оно не разумело, что воспитание народа требует доверчивого
изучения его духовных сил, а не сословных заговоров против государя..."
"Пользуясь замешательством и всеобщей растерянностью правительства в
первые дни после катастрофы, — пишет друг детства Александра I, князь Адам
Чарторыйский, — генерал-от-кавалерии граф Пален возымел мысль захватить в свои
руки ослабленные бразды правления".
Пален решил принять на себя роль опекуна юного Государя, возведенного на
престол его вероломством и предательством.
Убив Павла I, русское масонство, единственная организованная в то время
политическая сила, крепко держало в своих руках его сына. После убийства Павла I
масоны пытались снова ограничить власть царя. Известно, что Пален и Зубовы
напомнили Александру о его обещании ввести конституцию. Декабрист Лунин сообщил
следственной комиссии, что Н. П. Панин и Пален хотели ввести конституцию. Это
намерение заговорщиков не удалось только благодаря противодействию командира
Преображенского полка генерал-майора Талызина, генерала Уварова и полковника
князя П. Волконского.
Но все заговорщики масоны-дворяне и дворяне, не бывшие масонами, были
единодушны в своем желании восстановить уничтоженные Павлом I сословные
привилегии дворянства. И Александру I пришлось удовлетворить их желание, хотя
сам он был против этой меры.
2 апреля 1801 года, через месяц после убийства отца, Александр I
восстановил Жалованную грамоту дворянства, хотя известны его слова, что он
"восстановил дворянскую грамоту, уничтоженную Павлом, против своей воли, и эта
исключительность дарованных ею прав, всегда ему была противна".
Как указывает известный исследователь эпохи Александра I, Великий Князь
Николай Михайлович, — "дворянство было всегда ненавистно Александру, и корень
ненависти к нему связывался не с крепостным правом, а с ролью дворянства в
событии 11 марта, не забытым в течении всей его жизни".
Александр I относился к участникам заговора против его отца со смешанным
чувством антипатии и боязни. Он ненавидел их и в то же время опасался, что они
могут организовать заговор и против него, убить и его.
Масонам и якобинцам дворянам не удалось добиться введения конституции. И
формально Александр I был полновластным властителем, но фактически он не был
таковым. Всю жизнь ему приходилось считаться с желаниями тех, которые с помощью
подлых интриг и провокаций вовлекли его в заговор против отца. Проживи он
немного больше и ему пришлось бы подавлять масонско-дворянский заговор
декабристов, созревший еще при его жизни.
В дневнике за 1834 год Пушкин записывает: "...Третьего дня обед у
Австрийского посланника... Сидя втроем с посланником и его женой, разговорился я
об 11 марта. Недавно на бале у него был цареубийца Скарятин; Финкельман не знал
за ним этого греха. Он удивляется странностям нашего общества. Но покойный
Государь был окружен убийцами его отца...
...Государь, ныне царствующий, первый у нас имел право казнить цареубийц
или помышления о цареубийстве; его предшественники принуждены были терпеть или
прощать".
Правильность взгляда Пушкина, что Александр I до конца жизни не мог
наказать убийц своего отца и принужден был терпеть их, подтверждает и
заместитель французского посла граф Буальконт в августе 1822 года:
"...Где можно видеть людей прекрасно воспитанных и принадлежащих к
сливкам общества, но восхваляющих убийц Павла I, и где лучшим тоном людей
высшего света были их намеки на то, что и они имели отношение к ужасному
преступлению".
Это было написано всего за 28 месяцев до смерти Александра I. Как мог
Александр I уважать подобное общество, которым ему пришлось управлять, но
которое упрямо стремилось управлять им.

