Во время поездки на теплые ключи он побывал у Ключевской сопки, про которую впоследствии писал: "Камчатская гора (Ключевская сопка) … всех, сколько там ни есть, гор выше... Дым из верху ее весьма густой идет беспрестанно, но огнем горит она в семь, в восемь и в десять лет, а когда гореть начала, того не запомнят" .
Описывая со слов жителей последнее извержение вулкана, Крашенинников пишет: "Вся гора казалась раскаленным камнем. Пламя, которое внутри ее сквозь расщелины было видимо, устремлялось иногда вниз, как огненные реки, с ужасным шумом. В горе слышан был гром, треск и будто сильными мехами раздувание, от которого все ближние места дрожали. Особливой страх был жителям в ночное время, ибо в темноте все слышнее и виднее было. Конец пожара был обыкновенной, то есть извержение множества пеплу, из которого однакож немного на землю пало; для того, что всю тучу унесло в море. Выметывает же из нее и ноздреватое каменье и слитки разных материй, в стекло претворившихся, которое великими кусками по текущему из-под ней ручью Биокосю находится".
Степан подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи, населенные пункты.
18(30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой - по восточному берегу полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.
По приезде в Большерецк измученного пятимесячной трудной поездкой Крашенинникова ожидала большая неприятность: служилый Степан Плишкин "в небытность мою в Болылерецку означенные обсервации с великим нерадением чинил" . Ученому пришлось отказаться от нерадивого помощника, на место которого к нему прикомандировали служилого Ивана Пройдошина.
Для продолжения наблюдений над приливами и отливами Крашенинников ездил с новым помощником в конце мая 1739 года в устье реки Большой.
Еще не везде стаял снег, а Крашенинников уже на талое вскопанное место снова посеял ячмень, затем репу, бобы, морковь, огурцы, редьку. В огороде он разбил садик, в котором, по его сообщению, были посажены: "каждого рода по три деревца молодых" , среди них: боярышник, смородина, малина, черемуха, шиповник и многие другие.
Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по полуострову. На лодке он поднимается вверх по реке Быстрой, с верховья ее перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-Камчатского острога. Прибыв в острог, он беспокоится о постройке "хором", все еще наивно ожидая приезда профессоров. Здесь ученый записал со слов ведущего метеорологические наблюдения Василия Мохнаткина и его спутника подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739 года.
Путешествуя по Камчатскому полуострову, ученый останавливался в селениях ительменов, интересовался жизнью и бытом народа, у которого в то время сохранялся первобытнообщинный строй. Основными занятиями ительменов были охота и рыбная ловля, они не знали железа и пользовались орудиями из камня и кости. Огонь они добывали при помощи деревянного огнива.
Ительмены полюбили доброжелательного русского ученого. Хотя его работа не всегда была им понятна, они чувствовали, что он занят полезным делом.
В январе 1740 года Крашенинников отправился из Нижне-Камчатского острога на собачьих нартах по берегу океана к северу. В дороге он наблюдал "шаманство после нерпичьего промысла" , со слов одной женщины составил словарь коряцкого народа, живущего на Карагинском острове.
С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова, проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению жизни и быта коряков.
Отдохнув 10 дней в Нижне-Камчатском остроге, Степан Петрович отправился в обратный путь, в Большерецк. По дороге он сделал описание двух рек - Повычи и Жупановой. В устье реки Большой продолжил наблюдения за приливами.
В конце мая Степан Петрович опять занялся огородом. Русские с первых лет заселения Камчатки стали сеять яровые хлеба и пробовали сажать овощи.
В начале июня вместе с очередным, десятым рапортом, студент отправил через Охотск собранные шкуры зверей, чучела птиц, рыб и "иноземческое" платье.
В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, "так что временами сидеть не мог" .
20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.
Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его ведении служилых людей.
Оставаясь на Камчатке зимой 1740 года, Крашенинников совершил последнюю поездку по полуострову. Основной ее целью было изучение быта коряков.
