Когда же он соизволил наконец объявиться, я уже была в коматозном состоянии.
Ролло. Я ведь потом попросил у тебя прощения!
Вероника. Меня все-таки вылечили. От болезни – и от него заодно. Я его забыла. Целиком и полностью. Когда он пришел ко мне в больницу, я его даже не узнала.
Ролло (многозначительно). Ха-ха, как же!
Вероника. Что такое?!
Ролло. Ничего, я и так слишком много сказал.
Вероника (раздраженно). Смотри, будешь говорить сам с собой – скоро свихнешься.
Ролло (паясничая). Ничего, я же сам себя не слушаю.
Вероника. После всего этого я не виделась с ним целых десять лет. А потом Ноэль привел его к нам пообедать через три месяца после нашей свадьбы.
Эдит (растроганно). Это чудесная история. И она делает вам честь.
Ролло. Мне тоже.
Эдит. Тогда ты еще был гордым.
Вероника. Мы все звали его «Леон неукротимый».
Ролло (насмехаясь над самим собой). Неукротимый!
Эдит (поспешно). И он до сих пор не укрощен! (Берет руку Ролло.) По крайней мере не до конца.
Вероника. Вы прелесть! Я даже слегка сержусь на вас. Ведь это из-за вас он не жалеет обо мне.
Эдит (жестко взглянув на Ролло). О, клянусь вам, что жалеет.
Вероника (меняя тему разговора). Как поживает ваша очаровательная дочка?
Эдит. Что-то неважно в последнее время. Да вы ее скоро увидите.
Вероника (к Ролло). Я подозреваю, что ты решил сорвать сегодня крупный куш. Иначе ты не привлек бы к этому делу всю свою семью.
Ролло. Мне нужно, чтобы Ноэль выдал мне пятьсот тысяч монет под одно из моих изобретений. А в такой битве пушки холостыми не заряжают.
Вероника. Ты, как всегда, остроумен. (Неожиданно едко.) Сразу видно, что ты-то не перенес менингит.
Ролло (со свойственной ему бессознательной жестокостью). Что ж, мне ведь не посчастливилось встретить самого себя!
Вероника (сердито). Ох, как ты меня злишь!
Ролло. Надеюсь, что так.
Вероника. Пойду попробую поторопить Ноэля. (К Эдит.) Теперь, когда он узнал, что вы здесь, он, наверное, наводит красоту.
Ролло. Ну и работка! Ему наверняка понадобится еще час!
Вероника. Потерпите еще три минуты, и я вам его приведу, в каком бы виде он ни был. (Выходит, но тут же возвращается.) Я не войду с ним вместе. Сперва дам тебе время потрудиться. (Выходит.)
Эдит (решительно). Она очень красива!
Ролло (небрежно). У меня всегда был хороший вкус.
Эдит. А теперь ты даже не видишь, что она красива.
Ролл (с хорошо обдуманным жестом в сторону Эдит). Это ты виновата.
Эдит. Но у нее в глазах есть что-то безжалостное, жесткое.
Ролло. А вот в этом виноват я.
Эдит. Как ты думаешь, любит она Ноэля?
Ролло. Так же, как любила меня, это уж точно! Она его обожает, холит и лелеет. А уж ревнует как сумасшедшая! Все несчастье в том, что он, подлец, знает это, и, уж поверь мне, ему в высшей степени наплевать на ее ревность.
Эдит. Странные у вас отношения.
Ролло. У Вероники со мной?
Эдит. Да. Она испытывает к тебе почтение, смешанное с ужасом.
Ролло (в восторге). Ты думаешь, она меня боится?
Эдит. Ведь ты – ее несчастное прошлое.
Ролло (мечтательно). Один-единственный раз в жизни я проявил гордость и едва не убил человека! (Весело.) Так что не стоит тебе удивляться, что я отказался быть гордецом.
Эдит (проникновенно). Ты отказался и от многого другого.
Ролло. Ты думаешь, я себя не знаю?! Еще как знаю, малышка! И страдаю от этого неимоверно! У меня прямо ад в душе!
Эдит (подходит и нежно гладит руки Ролло). Дорогой мой!
Ролло (отодвигается, увлеченный новой мыслью). Ты видела, как Вероника смотрела на наше фото? Ведь она жалеет о том времени, ей-богу!
Эдит (пораженная). Что ты выдумываешь?!
Ролло. Ну, все равно… Эх, какое дельце я упустил! Сто миллионов! Тогдашних! А может, и побольше! И это я управлял бы тогда банком, страхкассой, текстильными предприятиями и всем прочим!… (Погружается в мечты.)
Эдит (с достоинством) . Вспомни, кому ты говоришь это! К тому же не обольщайся, ты сам только что сказал, что она обожает Ноэля.
Ролло. Ноэль, не Ноэль, а мне стоило только мигнуть… Но как раз в тот момент я имел глупость влюбиться в тебя.
Эдит встает.
Эдит (глухо). Леон!
Ролло. А? Что с тобой?
Эдит (с трудом). Ничего. (Шатается и падает без чувств на диван.)
