– Вам сколько лет?
– Сорок два, если угодно.
– О боже! И вы собираетесь влюбиться в девятнадцатилетнюю девчонку!
– В кого же это?
– В меня! – сказала она, подавая руку и улыбаясь полными алыми губами.
Бизань скрывала их от рулевого, и палубу заливал сумеречный свет тропических звезд. Блант ощутил на своей щеке теплое дыхание этой странной женщины; зрачки ее то суживались, то расширялись, а твердая маленькая рука, которую он держал в своей, была горячей как огонь.
– Вы правы! – воскликнул он. – Я уже почти в вас влюбился!
Взглянув на него, она опустила густые ресницы и с презрением отдернула, руку.
– Только не влюбляйтесь окончательно. Если влюбитесь, вам придется об этом пожалеть.
– Да неужели? Это уж мое дело. А теперь, плутовка, подарите мне тот поцелуй, который вы мне остались должны. – И он заключил девушку в объятия. Она мгновенно вырвалась из его рук, и глаза ее гневно сверкнули.
– Как вы смеете! – воскликнула она. – Воровать поцелуи! Фу! Вы ухаживаете, как школьник! Если я в вас влюблюсь, я сама вас поцелую, и не один раз. Если же нет – будьте любезны, держитесь на расстоянии.
Блант не знал, рассмеяться ему или рассердиться на этот отпор. Он сознавал, что попал в смешное положение, и решил обратить все в шутку.
– Ну и злючка же вы! Как я должен вести себя, чтобы понравиться вам?
Она сделала ему реверанс.
– Это уж ваше дело, – сказала она.
Тут в сумерках обозначилась голова Мориса Фрера. Блант отошел, весьма озадаченный, однако довольный.
Славная девчонка, черт побери, – сказал он самому себе, сдвинув набекрень фуражку. – Бьюсь об заклад, что она ко мне неравнодушна».
Тихо насвистывая, капитан стал прохаживаться по палубе, бросая косые взгляды на Фрера, занявшего его место. Но тем не менее скромность заставляла его держаться поодаль. Приветствие Мориса Фрера было кратким.
– Ну что ж, Сара, – сказал он, – ты перестала злиться?
Она нахмурилась.
– А за что вы ударили того человека? Ведь он вам ничего не сделал.
– Он забыл свое место. Какого черта он появился на палубе? Этих негодяев, милочка, надо держать под каблуком.
– Иначе вам с ними не справиться? Скажите, может ли один человек захватить корабль?
– Один – нет, а сотня людей смогла бы.
– Да неужели? Ведь на корабле солдаты, пятьдесят солдат!
– Это так, но…
– Что «но»?…
– Какая разница… Это беззаконие, и мы этого не допустим.
– Потому что это противоречит Королевским предписаниям, как сказал бы капитан Викерс.
Фрер рассмеялся. Она очень похоже изобразила напыщенного Викерса.
– Ты странная девушка, Сара, я не могу тебя разгадать. А ну, скажи мне, кто ты такая? – спросил Фрер, взяв ее руку.
– А вы обещаете никому не говорить?
– Обещаю.
– Даете слово?
– Даю.
– Ну, хорошо… А все-таки я боюсь, что вы расскажете.
– Да нет же. Говори.
– Я горничная в семье джентльмена, едущего за границу.
– Сара, ты можешь говорить серьезно?
– А я и говорю серьезно. Я поступила на это место по объявлению. – Меня интересует другое: какое положение ты занимала раньше? Ведь не была же ты всю жизнь горничной?
Она плотнее закуталась в шаль и поежилась.
– Конечно, горничными на свет не родятся.
– Кто ты такая? Есть ли у тебя друзья? Кем ты была раньше?
Она посмотрела молодому человеку в глаза, и в ее взгляде уже не было прежней суровости. Ластясь к нему, она прошептала:
– Вы любите меня, Морис?
Он поднес к губам ее маленькую руку, лежавшую на гакаборте, и, пользуясь темнотой, поцеловал ее.
– Ты знаешь, что люблю, – сказал он. – Кем бы ты ни была, пусть даже служанкой, – ты самая красивая девушка, которую я встречал.
Она улыбнулась столь пылкому выражению чувств.
– А если любите, тогда не все ли равно, кто я?
– Если бы ты любила меня, ты бы ответила на мой вопрос. – Это вырвалось у него так стремительно, что он сам удивился.
– Но мне нечего вам сказать. Я вас не люблю – пока что…
Он резко отвернулся и выпустил ее руку. К ним подошел Блант, которому ожидание стало уже невтерпеж.
– Прекрасная ночь, мистер Фрер.
– Ночь как ночь.
– И ни малейшего бриза.
– Да, ни малейшего.