10 (22) декабря исследователь добрался до Верхне-Камчатского острога. В дороге он наблюдал землетрясение - точно от сильного ветра зашумел лес, земля затряслась, горы заколебались, лавины снега покатились в долины. Крашенинников, как и все его спутники, вынужден был схватиться за дерево, чтобы не упасть.
Пробыв неделю в Верхне-Камчатском остроге, ученый наблюдал также "возгорание Толбачинской сопки" и собрал об этом подробный материал.
По прибытии в Нижне-Камчатский острог Степан Петрович вынужден был отложить поездку к корякам, которые, по полученным сведениям, подняли восстание. Прожив здесь до 4 (15) февраля 1741 года и собрав важнейшие сведения об этом народе, Крашенинников отправился в обратный путь и 8 (19) марта прибыл в Большерецк.
Этой последней поездкой заканчивается научная работа студента Степана Крашенинникова на Камчатке.
Ему пришлось еще дважды пересечь Камчатку в сопровождении Стеллера, направляясь в Авачинскую бухту, переименованную уже в гавань "святых апостолов Петра и Павла" .
Вернувшись в Большерецк, Крашенинников 28 мая (9 июня) 1741 года отправился на судне в Охотск. Два месяца заняло путешествие от Камчатки до Якутска. Степан Петрович прожил в Якутске месяц. За это время произошло изменение в личной жизни молодого ученого: из Якутска в Иркутск он выехал с молодой женой Степанидой Ивановной.
Прожив полгода в Иркутске, получив денежное жалованье для Кройера и Стеллера, Крашенинников с грузом закупленного продовольствия и другими материалами вернулся в Якутск 26 мая (5 июня) 1742 года. Сдав Якутской воеводской канцелярии груз, деньги, которые затем должны были "за конвоем" отослать на Камчатку, Крашенинников 4 (15) июля выехал обратно. Снова далекий путь по Лене, из Иркутска вниз по Ангаре на Енисей, а оттуда по речкам на Обь.
23 сентября (3 октября) 1742 года молодой ученый прибыл в Тобольск. Только на Урале в Верхотурье ему удалось нагнать "академическую свиту" Миллера и его сотрудников.
Вместе с ними в феврале 1743 года, почти через десять лет, студент академии Степан Крашенинников вернулся в Петербург . В его черновом журнале мы найдем подсчеты путей и дорог: 25 тысяч 773 версты прошел он и проехал по Сибири и Камчатке.
Исследователю полуострова, вместе с другими студентами - участниками экспедиции, был устроен экзамен. Академическое собрание, установив большие познания в естественной истории и принимая во внимание хорошие отчеты об исследовании Камчатки, постановило оставить Крашенинникова при Академии наук для совершенствования в науках. А через два года студент Степан Петрович Крашенинников был признан достойным звания адъюнкта Академии наук. Молодой ученый стал работать в Ботаническом саду и с 1747 года заведовать им.
Крашенинникову было предложено приступить к разработке материалов по исследованию Камчатки. Ему была передана рукопись Стеллера, который, возвращаясь в Петербург из экспедиции Беринга, умер в Тюмени в 1745 году.
В апреле 1750 года Степана Петровича Крашенинникова утвердили "по кафедре истории натуральной и ботаники" в звании профессора академии. Через два месяца его назначили ректором академического университета и инспектором академической гимназии.
За годы работы в Академии наук Крашенинников сблизился и подружился с Михаилом Васильевичем Ломоносовым.
В течение нескольких лет Степан Петрович обрабатывал материалы своих исследований и подготавливал рукопись. Одновременно с этим в 1749- 1752 годах он изучал флору бывшей Петербургской губернии.
В 1752 году книга ученого-путешественника "Описание Земли Камчатки" поступила в типографию. Напряженный труд и вечная нужда рано подорвали его здоровье. 25 февраля 1755 года Степан Петрович Крашенинников скончался.