Ролло (в панике). Да что случилось, малышка? Неужели ты… из-за того, что я сказал? Ты меня не поняла. Я же не жалею, что полюбил тебя, я только жалею о том, что сделал эту глупость.
Эдит не двигается, голова ее бессильно откинута на спинку дивана.
Фу, черт, опять что-то не то сморозил! Слава богу, ты не слышала. Дорогая моя, красавица моя, ну приди в себя, а то войдет Карадин и увидит тебя в таком состоянии… Я же не по злобе так сказал, просто вырвалось нечаянно… Ну же, очнись! (Шлепает Эдит по щекам.) Да вставай же! (Новые пощечины.)
Входит Карадин. Элегантен, блестящ, безупречно одет. Утонченной манерой поведения резко отличается от расхлябанного Ролло. Видно, что он в молодости был очень красив.
Карадин. Я предпочел бы, чтобы ты приводил ко мне свою жену не для того, чтобы хлестать ее здесь по щекам.
Ролло. Не будь идиотом! Она в обмороке.
Карадин. Ия уверен, по твоей вине. Мне тоже при виде тебя всегда становится плохо.
Эдит (приподняв голову). Ничего, уже прошло.
Карадин. Вам уже лучше?
Эдит. Да, спасибо, все в порядке.
Карадин. Теперь ты, конечно, поспешишь проводить жену домой?
Ролло. С чего ты взял? И не подумаю!
Карадин. Неужели ты настолько бессердечен, что собираешься вести со мной деловую беседу, в то время как твоя жена в таком состоянии?
Ролло. Да она в прекрасном состоянии, не правда ли, дорогая?
Эдит. В прекрасном! Я превосходно себя чувствую.
Карадин. Я прикажу моему шоферу отвезти вас…
Ролло. Ну и зануда же ты!
Эдит. Леону нужно поговорить с вами.
Карадин (пристально посмотрев на Эдит, к Ролло). И за какие заслуги тебе досталась такая жена?!
Ролло. Такой же вопрос я часто задаю себе, думая о вас с Вероникой.
Карадин (к Эдит, тепло). Ваша душа отражается в ваших глазах. (Вздыхает.) Какая жалость!…
Ролло (прерывает его). …что она вышла за меня – это ты хотел сказать?
Карадин (игнорируя этот выпад). …что ты никогда раньше не приводил сюда свою жену: с тобой гораздо приятнее было бы иметь дело. Да-да, и не смотри на меня такими глазами.
Ролло (с марселъским акцентом). Шютишь?
Карадин. Или! Шючю!… Но садитесь, прошу вас!
Все трое садятся.
Как поживаешь? Я уж думал, ты умер.
Ролло. Я и сам долгое время так думал.
Карадин. Ну, это понятно. Когда там (многозначительно стучит себе по лбу) шарики за ролики заходят, всегда создается такое впечатление.
Ролло. Ну да, тебе ведь это должно быть хорошо известно.
Короткая пауза.
Карадин (с наигранным беспокойством). Шютишь?
Ролло (так же). Или! Шючю!
Карадин. Люблю, когда ты «шютишь». (Непререкаемым тоном.) Вообще ты не умен, но остроумен. (К Эдит.) Вы не сердитесь на меня? Мы ведь старые друзья.
Эдит. Конечно… я понимаю.
Ролло (к Эдит). Ты что?
Карадин. Какая же это дружба, если она не допускает откровенности?
Ролло. Ну ясное дело!
Карадин. Да, ты не умен. И этот факт – не в твою пользу.
Ролло. Потому ты его и подчеркиваешь?
Карадин. Я просто констатирую. Но я тут же смягчаю эту прискорбную констатацию другим, бросающимся в глаза фактом – ты остроумен. Почему?
Ролло (поддерживает игру). Почему ты смягчаешь первый факт вторым?
Карадин. Да, почему?
Ролло. Убей, не знаю!
Карадин. Потому что я твой друг.
Ролло. До такой степени друг, что разорился бы – если такое вообще возможно, – лишь бы одолжить мне денег?
Карадин. Ага, вот мы и дошли до сути. Тебе нужны деньги?
Ролло (решительно). Да!
Карадин. Моему старому Рохле понадобилась монета?
Ролло. Что самое приятное в любви? Быть любимым! Что самое приятное в дружбе? Быть понятым!
Карадин. Я-то тебя понимаю с полуслова.
Ролло. С полуслова.
Карадин. Правда, понять тебя нетрудно, – ты всегда просишь одного и того же.
Ролло. Ну так как?
Карадин. Я думал, что своим мартингалом Мартингал – здесь: игра с двойными ставками.
ты сорвал в Виши миллионный куш?
Ролло. По-моему, я тебе объяснил, что в Виши я ездил исключительно для поправки здоровья, и только!
Карадин. О да!
Ролло. Наизусть знаю, что ты собираешься изречь: «Нет ничего дороже здоровья!» (Наигранно громко хохочет.)
Карадин. Сколько?
Ролло (стараясь выиграть время). Ты спрашиваешь, сколько мне нужно?
Карадин. Да, и, прошу тебя, сделай мне скидку по дружбе.
Ролло. Пятьсот.