VII. ЗОЛОТОЙ ВЕК РУССКОГО МАСОНСТВА

I

Масонство всегда и всюду отличается пестротой своих идейных и
политических стремлений, стремясь угодить на всякий вкус. Таковым оно было и в
эпоху Александра I. Это подчеркивается всеми исследователями духовных течений
Александровской эпохи.
"В царствование Александра I в России, преимущественно в столицах,
образовалось много масонских "лож", разных школ и сект; личный состав лож был
многочисленным и чрезвычайно пестрым, включая и высших чиновников Империи и
будущих декабристов; столь же различны были и их направления; в отношении
религиозном среди масонов были мистики и пиетисты, и люди индифферентные ко
всякой религии; в одних ложах господствовала "обыкновенная масонская мораль"
братолюбия и благотворительности (Пыпин), в других проявились политические
тенденции либерализма и даже радикализма". (7)
"Круг вольных каменщиков, — пишет Соколовская, — работавший втайне со
времени заключения Николая Ивановича Новикова в 1792 году в Шлиссельбургскую
крепость, — был невелик. Недовольство правительства Екатерины II было великим
осколком стойкости: большинство братьев поколебалось в верности орденским
заветам и прекратило собрания в ложах. Однако, как показало будущее, эти слабые
духом братья не вовсе порвали связь с орденом, а лишь благоразумно выжидали для
каменщических работ благоприятных времен". (8)
"Круг мужей испытанной верности, не прерывая тайных собраний, сохранил
для масонов XIX века духовные масонские заветы, важнейшие рыцарские законы,
обрядники и символические предметы: эти верные братья, "солдаты ордена", как
именовали их вольные каменщики, сберегли искру масонства под пеплом запрещения".
(9)
"...Несмотря на правительственные преследования, и мистические христиане
(?!), и масоны, — свидетельствует П. Кропоткин в своей книге "Идеалы и
действительность в русской литературе", — (некоторые ложи которых следовали
учению Розенкрейцеров), оказали глубокое влияние на умственную жизнь России. С
восшествием на престол Александра I, масоны получили возможность более свободной
проповеди своих идей..."
Князь-анархист говорит правду. Царствование Александра I — это золотой
век русского масонства.
15 января 1800 года А. Ф. Лабзин открыл в Санкт-Петербурге ложу
"Умирающий сфинкс". Вступающие в эту ложу давали клятву посвятить всю свою
жизнь, все свое достояние работе во имя процветания ордена. Вся работа
проводилась в глубокой тайне. Вступавшие в ложу давали обещание никогда и никому
ничего о ложе "не открывать, как бы вовсе оной не существовало".
Лабзин обладал неограниченной властью. Высшие руководители ордена членам
ложи были неизвестны. Выполнителем их воли считался А. Ф. Лабзин.
Флигель-адъютант Александра I полковник Барзин сообщает, что в 1803 году
к Императору явился масон И. В. Вебер, избранный русскими масонами, входившими в
состав "Великой национальной ложи" шведского масонства, гроссмейстером русских
масонов этого течения.
Барзин указывает, что Вебер сумел убедить Александра, что масоны во всех
государствах Европы пользуются покровительством монархов и что он может вполне
рассчитывать на русских масонов, как на самых преданных своих верноподданных.
А может быть дело обстояло иначе. Может быть Вебер дал понять Императору
Александру I, что ему нет смысла вступать на путь борьбы с русским масонством,
показавшем свою силу три года назад во время организованного им заговора против
отца Александра.
Точно известно только одно, что после аудиенции, данной Веберу, Александр
