Но внезапно она успокоилась. Он почувствовал, что живот ее втянулся, и она напрягла все мышцы, контролируя себя, чтобы продлить удовольствие. Пальцы ее вцепились в затвердевшую плоть. Она прошептала:
— Тверд, как мрамор Тадж-Махала.
Малко изнемогал и мучительно ожидал, когда он сможет овладеть этим распростертым перед ним телом. Но каждый раз, когда он пытался сделать это, Амарджит отстраняла его.
— Подожди.
Она покрывала его поцелуями, ее язык жалил, как кобра, и словно вызывал в нем электрические разряды. Наконец она приникла губами к низу его живота, и Малко невольно издал отрывистый стон. Он приподнялся всем телом, предчувствуя наслаждение. Но эта чертовка Амарджит отвела голову, и напряжение ослабло.
Ласки ее стали нежнее и спокойнее. Взяв его руку, она положила ее себе на низ живота, словно хотела показать, что она тоже с трудом сдерживает себя.
Постепенно желание вновь стало нарастать. Он забыл про все опасности, подстерегавшие его за дверью, про лежащий рядом пистолет, про сикхов и про ЦРУ. Рот Амарджит опять стал живым и шелковистым вместилищем. С глухим стоном он прижал к себе ее голову.
И тотчас же ее безжалостные пальцы крепко сдавили его отвердевшую плоть у самого основания. У Малко буквально искры посыпались из глаз.
— Будь умницей, — прошептала она, — еще не время.
Сердце бешено колотилось в его груди. Амарджит, по-видимому, почувствовала, что ей удалось довести его до предела. Тогда она легла на него всем телом, сплетая пальцы их рук. Ее язык слегка коснулся его рта, и губы их соединились. Опершись на локти, она стала медленно водить то влево, то вправо свою грудь, касаясь ею груди Малко. Потом, согнув колени, она плотно прижалась к нему низом живота и начала, не торопясь, раскачиваться вперед-назад.
Это было дьявольское испытание. Поработав руками и ртом, она пустила теперь в ход свое тело.
Обняв ее за бедра, Малко попытался перевернуть ее под себя, чтобы, наконец, расправиться с ней по-мужски. Но она воспротивилась.
— Подожди, — шепнула она. — Все получится само собой.
Малко решил стоически выдержать и эту восхитительную пытку. Он взял в ладони груди Амарджит, зажимая между пальцами соски, и по участившемуся дыханию ее понял, что она испытывает такую же блаженную муку.
Прильнув к нему, она прекратила свои ласки. Часа два прошло с тех пор, как они начали эту дьявольскую игру, а он так и не овладел ею. С ума сойти!
И опять он почувствовал, что вот-вот изойдет. Внезапно Амарджит овладела его ртом и выдала ему глубокий и долгий поцелуй. Обхватив ее тонкий стан, он прижал ее к себе. Казалось, он прожжет ей живот своим горячим штыком. Она прервала поцелуй и приказала:
— Раскрой меня всю руками. Всю раскрой.
Он повиновался. Скользнув пальцами по низу ее живота, он проник во влажное нутро. Амарджит тихо постанывала, но не сдавалась... Она снова взяла его руки в свои, и они замерли совершенно неподвижно, упиваясь поцелуем.
Затем он почувствовал, как она, словно змея, поползла по нему. Затаив дыхание, он наслаждался прикосновением ее горячей и влажной плоти, и тут он ощутил ее в полную силу.
Медленно приподнявшись, Амарджит раскинула руки и села на него.
Обхватив ее бедра, он попытался прижать ее, чтобы войти глубже.
— Стой! — шепнула она, и в голосе ее была мольба.
Взяв его руки в свои, она склонилась к нему и повелительно произнесла:
— Теперь не шевелись. Мы прошли часть пути, но самое трудное впереди.
Ничего себе...
Малко чувствовал, что он на грани изнеможения. Ощущение мучительное и в то же время неописуемо восхитительное. Никогда бы не подумал, что Амарджит так сексуальна.
А она по-прежнему оставалась неподвижной, не выпуская из себя то, что в нее вошло. И тут Малко чуть не закричал от наслаждения: внутри нее все мускулы пришли в движение... Словно бархатистое прикосновение крыльев бабочки... Глухо застонав, он обхватил бедра Амарджит и повалил ее, чтобы, наконец, овладеть ею.
Тотчас мускулы сжались с невероятной силой, пресекая все намерения Малко и прервав начинавшийся экстаз.
— Нехорошо, — недовольно проговорила она в темноте, — придется все начинать сначала!