Карадин. Пятьсот франков?
Ролло. Пятьсот тысяч франков.
Карадин (бесстрастно). Я предчувствовал, что ты мне сегодня дорого обойдешься.
Ролло. Ты не остроумен, но ты умен.
Карадин (давая волю ярости). Только вот я не предчувствовал, что ты при этом будешь еще измываться надо мной!
Ролло (с акцентом). Шютишь?
Карадин. Теперь-то я понимаю, зачем ты привел сюда свою жену!
Ролло. Не смей вмешивать в эту историю мою жену!
Эдит. Да ведь это не он меня сюда вмешал.
Карадин. Ты надеялся, что я постесняюсь при ней отказать тебе в деньгах? Ну, так ты просчитался, голубчик: отказать в пятистах тысячах никто и нигде не постесняется!
Ролло. Да уж, на тебя это похоже!
Карадин. Это естественно, это нормально – отказать в пятистах тысячах! Это, если хочешь, просто доказательство моего здравомыслия! Явись ты, как обычно, с невинным взором всегдашнего Рохли, выпросить у меня двадцать, пятьдесят… ну, на худой конец, сто тысяч, я бы тут же выписал тебе чек. Таких денег ты стоишь.
Ролло (к Эдит, в непритворной ярости). Толкай меня локтем.
Карадин (удивленно) . Что?
Ролло (тем же взбешенным тоном). Я чувствую, что начинаю выходить из себя. И прошу ее толкнуть меня локтем, чтобы успокоить.
Карадин (разражается хохотом). Ну вечно ты меня рассмешишь!
Ролло (обиженно) . Тебе смешно?
Карадин (обезоруженный). Да… Ты уж извини, но этот твой номер с локтями… как тут устоять!
Ролло (очень довольный). Ага, значит, никак не устоять?
Карадин (к Эдит). Прошу меня простить, мадам, за то, что я так раскричался.
Эдит. Он это заслужил. (Встает.) Ты идешь, Леон?
Ролло. Конечно, нет, я еще не кончил. Что это ты вдруг вскочила?
Эдит. Я полагаю, мсье Карадин высказался вполне ясно.
Ролло. Совсем даже не ясно! Садись! Он одолжит мне эти деньги.
Карадин (благодушно). Только часть этих денег. Сто тысяч. Идет?
Ролло (возмущенно). Да на кой черт мне сдались твои несчастные сто тысч?!
Карадин. Дело твое. Я одалживаю тебе сто тысяч. Ни франком больше. И я еще очень и очень щедр!
Ролло (трагически). Ты переменился, Ноэль, ах как ты переменился!
Карадин. Кто, я?
Ролло. А я-то питал к тебе такую привязанность и вдруг замечаю, что ты ко мне совсем охладел.
Карадин. Что-о?! Я одалживаю тебе сто тысяч, и ты еще жалуешься, что я к тебе холоден?!
Ролло. Нну, не холоден… тепловат.
Вероника (с порога). Я тоже так считаю.
Ролло. Спасибо, Вероника.
Эдит. Уйдем, Леон! Мне стыдно!
Ролло (декламирует под героев Корнеля). Какой в том стыд, чтоб долг исполнить свой?!
Карадин. И ты видишь свой долг в том, чтобы облегчить меня на пятьсот тысяч?
Вероника (к Эдит). Да вы и не можете уйти, моя дорогая. Вы же должны дождаться вашу дочь.
Карадин. Твоя дочь тоже придет сюда? Весьма странная затея!
Вероника. Он все продумал как следует.
Карадин. Ах, ей известно, зачем ты сюда явился?
Ролло (цинично). Я думаю, она догадывается.
Карадин. Впрочем, я буду рад познакомиться с этой малышкой. Ей должно быть теперь лет двенадцать-тринаддать?
Эдит (воодушевленная мыслью о дочери). Восемнадцать! Но она выглядит даже старше!
Карадин. Ай да скрытник! Показывает нам своих домочадцев, только когда его совсем припрет!
Ролло. Я вовсе не считаю, что меня приперло.
Карадин (вкрадчиво). Послушай, Рохля, помоги нам, сделай милость! Никто не станет просить полмиллиона просто так, за здорово живешь. Ты должен был припасти хоть какой-нибудь предлог, верно?
Ролло. Верно. У меня есть предлог. Самый что ни на есть убедительный.
Карадин. Ну-ка, давай!
Ролло. Для тебя полмиллиона – капля в море…
Карадин. Капля в море?!
Ролло. И я убедительно прошу тебя финансировать мое изобретение.
Карадин (удивлен, насмешливо). Неужто ты ухитрился что-то изобрести?!
Вероника. Он изобрел новейший способ изготовлять капли в море.
Ролло (кисло). Смотри-ка, ты у нас, оказывается, тоже остроумная!
Карадин. Ну, и что же это за изобретение? Вообще, мне известно, что твое основное жизненное занятие – изобретательство. Но как это ты действительно додумался до какого-то изобретения?
Ролло (крайне смущен). Собственно, это не совсем изобретение…
Карадин. Ну-ну, выкладывай!
