эту гармонию.
– Сэр? – твердо произнес Слайдер, меньше всего расположенный в этот момент сносить беспричинные оскорбления в свой адрес.
– Думаю, что, после того что произошло, мы не сможем больше работать вместе. Как бы вы сказали, я думаю, мы с вами не сработались вследствие глубокого несходства наших индивидуальностей. Вы, Слайдер, должен вам это прямо сказать, не тот тип полицейского, которому я отдаю предпочтение. И наконец, я не хочу больше, встречаясь с вами в стенах этого учереждения, вспоминать всякий раз о том глубоком разочаровании в ваших личных и профессиональных качествах, которое еще пришлось испытать в первые дни моей работы на новом месте.
Слайдер предпочел промолчать. И как он вообще мог реагировать на слова шефа, если еще с трудом удавалось сдерживать смех? Он даже не понимал смысла происходящего: была ли это обычная головомойка или его ожидало кое-что посерьезнее, возможно, что и конец всей его карьеры. Короче говоря, для смеха не было никакой причины, при том условии, конечно, что он не был истерическим. Но если посмотреть на дело совсем уж серьезно, так сказать, с точки зрения чистой прагматики, то одну большую оплошность он, Слайдер, все-таки допустил: надо было ему, прежде чем идти на встречу к Бэррингтону, засунуть сзади за штаны учебник потолще.
Бэррингтон, так и не дождавшись, что его жертва отреагирует каким-нибудь естественным для жертвы образом, наклонился над покоившимся на полированной поверхности стола скоросшивателем и нервно перевернул несколько страниц. Слайдер же, предпочтя вообще не смотреть в сторону шефа, сконцентрировался на созерцании портрета его величества и сделал это только потому, что, когда он смотрел на королеву, желания смеяться у него не возникало.
– В вашем личном деле есть упоминание о том, что вы отказались однажды от повышения по службе, объяснив это тем, что вас больше интересует оперативно-розыскная, а не административная работа. Так вот, рад вам сообщить, что теперь у вас есть возможность пересмотреть это решение.
– Сэр? – Желания смеяться больше не было. Дело принимало серьезный оборот, сама жизнь настойчиво стучалась в дверь.
– В Пиннере только что открылась вакансия. Можно сделать так, что вас переведут туда еще до конца этого месяца. Место самое что ни на есть подходящее, и потом, это совсем недалеко от вашего дома. Вы ведь живете в Рюислипе, если я не ошибаюсь?
– Да, сэр.
– Вот видите, как раз на одной дороге.
– Разве плохо? – Слайдер промолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– А как убийце удалось проникнуть на территорию виллы?
– Ему вообще не нужно было этого делать. Убийца использовал такое оружие, которое позволяло ему прицелиться и поразить жертву с большого расстояния. Он мог это сделать, например, с дороги или из любой другой точки в зоне прямой видимости. Но лично мне кажется, что самой вероятной позицией была крона дерева, расположенного на территории соседней виллы, тем более, что подойти к этому дереву можно практически беспрепятственно – владельцы виллы придерживаются иных, чем Кейт, взглядов на охрану собственности.
– А кто все-таки, по-твоему, мог это сделать?
Прежде, чем дать ответ на этот вопрос, Слайдер непроизвольно огляделся по сторонам.
– Лично я склоняюсь к тому, что за всем этим стоит правительство Китая. Люди, которым было поручено осуществление этой операции, просто обязаны были принять меры, обеспечивающие ее строжайшую секретность, и будь я на их месте, я бы тоже постарался избавиться от такого ненадежного сообщника, как Кейт. Тем более, он успел так наследить, что возникала реальная угроза провала, а наши действия по наведению справок в Гонконге и в посольстве не могли не вызывать у них самые серьезные опасения.
– Выходит, что ты в конце концов оказался прав? – спросила Джоанна как о чем-то очень для себя важном.