Танталовы муки...
Они вернулись в прежнее положение. Затем она опустилась на него, и внутренние мускулы ее вновь заработали. Прильнув к нему всеми клеточками своего тела и взяв его за руки, она стала понемногу добавлять к внутренним движениям легкое колыхание бедер. Но стоило ей почувствовать прерывистое дыхание Малко, как она останавливалась. И он, весь в поту, казалось, жил одним сладостным порывом.
— Великолепно, — прошептала она. — Если бы ты знал мои ощущения...
Теперь они лежали совершенно неподвижно. Упругие ее мышцы сокращались в ритме биения его сердца, постепенно успокаивая его. Потихоньку, незаметно, ритм ускорялся, и восхитительная пытка возобновлялась.
А время шло. Чтобы отвлечься и отдохнуть, он стал прислушиваться к тишине. Ночь была тихая, не то что в Дели. Ни звука, ни шороха. Магнитофон давно умолк. Внезапно он почувствовал, что желание прошло. Он продолжал гладить ее шелковистую кожу, но уже довольно безразлично. По-видимому, Амарджит поняла это и вновь пришла в движение.
Очень быстро страсть вновь пробудилась в нем и с еще большей силой.
— Теперь, — сказала она, — когда я скажу, ты возьмешь меня, как захочешь.
Она поцеловала его, чуть приподнявшись, чтобы он мог ласкать ее грудь. И он сладострастно погрузил пальцы в упругое и нежное тело.
Он с ума сходил от этого живота, что ходуном ходил над ним. На этот раз, когда он приподнялся, Амарджит покорно скользнула вниз и, лежа на боку, ждала, когда он примет последнее решение... Согнув ногу, он коленом раздвинул ее ноги и опять овладел ею.
Со стоном она помогала его усилиям.
Он, казалось, хотел разломить ее пополам, а она отдавалась ему без остатка.
Но вот он почувствовал приближение развязки и понял, что не сможет ею овладеть так полно, как ему хотелось бы. Руки его впились в бедра юной женщины, и он почувствовал невероятное блаженство. И в этот момент Амарджит резко вскрикнула и глубоко вздохнула. Внутри нее все судорожно сжалось, продлевая его наслаждение. Ему показалось, что над ним разверзлось небо.
Не понимая, что с ним происходит, Малко откинулся на постели и тотчас уснул, ибо вся его энергия ушла в это последнее и небывало прекрасное мгновенье.
* * *
Внезапно Малко проснулся от запаха сандалового дарена. Комнату освещало лишь пламя сандаловой палочки. Стоя на коленях, над ним склонилась Амарджит. На ней было хлопчатобумажное сари. Она улыбнулась ему.
— Скоро четыре, — сказала она. — Тебе лучше уйти пораньте.
Он быстро оделся, проверил, дослан ли патрон в ствол кольта. Она с любовью прижалась к нему.
— Если останешься подольше в Индии, я научу тебя искусству заниматься любовью. Если у тебя хватит терпения. Ты научишься сдерживать себя и будешь брать меня всеми способами, какими захочешь. Некоторые мужчины умеют контролировать свое извержение и распределять его по разным частям тела женщины.
Но это потом — в следующий урок...
Он бесшумно открыл дверь. Луна зашла, и тьма была полная. Амарджит слегка коснулась его губ своими.
— Будь осторожен! До вечера.
Спускаясь, он никого не встретил. Сторож спал с открытым ртом, обхватив пику ногами. Малко нырнул в темноту и скоро оказался на пустынных улицах Амритсара. Сделав несколько шагов, он наткнулся на какую-то черную массу, лежащую на тротуаре, и едва не упал.
Это была корова. Она недовольно замычала.
В отеле «Интернэшнл» все спали, и он тоже с удовольствием повалился в постель. Встреча с Кхалсаром Сингхом была назначена на вечер, значит, времени у него было предостаточно, в том числе и для выполнения «журналистских обязанностей».
* * *
Стоя неподвижно под синим небом, в котором кружились черные коршуны. Малко рассеянно слушал рассказ добровольного гида по Золотому Храму, описывавшего каждую царапину, нанесенную белому мрамору пулями и снарядами индусов.
Краем глаза он увидел, что к нему подходят три молодых сикха с черными бородами. Один из них, в оранжевой чалме и с ласковыми глазами, обратился к нему:
— Вы журналист, сэр?
— Да, — ответил Малко. — А в чем дело?
— Наш начальник хотел бы побеседовать с вами, — сказал юноша.