Ролло. Но над ним пришлось здорово поработать, хотя, повторяю, в собственном смысле слова это не изобретение.
Вероника. Да объясни же нам!
Ролло. Это, скорее, что-то вроде новой идеи.
Карадин. Ох, боюсь я твоих идей!
Ролло. А когда я говорю «идея», я подразумеваю идею новой игры.
Эдит (робко). Мне кажется, его идея действительно интересна.
Вероника. Ну, раз твоя жена так считает!…
Эдит. Я только не уверена, найдет ли она сбыт.
Карадин (убежденно). О, в наше время любая вещь может найти сбыт!
Вероника. Так мы тебя слушаем.
Ролло (с жаром разъясняет). Все построено по принципу игры в гусёк Игра, в которой бросают игральную кость на доску, состоящую из нумерованных клеток; на каждой девятой из них изображен гусь. В зависимости от выпавшей цифры игроки продвигают свои фишки вперед или назад.
в сочетании с астрологией.
Карадин (внезапно заинтересовавшись). Интересно!
Ролло. Такая игра с успехом заменит гадание на кофейной гуще, гадание на картах, по руке – словом, все, вплоть до гадания по звездам.
Карадин (крайне увлечен идеей). Так-так…
Ролло (заметив интерес Карабина, смелеет). Моя игра – это астролог и гадалка в одном лице. «Судьба на дому» – так можно ее назвать. А цифры, выпавшие при бросании кости, позволяют сделать поправку на конкретного человека.
Вероника. Но…
Карадин. Не мешай!
Вероника. Что-что?
Карадин. Помолчи минутку, дорогая!
Вероника (к Ролло). Ну, продолжай.
Ролло. Игра начинается с клеточки соответствующего знака Зодиака. (Карабину.) Вот ты, например, родился двадцать седьмого апреля. Значит, твой знак – Телец. «Увлекающийся, блестящий, бережливый…».
Карадин. Ха! Бережливый!
Ролло. Ну ясное дело. Тельцы – они все бережливые. Это азбучная истина астрологии.
Карадин. Ладно, давай дальше!
Ролло. Но при тех же данных другому человеку, родившемуся двадцать седьмого апреля…
Эдит и Ролло (вместе). …выпадет совершенно другая судьба…
Эдит (одна). …из-за того, куда попадет фишка.
Ролло. Это по-настоящему современная игра. Сейчас ведь все верят в это идиотство.
Вероника. И даже если не верят, все равно, игра очень увлекательная.
Эдит. Очень!
Ролло. Конечно, предел мечтаний, если бы эту игру запретила церковь!
Пауза. Карабин размышляет. Остальные смотрят на него.
Карадин (качая головой). Нет, этого недостаточно.
Ролло (прерывает его, встревоженно). Подумай еще! Не отказывай мне вот так, с бухты-барахты!
Карадин. Дай же мне кончить: здесь недостаточно пятисот тысяч.
Ролло. Ну так не стесняйся, гони больше!
Карадин. Нужно не меньше двух-трех миллионов, чтобы запустить эту штуку в дело. Ты и сам не понимаешь: она оригинальна, поэтична – твоя затея. Американцы будут от нее в восторге. Я стану продавать им игру по пяти долларов, и из моих двух миллионов сделаю все пятьдесят.
Ролло (с отвращением, к Эдит). Вот! У него всегда так!
Эдит (искренне). Ну и тем лучше!
Карадин. Ты получишь свои пятьсот тысяч. В обмен на патент. Но, разумеется, в компаньоны я тебя не возьму.
Вероника. Может быть, дашь ему хотя бы процент с прибылей?
Ролло (с энтузиазмом). Просто обязан дать!
Карадин. Да никогда в жизни! Он же собирался меня надуть. Сам-то он ни на йоту не верил в свою затею. За что и будет справедливо наказан.
Ролло (почти искренен в своем возмущении). Это я не верил в мою затею?! Я?!
Эдит (с мягким упреком). Леон!
Ролло (игнорируя Эдит). Ну нет, я не дам так легко себя ощипать!
К ара дин (вскакивает, разъяренный). Ощипать?! Это я собираюсь тебя ощипать?!
Ролло. Как куренка на обед!
Карадин (сдерживаясь). Ладно, увидим. (Садится.) Кому принадлежит патент, тебе?
Ролло. Гм… и нет…
Карадин. Кому?
Ролло. Одной очень милой женщине, Симоне Суши.
Эдит. Я с ней знакома, она и правда милая.
Карадин. Сколько ты ей заплатил за него?
Ролло. Э-э-э… я точно не помню…
Карадин. Сколько, я спрашиваю?
Эдит. Двадцать тысяч.
Ролло (яростно, к Эдит). А тебя кто за язык тянул?!
Вероника. Двадцать тысяч!
Карадин. Итак, ты получаешь ни за что, ни про что четыреста восемьдесят тысяч франков и притом кричишь, что я тебя ощипываю?!
Ролло. Да не о том речь…
Карадин. А ты разве не ощипал эту бедняжку Суши?
Ролло. О-о-о!
Карадин. Так вот, процент с прибыли я отдам ей!