– Да, как видишь, – сказал он со вздохом. – Но особой радости по этому поводу я не испытываю. Те вопросы, относительно местонахождения Ли Чанга, с которыми я обратился к нашим американским коллегам, попали в одно русло с гораздо более серьезными вопросами, возникшими у них в связи с пропажей микрочипа, и произошел настоящий взрыв. В скандал оказались вовлечены сразу два министерства: внутренних дел и обороны, – и, разумеется, некоторые подразделения спецслужб: М13, С13, – одни названия чего стоят! Все обвиняли друг друга в потере бдительности, позволившей Ли Чангу их так ловко провести. Администрация Соединенных Штатов выступила с обвинениями в адрес Китая, на что был немедленно дан ответ, содержавший негодование по поводу их беспочвенности. Между двумя странами возникли трения, грозившие перерасти в конфликт на дипломатической почве, хотя, благодаря усилиями Государственного департамента этого все-таки удалось избежать. Короче говоря, скандал получился грандиозный и его отголоски до сих пор слышны, правда, не у нас, а на гораздо более высоком уровне.
– Теперь мне ясно, Билл, почему ты выглядишь таким уставшим.
– Но ты еще не знаешь, что пришлось пережить нам здесь... Ведь одно дело, когда гремит где-то вдалеке, и совсем другое – когда гроза разражается прямо над твоей головой.
– Ты хочешь сказать, что Бэррингтон?.. – Слайдер утвердительно покачал головой. – Он был их соучастником?
– Похоже, что в этом деле он замешан не был. Но это не означает, однако, что у меня в его отношении вообще нет никаких сомнений. Потому что он не мог не догадываться, что за Кейтом числятся кое-какие темные дела. Но когда вдруг все открылось, знаешь, что больше всего его потрясло, как мне кажется?.. Личная жизнь Кейта, эти его маленькие, уютные гнездышки, где он содержал своих любовников. Питер Линг сравнивал партнеров Кейта с кроликами, запертыми в клетках. Все они принадлежали как бы к одному типу. Это были совершенно одинокие молодые люди, которые либо порвали со своими близкими, либо их вообще не имели. Кейт подбирал их, можно сказать, на улице, давал жилье, работу, делал их как бы совсем другими людьми. Многие, вместе с этими благами, получали от своего хозяина также новое имя и фамилию. А взамен Кейт требовал ни больше ни меньше, как полного подчинения своей воле.
– Значит, он был просто сумасшедший, – проговорила ровным голосом Джоанна.
– Возможно, – не стал возражать Слайдер. – Имя Питер было у троих. Примечательное совпадение. Интересно, были они названы так в честь Питера Линга или существовал еще какой-то неизвестный Питер, быть может, в самом детстве Кейта, от которого и пошли все его странности? Теперь уже не узнать – эту тайну Кейт забрал с собой в могилу.
– А тебе не кажется, что у них с Бэррингтоном?.. – спросила Джоанна, вынудив Слайдера отвлечься от его мыслей.
– Нет, не думаю. Хотя, возможно, какое-то влечение и было, но Бэррингтон сумел его в себе подавить.
– Если Бэррингтона действительно влекло к Кейту и он на протяжении долгих лет сознательно боролся с этим чувством, тогда становится понятным, почему он так тяжело воспринял всю эту историю.
– Возможно, – сказал Слайдер, которому интерес к личным отношениям Кейта и Бэррингтона отнюдь не казался обыкновенным любопытством. Потому хотя бы, что вопрос о том, кто убил Кейта, все еще оставался открытым и нельзя было полностью исключить, что два прицельных выстрела с большого расстояния были сделаны Бэррингтоном, который в свои армейские годы слыл отличным снайпером, а ныне был членом клуба стрелков. К тому же он испытывал к Кейту особое чувство, которое, возможно, было отвергнуто. Хотелось бы знать, задумывался ли Бэррингтон над тем, что изменение его задачи в Карлисле и попытка двух негодяев уйти от облавы через заднюю дверь не были простым совпадением? А какие выводы из всего этого мог сделать сам Слайдер? Интересно, что никто до сих пор не спросил Бэррингтона, где он находился в тот момент, когда были убиты Кейт и его охранник. Никто не спросил, а надо бы как-нибудь поинтересоваться...