— А кто ваш начальник?
— Кулдип Сингх, председатель Федерации сикхских студентов. Он находится недалеко отсюда, сэр.
У Малко неприятно засосало под ложечкой. Ведь это Кулдип Сингх пытал и умертвил Лала Обероя...
Другой бородач, хмурый с виду, в розовом тюрбане и черных очках, встал за его спиной. Малко почему-то подумал, что вот так же, наверное, все происходило и с посланцем Алана Праджера.
Глава 6
Малко огляделся, прикидывая, как себя держать. Паломники приступали к омовениям. Тягучая, пронзительная мелодия оглашала внутренность храма. Рядом с Малко седобородый сикх омывал ребенка. Рослая женщина следила за ними. На ремне через плечо у нее висел кирпан.
— Так вы идете, сэр?
В тихом голосе слышалась настойчивость. Отказаться, не вызывая подозрений, было трудно. Любой журналист ухватился бы за счастливый случай взять интервью у Кулдипа Сингха, скрывавшегося уже в течение нескольких месяцев. Но ведь тут могла таиться и ловушка. Там, внутри храма, Малко был в безопасности. Здесь же, вдали от людей... К тому же сумка с пистолетом осталась у Виджая в «Амбассадоре». В который раз жизнь Малко становилась игрой слепого случая.
— Да, иду, — ответил он. — Но мне хотелось предупредить шофера, чтобы он пока пошел поесть. Он ждет меня на стоянке в машине.
Хмурый бородач недовольно отрезал:
— Это займет совсем мало времени.
Делать было нечего.
— Ну тогда пошли.
В сопровождении трех сикхов Малко миновал деревянную постройку, внутри которой совершали омовение женщины. Амарджит, возможно, находилась среди них. Он вспомнил прошлую ночь, подарившую ему бесподобный урок искусства любви.
Через восточную дверь они вышли за пределы собственно храма. Вместе с пристройками Золотой Храм занимал огромную площадь с сотнями помещений и комнат, наполненных кучей людей: поварами, певчими, охранниками, священниками, уборщиками, администраторами... Проглоти этот лабиринт одинокого Малко, и его уже тут не разыскать.
— Направо, — сказал человек в розовом тюрбане.
Они подходили к зоне, закрытой для публики и денно и нощно охраняемой старыми белобородыми сикхами, которые теряли свое благообразное обличие и превращались в сущих драконов при малейшем сигнале тревоги. Стражники почтительно приветствовали сопровождавших Малко людей.
— Куда мы идем? — спросил он.
— Туда, — ответил сикх в темных очках.
Он указал на убогую постройку, затерявшуюся между двумя пустырями. Надпись гласила по-английски: «Всеиндийская Федерация сикхских студентов».
Кулдип Сингх задумчиво всматривался в афишу, висевшую на стене и изображавшую гуру Нанаса, его вдохновенные и нездешние глаза. С той поры, когда Кулдип Сингх вышел из подполья, он почти не покидал этих помещений, охраняемый верными стражами, вооруженными до зубов. Питался он сухарями, запивая их очень сладким чаем.
В соседнем помещении отдыхали на топчанах несколько охранников, не расстававшихся с оружием. Другие дежурили снаружи. С Кулдипа Сингха не сняли еще обвинений в нескольких убийствах. Но полиция не имела права арестовать его на территории храма. Стало быть, тут он чувствовал себя в относительной безопасности — и использовал ночное время для встреч с людьми, которых никто не должен был видеть.
В дверь постучали, и Кулдип Сингх вздрогнул. Появился розовый тюрбан.
— Мы привели журналиста, Учитель.
— Хорошо.
Осведомители доложили ему о появлении иностранного журналиста, явлении необычном для данного периода. Да, за прессой следовало признать важную роль. Кулдипу Сингху необходимо было поведать миру о своих идеях. К тому же ему полезно было немного развеяться. Он потерял покой с того момента, когда обнаружили шпиона, подосланного Разведывательным Бюро. Сам по себе этот шпион не имел никакого значения и к тому же был примерно наказан. Но сознание того, что в ряды сикхов затесался предатель, мучило Кулдипа Сингха. Принимая во внимание готовившуюся операцию, он не мог позволить себе такого. Вот уже и его сеть террористов, взрывавших бомбы в Дели, оказалась разрушенной вследствие доноса.