Ролло. Знаешь, за что я люблю кэтч и матчи по боксу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Ролло. Я ведь потом попросил у тебя прощения!
Вероника. Меня все-таки вылечили. От болезни – и от него заодно. Я его забыла. Целиком и полностью. Когда он пришел ко мне в больницу, я его даже не узнала.
Ролло (многозначительно). Ха-ха, как же!
Вероника. Что такое?!
Ролло. Ничего, я и так слишком много сказал.
Вероника (раздраженно). Смотри, будешь говорить сам с собой – скоро свихнешься.
Ролло (паясничая). Ничего, я же сам себя не слушаю.
Вероника. После всего этого я не виделась с ним целых десять лет. А потом Ноэль привел его к нам пообедать через три месяца после нашей свадьбы.
Эдит (растроганно). Это чудесная история. И она делает вам честь.
Ролло. Мне тоже.
Эдит. Тогда ты еще был гордым.
Вероника. Мы все звали его «Леон неукротимый».
Ролло (насмехаясь над самим собой). Неукротимый!
Эдит (поспешно). И он до сих пор не укрощен! (Берет руку Ролло.) По крайней мере не до конца.
Вероника. Вы прелесть! Я даже слегка сержусь на вас. Ведь это из-за вас он не жалеет обо мне.
Эдит (жестко взглянув на Ролло). О, клянусь вам, что жалеет.
Вероника (меняя тему разговора). Как поживает ваша очаровательная дочка?
Эдит. Что-то неважно в последнее время. Да вы ее скоро увидите.
Вероника (к Ролло). Я подозреваю, что ты решил сорвать сегодня крупный куш. Иначе ты не привлек бы к этому делу всю свою семью.
Ролло. Мне нужно, чтобы Ноэль выдал мне пятьсот тысяч монет под одно из моих изобретений. А в такой битве пушки холостыми не заряжают.
Вероника. Ты, как всегда, остроумен. (Неожиданно едко.) Сразу видно, что ты-то не перенес менингит.
Ролло (со свойственной ему бессознательной жестокостью). Что ж, мне ведь не посчастливилось встретить самого себя!
Вероника (сердито). Ох, как ты меня злишь!
Ролло. Надеюсь, что так.
Вероника. Пойду попробую поторопить Ноэля. (К Эдит.) Теперь, когда он узнал, что вы здесь, он, наверное, наводит красоту.
Ролло. Ну и работка! Ему наверняка понадобится еще час!
Вероника. Потерпите еще три минуты, и я вам его приведу, в каком бы виде он ни был. (Выходит, но тут же возвращается.) Я не войду с ним вместе. Сперва дам тебе время потрудиться. (Выходит.)
Эдит (решительно). Она очень красива!
Ролло (небрежно). У меня всегда был хороший вкус.
Эдит. А теперь ты даже не видишь, что она красива.
Ролл (с хорошо обдуманным жестом в сторону Эдит). Это ты виновата.
Эдит. Но у нее в глазах есть что-то безжалостное, жесткое.
Ролло. А вот в этом виноват я.
Эдит. Как ты думаешь, любит она Ноэля?
Ролло. Так же, как любила меня, это уж точно! Она его обожает, холит и лелеет. А уж ревнует как сумасшедшая! Все несчастье в том, что он, подлец, знает это, и, уж поверь мне, ему в высшей степени наплевать на ее ревность.
Эдит. Странные у вас отношения.
Ролло. У Вероники со мной?
Эдит. Да. Она испытывает к тебе почтение, смешанное с ужасом.
Ролло (в восторге). Ты думаешь, она меня боится?
Эдит. Ведь ты – ее несчастное прошлое.
Ролло (мечтательно). Один-единственный раз в жизни я проявил гордость и едва не убил человека! (Весело.) Так что не стоит тебе удивляться, что я отказался быть гордецом.
Эдит (проникновенно). Ты отказался и от многого другого.
Ролло. Ты думаешь, я себя не знаю?! Еще как знаю, малышка! И страдаю от этого неимоверно! У меня прямо ад в душе!
Эдит (подходит и нежно гладит руки Ролло). Дорогой мой!
Ролло (отодвигается, увлеченный новой мыслью). Ты видела, как Вероника смотрела на наше фото? Ведь она жалеет о том времени, ей-богу!
Эдит (пораженная). Что ты выдумываешь?!
Ролло. Ну, все равно… Эх, какое дельце я упустил! Сто миллионов! Тогдашних! А может, и побольше! И это я управлял бы тогда банком, страхкассой, текстильными предприятиями и всем прочим!… (Погружается в мечты.)
Эдит (с достоинством) . Вспомни, кому ты говоришь это! К тому же не обольщайся, ты сам только что сказал, что она обожает Ноэля.
Ролло. Ноэль, не Ноэль, а мне стоило только мигнуть… Но как раз в тот момент я имел глупость влюбиться в тебя.
Эдит встает.
Эдит (глухо). Леон!
Ролло. А? Что с тобой?
Эдит (с трудом). Ничего. (Шатается и падает без чувств на диван.)
