Брэй стал ждать. Шесть минут... десять... двадцать. Никто не пришел. Лейтенант был ошеломлен: неужели Тьма использует и перемещает одного Мортона?
Молодому офицеру было очень жаль, что для поиска поселка, где работал Лозитин, у него был всего один след: Мортон смутно вспомнил, что уже бывал там.
Еще раз повторив в уме вчерашнюю беседу с Мортоном, Брэй вызвал к себе светского молодого человека по фамилии Керк, занимавшего довольно высокую должность и имевшего слабость к диамондианским проституткам, и попросил его найти ирска по имени Лозитин, продавца из магазинчика скобяных товаров в одном из двухсот поселков, "названия которых, - сказал Брэй в заключение, - вы найдете в маршруте инспекционной поездки полковника Мортона".
Увы, предположение лейтенанта, что этот молодой чиновник умен, тут же подтвердилось. Немного пухлое чувственное лицо Керка приняло задумчивое выражение, и голова с густой каштановой шевелюрой медленно качнулась справа налево в отрицательном жесте.
- Лейтенант, - заявил Керк хорошо поставленным голосом, - через десять минут после того, как мы начнем поиски, и диамондианцы и ирски будут знать, что мы делаем. Какие неприятности могут у нас возникнуть, если они это выяснят?
По правде говоря, об этом Брэй ничего не знал. Но он подумал, что будет неразумно позволить диамондианцам узнать, какого ирска ищет Комиссия по Переговорам.
- Дайте мне подумать, - сказал он.
Керк отошел к двери, постоял в нерешительности возле неё и вернулся.
- Я давно хотел поговорить с вами. Что вы скажете о том, чтобы прогуляться со мной в город сегодня вечером? Себе я уже нашел проституточку. Могу я позвонить ей и сказать, чтобы она привела подружку для вас?
Брэй смутно вспомнил, что Керк был из знатной семьи, и поэтому не стал раздумывать. Для Лестера Брэя соглашаться на встречи не составляло никакого труда, вот являться на них часто бывало труднее.
- Согласен, - ответил он.
Когда Керк ушел, Брэй позвонил психиатру Герхардту. Ответившей на звонок секретарше он сказал, что он полковник Мортон, и с облегчением услышал, что доктора Герхардта нет в кабинете.
Таким образом он смог, по-прежнему под именем Мортона, извиниться, что не смог прийти на осмотр, и пообещал снова позвонить, чтобы договориться о новой встрече.
Довольный собой, Брэй положил трубку, откинулся в кресле - и в этот момент почувствовал легкое головокружение. Он с силой закрыл глаза и сказал себе: ну, похоже, я действительно здорово устал.
Через несколько минут он снова почувствовал это головокружение и опять закрыл глаза. Открыв их, он осознал, что он сейчас сделал, и испугался.
Какой это был страх!
Брэй никогда не узнал, сколько времени он, молча и дрожа, боролся с этим страхом, восстанавливая ясность ума. За это время его глаза несколько раз автоматически закрывались. Наконец Брэй смог на нетвердых ногах дойти до ванной комнаты, находившейся рядом. Там он смочил лицо холодной водой.
Затем Брэй вернулся в кабинет Мортона, сел там и попытался взять себя в руки. "Хорошо, я тоже болен этой болезнью. И что теперь?"
Пока он так сидел, минуты утра продолжали уноситься прочь, и ни во внешнем мире, ни в уме Брэя не появилось никакого ответа на этот вопрос.
Но Брэй почувствовал, что совершенно обессилел и ему нужно что-то, но что, он не знает. Поэтому в конце дня он отправился в город с Керком.
17
Выйдя из дворца Комиссии, Брэй и Керк сели в ирское такси, на котором, как объяснил Керк, они должны были приехать в "современный" квартал Нового Неаполя. Там Керк должен был встретиться со своей проституткой, красавицей диамондианкой по имени Марианна. Она обещала привести для Брэя одну из своих подруг, которую звали Мария.
- У тебя будут трудности с Марией, - предупредил Керк. - Она будет злиться на тебя, как большинство диамондианских проституток.
Марианна, пояснил он, тоже была сердитой в первый четверг. Вот чем она была для Керка: его четверговой девушкой на вечер. Естественно, он не хотел, чтобы она знала, что у него есть другие девушки в других кварталах на каждый вечер недели, иначе она снова стала бы сварливой.