В это мгновение из фиолетовой дымки, висящей над горизонтом, поднялось странное зарево.
– Смотрите! – закричал Фрер. – Вы видели?
Все это видели, но странное явление больше не повторилось. Блант протер глаза.
– Я видел это так ясно, – сказал он. – Вспышка света!
Все стали напряженно смотреть в темноту, стараясь хоть что-нибудь в ней разглядеть.
– Еще до обеда Бест видел нечто подобное. Очевидно, в атмосфере гроза.
И вдруг тоненькая струйка света взвилась к небу и снова канула в море.
На этот раз уже не было никакого сомнения, и все стоящие на палубе одновременно вскрикнули. Из мрака, нависшего над горизонтом, поднялся столб пламени, который на мгновение осветил ночной мрак и тут же потух, оставив на воде тусклую красную искру. – Это горит корабль! – воскликнул Фрер.

Глава 3
ОДНООБРАЗИЕ ПРЕРЫВАЕТСЯ

Они продолжали смотреть. Тусклая искорка еще горела, и вдруг прямо над ней из темноты вспыхнуло малиновое пятно, которое зловещей звездой повисло в воздухе. Солдаты и матросы, находившиеся на баке, тоже увидели его, и через секунду весь корабль пришел в движение. Миссис Викерс с маленькой Сильвией, державшейся за ее юбку, вышли на палубу, чтобы полюбоваться невиданным зрелищем; при появлении госпожи почтительная горничная потихоньку отошла от Фрера. Она могла бы и не делать этого – на нее уже больше никто не смотрел. Блант, как истый моряк, с профессиональным интересом наблюдал за кораблем и, разумеется, забыл о ее существовании, а вниманием Фрера всецело завладел Викерс.
– Спустите шлюпку, Фрер! Это необходимо. Абсолютно необходимо, – настаивал Викерс. – Разумеется, если капитан не станет возражать и если это не противоречит Королевским предписаниям…
– Капитан, вы спустите шлюпку, а? Еще можно спасти уцелевших! – крикнул Фрер, ощутив новый прилив энергии и предвкушая волнующие события.
– Спустить шлюпку? – переспросил Блант. – Но ведь до корабля от нас более двенадцати миль и ни малейшего ветерка!
– Да, но мы не можем допустить, чтобы люди жарились в огне, как каштаны! – воскликнул Фрер, наблюдая, как по небу разливается густое малиновое зарево.
– Шлюпка их не спасет, – заметил Пайн. – Ведь даже баркас может забрать только тридцать человек, а там горит большой корабль.
– Тогда мы отправим несколько шлюпок! Неужели же вы дадите им заживо сгореть и даже пальцем не пошевелите ради их спасения?
– У них есть свои шлюпки, – холодно ответил Блант, чье спокойствие резко оттенялось горячностью молодого офицера. – Если пожар усилится, будьте уверены, они сами спустят шлюпки. А пока мы дадим сигнал, пусть знают, что рядом с ними люди.
И сноп синего света с шипеньем взметнулся в ночное небо.
– Ну вот! Надеюсь, они это увидят, – сказал он, и как бы в ответ ему адское пламя озарило небосклон, затмив на секунду звезды, когда же вспышка прошла, они заблистали еще ярче на потемневшем небе.
– Спускайте шлюпки, мистер Бест, сажайте в них людей! А вы, мистер Фрер, если хотите, отправляйтесь в одной из них, да прихватите с собой парочку добровольцев из ваших арестантов. Я должен оставить побольше людей для баркаса и катера в случае, если они понадобятся. Ну, держитесь, ребята! Спокойно!
И когда первые восемь человек появились на палубе и бросились к шлюпкам по правый и левый борт корабля, Фрер поспешил вниз.
Миссис Викерс, разумеется, всем мешала в проходе, и когда Блант задел ее, наскоро пробормотав извинение, она кокетливо взвизгнула; ее служанка стояла у поручней, прямая как изваяние. Когда же капитан задержался на секунду, чтобы оценить обстановку, он перехватил восхищенный взгляд ее темных глаз, устремленных на него, и этот дородный, седовласый, пожилой мужчина вспыхнул, как школьник, сказал про себя: «Вот плутовка!» – и чертыхнулся.
А тем временем Морис Фрер, миновав часового, сошел в арестантскую. Одного кивка было достаточно, чтобы двери тюрьмы распахнулись. Жаркий, гнилой, удушливый воздух помещения, забитого до отказа людскими телами, ударил ему в лицо. Ему показалось, будто он вошел в грязный хлев.
Быстро оглядев два яруса нар, расположенных по борту корабля, Фрер остановился возле ближайших нар и при свете иллюминатора заметил здесь непорядок – вместо шести пар ног с нар свешивались только четыре.
– Часовой, где арестанты? – спросил он.
