Спасаясь от преследовавших его армян, этот мерзавец Амин оставил «лендровер», начиненный двумя сотнями килограммов взрывчатки, в рабочем квартале Западного Бейрута. В итоге — пятьдесят трупов и конец его карьере. Арабы еще долго искали его, хотели изрезать живьем на кусочки. Когда он смылся из Бейрута, они в отместку выпустили кишки его жене и сыну. Ну, а он с тех пор ошивается в Брюсселе.
— А откуда Филип Бартон его знал?
— Были у них кое-какие делишки с оружием. У Амина сохранились связи с Бейрутом. Знаете, как это делается... Еще он подторговывает гашишем. В общем, крутится.
Малко вспомнилось миловидное детское лицо ливанца...
— Может быть, удастся его использовать? — задумчиво произнес он. — Ведь если я явлюсь к Густаву Мейеру один, он испугается и уйдет в свою раковину.
Джордж Хэммонд недовольно поморщился.
— Хаббаш — опасный тип. Ему нельзя доверять.
— У нас нет выбора, — напомнил Малко. — Мейер знает, что Бартон убит. Встретиться со мной для него равносильно самоубийству.
— Ладно, свяжитесь с Амином, если хотите. Но будьте осторожны, и главное — не предлагайте ему слишком много денег. Вы знаете, где его найти?
— Кажется, знаю.
Американец вышел из-за стола и пожал Малко руку.
— Повторяю: будьте осторожны. Если я вам понадоблюсь, позвоните моей секретарше и скажите, что вы от Фреда. Это будет означать: встречаемся в семь часов вечера в Королевской галерее. Там есть кафетерий. О'кей?
— О'кей, — кивнул Малко.
Взятый напрокат «Мерседес-190» стоял во дворе посольства. Выехав на бульвар Регента, Малко заметил неотступно следующий за ним белый «форд» с длинной антенной. Машина королевской жандармерии без опознавательных знаков... Малко снизил скорость, чтобы подумать: у него не было ни малейшего желания привести жандармов к Амину.
После побоища в Нивеле ему задавали множество вопросов, чтобы установить личность погибшего Филипа Бартона. Его пуленепробиваемый жилет вызвал подозрения; потребовалось вмешательство Джорджа Хэммонда, который успокоил жандармерию сказкой об инспекторе из Вашингтона, прибывшем в связи с делом о контрабанде оружия. Бельгийцы, разумеется, не поверили ни одному слову и теперь пытались выяснить, что же на самом деле привело Малко в Брюссель. Его телефон в «Метрополе» наверняка прослушивался. Чем больше Малко размышлял, тем больше крепла его уверенность в том, что Бартон знал убийц. Ограбление его квартиры после засады у «Колруйта» тоже казалось подозрительным... У американца могли быть какие-то бумаги, свидетельствующие о связи с бандой.
Малко выехал к ограде Ботанического сада. Напротив начинался длинный туннель, который вел в северную часть города. Резко повернув, Малко устремился в туннель и нажал на газ. Лавируя между двумя рядами машин, он краем глаза наблюдал за белым «фордом». Его водитель выжимал из мотора все, что мог, но Малко уже выиграл несколько сот метров. Жандарм решился наконец включить «мигалку» на крыше, но было поздно. Когда «мерседес» выехал на свет у собора Сакре-Кер, «форд» был далеко позади. Не снижая скорости, Малко обогнул Парк Элизабет и снова въехал в туннель в обратном направлении.
Остановившись на Песчаной площади, он вздохнул с облегчением: от «хвоста» удалось избавиться.
Малко вышел из машины, уповая на то, что застанет Амина Хаббаша у его пышнотелой подруги с фарфоровыми глазами.
* * *
На четвертом этаже старого, но свежепокрашенного дома на одной из дверей красовался клочок бумаги с двумя старательно выписанными именами: Кристель Тилман — Амин Хаббаш.
Малко постучал раз, другой. Ответа не было. Он хотел уже уйти, когда из-за двери раздался пронзительный визг:
— Проваливай отсюда, скотина!
Ничего не понимая, Малко постучал снова. На этот раз дверь рывком распахнулась, и на пороге возникла фурия.
Кристель Тилман стояла перед ним на высоченных каблуках, в мини-платье, едва прикрывавшем ягодицы, вызывающе выставив вперед свои острые груди. Волосы ее были растрепаны, косметика размазана, глаза красны от слез... При виде Малко она изумленно раскрыла рот, затем пробормотала:
— О, простите, пожалуйста, я думала, это Амин вернулся...