- В первый четверг, - рассказывал Керк, - она дала мне то, что я купил: свое тело, но ни капли нежности. Во второй четверг я впервые старательно ухаживал за ней. Этим и несколькими намеками на свое состояние я расплатился, и она была дружелюбной. Сегодня вечером мы, должно быть, увидим полную капитуляцию.
Чем дальше Керк развивал эту мысль, тем неуютнее становилось Брэю. "Только этого мне и не хватало, - думал он. - Враждебно настроенная девушка вдобавок ко всему, что уже на меня свалилось!"
Как бесчисленное множество молодых людей в населенной людьми Галактике, Брэй провел годы наибольшего любовного пыла в борьбе с плотно сомкнутой цепью феминистских союзов. Эта система отстранила его от всех женщин, за исключением трех молоденьких дурочек и пяти-шести дам достаточно зрелого возраста. Эти последние нервно дарили ему всего одну ночь, и то благодаря случаю, когда Большая Сестра поворачивалась к ним спиной на необходимые два часа. В таких стесненных обстоятельствах пять из его девяти любовных опытов, в том числе три последних, закончились частичной неудачей. Воспоминание об этом постепенно поблекло за пять месяцев, прошедших с последнего свидания. Принимая приглашение Керка, Брэй, естественно, полагал, что на Диамондиане нет феминистских союзов и он не рискует столкнуться с девушкой, чье поведение выбьет его из колеи.
А теперь вдруг оказалось, что он уже ни в чем не уверен. Брэй внезапно испугался возможного результата своего предприятия. Если ему не хватит мужской силы с Марией, она расскажет это Марианне, а та Керку, и все сотрудники Комиссии по Переговорам узнают о его позоре. Некоторые из них будут счастливы услышать, что у него трудности.
Брэй с тревогой думал о том, что ждет его в ближайшем будущем, и прежде всего ему пришел на ум вопрос:
- Почему проститутки на Диамондиане такие сердитые?
- От гордости, - ответил Керк. - Они занимаются любовью сколько хотят, они имеют всех любовников, о которых может мечтать девушка, и ещё получают за это деньги, но могут обвинять мужчин, что те заставили их опуститься до уровня животного. Это же просто мечта любой девушки, разве не так?
Брэй был потрясен: поведение Керка было для него совершенно новым. Но раздумывать над этим было некогда: ему только что пришла в голову прекрасная мысль.
- Почему бы нам не разыграть перед Марианной маленькую комедию: скажем ей, что ты - это я, а я - это ты.
- Чего ради?
- Разве она не почувствует себя обязанной перенести свое дружелюбие на меня? - спросил с надеждой Брэй.
- Послушай, а ведь это неглупо!
Брэй ждал, что он ещё скажет, приняв скромный вид, но в душе делал усилия, чтобы не слишком возгордиться собой.
- Понимаю, - рассмеялся Керк, - с женщинами ты такой же циник, как я. Это будет роскошная игра!
Брэй, который за немногие годы своей взрослой жизни получил свою долю несчастий как возмездие за грехи злоупотреблявших женским доверием мужчин предыдущих поколений, ещё не имел случая стать циником. Но он был игроком.
- Я буду Керком, ты Брэем, - заявил он. - Мы сделаем вид, что ты что-то вроде моего агента. Может получиться что-то интересное.
- Это будет просто здорово! - со смехом подтвердил Керк.
Он достал свой бумажник и быстро отсчитал Брэю крупную сумму денег.
- Не забывай, - великодушно заявил он, - что за этот вечер плачу я, а ты мой гость. Но нужно сделать вид, что платишь за все ты. Остаток вернешь мне потом.
Через несколько секунд после заключения этой сделки Керк вытянул руку и объявил:
- Вот и они!
Брэй взглянул в указанном направлении и увидел у края тротуара двух девушек. Обе были одеты достаточно вызывающе: в короткие платья-халатики, красное у одной, синее у другой. Такси остановилось, оба молодых человека выпрыгнули на тротуар, и Керк представил девушкам Брэя.
Марианной оказалась та, что в синем. Она была очень красива, и ей было не больше девятнадцати лет. Ее подруга Мария была того же возраста и тоже красива, но с более пышными формами. Как и предсказывал Керк, основная разница между девушками была в том, что Мария имела сердитый и враждебный вид, а Марианна нежно бросилась Керку на шею.
