– Я никак не возьму в толк, почему это вас так интересует, – процедил он, – но Лора поручилась за вас…
Потом, как бы решившись, подошел к вешалке, сорвал с крючка свою шляпу и, нахлобучив ее на голову, сказал:
– Ну, ладно, поехали.
Уже в бьюике по дороге в больницу Джулиан спросил:
– Что заставило вас изменить первоначальное решение?
Дженкинс ответил не сразу.
– Ваше предположение о причине смерти девушки из колледжа весьма приближено к реальности. Скорее всего вы ищете в правильном направлении. Я не заинтересован вам мешать еще и потому, что моя дочь всего на два года моложе Мэлани, и…
В этот момент тормоза взвизгнули, и машина резко остановилась. Лишь чудом под ее колеса не попал милый молодой человек довольно рассеянного вида. Природа чересчур щедро одарила его веснушками и вызывающе рыжими волосами. Он смущенно улыбнулся доктору.
Высунувшись в окошко, Док сердито закричал:
– Черт побери, Чарли, ты что хочешь угодить в мою больницу?
– Простите, Док, но, придавив меня, вы в конечном счете неплохо бы заработали на лечении…
– Странный юмор, – хмыкнул Дженкинс, нажав на газ. – Это Чарли. Его отец – владелец нашего кинотеатра. В этом году исполняет обязанности мэра. Чарли – далеко не дурак, хотя и разыгрывает роль провинциального простака.
– Тоже ваш пациент? Док кивнул.
– И вы считаете, что, как и Тим, он тоже не мог быть насильником?
– Да, Чарли не тот, кого мы разыскиваем. Более того, я думаю, что преступник вообще не житель Галэна. Наверняка – приезжий.
Занятно, – пробормотал Джулиан, скорее всего обращаясь к самому себе.
– Послушайте, Траск, почему бы вам сразу не открыть все свои карты? Почему у вас, совершенно постороннего здесь человека, смогли возникнуть подозрения по поводу Тима и Чарли? Я ведь сказал вам, что они просто не могут совершить такой пакости. Я знаю этих парней с пеленок.
– Доктор, – спокойно ответил Джулиан, – я готов выложить все карты на стол. Но сделаю это только после свидания с Мэлани Сандерс.
– Годится, – сказал Док, поворачивая машину к стоянке около больницы.
– Как Мэлани сегодня? – поинтересовался доктор у дежурной медсестры, сидевшей за столиком у входа.
– Очень хорошо, доктор, – ответила та. – Сегодня она совершенно в порядке. Уже несколько часов не давали успокоительных. Она перестала кричать.
– Прекрасно, раз так, – бросил доктор и, миновав сестру, пошел по коридору.
Джулиан следовал за ним. У палаты Мэлани Док остановился:
– Я войду первым, сам посмотрю, как она. Если мне не придется по какой-либо причине изменить решение, я вас позову. Но в любом случае, как договорились, я впущу вас только на одну минуту. Подождите меня здесь.
Доктор исчез за дверью палаты. А мысли Джулиана тотчас вернулись к тем двум словам, которые Лора сегодня прочла вслух в номере отеля. До него вдруг дошло, что с этой книгой нельзя так вольно обращаться, и он решил не говорить больше о ней с Лорой. Зачем волновать ее? Но тут дверь палаты распахнулась, и доктор Дженкинс обессиленно прислонился к косяку. Лицо его было серым.
– Боже мой… – прошептал он.
Джулиан, отстранив его, ворвался в палату и чуть было не наткнулся на босые ноги. Они болтались на уровне его глаз. Он поднял голову и увидел висевшую под потолком девушку. Лицо ее уже посинело, глаза выкатились, язык вывалился изо рта. Мэлани Сандерс повесилась на проходящей вверху трубе отопления, прицепив к ней веревку, сплетенную из лоскутов больничной рубашки. Джулиан автоматически зафиксировал совершенно неуместную деталь – ногти на ногах Мэлани были покрыты ярко-красным лаком.

7

… Он вкладывает один из пальцев в тиски и начинает медленно закручивать их. Боль пронзает ее тело, и она истошно кричит.
– Скажи мне, – тянет монотонно инквизитор.
Она, стиснув зубы, отрицательно качает головой. Палач сильнее затягивает орудие пытки. Извиваясь на стуле от боли, она чувствует и слышит, как ломается маленькая косточка.
– Скажи мне, – повторяет инквизитор.