Похоже, Амина не ждал здесь радушный прием. Воспользовавшись растерянностью молодой женщины, Малко проскользнул в открытую дверь. В гостиной, казалось, только что закончилась баталия с применением танков и тяжелой артиллерии: все было вверх дном, ящики на полу, стол опрокинут, кругом битое стекло... Массивная пепельница валялась среди осколков большого зеркала.
— Что-нибудь случилось? — поинтересовался Малко. — Мне, собственно, нужен Амин.
Голубые глаза Кристель Тилман сверкнули ненавистью.
— Он ваш приятель?
— Вообще-то нет, — поспешил заверить ее Малко. — А что?
— Знаете, что он сделал, этот подонок? — взвизгнула она. — Не знаете? Он спер у меня десять тысяч франков! Чтобы купить себе пушку!
— Не слишком любезно с его стороны, — согласился Малко. — Как вы думаете, он скоро вернется?
Юная фламандка чуть не задохнулась от возмущения.
— Вернется? Пусть только попробует! Да я ему кишки выпущу! И вы тоже проваливайте!
Она схватила со стола огромный кухонный нож и потрясла им перед самым носом Малко.
— Я отрежу ему яйца! Вот так!
Лезвие одним махом рассекло надвое ни в чем не повинный кактус. Малко невольно попятился. Где же теперь искать Амина Хаббаша?
— Подождите, — вдруг сказала Кристель Тилман. — Я просто дура. Не уходите.
Глава 5
В ее фарфоровых глазах внезапно появилось новое выражение. Кристель пристально смотрела на Малко, облокотившись о дверь и изящно выгнув бедро. Ее тяжелые груди, казалось, так и просились в руки.
— Вы хотите его найти? — спросила она.
— Да, — кивнул Малко. — Вы знаете, где он?
— Может быть, — проворковала Кристель. — Я вас отведу. Но сначала окажите мне маленькую услугу.
— Какую? — не понял Малко. — Вы хотите получить ваши десять тысяч франков?
Кристель пожала плечами.
— Да бросьте, родители мне пришлют сколько угодно. Идемте.
Она сделала пируэт и направилась в глубь комнаты, томно покачивая бедрами. Остановилась у стены, повернулась и подошла к Малко. На своих каблучищах она была почти одного с ним роста.
— Я только хочу, чтобы вы меня трахнули, — сказала она с обезоруживающей простотой. — А потом я расскажу этому подонку Амину, как наставила ему рога.
Прочтя в глазах Малко сомнение, она поспешила добавить:
— Да вы не бойтесь! И не так уж это неприятно. У вас такие глаза, что хоть кого сведут с ума... Дайте-ка я вас поцелую.
Ее поцелуй воспламенил бы и святого. Она обвилась вокруг него, раскрыв пухлые губы навстречу его губам, острый язычок добрался, кажется, до самых миндалин. Живот ее между тем все теснее, все настойчивее прижимался к его животу. На миг оторвавшись от губ Малко, она хрипло прошептала:
— Ласкайте меня.
Ему достаточно было просунуть руку в глубокий вырез платья. Груди были теплые, белые, невероятно крепкие, с твердыми, как карандаши, сосками. Кристель зажмурилась и застонала.
— Боже, как хорошо! Как я рада, что изменяю этому мерзавцу!
Обвив руками его шею, она ритмично заколыхала бедрами. «Слабовата на передок», — вспомнилось Малко. Мало-помалу ее тактика начинала приносить плоды. Кристель почувствовала это, рука ее скользнула вниз и принялась умело массировать его с твердой решимостью довести дело до конца. Она выгнулась и задышала чаще, расстегивая брюки Малко. Пальцы ее сомкнулись вокруг его восставшей плоти. Вскинув голову, она посмотрела на него с вызывающей улыбкой. Голубые фарфоровые глаза внезапно утратили прежнее простодушное выражение.
— Давай! — прошептала она. — Амин, скотина, говорит, чтобы я не надевала трусиков. Его это возбуждает. А тебя?
Раздвинув ноги, она ждала. Едва он коснулся ее, у нее вырвался хрип; двумя руками она властно потянула его к себе. Малко оставалось лишь слегка согнуть ноги в коленях и одним движением бедер войти в нее.
Пришпиленная к стене, как бабочка, Кристель испустила хриплый вздох. Ее левая нога оторвалась от пола и обвила талию Малко, подталкивая его вперед.
— Как хорошо! — вырвалось у нее. — Глубоко. Давай же!
Несмотря на неудобную позу, Малко трудился все яростнее, пока она не начала подвывать, прерывисто дыша. Голубые глаза стали стеклянными. Нога бессильно упала, когда Малко, достигнув пика наслаждения, излился в нее. Ее ногти впились ему в затылок, затем тело обмякло, и она выдохнула:
— Ах, как хорошо!