Шпион, специально приезжавший из Дели, наверняка имел важное задание. Кулдип Сингх провел строжайшее дознание. Лишь пять человек имели доступ к сведениям, способным поставить под угрозу его проект. Все пятеро отличались надежностью. И только одного из них можно было еще в чем-то подозревать. В тот самый час, когда обнаружили шпиона, человек этот был неожиданно вызван на важную встречу в связи с прибытием в Золотой Храм некоего пакистанца, который мог оставаться в Амритсаре лишь считанные часы.
Это было единственное подозрение, косвенно павшее на данного человека и само по себе еще ничего не значившее. До сих пор его поведение было безупречным, он храбро сражался во время операции «Голубая Звезда» и вынужден был скрываться вместе с Кулдипом Сингхом, иначе армия уничтожила бы их обоих. И теперь Кулдип Сингх терзался необходимостью подозревать своего товарища. Но подозревать ему приходилось буквально всех...
Он успокаивал себя, говоря, что после жестокой казни шпиона Разведывательное Бюро, может быть, не решится пожертвовать еще одним.
Небольшая группа людей вошла в комнату. Все расселись. Кулдип Сингх вперил свой магнетический взгляд в светловолосого иностранца, сидевшего напротив.
— Зачем вы явились в Золотой Храм, сэр? — начал он.
Малко изложил причины своего приезда в Амритсар. Мысль его шла своим ходом, пока он выслушивал в свою очередь страстную речь Кулдипа Сингха, требовавшего освобождения пятнадцати тысяч сикхских дезертиров, арестованных после «Голубой Звезды».
Атмосфера постепенно разряжалась. Малко пил уже третью чашку чая с молоком; убийцы, восседавшие перед ним, выглядели просто очаровашками, такими вежливыми и тонко чувствующими юмор. Парень в розовом тюрбане, ободряемый Кулдипом, рассказал об убийстве осведомителя-полицейского, представив все как невинную шутку...
Никто, казалось, и не подозревал, что Малко мог быть вовсе и не журналистом. Тем не менее, он знал, что эти люди опасны, недоверчивы и сверхподозрительны. Малко выразительно посмотрел на часы:
— Потрясающе интересно. Я хотел бы поскорее вернуться в гостиницу и засесть за статью.
Кулдип Сингх внес еще некоторые уточнения по отдельным пунктам и наконец небрежным тоном спросил:
— А в какой вы остановились гостинице?
— В «Интернэшнл».
Малко поднялся. Вслед за ним встал и Кулдип Сингх и протянул ему руку:
— Приезжайте к нам еще. Мы будем продолжать борьбу.
Все присутствующие поддержали его с серьезным видом. Малко вновь очутился на солнце. Он испытывал облегчение и в то же время какую-то смутную тревогу. Он взят под подозрение. Его «легенда» сработала, но как узнать в этом городе, кишащем сикхами, не установлена ли за ним слежка?
Виджай встретил его появление с облегчением. Шофер Алана Праджера, хоть и не отличался разговорчивостью, догадывался, казалось, о многом.
— Вот теперь пообедаем, — сказал Малко.
* * *
Быстро сгущались сумерки. Развалившись на кровати, Малко представлял себе, что на борту бесшумного «747» Эр-Франс, в удобнейших откидывающихся креслах он летит вместе с Амарджит к солнцу и кокосовым пальмам. Прекрасная разрядка после всей этой нервотрепки.
Он встряхнулся, встал и спустился в бар, где заказал себе индийскую водку, такую вонючую, что пить ее смогли бы разве что тараканы. Предстояло убить еще три часа.
* * *
Амманд Сингх, закутанный в простыню, крепко спал на старом топчане. Дверь он забаррикадировал столом и оставил приоткрытым люк, выходивший на плоскую крышу дома. С давних пор он мог заснуть лишь в комнате с двойным выходом... Преследуемый ФБР, британской военной разведкой МИ 6, конной королевской полицией Канады и Индийским исследовательско-аналитическим отделом (ИАО), он уцелел лишь благодаря своей поистине лисьей осторожности. Тяготы последней поездки вконец измотали его. Чтобы пересечь границу незаметно, пришлось идти пешком много часов.
В дверь кто-то поскребся. Звук получился почти неуловимый, однако Амманд Сингх вскочил как ужаленный, и в темноте его рука тотчас же нашла шестнадцатнзарядный браунинг.
— Амманд, — услышал он голос за дверью, — вставай и приходи к нам.
Это был голос Кулдипа Сингха, отлично знакомый ему, хрипловатый, с заметным пенджабским акцентом.
— Иду, — ответил Амманд Сингх.