Девушка молчит. Из ноги потекла кровь. Стоя на коленях, палач оборачивается к инквизитору:
– С вашего позволения, милорд. Эти стервы зачастую прибегают к дьявольским штучкам, которые позволяют им заглушать боль, ниспосылаемую каждому божьему творению. Вы зря не позволяете тщательно обыскать ее.
– Да, но крик ее так жалобен и естественен…
– Притворство, сэр, – не отступает палач. – Эти распутницы по самой своей природе обманщицы.
Инквизитор смотрит на палача в упор:
– Ты настаиваешь… Хочешь обшарить ее и получить свое удовольствие? Не стану мешать. Валяй… – Инквизитор устало машет рукой.
Усердный палач рывком срывает с девушки рубище. Та пытается стыдливо прикрыть наготу, сжав колени. Палач несколько ослабляет ремни, притягивающие девушку к стулу. Крепко прижимает ее голову к своим коленям и…

8

Вечером того ужасного дня, когда доктор осмотрел тело несчастной Мэлани и уладил формальности с шерифом, он встретился с Джулианом у себя дома. Был уже двенадцатый час.
Дверь симпатичного двухэтажного коттеджа Док открыл сам. Он был в свитере, джинсах, домашних тапочках и со стаканом в руке.
– Я уже пропустил пару глотков, – сказал он. – Так что вам придется догонять меня.
– Несколько лет назад именно вы посоветовали мне воздерживаться от выпивки из-за моих почек, – напомнил Джулиан.
– Сегодня считайте это врачебным предписанием. Пройдемте в гостиную, я познакомлю вас с женой.
Марте Дженкинс было около пятидесяти. Лицо, пожалуй, излишне простоватое, смягчало выражение доброты. Пополнев с годами, она стала привлекательней, чем в молодости, превратилась, по выражению доктора, в «пухленькую и приятную пышечку».
Представив Джулиана супруге, доктор посетовал, что не может познакомить его и с дочерью – ее, к сожалению, нет дома.
– Она ушла с Тимом Галэном, – неодобрительно заметила Марта.
– Брось, Марта, в компании Тима Дженни нечего опасаться. Сколько раз тебе это повторять? Будь гостеприимной хозяйкой и предложи мистеру Траску чего-нибудь выпить.
Он обернулся к Джулиану:
– Скотч с содовой годится?
– Вполне.
– И мне еще порцию, дорогая, – попросил Док.
Марта подала мужчинам виски. Доктор не стал дожидаться тоста или произносить его. Он поднес стакан к губам и одним глотком отпил его наполовину.
Марта улыбнулась Джулиану и направилась к выходу:
– Я вас покидаю, оставайтесь наедине со своими мужскими разговорами.
Доктор опустился в просторное кресло.
– Мужские разговоры, – повторил он, – что ж, наверное, так и есть: насилие, убийство, самоубийство. Все это не для дам… – Он поежился.
– Бедная Мэлани. Она не смогла перенести этого ужаса. Впрочем, бедняжке все равно грозила смерть от последствий. Этот ублюдок истерзал ее. Если бы она в конечном счете и выжила, то никогда не смогла бы рожать. Может, такой финал и лучше…
– Может, и лучше, – отозвался Джулиан. – Но жаль, что мне не удалось поговорить с ней и кое-что узнать. Не исключено, что хватило бы всего нескольких слов.
– Хватило бы для чего? Вам, антропологу?
– Признаться, я больше не занимаюсь антропологией. Стал своего рода сектантом. Сфера моих теперешних интересов – экзотическая культура.
– Название экстравагантное, – проворчал Док.
Джулиан виновато улыбнулся.
– Его придумала пресса. Гораздо точнее было бы сказать сверхъестественные культуры.
– Что значит сверхъестественные… Выше барьера природы? Природа – единое целое, и возвыситься над этим монолитом ничто не способно.
– Не совсем так. То, что я имею в виду, – не выше природы, но выше ее законов в том смысле, как мы их понимаем и толкуем.
– Я не назвал бы это принципиальным различием в подходе, – возразил Док. – Не кажется ли вам, что все это тарабарщина?
– Не совсем. В конце концов, то, что вчера трактовалось как суеверие, сегодня обретает научный фундамент. Астрология со временем стала астрономией, алхимия – химией. Возьмите свою область. Вспомните о траволечении примитивных племен, народной медицине, акупунктуре, плясках шаманов. Теперь это все шире использует медицина.
– И все же вам придется признать, что от вашего нового увлечения чуть-чуть попахивает шарлатанством, – заметил Дженкинс.
