Комиссар прибыл на обед в «Ля Кремальер» принарядившись. Он чувствовал себя в прекрасной форме. Ари-убийце больше нечего сказать: его враг был в тюрьме и обвинялся в убийстве.
Впрочем, Никоро только что окончательно разобрался в ужасном инциденте, который стоил жизни молодой Джилл. Тяжелая вещь. Ари одновременно потерял свою любовницу и любимое животное. Ему понадобится много сил, чтобы не сдать под таким ударом судьбы.
В конечном счете, после долгой беседы по телефону, Ари признал, что законные методы комиссара имели то преимущество, что не вызвали толков.
Погруженный в свои мысли, Никоро не заметил, как к нему, шурша платьем, подошла Бриджит Вандамм.
Они почти столкнулись, и белая туника получила удар пышной груди и терпких духов.
— Итак, комиссар, что нового? Я видела, что сегодня утром вы отправили двух заключенных в Белый Дом.
Никоро не заставил себя долго уговаривать и рассказал о своей удаче. Бриджит слушала его с непривычным вниманием. Она не могла стереть из своей памяти золотистые глаза, которые заметила через решетку полицейской машины.
У нее, Бриджит, была своя мораль. И она не могла представить себе, как можно было так обращаться с таким привлекательным мужчиной. В меру своих скромных возможностей она поклялась себе навести там порядок.
В ярости Малко схватил табурет и принялся методично молотить им в дверь камеры. Парии из блока Восемь шумно подбадривали его сквернословием на французском и суахили.
Еле волоча ноги, приперся Бобо, почесывая со ему щенным видом свои курчавые волосы. Он ужасно боялся осложнений.
— Нехорошо шуметь, бвана. Завтрак плохой или что?
— Плевать я хотел на завтрак, — прервал Малко. — Я хочу, чтобы предупредили какого-нибудь адвоката или мое посольство.
Бобо, расстроенный, покачал головой.
— Бвана, я не могу делать такие вещи... Вдруг его лицо просветлело, и он прошептал несколько слов на ухо Малко: в бакалейной лавке напротив Белого Дома была девчушка тринадцати лет. За хорошие чаевые можно было договориться...
— Нет, — твердо ответил Малко. — Мне нужен адвокат, или я устрою голодовку.
Все больше огорчаясь, Бобо запер дверь, не понимая, как можно, имея для этого все возможности, отказаться от такого заманчивого предложения.
Обескураженный, Малко уселся на свою кровать и обхватил голову руками. Кудерк попытался его утешить:
— Последний раз я провел здесь восемь месяцев...
Они были здесь уже шесть дней. Никто так и не обеспокоился их положением.
Да, у них была лучшая камера. И даже мальчишка для уборки. Что касается еды, то два раза в день из «Ля Кремальер» приходил мальчишка-рассыльный, чтобы взять заказ, и привозил подносы, нагруженные съестными припасами, которые с каждым разом выглядели все аппетитнее.
Обычная тюремная пища состояла из прозрачной просяной каши и отвратительных кусков мяса два раза в неделю. Черные заключенные умирали, как мухи. Каждое утро Бобо стаскивал их тела в камеру Десять, ожидая, пока за ними не приедет городской катафалк. Малко снискал себе огромную популярность тем, что раздавал остатки своей обильной еды десяти изголодавшимся, сгрудившимся в камере напротив. В обмен те передали ому какую-то мазь, которая быстро заживила раны Кудерка и его собственную на голове.
Жалкое утешение!
Белый Дом не заслуживал своего имени. Отвратительная грязь внутри, а от запаха сбежал бы и хорек. Попав в Африку, Малко начинал спрашивать себя, сумеет ли он из нее выбраться. Нелепое обвинение в убийстве долго бы не продержалось в нормальной стране, но здесь псе это было в порядке вещей.
— Нужно что-то делать, — сказал Малко. — Иначе мы пропали.
В этот момент в коридоре неожиданно раздался стук женских каблуков. В замке повернулся ключ, и показалась веселая морда Бобо:
— К вам посетитель, бвана...
И какой посетитель!
Сто семьдесят пять сантиметров крепкой плоти, которую плотно облегало красное шелковое платье, и лицо под Софи Лорен, но более удачно. Но все вместе к тому же и весьма представительное.
Бриджит Вандамм, хозяйка «Ля Кремальер», пожирательница мальчиков, знала, какой эффект она производит на мужчин. Она приходила от этого в восторг. Не удостоив вниманием Кудерка, тусклый силуэт которого внушал ей лишь целомудренные мысли, она уставилась на Малко влажными глазами.