Все еще лежа на спине, он зажег свет. Его глаза покрывала повязка из белых тряпок. Он аккуратно снял ее и одновременно отодрал два желтоватых лоскута змеиной кожи, прилепленных к векам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Тверд, как мрамор Тадж-Махала.
Малко изнемогал и мучительно ожидал, когда он сможет овладеть этим распростертым перед ним телом. Но каждый раз, когда он пытался сделать это, Амарджит отстраняла его.
— Подожди.
Она покрывала его поцелуями, ее язык жалил, как кобра, и словно вызывал в нем электрические разряды. Наконец она приникла губами к низу его живота, и Малко невольно издал отрывистый стон. Он приподнялся всем телом, предчувствуя наслаждение. Но эта чертовка Амарджит отвела голову, и напряжение ослабло.
Ласки ее стали нежнее и спокойнее. Взяв его руку, она положила ее себе на низ живота, словно хотела показать, что она тоже с трудом сдерживает себя.
Постепенно желание вновь стало нарастать. Он забыл про все опасности, подстерегавшие его за дверью, про лежащий рядом пистолет, про сикхов и про ЦРУ. Рот Амарджит опять стал живым и шелковистым вместилищем. С глухим стоном он прижал к себе ее голову.
И тотчас же ее безжалостные пальцы крепко сдавили его отвердевшую плоть у самого основания. У Малко буквально искры посыпались из глаз.
— Будь умницей, — прошептала она, — еще не время.
Сердце бешено колотилось в его груди. Амарджит, по-видимому, почувствовала, что ей удалось довести его до предела. Тогда она легла на него всем телом, сплетая пальцы их рук. Ее язык слегка коснулся его рта, и губы их соединились. Опершись на локти, она стала медленно водить то влево, то вправо свою грудь, касаясь ею груди Малко. Потом, согнув колени, она плотно прижалась к нему низом живота и начала, не торопясь, раскачиваться вперед-назад.
Это было дьявольское испытание. Поработав руками и ртом, она пустила теперь в ход свое тело.
Обняв ее за бедра, Малко попытался перевернуть ее под себя, чтобы, наконец, расправиться с ней по-мужски. Но она воспротивилась.
— Подожди, — шепнула она. — Все получится само собой.
Малко решил стоически выдержать и эту восхитительную пытку. Он взял в ладони груди Амарджит, зажимая между пальцами соски, и по участившемуся дыханию ее понял, что она испытывает такую же блаженную муку.
Прильнув к нему, она прекратила свои ласки. Часа два прошло с тех пор, как они начали эту дьявольскую игру, а он так и не овладел ею. С ума сойти!
И опять он почувствовал, что вот-вот изойдет. Внезапно Амарджит овладела его ртом и выдала ему глубокий и долгий поцелуй. Обхватив ее тонкий стан, он прижал ее к себе. Казалось, он прожжет ей живот своим горячим штыком. Она прервала поцелуй и приказала:
— Раскрой меня всю руками. Всю раскрой.
Он повиновался. Скользнув пальцами по низу ее живота, он проник во влажное нутро. Амарджит тихо постанывала, но не сдавалась... Она снова взяла его руки в свои, и они замерли совершенно неподвижно, упиваясь поцелуем.
Затем он почувствовал, как она, словно змея, поползла по нему. Затаив дыхание, он наслаждался прикосновением ее горячей и влажной плоти, и тут он ощутил ее в полную силу.
Медленно приподнявшись, Амарджит раскинула руки и села на него.
Обхватив ее бедра, он попытался прижать ее, чтобы войти глубже.
— Стой! — шепнула она, и в голосе ее была мольба.
Взяв его руки в свои, она склонилась к нему и повелительно произнесла:
— Теперь не шевелись. Мы прошли часть пути, но самое трудное впереди.
Ничего себе...
Малко чувствовал, что он на грани изнеможения. Ощущение мучительное и в то же время неописуемо восхитительное. Никогда бы не подумал, что Амарджит так сексуальна.
А она по-прежнему оставалась неподвижной, не выпуская из себя то, что в нее вошло. И тут Малко чуть не закричал от наслаждения: внутри нее все мускулы пришли в движение... Словно бархатистое прикосновение крыльев бабочки... Глухо застонав, он обхватил бедра Амарджит и повалил ее, чтобы, наконец, овладеть ею.
Тотчас мускулы сжались с невероятной силой, пресекая все намерения Малко и прервав начинавшийся экстаз.
— Нехорошо, — недовольно проговорила она в темноте, — придется все начинать сначала!
Танталовы муки...