Молодые люди договорились, что обменяются именами ближе к середине вечера. Поэтому Брэй подал руку Марии, а Керк обнял Марианну, и они для начала отправились в ресторан "Корсика", где плата за столик достигала эквивалента восьми федеральных долларов на человека, а обед стоил не меньше двенадцати франков и застолье украшали знаменитые оперные певцы.
До знакомства с Керком Марианна ни разу не бывала в "Корсике". Брэй сразу понял, что она была настолько наивна, что питала иллюзии насчет этого члена Комиссии по Переговорам, который, как ей казалось, оценил её красоту, и даже воображала себя будущей миссис Дэвид Керк с кольцом на пальце.
Было несомненно, что молодой Керк, который имел много денег и свободного времени, добивался от обычно враждебно настроенных к мужчинам диамондианских проституток искренней и пылкой привязанности, безграничного желания доставить ему удовольствие. Семь его девушек - по одной на каждый вечер недели - уже подпали под его обаяние, по крайней мере так он сказал Брэю. Так что теперь на глазах у лейтенанта Керк был обнят, обласкан и сексуально возбужден - в общем, подготовлен к ночным утехам плоти.
После изысканного обеда обе пары отправились в театр Сан-Карло, поскольку Керк, помимо своих телесных вожделений, был ещё тонким знатоком искусства. В его глазах Сан-Карло был настолько точной и прекрасной копией старинного неаполитанского театра, что кучи мусора, наваленные перед дверью каким-то безответственным диамондианцем, мгновенно оказались чем-то совершенно неважным. Керк шепнул Брэю, что диамондианцы, бесспорно, с незапамятных времен создавали рядом с грязью красоту, рождая её из своих мрачных душ.
Театр Сан-Карло был роскошным. Его постановки, предназначенные для солдат и офицеров Земной Федерации, были чем-то вроде поп-опер, но, несмотря ни на что, музыка и игра актеров оставались типично диамондианскими, и этого было достаточно Керку и его девушке на вечер. Даже Мария в конце концов увлеклась спектаклем и несколько раз игриво садилась на колени к Брэю.
Во время антракта Керк объявил:
- Дорогие девочки, я и мой друг должны вам кое в чем признаться.
Затем он сообщил девушкам то, что подсказал ему Брэй.
Им понадобилось время, чтобы понять его. Девушки сначала сдвинули брови, напрягая свой ум, потом удивились, наконец Мария взглянула на Брэя и, показывая на Керка, проговорила:
- Вы хотите сказать, что вы - это он?
Марианна запротестовала.
- Но... но я же знаю тебя уже три недели, - сказала она Керку.
- Ну да, только я не я, а он.
Его мысль быстро дошла до Марианны. Девушка пришла в недоумение, соскочила с колен Керка, вернулась в свое кресло и растерянно взглянула на Брэя.
- Так Дэвид Керк - это вы?
Брэй улыбнулся в ответ.
- Ну да. У меня есть привычка посылать моего приятеля Брэя к девушкам для разведки. Он сказал мне, что вы были просто великолепны. Поэтому я надеюсь, что вы не сердитесь и вам все равно, что вместо него вы пойдете со мной, потому что я содержу Брэя и, конечно, я же плачу и за этот вечер. Вы согласны?
Наступила тишина, которую наконец нарушила Мария:
- Конечно, согласны. Мы с Марианной всего лишь уличные девицы и спим с тем, кто нам платит. Верно, Марианна?
Марианне явно было трудно опомниться от удивления. Она взглянула на Керка.
- Ты и правда этого хочешь?
- Для этого я здесь и был, - весело ответил тот, - искал своему шефу Дэвиду девушку, которая ему по-настоящему понравится.
После этого вечер стал для Марианны явно менее приятным. Она делала над собой усилие: много смеялась, гладила Брэю щеки и обнимала его так же горячо, как раньше Керка. Но её взгляд оставался грустным и беспокойным.
Около одиннадцати часов вечера четверо спутников, немного менее веселые, чем вначале, подъехали к дому, в одной из квартир которого жили Марианна, Мария и ещё одна проститутка. Брэй заплатил за такси, повернулся, собираясь следовать за остальными, и увидел, что Керк с силой моргнул. Лейтенант подскочил на месте от изумления: до сих пор он не замечал у Керка никаких признаков болезни Мортона.
По правде говоря, молодой чиновник в этот момент вряд ли встревожился из-за мгновенного недомогания. Но через пять минут, когда они поднялись по лестнице на третий этаж, новый наплыв той же тьмы и рефлекторное моргание внезапно заставили его вспомнить о меморандуме полковника Мортона, где говорилось как раз об этом.