– Из разговора с Атертоном я поняла, оваций тебе никто не устраивает? – сказала Джоанна. – Где же тогда справедливость? Распутать дело с тремя убийствами?!..
– Ничего удивительного. Случилось то, что должно было случиться. Дело, можно сказать, прикрыто. По официальной версии, Слотер убил Лэма и затем, раскаявшись в содеянном, покончил жизнь самоубийством. А убийство Лемана вынесено за рамки дела, как не имеющее к нему непосредственного отношения.
– Ты, как и прежде, считаешь, что Лемана убил Дэйви?
Слайдер поморщился.
– Я вижу, вы с Атертоном обо всем уже успели поговорить. Да, это сделал именно Дэйви. Конечно, он действовал по приказу Кейта, но и сам горел желанием расправиться со своим соперником, особенно после того, как ему сказали, что надо забрать у него перстень, бывший, разумеется, одной из тех двух копий, о которых рассказывал Линг. Проблема заключалась в том, что если бы этот эпизод стал предметом судебного разбирательства, то дело не ограничилось бы рассмотрением лишь факта убийства Лемана вне связи с другими событиями. Мы располагаем убедительными доказательствами вины Питера Дэйви, но судей обычно интересуют еще и мотивы преступления. Поэтому на суде прозвучало бы имя Кейта, являвшегося сексуальным партнером обоих молодых людей, и тогда не удалось бы избежать огласки темных сторон жизни такой общественно значимой персоны.
– А самое первое убийство, жертвой которого стал Майкл Лэм? Его совершил сам Кейт?
– Мне кажется, что смертельный удар нанес именно он. Кейт отличался атлетическим телосложением, чего не скажешь о Чанге, который, судя по описанию, невысок ростом и не имеет сильно развитой мускулатуры. Скорее всего, его участие в этом эпизоде свелось к тому, что он отвлек внимание жертвы в тот момент, когда Кейт заходил сзади.
– А потом Кейт расчленил тело убитого им человека, – сказала Джоанна, поморщившись. – Нет, все-таки он был психически ненормальным.
– Когда человек мертв, его тело в принципе ничем не отличается от того, с чем обычно имеют дело мясники.
– Билл, ты ведь говоришь это и сам в это не веришь, – сказала Джоанна.
– М-да, что правда, то правда. А интересно, как ты догадалась?
– Тебе не скажу... Но давай вернемся к тому, о чем мы с тобой говорили. Труп Лэма был расчленен, но не все части вам удалось обнаружить. Что сделал Кейт с руками и скальпом жертвы? – спросила Джоанна.
– Кейт на досуге занимался разведением доберманов, – проговорил Слайдер, глядя в янтарную глубину своего наполненного пивом бокала. – Собаки содержались в просторной вольере, а корм для них готовился прямо на месте в специально оборудованном помещении, где имелся большой котел и машина для дробления костей. Все это было нужно, чтобы готовить любимцам Кейта так называемый собачий пудинг, состоящий из мяса и крупы с добавлением костной муки.
Джоанна произнесла нечто нечленораздельное, что, однако, легко можно было понять как знак того, что она ясно представляет себе картину и просит Слайдера продолжать.
– Ну разумеется, котел подогревался снизу, для чего прямо под ним имелась небольшая топка, в пламени которой, кстати, и была, уничтожена одежда, снятая с жертвы. Содержимое котла, так же как и извлеченные из печи несгоревшие остатки, было тщательно исследовано специалистами судебно-медицинской экспертизы. Были обнаружены пуговицы с одежды Лэма, но ни малейших остатков тканей человеческого тела найти так и не удалось. Слишком много пудинга было сварено в котле за прошедшее после убийства время.
– Ох, – ужаснулась Джоанна. – Слава Богу, нашелся человек, который его застрелил.