Они вернулись в прежнее положение. Затем она опустилась на него, и внутренние мускулы ее вновь заработали. Прильнув к нему всеми клеточками своего тела и взяв его за руки, она стала понемногу добавлять к внутренним движениям легкое колыхание бедер. Но стоило ей почувствовать прерывистое дыхание Малко, как она останавливалась. И он, весь в поту, казалось, жил одним сладостным порывом.
— Великолепно, — прошептала она. — Если бы ты знал мои ощущения...
Теперь они лежали совершенно неподвижно. Упругие ее мышцы сокращались в ритме биения его сердца, постепенно успокаивая его. Потихоньку, незаметно, ритм ускорялся, и восхитительная пытка возобновлялась.
А время шло. Чтобы отвлечься и отдохнуть, он стал прислушиваться к тишине. Ночь была тихая, не то что в Дели. Ни звука, ни шороха. Магнитофон давно умолк. Внезапно он почувствовал, что желание прошло. Он продолжал гладить ее шелковистую кожу, но уже довольно безразлично. По-видимому, Амарджит поняла это и вновь пришла в движение.
Очень быстро страсть вновь пробудилась в нем и с еще большей силой.
— Теперь, — сказала она, — когда я скажу, ты возьмешь меня, как захочешь.
Она поцеловала его, чуть приподнявшись, чтобы он мог ласкать ее грудь. И он сладострастно погрузил пальцы в упругое и нежное тело.
Он с ума сходил от этого живота, что ходуном ходил над ним. На этот раз, когда он приподнялся, Амарджит покорно скользнула вниз и, лежа на боку, ждала, когда он примет последнее решение... Согнув ногу, он коленом раздвинул ее ноги и опять овладел ею.
Со стоном она помогала его усилиям.
Он, казалось, хотел разломить ее пополам, а она отдавалась ему без остатка.
Но вот он почувствовал приближение развязки и понял, что не сможет ею овладеть так полно, как ему хотелось бы. Руки его впились в бедра юной женщины, и он почувствовал невероятное блаженство. И в этот момент Амарджит резко вскрикнула и глубоко вздохнула. Внутри нее все судорожно сжалось, продлевая его наслаждение. Ему показалось, что над ним разверзлось небо.
Не понимая, что с ним происходит, Малко откинулся на постели и тотчас уснул, ибо вся его энергия ушла в это последнее и небывало прекрасное мгновенье.
* * *
Внезапно Малко проснулся от запаха сандалового дарена. Комнату освещало лишь пламя сандаловой палочки. Стоя на коленях, над ним склонилась Амарджит. На ней было хлопчатобумажное сари. Она улыбнулась ему.
— Скоро четыре, — сказала она. — Тебе лучше уйти пораньте.
Он быстро оделся, проверил, дослан ли патрон в ствол кольта. Она с любовью прижалась к нему.
— Если останешься подольше в Индии, я научу тебя искусству заниматься любовью. Если у тебя хватит терпения. Ты научишься сдерживать себя и будешь брать меня всеми способами, какими захочешь. Некоторые мужчины умеют контролировать свое извержение и распределять его по разным частям тела женщины.
Но это потом — в следующий урок...
Он бесшумно открыл дверь. Луна зашла, и тьма была полная. Амарджит слегка коснулась его губ своими.
— Будь осторожен! До вечера.
Спускаясь, он никого не встретил. Сторож спал с открытым ртом, обхватив пику ногами. Малко нырнул в темноту и скоро оказался на пустынных улицах Амритсара. Сделав несколько шагов, он наткнулся на какую-то черную массу, лежащую на тротуаре, и едва не упал.
Это была корова. Она недовольно замычала.
В отеле «Интернэшнл» все спали, и он тоже с удовольствием повалился в постель. Встреча с Кхалсаром Сингхом была назначена на вечер, значит, времени у него было предостаточно, в том числе и для выполнения «журналистских обязанностей».
* * *
Стоя неподвижно под синим небом, в котором кружились черные коршуны. Малко рассеянно слушал рассказ добровольного гида по Золотому Храму, описывавшего каждую царапину, нанесенную белому мрамору пулями и снарядами индусов.
Краем глаза он увидел, что к нему подходят три молодых сикха с черными бородами. Один из них, в оранжевой чалме и с ласковыми глазами, обратился к нему:
— Вы журналист, сэр?
— Да, — ответил Малко. — А в чем дело?
— Наш начальник хотел бы побеседовать с вами, — сказал юноша.
— А кто ваш начальник?
— Кулдип Сингх, председатель Федерации сикхских студентов. Он находится недалеко отсюда, сэр.