Месть порой опьяняет... Кристель отступила на шаг, наклонившись, запечатлела целомудренный поцелуй на том, что доставило ей столько удовольствия, затем разгладила свою мини-юбочку, заправила груди в вырез и радостно объявила:
— Теперь идем! Скажем этому мерзавцу Амину, что у него выросли рога!
— Но где он?
— У него сейчас урок в стрелковом клубе в Эттербееке.
* * *
Полдюжины мужчин в низко надвинутых шлемах стреляли из пистолетов но мишеням, которые появлялись в самых неожиданных местах и так же неожиданно исчезали. Стенд был сооружен на краю спортивной площадки, у высокой насыпи. С другой стороны проходила железная дорога. Малко сразу заметил среди стрелявших Амина — ливанец объяснял какому-то усыпанному прыщами толстяку, как надо держать оружие.
Кристель снова помрачнела.
— Вот он, подлец, — проворчала она. — Идем, сообщим ему приятную новость...
Она направилась прямо к Амину Хаббашу, который тоже увидел их. Остановившись перед своим официальным любовником, Кристель подбоченилась и, не обращая внимания на остолбеневшего ученика, выпалила:
— А я только что трахнулась. Вот с ним.
Она указала пальцем на Малко.
Ливанец нахмурился, но тут же смущенно улыбнулся Малко и произнес своим мягким голосом:
— Подождите меня, пожалуйста, я сейчас закончу урок.
Кристель топнула ногой, вонзив острый каблучок в землю.
— Рогоносец! Ты рогоносец, слышишь? С сегодняшнего дня я буду делать это с каждым встречным!
Амин Хаббаш и бровью не повел. Прыщавый толстяк смотрел теперь не на мишень, а на груди Кристель, очевидно, говоря себе, что и у него, быть может, есть шанс.
Все так же спокойно Амин поднял руку и отвесил своей подруге немыслимой силы оплеуху. Голова фламандки мотнулась из стороны в сторону, щека мгновенна стала малиновой.
— Сволочь! — завопила она. — Я убью тебя!
Повернувшись к ошеломленному Малко, Амин сказал с прежней ангельской улыбкой:
— Посидите пока в баре, я приду через пять минут.
Он вернулся к своему ученику, и, согнув ему руку, снова вложил в нее пистолет. Малко заметил, что это был новенький автоматический «зиг», купленный, по всей вероятности, на деньги Кристель.
Молодая женщина беззвучно всхлипывала, подбородок ее дрожал. Малко взял ее под руку и поспешил увести от стенда. В маленьком баре было пусто, только какой-то старик заряжал винтовки. Малко заказал рюмку водки для себя и «Куантро» для своей спутницы. После глотка спиртного Кристель заметно приободрилась. Она промокнула глаза, высморкалась и мрачно заявила:
— Этот подонок мне не поверил. Хорошо же, в следующий раз займемся у него на глазах!
К счастью, появление Амина Хаббаша избавило Малко от необходимости отвечать. Ливанец вошел в бар с тем же выражением олимпийского спокойствия на лице.
— Кружку «Трапписта», — бросил он бармену.
Притворяясь, что не замечает присутствия Кристель, Амин дружелюбно улыбнулся Малко и степенно произнес:
— Вы, кажется, спасли мне жизнь. Я читал газеты. Вы носите пуленепробиваемый жилет?
Вопрос был задан спокойным голосом; по тону угадывался профессионал.
— Да, — кивнул Малко. — А вы знаете, почему убили Филипа Картона?
Ливанец задумчиво пощипывал свои тонкие усики.
— Он хотел вернуть оружие, да? Грязная история.
— Грязная, — согласился Малко. — Но я теперь думаю: а не знал ли он людей, которые убили его? Он никогда не говорил вам о Фоксе?
— Говорил немного, — кивнул Амин Хаббаш. — Это тип из бельгийских спецслужб, верно?
— Да. Вы его когда-нибудь видели?
— Нет.
— А Густава Мейера вы знаете?
В черных глазах ливанца промелькнула тревога. Левой рукой он теребил свой золотой крест.
— А что?..
— Он знает, кто такой Фокс, — сказал Малко. — А я знаю, что именно Фокс приказал убрать Бартона. Я хочу найти его.
Ливанец осторожно сдул пену с пива. Кристель уже покончила с «Куантро», и выражение ее лица смягчилось. Малко перехватил томный взгляд, брошенный на Амина. «Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, как ветер мая»...