"Описание Земли Камчатки" вышло в свет уже после смерти автора. Этот замечательный труд, войдя в сокровищницу русской культуры и науки, был переведен на немецкий, английский, французский и голландский языки. Долгое время это двухтомное сочинение было не только энциклопедией края, но и единственным трудом о Камчатке в европейской литературе.
Лаксман Эрик (Кирилл)
(1737 - 1796)
Несколько раз с запада на восток и с севера на юг преодолевал просторы европейской части России. Неоднократно пересекал Уральский хребет и Западную Сибирь, объездил Алтай, много путешествовал по Забайкалью, Восточной Сибири и Якутии.
Эрик (Кирилл) Густавович Лаксман родился в городе Нейшлоте (Финляндия) 27 июля 1737 года. Нейшлот вместе со значительной частью Финляндии входил тогда в состав Швеции, а через пять лет после рождения Лаксмана был присоединен к России.
В литературе имеются разногласия по поводу национальности ученого (финской или шведской). Сам же Лаксман считал себя самым тесным образом связанным с Россией.
Семья отца Лаксмана - мелкого торговца - была многодетной (девять человек детей) и жила в глубокой бедности. Нужда стала особенно острой после смерти отца, утонувшего в 1756 году.
Первоначальное образование он получил в училище в Рантасальми, находившемся в шведской части Финляндии. С 1775 года Лаксман учился в гимназии в городе Борго. Именно тогда он начал собирать первые гербарии и коллекции минералов.
По окончании гимназического курса, в том же 1757 году, Лаксман записался в число студентов университета в городе Або (в шведской части Финляндии). Но пробыл там всего лишь несколько недель, поскольку не мог заплатить за учебу.
После ухода из университета Лаксман до 1762 года занимал скромное место помощника пастора в одной из деревень восточной Финляндии. За пять лет, проведенных в деревне в качестве помощника пастора, Лаксман серьезно пополнил свои знания, особенно в области естественных наук Материальное положение молодого человека оставалось крайне тяжелым.
Лаксман переезжает в 1762 году в Петербург и вскоре знакомится с известным ученым-географом и пастором Абюшингом, который был директором училища и пансиона, только что открытых при немецкой церкви св. Петра и Павла. Абюшинг помог Лаксману получить место воспитателя в пансионе и учителя естественной истории и ботаники в училище.
Стремление к путешествию в один из районов Сибири всецело овладевает начинающим ученым, и он упорно и энергично добивается его осуществления и готовится к нему.
Вскоре такая возможность появилась. В 1747 году Акинфий Никитич Демидов - владелец Горного округа Колывано-Воскресенских заводов, охватывавшего большую часть Томской губернии и часть Омской (примерно площадь нынешней Швеции), предпринял хитроумный маневр, он поднес Алтайские заводы в подарок лично императрице Елизавете Петровне. Огромный горнопромышленный район в бассейне верхнего течения реки Оби стал собственностью императорской семьи и поступил в ведение Кабинета ее величества.
Лаксман стал хлопотать о получении пасторской должности в Барнауле. Скоро начальник Кабинета ее величества сенатор Олсуфьев, в подчинении которого находилась государственная горнозаводская промышленность, удовлетворил просьбу Лаксмана 2 января 1764 года Лаксман обратился в Канцелярию Академии наук с памятной запиской, в которой просил назначить его корреспондентом Академии или адъюнктом ботаники в связи с предстоящим отъездом на Колывано-Воскресенские заводы. 19 января 1764 года он был избран корреспондентом Академии.
15 марта 1764 года Лаксман приехал в Барнаул, преодолев за два месяца 4300 верст, отделявших этот город от Петербурга. Барнаул, со дня основания которого прошло всего около 30 лет, был в то время довольно большим населенным пунктом. Здесь располагалось управление горной промышленностью всего края, главный плавильный завод, на котором выплавляли ежегодно более 400 пудов чистого серебра и от 11 до 15 пудов золота. Здесь же располагался стекольный завод.