У Малко неприятно засосало под ложечкой. Ведь это Кулдип Сингх пытал и умертвил Лала Обероя...
Другой бородач, хмурый с виду, в розовом тюрбане и черных очках, встал за его спиной. Малко почему-то подумал, что вот так же, наверное, все происходило и с посланцем Алана Праджера.
Глава 6
Малко огляделся, прикидывая, как себя держать. Паломники приступали к омовениям. Тягучая, пронзительная мелодия оглашала внутренность храма. Рядом с Малко седобородый сикх омывал ребенка. Рослая женщина следила за ними. На ремне через плечо у нее висел кирпан.
— Так вы идете, сэр?
В тихом голосе слышалась настойчивость. Отказаться, не вызывая подозрений, было трудно. Любой журналист ухватился бы за счастливый случай взять интервью у Кулдипа Сингха, скрывавшегося уже в течение нескольких месяцев. Но ведь тут могла таиться и ловушка. Там, внутри храма, Малко был в безопасности. Здесь же, вдали от людей... К тому же сумка с пистолетом осталась у Виджая в «Амбассадоре». В который раз жизнь Малко становилась игрой слепого случая.
— Да, иду, — ответил он. — Но мне хотелось предупредить шофера, чтобы он пока пошел поесть. Он ждет меня на стоянке в машине.
Хмурый бородач недовольно отрезал:
— Это займет совсем мало времени.
Делать было нечего.
— Ну тогда пошли.
В сопровождении трех сикхов Малко миновал деревянную постройку, внутри которой совершали омовение женщины. Амарджит, возможно, находилась среди них. Он вспомнил прошлую ночь, подарившую ему бесподобный урок искусства любви.
Через восточную дверь они вышли за пределы собственно храма. Вместе с пристройками Золотой Храм занимал огромную площадь с сотнями помещений и комнат, наполненных кучей людей: поварами, певчими, охранниками, священниками, уборщиками, администраторами... Проглоти этот лабиринт одинокого Малко, и его уже тут не разыскать.
— Направо, — сказал человек в розовом тюрбане.
Они подходили к зоне, закрытой для публики и денно и нощно охраняемой старыми белобородыми сикхами, которые теряли свое благообразное обличие и превращались в сущих драконов при малейшем сигнале тревоги. Стражники почтительно приветствовали сопровождавших Малко людей.
— Куда мы идем? — спросил он.
— Туда, — ответил сикх в темных очках.
Он указал на убогую постройку, затерявшуюся между двумя пустырями. Надпись гласила по-английски: «Всеиндийская Федерация сикхских студентов».
Кулдип Сингх задумчиво всматривался в афишу, висевшую на стене и изображавшую гуру Нанаса, его вдохновенные и нездешние глаза. С той поры, когда Кулдип Сингх вышел из подполья, он почти не покидал этих помещений, охраняемый верными стражами, вооруженными до зубов. Питался он сухарями, запивая их очень сладким чаем.
В соседнем помещении отдыхали на топчанах несколько охранников, не расстававшихся с оружием. Другие дежурили снаружи. С Кулдипа Сингха не сняли еще обвинений в нескольких убийствах. Но полиция не имела права арестовать его на территории храма. Стало быть, тут он чувствовал себя в относительной безопасности — и использовал ночное время для встреч с людьми, которых никто не должен был видеть.
В дверь постучали, и Кулдип Сингх вздрогнул. Появился розовый тюрбан.
— Мы привели журналиста, Учитель.
— Хорошо.
Осведомители доложили ему о появлении иностранного журналиста, явлении необычном для данного периода. Да, за прессой следовало признать важную роль. Кулдипу Сингху необходимо было поведать миру о своих идеях. К тому же ему полезно было немного развеяться. Он потерял покой с того момента, когда обнаружили шпиона, подосланного Разведывательным Бюро. Сам по себе этот шпион не имел никакого значения и к тому же был примерно наказан. Но сознание того, что в ряды сикхов затесался предатель, мучило Кулдипа Сингха. Принимая во внимание готовившуюся операцию, он не мог позволить себе такого. Вот уже и его сеть террористов, взрывавших бомбы в Дели, оказалась разрушенной вследствие доноса.
Шпион, специально приезжавший из Дели, наверняка имел важное задание. Кулдип Сингх провел строжайшее дознание. Лишь пять человек имели доступ к сведениям, способным поставить под угрозу его проект. Все пятеро отличались надежностью. И только одного из них можно было еще в чем-то подозревать. В тот самый час, когда обнаружили шпиона, человек этот был неожиданно вызван на важную встречу в связи с прибытием в Золотой Храм некоего пакистанца, который мог оставаться в Амритсаре лишь считанные часы.