– Один заболел, сэр. Доктор отправил его в лазарет.
– Ну, а другой?
В проходе появился второй арестант, – это был Руфус Доуз. Он посторонился и отдал честь.
– Мне стало плохо, сэр, и я хотел открыть порт. Порт (мор.) – герметически закрывающийся вырез в бортах судна.


Все арестанты на нарах подняли головы, их глаза и уши жаждали видеть и слышать происходящее. Двойной ярус нар сейчас более чем когда-либо напоминал ряд клеток с дикими зверями.
Морис Фрер возмущенно топнул ногой.
– Тебе стало плохо! С чего это ты вдруг заболел, ленивая тварь? Я мигом выколочу из тебя болезнь! Становись сюда!
Руфус Доуз недоуменно повиновался приказу. Выглядел он унылым и подавленным. Он провел рукой по лбу, словно пытаясь снять с него боль.
– Есть среди вас гребцы? – продолжал Фрер, – Пятьдесят человек мне не нужно, черт бы вас побрал! Троих достаточно. Ну, шевелитесь!
Тяжелая дверь снова грохнула, и через мгновение четверо «добровольцев» очутились на палубе. Малиновое зарево, расползаясь по небу, стало желтеть.
– По два человека в шлюпку! – скомандовал капитан. – Бест, я буду каждый час посылать вам сигнал. Смотрите, чтоб они вас не потопили. Ну, быстро, по шлюпкам, ребята!
Когда второй арестант в шлюпке Фрера взялся за весло, он согнулся от боли и застонал, но тут же прикусил губу. Сара Пэрфой, стоящая у борта, это заметила.
– Что с этим человеком? – спросила она Пайна. – Он болен?
Пайн, стоявший рядом с ней, тут же насторожился.
– Да ведь это парень с десятых нар, он болен! Эй, Фрер, постойте! – закричал доктор.
Но Фрер его не слышал. Он внимательно следил за сигнальным огнем, который на расстоянии запылал еще ярче.
– Нажали на весла, ребята! – скомандовал Фрер. Сопровождаемые одобрительными возгласами, обе шлюпки, прорезав круг синего света, исчезли во мраке.
Сара Пэрфой взглянула на Пайна, ожидая от него объяснений, но тот резко от нее отвернулся. С минуту девушка стояла в нерешительности, но когда доктор удалился на почтительное расстояние, она быстро осмотрелась и, легко ступая по трапу, поспешила в помещение для арестантов.
Обитая железом перегородка с амбразурами для ружей и опускной железной дверью, открываемой в экстренных случаях, отделяла солдат от арестантов. Охранявший дверь часовой вопросительно посмотрел на Сару. Но она положила свою маленькую ручку на его большую и грубую руку – часовой ведь тоже человек! – и посмотрела на него в упор своими темными глазами.
– Мне нужно в лазарет, – сказала она. – Меня послал доктор.
И прежде, чем он мог ответить, ее белая фигурка юркнула в люк и появилась по ту сторону переборки, за которой лежал больной.

Глава 4
ЛАЗАРЕТ

Лазаретом именовалась часть нижней палубы возле кормового иллюминатора, отделенная переборкой от помещения для солдат. Попросту говоря, это была искусственно созданная кормовая каюта. В случае необходимости туда можно было втиснуть человек двенадцать.
Хотя жара там была не столь угнетающей, как в арестантской, все же воздух был тяжел и удушлив, и когда девушка остановилась и прислушалась к неясному гулу разговора, доносившемуся с солдатских коек за переборкой, у нее внезапно закружилась голова, и ей стало плохо. Однако она преодолела это ощущение и протянула руку человеку, вынырнувшему из царства теней, отбрасываемых равномерно покачивающимся фонарем. Это был молодой солдат, который в тот день нес караул у трапа, ведущего в арестантскую.
– Я здесь, мисс, – сказал он. – Видите, жду вас.
– Ты славный парень, Майлс. Но ведь меня стоит ждать?
– Конечно, мисс! – сказал он, широко улыбнувшись. Сначала Сара Пэрфой нахмурилась, а потом улыбнулась в ответ.
– Подойди ближе, Майлс, я что-то тебе принесла. Майлс подошел, улыбнувшись еще шире. Девушка вынула из кармана небольшую фляжку.
Если бы миссис Викерс увидела ее, она бы очень рассердилась: это была фляжка с бренди, принадлежащая самому капитану Викерсу.
– Выпей, – сказала она. – Это пьют господа наверху, и тебе не повредит.
Парень не заставил себя уговаривать. Осушив одним глотком половину фляги, он глубоко вздохнул и устремил свой взор на девушку.
– Бренди что надо!
– Еще бы!
Сара с явным неодобрением смотрела, как он пил.