Ролло (в панике). Да что случилось, малышка? Неужели ты… из-за того, что я сказал? Ты меня не поняла. Я же не жалею, что полюбил тебя, я только жалею о том, что сделал эту глупость.
Эдит не двигается, голова ее бессильно откинута на спинку дивана.
Фу, черт, опять что-то не то сморозил! Слава богу, ты не слышала. Дорогая моя, красавица моя, ну приди в себя, а то войдет Карадин и увидит тебя в таком состоянии… Я же не по злобе так сказал, просто вырвалось нечаянно… Ну же, очнись! (Шлепает Эдит по щекам.) Да вставай же! (Новые пощечины.)
Входит Карадин. Элегантен, блестящ, безупречно одет. Утонченной манерой поведения резко отличается от расхлябанного Ролло. Видно, что он в молодости был очень красив.
Карадин. Я предпочел бы, чтобы ты приводил ко мне свою жену не для того, чтобы хлестать ее здесь по щекам.
Ролло. Не будь идиотом! Она в обмороке.
Карадин. Ия уверен, по твоей вине. Мне тоже при виде тебя всегда становится плохо.
Эдит (приподняв голову). Ничего, уже прошло.
Карадин. Вам уже лучше?
Эдит. Да, спасибо, все в порядке.
Карадин. Теперь ты, конечно, поспешишь проводить жену домой?
Ролло. С чего ты взял? И не подумаю!
Карадин. Неужели ты настолько бессердечен, что собираешься вести со мной деловую беседу, в то время как твоя жена в таком состоянии?
Ролло. Да она в прекрасном состоянии, не правда ли, дорогая?
Эдит. В прекрасном! Я превосходно себя чувствую.
Карадин. Я прикажу моему шоферу отвезти вас…
Ролло. Ну и зануда же ты!
Эдит. Леону нужно поговорить с вами.
Карадин (пристально посмотрев на Эдит, к Ролло). И за какие заслуги тебе досталась такая жена?!
Ролло. Такой же вопрос я часто задаю себе, думая о вас с Вероникой.
Карадин (к Эдит, тепло). Ваша душа отражается в ваших глазах. (Вздыхает.) Какая жалость!…
Ролло (прерывает его). …что она вышла за меня – это ты хотел сказать?
Карадин (игнорируя этот выпад). …что ты никогда раньше не приводил сюда свою жену: с тобой гораздо приятнее было бы иметь дело. Да-да, и не смотри на меня такими глазами.
Ролло (с марселъским акцентом). Шютишь?
Карадин. Или! Шючю!… Но садитесь, прошу вас!
Все трое садятся.
Как поживаешь? Я уж думал, ты умер.
Ролло. Я и сам долгое время так думал.
Карадин. Ну, это понятно. Когда там (многозначительно стучит себе по лбу) шарики за ролики заходят, всегда создается такое впечатление.
Ролло. Ну да, тебе ведь это должно быть хорошо известно.
Короткая пауза.
Карадин (с наигранным беспокойством). Шютишь?
Ролло (так же). Или! Шючю!
Карадин. Люблю, когда ты «шютишь». (Непререкаемым тоном.) Вообще ты не умен, но остроумен. (К Эдит.) Вы не сердитесь на меня? Мы ведь старые друзья.
Эдит. Конечно… я понимаю.
Ролло (к Эдит). Ты что?
Карадин. Какая же это дружба, если она не допускает откровенности?
Ролло. Ну ясное дело!
Карадин. Да, ты не умен. И этот факт – не в твою пользу.
Ролло. Потому ты его и подчеркиваешь?
Карадин. Я просто констатирую. Но я тут же смягчаю эту прискорбную констатацию другим, бросающимся в глаза фактом – ты остроумен. Почему?
Ролло (поддерживает игру). Почему ты смягчаешь первый факт вторым?
Карадин. Да, почему?
Ролло. Убей, не знаю!
Карадин. Потому что я твой друг.
Ролло. До такой степени друг, что разорился бы – если такое вообще возможно, – лишь бы одолжить мне денег?
Карадин. Ага, вот мы и дошли до сути. Тебе нужны деньги?
Ролло (решительно). Да!
Карадин. Моему старому Рохле понадобилась монета?
Ролло. Что самое приятное в любви? Быть любимым! Что самое приятное в дружбе? Быть понятым!
Карадин. Я-то тебя понимаю с полуслова.
Ролло. С полуслова.
Карадин. Правда, понять тебя нетрудно, – ты всегда просишь одного и того же.
Ролло. Ну так как?
Карадин. Я думал, что своим мартингалом Мартингал – здесь: игра с двойными ставками.
ты сорвал в Виши миллионный куш?
Ролло. По-моему, я тебе объяснил, что в Виши я ездил исключительно для поправки здоровья, и только!
Карадин. О да!
Ролло. Наизусть знаю, что ты собираешься изречь: «Нет ничего дороже здоровья!» (Наигранно громко хохочет.)
Карадин. Сколько?
Ролло (стараясь выиграть время). Ты спрашиваешь, сколько мне нужно?
Карадин. Да, и, прошу тебя, сделай мне скидку по дружбе.
Ролло. Пятьсот.
Карадин. Пятьсот франков?