Вспомнив это, Керк пришел в ужас: из меморандума можно было сделать вывод, что его недомогание - признак какой-то тяжелой болезни. Дэвид Керк был не таким человеком, чтобы позволить подобному пустяку испортить себе вечер, но все-таки ему было не по себе оттого, что какая-то чернота заливает ему мозг каждые пять минут, когда он наслаждается ласками молодой сговорчивой диамондианки.
Как Мортон и Брэй до него, Керк начал приспосабливаться к этому неудобству, но вдруг его захлестнула более мощная волна тьмы.
За недолгое время, что Мария торговала своей любовью, она уже видела, как на ней умер клиент - от закупорки сосудов. И потому, когда партнер вдруг навалился на неё мертвым грузом, она немного испугалась.
- Мистер Брэй, - шепнула она.
Ответа не было.
Молодой женщине потребовалось огромное усилие, чтобы сбросить с себя это тело, но наконец оно перекатилось на бок, и Мария, отчаянно крича, вбежала в гостиную. После её вопля в квартире какое-то время стояла тишина, потом из двух других комнат послышался шум: люди там торопливо задвигались. Первым в гостиной появился пожилой мужчина с заметным брюшком, потом Брэй в кальсонах и последними две другие девушки.
- Замолчи, - обеспокоенно шепнули они обе Марии.
Та успокоилась и объяснила, что ещё один мужчина умер в её объятиях.
Все пятеро, толкаясь на пороге, прошли следом за Марией в её комнату. Брэй с облегчением увидел, что Керк дышит.
- Вы должны позвать врача, - нервно заговорил клиент с брюшком, только подождите, пока мы с моей молодой подружкой уйдем отсюда.
Как реалист, он явно исходил из того, что ему и Брэю совершенно незачем компрометировать себя в этом деле. Затем он вернулся со своей девушкой в её комнату, несомненно для того, чтобы завершить прерванный акт и заплатить за него, потом оделся и ушел.
Брэй спустился вниз и позвонил Струзерсу. Вдвоем они с трудом перенесли бесчувственное тело Керка в автофургон и отвезли во дворец. Притворившись пьяными, они сумели, поддерживая Керка, пройти без затруднений мимо беспечных охранников, так же дотащили молодого чиновника до его комнаты, раздели его, уложили в постель и ушли, закрыв за собой дверь на ключ.
- Что вы думаете с ним делать? - с беспокойством спросил Струзерс.
Брэй усталым голосом ответил, что эта проблема может подождать до утра.
- Но мы сделаем что-нибудь, найдем какой-нибудь разумный выход, успокоил он верного сержанта.
Струзерс вышел, опустив голову, Брэй дождался, пока он исчез в коридоре, и поднялся в комнату Мортона, от которой имел ключи. Там он наконец разделся и с наслаждением лег в огромную постель.
В предыдущую ночь лейтенант спал тревожным сном на ковре своей комнаты, уступив свою постель Мортону. Теперь он сумел отогнать от себя сомнения, отметив, что у него хватило силы духа сообразить подняться в эту великолепную комнату, а это явно хороший признак. Это доказывает, что он ещё находится в достаточно хорошей форме и оправился от всех последних событий. Но, отдаваясь этим успокаивающим мыслям, Брэй чувствовал какую-то пустоту в сознании, что-то вроде дыры в уме, и ещё оцепенение, которое грозило овладеть всем его телом.
Лейтенант смутно понимал причину этой тоски: ему нечего было делать, он не знал, кем или чем заняться; все было бессмысленно. Три возможных действия, которые пришли ему на ум, пока он лежал здесь, среди роскоши в стиле старой Земли, не смогли его успокоить. Эти варианты были: Марриотт, мирная делегация диамондианцев, Лозитин.
Выяснить все, что можно, о Марриотте (как? Это было не очень ясно), навести справки о мирной делегации диамондианцев (это было нелегко) и, разумеется, разыскать Лозитина.
На рассвете Брэй наконец заснул и несколько часов проспал как убитый.
18
Утро наступило слишком быстро для Брэя. Он, ворча, с трудом заставил себя вылезти из постели и отправился взглянуть на тех двоих, кто лежал без сознания. Их состояние не изменилось. Брэй в обоих случаях мысленно ждал какой-нибудь физиологической катастрофы и теперь заботливо укрыл толстыми одеялами обоих лежавших. Это было все, что он мог сделать для них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24