– Бренди – это единственное, в чем вы, мужчины, знаете толк.
Майлс подошел к ней вплотную, тяжело дыша, и в его маленьких поросячьих глазках заиграли веселые огоньки.
– Будьте уверены, мисс, я еще кое в чем разбираюсь.
Этот намек напомнил ей о цели ее прихода. Сара рассмеялась, но не слишком громко, как подобало в данной ситуации, и коснулась его руки. Этот юнец – в сущности, то был самый настоящий желторотый юнец, один из тех неотесанных крестьянских пареньков, которые бросили свой плуг, сменив его на ружье, чтобы за шиллинг в день познать блеск и превратности победных битв, – покраснел до корней своих коротко подстриженных волос.
– Погоди, Майлс. Ты ведь простой солдат, и ты не должен требовать от меня ничего такого.
– Как «ничего такого»? Тогда зачем же вы сами назначили мне здесь свидание?
Она вновь расхохоталась.
– Ты уж сразу хочешь воспользоваться случаем! А быть может, просто хотела тебе что-то сказать?
Майлс не спускал с нее глаз.
– Конечно, трудно быть женой солдата, – сказал он, и в том, как он выговорил слово «солдат», прозвучала гордость новобранца. – Но бывает и хуже, мисс, а я, клянусь, буду вам рабом на веки вечные.
Она посмотрела на него с любопытством и удовольствием. Хотя время было ей дорого, она все же не могла устоять против соблазна выслушать его признания.
– Я знаю, мисс Сара, что я ниже вас. Вы – барышня, но, клянусь, я вас люблю, а вы мучаете меня своими штучками.
– Какими штучками?
– Вы еще спрашиваете! Мучаете – и все. Для чего же вы меня раздразнили, а потом стали переглядываться с другими мужчинами?
– С какими другими? – Ну, с господами из офицерской рубки: со шкипером, священником и с этим Фрером. Я видел, как вы по ночам прогуливались с ним по палубе. Пусть он катится ко всем чертям! Я так бы и размозжил его рыжую башку.
– Тс-с! Майлс, голубчик, тебя могут услышать! Лицо Сары пылало, ее тонкие ноздри подергивались.
Она, несомненно, была красива, но в этот момент в ее лице было что-то тигриное.
Придя в восторг от слова «голубчик», Майлс обхватил рукой ее тонкую талию, и Сара не оттолкнула его. – Тс-с! – шепнула она, хорошо разыграв изумление. – Я слышала шум!
И когда солдат от нее отпрянул, она как ни в чем не бывало разгладила свое платье.
– Никого же нет! – воскликнул он.
– Нет? Стало быть, я ошиблась. Подойди поближе, Майлс.
Майлс повиновался.
– Кто здесь лежит в лазарете?
– Не знаю.
– Допустим, но я хочу туда пройти. Майлс почесал голову и ухмыльнулся.
– Это запрещено!
– Но ты же раньше пропускал меня.
– Я нарушал приказ доктора. Теперь он не велел никого пускать, кроме него самого.
– Вздор!
– Нет, не вздор. Сегодня вечером сюда поместили арестанта. И к нему подпускать, никого не велено.
– Арестанта? – спросила она с интересом. – А что с ним?
– Не знаю. До прихода доктора Пайна приказано его не тревожить.
– Майлс, пропусти меня, – сказала она повелительным тоном.
– Не просите, мисс. Я не могу нарушить приказ.
– Нарушить приказ! Ты ведь только что хвастался, что тебе все нипочем.
Задетый за живое, Майлс разозлился:
– Хвастался – не хвастался, а приказ есть приказ. Она отвернулась.
– Что ж, хорошо. Если это вся твоя благодарность за то, что я теряю здесь время с тобой, то я сейчас же поднимусь на палубу. Там немало сговорчивых людей.
Майлс заволновался.
– Меня пропустит мистер Фрер, если я его попрошу, – сказала она.
Майлс тихонечко чертыхнулся:
– Сдался вам мистер Фрер! Ну ладно, проходите, коли вам хочется, но запомните, что это я вам удружил.
Она остановилась у трапа.
– Ты добрый малый. Я знала, что ты не откажешь мне. – И, улыбнувшись одураченному парню, она прошла в лазарет.
Там было темно, и только тусклый, туманный свет проникал сквозь наполовину задраенные кормовые иллюминаторы. Монотонный плеск воды от покачивания корабля на ленивых волнах служил как бы грустным аккомпанементом тяжелому дыханию больного, заполнявшему, казалось, все пространство каюты. Легкий скрип отворившейся двери разбудил его; приподнявшись на локте, он начал что-то бормотать. Сара Пэрфой остановилась в дверях и прислушалась, но никак не могла уловить смысл этого тихого, но беспокойного бормотания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60