— Кажется, моя пища была не очень хорошей, месье, я сожалею об этом. Что вы хотите взамен?
Это была хитрость Бобо. Он сказал себе: если Малко отказывался от негритянки, возможно, он хотел белую...
Это пришлось кстати. С тех пор, как Бриджит заметила Малко в полицейской машине, она поклялась себе познакомиться с ним. Каждый вечер она присаживалась за стол Никоро и, превозмогая свое отвращение к его омерзительной роже, пыталась вложить в свой взгляд нечто похожее на желание...
Себе на уме, она не атаковала в лоб, но постепенно множила намеки на загадочных белых заключенных. Поэтому, когда тюремный мальчишка-рассыльный пришел предупредить ее, что они грозили начать голодовку, она набросилась на комиссара, который заканчивал завтрак.
— Мне совершенно необходимо пойти посмотреть, что там происходит, — объявила она. — Это очень важно для моей репутации, знаете ли...
Так как Никоро колебался, она добавила:
— Если вы желаете, то я сразу же приду рассказать вам о результатах моего визита в ваш кабинет...
Никоро растаял. Он впервые окажется наедине с ней...
Он быстро нацарапал записку для Бобо на салфетке и протянул ее Бриджит.
— Будьте осторожны, — предупредил он. — Это опасные люди...
Но Бриджит уже была наверху, чтобы причесаться и надушиться.
Не для визита к Никоро.
Малко вновь обрел свои привычки светского человека. Он наклонился над рукой Бриджит, которая затрепетала:
— Мадам, счастлив с вами познакомиться, хотя ваши блюда всегда были вкусными. Это ошибка нашего славного Бобо. Присаживайтесь.
Она повиновалась и устроилась на краешке кровати, ломаясь и высоко скрещивая ноги. Внутренне она порадовалась своему чутью самки: вблизи золотистые глаза оказались еще более обаятельными. От этого рослого и утонченного блондина исходило какое-то неизъяснимое очарование.
— Ну так что же вы натворили? — спросила она.
Малко быстро рассказал ей всю историю, перейдя на столкновение с Аристотом. Глаза Бриджит засверкали. Он вспомнил лицо, замеченное из полицейской машины.
— Какой негодяй этот Никоро! Подумать только, что он вьется вокруг меня уже шесть месяцев! Именно он позволил мне снабжать пищей знатных заключенных. Если он думает, что это заставит меня изменить мнение... Сегодня вечером я увижу его и устрою ему встряску. И если этого будет недостаточно, у меня есть несколько друзей в правительстве.
— Осторожно, — боязливо сказал Кудерк...
Бриджит уже была на ногах. Ее груди заполонили камеру. Она обволокла Малко взглядом собственника:
— Надеюсь, что скоро увижу вас у себя, месье...
— Малко. Малко Линге.
— Для иностранца вы замечательно говорите по-французски.
Малко скромно потупил золотистые глаза. Они задели Бриджит за живое. Она удалилась, эффектно покачивая бедрами, чем заслужила у парий камеры Восемь целый град непристойностей на суахили. Бриджит, понимавшая это наречие, покраснела, польщенная.
Ее визит ободрил Малко. Наконец-то у него была союзница. Бриджит не успокоится, пока не вытащит его из тюрьмы, чтобы положить в свою постель. Что, впрочем, само по себе было неплохой идеей.
Других происшествий в этот день не произошло. Кудерк охотился на тараканов, а Малко читал старые журналы. К восьми часам прибыл мальчишка-рассыльный из «Ля Кремальер», сгибаясь под тяжестью гигантского подноса. Это был огромный тюрбо со сладким картофелем, обильно посыпанный кайенским перцем, в сопровождении бутылки «Моэт-э-Шандон». Под одной из салфеток лежала карточка, надписанная крупным наклонным почерком: "Скоро мы отпразднуем ваше освобождение ".
В этот вечер Малко заснул безмятежным сном.
Когда комиссар Никоро появился в «Ля Кремальер» на обеде, он с трудом скрывал свое ликование.
Прежде всего, Бриджит действительно пришла к нему в кабинет. Само собой, она осталась стоять. Но, когда он провожал ее до двери, то провел рукой по ее обтянутым шелком бедрам, и она ничего не сказала. Никоро испытал такое острое наслаждение, какое было сравнимо лишь с первой кражей, совершенной в бытность его мальчиком-рассыльным. Все шло как нельзя лучше.