I разрешил масонам снова открыто собираться в масонских ложах.
В 1802 году камергер А. А. Жеребцов, сын О. А. Жеребцовой, через которую
английские масоны передавали деньги на организацию убийства Павла I, открыл в
Петербурге ложу "Соединенные друзья".
В 1803 году розенкрейцерами открывается в Москве тайная ложа "Нептун". Во
главе ложи стоял сенатор П. И. Голенищев-Кутузов.
А. Ф. Лабзин объединил особо увлекавшихся масонской мистикой членов ложи
для изучения "теоретической степени Соломоновых наук". Лабзин и старый
московский мартинист М. И. Невзоров начинают снова издавать масонские журналы. В
1804 году начал издаваться масонский журнал "Сионский вестник", к счастью
запрещенный после первого номера. В Москве "Соломоновы науки" и прочие масонские
"премудрости" изучались в ложе "К мертвой голове". В этой работе активное
участие принимал А. X. Чеботарев, И. А. Поздеев, И. В. Лопухин, Ф. П.
Лубяновский, Р. С. Степанов, Ф. Л. Ключарев, адмирал И. С. Мордвинов и князья
Трубецкие. Изучением тайных знаний занималась также основанная графом Грабянко в
Петербурге ложа "Народ Божий".
"Как в розенкрейцеровских ложах, — сообщает Т. О. Соколовская, — в ложе
графа Грабянки занимались, кроме теософии еще и алхимией, магией, но утверждая,
что братья "Златорозового Креста" имеют предметом изучения "магию белую,
божественную" розенкрейцеры обвиняли последователей гр. Грабянки в чернокнижии,
занятии черно-магиею, сношениях со злыми духами. Сокрушаясь о нетвердости таких
братьев, увлекшихся новым учением, начальники пишут: "знакомые нам в своем пути
колеблются и не ведают, куда пристать и, Боже их помилуй, попадут на како-магов
или на иллюминатов".
Деятельностью ложи "Народ Божий" заинтересовалось правительство и в 1807
году граф Грабянко был заключен в крепость".
В 1805 году "Осмотрительный, благоразумный и великомудрый" масон И. В.
Вебер создал ложу "Александра Благотворительность к коронованному Великану".
Масон А. А. Сергеев в июне 1809 года создал ложу "Елизаветы к добродетели".
В 1809 году "по инициативе Сперанского состоялся вызов в Петербургскую
Академию (духовную. — Б. Б.) известного Фесслера, имевшего большое влияние в
русских масонских кружках и сразу получившего большое значение между
приверженцами мистических идей. Приезд его противниками отмечен был, как событие
весьма важное, как начало господства мистицизма в России", — указывает П.
Знаменский в "Руководстве к русской церковной истории" (Казань. 1886 год).
22 мая 1810 года в Петербурге возникла ложа "Петра к правде". В состав ее
входили главным образом жившие в Петербурге немцы — евангелисты и лютеране.
Все эти три масонские ложи вскоре объединились и получили название
"Соединенных лож". Все эти ложи принадлежали к шведскому масонству. В 1810 году
для управления "Соединенными ложами" была организована "Великая директориальная
ложа Владимира к порядку", во главе которой встал И. В. Вебер.
Развивали свою деятельность и масоны других направлений. Масонами
французского направления в марте 1809 года была открыта ложа "Палестина". Во
главе "Палестины" стоял граф М. Ю. Виельгорский.
Развивали свою деятельность и представители наиболее революционного
масонского ордена иллюминатов. С 1807 до 1810 года в Петербурге существовала
ложа иллюминатов, по некоторым сведениям называвшаяся "Полярная звезда". Во
главе ложи стоял выписанный Сперанским из Германии немец И. А. Фесслер. Членами
ложи были: М. М. Сперанский, проф. Ф. А. Гауэншильд, Злобин, Дерябин, Магницкий,
проф. Лодий, барон Розенкампф, Пезаровиус и Ренненкампф.