– Необходима поправка: не чуть-чуть, а в большой степени. Это одна из главных моих проблем. Как заставить людей серьезно воспринимать подобную информацию, не хихикать и по крайней мере выслушивать меня до конца? Потому-то я и придумал такое весьма гибкое определение цели своих исследований. Знаете, зачастую все зависит от первоначального восприятия, в частности, от названия. Окрестите нечто привидением – и все дружно посмеются над вами. А вот если то же самое представить «проявлением постоянной энергии, продолжающей действовать и после факта физической смерти», то вполне возможно, что вас начнут слушать.
– Мистер Траск, – прервал его доктор, – надеюсь, вы не хотите сказать, что несчастных девушек изнасиловало привидение…
– Нет, это было кое-что поощутимее, чем привидение, и гораздо опаснее…
– И что же это могло быть? – допытывался Дженкинс. Джулиан собрался ответить, но в это время они услышали, как открылась, а потом захлопнулась входная дверь. В комнату вошла необыкновенно хорошенькая девушка лет восемнадцати. Цвет ее волос напоминал початок кукурузы.
– Это Дженнифер, моя дочь.
Девушка поцеловала отца, ее голубые глаза с откровенным любопытством оценивали Джулиана, который привстал с кресла.
– Детка, это мистер Траск, мой давнишний пациент. Он когда-то преподавал в нашем колледже…
– Называйте меня просто Дженни, пожалуйста, – протянула руку девушка. – Только папа зовет меня Дженнифер и то после пары порций виски. Алкоголь превращает его в бюрократа.
Джулиан кивнул:
– Здравствуйте, Дженни.
– Надеюсь, ты хорошо провела время? – поинтересовался Док.
– Увы… Тим сегодня был слишком грустным.
– Сегодня всем не до веселья.
Улыбнувшись Джулиану, Дженни сказала:
– Я пошла спать, папа. Приятно было познакомиться, мистер Траск.
Она быстро побежала по лестнице вверх, в спальню.
– Очень симпатичная девушка, – сказал Джулиан. Доктор кивнул.
– Да, так на чем мы остановились?
Джулиан пригубил стакан, который держал в руке.
– Есть такая книга «Потерянные искусства», – взглянул он на хозяина, – но я начну с чего-либо попроще и воспользуюсь цитатой из другой. Надеюсь, в вашем доме найдется Библия?
– Естественно. Кроме того справочники, энциклопедии, словари, «Цитаты» – сборник Барлетта, Книга рекордов Гиннеса и Библия…
– Похоже, вы не особенно набожны?
– Скорее я слегка верующий скептик, – ответил Док. – Каждое утверждение для меня ложно, пока не доказано обратное.
– Прекрасно. В этом мы похожи. Меня самого непросто купить на чудесах. Вы не против, если мы воспользуемся Вашей Библией? Только в качестве справочника…
– Кто бы возражал. – Док направился к книжным полкам. Достав том в кожаном переплете, он повернулся к Джулиану:
– Издание Кинга Джеймса подойдет?
– Откройте Книгу Бытия. Шестая глава…
– Нашел.
– Прочтите, пожалуйста, вслух. Только с самого начала.
– «… Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери…» – Док прервал чтение и глянул на Джулиана:
– От такого возвышенного горло пересыхает.
Он отложил Библию в сторону, взял виски и предложил Джулиану выпить, но тот отказался.
– А я себе, с вашего позволения, плесну каплю. Сегодня кошмарный день.
Из-за содовой смесь в стакане доктора была совсем прозрачной. Он лил в него виски до тех пор, пока питье не стало темно-янтарным. Док поднял стакан, поднес к свету и сказал отрешенно:
– Вот это вполне похоже на совершенно первоклассную мочу…
Вернувшись к креслу, он глотнул из стакана, извинился за прерванное чтение.
– Не уверен, что Библия или какая-либо другая подобная книга поможет вам найти галэнского насильника. При всем уважении к вашей, так называемой, науке, я скажу, что все это галиматья, очковтирательство, чепуха и, извините, куча дерьма. Отнесем мою грубость на счет виски.
Джулиан снисходительно махнул рукой:
– Я к этому привык. Девяносто процентов терпения мне приходится тратить на то, чтобы дать людям возможность преодолеть предубежденность.
– Предубежденность? Вы именно так поняли мою реакцию? – обиделся Док.
– Ну, а как еще можно определить поведение человека, который выключает разум и ничему не внемлет?
– Вполне логично, – кивнул Дженкинс. – Но мне кажется, что мы зря тратим драгоценное время на путешествие в страну фантазий. Весьма вероятно, что, пока мы сидим здесь и перелистываем Библию, этот нелюдь слышит последний вздох своей жертвы.