Если все сложится удачно, он сможет заработать много денег, сделать одолжение Ари-убийце и переспать с Бриджит.
Все проходило почти так, как он предполагал. Как только он закончил обед, к нему за стол присела Бриджит, шурша шелком, как кошка.
Она начала говорить: о Малко и о Кудерке. Никоро слушал с понимающим великодушным видом. Когда она закончила, он отечески положил свою ладонь на ее руку. С невинным видом он слегка касался кончиками пальцев соска ее груди под шелковой блузкой, Бриджит даже не пошевелилась, взывая в безмолвной молитве к святому Игнатию, чтобы ее не вырвало.
Что до Никоро, то невыразимая радость, которую он испытывал, окрылила его как архангела.
— Люди, к которым вы проявляете сострадание, совершили очень серьезное преступление, — объяснил он. — Однако, исключительно, чтобы доставить вам удовольствие, я попытаюсь добиться смягчения их участи, возможно, их выпустят на свободу под честное слово...
— Ну вот, — страстно сказала Бриджит. — Они смогут пожить у меня. Я за них ручаюсь...
— На них нет точных свидетельских показаний... Но, тем не менее, в их машине обнаружен труп, да еще бриллианты.
— Вы так могущественны, комиссар...
Никоро испытывал живейшее удовольствие. Его пальцы оживились у ее груди. Бриджит оттолкнула их незаметным жестом и поднялась.
— Итак, я на вас рассчитываю?
— Да, да, — сказал Никоро. — Я изучу дело и дам положительное заключение.
Вопреки своей привычке, он оставил щедрые чаевые и вышел, насвистывая; его оттопыренные уши трепетали от радости. Во всяком случае, его клиенты созрели... Но так было удобнее: дать поверить Бриджит, что именно она спасла их. Скажем...на время.
Малко не успел добриться, как Бобо открыл дверь камеры, впуская высокого негра в сине-зеленом костюме. У него были более выраженные негроидные черты, плоский нос, но без приплюснутости, довольно тонкий рот, пушистая и коротко остриженная шевелюра. Он протянул Малко руку с крепкими суставами.
— Я Патрис Мобуту, ваш адвокат, назначенный министром юстиции.
— Не слишком-то они торопились, — сказал Малко.
Тот присел на кровать и положил свой портфель.
— Лишь благодаря стараниям комиссара Никоро, я смог быстро расследовать дело.
По-французски он говорил отточенными фразами, но медленно, подчеркивая их манерными жестами.
— Ваше дело очень серьезно, очень серьезно.
Малко начал терять самообладание.
— Послушайте, вы же прекрасно знаете, что я не убивал этого беднягу. От этого сильно несет провокацией. Я требую немедленно выпустить меня на свободу.
Патрис Мобуту вынул кипу бумаг из своей папки и пробежал их.
— Из материалов следствия вытекает, что служба безопасности еще не располагает никакими свидетельскими показаниями, прямо уличающими вас. За исключением того, что в вашем багажнике обнаружили труп, а также бриллианты... Кроме того, жертвой был человек, с которым вы имели незаконные деловые отношения. Это очевидные факты против вас.
— Смешно. Когда кого-нибудь убивают, то не возят его в своей машине.
— Если только вы не планировали бросить тело в джунглях. Если бы его обнаружили в Бужумбуре, это повлекло бы немедленное начало следствия...
— Я повторяю вам, что все это смешно.
Патрис Мобуту вздохнул:
— Если бы вы еще были лицом, известным с хорошей стороны... если бы вы могли предоставить деловые рекомендации от фирмы, которая отвечает за вас... Каков род ваших занятий, месье Линге?
Ой, дело начинало принимать плохой оборот. Малко осторожно ответил:
— Я занимаюсь разными делами. В США и в Австрии.
— Что вы делаете в Бурунди?
Хороший вопрос.
— Послушайте, — сказал Малко, притворно расслабившись, — вы мой адвокат, и я могу сказать вам правду.
— Разумеется, — подбодрил его Патрис.
— Это правда, я приехал сюда в надежде купить бриллианты. Но я не убивал несчастного. Это дело мне пришили.
— У вас есть подозрения?
Малко заколебался, но это было так же опасно, как и молчать.
— Да. Некто Ари-убийца. Торговец бриллиантами. Он мог желать избавиться от меня таким способом.
Патрис Мобуту огорченно покачал головой.