II

Перед Отечественной войной масонство достигло значительных успехов.
Масоны Лопухин, Невзоров, Лабзин, Поздеев, Вебер и Фесслер вели деятельную
работу по вербовке новых членов и распространению масонского учения разных
толков.
Успехи масонства не могли не остаться незамеченными Александром I, тем
более, что масоны подавали ему доклады, в которых старались его убедить, что он
может использовать масонство в интересах царской власти.
Вот один из подобных докладов:
"Я счел долгом представить Вашему Величеству некоторые мысли относительно
тех мудрых мер, которые Ваше Величество предполагаете употребить для устройства
масонства. Они кажутся мне способными обеспечить успех Ваших намерений.
Хорошее устройство масонства в Империи должно принести две существенные
выгоды:
1) Оно должно остановить увеличение испорченности нравов, установляя
добрую нравственность, утвержденную на прочном основании религии.
2) Оно должно воспрепятствовать введению всякого другого общества,
основанного на вредных началах, таким способом образовать род постоянного, но
незаметного надзора, который по своим тайным сношениям с министерством полиции,
доставил бы ему, так сказать, залог против всякой попытки, противной
предлагаемой цели.
Чтобы установить это устройство способом верным, необходимо следовать
двум началам, которые неизбежно приведут к желаемому результату:
1) Сколько возможно, скрывать действия полиции в ее присмотре так, чтобы
не только публика вообще, или те, кто пытался бы вводить эти вредные начала, не
подозревали этого надзора, но чтобы самые члены лож оставались в неведении, что
они находятся под присмотром или покровительством правительства, и чтобы только
начальники ордена участвовали в этой тайне.
2) Установить масонство в первоначальной его чистоте. Все то, что могли
прибавить к нему в некоторых странах отдаленные обстоятельства, чуждые цели
Вашего Величества, должно быть рассматриваемо как подробности чуждые для нас и
которые легко отделить от существенной части. Когда устройство этого ордена
будет раз очищено и утверждено таким образом, было бы необходимо образовать
центр соединения, к которому примыкали и где сходились бы все учреждения этого
рода, какие могли бы образовываться внутри Империи, в каком бы то ни было месте.
Эти учреждения сделались бы и единственным предохранением против зла,
которое могло бы проникнуть в страну путями, удаленными от присмотра,
установленного в столице; и сделались бы удобством надзора для общей полиции,
которое трудно было бы заменить каким-нибудь другим средством. Этим центром
соединения была бы ложа-мать, основанная в столице.
Всякая другая ложа в Империи, не учрежденная этой ложей, не должна бы
быть терпима.
Эти меры, Государь, проводимы благоразумно и в тайне обеспечили бы успех
предположенного плана, так что намерение Вашего Величества было бы совершено
исполнено". (10)

III

Александр I, желая выяснить истинные политические намерения русского
масонства, повелел министру полиции запросить уставы существующих масонских лож,
собрать информацию о применяющихся ими обрядах, о числе членов и т. д.
Масонов это повеление не застало врасплох. Масоны учитывали, что их
деятельность не останется незамеченной и вызовет интерес у правительства и
своевременно подготовились, добившись через братьев-масонов, окружавших
Императора, назначения на пост министра полиции генерал-лейтенанта А. Д.
Балашова. А. Д. Балашов был член масонской ложи "Соединенных друзей", масон
высоких степеней.
Масон-министр обратился к руководителям лож со следующим приказом:
"...Начальникам существующих здесь масонских обществ известно, что
правительство, зная о их существование, не полагало никаких препятствий их
собраниям. С своей стороны и общества заслуживают ту справедливость, что доселе
не подавали они ни малейшего повода к какому-либо на них притязанию.
Но неосторожностью некоторых членов, взаимными лож состязаниями и
некоторою поспешностью к пополнению их новыми и непрестанными принятиями, бытие
сих обществ слишком огласилось. Из тайных они стали почти явными и тем подали
повод невежеству или злонамеренности к разным на них нареканиям. В сем положении
вещей дабы положить преграду сим толкованиям, правительство признало нужным
войти подробнее в правила сих обществ и удостовериться в тех основаниях, на коих
они могут быть терпимы или покровительствуемы.
Цель истинного масонства не может быть никому предосудительна.
Правительство надеется, что начальники обществ откровенностью своею докажут, что
они знают сию цель и искренне желают ее достигнуть.
На сей конец, с начальниками сих обществ учредятся доверенные и от
обыкновенных полицейских мер совершенно чуждые отношения. Правительство изберет
от себя двух особ, знанием и степенями своими в масонском деле известных. С сими
двумя лицами, под непосредственным наблюдением министра просвещения, каждый
начальник ложи войдет в сношение и изложит им в духе доверенности и братства
правила, основания и систему своей ложи.
Между тем именем коронного закона, всем масонским ложам общего,
назначается: 1) чтоб с сего времени до последнего окончания всех выше означенных
сношений приостановлены были во всех ложах новые членов принятия;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12