– У вас есть более дельная идея? – встрепенулся Джулиан. – Неужели вы и впрямь думаете, что мы больше выиграли бы, лазая по кустам?
– Упаси Боже, – покачал головой Док. – Просто я устал, напуган, расстроен, и к тому же немного пьян.
– Да, уже поздно. Мои теории слишком сложны для восприятия в такое время суток. Что, если нам перенести дискуссию на завтра? – спросил Джулиан.
– Не могу не согласиться, – ответил Док, – но только при одном условии – вы должны еще немного выпить со мной.
– Простите, доктор, но я уже взял свою норму, и даже больше. Вы же знаете мое состояние.
Наверху, в своей спальне Дженни готовилась ко сну. В окно струился прохладный воздух, остро приправленный ароматом, исходящим от большого дерева – бразильского перца. Он рос возле дома, и ветки дотягивались почти до окна комнаты.
Пригнувшись вплотную к ветке, укрывшись в листве и под покровом темноты за всеми движениями Дженни внимательно наблюдала некая фигура. Она (с земли не было видно точно, кто это) сидела на корточках. Округлые ляжки состояли из сплошной сети мышц. Пальцы ног цепко впились в кору дерева. Глаза ни разу не моргнули.
Дженни, не расстегивая, стянула платье через голову, не боясь смять волосы, и бросила его на постель. Расстегнув на спине лифчик, она тоже швырнула его на кровать. Грудь у нее была маленькая, но прекрасной формы. Молодые соски цвета чайной розы смотрели вверх.
Тог, кто притаился на ветке, еще сильнее впился ногтями в кору.
Тем временем Дженни аккуратно спустила колготки со слегка округлых бедер. Сев на край кровати, она стянула их со стройных ног и резко поднялась. Волосы внизу живота напоминали спутанный шелк. И шелк этот был чуть темнее золота, обрамлявшего голову.
Аромат, исходивший от Дженни и напоминавший мускус, долетел до темной фигуры на дереве и поразил как удар. Ноздри расширились, норовя втянуть дразнящий запах как можно глубже. Язык нервно облизывал пересыхающие губы. Голова закружилась. Мыслей в ней не было – только чувства, желания, потребности. Смесь этих эмоций бушевала внутри, как огонь в топке, обжигая нервы.
Не потрудившись даже накинуть халат – Дженни считала, что находится в полном уединении, – она нагая уселась перед зеркалом за туалетным столиком и принялась расчесывать волосы. При каждом движении грудь ее колыхалась как цветок, обдуваемый легким ветерком. Ее голая спина была будто из атласа. Позвоночник хрупким длинным изгибом проходил от шеи к глубокой впадине внизу спины. Опьяненный этим видением, темный силуэт на ветке ощутил прилив крови и передвинулся ближе к окну. Дженни поднялась. И он увидел ее сразу в двух плоскостях. С одной стороны было отражение в зеркале. Все вместе открыло прекрасный вид на грудь, живот, ягодицы, кудрявое лоно.
Волна чудесного аромата от тела девушки теперь уже плотно окутывала подползавшего все ближе к открытому окну наблюдателя. Раздался стук в дверь.
– Минутку, – откликнулась Дженни и легко на цыпочках подбежала к шкафу взять халат.
Фигура отпрянула от окна под укрытие листвы. Дженни накинула халат и открыла спальню.
– О, это ты, папа!
Подглядывавший быстро и бесшумно спустился с ветки и растворился в темноте.
– Не пора ли тебе спать, а?
– Я уже собираюсь. Твой гость ушел?
– Да, ушел. Укладывайся, спокойной ночи, детка!
– И тебе тоже, папа.
А далеко за окнами их дома убегающая фигура слилась с бесстрастной темнотой ночи.

9

… Палач крепко прижимает ее голову к своим коленям и ловким движением раздвигает ягодицы. Натренированным указательным пальцем ощупывает доступные углубления. Она вскрикивает больше от унижения, чем от боли. Он грубо разводит ее сжатые колени и продолжает обследование. Все глубже и глубже уходят два пальца, щиплют и мнут ее плоть, что-то ищут.
– Ясно, что ты не девственница, – бормочет истязатель.
– Хватит! – кричит инквизитор. – Уже видно, что ты там ничего не нашел.
– Не нашел, сэр.
Повернувшись к терпеливо ожидающему писарю, инквизитор произносит:
– Обвиняемая была раздета и подвергнута тщательному обыску. В естественных углублениях ее тела не было обнаружено никаких амулетов и талисманов, способных делать плоть нечувствительной к боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23