Ролло. Пятьсот тысяч франков.
Карадин (бесстрастно). Я предчувствовал, что ты мне сегодня дорого обойдешься.
Ролло. Ты не остроумен, но ты умен.
Карадин (давая волю ярости). Только вот я не предчувствовал, что ты при этом будешь еще измываться надо мной!
Ролло (с акцентом). Шютишь?
Карадин. Теперь-то я понимаю, зачем ты привел сюда свою жену!
Ролло. Не смей вмешивать в эту историю мою жену!
Эдит. Да ведь это не он меня сюда вмешал.
Карадин. Ты надеялся, что я постесняюсь при ней отказать тебе в деньгах? Ну, так ты просчитался, голубчик: отказать в пятистах тысячах никто и нигде не постесняется!
Ролло. Да уж, на тебя это похоже!
Карадин. Это естественно, это нормально – отказать в пятистах тысячах! Это, если хочешь, просто доказательство моего здравомыслия! Явись ты, как обычно, с невинным взором всегдашнего Рохли, выпросить у меня двадцать, пятьдесят… ну, на худой конец, сто тысяч, я бы тут же выписал тебе чек. Таких денег ты стоишь.
Ролло (к Эдит, в непритворной ярости). Толкай меня локтем.
Карадин (удивленно) . Что?
Ролло (тем же взбешенным тоном). Я чувствую, что начинаю выходить из себя. И прошу ее толкнуть меня локтем, чтобы успокоить.
Карадин (разражается хохотом). Ну вечно ты меня рассмешишь!
Ролло (обиженно) . Тебе смешно?
Карадин (обезоруженный). Да… Ты уж извини, но этот твой номер с локтями… как тут устоять!
Ролло (очень довольный). Ага, значит, никак не устоять?
Карадин (к Эдит). Прошу меня простить, мадам, за то, что я так раскричался.
Эдит. Он это заслужил. (Встает.) Ты идешь, Леон?
Ролло. Конечно, нет, я еще не кончил. Что это ты вдруг вскочила?
Эдит. Я полагаю, мсье Карадин высказался вполне ясно.
Ролло. Совсем даже не ясно! Садись! Он одолжит мне эти деньги.
Карадин (благодушно). Только часть этих денег. Сто тысяч. Идет?
Ролло (возмущенно). Да на кой черт мне сдались твои несчастные сто тысч?!
Карадин. Дело твое. Я одалживаю тебе сто тысяч. Ни франком больше. И я еще очень и очень щедр!
Ролло (трагически). Ты переменился, Ноэль, ах как ты переменился!
Карадин. Кто, я?
Ролло. А я-то питал к тебе такую привязанность и вдруг замечаю, что ты ко мне совсем охладел.
Карадин. Что-о?! Я одалживаю тебе сто тысяч, и ты еще жалуешься, что я к тебе холоден?!
Ролло. Нну, не холоден… тепловат.
Вероника (с порога). Я тоже так считаю.
Ролло. Спасибо, Вероника.
Эдит. Уйдем, Леон! Мне стыдно!
Ролло (декламирует под героев Корнеля). Какой в том стыд, чтоб долг исполнить свой?!
Карадин. И ты видишь свой долг в том, чтобы облегчить меня на пятьсот тысяч?
Вероника (к Эдит). Да вы и не можете уйти, моя дорогая. Вы же должны дождаться вашу дочь.
Карадин. Твоя дочь тоже придет сюда? Весьма странная затея!
Вероника. Он все продумал как следует.
Карадин. Ах, ей известно, зачем ты сюда явился?
Ролло (цинично). Я думаю, она догадывается.
Карадин. Впрочем, я буду рад познакомиться с этой малышкой. Ей должно быть теперь лет двенадцать-тринаддать?
Эдит (воодушевленная мыслью о дочери). Восемнадцать! Но она выглядит даже старше!
Карадин. Ай да скрытник! Показывает нам своих домочадцев, только когда его совсем припрет!
Ролло. Я вовсе не считаю, что меня приперло.
Карадин (вкрадчиво). Послушай, Рохля, помоги нам, сделай милость! Никто не станет просить полмиллиона просто так, за здорово живешь. Ты должен был припасти хоть какой-нибудь предлог, верно?
Ролло. Верно. У меня есть предлог. Самый что ни на есть убедительный.
Карадин. Ну-ка, давай!
Ролло. Для тебя полмиллиона – капля в море…
Карадин. Капля в море?!
Ролло. И я убедительно прошу тебя финансировать мое изобретение.
Карадин (удивлен, насмешливо). Неужто ты ухитрился что-то изобрести?!
Вероника. Он изобрел новейший способ изготовлять капли в море.
Ролло (кисло). Смотри-ка, ты у нас, оказывается, тоже остроумная!
Карадин. Ну, и что же это за изобретение? Вообще, мне известно, что твое основное жизненное занятие – изобретательство. Но как это ты действительно додумался до какого-то изобретения?
Ролло (крайне смущен). Собственно, это не совсем изобретение…
Карадин. Ну-ну, выкладывай!
Ролло. Но над ним пришлось здорово поработать, хотя, повторяю, в собственном смысле слова это не изобретение.