– Я не могу, конечно, с тобой согласиться, но все-таки вынужден признать, что в данном случае такая развязка устраивала всех. Потому что, если бы даже удалось собрать все необходимые материалы, нам бы все равно не позволили возбудить против него уголовное дело. А в случае, если бы Кейт все-таки угодил за решетку, то пробыл бы там от силы лет десять-двенадцать. И тем не менее, – добавил Слайдер, задумавшись, – жаль, что меня лишили возможности задать ему несколько вопросов. Потому что в этом деле кое-что осталось неясным, а я неясности не люблю.
Слайдер замолчал. И некоторое время так сидел, не произнося ни слова. А потом, когда, подумав, что пауза чересчур затянулась, резко вскинул глаза, то увидел, что Джоанна пристально на него смотрит и как бы ждет ответа на какой-то чрезвычайно важный для себя вопрос.
– Джо, дорогая, – произнес он с каким-то даже отчаянием в голосе, – я так по тебе скучал.
– А я по тебе.
– Для меня было настоящей мукой не иметь возможность просто посидеть с тобой, вот как мы сидим сейчас, и поговорить. Пойми, когда тебя нет рядом хотя бы даже в мыслях, я себя чувствую как-то уж очень неуютно.
– Понимаю.
– Может быть, мы могли... ну, другими словами, нельзя же...
– О, прошу тебя, не продолжай, – взмолилась она. Но он не послушал. Потому что другого выхода у него не было.
– Почему бы нам не встречаться иногда, просто как старым друзьям? Неужели нужно полностью прекратить всякие отношения?
– Потому что мы с тобой не друзья. И не были никогда друзьями. Вот в чем все дело.
– И тем не менее, я не вижу смысла в том, чтобы лишать себя любой возможности общения.
– И ты сможешь разве этим удовлетвориться? Только разговорами?
На посерьезневшем лице Джоанны появилось выражение тревоги.
– Нет, конечно. Но это все же лучше, чем вообще ничего.
– Ты в этом уверен? – спросила Джоанна, глядя на Слайдера так, как будто видела его впервые. – Неужели ты серьезно так думаешь?
Слайдер уронил руки на колени, что означало, что он почти готов признать свое поражение.
– Ничего я не думаю. И что делать, тоже не знаю. Я сейчас похож на человека, который заблудился в коридорах и переходах суда в Хамптоне как раз в тот момент, когда сотрудник, дежуривший на лестнице, ушел пить чай.
Джоанна едва сдержала улыбку.
– О, Билл!
Слайдер посмотрел на Джоанну.
– Но ведь ты еще не все знаешь.
– В самом деле? О чем ты еще не успел сказать?
– Вчера у меня была встреча с Бэррингтоном. Между прочим, по его просьбе. И речь у нас шла об «одном очень серьезном деле», но точнее было бы сказать, об одной небольшой сделке.
* * *
Такого Бэррингтона Слайдер видел впервые. И действительно, раньше никому и в голову не приходило, что шеф вообще может испытывать смущение, неловкость или что-то в этом роде. Правда, и сейчас нельзя было сказать, что он хотя бы в малейшей степени утратил контроль над своими чувствами. Но зато каких усилий ему это стоило!..
– Вы хорошо поработали в ходе последнего расследования, – сказал он наконец. Однако фраза, произнесенная Бэррингтоном, не бы ла похожа на те, с которых начинают обычно объявление благодарности, что и подтвердилось в следующий же момент. – Правда, ваше рвение не было до конца бескорыстным. Вам все время хотелось доказать что-то и себе и окружающим. Преданность по отношению к вашему бывшему шефу... нет, лучше оставим эту тему. Лояльность – большое достоинство, но неуместная лояльность – большой недостаток.