На Колыванских заводах и рудниках жило около 50 немцев протестантско-евангелического вероисповедания. Однако они были расселены на очень большом пространстве.
В течение первых месяцев своего пребывания в Барнауле Лаксман предпринимал небольшие экскурсии, во время которых описал нескольких представителей местной фауны и флоры.
С 1765 года, купив экипаж и лошадей, он получает возможность ездить уже с чисто научными целями по своему усмотрению. Круг поездок Лаксмана с каждым годом расширялся. Он то посещал селитряные пещеры близ крепости Бийск на р. Бие, то направлялся на юг Сибири, к Усть-Каменогорску Лаксман совершает поездки и далеко на север, где в районе Томска и реке Чулым он находит каменный уголь.
Все это время он ведет довольно обширную научную переписку. Число его корреспондентов увеличивается, среди них появляются все новые и новые европейские ученые. Имя Лаксмана начинает приобретать известность.
Обогатив рядом открытий зоологию и ботанику, Лаксман неожиданно обращает внимание на надписи на высоких скалах по берегам Джиды, впадающей в Селенгу. Он беседует об этих надписях с монгольскими буддийскими ламами "Тангутские письмена принадлежат собственно ученым, - писал Лаксман. - Ламы употребляют как письмена сии, так и самый язык во всем, относящемся до идолослужения; врачи, приписывая больным лекарства, означают их на том же языке. В теплицах (у горячих источников) близ Байкала и при устье Турки я находил сии письмена, перемешанные с обыкновенными мунгальскими, на флагах, по стенам и на вывешенных лопаточных костях разных зверей; сверх того, попадались мне оные, высеченные на крутых и выступающих скалах при реке Джиде". Тангутами в XVIII веке назывались северо-восточные тибетцы.
Здесь же Лаксман собирал сведения, которые он позже поместил в работе "Описание мунгальского богослужения". Эта работа так и не увидела свет.
После смерти жены в Кяхте и похорон ее в Селенгинске Лаксман отправился в далекий путь к Аргунским рудникам.
К Байкалу он приехал поздней осенью 1766 года, и, так как ему надо было пересечь его, а в это время года такая переправа производилась только в исключительных случаях, путешественник был вынужден ожидать, пока озеро замерзнет. Вынужденную остановку Лаксман решил использовать для посещения горячих источников близ Усть-Турки.
Лаксман первым дал научное описание горячих минеральных источников в устье Турки, исследовал их химический состав, измерил температуру различных источников, а также нанес на карту их местонахождение.
Во время путешествия летом 1767 года Лаксман побывал и на Алтайских горах. Видимо, он был первым путешественником, приехавшим сюда с научной целью. Достигнув самой высокой вершины, естествоиспытатель произвел определение ее высоты барометрическим способом. Одновременно Лаксман продолжал сбор коллекций сибирских насекомых и их изучение.
Лаксман почти совершенно не уделял внимания своим прямым обязанностям пастора. Даже приходские книги им не велись. При отъезде из Сибири Лаксман заявил, что, по его мнению, оставляемый им приход так мал, что вообще не нуждается в пасторе.
В начале 1769 года Лаксман был уже в Москве. Он усиленно работал над разбором коллекций, писал статьи для Трудов Вольного экономического общества и Записок Стокгольмской Академии наук. В то время в разные районы России, в том числе и в те, в которых он только что побывал, отправились академические экспедиции. Лаксман хорошо понимал, что многие новинки, которыми он располагал, и некоторые его открытия могут при таких обстоятельствах очень скоро устареть. Видимо, это обстоятельство и придавало ему силы для напряженного литературного труда.
Однако кабинетный труд был так чужд Лаксману, что он вскоре не выдержал. Осенью 1769 года он отправился в поездку по Олонецкой губернии. Сочинение Лаксмана "Экономические ответы, касающиеся до хлебопашества в лежащих около реки Свири и южной части Олонца местах" подводило итог поездке и содержало ответ на вопросы, составленные Обществом для собирания сведений обо всех областях России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107