Вероника. Да объясни же нам!
Ролло. Это, скорее, что-то вроде новой идеи.
Карадин. Ох, боюсь я твоих идей!
Ролло. А когда я говорю «идея», я подразумеваю идею новой игры.
Эдит (робко). Мне кажется, его идея действительно интересна.
Вероника. Ну, раз твоя жена так считает!…
Эдит. Я только не уверена, найдет ли она сбыт.
Карадин (убежденно). О, в наше время любая вещь может найти сбыт!
Вероника. Так мы тебя слушаем.
Ролло (с жаром разъясняет). Все построено по принципу игры в гусёк Игра, в которой бросают игральную кость на доску, состоящую из нумерованных клеток; на каждой девятой из них изображен гусь. В зависимости от выпавшей цифры игроки продвигают свои фишки вперед или назад.
в сочетании с астрологией.
Карадин (внезапно заинтересовавшись). Интересно!
Ролло. Такая игра с успехом заменит гадание на кофейной гуще, гадание на картах, по руке – словом, все, вплоть до гадания по звездам.
Карадин (крайне увлечен идеей). Так-так…
Ролло (заметив интерес Карабина, смелеет). Моя игра – это астролог и гадалка в одном лице. «Судьба на дому» – так можно ее назвать. А цифры, выпавшие при бросании кости, позволяют сделать поправку на конкретного человека.
Вероника. Но…
Карадин. Не мешай!
Вероника. Что-что?
Карадин. Помолчи минутку, дорогая!
Вероника (к Ролло). Ну, продолжай.
Ролло. Игра начинается с клеточки соответствующего знака Зодиака. (Карабину.) Вот ты, например, родился двадцать седьмого апреля. Значит, твой знак – Телец. «Увлекающийся, блестящий, бережливый…».
Карадин. Ха! Бережливый!
Ролло. Ну ясное дело. Тельцы – они все бережливые. Это азбучная истина астрологии.
Карадин. Ладно, давай дальше!
Ролло. Но при тех же данных другому человеку, родившемуся двадцать седьмого апреля…
Эдит и Ролло (вместе). …выпадет совершенно другая судьба…
Эдит (одна). …из-за того, куда попадет фишка.
Ролло. Это по-настоящему современная игра. Сейчас ведь все верят в это идиотство.
Вероника. И даже если не верят, все равно, игра очень увлекательная.
Эдит. Очень!
Ролло. Конечно, предел мечтаний, если бы эту игру запретила церковь!
Пауза. Карабин размышляет. Остальные смотрят на него.
Карадин (качая головой). Нет, этого недостаточно.
Ролло (прерывает его, встревоженно). Подумай еще! Не отказывай мне вот так, с бухты-барахты!
Карадин. Дай же мне кончить: здесь недостаточно пятисот тысяч.
Ролло. Ну так не стесняйся, гони больше!
Карадин. Нужно не меньше двух-трех миллионов, чтобы запустить эту штуку в дело. Ты и сам не понимаешь: она оригинальна, поэтична – твоя затея. Американцы будут от нее в восторге. Я стану продавать им игру по пяти долларов, и из моих двух миллионов сделаю все пятьдесят.
Ролло (с отвращением, к Эдит). Вот! У него всегда так!
Эдит (искренне). Ну и тем лучше!
Карадин. Ты получишь свои пятьсот тысяч. В обмен на патент. Но, разумеется, в компаньоны я тебя не возьму.
Вероника. Может быть, дашь ему хотя бы процент с прибылей?
Ролло (с энтузиазмом). Просто обязан дать!
Карадин. Да никогда в жизни! Он же собирался меня надуть. Сам-то он ни на йоту не верил в свою затею. За что и будет справедливо наказан.
Ролло (почти искренен в своем возмущении). Это я не верил в мою затею?! Я?!
Эдит (с мягким упреком). Леон!
Ролло (игнорируя Эдит). Ну нет, я не дам так легко себя ощипать!
К ара дин (вскакивает, разъяренный). Ощипать?! Это я собираюсь тебя ощипать?!
Ролло. Как куренка на обед!
Карадин (сдерживаясь). Ладно, увидим. (Садится.) Кому принадлежит патент, тебе?
Ролло. Гм… и нет…
Карадин. Кому?
Ролло. Одной очень милой женщине, Симоне Суши.
Эдит. Я с ней знакома, она и правда милая.
Карадин. Сколько ты ей заплатил за него?
Ролло. Э-э-э… я точно не помню…
Карадин. Сколько, я спрашиваю?
Эдит. Двадцать тысяч.
Ролло (яростно, к Эдит). А тебя кто за язык тянул?!
Вероника. Двадцать тысяч!
Карадин. Итак, ты получаешь ни за что, ни про что четыреста восемьдесят тысяч франков и притом кричишь, что я тебя ощипываю?!
Ролло. Да не о том речь…
Карадин. А ты разве не ощипал эту бедняжку Суши?
Ролло. О-о-о!
Карадин. Так вот, процент с прибыли я отдам ей!
Ролло. Знаешь, за что я люблю кэтч и матчи по боксу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9