Бэррингтон приготовился было развивать свою мысль и дальше, но вдруг, осознав, куда может завести выбранная им дорожка, осекся и замолчал надолго. Слайдер тоже постарался ничем не нарушать паузы, потому что отлично понимал, что на душе у шефа заскребли кошки, и единственное, что ему, Слайдеру, хотелось знать в эту минуту, так это сколько кошек одновременно скребли на душе у Бэррингтона и какой длины были у них когти. Когда крупный мужчина прыгает в воду, то поднявшийся вверх фонтан брызг в следующее мгновенье обрушивается на тех, что помельче. В подобных случаях нужно либо находиться подальше от этого места, либо быть достаточно маленьким, чтобы, не погружаясь в воду, покачиваться на ее поверхности, пока не улягутся волны.
– У нас возникла серьезная проблема, Слайдер, – сказал Бэррингтон и улыбнулся. Правда, улыбка у него получилась такая, что могла показаться приятной лишь самому улыбающемуся, но никак не его собеседнику. Слайдер вообще предпочел бы в этот момент, чтобы между ним и улыбкой начальника была толстая деревянная дверь его кабинета. – Так вот, Слайдер, я остаюсь здесь, – продолжил он. И Слайдер мгновенно уловил то, что стояло за этой фразой Бэррингтона и о чем он, скорее всего, хотел умолчать. «Значит, вопрос все-таки ставился», – подумал он. – Мне нравится вид из окна моего кабинета. Мне нравится окружающая меня в этой комнате обстановка и я не желаю больше, чтобы вы своим ежедневным появлением здесь нарушали эту гармонию.
– Сэр? – твердо произнес Слайдер, меньше всего расположенный в этот момент сносить беспричинные оскорбления в свой адрес.
– Думаю, что, после того что произошло, мы не сможем больше работать вместе. Как бы вы сказали, я думаю, мы с вами не сработались вследствие глубокого несходства наших индивидуальностей. Вы, Слайдер, должен вам это прямо сказать, не тот тип полицейского, которому я отдаю предпочтение. И наконец, я не хочу больше, встречаясь с вами в стенах этого учереждения, вспоминать всякий раз о том глубоком разочаровании в ваших личных и профессиональных качествах, которое еще пришлось испытать в первые дни моей работы на новом месте.
Слайдер предпочел промолчать. И как он вообще мог реагировать на слова шефа, если еще с трудом удавалось сдерживать смех? Он даже не понимал смысла происходящего: была ли это обычная головомойка или его ожидало кое-что посерьезнее, возможно, что и конец всей его карьеры. Короче говоря, для смеха не было никакой причины, при том условии, конечно, что он не был истерическим. Но если посмотреть на дело совсем уж серьезно, так сказать, с точки зрения чистой прагматики, то одну большую оплошность он, Слайдер, все-таки допустил: надо было ему, прежде чем идти на встречу к Бэррингтону, засунуть сзади за штаны учебник потолще.
Бэррингтон, так и не дождавшись, что его жертва отреагирует каким-нибудь естественным для жертвы образом, наклонился над покоившимся на полированной поверхности стола скоросшивателем и нервно перевернул несколько страниц. Слайдер же, предпочтя вообще не смотреть в сторону шефа, сконцентрировался на созерцании портрета его величества и сделал это только потому, что, когда он смотрел на королеву, желания смеяться у него не возникало.
– В вашем личном деле есть упоминание о том, что вы отказались однажды от повышения по службе, объяснив это тем, что вас больше интересует оперативно-розыскная, а не административная работа. Так вот, рад вам сообщить, что теперь у вас есть возможность пересмотреть это решение.
– Сэр? – Желания смеяться больше не было. Дело принимало серьезный оборот, сама жизнь настойчиво стучалась в дверь.
– В Пиннере только что открылась вакансия. Можно сделать так, что вас переведут туда еще до конца этого месяца. Место самое что ни на есть подходящее, и потом, это совсем недалеко от вашего дома. Вы ведь живете в Рюислипе, если я не ошибаюсь?
– Да, сэр.
– Вот видите, как раз на одной дороге.
– Разве плохо? – Слайдер промолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42