Это было единственное подозрение, косвенно павшее на данного человека и само по себе еще ничего не значившее. До сих пор его поведение было безупречным, он храбро сражался во время операции «Голубая Звезда» и вынужден был скрываться вместе с Кулдипом Сингхом, иначе армия уничтожила бы их обоих. И теперь Кулдип Сингх терзался необходимостью подозревать своего товарища. Но подозревать ему приходилось буквально всех...
Он успокаивал себя, говоря, что после жестокой казни шпиона Разведывательное Бюро, может быть, не решится пожертвовать еще одним.
Небольшая группа людей вошла в комнату. Все расселись. Кулдип Сингх вперил свой магнетический взгляд в светловолосого иностранца, сидевшего напротив.
— Зачем вы явились в Золотой Храм, сэр? — начал он.
Малко изложил причины своего приезда в Амритсар. Мысль его шла своим ходом, пока он выслушивал в свою очередь страстную речь Кулдипа Сингха, требовавшего освобождения пятнадцати тысяч сикхских дезертиров, арестованных после «Голубой Звезды».
Атмосфера постепенно разряжалась. Малко пил уже третью чашку чая с молоком; убийцы, восседавшие перед ним, выглядели просто очаровашками, такими вежливыми и тонко чувствующими юмор. Парень в розовом тюрбане, ободряемый Кулдипом, рассказал об убийстве осведомителя-полицейского, представив все как невинную шутку...
Никто, казалось, и не подозревал, что Малко мог быть вовсе и не журналистом. Тем не менее, он знал, что эти люди опасны, недоверчивы и сверхподозрительны. Малко выразительно посмотрел на часы:
— Потрясающе интересно. Я хотел бы поскорее вернуться в гостиницу и засесть за статью.
Кулдип Сингх внес еще некоторые уточнения по отдельным пунктам и наконец небрежным тоном спросил:
— А в какой вы остановились гостинице?
— В «Интернэшнл».
Малко поднялся. Вслед за ним встал и Кулдип Сингх и протянул ему руку:
— Приезжайте к нам еще. Мы будем продолжать борьбу.
Все присутствующие поддержали его с серьезным видом. Малко вновь очутился на солнце. Он испытывал облегчение и в то же время какую-то смутную тревогу. Он взят под подозрение. Его «легенда» сработала, но как узнать в этом городе, кишащем сикхами, не установлена ли за ним слежка?
Виджай встретил его появление с облегчением. Шофер Алана Праджера, хоть и не отличался разговорчивостью, догадывался, казалось, о многом.
— Вот теперь пообедаем, — сказал Малко.
* * *
Быстро сгущались сумерки. Развалившись на кровати, Малко представлял себе, что на борту бесшумного «747» Эр-Франс, в удобнейших откидывающихся креслах он летит вместе с Амарджит к солнцу и кокосовым пальмам. Прекрасная разрядка после всей этой нервотрепки.
Он встряхнулся, встал и спустился в бар, где заказал себе индийскую водку, такую вонючую, что пить ее смогли бы разве что тараканы. Предстояло убить еще три часа.
* * *
Амманд Сингх, закутанный в простыню, крепко спал на старом топчане. Дверь он забаррикадировал столом и оставил приоткрытым люк, выходивший на плоскую крышу дома. С давних пор он мог заснуть лишь в комнате с двойным выходом... Преследуемый ФБР, британской военной разведкой МИ 6, конной королевской полицией Канады и Индийским исследовательско-аналитическим отделом (ИАО), он уцелел лишь благодаря своей поистине лисьей осторожности. Тяготы последней поездки вконец измотали его. Чтобы пересечь границу незаметно, пришлось идти пешком много часов.
В дверь кто-то поскребся. Звук получился почти неуловимый, однако Амманд Сингх вскочил как ужаленный, и в темноте его рука тотчас же нашла шестнадцатнзарядный браунинг.
— Амманд, — услышал он голос за дверью, — вставай и приходи к нам.
Это был голос Кулдипа Сингха, отлично знакомый ему, хрипловатый, с заметным пенджабским акцентом.
— Иду, — ответил Амманд Сингх.
Все еще лежа на спине, он зажег свет. Его глаза покрывала повязка из белых тряпок. Он аккуратно снял ее и одновременно отодрал два желтоватых лоскута змеиной кожи, прилепленных к векам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22