— Это будет нелегко, — заметил ливанец. — Мейер болтать не станет. Это люди опасные, они знают, что делают. Нет свидетелей — нет проблем.
В голосе его прозвучало одобрение — в таких делах ливанец был как рыба в воде. Малко попытался поймать его безмятежный взгляд.
— Вы могли бы мне помочь?
— Здесь, в Брюсселе, я в безопасности, — ответил Амин Хаббаш, — а вернуться в Бейрут пока не могу. И не хочу приключений на свою голову. Лучше бы вам разобраться самому.
Золотистые зрачки Малко наконец встретились с темными глазами ливанца.
— Послушайте, если бельгийцы узнают, кто вы такой, вы не останетесь в стране и пяти минут.
Несколько мгновений ливанец молчал, неподвижно глядя в пространство. Затем он отпил глоток пива и кивнул.
— Если так, то конечно... Но учтите, вытянуть что-то из Густава Мейера будет трудно. Он ведь тоже боится.
Великолепный пример восточной гибкости. Ни жалоб, ни торга — Амин Хаббаш трезво оценил ситуацию и принял свое поражение. Что не помешает ему при случае с той же безмятежностью разрядить обойму в спину Малко... Чтобы позолотить пилюлю, Малко поспешил добавить:
— На это дело отпущены значительные средства. Если я получу информацию, считайте, что вы заработали сто тысяч франков.
По лицу Амина было видно, что щедрый посул тронул его сердце.
— Я попробую, — пообещал он, — но после всего, что случилось...
— Вы знаете, как найти Густава Мейера?
— Да, если он в Бельгии. Он живет в Брабанте, в местечке Оверийз, километрах в пятидесяти от оружейного завода. Как мне с вами связаться?
— Я живу в «Метрополе», — сказал Малко, — только не говорите ничего по телефону.
Амин улыбнулся, словно услышал удачную шутку. Кристель придвинулась к нему, ловя его взгляд с видом побитой собачонки. Опустив голову, она несмело начала:
— Знаешь... То, что я тебе сказала... это неправда...
Голубые глаза с мольбой остановились на Малко. Тот поспешил подтвердить ее слова.
— По-моему, Кристель просто немного рассердилась на вас...
Великодушный Амин, который, по-видимому, хорошо знал причуды своей фламандки, небрежным жестом положил конец «размолвке», взял свой чемоданчик с пистолетом и поднялся. Малко заплатил по счету. Кристель тут же повисла на руке ливанца. Идя за ними, Малко не без грусти смотрел, как томно и зазывно покачиваются ее бедра.
Что и говорить, они с Амином составляли прекрасную пару.
* * *
На кровати было разложено все земное достояние покойного Филипа Бартона. Малко уже несколько часов занимался скучнейшим в мире делом — искал среди деловых бумаг, писем, фотографий хоть какую-нибудь зацепку. Ничего! Абсолютно ничего интересного. Американец, похоже, был фанатиком стрельбы: на снимках он был запечатлен в разных позах с оружием в руках перед всевозможными мишенями. Малко топтался на месте. Прошло уже три дня, а полиция так ничего и не знала о таинственных убийцах, учинивших бойню в Нивеле.
Шумиха в прессе понемногу улеглась; тело Филипа Бартона было отправлено самолетом в Соединенные Штаты, а загадочный Фокс отсиживался в своей норе. Все усилия резидента ЦРУ были тщетны.
Фокс оставался неуловим.
Устав от бесплодных поисков, Малко встал и включил стоявший в номере телевизор «Акай». Как раз вовремя, чтобы увидеть жуткое зрелище: распростертые на полу тела, среди них — маленький ребенок, забрызганные кровью стены, люди в форме, «мигалки» полицейских машин... Малко прибавил звук.
— Еще одно кровавое преступление, — сообщил диктор взволнованным голосом. — Трое вооруженных людей сегодня утром ворвались в книжный магазин и зверски убили владельца и его семью. Жена получила три пули в грудь, затем еще три в голову. Стоявшего за прилавком мужа прошили в упор автоматной очередью, а потом добили двумя выстрелами из штурмовой винтовки.
На экране крупным планом появилось потрясенное лицо жандарма.
— Мы не можем понять, чем объясняется это бесчеловечное убийство, — говорил он. — Украсть в магазине было практически нечего... Известно только, что убитый был близок к крайне левым кругам, в частности, к Боевым Коммунистическим Ячейкам, и имел связи с их типографией.
На этом передача закончилась.
Через полминуты зазвонил телефон. Срывающийся голос Джорджа Хэммонда спросил:
— Вы видели?..
— Да, — сказал Малко. — Избиение продолжается. Фокс действует.
Американец шумно дышал в трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20