— Я знаю, о ком вы хотите сказать. Но это уважаемый гражданин, и ваши обвинения не подкреплены никакими фактами. И вы сами признаете, что являетесь торговцем. Нет, я думаю, что нужно отказаться от этого пути. Я представлю ваше досье министру, и думаю, что единственное решение — это потребовать освобождения под залог. Но вы должны располагать значительной суммой, так как правонарушение серьезное.
— Сколько?
— Я не знаю. Мне еще не представлялся случай. Но как я слышал, несколько сотен тысяч франков.
Назвав сумму, адвокат скромно потупил глаза. Малко молча бесился. Итак, комиссар узнал о существовании вклада в банке и затеял всю эту провокацию, чтобы завладеть деньгами. Хорошая работа.
Если бы Малко прислушался к себе, то схватил бы адвоката за шкирку и бросил бы его в камеру. Но только в том случае, если бы он сам отказался от сделки. Никоро продолжал бы пускать пыль в глаза и приговорил бы его...
— В случае необходимости я могу располагать такой суммой, — спокойно сказал Малко. — Но я желаю, чтобы месье Кудерка освободили вместе со мной.
Мобуту закивал головой:
— Я полагаю, что это будет возможно. Я приду к вам завтра. Гм... в каком виде находятся ваши деньги? Как будто он не знал!
— На вкладе в банке Восточной Африки. Наличными.
Мобуту нахмурил брови.
— А, нужно бы поторопиться. Приближается конец месяца.
— И что же?
Адвокат, изобразив откровенно тоскливый вид, объяснил:
— Вы не заметили, что этот банк находится несколько на отшибе? Не проходит и месяца, чтобы не было нападения, и всегда в конце месяца. Кассиры являются соучастниками. Это бы задержало нас.
— Почему бы вам не заменить их?
— Их меняют, их меняют. Но бандиты входят в контакт с новенькими и угрожают перерезать глотку, если те не помогут им. Иногда они режут одного, в качестве примера...
Бабьи россказни. Но это могло быть и правдой. В диком мире, где они находились, все было возможным.
Мобуту сложил свои бумаги в портфель и поднялся.
— Пойду к министру...
— Но, — сказал Малко, — меня еще не допросил следователь или хотя бы ваш комиссар Никоро... Патрис Мобуту добавил от себя:
— Разумеется, вы можете обратиться к обычному судопроизводству, которое, возможно, приведет к вашему освобождению, но я вам этого не советую. Это может длиться несколько месяцев. Следователи перегружены...
— Идите к вашему министру, — смирившись, сказал Малко. — Но скажите ему, что даром я платить не буду. Услуга за услугу.
Мобуту откланялся и с достоинством удалился.
Кудерк сказал:
— Все это пахнет взяткой... бакшишем, если желаете.
— Конечно. Но другого способа выйти отсюда у нас нет.
— С Никоро надо держать ухо востро, — сказал Кудерк. — Он порочен.
Время шло медленно. К счастью, разыгрывался спектакль. Один из заключенных, фокусник, стащил два магазина от автомата Бобо и требовал выкуп в виде пива и еды.
Разборки длились некоторое время после полудня.
Всякий раз, когда Бобо приближался, занеся приклад, чтобы отколотить виновника, тот начинал пронзительно вопить:
— Плохо бить, я пойду капитана, ему говорю, ты пропал..
И разборки начинались снова. Обмен свершился в шесть часов за два ящика пива и большую миску просяной каши. Но фокусник оставил три патрона в залог, чтобы избежать взбучки...
Бриджит появилась вместе с обедом. На этот раз она ничего не спрашивала у Никоро, а Бобо не осмелился не пустить ее в тюрьму. На ней были белые брюки в обтяжку и кружевная блузка в тон к ним, позволявшая видеть ее бюстгальтер. Парии разбушевались, дойдя до показа непристойных жестов через прутья решетки своей камеры. Безразличная к этому всплеску пошлости, Бриджит спросила:
— Что нового?
Малко рассказал о визите адвоката. Лицо владелицы ресторана нахмурилось. Ох, уж этот Никоро! Настоящий тутси. Последнюю шкуру сдерет...
Малко не хотел лишать ее иллюзий. Но он не успокоился.
— Я очень хотел бы, чтобы передача этой суммы состоялась в присутствии свидетелей, — сказал он.
— Разумеется, — сказала Бриджит. — Я буду у вас свидетелем. Меня здесь знают с хорошей стороны.
Все дышало любовью в ее щедром теле. Должно быть, она употребила одного или двух мальчиков, прежде чем прийти; вокруг ее глаз легли коричневые тени. В них промелькнула какая-то томность, когда она посмотрела на свою руку, которой коснулись губы Малко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20